День, пока, был безукаризненым, таким, каким он может быть раньше семи часов утра. Слегка облачное небо, почти безветренно и около восемнадцати градусов тепла. Абсолютно удобная погода для утренней поездки на велосипеде по холмам к побережью, чтобы потом вернуться до девяти утра назад и приступить к делам, обычным для конца недели. Это было почти всё, о чём размышляла Мишель, пока внезапно не почувствовала судорогу в животе.

"Чёрт подери!" – ругнула она себя.

"Я не делала это уже два дня. Я ведь знала, что надо было попытаться сходить в туалет до поездки, и сейчас, СЕЙЧАС, как раз на середине дороги, моё тело сказало давай. "

Она быстро вспомнила события последних двух дней: вечеринка с друзьями, великолепная еда и выпивка. Особенно выпивка. Странно, раньше её желудок не доставлял ей никаких проблем с питанием. Должно быть, вкусная и недиетическая еда, в которой Мишель себе не отказывала в течении двух дней, послужила причиной этой проблемы. И вот сейчас она была одна и в нескольких милях от населённых мест. На ходу она подумала, что сможет отдохнуть на вершине холма и, возможно сможет вернуться домой без происшествия. Поэтому она продолжала активно крутить педали.

Мишель уже давно была любительницей утренних прогулок на велосипеде. Фактически, с тех пор как она поселилась побережье в восемнадцать лет, то есть около десяти лет назад, она поняла, что не хочет жить в каком – либо ином месте, там, где нельзя наслаждаться покоем и тишиной, проводя воскресное утро в холмах и, наблюдая с высоты, берег океана. Немногие из её друзей присоединялись к ней, даже физически крепкие парни. В лучшем случае, они присоединялись к ней на полпути и потом возвращались домой на машине. Но, чаще всего, как и сегодня, Мишель была полностью одна: нет ни чудаков, ни туристов, ни водителей, и она одна наслаждалась своим одиночеством. Однако сегодня эту идиллию нарушили, недвусмысленные позывы.

Мишель была опытным велосипедистом, поэтому никогда не носила шлема, сильно удивляя и пугая этим мене опытных знакомых, иногда примыкающих к ней. Пряди её длинных белых волос развивались позади, так как она набирала скорость для штурма высоты. Она ехала на горном велосипеде, предвкушая грязную дорогу на другой стороне холма, и чувствовала, что лучше, чем обычно, проходит подъёмы. Как и всегда, на ней были короткие велосипедные шорты, сегодня ярко пурпурные и серые, частично для комфорта и настроения, частично потому что она немного возбуждалась, демонстрируя своё очень спортивное тело другим, хотя она никогда не хвасталась этим, чтобы не злить своих подруг. Сегодня, из – за тихой погоды, Мишель не стала надевать блузку, а ограничилась только серой рубашкой, обрезанной по грудной клетке, и даже закатала рукава.

Проехав ещё 50 ярдов вверх по дороге, Мишель опять почувствовала судорогу внутри.

"Чёрт" – сказала она вслух, и удвоила усилия, чтобы быстрее достигнуть туристической базы на вершине холма. До этого, она никогда не какала на прогулках. Но если Мишель что – либо начинала, то обычно доводила это до конца. Кроме того, другого выбора у нее и не было, так как до дома оставалось еще около десяти миль пути, и наша героиня понимала, что она сможет добраться туда вовремя. Она ЗНАЛА – она сделает это на турбазе.

Ещё 75 ярдов вверх, Мишель заметила, что узкая резинка ее шорт давит её живот в самом неподходящем месте, и возможно является причиной судорог. Одной рукой быстро, но осторожно, она закатала верх шорт на один дюйм вниз, полагая, что это изменит место давления и смягчит проблему. Сделав это, Мишель поехала дальше, но очень скоро обнаружила, что после смены точки давления, его сила удвоилась из – за толщины закатанной ткани. Начав немного задыхаться, Мишель заново схватила шорты рукой и рванула их наверх. Она подняла их выше пупка, надеясь, что это может быть поможет. Секунду спустя, ей стало ясно, что этим она сделала только хуже, так как сейчас давление ткани давит сверху вниз на верхнюю часть её кишечника, форсируя её тело к развязке. Лишившись выбора, она ругнулась плохими словами, и вернула шорты на прежнее место, и не стала думать о переносном туалете наверняка расположенном на туристической базе.

