– Ну, ладно, – сказала Наташа. – Пойдем мы домой, а то я что – то у вас засиделась.

– Да, не спеши, – отговаривала её Ира.

– Нет, пойдем, – говорила Наташа. – Поздно уже. К вам, наверное, сейчас женихи придут...

При этом Ира и Мария загадочно переглянулись. В их глазах пробежала искорка усмешки. Они заметили, как сильно изменилась их подруга за годы брака. Двое детей – сейчас она звала их идти домой. Но, на самом деле Ира и Маша были довольны, что Наташа уходит. Хотя женихи тут не причем. Вообще – то их нет.

– Мама, мама, смотри! – кричал один из карапузов. – Мы гвоздь расплавили в костре. Мы как кузнецы!

– Молодец, милый, – сказала Наташа, глядя на красную железку, которую её сын держал на двух палках. – Поблагодарите тётю Иру и тётю Машу за угощение.

Дети расшаркались, Наташа тоже попрощалась со своими подругами. Как только Наташа отошла от ворот подальше, Маша погасила костёр. Девушки отправились в дом. Деревянный, он служил им дачей всего второй год. Он до сих пор хранил в себе аромат свежей древесной стружки. Ира закрывала дверь, а Маша уже поднималась по лестнице на второй этаж. Поднявшись, она услышала поспешные шажки своей подруги. Они разошлись каждая в свою комнату.

Ира поспешно снимала топ, лифчик. Шорты, трусики, носочки. Вот, она уже абсолютно голая сидит на своей кровати. Через несколько секунд дверь открылась и туда проникла голова Маши:

– К вам можно? – её голос звучал отвратительно вежливо.

– Конечно, – Ира улыбнулась.

– Ой! – с наигранным удивлением воскликнула Маша. – Какие мы голые.

Сама она была в том же костюме, что и её подруга. То есть – без какой – либо одежды. Только длинные черные волосы прикрывали груди второго размера. Её подруга Ира – наоборот, была блондинкой. У неё волосы были собраны в хвост, поэтому Маше ничто не мешало наблюдать небольшие грудки, гораздо меньшие, чем у неё, увенчанные аккуратными, острыми и непомерно коричневыми, как горький шоколад сосками.

– Маша – растеряша, – сказала ей Ира. – Ты тарелки – то забыла. Иди и принеси.

– Сама иди, – возразила ей Маша. – Это ты дверь закрывала.

– Я не пойду, – сказала Ира. – Мне надо убраться. Так что давай, быстро.

В итоге Маша всё – таки отправилась на улицу. Никто не видел, как она во дворе взяла две тарелки со стола и сполоснула их. Обнаженная, она поистине, представляла потрясающее зрелище. Там же, возле умывальника, она захватила двухлитровую банку.

– Ты их хоть помыла? – спросила её Ира, когда та вернулась к ней в комнату.

– А что ты беспокоишься? – сказала Маша – Тебе с них разве есть?

И обе девушки засмеялись. Привычно, по крайней мере, на порносайтах, видеть лесбиянок в сверкающем белье. Местами, вокруг их обнаженных тел с грудями четвертого – пятого размеров, делают некий ореол – будто от них исходит свет. Эти же две девушки не из той категории. Не хочу ничего открывать заранее – читайте дальше и всё поймете.

– Хорошо, что эта дура так быстро ушла, – сказала Маша.

– Да уж, – подтвердила Ира. – Я чуть не обосралась.

– Фи, – сказала Маша. – Как грубо. А если б здесь были её дети.

– Эти два выпердыша? Ну да, бля! – Ира быстро расходилась. – Посмотри мам, мы – кузнецы. Никогда не буду иметь детей.

– Ладно, хватит уж, – Маша уже сожалела, что затронула эту тему. – По поводу посрать. Меня уже тоже припёрло.

– А в чем же дело, – Ира успокаивалась. – Тарелки – то у тебя. Дай мне одну.

