Это было в давние Советские времена. Студент – второкурсник, это я, нарисовал отличные плакаты для докторской диссертации декана. Декан в долгу не остался и пробил бедному студенту бесплатную путевку в престижный дом отдыха ученых.

Поезд, рекомендованный отдыхающим, прибыл на станцию глубокой ночью. Массовик нас встретил и сразу рассадил по саням. По три человека мы там помещались, накидкой нас застегнули для тепла, одни головы торчали. Кроме кучера со мной оказались бабушка и внучка. Было совсем темно, я их и разглядеть не сумел, шерстяные платки лица закрывали.

– Я спать хочу, – захныкала внучка, закрыла глаза и слегка ко мне прижалась.

Когда сани тронулись, маленькая ручонка оказалась между моих ног. Девочка меня откровенно лапала через лыжные брюки. Я не знал, что делать, но шума решил не поднимать и бабушке не жаловаться. Снаружи девочка выглядела спящей, но ручка действовала очень активно. В доме отдыха малышка артистично изобразила пробуждение и вежливо сказала: (Русские девушки сидят с веб – камерами! Они ждут тебя! Займись с ними виртуальным сексом! – добрый совет)

– Спокойной ночи. Меня зовут Любочка, я надеюсь, что мы подружимся!

Мне пришлось тоже представиться. Совращать малолетку я не собирался, но был вежлив. Всех быстро разместили, со мной заминка случилась. Однокомнатные номера были в домиках – избушках. Домики были или женскими, или мужскими, или семейными, за нравственностью тогда строго следили. Какие – то накладки у персонала возникли, они долго совещались и предложили мне устроиться в одном домике с двумя женщинами. Комнатки были отдельные, я не понимал в чем проблема.

– Привет, Сережа, – сказала утром Любочка в халатике, она откровенно строила глазки, – судьба нас все время сводит, это неспроста!

При дневном свете оказалось, что ночью возраст я определил совсем неправильно. Было ей явно не n лет, четырнадцать – пятнадцать уж точно были. Она просто была маленькой и совсем худенькой. Девочка оказалась очень красивой, но какой – то кукольной красотой.

Появилась еще величавая дама немного за тридцать, бабушкой ее можно было признать только в темноте. Я решил, что это Любочкина мама и вновь ошибся. Любочка сразу нас познакомила:

– Моя сестра Юлия Сергеевна.

Я на них обалдело смотрел, уж больно они не были похожи. Голубоглазая девочка смеялась:

– Юлю мама родила в 18 лет лет, а меня после диссертаций. Все соки они из нее высосали, вот и получился дефективный ребенок! И запомни, что Юлия Сергеевна член райкома партии, не вздумай при ней политические анекдоты рассказывать. Еще она мастер спорта и директор Дворца Культуры.

Мельком я на нее взглянул, посмотреть было приятно. Особенности могучей фигуры подчеркивал очень дорогой спортивный костюм.

В столовой я осмотрелся. Отдыхающих оказалось совсем немного, несколько столиков в большой столовой все вместе заняли.

– Смотри не смотри, – кокетливо сказала Любочка, – лучше меня никого не увидишь. Сейчас межсезонье, дошкольницы тебе не подойдут, их бабульки тоже. Мужская компания совсем специфическая, кандидаты и профессора в преферанс играть приезжают. Ты не картежник надеюсь?

Юлия Сергеевна фыркнула:

– Любка, веди себя прилично! Не навязывайся парню!

– Лыжи мы сейчас получим, – сказала Юлия Сергеевна после завтрака, – и в городок съездим, к новоселью что – нибудь подкупить надо.

Лес был как зимняя сказка. Темп задавала Юлия Сергеевна, в лыжном костюме, красиво обтягивающем очень не маленькую попу и крутые бедра. В пути до городка меня поразил удивительный дорожный знак: "По отдельно идущим машинам стрельба открывается без предупреждения".

– Ты тут первый раз? – засмеялась Любочка, – мы каждый год приезжаем, ничему не удивляйся! Подземный завод недалеко!

Городок состоял из нескольких пятиэтажек и двух улочек, на окраине Юлия Сергеевна нас покинула:

– В магазин вам нечего ходить, особенно Любочке. Лишние проблемы возникнут с продавщицей.

