Обратный путь был долог, и на берег выходить было трудно – ноги меня еле держали. Перед самой полосой прибоя Марина, плывущая метрах в трех, меня окликнула и, когда я подплыл ближе, сказала, серьезно глядя мне в глаза:

– Только пусть все наши отношения останутся между нами, хорошо? Будешь хвастаться перед своими друзьями позже, когда подрастешь. Договорились? – и, дождавшись моего утвердительного кивка, вдруг потребовала: – Тогда одень меня! – и призывно распрямила плечи, выпятив под водой грудь. (Кстати, ведь наши подружки еще и лесбиянки, которые с огромной радостью отдаются друг другу! Так посмотрите на это действо! – прим. ред. )

Сердце мое бешено застучало, когда я подплыл к ней. "Не утонуть бы" пронеслось в мозгу, но потом сообразил пощупать ногой дно и нашел долгожданную опору. Встал на песок, перевел дух и приблизился к красавице, которая смотрела на меня, призывно выпятив грудь и обворожительно улыбаясь, глядя мне в глаза. Не вынимая из воды руки, я протянул их к ней и самой серединкой ладоней, сначала одной, а потом и другой, почувствовал нежную кожу ее грудей, чуть выше сосков. Тут же пальцами нащупал край ткани ее купальника и, поддев его, провел ими вниз, закрывая от чужих глаз предмет своего тайного вожделения. От моих прикосновений не ускользнули ее напрягшиеся до невозможного сосочки, что вызвало у нее тихий, едва заметный вздох. А затем очередная волна налетела и Марину подняла высоко надо мной, а я, по привычке, нырнул. Пребывая под водой, подумал: "А почему бы и нет?". Скрытый мутной, из – за шторма, водой, я рванулся в сторону женщины. Я сразу нашел ее упругое тело, обнял обеими руками за талию, затем спустился ими на ее бедра, почувствовав под ладонями завязки плавочек, обвил руками ее бедра чуть ниже попки и, насколько мог крепко и нежно, прижался щекой к ее лобку, обтянутому тончайшей тканью купальника. Открытыми глазами, которые пощипывала поднятая со дна муть, я увидел белесую тень ее руки, которую она опустила под воду, положила мне на голову, еще сильнее прижав меня к себе ею, и, немного погладила по волосам. Это продлилось секунд 10, после чего я отстранился от нее, сделал, не выныривая, несколько мощных гребков от нее и показался над водой метрах в полутора, причем к ней спиной. Обернувшись, я сразу заулыбался, увидел ее смущенную, нежную и растроганную улыбку.

На подстилке валялась Оля, читавшая книгу. Она только спросила "Чего вы так долго?" и, не дожидаясь ответа, снова погрузилась в чтение. Я плюхнулся рядом на песок, на спину, а Марина, обтеревшись полотенцем, вдруг сказала "Я пойду, ребятки, в номер, что – то мне нездоровится", на скоро собрала свои вещи и быстро удалилась в сторону спального корпуса. Оля проводила ее задумчивым взглядом и спросила меня:

– Что это с ней?

– Не знаю... мы порядком вымотались в прибое... – ответил я неопределенно.

– Ну, так вы удумали – столько времени барахтаться, да еще бороться у буйка и потом при выходе затеяли, – сказала Оля без тени юмора, а я тут же залился краской.

– Ты увидел, что Марина любит делать с купальником? – смекнула Оля, заинтересованно меня разглядывая. Я лишь кивнул.

– И как тебе она? – продолжила допытывать меня сверстница?

– Ну... красивая... – продолжал смущаться я

– Да... – вдруг сказала Оля, мечтательно глядя в сторону ушедшей подруги, – я надеюсь вырасти и стать такой же, как она.

– Нет, ты будешь еще лучше, – польстил ей я.

– Вряд ли... – тихо ответила она, – Марина очень свободна в сексе, а я постоянно смущаюсь и путаюсь. Тебе понравилось? – вдруг задала неопределенный вопрос она.

– Что? – не понял я.