Продолжая быстро ехать, Мишель пыталась сконцентрировать внимание только на езде, хорошей погоде, прекрасных видах с холма (она видела их миллион раз, но всегда поражалась их красоте), и когда это не помогло, она попыталась думать о сексе.

"Это хороший способ, которым можно всегда заставить себя не мучиться. " – мгновенно вспомнила она совет подруги.

"Если ты засыпаешь за рулём или терпишь назойливое беспокойство от зубной боли – думай о сексе". Она твердо решила, что ей нужно попытаться думать о сексе. И такие мысли, если они, конечно, смогут ей помочь, уже были очень нужны, так как интенсивность позывов непрерывно нарастала. Мишель стала думать обо всём сексуальном, что было в жизни, и даже о том, что могло бы быть, и продолжала при этом бодро крутить педали.

Наконец, проехав еще пол мили, она увидела впереди базу. Это отрезок пути занял не более пяти минут, но они показались нашей героине часами. Сейчас бедная девушка испытывала немалую боль (не способствующую езде на велосипеде, не говоря уже о тугих шортах) и, кроме всего прочего, была очень возбуждена.

"Весь этот секс я бужу желать всегда" – сказала она себе, и вздрогнула, нарушив тишину. Всё – таки на прогулках Мишель всегда встречала кого – нибудь на тропах, но в это утро она была одна всё время. Наступила новая судорога. Она вытеснила эти мысли и полностью сконцентрировалась на дороге.

Продолжая размышления о сексе, и она упорно приближалась к лагерю. Уже была видна и прямоугольная кабина, которую нес чем не спутаешь. Увидев цель путешествия, наша героиня увеличила скорость и, через несколько секунд, спрыгнула с велосипеда, и, почти не глядя под ноги, побежала вниз по грязной дороге.

Но, достигнув цели своего "двоеборья", Мишель испустила громкий и жалобный стон. Ну конечно, ей надо было учесть санитарную службу. Эти ребята всегда могли спрятать так нужный ей сейчас предмет в сейф на ночь, чтобы банды подростков не украли его ночью. После взрыва разочарования, Мишель представила себе забавную картину: грабитель в маске бежит вниз по склону холма с переносным туалетом подмышкой. Она засмеялась и немедленно скрестила свои загорелые и стройные ноги и наклонилась, чтобы спасти кое – какие ворота от непроизвольного открывания.

После нескольких секунд напряженного сосредоточения, Мишель развязала завязку шорт, после чего почувствовала себя значительно лучше. Но скоро позывы дали о себе знать. Внезапно ее посетила новая идея:

"Я нахожусь здесь в полном одиночестве. До вершины соседнего холма, где уже начинаются населенные места, ещё одна миля. Если я сниму шорты и ослаблю этим давление на живот, то это может помочь добраться мне до дома и решить проблему прилично". От этой дерзкой мысли она заметно разгорячилась, получая одно странное ощущение от неприятного давления в нижней части тела. Однако, без шорт, ничто не будет отделять её обнажённую попку от посторонних. Разве только тонкая хлопковая ткань её белых трусиков. И, не исключено, что кто – нибудь сможет увидеть ее в таком виде. Однако Мишель решила не думать об этом конфузе, кроме того, если позывы пройдут, то она наденет шорты на вершине холма, и спокойно вернётся домой. Странно, но, идея поездки только в короткой рубашке и трусиках увлажнила её сильнее, чем мысли о сексе. Это, вероятно, и была основная причина её окончательной решимости.

Без дальнейшего колебания, она стянула с себя шорты (и почувствовала огромное облегчение), после чего спрятала их в сумку под сидением. Затем, после некоторой концентрации (в течении которой она чувствовала себя полной дурой), подобрала велосипед, осторожно села и продолжила путь.

