– Знаешь, – говорю жене, – ко мне на работе один пристает.

Она замерла. Кризис, жить будет не на что.

– Как пристает? – спрашивает.

Я ей объяснил: как к мужчине. Только встретимся в коридоре, он меня хвать рукой между ног. Жена побледнела. А потом, говорю, бывает еще хуже: на лестничной площадке, где никого не бывает, он меня встретит, прижмет к перилам и целует своими усами, протягивает ко мне в рот свой язык. И ничего не помогает.

– Но ты с ним поговорил? Объяснил, что ты женатый человек?

– Сто раз объяснял – проходу не дает. Прямо не знаю, что придумать. Он же мой начальник:

Нина стоит, как обмерла.

– Боже, кризис:

– Я решил, – говорю, – пригласить его к нам домой, чтобы он увидел, что я женатый человек, и чтобы он от меня отстал. Резко обрывать нельзя, все – таки кризис. Мы его отвадим мягко, обманом:

Жена меня поддержала.

В воскресенье часов в шесть вечера к нам домой приходит он. Жена его встречает приветливо, по – простому, как будто она ничего не знает. Знакомятся: Нина – Гера. Садимся за стол, стол уставлен салатами, селедочкой, помидорами, огурчиками: Вижу – Гера в смятении. "Ну, – думаю, – слава богу, сообразил, что не на того напал". Сидим, болтаем, жена угощает жарким из утятины, потом подает хорошую свиную отбивную. Выпили немного. Обычный семейный ужин. Вдруг чувствую – Гера под столом задирает ногу и давит мне на яйца. Я смотрю на него – он как ни в чем ни бывало разговаривает с Ниной о Венецианском кинофестивале. На лице – никакого выражения. А мне яйца больно. Я отодвигаюсь. Смотрю – Нинка что – то икнула.

– Ты что, икаешь? – спрашиваю.

– Я? – она ошарашено на меня посмотрела. – Алеша, – говорит, – я тебе три тысячи раз говорила, что я никогда не икаю.

Едим дальше, разговариваем. Гера опять под столом свои ножные затеи проводит: носочком домашнего тапочка, который мы ему дали, гладит мне яйца. Я опять отодвинулся.

Жена спрашивает:

– Сидеть неудобно?

Я отвечаю:

– Удобно.

– Нет, – говорит, – просто ты все время двигаешься. Если хочешь, давай поменяемся местами.

Поменялись местами. Я Гере объясняю:

– Понимаешь, Гера, мы обычно едим на кухне, только ради тебя перешли в столовую, сидеть непривычно.

Только сели по – новому – чувствую, он мне между ног – прямо своей ручищей. "Так вот почему Нинка икнула", – понял я. Смотрю на его лицо: он сидит, собака, безмятежно, смотрит на Нину, которая ему подробно объясняет, что за чем кладет в салат с жасмином.

"Как же, – думаю, – прекратить его агрессию?"

Опускаю незаметно руку под стол и стараюсь отпихнуть его руку с моей промежности. Ничего не получается: он очень ласково, но и очень настойчиво гладит мясистыми своими пальцами мой член. Член непроизвольно начал вставать. Я руку отпихиваю – а член встает. Ну, как на лестнице, когда он ко мне со своими поцелуями лезет. Тогда от одного его теплого прикосновения начинаешь возбуждаться.

Нинка дернулась: "Ага, думаю, значит, он к ней со своей ногой" : Что делать?

Прерываю их разговор про салат и предлагаю потанцевать.

– Дискотека, конечно, у нас неважная, но после еды неплохо подвигаться.

Нина вскрикнула от радости: тоже, вижу, она вся вне себя от гнева на Геру. Встаем, включили компьютер, Нина поставила дискету – пошла музыка. А пока она налаживала аппаратуру, Гера прямо ко мне в ширинку рукой – и хвать за член! Я согнулся и спешу вырваться, чтобы Нина не увидела. Он руку вынул – Нина не увидела.

– Где тут у вас туалет? – спрашивает Гера.

Нина отвечает:

– Возле двери в кухню.

Гера говорит мне:

– Проводи, старик.

