Тишина в квартире давила, как влажное одеяло. Я стояла посреди гостиной, ещё не оправившись от того, что произошло в кафе с Аней. Её губы, её руки, её голос — всё это кружило в голове, не давая сосредоточиться. Но теперь я была одна, и эта мысль почему-то пугала больше, чем возбуждала.

Именно тогда я вспомнила про неё. Белая бумага, аккуратно сложенная, одиноко лежала на столике, будто ожидая, когда я вспомню о ней.

Я подошла и взяла её, чтобы прочитать. Руки дрогнули, когда я развернула записку. А сердце подпрыгнуло, когда я увидела знакомый почерк — размашистые, уверенные буквы Ани.

«Сегодня. 21:00. Улица Большая Ордынка, дом 17. Приходи одна. Будь готова на всё.

А.»

Буквы расплывались перед глазами. Я перечитала строчки трижды, будто надеясь, что смысл изменится.

Часы на стене тикали слишком громко. До девяти оставалось меньше часа. Я бросила взгляд на отражение в зеркале прихожей — бледное лицо, растрёпанные от нервных прикосновений волосы, губы, ещё распухшие от поцелуев Ани. Кто эта женщина, смотревшая на меня из-за стекла? Та, что всегда контролировала каждую деталь своей жизни, теперь дрожала от одной только мысли о том, что её ждёт.

Я потянулась к зеркалу, провела пальцами по нижней губе. Вспомнился вкус Ани. Мой живот сжался, между ног снова появилась влага. Я была возбуждена.

«Будь готова на всё». Что это значило? Я знала, чего хочу — её рук на своей коже, её сладкого ротика, её мягкого тела, прижимающего меня к стене. Но готова ли я отдаться этому полностью? Отпустить контроль, стать уязвимой?

Сумочка висела на спинке стула. Я схватила её. Механически надела пальто, хотя вечер был тёплым. Пальцы сами застегнули пуговицы слишком быстро, будто боялись, что я передумаю. Дверь за мной закрылась с глухим щелчком. И я замерла на лестничной площадке, слушая, как эхо моих шагов глохнет в пустоте подъезда.

На улице закат разливал по небу кроваво-оранжевые разводы, но я не видела красоты, а пошла искать такси. Я гнала себя, боясь даже на минуту остановиться, иначе струшу. Не смогу. Развернусь на пороге и так и не узнаю, что меня ждало бы.

Наконец я нашла такси, села, назвала адрес, и машина тронулась.Город за окном расплывался в полосах света и тени, а моё дыхание сбивалось всё сильнее. Я сжала колени, пытаясь остановить дрожь, но тело не слушалось. В голове вертелись картинки: как Аня прикасалась ко мне, как её пальцы скользнули по моей шее, обещая больше. «На всё». Это могли быть её руки на моих бёдрах, её зубы на моих сосках, её пальцы, погружающие в меня, пока я не закричу от наслаждения.

— Вы в порядке? — спросил водитель, бросив взгляд в зеркало заднего вида.

Я кивнула, но голос отказался работать. Горло сдавило от волнения. До места назначения оставалось пятнадцать минут, а я уже чувствовала, как влага собирается между ног. Как соски натирают ткань лифчика. Я стиснула зубы.

Машина остановилась у кирпичного здания. Я заплатила, вышла, и холодный вечерний воздух обжёг лёгкие. Сердце колотилось так, что я боялась, что его услышат за квартал.

Поднявшись по ступенькам, я замерла перед массивной деревянной дверью её квартиры. Я потянула ручку, и нажала на звонок.

— Ты пришла.

Голос Ани обволок меня, как шёлк. Дверь открылась и я увидела её. На ней было чёрное платье, ещё более открытое, чем в последнюю встречу. Тонкая ткань едва прикрывала грудь, а юбка облегала бёдра, как вторая кожа. Её волосы были собраны в высокий хвост, подчёркивающий изящную линию шеи. Но самое главное — её глаза. Они горели таким голодом, что у меня перехватило дыхание.