Она поставила её на пол и присела на корточках над нею. Маша проделала то же самое и уселась напротив подруги. Раздались глухие хлопки, и из их попок полезли коричневые колбаски. Девушки пукали и испускали новые порции дерьма. При этом они посмеивались, глядя на покрасневшие от напряжения лица друг друга.

Девушки терпели с самого утра, поэтому глубокие тарелки доверху заполнились их дерьмом. Маша даже навалила с горкой. А Ира, увидев, что отстала от подруги, долго пердела, а потом пообещала добавить.

– У меня и задница меньше твоей, – улыбаясь, говорила она Маше.

Это правда, попка её была несколько узковата.

– Ну, хорошо, – сказала Маша, ощущая свободу в освободившемся заднем проходе. – Что теперь?

– Это, – Ира взяла обе тарелки и поставила их на стол. – Пусть пока постоит. Для начала мы не будем сильно пачкаться.

Она показала на свою кровать. В изголовье кровати, деревянные стойки заканчивались деревянными шишками. Они были очень красивыми, почти как настоящие – еловые. Ира взобралась на кровать и, держась рукой за изголовье, наделась загаженным анусом на шишечку. Та легко проникла в тело девушки. Маша последовала её примеру. Теперь они сидели друг напротив друга с шишками в попках и улыбались. Вообще, от всего происходящего их пробивало на смех. Может, это запах какашек так влиял на них?

– Ну – ка, дай сюда свои сиськи, – Ира протянула руки и сжала упругие шарики своей подруги. – Блин, как я тебе завидую. Они у тебя такие большие. А у меня вообще сисек – то нет! Вот оторву их и себе прилеплю!

Она массировала груди Маши, доставляя ей удовольствие, несмотря на грубость, с которой она это делала. Та, возбудившись, тоже сжала пальцами соски Иры – благо, за них было легко схватиться. Так они и сидели, теребя друг другу груди, пока, наконец, не стало по – настоящему больно.

Тогда девушки слезли с шишек, которые теперь были покрыты небольшим слоем их собственного говна. Ира встала на четвереньки у той шишки, на которой сидела Маша, а Маша – у шишки, побывавшей в анусе своей подруги. Несколько секунд они аккуратно лизали язычками неровности, покрытые коричневыми комочками. Но всего лишь несколько секунд. Затем они резко и почти одновременно наделись ртами на шишки и стали сосать их. Комнату наполнили сосущие звуки, а кровать заскрипела от похоти двух девиц, слизывающих собственное дерьмо. Вскоре шишки были очищены.

Девчонки обнялись и крепко поцеловались. У них изо рта вовсю уже несло говном.

– Подожди, – сказала Маша. – Надо навести марафет. Ну, прежде чем целоваться.

– Да, точно! – сказала Ира. Теперь их уже ничто не могло остановить.

Маша взяла тарелки с говном, и девушки уселись на краю кровати.

– Так, – задумчиво разбирала Маша. При этом она то ли в шутку, то ли со знанием дела, нюхала тарелки и их содержимое. – Вот это кажись – моё. Это – твоё. Это у нас, понимаешь, два в одном – губная помада плюс румяна. Цвет – какао, проверенное средство.

Она оторвала от какашки из Ириной тарелки маленький кусочек и аккуратно держала его двумя пальцами. Её подруга слегка надула губки, выпятив их, как при накрашивании обычной помадой. Маша поднесла говно к её губам и стала размазывать его. Вскоре губы Иры стали коричневыми и дурно пахнущими. Она сделала губами небольшое движение, которое обычно делают женщины, после нанесения на губы помады. Но у Маши остался в руке ещё кусочек какашки, который она разломила надвое и, прижав свои ладони к щекам Иры, старательно втёрла оставшееся дерьмо в лицо подруги. Теперь у Иры щеки были грязно – коричневого цвета. Впрочем, Мария, в скором времени, была украшена таким же способом. Теперь девушки, отставив в стороны тарелки, чтоб не уронить их, подсели поближе друг к другу. Губы каждой из них жадно впились в губы подруги. Они не стеснялись мычащих звуков вожделения, доносившихся из их крепко прижатых друг к другу ртов. Они облизывали губы друг друга, кусая их своими губами. Это была очень красивая игра губ, после которой они вдруг прекращали её, и в игру вступали языки. Они старательно скользили друг по другу, раздавливая кусочки дерьма, оторванные от губ, исследовали рот чужака, с которым долго боролись, создавая немыслимые переплетения.