Провожаю. Он дверь открыл, прижал меня к двери и поцеловал взасос – и не отпускает. Я дергаюсь – он ни в какую. Отпустил – таки. И вдруг говорит негромко:

– Алешка, пожалей меня, я без тебя не могу, я тебя хочу, сам не знаю, что мне делать. Впервые в жизни полюбил.

Я ему говорю:

– Гера, извини, но я женат, ты видишь мою жену Нину: Надо идти, а то она что – нибудь подумает.

Ушел. Можно сказать, вырвался.

Прихожу в комнату – Нина танцует одна. Стали танцевать вдвоем, но не дергаясь, как на дискотеке, а по старинке, как на танцплощадке.

– Ну, как он, пристает? – спрашивает одними губами Нина.

– Приставал, – кивнул я. – Не отстает. Ужас!

Входит Гера – видит нас, и по его лицу я догадался, что он, наконец, осознал свою ошибку. Сел тихонько в кресло под торшером и смотрит на танцующих супругов.

Потом Нина потанцевала с ним. Потом опять со мной. Потом опять с ним. Потом снова сели за стол, доели салаты, выпили. А Гера ничего не пьет, кроме минералки – он же за рулем.

– Ну, – говорит гость, – пора домой.

Стали его провожать. Вышли с ним во двор, он подходит к своей роскошной машине, мы стоим у двери парадного, машем ему ручкой. Машина не заводится. А я думаю: "Надо же, красивый мужик, молодой: А дома его никто не ждет:" Гера выходит из машины и говорит:

– Не заводится. Аккумулятор сел.

А на улице ночь, морось. Дождь усилился. Вернулись домой. Гера сел на телефон вызывать мастеров из автотехобслуживания. Мы с женой вымыли посуду, убрали со стола, стол задвинули на его место в угол. Гера все еще звонит, с кем – то договаривается. Наконец, кладет трубку и сообщает:

– Приедут только к четырем часам утра. Раньше никак.

А на часах уже час ночи, начало второго. Нина говорит:

– Я иду спать, извините, сил нет никаких. Гера, прошу вас, останьтесь. На этом диване у нас всегда спит дядя Леня – вам тут будет хорошо.

Она ушла в спальню, оттуда – в душ, из душа – на кровать, а я тем временем застелил диван, надел на подушку наволочку. Потом в душ сходил Гена, за ним – я, вышел и лег к Нине. Она – спит без задних ног. В квартире тишина:

Вдруг чувствую – у меня стоит и я вот – вот спущу. Проснулся моментально и стал в мгновение трезвым. Как всегда перед самым спуском. И вижу перед собой на кровати такую картину: голый Гера ебет изо всех сил мою Нину, она стонет счастливым стоном, хватает меня за разные части тела и шепчет громко:

– Леша: Лешенька: Я твоя: я тебя люблю:

А Герка ее наяривает! И тут он впивается ей в губы усатым поцелуем и вдавливается в нее всем своим хуем. Она замолкла и только лежит дергается – у нее оргазм. Я спихнул Герку со своей жены, лег на нее и давай ее ебать дальше. А Герка что делает, собака: повернулся валетом и свой здоровенный хуй, обросший густой и длинной шерстью, сует в рот то мне, то Нине. Нина хуй ртом ловит, сосет – засасывается. Мне никогда в жизни не сосала, а тут сосет и стонет на весь дом. А Герка тем временем мне лижет между жопой своим языком, я чувствую, как между ягодицами целое море его слюны, а его шершавый язык проводит вверх – вниз по очку. Я же – ебу.

– Ты еби, еби, – вдруг слышу геркин шепот.

И чувствую, как он перевернулся и лег на меня. Мне же тяжело. Я – то ебу Нину – ей тяжело. А она тем временем задрала свои ноги, расставила ляжки до шпагата и кричит от счастья:

– Леша: Леша: Мне хорошо: Я вся твоя, родной: любимый:

Вдруг чувствую – в мою жопу со всего размаха входит геркин хуй. "Так вот зачем он, собака, мочил слюной мою жопу и подкрался ко мне незаметно", – сообразил я. Хочу его сбросить, а он влез в мою жопу своим хуем и ебет меня так, что я через его нажимы ебу Нину. Двигаемся в такт: я – в его, Нина – в мой. Гера из – за моей спины своей головой лезет в лицо к Нине и целует ее в губы своими усами. Я тоже стал ее целовать в губы – все трое целуемся взасос. Я геркин язык перепутал с нининым, она нас обоих целует, раскрыв пасть и впустив в себя два языка. И тут слышу – она говорит, задыхаясь, потому что ей все – таки тяжело тащить на себе двоих мужиков:

– Ребята: ребята: родные: как хорошо мне: ребята:

А хорошо ли мне? А вам хорошо, когда вас ебут? Да еще в первый раз? Да еще обманом?