– Только водки мне сегодня не хочется, – сказала Любочка, – купи винца красного и все остальное, глинтвейна я жажду!

Я изумленно смотрел на ангельски невинное личико, Юлия Сергеевна ушла, мы остались вдвоем.

– Все женщины делятся на три категории: дам, не дам, и дам, но не вам. Вам я, безусловно, дам, но не сразу. Надо сначала за мной поухаживать! – шепнула Любочка. (Забавно видеть как чинные и благородные сестры повели себя как настоящие давалки – прим. ред. )

Я разозлился, просунул руку между узкими бедрами, помял низ живота через брюки и сердито спросил:

– В каком классе ты учишься?

Невинные глазки безмятежно смотрели на меня.

– Я просто молодо выгляжу. Мне девятнадцать, и замужем была, и развестись успела. Маленький рост и глупенькое личико всех обманывают.

Я изумленно посмотрел на нее и смущенно убрал руку. Она смеялась!

Пришла разъяренная Юлия Сергеевна:

– Директор завода распорядился не продавать спиртные напитки, пока завод план не выполнит! Сергей, ты вроде парень спортивный, давай в большой городок сбегаем? Десять километров туда, десять обратно. К обеду управимся!

Я согласился. Любочку поручили картежникам, они всей компанией пришли за водкой, а мы пробежались. Сначала я любовался большой красивой попой, потом только старался от нее не отстать. Обратный путь был тяжелее, рюкзаки стали полными, но перед обедом мы вернулись. Я еще зашел к преферансистам отдать заказанные бутылки. Дядьки меня жутко благодарили, сказали, что на вечер им хватит, а завтра они сами сбегают. В нашем домике меня встретила уже распаренная Юля. После множества пройденных километров мы как – то незаметно перешли на "ты".

– Иди в душ погрейся, потом ко мне заходи, водочки выпьем для профилактики.

От половины стакана водочки мне стало очень хорошо, а Юля заметно погрустнела.

– Что тебя тревожит? – заботливо спросил я.

– Хочешь на мне полежать? – смущенно спросила она.

Я изумленно глядел на нее. Юля медленно улеглась на кровать, закрыла глаза, и расстегнула несколько нижних пуговок у красивого халатика. Намек я понял, все, что требуется, у меня затвердело, но я совсем не торопился. Переход к интимным отношениям оказался слишком резким. За весь день в ней не было даже капли кокетства! Остальные пуговки я стал медленно расстегивать, собираясь с мыслями. Мысли совсем не собирались, пока я смотрел на ложбинку между бедрами, а потом на большую грудь с жутко торчащими сосочками. Я женщину погладил, скинул одежду и медленно возлег, вкус водки на Юлиных губах совсем не показался неприятным. Она задрожала, когда член прикоснулся к волоскам между бедрами. Мы как – то поерзали, попа чуточку дернулась, и я оказался в удивительно нежной женской глубине. Она только слегка помогала моим сначала медленным ритмическим движениям. Совсем без страсти у нас это происходило. Скорее это можно было назвать очень нежным поцелуем, сопровождающимся половым актом. Оргазма у нее не возникло.

– Я так испугалась! – шепнула Юля, когда мы затихли и просто прижались на кроватке, – вдруг ты меня не захочешь. От стыда я бы сгорела! Не знаю, что на меня нашло! Я мужа очень люблю. Наверное, возраст подействовал, на четвертом десятке у меня других мужчин не было. Жизнь проходит, а мне и не сравнивать не с кем! Я тебе хоть немножко понравилась?

Красивые глаза настороженно смотрели, я изо всех сил стиснул женское тело.

– Тогда пошли обедать? Только учти, что меня тут все знают, мужа тоже, делай вид, что ты совсем случайный сосед по домику и столику. О последствиях не волнуйся, у меня спиралька вставлена.

