– Нравится?

Я не сразу понял, что фраза обращена ко мне. Ее произнесла пышногрудая девица, лежащая неподалеку от меня на пляже. Уже около получаса я искоса пялился на ее едва загорелое тело, пребывая в святой уверенности, что темные очки надежно скрывают мои шальные мысли. Впрочем, что касается мыслей, то мне особо и не было что скрывать. Бывает, что беседуя со своей начальницей – старой девой, я охотно представляю свой член у нее во рту, равно как и наоборот, глядя, как на экране телевизора ненасытная девица пытается подыскать место для четвертого члена в своем теле, думаешь о том, что уходя с работы забыл просмотреть почту.

Так было и сегодня. Разглядывая большие сиськи, вываливающиеся из крошечного купальника моей соседки по пляжу, я размышлял о том, что напрасно отказался от американского клиента на годовую аренду здания. Хотя я и не люблю американцев, но это же не повод отказываться от денег только потому, что они прибыли из – за океана.

– Ну что молчишь, нравится? – Повторила свой вопрос девица.

– Если ты о своем теле, то оно превосходно, – нехотя произнес я в ответ.

– Может, ты все – таки подойдешь? Я не кусаюсь.

– Сказала кошечка мышке, чтобы выманить ту из норы, – саркастически заметил я, но тем не менее подполз поближе и расположился у ног незнакомки. Теперь я отчетливо видел замысловатую прическу на ее лобке, выступающую над приспущенными плавками. Вот оно что. Столько стараний, а никто не оценит, впору и обидеться.

– Долорес, – представилась девица, протянув мне правую ногу для приветствия.

"Джон Смит", хотел я ответить, но решил, что хамить на сегодня хватит. Раз большие сиськи, значит непременно Долорес. Пусть будет так, если ей так хочется.

Я галантно взял ее ножку, поцеловал в подъем ступни и изобразив свободной рукой нечто вроде реверанса, представился, придумав по ходу себе имя:

– Умберто Паллавичини, большой ценитель бикини – причесок у девушек, чей бюст не помешается в купальнике.

Долорес сняла очки, и ее симпатичная физиономия расплылась в самодовольной улыбке. В этот момент подошла и присела рядом с Долорес еще одна девушка, видимо подруга. Грудь у нее была поменьше, но крошечные трусики едва прикрывали вполне аппетитную попку.

– Знакомься, это Умберто. Он умело лишает девственности блондинок с родинками на лобке.

– Паола, – представилась подружка и смеясь добавила, – только у меня есть три новости: две плохих и только одна хорошая. Начнем с плохих?

– Валяй, – ответил я.

– Во – первых, я не блондинка.

– Вижу, не слепой, – ответил я. Волосы Паолы были каштанового цвета.

– Во – вторых, я не девственница.

– Это не самая плохая новость. Теперь давай хорошую.

Паола ехидно улыбнулась и внезапно закричала:

– У меня есть родинка!

И словно доказывая свои слова, она демонстративно оттопырила ткань трусиков, обнажая свою киску. Родинка у нее действительно была, хотя и крошечная. А еще мне открылась причудливая прическа на лобке, вроде той, что была у Долорес. Паола заулыбалась, запрокинула голову и лениво потянулась, разводя ноги в стороны. Теперь ее киска была представлена во всей красе.

– Паола, я забыла тебе сказать. Он еще коллекционирует прически, – сказала Долорес.

– Ой, как интересно! Меня ты возьмешь в свою коллекцию целиком или предпочитаешь скальпы?

– Коллекция лобковых скальпов? Это забавно. Нет уж, лучше с хозяйкой, особенно такой аппетитной.

– Тогда лови! – произнесла Паола, еще шире разведя ноги. Изображая любопытство, я придвинулся поближе к обнаженной промежности Паолы и чуть было не поплатился за это. В ту же секунду из ее сокровенного места вырвалась мощная струя и я, ошарашенный таким поворотом событий, едва успел отскочить в сторону. Обе девицы громко и похабно заржали.

– Девочки, – сказал я, придя в себя, – вы все перепутали. Пометка территории – это привычка котов, а не кошек. Зачем ты меня пыталась обоссать?

– Чтобы до вечера ты ни с кем не знакомился. А теперь, когда ты уклонился, я вынуждена верить тебе на слово.

– Оказывается, у нас есть планы на вечер? Замечательно, я и не знал. Только учтите, девочки, насчет того, чтобы пригласить в компанию еще одного парня, я – пас. В этом городе я никого не знаю.