— Я не была уверена, что ты осмелишься, — сказала она, делая шаг ко мне и затаскивая в квартиру. — Но ты здесь. И ты одна.

Её взгляд скользнул по моему телу, и я почувствовала, как оно реагирует — соски затвердели, между ног стало мокро. Я сжала кулаки, пытаясь скрыть дрожь.

— Я здесь, — ответила я, и мой голос прозвучал чужим — хриплым, срывающимся.

— Хорошо, — прошептала она. — Тогда начнём.

Её рука протянулась ко мне, и я не смогла отступить. Палец скользнул по моей щеке, затем спустился ниже, к горлу, где пульс бил так сильно, что, казалось, вот-вот прорвёт кожу.

— Ты боишься?

Я хотела солгать. Хотела сказать, что нет. Что я готова ко всему. Что она ни разу не заставляла меня дрожать от одного прикосновения. Но вместо этого из моих губ вырвалось:

— Да.

Анна наклонилась ближе, её губы почти коснулись моего уха.

— Это нормально, — прошептала она.

Её дыхание обожгло мою шею, и я поняла — я не просто готова. Я хочу этого. Хочу всего, что сейчас произойдёт.

Рука Ани опустилась на мою талию и сдавила её, притягивая к себе. Я почувствовала её тело — твёрдое, горячее, — и мои колени подогнулись. Она удержала меня, не давая упасть, и её смех прокатился по комнате, такой сладкий, такой обещающий.

— Ты моя, — сказала она. — На сегодня.

Её губы накрыли мои, и я утонула в поцелуе — жарком, влажном, требовательном. Я ответила тем же, кусая её нижнюю губу, впиваясь ногтями в её плечи. Аня стонала в мой рот. Её язык жадно исследовал меня, как будто она хотела запомнить каждый сантиметр.

Она сдернула с меня пальто. Одна её рука сжала мою грудь через платье, а большой палец нашёл сосок и сдавил его, заставляя меня вскрикнуть.

— Тише, — прошептала она, отрываясь. — Нас могут услышать.

Но её глаза горели, и я знала — ей нравится, что я не могу сдержать. Ей нравится, что я теряю контроль.

Рука Ани скользнула под моё платье, и её холодные пальцы коснулись моего бедра, а затем — горячей, мокрой плоти между ног. Я вздрогнула, когда она провела по моим складкам, собирая влагу.

— Ты уже вся готова, — прошептала Аня, вводя палец внутрь меня. Я застонала, цепляясь за её плечи, когда она начала двигать им — медленно, мучительно, заставляя меня извиваться. — Ты такая тесная. Такая горячая.

Я не могла говорить. Могла только чувствовать — как её палец углубляется. Как большой палец давит на мой клитор. Как её губы снова находят мои, заглушая мои крики. Моё тело сдалось ей полностью, и я знала — это только начало.

Когда она вынула руку, я едва не упала. Аня поймала меня. Её глаза блестели от возбуждения.

— Идём, — сказала она, ведя меня в глубь квартиры.

Я пошла за ней, не зная, куда она ведёт меня. Но в этот момент это было неважно. Важно было только то, что она не останавливается. И я тоже.

И вот мы стояли в спальне. Сзади меня была кровать, а передо мной — большое зеркало в пол. Мое сердце бешено стучало, когда Аня медленно приближалась ко мне.

Аня остановилась прямо передо мной. Ее глаза изучающе смотрели на меня, а затем на мое отражение в зеркале. Ее взгляд был таким, словно она видела прямо сквозь меня, до самой моей души. Я чувствовала, как мое лицо горит от желания, и не могла отвести взгляд от ее губ, которые теперь были так близко.

Её руки медленно поднялись к моим плечам, и она начала снимать моне платье. Каждое прикосновение её пальцев вызывало мурашки по моей коже.

Я смотрела на себя в зеркале, видя, как Анна медленно раздевает меня, и это было невероятно интимно. Её взгляд, её прикосновения, её присутствие – все это заставляло меня чувствовать себя уязвимой и в то же время невероятно желанной.

