Посвящается тому, чего не было

Итак, милые друзья, именно Алеша Пешков, а вовсе не Максим Горький. Вот настоящее имя того матерого писателя. Те, кто это знал, пусть сочувствующе качнут мне головой. Те, кто не знал – удивятся. А если найдутся такие, кто мне не поверит – добро пожаловать, приезжайте на станцию "Парк культуры" и подойдите табличке в конце зала. Там все написано. И это, кстати, не случайно: ведь именно у таблички я сейчас стою и отсюда же начинаю свое трагическое повествование.

Знаете ли вы, какой сегодня день ? Стыдно, братцы, стыдно: Так вот напомню – сегодня пятница. А какое число, помните ? Нет ? Ну и не стыдитесь. Я сам тоже не помню. Но где – то середина октября. Но все это суета. Главное же – в парке культуры сегодня последняя дискотека. Последняя – и все. Больше дискотек не будет, будет зима. Что – то должно сегодня случится. Должно по всем законам социологии, математического анализа и теории вероятностей. А потому решительность наша сегодня предельно взведена, взоры остры и отточены.

– Чья это "наша" – спросите вы ?

– Как это, чья – удивлюсь я – со мной едет лучший друг Саша.

:И под любопытные взгляды читателей два приятных молодых человека вальяжно проследуют к эскалатору.

– Напрасно они покрасили свод блестящей краской – с надеждой спрошу я у Саши.

– Да, Сергей, напрасно – с неподдельной вежливостью и учтивостью ответит он мне.

На улице холодно. Холодно настолько, что даже невинная идея выйти на балкон кажется большой ошибкой. Подумали ли мы с Сашей одни и тоже, или я был одинок в своих сопоставлениях – сказать честно, не знаю. Привычным шагом мы подойдем к знакомой палатке.

– Нет уж, мой друг, "девятки" я сегодня не буду. Настрой, понимаешь, не тот:

И Саша с радостью купит два "Бочкарева".

Крымский мост встречает нас радостными огнями, а могучий Петр I сверлит сердитым взглядом, стоя по колено на своем бронзовом паруснике. Мы идем в парк культуры – и я немыслимо счастлив от того, что все только начинается. Пусть зияют своей чернотой осенние лужи, пусть негостеприимно смотрят ворота: Сегодня пятница – а значит, я забуду об этом.

Кстати, о воротах я заговорил не случайно. Ведь именно у них мы заметили одинокую парочку, утопающую в урагане осенних листьев. Четкая и ритмичная походка, которая о многом сказала бы деревенскому парню, классическая поза "под ручку" – все говорило о том, что мы на правильном пути. Заговорил Саша:

– Девушки !

Девушки обернулись и прострелили нас своими испуганными взглядами.

– Девушки: э: вы тут одни гуляете ?

"Нашел, чего спросить" – тихо подумал я. Судя по выражению лиц девушек, они подумали то же самое.

– Ну да – наградили они нас ответом.

– Можно мы с вами прогуляемся ? Нет, ну если вы не хотите:

– Прогуляйтесь.

Начало было положено, и оттого стало радостнее. Свободно вздохнув и скинув с души камень, я открыл рот. И закрыл его. Саша тем временем продолжал:

– Вы работаете или учитесь ?

– А что ?

– Нет, ну просто интересно:

– Учимся.

– А где ?

Сия пластинка знакома до боли всякому, а потому оставим Сашу и пользуясь моментом, опишем наших подруг. Видел ли читатель осеннюю улицу с ее манящими огоньками, корявыми деревьями и мокрыми дорогами ? Видел. Прекрасно. Так вот частичка этой самой унылой улицы сейчас шагала рядом с нами.

– Сколько им было лет ? – спросит читатель.

– Не знаю, сколько. Наверное столько, сколько и должно быть.

– А во что они одеты ?

– И это сказать сложно. Но точно, не голые:

– Сергей ! – Сашин окрик приостановит наши мысли. Повернусь лицом к нашим подругам:

– Учитесь, значит: Ну и как, интересно ?

– Что интересно ?

– Учиться.

Учиться им было интересно. А еще они любили готовить и любили есть персики. А вот кого они совершенно не любили, так это нерусских. Проблемы семьи их не волновали, а на станции "Чкаловская" они не были.

– Ну что ж – уже говорил я – Приятно было погулять. Может, еще увидимся:

Быстрой и стыдливой походкой мы пойдем на другую аллею.

