Возбуждение немного спадает, и я уже могу адекватно реагировать. Открываю коробку и достаю: шелковое белоснежное кимоно с царственными цаплями. Сначала я подумала, что это халатик. Валера тоже был такого же мнения.

– Красивый халатик, – отметил он.

– Кимоно, – поправила его жена.

– Ух ты, – изумился он. – Что ты задумала, дорогая?

Мне тоже хотелось бы это знать. Мы вдвоем с нетерпением смотрим на Лену, ожидая пояснений.

– Мы с Наташей превратимся в гейш и будем развлекать нашего мужчину, – кокетничает в свою очередь она.

– Я за, – соглашается Валера. Теперь они вдвоем смотрят вопросительно на меня.

Раз назвался груздем, полезай в кузовок, то бишь в кимоно.

– Хорошо.

– Пока мы преображаемся, – командует Лена, поднимая одновременно меня с дивана, – наш драгоценный мужчина соберет и доставляет наверх подкрепляющие напитки и снедь.

– Слушаюсь и повинуюсь, – сотворил кислую физиономию Валера.

Это было смешно, или же выпитое заставило меня развеселиться. Последний барьер пал, и я почувствовала себя уютно и комфортно среди этих людей. Теперь я была готова на все, даже на эту выдумку с кимоно. Мы помчались с коробками в руках наверх, как оказалось в спальню.

– Давай, быстрее переодеваться, а то он управится быстро и будет стучаться, – бросила коробку на постель и без стеснения начала раздеваться.

Девичьи проказы, вот на что это было похоже.

– Я тебе помогу, – увидела Лена мои манипуляции с застежкой на спине. Она ловко опустила замок вниз и тут же расстегнула крючки лифчика. – Снимаем все, – прокомментировала она свои действия, одновременно обнажая меня сверху. Я еле успела подхватить падающий лифчик.

– Давай я тебе тоже помогу, – нашлась я.

Лена тут же повернулась ко мне спиной. Ловко расстегнув крючки, я сняла лифчик с нее, прижавшись своей грудью к ее обнаженному телу. Она замерла, повернулась ко мне и поцеловала в губы: страстно: вливая свое возбуждение в меня. Я уже хотела обнять ее, но Лена отстранилась.

– Не спеши, – ласково сказала она. – Все еще впереди.

От одежды она освободилась быстро, оставшись полностью обнаженной. У нее было красивое, стройное тело, небольшая упругая грудь, с большими пятачками сосков, с треугольником волос на лобке. Когда она накинула на плечи красное кимоно, то стала совсем: домашней.

Я последовала примеру своей старшей товарки и освободилась от всей одежки и стала надевать кимоно прямо на голое тело. Прикосновение прохладного шелка к обнаженной коже, его мягкое скольжение создавали возбуждающее воздействие, еще одна ступенька к моим наслаждениям.

Кроме самого кимоно в коробке оказался пояс такой же расцветки. Он был широк и, насколько, я знала, он должен был стягивать талию почти под самую грудь. При этом большущий бант обязан быть сзади. Лена молча достала этот пояс и стала прилаживать его ко мне. Оставалось не мешать ей и придерживать полы кимоно. Действовала она быстро и уверена и вскоре я уже стояла подпоясанная, укутанная тонким шелком почти до пят.

Раздался стук в дверь.

– Прибыла поддержка, – раздался голос Валеры, а у нас еще вся одежда на постели.

– Минуточку, – предупредила его Лена, собирая вещи с кровати. – Ложи сюда, – шепнула она мне. Мы очистили будущее ристалище и забрались на кровать. Уселись на ноги – в позу японских женщин, как часто показывают по телевизору. Спина прямая – с таким широким поясом не сильно то и понагибаешься.

– Заходи, – позвала Лена мужа.

Дверь раскрылась и в комнату сначала въехала тележка с яствами, а за ней вошел и сам Валера, облаченный в халат. Насколько можно было судить, под халатом у него кроме костюма Адама ничего не было.

– Белое и красное. Мои любимые цвета, – спародировал он известного мультипликационного героя.

Валера подвез тележку к кровати и устроился между нами. На подносе я заметила упаковку презервативов, и от их вида сердце чаще забилось в груди. Сейчас начнется... Разлив по бокалам вино, мужчина подал их нам. – Остается вопрос, с какого цвета начать.

– С белого, – заявила Лена. – Наташа наша гостья.

– С красного, – подхватила я. – Леночка ваша жена.

– Девочки, вы обе прелестны. За вашу красоту, – поднял Валера бокал.

– А вино то белое, – заметила Лена, когда мы выпили.