– Ну, секс с Мариной понравился? – уточнила Оля, глядя мне на плавки в районе паха. Я опустил глаза и обмер – плавки были вымазаны прилипшей, но уже подсыхающей спермой.

– Ой... – вырвалось у меня, и я перевернулся в песке на живот.

– Вот видишь, я бы ни когда на такое не решилась, – продолжила сокрушаться Оля. Я вдруг осмелел, поняв, что скрывать от нее больше нечего:

– Марина и не решилась, мы просто прижимались друг к другу. Она говорит, что очень старая для меня, – сказал я и слегка улыбнулся.

– Она всегда так говорит, даже мне. Твердит, что я должна встретить сверстника, влюбиться, и тогда все само собой произойдет. Вот я встретила сверстника, тебя, но мы уже скоро уезжаем и никогда больше не увидимся. Как я могу влюбиться в тебя тогда? – ее прямота меня просто шокировала.

– А обязательно надо влюбляться, Оль? – спросил я. – Я не знаю, что такое любовь на самом деле. Я теперь знаю, что такое хотеть женщину, но влюбиться – не представляю, как это, – вдруг заговорил я с ней совсем серьезно, забыв даже, что говорю не с пацаном, а с девчонкой.

– Не знаю... я уже скучаю по тебе, даже когда ты лежишь рядом, а когда мы сядем в автобус я, наверное, вообще умру с тоски, – в ее словах слышны были слезы.

– Не прощайся раньше времени, Оля, – попросил ее я, неожиданно для себя выдав фразу, с которой иду теперь по жизни. – Марина тебе поможет не быть полностью одинокой.

Видимо в моих словах прозвучал двойной смысл, потому, что Оля вдруг подняла на меня взгляд и серьезно спросила:

– Как ты узнал?

– Да нес вам тогда, у источника "святой Анастасии", ягоды – выхожу на поляну, а вы целуетесь. Пришлось прятаться, а потом вернуться, чуть погодя, – объяснил ей я, не представляя, какая последует реакция.

Оля залилась краской и задумчиво улыбнулась.

– Да... мы, иногда, помогаем друг другу снять напряжение, – она указала взглядом в сторону моего вжатого в песок паха, – Она ведь сейчас и тебе помогла, верно? – и заулыбалась, от чего мне почему – то стало невероятно спокойно и свободно на душе. Мы лежали и болтали, Оля рассказала мне, как испытала свой первый оргазм, как они начинали свои интимные взаимоотношения с Мариной, расспрашивала, мастурбирую ли я и с какого возраста, с интересом слушала мое описание, что я чувствую во время оргазма и после. Рассказала про свои ощущения. Мы собрались и шли в сторону спального корпуса и непрерывно болтали, нам было так интересно вдвоем, что окружающий мир для нас просто не существовал. Пришли в себя мы только в вестибюле спального корпуса, где я узнал у матери, что ключ взят уже давно и проводил Олю до лифта.

– Передай Марине "Спасибо" от меня, пожалуйста, – смущенно попросил я.

– Обязательно! – ответила Оля с восхитительной улыбкой и скрылась от меня за тяжелыми дверями лифта.

...

В этот вечер на ночную дискотеку у моря девушки оделись просто шикарно. Красивый, призывный, но не вызывающий макияж, уже знакомые мне белоснежные брючки Марины, Оля в этот раз создала ей контраст, одевшись в легкие свободные черные шорты, вместо блузок – облегающие белоснежные маячки у обеих, но у Марины – просто белая, а у Оли – с каким то персонажем зарубежного мультика на груди. Под маячками – ничего. Соски обеих призывно топорщились, видимо в поисках приключений и я искренне боялся, что они их найдут в таком виде, и я и помочь не смогу. Обуты обе были в босоножки на небольшом каблучке. Я их ждал на скамейке перед спальным корпусом. Был уже вечер, но еще было светло, поэтому, когда они выпорхнули из стеклянных дверей вестибюля, я сразу обратил внимание на то, что Марина еще и нахально демонстрирует, сквозь, полупрозрачную ткань брюк, достаточно заметный треугольничек волосиков на лобке – трусиков под брючками на ней не было. Мозги у меня сразу закипели, как на это реагировать я не знал, поэтому, покрывшись краской, просто шел молча рядом с ними, а девушки наслаждались всеобщим вниманием к их персонам и непрерывно спорили о какой то книге. Узнали, между делом, что я ее не читал, оставили меня в покое, поэтому я шел и размышлял, как бы понадежнее уберечь их от беды сегодня на дискотеке.