– Как они тебе – спросит Саша.

– Да так: – отвечу я.

Вот, кстати, и дискотека. Прямо на улице, под открытым небом. На асфальтированном пятачке дергалось несколько фигурок, преимущественно девичьих. Широкоплечие тени стояли с краю, курили, отхлебывали пиво и всем видом показывали, что оказались здесь случайно. Увядающая осень, холодная улица и бесперспективная, чужая танцплощадка – все это смешалось во мне в невиданную жгучую смесь. Она прогрызала всю душу и сочилась наружу, заставляя развернуться и уйти прочь. "Ничего" – успокаивал я себя – "Ничего, просто время нужно: Сейчас погуляем, привыкнем и все будет:" Саша стоял рядом и грустно смотрел на танцующих. Я понимал его хорошо, как никто другой.

– Тебе чего ? – спрашивал меня милый друг, стоя у палатки.

– Давай "Девятку":

Саша подошел к окошку:

– Пожалуйста, "Девятку" и "Невское светлое".

– Вам открыть ?

– Да.

И вот уже желтая горечь растекается по моему желудку, деликатно постукивая по голове. Мы сидим на скамейке. Сейчас все заладится:

И вот тут то они прошли мимо. Четко прошли, классически.

И такие взрослые. Точно, взрослые. Наверное, старше нас. Саша приподнялся и посмотрел на меня:

– Сэм сайт, иллевн оклок ! – проговорил он, подражая виртуальному летчику из компьютерной игры.

– Таргит ин рейндж ! – с развязанной американской простотой ответил я, уподобляясь уже штурману.

На сей раз была моя очередь выступать.

– Здравствуйте !

Два презрительных взгляда проскользили по нашим курткам.

– Здрасьте !

– Можно мы с вами прогуляемся ? А то нам одним скучно:

– А: Ну, попробуйте.

Две круглых луны с нарисованными губами и утопющими в черной туши пустыми глазами посмотрели на нас.

– А где же ваши девушки ? – спросили они, сражая нас своей свистящей простотой.

– Одни гуляем:

– А вы всегда одни ?

Видел ли читатель людей, которые бы гуляли всегда одни ? Думаю, что не видел. Однако вопрос сей был задан безо всякого намека на шутку или иронию.

– Да нет: То есть, ну в общем:

Я еще не допил свою бутылку и понятное дело, чувствовал себя ровно. Однако чуть начав разговор, я застал себя смертельно пьяным. Было ли тому причиной пиво, или что – то еще – на знаю. Я замолчал.

Пустоликие нимфетки с видом сосали сигареты и скучно поддерживали Сашин рассказ о том, как он отдыхал на море.

– Были ли твои подруги красивыми ? – спросит читатель.

– Безусловно !

– Но отчего же ты скучен и нем, Сережа ?

– Как бы вам сказать, друзья: Я просто не видел себя рядом с ними. Всем своим нутром я не мог нащупать хоть ниточку, которая бы нас связывала.

– Как тебе они ? – спустя десять минут спрашивал Саша.

– Ничего, красивые:

Мы опять шли к танцплощадке.

И вновь разноцветные огни заскользили по черным теням одежд. Вновь засверкала и задвигалась яркая кучка тех, кто рискнул выйти на танцпол.

– Как тебе вон те, в красном ? – теребил мой рукав Саша.

– Которые ?

– Да вон: Ты куда сморишь !

– Одна из которых со светлыми волосами, что ли ?

– Ну да !

– Хм:

Тут, по идее, мне следовало что – то сказать. Сказать резко, энергично, а после встать и сверкнуть глазами. И того, должно быть, просила каждая моя мышца.

– Вперед – мысленно сказал я себе и резко поднял голову. Невиданный приступ тошноты тут же оборвал мое дыхание. Закружилась размякшая голова, поплыли деревья:

– С чего бы оно, ведь всего лишь пара бутылок: – однако мысль эта меня ни капельки не задела и куда – то быстро растворилась.

И вот передо мной улица. Обычная улица с обычными домами. Таких сотни в Москве. Но это именно та улица. Та, которую, судя по многому, я буду помнить еще очень долго. Деревья, ларьки, прохожие – все как обычно. Но странное, милое и одновременно дергающее чувство всякий раз вытаскивает эту картину наружу. И вот выплывает асфальт, возникают и мешаются запахи. Вот тело пронзает тень того испуга и смущения, желание смотреть под ноги. А вот ни с чем не сравнимое ощущение твоей удивительно нежной руки, зажатой в моей ладони. Непривычное, до страха приятное ощущение.

