Пятница. Я люблю Пятницу. Меня поймет каждый, кто неделями сидит в офисе за компьютером, уходит домой около десяти вечера, проклиная эту работу, но, отлично понимая, что именно эта "Работа" и есть смысл жизни. Мне 28 и я уже Босс. Не Бог весть какой величины, но все равно начальник отдела одной весьма преуспевающей компании. Наверно, не красавец, но очень слежу за свой внешностью: трижды в неделю хожу в тренажерный зал, а по субботам в бассейн. Посему я в хорошей физической форме, и по правде говоря, очень доволен своей фигурой. Портрет завершает короткая стрижка, хорошие (хотя и не самые дорогие) костюм, рубашка и сорочка.

Итак – Пятница. Friday, I m in Love! Секретарша Анька тревожным голосом спрашивает можно ли ей уйти сегодня немного пораньше, и я с отческой улыбкой разрешаю. Она хорошая девушка. Звезд с неба, конечно, не хватает, но этого от нее и не требуется: звонки, графики работы и встреч, ну и чай – кофе. Пускай идет.

Я же напротив люблю посидеть в пятницу в офисе подольше. Никого нет и я могу в совершенно спокойной обстановке посидеть и посмотреть те сайты, на которые в обычные дни заходить не рекомендуется, дабы не скомпрометировать себя среди коллег. Не то, что я там какой то эротоман или скрытый маньяк, просто время от времени (как и все, наверно) чувствую настойчивую необходимость лицезреть обнаженную натуру. При этом, желательно, чтобы натура занималась всякими непристойностями, и, главное, чтобы она была мужского пола.

Я оставляю только свет настольной лампы, наливаю себе бокал вина, снимаю пиджак и уютно усаживаюсь перед монитором в свое черное кожаное кресло. Несколько букв в командной строке браузера, и я уже среди огромного количества голых мужиков разного возраста, цвета кожи, длины членов, занимающихся черте знает чем. Через некоторое время (после просмотра серии фотографии, на которых здоровый негр жарит свои огромным членом белого паренька, прикованного за обе руки цепями к потолку) я чувствую как кровь приливает к моей голове (и другим частям тела). Расстегиваю рубашку до пояса. Следующий фото сет, посвящен групповухе бейсбольной команды в душе после матча. Меня даже слегка трясет от такого количества молодых самцов, которые готовы засунуть свои палки во все что движется:

"Извините, Николай! Добрый вечер!". Fuck!!! Резким движением выключаю компьютер и оборачиваюсь на голос. В дверях стоит один из наших клиентов – Петренко Вадим Степанович – директор транспортной фирмы, заказ – расчет экономической эффективности приобретения автотранспортной техники. Это мелькает у меня перед глазами как на экране монитора. А в голове только одна мысль – видел он эту вакханалию, которую я смотрел в интернете или нет. Самое хреновое то, что я знаю его по тренажерному залу. Невысокий, коренастый, накаченный мужик с грудью как у Шварцнеггера, хотя ему уже всяко за 45. Несмотря на интеллигентного вида очки, лицо его свидетельствует о том, что хорошие манеры ему мало знакомы.

"Здравствуйте, Вадим Степанович!" – я, с красным от волнения лицом, встаю и иду в сторону посетителя.

"Николай, я к Вам заглянул, чтобы забрать свой заказ. Расчеты. Они должны быть готовы сегодня, если я ничего не путаю" – Петренко говорит медленно и мне чудится, что губы его улыбаются.

"Да, Вадим Степанович, бумаги должны быть готовы сегодня, но к сожалению мы не успели их закончить. Все будет сделано в понедельник. Я лично привезу их к Вам офис, чтобы все детально обсудить" – оправдываюсь я, вспоминая, что совершенно забыл про эти долбаные "фуры".

"Жарко тут, я смотрю, у вас?" – почему – то спрашивает Петренко, и тут, до меня доходит, что я стою перед ним в расстегнутой до пояса рубашке.

"Да, чего – то совсем запарился" – начинаю я глупо оправдываться, пытаясь застегнуть неподатливые пуговицы на рубашке.

"Да, ты, Коль, успокойся. Не суетись. Присядь лучше" – Петренко смотрит на меня что называется как удав на кролика. Я покорно разворачиваюсь и иду к своему креслу, по пути придумывая как лучше отмазаться за невыполненный заказ. И Анька ведь стерва не предупредила. "Куда пошел то? Давай вон лучше на диванчик присядем. Все удобнее". На полпути останавливаюсь и сажусь на диван, который стоит у окна кабинета. Петренко неторопливо вынимает ключ из двери моего кабинета и закрывает ее изнутри. Сняв дубленку и оставшись в свитере, он садиться рядом со мной на диван.