Не переставая целоваться, Ира и Маша встали, и стоя стали скользить руками по спине друг друга. Добравшись до попки своей подруги, Ира сжала большие и упругие ягодицы до такой степени, что Маше сделалось больно. Но она ничего не сказала, а лишь сдавила ягодицы подруги с такой же силой. Они сжимали эти симпатичные булочки, двигая их в разные стороны, разводя их в стороны до предела. Девушки были сильно возбуждены. Их лобки прижались друг к другу в тщетных поисках того, чем бы погасить огонь, разбушевавшийся в их вагинах.

Наконец, когда прошла целая вечность, они снова сели на кровать и расцепились. Их сердца бились в бешеном ритме. Но это было только начало. Ира легла на кровать, а Маша аккуратно выложила из своей тарелки несколько кусочков говна и разложила их вокруг сосочков подруги. Немного потеребив их испачканными пальчиками, она принялась лизать соски. Тут Ира уже не могла сдерживать себя, она громко стонала, стараясь приблизить оргазм, который замер где – то на полпути и не выплескивался пока. В порыве страсти, она схватила голову Марии и прижала её к своей засранной груди. Та вся испачкалась. Но и Маша теперь была на грани. Она без сил легла на свою подругу, раздавив своими грудями все какашки на груди у Иры. И снова поцелуй! Но уже не такой долгий. Прилагая огромные усилия, Маша залезла на лицо Иры, и подставила ей свою норку для облизывания. Та высунула язык, и Маша, изо всех сил вцепившись в дужку кровати, стала подпрыгивать на лице девушки, трахая себя её языком. Ира, не переставая возбуждаться, вцепилась в прыгающую над её лицом попку и сжала её, вызвав крик боли у своей подруги, которая, однако, не остановилась. Даже, наоборот, Мария усилила темп, чувствуя, что скоро кончит. И правда, вскоре она разразилась неслыханным оргазмом! Возможно, если бы соседи были дома, они бы услышали этот пронизывающий вопль. Прыгнув ещё пару раз на лице Иры, Маша не смогла больше держаться за дужку кровати и упала. Её соки вытекали из взбухшего влагалища и попадали на шею Иры. Но, несмотря на то, что оргазм потряс всё её тело, Маша сообразила, что её подруга ещё не кончила, но хочет этого сейчас больше всего на свете. Перевалившись, она прильнула ртом к влажной норке Иры. Та почувствовала это и, сбивая дыхание, стала покусывать губки своей подруги, которые как раз были обращены к её лицу. Но Маша, отходя от своего оргазма, действовала всё более и более умело. Она теребила возбужденный клитор подруги. Ира теряла волю и билась головой о подушку, стискивая зубы, через которые всё равно прорывались её стоны. Она вертелась как рыба в руке рыболова, снимающего её с крючка. Вскоре она сильно дёрнулась и замерла, переживая сильный оргазм. Маша легла с ней рядом и принялась размазывать оставшиеся на груди Иры какашки. Хотя основная масса их уже украшала некогда белоснежную простыню.

Отдохнув, подруги оглядели "поле битвы".

– Ты мне всю простыню засрала, – сказала Ира и шутливо хлопнула Машу по попке.

– Подожди, – успокоила её Маша. – У нас ещё много говна осталось. Тут вся комната будет в дерьме.

После этого подруги стали обмазывать друг друга говном – каждая из своей тарелки. Чтобы оно лучше размазывалось, они плевали друг на друга. Их тела постепенно приобретали шоколадный оттенок. Только вблизи можно было бы рассмотреть, что на коже лежат мелкие частички дерьма.

– Стой, – сказала Маша, отводя руку подруги от своей груди. – Я хочу пописать.