– Сергей ! – ты чего: Сергей !

Я тряхну головой и пробормочу:

– Пошли !

Подергиваясь в такт ритму, мы подойдем к ним. Подойдем, встанем рядом и начнем танцевать. Кроме светлых волос и красной куртки я видел джинсы. Кажется, зеленые. Я не знал, почему даже не взглянул на танцующих подруг. То ли из равнодушия, то ли со злости. А быть может, я доверял Саше.

С бутылкой в руке танцевать правильнее и приятнее. Монотонные уханья, рассыпающиеся из динамиков, так и обволакивают мое сознание.

– Сергей, ты видел ? – Саша прильнул к моему уху.

– Чего ?

– Ну, как она смотрела на тебя !

"Чего, спрашивается, на меня смотреть ? Я, положим, сюда танцевать пришел, а не по сторонам пялиться". На подавление этой мысли у меня обычно уходит не более секунды. Но на сей раз чего – то случилось.

– Сейчас приду. – Я отбросил пустую бутылку и пошел к ларьку.

В детстве я обожал книгу про Винни – Пуха. И всякий раз чуть не плакал, опять прочитав ее до конца и поняв, что больше уже ничего подобного не прочту. Как – то раз на антресолях мне попался медвежонок, точь – в – точь такой, как тот, из сказки ! Память, тоска и какой – то долг обязывали меня с ним играть, хотя мне это было совершенно неинтересно. Но я хотел любыми силами растянуть сказку, и понимание таковой невозможности давалось мне особенно тяжело.

Я был у нее вчера. У той самой, которую вспоминал несколько минут назад. Сидел на кухне, пил чай, смотрел в окно. А она сидела напротив. Смеялась, поправляла волосы и что – то рассказывала. Я пытался угадать в ней знакомые черты, услышать те самые фразочки, поймать взгляд, который так взбудоражил меня тогда. Но все было совсем обычно и совсем незнакомо. Только раз, услышав сокровенную фразу "Не прикидывайся шлангом", я заулыбался.

Вот и ларек. Здесь продают по баснословной цене противные шашлыки, разогретые в микроволновке. Однако очередь стоит порядочная. Я встану в конец. Захламленные столы, битые бутылки на асфальте: А вон, глядите, за теми кустами уже, похоже, блюют ! И тут я вспомню наш бар. С красивыми корабельными реями, стропами. У входа висит настоящий штурвал, на стене – страшный штык какой – то диковинной рыбы. И даже жалкая сторублевка дает твердые основания для похода в это славное место:

– Молодой человек, что вам ?

– Две "Девятки".

Так, отлично ! Но куда бы сесть ? За столиком слева сидит пьяный мужичок, и мешая свои усы с кусками хлеба, что – то воркует кривоглазой девице. Нет, к ним я не пойду. А вон, чуть поодаль, компания какая – то. Водку пьют и шашлыком заедают. Да: Куда же:

И тут взор мой пал чуть направо. За столом сидели четыре девушки и пили пиво. Будь их там две, или, на худой конец, три, я бы может и не обратил внимания. Но их было четверо. И сидели они одни. Более вопиющий наглости я не видел давно. Вызов всему мужскому роду ! Дерзкая перчатка была брошена, и потому я смело зашагал к столу.

– Здравствуйте !

Довольный и радостный гул, прозвучавший мне в ответ, подсказал, что путь я выбрал верный. Я улыбнулся:

– Не будете возражать, если я вам компанию составлю ?

Белозубые улыбки посыпались на меня со всех сторон.

– Значит, со своим стулом приходить ?

Протяжный хохот был разбавлен фразой одной из подруг:

– Да ! И со своими тапочками !

Хм: Чего это я про стул ? Даже странно как – то вышло.

Спустя минуту стул был задвинут в гостеприимно образовавшееся ложе. Я обвел компанию взглядом, и ничего не отметив, спросил:

– Как отдыхаем, стало быть ?

– Молодой человек, а вы не поэт ?

Начало было положено вполне знакомое. Что будет дальше, я примерно представлял. И потому залпом выпил половину бутылки.

– Нет, я не поэт.

– Подождите, может, мы познакомимся ? – пропел бойкий голосок одной из них.

– Может. Сережа.

Со всех сторон меня тут же закидали именами. Я отхлебнул пива и стал рассказывать анекдот.