– Что – то не хочется сегодня на дискотеку, – вдруг скала Оля, меняя тему беседы.

– А куда пойдем? – спросила Марина, но почему – то глядела при этом на меня, как бы передавая инициативу решения вопроса мне.

– Ну... можем по набережной погулять... – промямлил я, после чего девушки встали по обе стороны от меня, взяли меня под руки и мы очень медленно отправились на ночной променад. Как всегда стемнело очень быстро, поэтому, когда мы дошли до набережной, то нас освещали только уличные фонари. Мы гуляли по набережной, вдоль всего побережья бухты, изредка я встречал своих друзей и знакомых, которые выпучивали глаза, видя меня в такой компании. Девушки от души веселились на такую реакцию. А пиком их веселья стал наш общий знакомый Коля, которого тогда на дискотеке отвергла Марина, тоже попавшийся нам на встречу. У него заметно отвисла челюсть, а когда девушки, не выдержав, прыснули – зло и завистливо посмотрел на меня.

Проходя в очередной раз мимо причала, Марина вдруг спросила:

– А там, наверху, что? – указывая рукой на второй этаж, над причалом, куда вела лесенка, и стояли топчаны.

– Солярий, загорать, – ответил я. – Хотите, поднимемся, посидим?

Не отвечая, девушки устремились к лесенке. Поднявшись и не садясь на топчаны, мы подошли к самой дальней, нависающей над водой, стороне солярия, встали, облокотившись на перила, стали глядеть в ночную морскую даль. Никого, кроме нас, тут не было, звуки дискотеки с танцплощадки и голоса людей были сильно приглушены и мы окунулись в мир, созданный только для нас троих – в тишину и свежесть. Через некоторое время, я, стоя между девушками, развернулся к перилам спиной, стоял и любовался профилем ночных гор вдали и профилями округлых девичьих попок слева и справа.

Вдруг я почувствовал легкое касание моей левой руки. Это была рука Марины, которой она взяла мою руку, очень нежно, едва ощутимо, и стала ее поглаживать. Провела кончиками пальцев по тыльной стороне ладони, от самых кончиков моих пальцев аж до начала кисти, потом перешла на внутреннюю сторону ладони и на долго остановилась в самом ее центре, где, немного щекотно, но очень приятно, начала совершать пальчиками нежные движения то по кругу, то вперед – назад, то подушечками, то ноготками. Сердце мое застучало, в глазах затуманилось. Марина, вдруг, отпустила мою руку, чуть повернувшись и подвинувшись ко мне ближе, протянула руку, взяла мою правую ладонь, и сначала было начала ее так же ласкать. Я сначала разомлел, а потом внезапно развернула ее внутренней стороной ко мне, отвела всю мою руку вправо, за спину Оли, и вдруг прижала ее к Олиной попке, от чего Оля ощутимо вздрогнула, но не обернулась и позу не поменяла. После этого Марина отпустила мою руку, вернулась в прежнее положение и вновь завладела моей левой рукой. Я же не шевелился и не знал, как реагировать.

Но ощущения ласк Марины и твердой, как камушек, Олиной попки, да и полное бездействие самой Оли сделали свое дело – я стал потихоньку смелеть, сначала просто ослабил нажим правой руки, а потом и вовсе приподнял ладонь над тканью Олиных шортиков, но лишь для того, чтобы упереть в нее кончики своих пальцев. Дальше я стал с той же методичностью и амплитудой, с которыми Марина ласкала мою ладонь, ласкать попку Оли. Я очень долго не решался, но все же потом осмелел от ее бездействия и переключился на вторую ее ягодичку, которая была дальше от меня. Оля тут же чуть отвернулась от меня, и обе ее ягодички оказались в полном моем распоряжении. Она стояла, чуть повернувшись ко мне спинкой, да еще и прогнувшись вперед, и теперь свободные шортики были натянуты на ее попке как барабан. Чуть погодя я стал, переходя с одной ее ягодички на другую, дольше задерживаться между ними, сначала достаточно высоко, а потом все ниже и все глубже между ними. Я стал ощущать пальцами жар ее тела через тонкую ткань ее шорт. Марина в это время отпустила мою левую руку, повернулась к нам лицом и, стоя, облокотившись на перила боком, умиленно улыбаясь, и смотрела на нас.