В столовой я изо всех сил старался изображать, что Юля мне безразлична, это уже стало совсем неправдой. Спать мы улеглись по разным комнатам. Километров тридцать на лыжах все – таки утомительны. Разбудила меня Любочка, она прилегла на мою кровать:

– Ах ты, изменщик! – девушка смеялась, – Променял меня на Юльку? И поскрипел с ней кроваткой? Ты не расстраивайся, я тебя исключительно дразнила! Все равно бы не дала! Бывший муженек привил мне жуткую аллергию на мужчин. Бедная разведенная девушка приехала сюда на лыжах кататься! Пошли глинтвейн выпивать, я о вас позаботилась!

Мы с Юлей были какие – то отчужденные, до тех пор, пока Люба не сказала:

– Придется мне быть твоим прикрытием. Юноша должен изображать неземную любовь, мою репутацию это не испортит! Но обниматься и целоваться ему придется по – настоящему! Ты согласна?

Напряжение снялось, и все трое принялись смеяться. Глинтвейн быстро выпили, Люба отправилась делать новую порцию.

– Моя кровать сильно скрипучей оказалась, – шепнула Юля, – давай твою проверим?

Мою кровать она руками пошатала, скрипела она тоже заметно. Меня проверка жутко возбудила.

– Тебе захотелось? – изумилась Юля, взглянув на мои штаны, – мне тоже!

Она опустилась на коленки и положила груди на кровать. Мгновенно я спустил с нее брючки вместе с трусиками. Хотелось полюбоваться жутко красивой попой, но я не удержался, раздвинул ягодицы в самом низу и сразу засунулся. Ни одной мысли в голове на этот раз не возникло. Шума образовалось много, Юля стонала, кровать скрипела, все было прекрасно! Я хотел после попкой полюбоваться, она меня оттолкнула и сразу убежала в душ.

– Ну, ты и кобылица! – воскликнула Любочка, когда все снова собрались в гостиной, Юля не слишком смущенно прижалась ко мне.

Остаток вечера мы провели врозь. К нам ввалились профессора – картежники и увели Юлю играть в бильярд. Мы с Любочкой изображали неземную любовь, бродили по аллейкам, обнимались и целовались в укромных уголках, но так, чтобы нас заметили. Страсти совсем не было, мы просто ласкались язычками. Это оказалось удивительно приятно! Потом танцевали в клубе. Я приглашал танцевать или шестилеток или их бабушек, они благосклонно соглашались. Пара картежников забрела на танцы и приглашала Любу, других женщин там не было.

Поздним вечером мы снова с Юлей встретились. Стопку запасных одеял она постелила на полу и накрыла простынкой. Описать, что у нас происходило, я не могу. Тем более в темноте это было! У кого есть воображение, тот поймет!

– Есть что – то приятное в плотской любви, раз Юлька такая радостная! – сообщила утром Любочка. – Картежники с ней сегодня за водкой в дальний городок отправятся. Бывший мастер спорта Юлия Сергеевна собирается их так укатать, чтобы о лыжах они больше не вспоминали. А мы продолжим платонической любовью заниматься.

По лесным тропинкам мы гуляли, изредка целовались и обнимались. Я слепил снежную бабу, Любочка очень художественно добавила ей половые признаки.

– Ты сексуальная маньячка! – восхитился я.

Она чуть не заплакала:

– Я несчастная женщина! С муженьком не сошлась темпераментами. Мне постоянные нежные ласки нужны, а он раз в неделю как бык накидывался, в остальные дни сразу к стенке отворачивался. Целовать только до синяков умел! Пойдем в избушку, ты мне сисечки платонически поцелуешь?

На кроватке молнии на спортивных костюмаx мы расстегнули и одеяльцем накрылись. Так приятно было хорошую девчушку погладить, поласкать, поцеловать, она млела от удовольствия, но сосочки едва набухли. Соответственно и я не особенно возбудился.

– Давай поспим, с мужиком спать очень приятно, как с грелочкой. Одна я уже отвыкла, а вчера еще полночи не спала, ваши звуки до меня доносились. Я все пыталась представить, что же вы Юлей делали, муженек мною минут пятнадцать занимался!

Я немножко потискал бедную Любочку, она свернулась калачиком, приятно вдавилась в меня и мы заснули. Как позднее выяснилось, этим мы обеспечили 100% алиби Юлии Сергеевне. Директор дома отдыха был хорошим другом семьи, он встретил женщину после лыжной прогулки и зашел посмотреть, насколько хорошо она устроена. Она через щелочку в двери показала безнравственность нынешней молодежи, мы с Любой в это время сладко сопели под одеялом, и уговорила нас не разлучать, не отселять меня в соседний домик.