Во время ужина подруги выпили по бутылке пива, поэтому сейчас оно, что называется "подошло к концу", хотя, конечно, у девушек его и нет. И хорошо, что нет, правда, читатель?!

Тем временем Маша опустилась над банкой, что она принесла со двора и моча зажурчала своей волшебной музыкой. Ира тем временем продолжала обмазывать грудь своей подруги говном, так как слегка отстала. Сама она спереди уже по пупок была измазана старательными руками своей подруги. Когда Маша заполнила банку почти до половины, она встала и хотела продолжить размазывать какашки по своей подруге, Ира остановила её.

– Подожди, – сказала она. – Теперь я тоже хочу поссать. А ты – включи пока свет.

Маша подошла к выключателю и нажала его. Мигом рассеялись сумерки в комнате и девушки увидели, как здорово они перемазались в дерьме друг друга.

– И ставни, – посмеиваясь, сказала Ира. – Ставни закрой. А то будут ещё думать, что у меня бессонница. А может ещё и завалит сюда кто.

– Представляю его реакцию, – засмеялась Маша.

– Да какая там реакция, – продолжала Ира. – От этой вони он вмиг упадет!

– Да это всё ты тут набздела, – смеялась Маша, закрывая ставни. – Сидела тут и пердела.

– Ага! – сказала Ира, приподнимаясь с банки. – А от тебя даже окна запотели.

– А ты, – не зная как оскорбить подругу, чтобы та не обиделась, Маша призадумалась. – Ты вся в дерьме!

С этими словами она взяла кусочек говна и бросила его в Иру. Она попала ей в бедро. Ира оказалась более меткой и со словами "Ты тоже!" угодила Маше в лоб.

– Ладно, – сказала Ира. – Продолжим.

Они решили измазаться говном с головы до ног и так заняться лесбийским сексом. Когда спереди всё было закончено, девушки по очереди поворачивались друг к другу спиной и размазывали какашки по спине. Старательно обрабатывали попки, запуская свои пальчики даже в дырочку ануса, чтобы и там всё было заполнено не дерьмом хозяйки этой попки, а дерьмом её подруги. По очереди, намазав ступни Иры, Маша встала с пола и повернулась к своей подруге спиной. Она приподняла свои волосы, давая Ире возможность растереть её говно по лопаткам. Вскоре обе девушки были покрыты коричневым сверху донизу. Только лица были не совсем грязными. И девушки пока не торопились вступать в прямой контакт друг с другом, хотя и были возбуждены.

Взяв со стола велосипедный насос, Ира села на подушку, оставив там говняные отпечатки своей попки.

– Ползи сюда, – приказала она Маше. – И слизывай отпечатки моих ног.

Маша послушно встала на четвереньки. Она останавливалась над каждым коричневым следом Ириных ступней, которые были очень хорошо видны на покрытых светлым лаком досках. Похоже, эта игра нравилась возбужденной девушке всё сильнее и сильнее. Она наклоняла свою головку и, отодвигая волосы в сторону, чтобы Ира могла это видеть, лизала языком пол, на котором стояла печать из её собственного говна, нанесенного до этого на ступню её подруги.

К счастью, Ира села на кровать в два прыжка, поэтому ей не пришлось долго ждать, когда Маша сядет рядом с ней. Тут она снова позволила себе полапать покрытые говном груди, которые так привлекали её в Маше. Маша тем временем отметила про себя, что на полу было гораздо чище до того, как она проползла по нему. Насос уже перекочевал в её руки.

– Я думаю, – с легкой задоринкой заговорила Ира, продолжая крутить Машины соски. – Нам было бы неплохо пропердеться.

– А это – нам поможет, – Маша покачала насосом. – Я поняла.

– Тогда становись – ка рачком, – сказала Ира. – И я тебя накачаю.

– Не хуя, – ответила Маша. – Ты первая.

– Ну ладно, раз так, – Ира послушно встала раком и добавила. – Грубо – то так зачем?!

