МакГонагалл постучала ложечкой по бокалу, отозвавшемуся легким звоном, и призвала учащихся Хогвартса к вниманию. Дамблдор встал со своего места, погладил бороду:

Ни для кого не секрет, что вы все немного устали от занятий, это естественно. Это заметил даже наш гость Люциус Малфой. – На вытянувшихся лицах учеников застыло явно не радостное выражение. – Он выразил желание несколько разнообразить вашу жизнь: завтра в Малфой – Мэноре состоится вечер, приглашены все старшекурсники. Ребята с младших курсов тоже не будут скучать – завтра вас ждут все сладости магического мира и свой праздник. Мы постараемся, чтобы всем было интересно и не скучно, правда, уважаемые господа? – обратился он к почтенным учителям.

Те согласно кивнули головами.

Ученики дружной толпой вывалились из дверей, распадаясь на группки и живо обсуждая завтрашний день. Гермиона, Рон и Гарри шли насупленные и не одобряли всеобщего ажиотажа. Конечно, кто же будет рад, узнав, что завтрашний вечер ему придется провести в доме своего врага? Враг по имени Драко Малфой, тем временем обогнал троицу и язвительно сказал:

– Смотрите не заблудитесь завтра в моем фамильном замке! Не думаю, что слугам будет приятно искать вас по всем подземельям.

– Отстань, Малфой! – в один голос крикнули Гермиона и Гарри.

Малфой презрительно хмыкнул:

– Да, кстати, не забудьте одеться прилично. Это тебя касается Уизли! Уж постарайся найти в своем шкафу хотя бы один нормальный костюм, а не связанный матушкой свитер со спущенными петлями! Да, обычно на вечерах в моем доме танцуют, так что вам желательно заранее потренироваться.

Слизеренец еще раз скривил губы в усмешке и, насвистывая, направился в сторону своей компании. Друзья поплелись дальше на сторону Гриффиндорфа. В Гостиной, сидя на диване, они обсудили свои завтрашние наряды. Не хотелось ударить лицом в грязь, особенно перед заносчивыми Малфоями! Гарри предложил Рону свою белую рубашку. Гермиона, вспомнила, что в детстве ходила на занятия по танцу и закружила по комнате с воображаемым партнером. Гарри и Рон молча и заворожено смотрели на танцующую девушку, как – будто видели ее впервые, смотрели на плавные движения. Всем троим, казалось, что они слышат звуки вальса. Когда Гермиона остановилась, мальчики с трудом перевели дыхание и спросили, почему это она так радуется завтрашнему мероприятию. Гермиона, хитро посмотрев на того и другого, вдруг подмигнула обоим сразу.

– Раз нельзя изменить события, надо найти в них что – то положительное! Например, я с удовольствием потанцую и попытаюсь узнать побольше об отце Малфоя. Вдруг пригодиться: Да, кстати, мальчики, не забудьте оставить каждый мне по танцу!

Гермиона выбрала длинное голубое платье, простое и элегантное, а волосы перевязала жемчужного цвета атласной лентой, оставив несколько завитков свободно спадать на плечи. Она уже слега тронула губы перламутровой помадой и тут вспомнила про свои серьги из застывшей морской волны. Вдев их в свои ушки, Гермиона посмотрела в зеркало и удовлетворенно вздохнула: да, определенно она превратилась из гадкого утенка в прекрасного лебедя. Так, что же еще? Ах, да, последний штрих: Пара капель любимых духов, легкий аромат лимона и свежесть ландыша окутали ее хрупкое девичье тело.

Выйдя из комнаты, девушка увидела профессора Снейпа. Он остановился, поджидая ее, и предложил спуститься вместе в холл. Северус должен был сопровождать учеников в родовое гнездо Драко. Гарри и Рон уже ждали внизу, они окинули девушку восхищенными взглядами и наперебой заявили, что согласны танцевать с ней хоть все танцы. Правда, признались, что боятся оттоптать ее ножки. Гермиона рассмеялась и озорно тряхнула головой:

– Ну, что? Пойдемте веселиться мальчики?