– Отныне я только с тобой стану на лыжах кататься, – сказала Юля, когда проводила директора, – с картежниками я жутко замерзла. Они были в курточках и дубленочках, а я на ветрах дожидалась их в лыжном костюме. Любочку ты согрел, меня тоже следует согреть!

Так приятно тепленькой водой поливать могучую женщину. Окончательное согревание провели в жутко скрипучей кроватке.

Все последующие дни походили на первый. Только всякая настороженность исчезла. Я понял, что Юле нравлюсь, она перестала меня бояться. Следующим днем на лыжах мы побежали посмотреть удивительно красивую древнюю церковь на другом берегу озера. Любу оставили, для дальних маршрутов она не годилась. На обратном пути в лесочке остановились чаю попить и бутербродов поесть.

– Ты почему такой грустный? – ласково спросила Юля

– Я не могу за тобой бежать и на попу спокойно смотреть! – возмущенно сказал я, – мне тебя хочется!

– Ах, бедненький! – пожалела меня Юля, – моральных препон у меня совсем не осталось, сможем и в лесочке устроиться.

– Только ты меня измочишь, – внезапно спохватилась она. – В мокрых трусиках на лыжах бегать не слишком приятно. Давай я тебе оральный секс устрою? Опыт у меня есть, в юности я жутко боялась потерять девственность, а парнишка очень нравился. Пришлось научиться губками работать, тебя это не будет шокировать?

Какая – то птичка, снегирь или синичка уселась на веточку и совсем изумленно смотрела на нас. Я и не предполагал, что ротик члена райкома партии такое удовольствие сможет доставить.

Лыжный пробег у нас непременно заканчивался согреванием на жутко скрипучей кроватке. После обеда маленькую одетую Любочку я баюкал на узенькой кроватке, мы засыпали обнявшись. С объемной Юлей заснуть не могли, кроватки едва годились даже для интимных отношений.

В предпоследний день Юля расслабилась:

– Давай в лесу попробуем? Добреду как – нибудь до избушки с мокрыми бедрами!

Она отыскала подходящую ветку, оперлась на нее и нагнулась. Я медленно стянул до колен лыжные брючки, потом трусики. Красивая попа обнажилась для любования, в ярком солнечном свете складочки внизу были хорошо видны и пучок рыжеватых волосиков. Медленно – медленно я в складочки погрузился и потихоньку раздвигался. Первые Юлины стоны спугнули птицу на дереве, она хлопнула крыльями, улетела, но сбросила охапку пушистого снега прямо между попкой и моим животом. Остановиться мы уже не смогли даже при такой неожиданности. Когда настала пора натягивать штаны, обнаружилось, что снег уже растаял, мои штаны были абсолютно мокрые спереди, а Юлины и спереди и сзади.

– Я ожидала, что окажусь немного мокренькой, но что до такой степени представить не могла! – смеялась Юля.

C мокрыми штанами, директор Дворца Культуры и студент второкурсник пробрались в нашу избушку. В таком виде нас увидела только Люба:

– Объясните, пожалуйста, почти невинной женщине, при каком половом извращении столько влаги образуется?

– Принеси нам обед сюда, и мы тебе объясним, – сказала дрожащая Юлия Сергеевна, – нам сейчас надо скинуть заледеневшую одежду и хряпнуть по стаканчику водки!

– Юлька, – спросила Люба после обеда, – какие у тебя дальнейшие планы на Сережу?

– Никаких планов нет, было романтическое приключение. Какие планы может строить мать двоих детей на двадцатилетнего юношу? Закончилась наша зимняя сказка... – печально она улыбнулась и меня поцеловала, я к ней печально прижался.

– Тогда спокойно прощайтесь, последняя ночь в доме отдыха, безусловно, за Юлей, а поезде я собственный план изложу!

Последняя ночь длилась до зимнего рассвета. Часа два мы поспали, и Люба нас растолкала, пора была отправляться в обратный путь.

Любин план является темой другого рассказа.