Дернувшийся хохот искривил девичьи тела в неоднозначных позах и смахнул со стола пустую бутылку. Мое плечо и правая нога ощутили чью – то осторожную хватку. Надо обратить внимание.

Подсел Саша. Хозяйским взглядом он окинул наше пристанище, довольно улыбнулся и тоже сказал что – то смешное.

Второй залп хохота оказался куда смелее. Ловким и умелым движением незнакомые пальцы проскользили по моему подбородку. Распустив волосы по кофте, на плечо легла голова. Соседка: Интересно, как она выглядит ? Надо бы к ней обратиться. Вот только как ее звать ? Ладно, послушаю, как ее другие называют.

Энергично размахивая руками, Саша что – то рассказывал. С полными понимания глазами и склоненными головами его слушали. Пьяный лес стелился за колесом обозрения, серой тенью бежал ворох листьев:

– :да, именно умелым движением. Итак, твой лифчик расстегнется, и уже ничто не помешает моим рукам:

Я тряхну головой. Бог ты мой ! Что за пошлость я несу ! И похоже, она меня внимательно слушает ! А что это за странное чувство: Так я и думал ! Моей ноги ей было явно мало. А завоевание высот шло весьма успешно. Нет, пожалуй, все – таки, стоит на нее посмотреть.

Я поверну глаза и тут же столкнусь с ее пошлым медовым взором, от которого взгляд мой вновь перенесется на бутылку. Однако кое – что и все же отметил. Видел ли читатель противоударные буферы электровоза ВЛ80 ? Так вот, прелести не меньших размеров отягощали ее кофту и заслоняли все прочее.

– Сережа, ты так красиво говоришь ! Но знаешь, я больше практик, чем теоретик. Хочешь, мы с тобой сейчас прогуляемся:

– Круто. – сказал я и отхлебнул пива.

Стоп ! Последний раз, когда я прикладывался к бутылке, пива было явно меньше ! Не может же того быть, чтобы оно разрасталось ! Или: Ах да, я ведь допиваю вторую.

Саша тем временем вошел в экстаз:

– Именно потому на картине Пикассо девушка выглядит полной ! Ира, иди сюда !

Моя соседка встала и подошла к нему.

– А теперь встань и согни ногу.

Согнула.

– Вот видите, животик чуть отвисает !

Однако Сашиного открытия никто не оценил. Заиграла похабная музыка, и моя фурия принялась танцевать. Танцевальный угар вскоре перенес ее за мою спину, и спустя мгновенье те немыслимые прелести заелозили по моим щекам и опустились на плечи.

– Скоро приду. – я встал и пошел к реке. Интересно, как мне смотрели вслед ?

Москва – река: Черная прорва, совершенно равнодушная ко мне. Но я не буду смотреть на твой противоположный берег, который находится в такой предательской близости. Пусть будут только мои пыльные кроссовки, пара окурков рядом с ними и вода. А когда я подниму глаза, то уже не увижу гранитных берегов. Черным куполом накроет меня небо, ярко сияя звездами. А на горизонте оно почти незаметно сольется с таким же черным морем. Днем здесь было светло и просто. Визжали беззаботные курортники, завывали водные мотоциклы. Но разве это море ? Вот оно, настоящее море ! Только сейчас !

Мои кроссовки потонут в нежном и ласковом песке.

– Сереж, видишь огонек ? – спросишь ты меня и пощекочешь по ладони.

– Вижу. – отвечу я и заулыбаюсь.

Ты очень красивая. Прямо, как весь этот берег, все море: Волосы, плечи, ноги: И без тени неудобства я буду тобой любоваться. Без тени похоти, зависти: Ничто на свете не заставит меня отвести взгляд !

На тебе легкое платье и моя куртка. В руках туфли. Ты чуть грустно смотришь в черную бездну.

– Сереж, а вдруг там мой папа ?

– Может быть.

– Папа: Вдруг это ты ?

Я промолчу.

– Плыви сюда, я здесь !

Ты махнешь рукой и обнимешь меня. Берег, море, шум прибоя и твои глаза – что может быть прекраснее ?

– Сергей, ты будешь булочку ?

Берег оделся в пошлый гранит. Мягкий песок пропал, обнажив мокрый асфальт, окурки и добавившуюся пустую бутылку. Шум моря перерос в дикие скачки в висках, которые предательски отдавались в желудке. Я хватанул ртом воздух и постарался глубоко вздохнуть.

– Булочку будешь ?