К шести часам вечера нарядные старшекурсники чинно двинулись в Малфой – Мэнор. Младшие уже давно пировали. Рон то и дело бросал восхищенные взгляды на подругу. Да и сам он выглядел вполне привлекательно, тщательно уложенные рыжие волосы напоминали гриву льва. Гарри шел чуть позади и о чем – то весело болтал с Джинни.

Драко пробежал мимо, хмыкнув по своему обычаю, но не удержался и одобрил наряд Гермионы, скользнув по стройной фигурке слегка удивленными глазами. Взглянув на Уизли, он скривился и сказал, что тот выглядит тоже почти прилично.

В огромном зале Малфой – Мэнора звучала тихая ненавязчивая музыка, скрипка вела сольную партию, наполняя воздух певучими звуками, создавая волшебную атмосферу. Стояли столы с различными деликатесами, между веселящимися учениками бегали домашние эльфы, обнося всех вином и шампанским. В стороне сидел хозяин дома, Малфой – старший, с неизменной тростью, в бархатной мантии цвета ночного неба. Он с ленцой потягивал старинный коньяк и смотрел на не на шутку разошедшуюся молодежь. Рядом стоял Снейп и ворчал что – то про неуместное веселье посреди учебного года. Люциус отмахнулся от него, как от назойливой мухи и процедил:

– Пусть пока повеселятся, скоро им будет не до смеха, наступают темные времена... наконец – то.

Гермиона сразу обратила внимание на хозяина дома. Да, он ей очень понравился. Эти серые с металлическим блеском глаза, аристократические манеры, белоснежные длинные волосы. Его внешность была Идеалом Мужчины из девичьих грез, но она внутренне содрогнулась, вспомнив о его ненависти к магглам. Конечно, Рон, который давно ухаживал за ней, гораздо мягче и нежнее, но он такой неопытный и скромный, а так хотелось встретить искушенного мужчину, который бы сам угадал ее желания и воплотил их в жизнь.

Вот сейчас у нее было желание танцевать. Но после топтания на месте с Уизли, Гермиона поняла, что надо поберечь свои ноги и новые туфельки. "Да, – подумала девушка, – с такими фантазиями ты дойдешь до того, что посчитаешь самым опытным профессора Дамблдора!". Ребята между тем разделились на пары и танцевали вальс.

Хозяин между тем видел все и всех. Малфой смотрел на неуклюже двигавшегося Гарри Поттера с Джинни, потом глазами нашел сына, который не терял времени даром, а прижимал к стене, какую – то новую красотку. Удовлетворенно хмыкнув, Малфой перевел взгляд на незаметно отошедшего Снейпа. Тот видимо наступил на горло своей песне, перестав ныть о неуместности и вреде веселья, повел танцевать Гермиону Грейнджер. Снейп умело и плавно кружил девушку в танце. Люций заворожено смотрел на повзрослевшую Гермиону. "А она неплохо держится. Непринужденно. Красиво. Грациозно. Хм: Может стоит пригласить ее на следующий танец?" Но он тут же оборвал себя на мысли, – "Вот глупости, она же из магглов. Грязнокровка! Хотя, один танец ничего не значит. Тем более, Драко утверждал, что в этой маленькой головке умещается огромное количество знаний. Устрою крошке экзамен:" Уголок губ слегка приподнялся в насмешливой ухмылке.

Музыка замолкла. Допив залпом коньяк Малфой встал, отыскивая взглядом Гермиону и Cнейпа.

Добрый вечер, мисс Грейнджер, вам нравится у меня в гостях? Не скучаете? – вежливо, но обычным холодным тоном осведомился Люциус.

Гермиона, грациозно подобрала голубые складки платья, подчеркнуто почтительно склонила голову приветствуя хозяина дома. Тонко и лукаво улыбнулась. О, она тоже может быть светской дамой!