Прошла буквально минута, может быть чуть больше. Я, не переставая ласкать Олину попку, поглядывал по сторонам, как вдруг обнаружил на лестнице, которая вела к нам на солярий, движение. Не надо было особо вглядываться, чтобы понять, что это человек, вернее нам видна только его голова, от макушки до носа, который, стоя под лестницей, заглядывал на солярий, явно за нами наблюдая. Оля, отдаваясь моим ласкам, ни чего не заметила, а вот Марина тут же проследила направление моего взгляда, вдруг хмыкнула и, громко цокая каблуками, направилась в ту сторону.

– Ты куда? – встрепенувшись, окликнула ее Оля, развернувшись на 180 градусов, от чего моя рука, прижатая к ее телу, описала полукруг вокруг ее бедер, начав свое движение от попки и закончив прямо на ее лобке. Руку я не убрал, но шевелить пальчиками перестал, т. к. было и самому любопытно, куда направилась Марина и что дальше будет. Та же, не останавливаясь и не оборачиваясь, очень громко сказала:

– Писать хочу... сейчас приду! – и когда до начала лестницы оставалось буквально метр или даже меньше вдруг остановилась и так же громко продолжила: – Впрочем, зачем далеко ходить? Ведь здесь все свои...

И она быстрыми движениями расстегнула брючки, изогнувшись, как пантера, оттопыривая попку то назад, то в бока, спустила их на колени и присела, демонстрируя нам потрясающей округлости голую попку. Было слышно, как сначала просто зажурчало, а потом к журчанию добавился легкий свист – она с силой выталкивала из себя струю и та, бурным ручейком, преодолела расстояние до края и полилась вниз как раз в том месте, где мелькнула чья – то голова.

Ее трюк сработал – из – за края, там, где журчал ее дождь, вдруг послышался треск, грохот и падение тела. После чего я увидел убегающего в темноту и сильно хромающего нашего старого знакомого Колю, местного Казанову. Оля, от неожиданности, вскрикнула, а Марина, вставая и затягивая себя в тесную ткань брючек, очень задорно рассмеялась. Мы веселились от воспоминания этого случая весь оставшийся вечер.

...

Как хорошо, что мне тогда, когда я утащил ключ от номера 1106, пришла в голову мысль ключ на место не возвращать. Проводив девушек до лифта, как обычно, я стремглав рванул по лестнице вверх бегом и прибежал на 11 – й этаж чуть ли не раньше, чем они приехали туда на лифте. Дождавшись, когда хлопнет дверь их номера и в замке скрипнет ключ, я бегом преодолел расстояние до двери с биркой "1106", движением опытного домушника сразу вонзил ключ в замочную скважину и провернул его в нужном направлении два раза. Дверь поддалась бесшумно, я вошел в пустой и, все еще неубранный, номер, запер за собой дверь, так же бесшумно открыл балконную дверь. Прислонившись боком к перегородке между балконом, на которым я стоял, и балконом девушек я прислушался. У соседок была тишина. Я достал спрятанное здесь же, на балконе, в прошлый раз зеркало, изогнул проволоку нужным образом и аккуратно заглянул к соседям. В комнате была только Оля – заканчивала раздеваться. Вот ее трусики соскользнули с ее стройных ножек и она, нагнувшись, подняла их, бросила на кровать. Но полюбоваться обнаженной собой мне не дала – скинув с себя всю одежду, включая трусики, тут же влезла в свободные ХБ – шные шортики и такую же маячку, которые, видимо, служили ей пижамой, и нырнула к себе на кровать под простыню (ими пользовались вместо одеял многие, т. к. даже ночью было очень жарко).