Ира взялась руками за дужку кровати и оттопырила зад. Маша прислонила конец шланга к анусу подруги, и тонкий шланг легко проник внутрь. Засунув его туда наполовину, Маша стала качать воздух. Ира почувствовала, как её распирает изнутри. Маша остановилась и попыталась засунуть выступающую цилиндрическую часть насоса себе во влагалище. Оно было хорошо смазано дерьмом, поэтому ручка насоса проникла туда без труда. Теперь Маша качала воздух, совершая движения тазом. Можно сказать, что она трахала Иру воздухом в попку. Насос на какое – то время стал её членом, и она хвалила себя за изобретательность. Всё это распаляло ее, и она перестала слышать происходящее вокруг. И тут Ира отцепилась от дужки и, перевернувшись, закричала:

– Ты что, оглохла! Я же сейчас лопну.

С этими словами она выдернула шланг у себя из попки. Но, увидев свою подругу с полуприкрытыми глазами и, на лице которой блуждала улыбка, она всё поняла.

– Ты хотела меня трахнуть?! – снова весьма громко заговорила Ира, когда её подруга пришла в себя. – Я не могу поверить, моя лучшая подруга хочет меня трахнуть!

– Ну и что такого? – Маша удивилась.

– Да, в общем – то, ничего, – Ира успокоилась. – Только посмотри, как у меня животик вспух.

Она похлопала себя по животу. Вперемешку со звуками тлёкания по говну, звук удара по животу был глухим – как барабан. А вслед за этим раздался громкий пук. Ира громко засмеялась. Но в ней было много воздуха – хватит ещё на десяток таких пуков.

– Ладно, – Маша тоже смеялась. – Давай меня тоже накачаем.

Она протянула насос Ире, а сама заняла позицию с другой стороны кровати.

– А ручку – то как всю засрала, – сказала Ира. – Вот пизда сраная!

– Ну, хватит, – отозвалась Маша. – Я не совладала с собой. Ты лучше пердеть прекрати.

Ира просунула шланг в анус подруги. Но пока накачивала воздухом попку Марии, она не переставала попукивать и жаловаться на то, что вроде бы во время такого процесса надо следить за собой. Правда, сама она тоже сделала пару лишних толчков в попку Маши – то ли назло, то ли увлекшись своим бормотанием. Подруги сели на кровать, ощущая переполненность задних проходов. Они пукали, и это сопровождалось смехом. Потом Маша снова встала раком, а Ира прильнула носом к её задней дырочке. И, почти не напрягаясь, Маша пёрнула своей подруге прямо в нос. А кусочки дерьма, вырвавшиеся из её грязной попки повисли забавными коричневыми веснушками на лице Иры. Это могло бы показаться унизительным, но у подруг это вызвало только смех. Ира принялась облизывать вспухшее покрытое говном колечко ануса и тут же получила ещё один пук, на этот раз в рот. Это развеселило её ещё больше и, засмеявшись, она сама выпустила струю воздуха из заднего прохода.

Потом она уложила Машу на кровать, а сама села ей на лицо своей покрытой дерьмом попкой и принялась пердеть той в нос, в рот, в глаза. А Маша, дёргая ногами, сквозь раздиравший её смех пыталась еще и облизывать пердящий ей в лицо анус. Когда запасы воздуха в попках девушек иссякли, их лица уже не отличались по цвету от всего остального тела.

– Теперь пора заняться более серьёзными вещами, – сказала Ира.

Она подошла к тумбочке и достала оттуда клизму. Потом она подошла к банке с мочой и наполнила её оттуда.

Маша тем временем легла грудью на кровать, а коленями стояла на полу. Ира потеребила её ягодицы и, разведя их в стороны, просунула туда кончик клизмы. Но она не торопилась выпустить туда её содержимое. Сначала она ласкала половые губы своей подруги. При этом она взяла со стола пробку. Резиновую, сантиметра полтора в диаметре, с колечком, чтобы легче было вытаскивать. И затем она резко разрядила клизму внутрь Маши. Та дернула ногами и вскрикнула. А Ира быстро заменила торчавшую в анусе подруги клизму на пробку. Пока та приходила в себя, она наполнила клизму и взяла ещё одну пробку – на этот раз для себя. Она легла рядом на кровать, так же как и Маша. А Маша развела булочки Иры до предела и вставила туда клизму. Её задний проход был заполнен мочой, и от этого его жгло. Но она всё же заполнила попку подруги мочой и заткнула его пробкой.