Никогда не катаясь до этого голой или почти голой, Мишель почувствовала огромное возбуждение от ощущения ветра в промежности и на бедрах. Вскоре, она нашла себя сидящей на кончике сиденья, и массирующей им свою щелку. Каждая колдобина, удар или движение тела делали винил сидения инструментом, производящим дрожь в её спине. Через некоторое время Мишель подумала, что, похоже, не сможет носить эти трусики после поездки.

Внезапно, на расстоянии около полу мили от вершины она, с ужасом услышала голоса людей. Поскольку в данном месте нельзя было остановиться и спрятаться, она остановила велосипед, положила его на склон и побежала наверх к зарослям кустов. Мишель приметила один особенно большой кустарник в ста футах вверх по склону, и поняла, что нельзя найти лучшего убежища в данном месте. Уже через несколько секунд она оказалась в густых зарослях, чудом не поцарапавшись о ветки. Её убежище было хорошим, около пяти футов в высоту, и закрывало девушку с трёх сторон, позволяя при этом наблюдать свой велосипед, брошенный на склоне.

Когда голоса стали громче, она нагнулась ниже, и вдруг ясно осознала новую проблему. Да, освободившись от шорт, её тело перестало выдавать позывы, однако, она пришла к заключению, что незащищена от посторонних взглядов, и эта новая нервная встряска возвратила позывы, как мщение за опрометчивое решение снять шорты. Мишель не знала, что ей делать, за исключением того, чтобы встать позади кустов, скрестить ноги и сжать столько сколько потребуется.

Скоро в поле зрения появились велосипедисты и поехали к тому месту, где лежал её велосипед.

"Как странно видеть свой велосипед покинутый далеко" – подумала Мишель. Она надеялась, что туристы не поймут в чём дело и продолжат свой путь. Однако, резкий скрип тормозов, который иногда бывает на велосипедах, разрушил ее мечты. Она не могла расслышать голоса, но видела, что люди спешились около её велосипеда, о чем – то говорят и иногда показывают на него. Это были двое мужчин и две женщины. Она с ужасом подумала, что люди поднимутся к ней, чтобы помочь ей, но у нее была своя неотложная проблема (и это было преуменьшение).

"Пожалуйста, пожалуйста, уходите. Велосипед в порядке. Я спущусь вниз в один момент. Пожалуйста, уходите и всего вам наилучшего. " – шептала она. Затем,

как бы в ответ на её тихую молитву, один из мужчин сел на землю, очевидно с целью приглядеть за велосипедом до прихода владельца.

"О Иисус!" – пробормотала она, отчасти из – за глупой выходки этого человека, но в большей степени из – за огромного спазма в кишечнике. Два дня без походов в туалет "по большому", сейчас настоятельно требовали расплату. Мишель поклялась, что больше никогда не допустит такого положения.

"Конечно, сейчас сделать ничего нельзя, но любой человек хоть с каплей мозгов должен был попытаться покакать до поездки, особенно после двухдневного запора. " – сетовала она на себя.

Тем временем, другой мужчина и одна из женщин тоже сели на землю рядом с велосипедом. Они охотно говорили между собой. Женщина видимо радовалась короткому отдыху. Мишель тихо стонала от боли и шепотом просила их уйти и заняться своими делами.

"Вы не видите, я хочу какать?" – тихо спросила она у воздуха.

"Вы не понимаете? Иногда люди не нуждаются в помощи или карауле!". Новый спазм, он длился 10 секунд по её телу, и она подумала, что есть одна возможность не терпеть это.

"Чёрт с этой идеей попасть домой" – прошептала Мишель,

"Если б только у меня была туалетная бумага, я решилась бы сделать это прямо здесь. А что? Только вот сниму мои маленькие белые трусики, и сделаю это прямо тут. Да здесь, большую и вонючую кучу"

Последняя мысль крутилась у неё в голове, и она стала заменять слово "большую" на "огромную" и "совершенно огромную". Эти размышления вызвали у неё небольшой смех, но Мишель тут же поняла, что начинает терять контроль.

