Пятничный день в офисе тянулся как обычно — тихо шуршали бумаги, стучали клавиши, за окном серый город дремал под мелким дождём. Но в три часа дверь с грохотом распахнулась, и в помещение ворвалась Ирина Сергеевна — начальница, 38 лет, с подтянутой фигурой, которую подчёркивал строгий чёрный костюм. Её короткие русые волосы чуть растрепались, а глаза сверкали от ярости. Она прямиком направилась к столу Кати, и воздух будто сгустился.

Катя, 20-летняя блондинка с длинными волосами и надутыми губками, сидела, лениво листая телефон. Её яркая кофточка и короткая юбка делали её похожей на куклу, но взгляд был наглый, как у хозяйки мира. Она даже не успела поднять глаза, как Ирина с размаху влепила ей звонкую пощёчину. Щёки Кати вспыхнули красным, а следом прилетела вторая оплеуха, потом третья — звук эхом разнёсся по тесному офису. Катя отшатнулась, чуть не свалившись со стула, её юбка задралась, мелькнув стройными ногами.

— Ты что натворила, тварь?! — заорала Ирина, её голос дрожал от злости, лицо покраснело, а руки сжались в кулаки. — Из-за твоей херни с отчётом мы влетели на бабки! Половина работы на смарку, штраф висит! Да я тебя урою, сука!

В углу замерла Светлана Викторовна, зам Ирины — полная женщина 45 лет с пышной грудью, которую не скрывала её тёмно-синяя блузка. Её тёмные волосы были собраны в строгий аккуратный пучок, а на лице застыла растерянность. Лера, худенькая брюнетка 25 лет с острыми скулами и короткой стрижкой, оторвалась от ноутбука и уставилась на сцену, приподняв бровь. Аня — 22-летняя «серая мышка» с невзрачным лицом и тонкими русыми волосами до плеч — вжалась в стул, её пальцы замерли над папкой.

Катя потёрла щёку, её голубые глаза округлились от шока, но она попыталась огрызнуться:

— Да я… я не специально…

— Не специально?! — Ирина шагнула ближе, чуть не опрокинув стул. — Ты расчёты перепутала, ленивая дура, и теперь мы все забесплатно работать будем! Хоть бы башкой своей пустой подумала!

Коллеги молчали, воздух звенел от напряжения. Светлана Викторовна кашлянула, но вмешаться не решилась — Ирина была в таком бешенстве, что её лучше не трогать. Лера хмыкнула, скрестив руки, а Аня просто смотрела, будто ждала, что будет дальше. Никто не бросился защищать Катю — её заносчивость давно всех достала.

Ирина Сергеевна нависала над Катькой, её грудь вздымалась под пиджаком, а кулаки дрожали от злости. Катя сидела на полу, потирая щёку, её юбка задралась до середины сочных бёдер, а волосы растрепались после пощёчин. Офис замер — только дождь за окном шуршал да кулер тихо гудел в углу.

Светлана Викторовна решила разрядить обстановку. Она встала, поправляя блузку, и шагнула к начальнице, её голос был мягким, но с тревожной ноткой:

— Ирин, ну хватит, остынь. Переделаем отчёт как-нибудь…

— Переделаем?! — Ирина резко обернулась, её глаза сверкнули, как молнии. — Эта тварь нам полбюджета угробила! Штраф на пол ляма, заказчик орёт, что в понедельник всё или пиздец! Я её щас придушу голыми руками!

Катя втянула голову в плечи, её глаза забегали по комнате, ища хоть кого-то, кто заступится. Но Лера откинулась на стуле, скрестив руки, и хмыкнула, её взгляд был холодным и насмешливым.

— Да ладно вам, всё ещё можно поправить, я с их Борисычем уже успела, скажем так, найти пути для дальнейшего сотрудничества, так что не ссыте, — бросила она самодовольным голосом. — Но эту стерву надо проучить так, чтоб до старости икалось. А то ходит тут, королева, а толку — ноль.

Ирина замерла, её губы медленно растянулись в злой ухмылке. Светлана нахмурилась, но промолчала, а вот Аня вдруг подала голос. Она подняла голову от стола, её серые глаза блеснули, и тихо, но твёрдо сказала:

— Я за. Пусть знает, как косячить.

Все обернулись на неё. Аня обычно молчала, пряталась за папками, но сейчас в её тоне было что-то хищное. Лера хохотнула, хлопнув ладонью по столу:

— Во, даже Мышка наша разошлась! Ну что, Кать, допрыгалась?