– Никаких парней нам больше не нужно, – вмешалась Долорес, – Только не говори, что ничего не знаешь о сексе втроем. Это же так здорово!

– Втроем, так втроем, – невозмутимо ответил я.

– И еще, – добавила Паола, внезапно став серьезнее, – ты нам нужен до утра, не вздумай смыться на ночь глядя.

– Интересное правило, с чего бы это?

– Люблю засыпать в объятиях любимого мужчины.

– Какая романтика! Я сейчас заплачу.

– Значит, договорились, – уже с улыбкой заявила Паола.

А Долорес схватила меня сквозь плавки рукой за яйца и прошептала:

– В восемь на Плацио Де Да Маре. Если опоздаешь – трахну тебя в задницу. Все, до встречи. У нас еще дела.

– Пока, Умберто, – добавила Паола.

– До вечера, девочки. Не знаю, что вы задумали, но я приду.

Потрахаться втоем – такое бывает не каждый день, но что – то в этом приглашении было особенно странным и неестественным. И дело не только в том, что девченки сами тащат меня в постель. У меня создалось впечатление, что все у них давно было запланированно, не хватало только одного мужика, и я просто попался им на глаза.

Как бы то ни было, я уже дал согласие и оставалось только дожить до вечера. По крайней мере, меня еще никто не пытался обоссать при знакомстве. В этом есть нечто... пикантное, как кусочек смертельно горького перца в венгерском гуляше.

В восемь на Де Ла Маре девочек еще не было. Они появились чуть позже и были разочарованы моим ранним приходом.

– Я была уверена, – произнесла Долорес, – что ты не против размять свою попку и нарочно опоздаешь.

– Но ты не сказала, чем именно будешь это делать. Я не большой любитель анального секса с вибраторами.

– Ну и зря. Паола меня частенько имет в задницу разными игрушками. А впрочем, почему именно вибратором? Есть масса способов.

– Например?

– Ну, скажем, попросить кого нибудь это сделать.

– Девочки, мы вроде бы договорились втроем.

– Ночь провести втроем, – уточнила Паола, – А повеселиться до того можем как угодно. Хочешь, мы прямо сейчас немного потрахаемся. Ты будешь первый.

– Что первый?

– Трахаться.

– Это как?

– Сейчас узнаешь, – ехидно ответила Долорес и жестом поманила такси.

Через минуту мы не спеша двигались по городу. Когда я сообразил, в какой район мы едем, то взвыл от досады.

– Девочки, я в эти игры не играю. Все что угодно, но с проститутками – ни за что на свете.

– Оказывается наш Умберто жмот. Ему жалко пятьдесят евро.

– Нет, Паола. Я лучше свожу вас обеих в ресторан. Деньги тут ни при чем. Для меня это просто унизительно.

– Ты говоришь глупости. Во – первых, спасибо за приглашение, но по вечерам мы не едим. Во – вторых, шлюха которая трахается за ужин ничем не отличается от той, что трахается за деньги. Объясни пожалуйста, что именно для тебя унизительно.

– Постараюсь объяснить. Во – первых, покупая шлюху, я признаю, что без денег я никому не нужен. Во – вторых, не люблю быть лохом, которого разводят на деньги, я то прекрасно знаю, что шлюхи только изображают страсть, но не более. Ну а в третих, я получаю удовольствие от того, что доставляю наслаждение женщине. Согласитесь, глупо пытаться довести до оргазма проститутку, которая в лучшем случае согласиться его изобразить.

– Послушай, Умберто, – с улыбкой ответила Паола, – все, что ты говоришь о своем отношении к сексу, у тебя на лбу написано. Поэтому мы тебя и склеили. Но кое в чем я с тобой не согласна. Ну, во первых, очень дорогие проститутки никогда не притворяются. И в принципе ты прав, что секс с проституткой никогда не заменит тебе секса с женщиной, которая тебя желает. Я точно знаю, что этой ночью мы с Долорес будем для тебя не просто желенными женщинами. Ты будешь вместе с нами предаваться самым безумным ласкам, наслаждаться каждым нашим вздохом и ни за что не успокоишься, пока не увидишь наши полубезжизненные, изнеможденные удовольствием тела. Люди вроде тебя именно от этого получают истинное наслаждение.

Но бывает секс и другого рода: эгоистичный, самодовольный, грязный. Ты не должен думать о партнерше, ты только удовлетворяешь собственную страсть. Такое ты не всегда позволишь себе с женщиной, которая тебе близка. А со шлюхами иначе нельзя – будешь выглядеть полным болваном. Я понятно объясняю?