"О нет! О НЕТ!" – она молча взвизгнула,

"НЕ ЗДЕСЬ! Я ЛЕДИ!"

Только сейчас, она поняла насколько переполнена отходами, сколько много их скопилось в её кишечнике, и пытается вырваться на свободу. Теперь, когда спазм и смех уменьшили её контроль, Мишель показалось, что внутренности ее застыли, и всё что накопилось начало двигаться.

"О боже! О, нет!". Мишель удвоила усилия и сжала ноги вместе с силой, которая казалась нереальной для девушки, надеясь остановить дрожь в той части тела, откуда, по – видимому, неминуемо должно было кое – что полезть. Слёзы от усилия начали скапливаться в уголках её глаз, её живот связал себя, но бедная Мишель терпела это, тяжело дыша, надеясь на чудо.

"О боже. Я никогда так не какала, даже за всю мою жизнь. О, пожалуйста, пожалуйста, остановись. Прекрати движение и позволь мне отправиться в путь, позволь мне прибыть домой нормально". Однако молитва, даже очень протяжённая не помогала, и её маленькая дырочка, окружённая сейчас адски напряженным мускулом сфинктера и двумя великолепными загорелыми ягодицами вокруг (так часто рассматриваемыми многими мужчинами и возможно несколькими женщинами), начала

медленно открываться.

"О, НЕТ! О БОЖЕ! Я КАКАЮ В СВОИ ТРУСИКИ!!" – громко взвизгнула Мишель.

Одна из женщин повернула свою голову к холму, как будто бы услышала что – то.

Мишель сделала попытку сохранять тишину, и силилась закрыть свою попку и отклонить трусики.

"О боже, О Боже" – она задыхалась, "Я стою тут в чистом поле, правда, к счастью за кустами, стою почти голая, до людей меньше ста футов, и самое страшное, что я почти уже какаю, испражняюсь, валю, много валю в мои трусики.

Внезапно, к своему ужасу, она почувствовала, что небольшой кусочек кала уже покинул её, найдя убежище между ягодицами. Он был тёплый и слегка твёрдый, и походил на маленький мраморный шарик в её трусиках.

"О, боже, нет!" – прошептала Мишель. Она сконцентрировалась на закрытии предательской дырочки ещё больше, и стала опять думать о сексе. К сожалению, как скоро нам станет ясно, для бедной Мишель, это была весьма плохая идея – чувства и возбуждение от её текущего затруднительного положения, почему – то подняли вверх уровень её сексуального желания. И Мишель, забывшись на секунду, почти позволяет целому куску выйти в её трусики.

Наконец, туристы взяли свои велосипеды и отправились в путь.

"Вот свиньи!" – сказала Мишель, если бы я сторожила чей – то велосипед, то уж дождалась бы владельца или хотя бы позвонила ему. Ей, однако, было приятно смотреть на отъезжающих людей. Это позволяло надеяться спокойно дойти до велосипеда и надеть шорты.

После нескольких секунд упорной концентрации и контроля мышц, она медленно встала, проверив свою готовность, и вышла из кустов.

Мишель осторожно шла вниз и четко ощущала шарик кала, хлюпающий и катающийся между её плотными ягодицами, и неожиданно для себя, находила это ощущение приятным.

"Должно быть всему виной мысли о сексе, но я не могу стать горячей от этого" – пробормотала она.

Но, не пройдя и 50 футов, она полностью впала в ужас, и остановилась. Новый

позыв потряс её молодое тело. Находясь прямо между её бывшим убежищем и велосипедом, Мишель ощутила, что непроизвольно сгибается, и уже не может препятствовать этому. Хлопнув кулаком по бедру, она сжала ноги, нагнулась вперёд, стараясь сохранить максимальную силу давления сфинктера. К сожалению, это сжатие также усилило ощущение того единственного беглеца, слегка тёплого и почти твёрдого, явно зажатого между половинками её попки.

"О, Боже" – трепетала Мишель,

"Я не верю в это. Я стою в этом месте, полностью открытая для других людей, валю в мои маленькие трусики, не имея даже запасной одежды, и я уже не могу двинуться". Кал давил на внутреннюю дверь её попки и легко мог убежать и свалиться в её трусики, поэтому, Мишель должна была сделать попытку не допустить это позорное происшествие.