"Слушай, Коля. " – говорит Петренко, положив ногу на ногу, а руку на спинку дивана, – "Если я заплатил за работу, которая должна быть сделана к вечеру в пятницу, то это означает ровно то, что я должен получить ее в пятницу вечером. И никак иначе. Понимаешь? Это у меня принцип такой. И я его строго соблюдаю. Мне абсолютно наплевать, почему ты, вместо того чтобы в поте лица заниматься моими бумагами, сидишь и разглядываешь каких то пидарасов. Но я думаю, что очень, очень не понравится твоему шефу. Или тут все уже в курсе, что ты гомик? А, Коля?". Рука Петренко уверено поворачивает меня за затылок к его лицу.

"Я Вас не совсем понимаю, Вадим Степанович. Мне очень жаль, что мы не выполнили Ваш заказ в срок, но у нас было очень много работы и я вам лично обещаю, что к утру понедельника все будет готово" – я пытаюсь высвободить голову из его крабьей руки.

"Лично? Лично это хорошо:" – цедит Петренко, еще сильнее сжимая меня за затылок. "Только обещаний мне твоих, Коля, мало. Я хочу чтобы ты, бля, надолго запомнил, что значит подводить уважаемых и очень занятых людей. Значит, любишь голых мужиков рассматривать. Дрочишь на них наверно? И в качалку, наверно, за этим ходишь, да? Там, же бля, куча голых мужиков. Качков любишь?" Он берет меня за подбородок и придвигает к своему лицу. "Слушай, а может и я тебе нравлюсь, а? Я то ведь еще тоже очень даже ничего, хоть и не молодой. Давай, проверим, Коля?" Он резко одергивает руку, отталкивая меня.

"Вставай, сука! И, бля раздевайся. Сейчас мы проверим, чего ты там не понимаешь. "

Я продолжаю сидеть на диване. Мой мозг отказывается верить, что все это происходит на самом деле и эти слова адресованы мне.

"Я сказал – встал и разделся, сученок" – Петренко бьет меня по затылку и я валюсь с дивана на пол. Встаю и начинаю раздеваться. Пальцы меня не слушаются. Раздевшись до трусов я застываю. "Ну!" – Петренко. Раздеваюсь полностью и не знаю куда деться. От недавней эрекции не осталось и следа, лицо горит огнем. "Да, видно, в качалке ты не только в душе хуи считаешь" – Петренко придирчиво осматривает мою фигуру – "хотя, конечно, руки надо еще подкачать. Становись на колени. Я чего, сам, что ли раздеваться должен. Ну ка, помоги старику. Давай – давай, работай" – Петренко снимает с себя свитер и рубашку, давая понять, что в этом ему моя помощь не нужна. У него отличная мускулатура и загорелое тело, практически лишенное какой либо растительности. .

Снимаю с него ботинки и носки, которые к моему облегчению ничем не пахнут. Петренко взглядом показывает мне на свой ремень. Расстегиваю ремень, пуговицу на джинсах и ширинку. Стягиваю джинсы и он остается в одних черных трусах. Вроде семейных, но короче. "Ну давай – давай, шевелись! Уснул что ли?" – Петренко толкает меня в плечо и снимаю с него трусы. У него не длинный, но довольно толстый шланг с явно выраженной головкой, которая прикрыта на половину. Волос на члене и вокруг не много, видимо он их стрижет.

"Ну вот и молодец, сученок. " – Петренко тренко встает, берет свои джинсы и что то с ними делает. Кажется, снимает ремень. Так и есть. "Руки за спину" – командует он, и я чувствую как мои запястья крепко связываются ремнем. "Так то лучше. " – Петренко опять садиться на диван и широко расставляет свои волосатые ноги – "Ну, сученок, ползи к Папке" – командует он.

Я на коленях подхожу к дивану так, что оказываюсь между его ног. Петренко рукой подвигает мою голову вплотную к своему члену, который начинает по немного вздрагивать и увеличиваться, задевая головкой мои губы. Я чувствую, что член соленый. Не выпуская мою голову, другой рукой он берет свою член и начинает то водить им вдоль мох губ, то пошлепывать им по моему лицу. "Нравится? Я тебе, бля, сейчас устрою настоящую мужскую любовь! Открой рот и высунь язык!"

Я открываю рот и думаю, что наверно похож на резиновую куклу из секс – шопа. Похоже, Петренко думает также. Он водит головкой своего уже практически вставшего, но еще немного мягко члена по моим губам, а затем кладет его мне на язык. Какое то время он убирает руки за голову, откидывается и просто наблюдет как его член лежит на моем высунутом языке, пока он наконец полностью не встает и упирается в мои зубы.

"Ну давай, сученок, у папки для тебя есть классный пломбир" – Петренко берет мою голову обеими руками и осторожно, но уверено насаживает мой рот на свой член., который буквально упирается мне в глотку. Я с трудом сдержался чтобы не блевануть – рвотный рефлекс. "Соси аккуратно, пидор! Зубами заденешь – я тебе их, бля, повыбиваю. Хотя, стой! Пломбир надо лизать. Нежно. " Он вытаскивает свой вздбленный, толстый хуй из моего рта. "Сначала яйца лижи, потом выше". Я начинаю лизать его волосатые яйца. Когда ситуация оказывается под моим контролем (а деваться все равно некуда), я начинаю выполнять свою работу хорошо. Очень хорошо. Уткнувшись в его промежность головой, всасываю его яйчики, то одно, то другое, то оба сразу. Петренко откинулся и положил руки за голову. Изредка он меня подбадривает "Давай – давай, сученок. ". Я старательно перехожу от яиц к члену, который стоит как палка с полностью обнаженной головкой. Лижу его снизу вверх с разных сторон. Когда я перехожу к головке Петренко начинает постанывать, он уже готов кончить. Член напрягся и немного пульсирует.

