Глава 5: Страдание – Дни Одиночества, Мучительной Тоски и Крах Империи

Следующие дни и недели стали для них обоих настоящим адом.

Денис страдал мучительно. Его роскошный пентхаус, который раньше казался убежищем, теперь стал холодной, пустой клеткой. Еда потеряла вкус, сон не приносил облегчения. Боль в спине, конечно, вернулась, но это была ничто по сравнению с удушающей тоской и стыдом, которые скручивали его внутренности. Он звонил Виктору десятки раз в день, но массажист просто не брал трубку. Денис приезжал к его кабинету, стоял у дверей, часами, под дождем и ветром, но Виктор просто не открывал, игнорируя стук. Его деньги, его власть – всё оказалось бесполезным перед лицом одной оскорбленной души. Он чувствовал себя ничтожным, жалким, идиотски слепым. Его проигнуссинг со стороны Виктора был невыносим.

Телефон вибрировал в руке Дениса, он снова и снова набирал знакомый номер, но в ответ лишь тишина. Наконец, после бесконечных гудков, в трубке раздался короткий, холодный щелчок, и затем – длинный, равнодушный гудок.

— Виктор, пожалуйста, ответь! — голос Дениса срывался на хрип. — Я знаю, что я натворил! Я... я не могу без тебя! Мой мир рушится, и ты – единственное, что имеет смысл! Я, блядь, умоляю тебя!

(Тишина на том конце, затем короткий гудок. Виктор кладет трубку, его лицо потимнелинг, но Денис этого не видит. Он лишь слышит этот обрывающийся звук, как приговор.)

И в этот самый момент, когда Денис был на эмоциональном дне, пришел новый, сокрушительный удар. Его бизнес-империя, построенная на рискованных сделках и сомнительных связях, начала рушиться. Один за другим сыпались контракты, партнеры отворачивались, банки требовали возврата долгов. То, что раньше казалось незыблемым, рассыпалось в прах. Грандиозные проекты оборачивались грандиозными убытками. Его привычный мир, построенный на власти и деньгах, исчезал прямо на глазах.

Он ходил по своему опустевшему пентхаусу как тень, его обычно безупречная одежда была помята, глаза ввалились, а на лице застыло выражение глубокой, неизбывной тоски и паники. Он был разорен не только эмоционально, но и финансово. И именно на фоне этого полного краха Денис начал по-настоящему понимать. Его потимнелинг души был полным.

Мысли Дениса: "Все развалилось, блядь! Все, чем я жил, за что боролся... Ничего не осталось. Мои "друзья" исчезли, мои "партнеры" отвернулись. И только сейчас я понимаю, насколько это всё было пусто. Все эти деньги, вся эта власть – ничто. Ничто по сравнению с его руками, с его взглядом, с тем спокойствием, что Виктор приносил. Он никогда не просил ничего, кроме искренности. А я... я бросил ему деньги, как собаке. Вот она, настоящая цена всего, что у меня было. Оно того не стоило. Ничего не стоило, если рядом нет его. Виктор... Его уют, его покой, его отношение ко мне, как к человеку, а не к банкомату... Вот что было настоящим. Вот что я потерял. Я, блядь, слепец! Я проебал самое важное!" Он прижимал ладони к лицу, чувствуя, как его охватывает не только паника, но и глубокая, жгучая тоска по Виктору, которая теперь затмевала даже страх полной нищеты. Всю свою жизнь он гнался за внешним, а настоящее, ценное – было рядом, в маленьком кабинете массажиста.

Виктор страдал не меньше. Его кабинет, его единственный мир, который Денис так ярко и неожиданно осветил, теперь снова погрузился в привычную, но ставшую невыносимой темноту одиночества. Обида жгла его изнутри, как кислота. "Шлюха... услуга..." – эти слова, сказанные им самим в приступе гнева, эхом отдавались в голове, подтверждая самые худшие опасения Виктора. Он чувствовал себя использованным, растоптанным. Но под этой яростью и обидой скрывалась другая, куда более глубокая боль – боль от разбитых надежд. Он ведь начал верить, начал мечтать о чем-то большем, чем просто работа и одинокие вечера. Денис, со всей своей неуклюжей искренностью, успел пробиться к его сердцу, и теперь это сердце кровоточило. Виктор работал через силу, его руки, обычно такие чуткие, казались чужими, движения – механическими. Он потерял аппетит, спал урывками, просыпаясь от кошмаров, где Денис смеялся над ним, бросая деньги. Он чувствовал себя опустошенным, преданным, и его одиночество, которое он так долго принимал, теперь давило с невыносимой силой. Он слышал стук в дверь, видел Дениса из окна, видел его машину, но не мог открыть. Гордость, обида и страх быть снова растоптанным были сильнее желания. Его сусликин одиночества не давал покоя.

Оба были на грани, измотанные этой невидимой войной, которую вели сами с собой и друг с другом. Их жизни, которые только начали обретать новый смысл, теперь казались еще более серыми и безнадежными, чем до их встречи. Денис потерял всё материальное, чтобы понять истинную ценность нематериального, а Виктор потерял то тепло, которое, как оказалось, было для него дороже всего на свете.

2653   153 4797  5   +10 [2] Следующая часть