Я видела, как моё тело реагирует на неё. Как мои груди поднимаются и опускаются в такт дыханию. Как мои соски становятся всё более твёрдыми и чувствительными.

Аня продолжила раздевать меня. Ее руки скользили по моей коже, полностью снимая с меня платье, оставляя меня в одном нижнем белье. Я чувствовала, как моё лицо горит от смущения. А мое нижнее белье становится влажным от возбуждения. Я не могла отвести взгляд от своего отражения, от того, как Анна медленно, с любовью, раздевает меня.

Ее губы изогнулись в улыбке, когда она увидела моё смущение. И продолжила медленно снимать с меня нижнее белье, оставляя меня обнаженной. Аня также в один момент избавилась от своего платья, под которым вообще не было белья. А затем подошла ко мне ближе, ещё ближе. Так близко, что её грудь прижалась к моей, и я почувствовала, как её соски касаются моих.

Её руки обвили мою талию, и она прижала меня к себе, нашептывая на ухо: «Как же я хочу тебя».

Ее слова вызвали во мне бурю эмоций. Я чувствовала страх, возбуждение, желание, всё смешалось во мне, создавая хаос чувств. Но в то же время я чувствовала, как моё тело реагирует на нее, как мои мышцы напрягаются, как моё дыхание становится все более частым.

Я посмотрела на неё, видя, как ее глаза горят страстью, и почувствовала, как мое сопротивление тает. Я сдалась ей, сдалась своим чувствам, сдалась этому моменту. Мои руки обвили ее шею, и я прижалась к ней.

Мы так и стояли, обнаженные. Мои руки скользили по её коже, исследуя, соблазняя, лаская.

Аня начала целовать мою шею. Её губы скользили по моей коже, оставляя след от поцелуев. Её руки скользили по моей спине, массируя мои ягодицы, прижимая меня к себе.

Я почувствовала, как её пальцы скользят между моих ног. Как они находят мой клитор и начинают массировать его. Мое тело вздрогнуло от удовольствия, и я почувствовала, как мое дыхание становится все более частым. Ее пальцы были умелыми. Они знали, что делать, чтобы привести меня к оргазму.

Я чувствовала, как мое тело напрягается, как мои мышцы сжимаются, как мое дыхание становится все более частым. Мои руки вцепились в ее плечи, и я прижалась к ней, чувствуя, как ее пальцы погружаются в меня. Сначала медленно, а потом все резче и быстрее. Это было так мощно, так глубоко, так ярко, что вскоре я почувствовала, как оргазм накатывает на меня. Мое тело вздрогнуло, мои мышцы сжались, и я закричала от удовольствия. Мои ноги подкосились, но Анна поддержала меня, прижимая меня к себе, продолжая целовать мою шею, мои груди, мои соски.

Я стояла в её объятиях, чувствуя, как мое тело все еще дрожит от оргазма. Как мое дыхание все ещё частое. Мои глаза были закрыты, и я просто наслаждалась этим моментом, этим чувством, этой интимностью.

Когда я наконец открыла глаза, я увидела, что Аня смотрит на меня, ее глаза горят страстью. Она улыбнулась и сказала: «Я тебя люблю».

Я посмотрела на нее, чувствуя, как мое сердце бьется в такт её словам. Я не знала, что ответить, что чувствовать. Я просто стояла в её объятиях, ощущая, как мое тело все еще реагирует на неё, как мои мышцы всё ещё напряжены.

Мы стояли так, обнаженные, наши тела прижаты друг к другу, наши отражения сливались в одно. И в этот момент я поняла, что границы между нами стираются, что мы становимся одним целым.

Но что останется, когда отражения исчезнут? Что останется, когда мы выйдем из этой комнаты, когда мы вернемся в реальный мир?

Я не знала ответа на эти вопросы. Я просто стояла в объятиях Ани, чувствуя, как мое сердце бьется в такт ее сердцу.

И в этот момент я поняла, что не хочу думать о будущем, не хочу думать о том, что будет дальше. Я просто хотела наслаждаться этим моментом, этой интимностью, этой страстью.

Я была ее, и она была моей. И это было достаточно.