Проснулся я, помню, оттого, что хотел спустить. А тут проходит время – и я не спускаю. Ебу и ебу. И меня ебут и ебут.

Герка с меня слезает – я прямо чуть не взлетел от счастья, и давай ебать мою родную Ниночку медленно, с чувством, как это делаю обычно. А Герка тем временем опять повернулся валетом, изогнулся червем – Ниночке моей лижет из – под моего хуя пизду, а нам с Ниночкой свой хуй опять сует в рот, особенно мне. Да как настырно: схватил меня за затылок и надевает мой рот на свой хуй. Что делать? Вынужден был подчиниться: открыл рот и стал сосать ему я. А когда мой хуй из нинчкиной пизды выскользнет, то он прямо попадает в генкин рот, и он мне сосет, сосет, не выпускает, собака. В этой позе уже все трое спустили разом. Герка мне в рот, я в Ниночкину пизденку, в мою любимую, а Ниночка уж не знаю, сколько раз наспускалась – вся простыня была под ней мокренькая:

Отвалились друг от друга. Лежим, тяжело дышим. И медленно – медленно приходит жуткое отрезвление: что же мы наделали? Как теперь будем жить дальше? Чувствую, как Нина вся горит от страшного стыда. Я сам не знаю, как мне быть.

И только Гера вскочил с кровати, стал прыгать по комнате, трясет своим громадным хуилой с яйцами и приговаривает:

– Ну и сексодром у вас! Отличный! Ни разу с кровати не упал! Сколько платили? Где такой заказывали?

Нина говорит:

– На станции "Правда".

Герка хватает мою жену на руки, мчится с ней в душ, я – за ними. Что делать? Теперь уже все кончено. Стоим втроем под одним душем. Моя жена свои сиськи вперед тянет, показывает, какая она молодая, геркин хуй висит до середины волосатой ляжки: Вымылись, как ни в чем ни бывало, и мылом, и шампунем. Вытерлись. А Герка все не останавливается:

– Хорошо, что у меня аккумуляторы сели. Завтра же еду в "Правду" и заказываю себе такой же сексодром. Будем спать то у вас, то у меня.

– Я поеду с тобой, – вдруг говорит жена. – Я тебе покажу, где это, познакомлю с инженером.

Постепенно пришли в себя. "Значит, – думаю, – ей понравилось. А то, что ее мужа этой ночью на ее глазах запросто выебли, это для нее ничего. Или она не видела?. . " И говорю:

– Я поеду с вами.

– Конечно, – говорят они. – Само собой, едем все трое.

И я задумал план: Герку выебать. Ты – меня сегодня? А я тебя – завтра! Собака...

До четырех утра сидели пили чай, потом встречали механика, все вместе поехали в автотехобслуживание – нас он тащил на прицепе. Пока менял аккумулятор, мы с Ниной и Геркой поспали на креслах. Потом поехали в "Правду" за двуспальной кроватью, заказали 3 метра в ширину на 2, 5 в длину. Обещали изготовить через месяц.

На обратном пути Герка говорит:

– По – научному я бисексуал. А по – простому – рубаха – парень. Будем жить втроем – нам никогда не надоест. Я три года ищу кого – нибудь, никто не соглашается. Вы согласны?

Нина говорит:

– Я согласна. Мне с тобой, Гера, было по – настоящему, по – бабски, хорошо. Я не чувствую себя зажатой. Я тебя почему – то не стесняюсь. Вообще в кризис мы должны держаться друг за друга.

Я говорю:

– Я тогда тоже согласен.

Герка тает:

– Ребята, родные! Как мне с вами хорошо!

А я думаю: "Ну, погоди, бисексуал! Я тебя выебу. Один раз тебя обманул, и во второй раз тебе от меня не уйти" :