– А где эти блондинки ?

В ответ Саша вяло махнет рукой:

– Сколько блондинок было, Сергей ?

– Одна.

Я закрою глаза. Но позвольте, куда это меня тащат за руку ? Саша, что с тобой ?

– Сергей, давай быстрее ! Такие там ! Такие ! Эх:

Я покорно поплетусь, сжимаясь всем организмом и хватая ртом воздух. Пусть деревья такие странные, воздушные. Пусть дальше Крымского моста ничего не видно: Пусть: Я пойду !

– Девушки, можно вам задать один вопрос ?

Судя по многому, Саша был в настроении. Они обернулись. Обернулись, посмотрели на нас.

– Как оборачивались ? Как смотрели ? И вообще каковы были ? – уже слышу я вопросы.

– Нет, друзья, не знаю. – изреку я. Слишком уж равнодушен я был к ним те минуты. Точно заметил, что одна из них была с сумкой.

– Это Сергей. – Оказывается, мы уже представлялись.

Я кивнул головой.

– А какой у вас вопрос ? – спросили они.

– Ну: Его так просто не задашь. Вам надо подготовиться – усердствовал Саша.

Однако, мысли мои витали уже чуть в стороне. Тошнота, головная боль: Ко всему этому добавилось еще одно низменное чувство.

Поскользнувшись на крутых ступеньках и вытерев руку о кафель, прямо из туалета я пошел к ларьку:

Возвращаясь к своим друзьям, увидел я следующее: Одна из подруг тупо смотрела на речку. Другая, та, что с сумкой, сидела у Саши на коленях и обнимала его.

– Долго же я ходил за пивом – пронеслось в голове.

Я подсел к ним на скамеечку.

– Знаешь, я никогда не сажусь на автобус с номером, сумма цифр которого равна четырнадцати. – загадочно вещала Сашина подруга.

Пораженный сей таинственностью и неизвестностью, мой друг сидел, словно заиндевевший. Заинтригованный и заинтересованный, он с превеликим упоением вслушивался в каждое ее слово. Я посмотрел на асфальт и усмехнулся. Про себя, конечно. Мой друг был трезв, разделен и понят. А оттого, должно быть, счастлив. Многое ли это было, или малое; то, или не то вовсе – я не знал. И оттого лишь почтительным и достойным взглядом проводил нашедших друг друга.

Беда, тем временем, назревала. Слишком уж много горечи было принято за сегодня моим озябшим телом. Я шел и жадно хватал воздух, хотя уже чувствовал позорную неотвратимость. Развязка наступила на пике Крымского моста. Я приник к перилам и посмотрел на речку. Легкое головокружение, возникшее при этом, поставит роковой росчерк на моем сознании:

О, серьезные и занятые прохожие, обойдите же меня деликатной стороной ! О, мой друг, робко и неестественно смыкающий руки на чужой талии, не смотри на меня вовсе ! Правильным словом ублажи свою подругу и знакомым жестом четко поцелуй ее. Грязная и пошлая речка, прими от меня то, что ты сполна заслужила:

Вывернутый, истерзанный и опустошенный, я ступлю на ребристую ступеньку эскалатора. Гостеприимный вагон с буквой "М" во лбу безропотно подхватит мое тело. И лишь мерный стук колес заставит меня утешиться и задремать. Так уж повелось у москвичей – метро: Именно с него все всегда начинается. Им же и заканчивается. Времени было много, и оттого в вагон катился практически пустой. Напротив меня сидел Саша и обнимал свою девушку. А я смотрел в окно на пробегающую рифленую стенку. Смотрел – и очень хотел о чем – нибудь подумать. Но мыслей не было.

– Что же дальше ? – спросите вы.

– А что дальше ? Зима будет дальше. Что же еще ? Снег пойдет, сугробы вырастут. Хотя сейчас это так трудно представить, глядя на черный асфальт с дырками луж. А в остальном все будет то же самое. Тот же огни, те же дома и те же улицы. Город большой, и не везде есть место паркам культуры. Не везде есть место стремлениям, надеждам и подвигам. Ровная и спокойная улица, на которой не надо рваться на куски, не надо бежать, не надо судорожно мыслить, всегда сможет меня встретить за лестницей подземного перехода. И ей не страшна зима. Я это знаю, и потому, не смотря ни на что, всегда могу улыбнуться и сказать: "Я тебя люблю !"

27 февраля 2001 года.

1969   1 19290    +5 [1]