– Вполне.

– Тогда мы сейчас снимем девку и ты ее трахнешь, как последнюю скотину, как драную сучку, которую нашел на помойке. Не вздумай ее ублажать, прибереги свою страсть для нас. А ее просто трахни, а мы посмотрим на это шоу.

Я молча сидел в машине. Паола разумеется права, у всякого секса свои прелести. Впрочем, проститутки тоже не идеал для грязных страстей. Тогда уж лучше стать маньяком и насиловать прохожих – все натурально, без притворства, можно даже с убийством. По крайней мере, теория Паолы вполне потянет на идеологическую подоплеку серийного убийцы и насильника.

Я сидел, запрокинув голову и закрыв глаза, когда машина остановилась. Разговаривала Долорес, почему – то шепотом. В ответ чей – то мерзкий молодой голосок проговорил скороговорку:

– Сорок евро за первый час, по двадцать пять каждый последующий, в задницу – плюс десять, двустволка – плюс двадцать, спустить в рот – пять, глубокое горло – десять. Количество людей – любое, но в вагину – не больше двух, в задницу – только один и презервативы – обязательно. С детьми, стариками от 70 и животными не трахаюсь, а детям даже смотреть не позволю.

– Отменный прайс, – подумал я, – Странно, почему она не сказала, что ее еще и убивать нельзя или что за это полагается еще плюс столько – то.

Когда шлюха села в машину, я даже не взглянул на нее, продолжая сидеть с закрытыми глазами. Странно, мне даже не было любопытно увидеть ее лицо. Что ж, начинаю входить в роль.

Мы вышли в небольшом сквере. Наша новая подруга, имя которой мне так и не суждено было узнать, выглядела, как на картинке – ботфорты, короткая кожаная юбка, топ с ремешками и пряжками, размалеванная косметикой физиономия. Было еще светло и не очень людно. Мы заняли скамейку, стоящую немного в стороне от алеи.

– Становись на колени, сосать будешь, – приказала шлюхе Долорес, а меня попросила расслабиться и ни о чем не думать.

Паола и Долорес сидели с обеих сторон от меня, а шлюха передо мной на коленях в ожидании работы. Девочки быстрыми движениями добыли мой член из джинсов и принялись целовать меня со всех сторон, нашептывая на ухо:

– Умберто, миленький, эта сука сейчас у тебя отсосет. Кончай ей в глотку и ни о чем не думай.

Я ощутил прикосновение теплых влажных губ к головке своего члена. Впервые в жизни я даю шлюхе в рот. И она неплохо это делает. А мои подруги тем временем целуют меня в шею с обеих сторон и своими руками теребят мои яйца.

От такого многостороннего массажа я быстро приблизился к оргазму. Полностью расслабившись, я чувствовал медленный прилив волны наслаждения, не прилагая никаких усилий, чтобы его приблизить. И вот наступает момент сладострастия. Горячая сперма мощной струей хлынула шлюхе в горло, а я корчась в экстазе медленно теряю сознание и сквозь пелену слышу громкие крики Долорес:

– Давай соси, зараза! Все высасывай! Глотай, сука, глотай все до капли!

Когда я пришел в себя, стало ясно, что наступила пора бежать. Наша оргия в общественном месте среди бела дня собрала немало зевак и в любой момент могла появиться полиция. Первой убежала шлюха, едва получив расчет. Я вместе с подругами тоже пустился вслед за ней, на ходу застегивая джинсы.

Оказавшись в безопасности, мы упали на скамейку отдышаться после пробежки.

– Теперь отдохни, Умберто, – сказала Долорес, – наша очередь трахаться. Паола, хочешь чего – нибудь?

– Я еще не придумала.

– А я придумала. Хочу слоном!

– Вот это да! – Ответил я. – О такой позе мне еще не приходилось слышать. Наверняка что – нибудь совершенно экзотическое?

– Ну, – замурлыкала Долорес, – слоном это так здорово, романтично...

– Наверняка имеется в виду оргия из кучи тел. И сколько людей нужно чтобы организовать слона?

– Нисколько, – продолжала мурлыкать Долорес, говоря загадками, – это немножко проще и в то же время весьма забавно.

Я был в недоумении. Девочки молчали и улыбались. Наконец Паола решила разрядить обстановку:

– Слон – это шахматная фигура, сказала она и достала из сумочки большого деревянного слона.