Марину я ждал довольно долго. Она вышла, как богиня, из двери ванной минут через 30. Обнаженная, только с полотенцем на голове, потрясающе покачивая бедрами и грудями, прошла через всю комнату к балконной двери и шагнула наружу. Мне было видно до мельчайшей подробности, как вздрагивали и раскачивались ее грудки от каждого ее движения, каждого ее шага и как восхитительно смотрелись при этом ее напряженные соски. Чтобы она не заметила моего зеркала, я убрал его, присел на корточки и выставил его уже у самого пола, куда просто ни кто не додумается смотреть специально. Мне открывался вид на Марину с восхитительного ракурса – ее ножка стояла в 10 сантиметрах от моего зеркала. Марина смотрела наружу, облокотившись на перила, а я блуждал взглядом по ее телу до самого животика. Выше животика она была от меня скрыта балконными перилами, к которым прижималась, глядя на улицу. Я так был поглощен ею, что не сразу заметил шевеление в комнате, а когда перевел свой взгляд при помощи зеркала туда – Оля заканчивала биться в судорогах оргазма. Мне были слышны ее всхлипы, я видел, как сильно согнуты в коленях и сжаты ее ножки, а тонкая простыня, ее укрывающая, только подчеркивала профиль правой руки, тянущийся к промежности.

– Умничка моя... – прошептала едва слышно Марина, ни к кому конкретно не обращаясь, и пошла в комнату.

– Ты чего так долго в ванной засела? – проскулила Оля, – ты же знаешь, что мне тоже надо было...

– Ну, прости, дорогая. Я не могла больше терпеть, а ты знаешь, как мне душ помогает расслабиться... – оправдывалась Марина. – Это последний раз, обещаю – завтра приедет Алеша, и мы не будем тебе мешать.

"Кто такой Алеша?" зароились в моем мозгу мысли? Муж? Любовник? Друг? И что же мне теперь делать? Буду мешать им?

...

На следующее утро я, не показываясь подругам на глаза, облюбовал крышу спального корпуса и наблюдал, как Марина, Оля и какой то спортивного вида мужчина возраста Марины прошли в сторону моря купаться. Потом они вернулись, пошли на обед в столовую и снова вернулись в номер. Потом Оля, вдруг, вышла из спального корпуса с сумочкой на плече одна и отправилась в сторону парка, где было много тенистых дорожек и где было здорово гулять в полуденную жару. "А где Марина и Леша?" подумал я и решил снова пробраться в номер 1106, вдруг удастся подсмотреть за ними?

Как и прежде – тихое проникновение в номер, запирание за собой двери и тихий выход на балкон. В принципе, мне можно было бы и не таиться – меня бы все равно ни кто не услышал бы – звуки траха были слышны даже сквозь закрытые окна и двери. Выйдя же на балкон, я услышал едва узнаваемый голос Марины "Да... да... да... а... а... а... " и характерные такие легкие хлопки, как будто бы кто – то тихо хлопал в ладоши. Уже понимая, что увижу, я взялся за зеркало.

У соседей на балконе был на полу разложен матрас, снятый с одной из кроватей. Марина стояла на четвереньках, повернувшись ко мне своей роскошной попкой, руки уже едва ее держали, и она больше лежала грудью на матрасе, чем опиралась на них. Сзади в нее входил Леша, обняв ее руками за бедра ритмично сношал. Мне было видно, как блестит в ее смазке ствол его члена, как он скользит, сжаты ее губками, глубоко проникая в нее и вызывая ее вскрики и стоны. Спустя минуты 3 Марина вдруг застонала, заметно напрягла мышцы ног и задрожала всем телом. Леша, не меняя ритма, только сильнее сжал ее бедра руками, а она, вдруг, начала сильными толчками насаживаться на его член. Ее кульминация длилась чуть боле минуты и закончилась тем, что Марина вырвалась из стальной хватки Леши, упала вперед, лицом на матрас. Надо сказать, что матрасы эти были высокие, достаточно жесткие и обиты тканью, чем – то похожей на шелк, так что лежать на них голышом было очень приятно. Леша остался стоять на коленях перед бездвижной и едва дышащей партнершей и едва заметно поглаживал рукой стоящий как кол член. Смотреть, как он будет над ней теперь страдать, мне не очень хотелось, поэтому я тихонько убрал зеркало и покинул номер.