Катя сглотнула, сердце заколотилось. Она открыла рот, чтобы возразить, но голос дрогнул:

— Вы чё, серьёзно? Это… это просто ошибка была…

— Ошибка? — Ирина шагнула к ней, наклонилась так близко, что Катя почувствовала резкий запах её парфюма. — Ты нам всем подставу кинула, сучка. Думаешь, просто извинишься и пиздец?

Катя вжалась в угол, пальцы вцепились в край юбки. Она хотела закричать, убежать, но внутри что-то дрогнуло. Ужас смешивался с тёплым, странным чувством, что поднималось из глубины живота. Она всегда строила из себя принцессу, но в тайных фантазиях, которые она гнала прочь, мелькали сцены, где её ломают, заставляют подчиняться. И сейчас, глядя на горящие глаза Ирины, на ухмылку Леры, на жёсткий взгляд Ани, она ощутила, как это чувство оживает, путает мысли, сбивает дыхание.

Светлана снова попыталась вмешаться, разведя руками:

— Девочки, ну давайте без этого. Отчёт важнее…

— Нет, Свет, — оборвала её Лера, вставая со стула. — Эта коза давно напрашивалась. Надо её так оттрахать, чтоб аж визжала. И шмотки её забрать — пусть платит за косяки.

Ирина выпрямилась, её взгляд скользнул по Кате, будто прикидывая, что с ней сделать. Она медленно кивнула:

— А что, идея. Раз такая умная, пусть теперь пашет на нас по-другому.

Аня тоже встала, её тонкие пальцы сжались в кулачки, и она добавила, почти шепотом:

— Чтоб работала, а не видосы сутки на пролёт смотрела.

Катя смотрела на них, лицо побледнело, но щёки горели — не только от пощёчин, но и от того, что творилось внутри. Она пыталась выдавить протест, но голос дрожал:

— Вы… вы не посмеете…

— Посмеем, — отрезала Лера, её губы растянулись в хищной улыбке. — Ань, дуй, запри дверь. Ща повеселимся.

Аня сорвалась с места, её худенькая фигурка мелькнула у входа, и хлопок дверью прозвучал как выстрел. Катя сжалась ещё сильнее, но в её глазах мелькнуло нечто — не только страх.

Щелчок замка ещё звенел в воздухе, когда Лера шагнула к Кате, её джинсы скрипнули от резкого рывка. Ирина Сергеевна отступила на шаг, скрестив руки, её пиджак натянулся на груди, а в глазах загорелся хищный блеск. Катя сидела в углу, вжавшись в стену, юбка задралась до бёдер, кофточка сбилась, обнажая край кружевного лифчика. Её губы дрожали, она пыталась что-то выдавить, но слова застряли в горле, а внутри страх смешивался с тёмным, горячим желанием, которое она не могла заглушить.

Лера наклонилась, схватила Катю за запястье и рывком подняла на ноги. Блондинка пошатнулась, её колени подогнулись, а сердце заколотилось так, что отдавалось в ушах.

— Ну что, королева, допрыгалась? — Лера говорила медленно, с насмешкой, её голос резал, как нож. — Ща узнаешь, кто тут главная.

Катя дёрнулась, но тут на неё навалились остальные. Аня подскочила сбоку, её тонкие пальцы вцепились в кофточку девушки и рванули ткань вниз. Пуговицы отлетели с треском, кофточка разошлась, обнажая бледную кожу и розовый лифчик, который обтягивал упругие груди. Ирина схватила юбку, расстегнула молнию и стянула её одним движением, оставив блондинку в трусиках и туфлях. Лера шлёпнула её по заднице, ладонь оставила красный отпечаток на мягкой коже, и Катя ойкнула, её тело напряглось.

— Смотрите, какая цаца! — Лера ухмыльнулась, сжав ягодицы Кати так, что та вздрогнула. — А ну, на колени её!

Ирина подтянула офисное кресло и уселась в него, вытянув ноги. Она скинула туфли, задрала юбку до середины бёдер, обнажая гладкие ноги с лёгким загаром, и ткнула пальцем вниз.

— На пол, шлюха, — рявкнула она, её голос дрожал от злости и возбуждения. — Лижи мне ноги, живо!

Катя сглотнула, её глаза расширились, но Лера надавила ей на плечи, заставляя опуститься. Колени Кати ударились о холодные плиты, она упёрлась руками в пол, а Ирина подставила ступню прямо к её лицу. Кожа была тёплой, чуть влажной от пота, с лёгким запахом крема. Катя замерла, её дыхание сбилось, но Ирина схватила её за волосы, потянула голову ближе.