"Господи, БОЖЕ!" – взвизгнула Мишель, тихо как могла, так как почувствовала, что массивная змея кала вновь движется в её теле.

"Оо. . Если только... ". Но ей оставалось только стоять на месте и терпеть, пыхтеть и ожидать неминуемое событие. К сожалению, для её положения, но к счастью для её психики, Мишель внезапно изменила свои мысли:

"Хорошо, если я выпушу этот массивный груз в мои трусики, они конечно испачкаются, но я ведь потом могу их снять, надеть шорты и продолжить путь без особых проблем и дискомфорта. "

На миг, боль и спазмы стихли, и она уже спокойно взвешивала свою идею:

"Потом, дома я побегу в душ, и всё отмою, буду чистой и в комфорте. Разумеется, если я смогу остановиться сейчас и попытаюсь стянуть мои белые трусики, то покакаю на эту противную землю, что конечно удобнее, но любой, случайно проходящий мимо, поймёт тогда чем я занимаюсь, сидя на корточках и голой попкой".

Внезапно, волна боли и новый спазм, послужили причиной бегства из ее попки массивного потока кала, приводя, Мишель на грань обморока. С другой стороны, это положило начало реализации её безумного плана, и Мишель поняла, что освобождение уже совсем рядом. Двоякое ее отношение к этому позорному действию, вызвало все виды ощущений: стыд и злобу за нарушение табу, и одновременно дикого сексуального наслаждения от своих запретных действий, что подтверждалось обильным истечением влаги из ее щелки.

"Чёрт с этим" – сказала она вслух,

"Я буду делать это здесь".

С такой преамбулой, Мишель раздвинула ноги, немного присела и закрыла глазки, сняв все психологические и физиологические замки от отверстия в её попке.

Поначалу ничего не произошло. " Да в чём дело. . " – крикнула Мишель, и тут же замолкла так быстро как могла. Её внутренности словно пришли в движение.

"О мой бог, О БОЖЕ!" – она тихо кричала, " Я в самом деле это делаю! Я наверно СУМАСШЕДШАЯ! Я делаю это, стоя здесь, в середине поля на виду, я какаю в мои трусики". Её внутренности, казалось, двигались вниз и наружу, Мишель ощутила, что дырочка в попке начала открываться, давление возросло, и массы предполагали выходить. Она грязно думала о сексе, и обнаружила себя мечтающей о запретной страсти, которую могла бы иметь не очень давно, и о том кто познакомил её с идеями анальной стимуляции. Она тогда резко возражала ему, а теперь даже приветствовала его намерения, и желала продлить всё подольше, так заметила некоторое сходство.

Незаметно для себя, Мишель начала часто дышать, но не от напряжения в попке, а скоре от быстро растущего возбуждения, связанного с двумя гадкими причинами: пре людно какать в трусы и ощущать принудительное раскрытие попки – только изнутри.

"О, да! О, да! Я действительно испражняюсь в свои трусики! Прямо здесь! Прямо сейчас! О да. . Я чувствую давление дерьма на пути наружу. ... Я должно быть СУМАСШЕДШАЯ если делаю такое! О, да. .. Я чувствую, оно идёт. О, да. Моя попка определённо открылась О! Оно лезет наружу. Какашка выходит наружу! Я стаю тут и делаю это! Я чувствую силу кала на его пути в попке и в моих трусиках!" – громко кричала она.

Мишель и в самом деле поняла, что её попка уже открыта. Несмотря на это, она не пыталась закрыть эти прекрасные ворота, напротив (скорее от возбуждения, чем от потребности облегчения) она форсировала процесс и радовалась мысли о том, что она делает. Её попка продолжала открываться, и она ощутила большой кусок кала высунувшийся между её загорелыми ягодицами. Возбужденная его размерами, Мишель приложила руку к промежности и сделала крошечный толчок к своей развратной попке. Этот малюсенький толчок, сделал больше, чем она могла вообразить. Внезапно, её тело, открыло отверстие и стало выталкивать из себя, всё, что ждало внутри два дня.