...

До вечера я не показывался им на глаза. А на дискотеке Оля, придя в компании Марины и Леши, как только меня увидела – сразу бросилась ко мне, чуть ли не на шею:

– Ты куда пропал на весь день? – обиженно спросила она, забыв даже поздороваться.

– Да подумал, чего вам мешать, вы теперь, как я вижу, не одни... – сказал я, стараясь не выдать легкой обиды в голосе. Но это, видимо, мне не удалось:

– Ах, вот в чем дело. Это Алеша, он приехал не ко мне, а к Марине. Знаешь, как мне было скучно сегодня? Они полдня в номере просидели, а я не знала, чем заняться.

– Так вот он каков! – раздался у меня над ухом мужской голос, я обернулся и обнаружил рядом с собой улыбающегося Лешу, а рядом с ним – Марину. – Давай знакомиться, парень. Я – Алексей, – сказал он и протянул мне руку. Я назвался и пожал протянутую руку.

– Спасибо тебе, что поразвлекал моих девчонок, а то они без меня вечно от скуки страдают. Мы, собственно, зашли сюда только за тобой – не хотим танцевать, пошли, погуляем по набережной? – спросил он, глядя мне в глаза и по – доброму улыбаясь самыми уголками губ.

– Пойдем... – выдавил я из себя, не в силах совладать со своим удивлением.

Покинув танцплощадку, мы вчетвером проделали по набережной тот променад, который, до этого, проделывали раньше втроем. Марина с Лешей шли, обнявшись впереди, мы с Олей – рука об руку вслед за ними. Я, втихаря, любовался покачиванием бедер Марины, которая опять была в светлых облегающих брючках. От меня не укрылось и то, что Леша, то и дело, проводил ладонью по ее попке, иногда слегка поглаживая, а иногда и прихватывая, как бы щипая, только очень нежно. Марине это очень нравилось, видимо, потому что она каждый раз тянулась попкой к его руке.

– Хватит развращать детей, а!!! – не выдержав, крикнула Оля и запустила в Марину с Лешей небольшим, но плотным и тяжелым недавно сорванным бутоном какого – то газонного цветка. Все рассмеялись и, по – моему, ласки Леши стали еще чаще и заметнее.

Мы долго гуляли, любовались ночным морем, посидели на том же солярии над причалом, правда на этот раз Марина сидела, обнявшись с Лешей на топчане неподалеку, и предавалась его ласкам: одна его рука гладила ей попку, а другая, судя по движениям плечей, поглаживала животик и грудь. Губы они размыкали только изредка, чтобы обменяться, друг с другом парой фраз и опять сливались в поцелуе. Мы с Олей стояли в стороне, у перилл, и глядели в ночное море, разговаривая ни о чем. Я временами чуть поглаживал Олино бедро рукой, не решаясь соскользнуть с него на попку или лобок. Разошлись мы по домам поздно. Единственное, что я узнал – это то, что Леша приехал только на 2 дня, на выходные. И первый день уже прошел. Прощаясь, мы договорились всей честной компанией завтра пойти купаться на дикий пляж.

...

