Обожаю свою работу. Честно говорю, без обиняков. Кто еще, кроме врача, может позволить себе так беззастенчиво говорить о самом интимном? Расспрашивать и узнавать такое, что хватит на книгу для озабоченных. Больше всего мне нравится переносить работу в личную жизнь. Обыгрывать свою профессию. Помню, как идея поиграть в доктора и пациента пришла мне в голову. Я ждала своего парня с работы. Димка опять задерживался, сверхурочные. Мелькнула мысль закатить скандал, но пролетела мимо. Лучше устроить озорную игру.

Я, разоблачившись, встала под теплые струи душа. Всей кожей ощутила их. Приятное возбуждение пробежало по телу. Именно то, что нужно. Выйдя из душа, взглянула на себя зеркало. На меня, расправив плечи и гордо вскинув голову, смотрела потрясающе стройная и сексуальная девушка. В ее глазах горел вызов. Я подмигнула своему отражению и надела ярко – красное белье. Один этот цвет приводил в экстаз. Будил очень откровенные и непристойные мысли. Слишком просто. Поверх лифчика, почти наполовину обнажающего грудь, лег снежно белый халат. Зачем его застегивать: мне нечего скрывать, да и не хочу. Ажурные кружевные трусики приятно льнут к телу, лаская. На секунду закрываю глаза, предвкушая свой бенефис. Сладкая дрожь по телу. Я готова. На шее приятная тяжесть стетоскопа.

Звонок в дверь. Едва Димка видит меня, глаза его расширяются.

– Риша, – только и выдыхает он, устремляясь ко мне. – Ты:

Не даю ему продолжить. Накидываю стетоскоп, словно хомут, на его шею. Притягиваю его к себе. Наши губы сливаются в поцелуе. Его нежность проникает в мою страсть, они сплетаются в борьбе. Его губы пробуждают во мне менаду. Он лишь на секунду отрывается от меня. Стягивает с себя рубашку. Она голубым облаком опускается на пол. Обнимаю его ногой, соединяю жар наших губ снова. Он сжимает меня в объятиях, жар его проникает и в мою кровь.

– Вам явно нужен доктор, Дмитрий, – улыбаюсь желанию в его глазах.

– Раздевайтесь, – мой голос – как приказ и мольба, как норковая перчатка и плеть погонщика скота. Он второпях стягивает то, что еще разъединяет нас. Его тело во всей его красоте передо мной. Хочу:

Маню его пальцем. Холодный стетоскоп касается его груди. Его соска. Ниже. Ниже. Там уже не слышно тонов сердца и дыхания. Только безудержная страсть, бурлящая в крови моего любимого мужчины. Отбрасываю символ своей профессии: он нам больше не нужен. Димка прижимает меня к себе. Отстраняюсь и приникаю губами к его шее. Соленый вкус его кожи. Радость от его удовольствия. Обнимаю губами его сосок. Втягиваю в себя. Он стонет, запуская пальцы в мои волосы.

– Моя прекрасная Риша, – долетает до моих ушей в перерывах между ласками и его вскриками.

– Ложитесь, пациент, – приказываю я. Димка послушно укладывается на разобранную постель. Не думая ни секунды, седлаю его, чувствуя себя неистовой всадницей с развевающимся по ветру плащом. В глазах моего парня безмолвное восхищение. Склоняюсь к лицу Димы, провожу пальцем по его пухлой нижней губе. Он тянется ко мне, но я не даю ему подняться. Прижимаю его раскинутые руки, вкладывая в его свои ладони, и с томительной нежностью провожу языком по его губам. Касаюсь своими его губ. Дразнящее, едва – едва. Его карие глаза пылают, зрачки расширены до предела. Дима издает звериный рык, и секундой позже я оказываюсь под ним. Какое горячее у него тело, как меня заводит этот жар. Его сильные руки усаживают меня, любимые губы приникают к плечу. Я чувствую, как, скользя по спине, его ладони расстегивают на мне лифчик. Свежий ветерок из окна ласкает мои груди. Дима бережно укладывает меня на подушку. Меня больше нет. Как и его. Только прикосновения его теплых рук, полные нежности. Они не мнут меня, как будто пекарь, замешивающий тесто. Осторожно и бережно он ласкает мои груди. Только наслаждение. Ничего больше. Он целует соски – и они набухают, прося жара его губ:

Я не помню больше ничего. Только пронзительный восторг от любви и страсти этого мужчины. От тепла любимого тела, в котором я проснулась утром. Его прикосновения к моему лицу в свете рассветного солнца были как божье благословение. Моя голова лежала на его плече. Дима коснулся поцелуем моего виска, прижался к волосам щекой:

– Люблю тебя, Риша. Спасибо тебе.