"Оооо" – простонала Мишель во время следующей схватки, это наслаждение наполнило её до краёв. Она стала быстро тереть промежность, концентрируясь только на немыслимом удовольствие, которое она доставляла себе.

"О, да. . Дерьмо в моих белых трусиках. Моих маленьких трусиках. О да. Я чувствую, кал вылезает из моей грязной попки. Он здесь в трусиках. О да. . ".

Её тело выдавливало массивные испражнения из себя, и складывало их в беленькие трусики. Их упругость была не очень велика для такой загрузки, и кал растянул их до предела. Она яростно теребила щелку своей рукой и думала обо всем порочном и, конечно, об анальном сексе, который она хочет получить в ближайшем будущем. Мишель также думала о том, как должны будут растянуться её трусики по мере поступления кала из попки. Они продолжали наполняться, и сейчас оттянулись уже повсюду и хлюпали на её попке. Мишель наслаждалась, ощущая что кал продолжает скользить наружу из её тела. Каждые новые пол дюйма приводили к новой волне наслаждения, так как неровные края и различная толщина ей колбаски контактировала с открытым анусом. Наконец удовольствие достигло высшей точки, и она крикнула очень громко.

"О, Да! О, ДА! Я кончу тут и сейчас, я кладу в свои трусики! Я ИСПРАЖНЯЮСЬ В ТРУСИКИ! НАПОЛНЯЮСЬ! И СЕЙЧАС.. О БОЖЕ! О ДА! Я КОНЧУ СЕЙЧАС! О ДА! СЕЙЧАС Я КОНЧУ В МОИ ГРЯЗНЫЕ И ОЧЕНЬ НАПОЛНЕННЫЕ ТРУСЫ! КАКАЯ В МОИ ТРУСИКИ! О ДА! О ДА!"

Ее рука, которая уже начала пачкаться, от движений между ногами, физически ощущала, что загрузка продолжается и даже усиливается. Кал продолжал лезть и растягивать её попку, и Мишель поняла, что никогда не испытывала ничего даже похожего на испражнение в трусы и оргазм одновременно, при этом стоя на виду, полностью доступной для обозрения кем угодно.

Мишель заметила, что ножные резинки трусиков стали оттягиваться в сторону, и почувствовала сквозь дрожь оргазма, что впервые немного забеспокоилась. Часть её плана, о том, что трусики будут удерживать массу кала – рушилась, и сейчас, похоже, каловые массы начнут убегать на волю. Но, к счастью, через несколько, секунд Мишель стала ощущать пустоту внутри себя, и последняя порция кала нашла себе место снаружи прекрасной попки, но внутри белых когда – то трусиков. Её бурный оргазм также заканчивался, и она должна была взять себя в руки, так как предстояло еще спуститься к велосипеду.

Наконец, поняв, что попка расслаблена и закрыта, так как это могло быть со всей массой кала, прилипшей на ней, и дрожь её невообразимого оргазма затихла, девушка медленно выпрямилась и стала исследовать своё положение.

"Боже, Боже" – во весь голос сказала она,

"Это был огромный кал. Я чувствую, что потеряла около пяти фунтов". Она огляделась, и обрадовалась тому, что никого не было рядом, когда она дела то, что никогда не думала делать. Она пощупала рукой попку, нежно потрогала огромный ком в трусах, и нашла, что, несмотря на то, что трусики оттянулись у ног, и едва не пролили их груз вниз в ботинки, они казались нетронутыми. Также она обнаружила, что новые маленькие волны оргазма идут из неё, когда она ощущает огромный выступ сзади.

"Хорошо, сейчас избавлю себя от дерьма. " Мишель знала, что не сможет сделать и шага, без разрыва её маленьких белых трусиков, поэтому аккуратно зацепила пальцами резинку, и очень осторожно стянула их вниз. Ком какашек крепко держался на ее грязной попке, и Мишель решила, что может использовать одну руку для очистки попки, используя трусики как защиту от контакта с испражнениями. Гуща, тяжело пахнущего кала напала на её ноздри, и она нашла это не полностью неприятным. Наконец дерьмо отказалось от сопротивления, рискованно оторвавшись вниз, но без последствий. Мишель пошла аккуратно от своих брошенных на землю трусиков, заметив при этом одно маленькое коричневое пятно на белом ботинке.