Попривыкнув к пробкам, девушки сели на кровати. Они принялись ласкать друг друга, хотя их попки хотели бы избавиться от чуждого им вещества. Но они терпели, лаская груди друг друга, облизывая покрытые дерьмом соски. Они целовались, сильно прижимаясь друг к другу от возбуждения. Наконец, Маша сказала:

– Я больше не могу.

Она встала на колени, взявшись за дужку кровати, а Ира приблизила своё лицо к её попке.

– Умой меня, – с этими словами Ира выдернула пробку из ануса подруги.

Громко бзднув, Маша расслабила свой анус и поток мочи вперемешку с какашками хлынул в лицо Ире. При этом Маша издавала громкий крик наслаждения оттого, что её попка освободилась. А Ира глотала мочу, что попала ей в рот и размазывала по лицу и по грудям то, что не попало. Всё это стекало на простыню.

Затем Маша умылась мочой из Ириной попки. Ещё немного полизавшись, подруги решили продолжить. Они сложили остатки говна в одну тарелку и вылили туда всю оставшуюся мочу. Потом они месили это в четыре руки, пока не получилась однородная жидкая масса. Маша дала облизать свои руки Ире. Сама она при этом слизывала получившуюся массу с пальчиков подруги. И снова они заправили клизмой свои попки. На этот раз они использовали получившуюся смесь дерьма и мочи. Они не стали затыкать друг другу анусы, а решили держать до конца. Хотя это было не легко – девушек буквально трясло. Но они всё равно ласкали друг друга, как бы неуклюже это не выглядело. Хотя в такой степени возбуждения им было достаточно пары касаний, чтобы кончить. Поэтому их норки истекали соками, и они по очереди слизывали их друг у друга. Но то, что эти соки попадали их ротики с дерьмом, которое уже засохло на губках, а сейчас снова смачивалось ими, возбуждало подруг и они кончали почти постоянно. Маша буквально присосалась к вагине подруги и старалась высосать из неё всю влагу. При этом её язычок играл по покрытым дерьмом губам. И тут Ира не выдержала. Точнее не выдержала её попка – она "кончила". Она начала громко кончать, исторгая коричневую жидкость, закачанную внутрь незадолго до этого. При этом Ира кричала, а Маша собирала рукой вытекавшее из Ириной попки и размазывала всё по её половым губам. Только для того чтобы потом слизать. А пока она слизывала, Ира собирала дерьмо с простыни и размазывала его себе по грудям.

Потом Ира легла на спину, а Маша присела над её лицом. Ира просунула пальчик внутрь ануса подруги, и оттуда повалило дерьмо. Оно упало прямо в рот Ире, и та его проглотила, размазав остатки по лицу. При этом Маша мастурбировала, в безумном темпе натирая свои половые губки. Она кончала и срала. От возбуждения она свалилась вперед, и остатки дерьма вывалила Ире на груди. Та гладила их и облизывала свои покрытые дерьмом пальцы. А Маша прильнула снова к влагалищу Иры.

Но у них после всего этого осталось ещё немного той массы, полученной из мочи и какашек. И тогда Маша предложила помыть этой массой голову. Она стала на кровать сзади Иры и вылила ей на голову половину остатка. После, поставив тарелку рядом, она принялась втирать массу той в волосы. А Ира помогала ей. Потом оставшееся дерьмо подруги втёрли в голову Маши. Теперь подруги были покрыты говном и мочой с головы до пят.

В темноте они завернулись в мокрую и грязную простыню и, крепко прижавшись друг к другу, заснули. Завтра им предстояла очень большая уборка.

Imperior. Апрель 2003.