– Ну, ты собрался как настоящий Ихтиандр! – приветствовал меня Алексей следующим утром, когда я встретил на набережной его и двух его спутниц. Я держал на плече полный комплект из ласт, маски и трубки. Девушки смотрелись, как всегда, потрясающе. Мы, не тратя времени, двинулись в сторону дикого пляжа, к скалам. Места там дикие – пройти туда не просто, надо знать тропу и уметь лазить по горам. Мы с Алексеем, поочередно, страховали наших спутниц, то я спереди, он сзади, то наоборот. Девушки, особенно Марина, охотно подавали руку и неохотно ее выпускали из наших рук, когда приходилось подсаживать – попка Марины пару раз съезжала по подставленной руке с ягодиц на промежность, что давало нам обоим почувствовать жар ее тела. Один раз мне даже пришлось страховать ее, когда она спрыгивала с высоты 1. 5 метра, я подхватил ее под мышки, но она, приземляясь, слегка развернулась и ее обнаженная грудь, прикрытая только тоненькой ХБ – шной маячкой, оказалась прямо в моей ладони. И пока я, смущаясь, стоял и не знал, что делать, она разулыбалась, поцеловала меня в лоб со словами "Спасибо, дорогой!" и несколько раз, качнувшись, вильнула грудками, от чего ее набухшие жесткие сосочки ощутимо поелозили в моей ладони. Леша этого либо не заметил, либо сделал вид, что ни чего не заметил. Оля же вела себя на много скромнее, и я больше любовался ее молодым, стройным и невероятно красивым девичьим телом, едва скрытым шортиками и маячкой, чем касался его.

После получасового перехода по скалам и горам вдоль моря я объявил, что мы прибыли и показал ребятам инфраструктуру:

– На этих камнях удобно загорать, – показывая рукой, объяснил им я, – вон там, в кустиках можно устроить туалет, а купаться лучше вот здесь у самого берега – там, на дне, сантиметрах в 30 – 40 от поверхности, плоский камень с очень мягкими водорослями – как шикарное кресло или диван. А вон там, подальше – уже очень глубоко и много гигантских камней на дне. Некоторые из них доходят почти до самой поверхности – на них можно вставать. Кстати, что у нас с завтраком и обедом?

– Мы взяли бутербродов и фруктов, – ответила Марина, – и еще много воды и пива.

– Если хотите – я на обед надеру мидий покрупнее, и мы их пожарим. У нас с пацанами тут недалеко спрятан лист железа для этих целей.

– Конечно, хотим! – был дружный ответ мне хором.

Слава богу загорать голышом (что практиковалось в этой уединенной местности) ни кто из нас не стал, чему я был очень рад, т. к. прекрасные формы обеих девушек явно не оставили бы меня равнодушным, а красоваться своей эрекций перед всеми, особенно перед Лешей, мне не хотелось. Оказалось, что я напрасно волновался – девушки тут же скинули с себя верхнюю одежду, надели недостающие части купальников и забрались на камни повыше. Там они, как тигрицы, разлеглись и подставили солнышку свои животики, заметно прогнувшись в спине. Мое естество, при виде слегка выпуклых бугорочков их лобков, едва оформившихся грудок Оли и напрягшихся сосочков роскошных грудей Марины, тут же отреагировало, поэтому я поспешил забраться в воду.

Вода приятно холодила тело, я обул ласты, нацепил маску с трубкой и поплыл на разведку в сторону знакомых подводных камней, где нарастают мидии особо большего размера. Позади я услышал "бултых" и увидел плывущего под водой Алексея. Он вынырнул и поплыл, было, вслед за мной, но очень быстро отстал (все – таки я был в ластах) и, найдя какой то камень почти у поверхности, завис у него.

Я подплыл к камням с мидиями и выглянул из – под воды, оглянулся в сторону друзей. Оказалось, что девушки на берегу время даром не теряли и, пока мы плавали, они надули матрас. Обычный такой, всем нам знакомый надувной резиновый матрас, с одной стороны синий, с другой – красный. С подушкой. Оля, уже полностью оккупировала его и плыла, лежа на нем, на спине и гребя руками. Леша сидел в "кресле", ну, т. е. на том самом плоском камне у поверхности, покрытом мягкими короткими водорослями. Вода доходила Леше почти до шеи. Марина, на берегу, аккуратно ступая по камням, как раз направлялась в сторону воды, окунуться. При этом она с такой амплитудой раскачивала бедрами, а ее груди, едва прикрытые купальником, при каждом движении так вздрагивали, что я опять возбудился. Пару раз нырнув и убедившись, что мидии есть, я поплыл назад, чтобы полюбоваться девушками в близи.