"Сейчас отчистим маленький кусочек кала" – деловито заметила Мишель. Она подумала о попке смазанной калом, и поняла, что надо что – то сделать с этим безобразием до одевания шорт. Оглядевшись, она заметила небольшие заросли зелёной травы в 20 футах от неё и пошла к ним. Два шага, и она внезапно представляет себя на склоне холма, голую ниже талии, освещённую солнцем, и её загорелую круглую попку, густо намазанную коричневым и налипшим на ней калом. Это возвратило её сексуальные чувства, но Мишель подавила их сейчас, понимая, что должна вернуться к велосипеду, пока там еще никого нет.

Большая охапка дёрна хорошо отчистила попку, и Мишель поняла, что достигла большего из того, что могла. Она бросила траву, мельком взглянула на испачканные трусики, лежащие невдалеке, и быстро побежала вниз по холму к велосипеду. Меньше чем через минуту, она надела шорты, прыгнула на велосипед и поехала наверх, как будто ничего и не было.

Мишель достигла вершины холма, как ей показалось за секунды, новая энергия налила её загорелое тело как итог нового для нее наслаждения и облегчения, не знакомого ей несколькими минутами раньше. Думая о поразительном виде с холма, Мишель не могла остановиться, и хотела домой. Несколько кочек на спуске с холма, вызвали новые приступы боли в нижней части ее тела, и она опять вспомнила, какое удовольствие доставило ей выбрасывание отходов жизнедеятельности в трусики.

Она позволила новому позыву нарастать около минуты, стараясь натолкнуться на каждую кочку, а затем резко привстала над сиденьем велосипеда.

"Хорошо, что оно из винила" – подумала Мишель, и расслабила мускулы. Как и в прошлый раз, вначале ничего не случилось. Она напряглась, и немедленно была награждена теплым и текучем чувством в промежности.

Осмотревшись по сторонам, она увидела двух велосипедистов и пешехода, и решила, что она будет делать. Мишель остановила поток теплой мочи, чтобы приблизиться к велосипедистам. Оба они были мужчинами, что добавило её возбуждение, а один из них симпатичный. Почти не обращая внимания, на дорогу (вся её концентрация была на похотливой мысли о при людном мочеиспускании в шорты), Мишель махнула им рукой и сказала: "Доброе утро". Они тоже махнули рукой, поражённые тем, что такое красивое существо приветствует их. В этот момент, Мишель открыла шлюз и позволила желтому потоку наполнить промежность и шорты. Она знала, что парни могут услышать шипение, так как с усилием сикала в них, проезжая мимо.

Жидкость журчала вниз между её ногами, когда она спустилась к пешеходу, женщине, идущей с ней в одном направлении, и её глаза широко раскрылись, когда наша проказница проехала мимо.

"Не имею ничего против" – сказала ей Мишель, когда выжимала остатки почти полного мочевого пузыря в шорты, вниз по ногам и на сиденье велосипеда. Наконец поток иссяк, (это было приятно, но далеко от ощущения испражнения в трусики) и Мишель села прямо на мокрое сиденье, очарованная своей дерзкой выходкой.

Потом была скучная поездка домой, и по прибытии Мишель немедленно побежала в душ мыться, как только оттолкнула велосипед. Помывшись, она повернула ручку крана и увеличила температуру воды. С готовностью, она легла на спину, развела ноги по сторонам ванны и одной рукой стала теребить свою щёлочку, а другой рукой, в первый раз в жизни, залезла двумя пальцами глубоко в дырочку между ягодицами, и новый восхитительный оргазм потряс её изнутри.

Затем, когда он утих, она сказала:

"Это кое – что, я буду делать это опять". Она закрыла свои глазки и в мечтах переживала всё заново.

MICHELLE by Exit, September 1995

www. patches. net