Он привстает, рукой убирает свой член от моего лица "Принеси мне сигареты и пепельницу. У тебя есть чего ни будь выпить? Отдыхать, так по полной программе. А торопиться нам некуда, правда?"

"У меня есть коньяк" – я всегда держу бутылку "Реми Мартин" для особо важных гостей. Петренко развязывает мне руки (наконец то – они совсем затекли), и я иду к шкафу, чтобы налить бокал и достать сигареты и пепельницу. Спрятавшись за дверцей шкафа, я открываю бутылку и делаю мощный глоток – иначе все это перенести просто невозможно. Хотя, по правде говоря, после первого шока, мне кажется, что я начинаю получать удовольствие. Петренко как раз тот тип мужиков, который мне больше всего нравится. Реальным подтверждением этого является моя эрекция, которая не остается незамеченной Вадимом Степановичем.

"Да, Коля, кажется я тебе и в самом деле понравился" – он берет коньяк и сигареты и лыбится поглядывая на мой член. Делает большой глоток и закуривает сигарету. "Коль, а ты че встал то? Отдохнул и за работу. Кто за тебя сосать то будет?". Он широко раздвигает ноги и я возвращаюсь к своему "другу", который и вправду немного заскучал и мирно лежит на волосатой ноге с бесстыдно оголенной залупой. Я беру его ртом и всасываю в себя, отчего он моментально увеличивается, как бы показывая, что рад новой встрече. Мой стоящий член трется о кожаную обивку дивана. Пока Петренко курит и пьет свой коньяк, я продолжаю сосать. Докурив, он отодвигает меня и встает.

"Ну ладно, Коля, разминка окончена. Перейдем к обязательным упражнениям".

Он встает так, что его член оказывается перед моим ртом, берет меня за уши и начинает трахать меня в рот. Делая ритмичные движения он вводит свой хуй сначала не полностью, постепенно увеличивая степень проникновенности. Он буквально дерет меня за уши в такт своим движениям. Руками я держусь за его ноги. На этот раз он молчит. Я, как не трудно догадаться – тоже.

Вволю оторвавшись, Петренко решает поменять позицию. Он заставляет меня сесть на пол, облокотившись спиной и затылком на диван, сам он встает передо мной, наклоняется, держась за спинку дивана и тычит мне членом в лицо. Мне приходится своей рукой направить его "друга" по адресу – ко мне в рот. В этой позе он трахает меня медленно, засовывая хуй по самое не могу. Я буквально задыхаюсь. Его яйца со звуком шлепаются о мой подбородок. Временами он делает движения не тазом, а отжимаясь от спинки дивана. В какой то момент я чувствую, как он напрягается и при очередном толчке выстреливает спермой, которая заполняет мой рот, выливаясь, течет по лицу. Кончив, он не спешит вытаскивать хуй из моего рта и еще пару минут продолжает меня трахать, пока его ствол не превращается в сардельку. Плюхается на диван и закуривает "Ты, извини, Колян, целоваться не будем. А вообще то ты молодец, я и с женой давно так не отрывался. Принеси ка мне еще коньячку"

"Вадим Степанович, я прошу Вас никому об этом не рассказывать" – я не могу смотреть ему в глаза. Сижу на полу возле дивана и курю.

"А это, Коля, будет зависеть исключительно от тебя. От твоего поведения. Ну и обстоятельств, понятно" – Петренко пьет коньяк, развалившись на диване. "Понимаешь, ты теперь у меня на крючке. Мы все, в принципе, у кого – то на крючке. Так, что ты особо не расстраивайся. Я – человек не злой, если конечно меня не злить и делать все, что говорю".

"Я буду делать, только, пожалуйста, не рассказывайте. От этого слишком много зависит".

Петренко встает с дивана: "Ну ладно, посмотрим: Жизнь, Коля штука не простая. Чего я совсем с тобой засиделся. Можно было бы с тобой еще позаниматься, но у меня еще дел по горло. Ну – ка помоги папке одеться".

Одевшись, уже в дверях, уходя, Петренко бросает мне: "В понедельник чтоб был с бумагами у меня. Но не с утра, а к вечеру. Нам теперь всегда с тобой есть что обсудить".

Закрыв дверь и не одеваясь, я допиваю остатки коньяка и валюсь на диван. В голове нет ни одной мысли, полная пустота. Диван пахнет им и на меня накатывают только что пережитые ощущения. Я начинаю дрочить, чтобы излить из себя все, что накопилось за этот вечер. Вечер пятницы.