— Давай, тварь, работай языком! — Ирина надавила сильнее, и Катя подчинилась. Она высунула язык, коснулась кончиком пальцев Ирины, ощущая солоноватый вкус. Сначала нерешительно, потом смелее, она провела языком по изгибу стопы, чувствуя шершавость кожи у пятки. Ирина застонала, её пальцы сильнее сжали волосы Кати, а вторая рука скользнула между ног, теребя себя через трусы.

Светлана Викторовна больше не стояла в стороне. Она шагнула вперёд, расстёгивая блузку, её полные груди вывалились наружу, соски затвердели от возбуждения. Она наклонилась к Кате с другой стороны, её голос стал хриплым:

— И мне тоже лижи, сучка!

Светлана скинула обувь, задрала брючину, обнажая пухлую голень, и подставила ногу к лицу Кати. Та, задыхаясь от стыда и жара, повернула голову, её язык скользнул по коже Светланы — мягкой, чуть липкой от пота. Светлана выдохнула, её рука сжала собственную грудь, перекатывая сосок между пальцами, пока Катя облизывала её пальцы, поднимаясь к щиколотке.

Аня смотрела, её серые глаза блестели, и она не выдержала. Сняв блузку и джинсы, она стянула трусы, обнажив худые бёдра и аккуратный треугольник волос между ног. Она встала рядом с Катей, схватила её за подбородок и притянула к себе.

— Между ног давай, шлюха! — Аня надавила на затылок Кати, прижимая её лицо к своей промежности. Катя задёргалась, её нос уткнулся в горячую кожу, но она подчинилась — язык скользнул внутрь, ощущая влажный жар и солоноватый вкус. Аня застонала, её пальцы впились в волосы Кати, направляя её движения, а бёдра задрожали от удовольствия.

Лера наблюдала, снимая происходящее на телефон, её губы кривились в ухмылке. Затем она подошла к личному шкафчику в подсобке — старому, металлическому, но с замком. Открыв дверцу, она достала страпон — чёрный, глянцевый, массивный, длиной 25 и толщиной 5 сантиметров в диаметре. Его поверхность блестела, отражая свет, а кожаные ремни с металлическими пряжками свисали по бокам, слегка потёртые от времени. Лера взвесила его в руке, ухмыльнулась и начала надевать, затягивая ремни вокруг бёдер. Пряжки звякнули, кожа скрипнула, страпон встал ровно, покачиваясь при каждом её шаге.

— Хватит лизаться, — бросила Лера, её голос был резким, но с ноткой предвкушения. — Тащите её на стол, ща я её оттрахаю.

Ирина и Светлана отпустили Катю, их ноги блестели от её слюны. Аня отпустила голову, её дыхание было тяжёлым, а кожа раскраснелась. Они подхватили Катю под руки, рывком подняли с пола и потащили к рабочему столу. Катя споткнулась, колени девушки дрожали, её толкнули спиной на столешницу. Лера схватила за запястья, привязала их шнурами от старой техники к углам стола, растянув руки в стороны. Ирина рванула трусики Кати вниз, швырнув их в сторону, и блондинка осталась голой, её кожа покрылась мурашками, а между ног проступила влага, выдавая её возбуждение.

— Ха! А нашей шлюшке похоже нравится! — Лера встала между её бёдер, раздвинула их шире, пальцы сжали мягкую кожу. Она наклонилась, её лицо оказалось близко к Катиному, и она прошипела:

— Кайфуешь, да? Ща завизжишь, сучка.

Страпон коснулся Кати — холодный, гладкий, его головка скользнула по влажным складкам, дразня. Катя напряглась, её дыхание сбилось, а тело задрожало от ожидания. Лера надавила, и страпон вошёл одним резким толчком — все 25 сантиметров, растягивая её до предела. Катя вскрикнула, её спина выгнулась, груди подпрыгнули под лифчиком, а шнуры впились в запястья, оставляя красные полосы. Лера начала двигаться — грубо, ритмично, каждый толчок вгонял блондинку в стол, бёдра шлёпались о кожу девушки, а страпон входил на всю длину, заполняя её целиком.

Ирина подошла к столу сбоку, её пальцы сжали волосы девушки и притянули голову к пизде.