– Значит белое на первом месте, – он поставил свой бокал и отобрал мой. Властно притянул меня к себе и впился в губы. Я только успела поднять руки и положить ему на плечи. То ли вино, то ли близость мужского тела, туманили мой разум. Я отдалась силе этого человека, тепло которого чувствовала сквозь ткань. Окружающее отходило на второй план, оставляя в центре настойчивость его мужского начала и мою женскую сущность.

Не выпуская меня из своих рук, он положил меня на постель, продолжая целовать губы, щеки, шею, ключицы. Я таяла, воспринимая эту ласку, по которой уже успела соскучиться. Закрыв глаза, прислушивалась к нежным прикосновениям его губ и рук, которых оказалось много. Одни раскрыли мои груди и ласкали соски, другие обнажили мои ноги и принялись за мои срамные губки, вызывая волну наслаждения. Теперь для меня существовали эти эпицентры удовольствия и возрастающее желание быть взятой и достичь оргазма.

Трудились они энергично. На смену пальцам пришли языки. Муж и жена вылизывали меня, не делая остановки и не давая мне опомниться. Уже несколько раз спазматически сокращались вагинальные мышцы, отдаваясь в голове сладкими вспышками. А когда проворные пальцы проникли в промежность, возбуждая изнутри, я уже не сдерживалась и застонала. Это подстегнуло их усилить свой натиск, который невозможно было вынести. Внутри все взорвалось и выгнуло меня в сладком напряжении оргазма. Давно я не испытывала такого чувства и не могла остановиться. Казалось, это продолжается вечность, в течение которой я металась и орала от блаженства. Весь мир сжался в один поток, смывающий меня в бездну наслаждения.

– Беленькую попробовали, теперь перейдем к красненькой, – услышала я, когда отошла от своего оргазма. Постель зашевелилась под массой перемещающихся тел. Открыв глаза, встретила взгляд Лены. Она легла возле меня на бок, прижавшись своим телом. Руки, плечи и грудь у нее были обнажены. Этими обнаженными руками она играла с моей грудью. Низ кимоно тоже был задран, открывая ее стройные ноги и лобок. Муж устраивался сзади жены. Он вошел в нее и задвигался мощными толчками. Лена вся содрогалась от этих движениями и передавала их своим телом мне.

Близость полуобнаженного тела, упругие толчки и благодарность за пережитое подвигли меня на ответные действия. Я приблизилась к ее лицу, а наши языки встретились для интимной игры. Руки накрыли грудь Лены, почувствовав, наконец, ее упругость. В порыве страсти я прижалась к ней своей грудью. Наши губы слились, а язык вторгся в ее рот.

Зажатая между нами Лена не могла долго сдерживаться и вскоре задергалась в оргазме, визжа от избытка чувств. Я и не предполагала, что такое двойное сочетание позволяет быстрее достичь наслаждения, и это открытие меня порадовало. Валера не остановился, когда жена получила удовлетворение, а все ускорял свои движения. Видимо он тоже был близок к извержению. Но он не излился в нее, а, быстро встав над нами на колени, поинтересовался, интенсивно работая рукой над своим стволом:

– Кто хочет получить порцию,

Лена тут же повернула голову в его сторону и раскрыла свой рот. Валера направил в ее сторону свое орудие, ускорив движения, на лице застыло маска напряжения. Белесая струя вылетела из головки и попала в верхнюю губу жены, начала стекать в рот. Лена быстро облизалась и вновь подставилась для следующей порции. На этот раз она приподнялась, чтобы быть ближе к стволу мужа. Я была ошарашена. Чтобы кончали в рот: этого не делала у нас ни одна девчонка. Теперь же это происходило прямо у меня на глазах в непосредственной близости.

На этот раз вся жидкость попала Лене в рот. Она терпеливо ждала, пока муж выдавит ей последние капельки. Когда Валера, отстранился, Лена повернулась ко мне и навалилась на грудь, прижав к постели. Она впилась своими губами в мои, раздвигая их язычком. Из – за растерянности я не поняла сразу, что она делает и, когда раскрыла свой рот, Лена влила семя своего мужа мне.

Соленый, приторный вкус чуть не подбросил меня. Я хотела выплюнуть и поскорее избавиться от нежданного "подарка", но Лена не отрывалась от меня, перекрывая рот, и своим языком не позволяла сомкнуть челюсти. Я могла укусить ее, но не решилась. Мне оставалось только одно – проглотить семя. Когда я сделала глоток, то чуть не подавилась. Моя мучительница почувствовала это, так как я чуть не прикусила ее язык, и освободила меня.