— Лижи дальше, шлюха, — приказала она, и Катя, задыхаясь от толчков Леры, вылизывала промежность. Светлана заняла другую сторону, её полные бёдра прижались к столу, и она тоже заставила её лизать, обсасывая клитор и собирая языком все соки.

Лера продолжала трахать, её движения ускорились, пот стекал по шее, а страпон блестел от Катиной влаги. Через пару минут она предложила надеть страпон Ане, и та с готовностью продолжила работу коллеги. Но действовала уже гораздо мягче, вгоняя инструмент то плавно, то в несколько коротких толчков, словно играя с блондинкой.

Через несколько минут Катя кончила — резко, со сдавленным криком, который заглушила Ирина, прижимая лицо сильнее. Её тело задрожало, мышцы сжались вокруг страпона, но Аня не остановилась, её толчки стали жёстче. Затем Ирина уступила место Лере, а сама нацепила страпон, отодвигая Аню и продолжила трахать подчинённую.

Четыре часа они менялись — Лера, Ирина, Светлана, Аня — трахали её страпоном, пальцами, заставляли лизать ноги и промежности, мяли её груди, шлёпали по заднице. Катя охрипла, её тело покрылось красными пятнами от шнуров и рук, но она кончала снова и снова, сдаваясь тёмным фантазиям, которые теперь стали реальностью.

Катя лежала на столе, её тело дрожало от изнеможения, пот стекал по шее и животу, оставляя липкие дорожки на бледной коже. Шнуры, стягивающие её запястья, впились в кожу, оставляя красные следы, а ноги, растянутые в стороны, бессильно висели — мышцы сводило от напряжения и нескольких мощных оргазмов, что прокатились по ней за последние часы. Грудь вздымалась под розовым лифчиком — единственным, что осталось от её одежды, — соски твёрдые, проступали сквозь ткань, а между бёдер всё было мокро, влага стекала по внутренней стороне ног, смешиваясь с потом и слюной коллег. Голос Кати сорвался до хриплого шёпота, горло саднило от стонов и криков, но в голубых глазах горел странный блеск — смесь стыда, усталости и тёмного, запретного удовольствия, которое она больше не могла отрицать.

Лера стояла рядом, страпон снова болтался на её бёдрах. Она вытерла пот с шеи ладонью, ухмыльнулась и подняла телефон, наводя камеру на Катю. Крупный план поймал её растрёпанное лицо — припухшие губы, блестящие от слюны, щёки, красные от пощёчин и жара, липкую кожу между ног, где блестели следы её собственного возбуждения. Лера щёлкнула пару раз, затем перевела камеру на Ирину, которая отходила от стола, поправляя юбку. Её пальцы блестели от Катиных соков, которыми она тёрла себя, пока Аня заканчивала последнюю «смену».

— Ну что, шлюха, отработала косяк? — Лера наклонилась ближе, её голос был хриплым, но довольным. — Это тебе за все твои видосы вместо работы.

Катя не ответила — сил не осталось даже на протест. Её язык всё ещё ощущал вкус Ирины — резкий, солоноватый, смешанный с её жаром, а рот болел от бесконечного лизания. Она выдохнула, её грудь тяжело поднялась, и веки дрогнули, будто она вот-вот отключится. Аня слезла с края стола, её худые бёдра дрожали от напряжения, а между ног блестело от Катиного языка. Она потёрла себя напоследок, выдохнула с коротким стоном и натянула трусы, бросив на Катю взгляд — холодный, но с оттенком удовлетворения.

Светлана Викторовна подошла ближе, её блузка висела расстёгнутой, обнажая полные груди с тёмными сосками, которые она сжимала пальцами всю последнюю четверть часа. Она наклонилась к Кате, её пухлые губы растянулись в жёсткой ухмылке, и она провела рукой по её животу, размазывая влагу и пот.

— Работай лучше, сука, — сказала Светлана, её голос был низким и грубым. — А то ща ещё раз тебя оттрахаем, чтоб мозги на место встали.

Катя вздрогнула, её тело отозвалось лёгкой дрожью, но не от страха — внутри снова шевельнулся тот самый жар, что предал её ещё в начале. Она сжала губы, пытаясь скрыть это, но щёки вспыхнули, выдавая её. Ирина, застёгивая юбку, хмыкнула и посмотрела на Светлану:

— Не оттрахаем, а держать будем. Она теперь наша. Раз такая умная, пусть пашет языком, раз башкой не может.

Лера хохотнула, выключила камеру на телефоне и сунула его в карман джинсов. Она подошла к столу, развязала шнуры на запястьях Кати, но не отпустила — схватила её за волосы и рывком стащила с края. Катя рухнула на колени, её ноги подкосились, колени ударились о пол с глухим стуком, а руки бессильно упали вдоль тела. Лера наклонилась, её лицо оказалось в сантиметрах от Катиного, и она прошипела:

— Слышала, блядь? Ты теперь офисная шлюха. Будешь нас всех ублажать, когда скажем, и пикнешь — пиздец тебе. Твоя отстрапоненная пизда разлетится по всем знакомым.

Катя подняла взгляд, её глаза блестели от слёз, но в них было что-то ещё — покорность, смешанная с тёмной, болезненной похотью. Она не сопротивлялась, когда Аня подошла и шлёпнула её по заднице, оставив ещё один красный отпечаток на мягкой коже. Аня наклонилась, схватила Катю за подбородок и притянула к себе, прижав её лицо к промежности.

— Лижи, тварь, — приказала Аня, её голос был тихим, но твёрдым. Катя подчинилась, её язык скользнул по влажной коже, собирая вкус Ани, пока та постанывала, сжимая её волосы и чуть покачивая бёдрами.

Ирина наблюдала, её рука снова скользнула под юбку, и она начала тереть себя, глядя, как Катя работает языком. Её дыхание участилось, пальцы двигались быстрее, а губы приоткрылись, выпуская короткие стоны. Светлана присела рядом, задрала ногу и подставила её к лицу Кати, заставляя лизать пальцы и подниматься выше. Катя задыхалась, её губы дрожали от усталости, но она продолжала, вылизывая кожу Светланы, пока та мяла свои груди, выгибаясь от удовольствия.

Они продолжали ещё час — Лера шлёпала Катю по заднице, Ирина заставляла лизать между ног, Светлана сидела ей на лицо, а Аня тёрла её грудь через лифчик, пока все не кончили по очереди. Катя уже не могла кричать, её голос превратился в хрип, а тело покрылось красными пятнами от шнуров, рук и бесконечных шлепков. Наконец они отступили, оставив её на полу — голую, дрожащую, с липкой кожей и растрёпанными волосами, прилипшими к лицу.

Блондинка молчала, её взгляд упёрся в пол, дыхание было тяжёлым, прерывистым. Внутри неё всё кипело — стыд душил, унижение жгло, но вместе с тем она чувствовала странное облегчение. Она всегда строила из себя принцессу, но в тайных фантазиях, которые она гнала от себя, мелькали сцены, где её ломают, ставят на колени, заставляют подчиняться. И теперь это случилось — её наглость раздавили, корону сорвали, и она сдалась, принимая новую роль. Её тело дрожало не только от усталости, но и от тёмного жара, что пульсировал внутри, заставляя сердце биться быстрее.

Лера присела перед ней, достала телефон и ткнула экраном в лицо Кати. Видео, снятое час назад, показывало её — стонущую, лижущую, кончающую под их руками, страпоном, пальцами. Её лицо на экране было перекошено от удовольствия, глаза полузакрыты, а губы блестели от их соков.

— Это тебе на память, — сказала Лера, её ухмылка стала шире. — Чтоб не рыпалась. Один косяк — и это увидят все, поняла?

Катя кивнула, её голова опустилась ниже, а слёзы всё-таки скатились по щекам — не от страха, а от осознания, что она теперь их. Они ушли, оставив её на полу, голую, с дрожащими руками и липкой кожей. На следующий день она уже стояла у Ирины дома, в одном фартуке, на коленях мыла полы, пока та шлёпала её по заднице, проверяя «работу». Ирина сидела в кресле, задрав ноги на стол, и заставляла Катю лизать их, пока сама тёрла себя, постанывая от удовольствия.

В офисе всё изменилось. Каждую пятницу после работы они собирались в кабинете, запирали дверь, и Катя становилась их игрушкой. Лера надевала страпон, вгоняла его в Катю, пока та стонала, стоя на коленях. Ирина садилась ей на лицо, заставляя лизать между ног, пока её соки не текли по Катиному подбородку. Светлана раздвигала её бёдра, трахала пальцами, шлёпая по заднице, а Аня мяла её груди, сжимая соски через лифчик, пока все не кончали по кругу. Катя жила этим — унижением, подчинением, и втайне ждала окончания рабочей недели, её тело уже не могло без этого. Она сдалась полностью, и где-то в глубине души ей это нравилось — быть их куклой, их шлюхой, их собственностью.