– Спасибо, мистер Малфой. Прекрасный вечер. Только вот: танцев маловато:

– Неужели?! Какая досада для вас! Я заметил, как вы прекрасно двигаетесь, но сомневаюсь, что вашего умения хватит на настоящий танец – танго, – с вызовом сказал Малфой.

Гермиона подняла на него глаза:

– Думаю, что я справлюсь, но вот с партнером сложно. Сомневаюсь, что кто – то из присутствующих может станцевать этот откровенный, чувственный танец. Может быть, вы полагаете, что у вас хватит на него страсти?

Брови Люциуса поползли вверх, а в глазах мелькнуло одобрение. "А она не только умна, но и остра на язык. Занятно".

– Не думаю, что именно вам, юная мисс, стоит судить о моей чувственности.

Его низкий, тихий голос с бархатными обертонами обволакивал, вызывая сладкую истому в теле Гермионы. Люций приказал музыкантам играть танго. Удивленные ученики Хогвартса, заслышав непривычные томные звуки отступили к стенам, бросая взгляды на хозяина дома. Танцевать ни кто не решался.

Малфой медленно подошел к Гермионе, сверля ее вызывающим взглядом, протянул ей руку. Она протянула свою, и Люциус резко закрутив ее, прижал к себе. У гриффиндорки перехватило дыхание. Она подняла глаза и увидела в зрачках партнера ироничный вопрос: "Ну, так хватит ли у меня страсти?" Грейнджер вздохнула и, резко оттолкнув от себя Люциуса, под изумленное аханье старшекурсников, плавно обвела грациозным движением руки свою фигуру. Люций подумал, что танец будет похож на страстную битву, слегка улыбнулся, дав понять Гермионе, что он ответит на ее вызов и, внезапно повращав в своих руках трость, отбросил ее в руки Снейпа.

Они опять сошлись в танце и закружились по залу с постоянной сменой позиций. Каждое движение было наполнено томным желанием. Как будто партнеры вели беседу на своем, понятном лишь им языке танца, языке тела, языке чувства. Ученикам показалось, что тела танцующих переплелись и словно слились в одно целое. Внезапно пара остановилась точно посредине зала. Гермиона провела рукой по щеке мужчины, по шее и, добравшись до завязок мантии, дернула их, так, что узел развязался. Высоко взмахнув тонкой рукой, она отбросила мантию в сторону. "Хм, – только и успел подумать Люциус, – девчонка меня раздевает! Меня?! Взрослого мужчину! Хорошо, поиграем, я покажу тебе!. . "

Он резко подхватил ее на руки, проведя рукой по спине и задержав на несколько мгновений на округлой мягкой попке девушки. Никто из зрителей не заметил этого, но Гермиона отчетливо почувствовала, как слегка сжались его пальцы. Когда девушка подняла на партнера взгляд, то увидела приподнятую бровь и насмешливый вызов в глазах. Но долго медлить Люциус не стал, он поставил Грейнджер на пол и, не сбавляя темпа, опять закружил по залу. Внезапно он понял, что ему нравится танцевать с ней, нравится играть в эту забавную игру "Кто кого". Гермиона не сдавалась, и дразня его, прижалась крепче и, как бы невзначай, коснулась губами его виска.

"Ах, так?! !" Малфой наклонился над ней, заставляя ее выгнуться назад, провел горячими пальцами по ее шее, обвел рукой грудь. Спустился ниже и, скользнув рукой по талии, выпрямился. Танец продолжался, ученики никогда не видели ничего подобного все стояли и смотрели на необычную пару, открыв рты. Рон тоже смотрел на девушку, его сердце переполняла ревность, но куда ему тягаться с этим сильным и статным мужчиной? Но, Гермиона?!. . что она делает? Это же их общий враг, Пожиратель Смерти, приспешник Волдеморта.

Люциус краем глаза заметил эту гамму чувств на лице Уизли, усмехнулся, представляя юношу в образе разъяренного гиппогрифа (вот сейчас он топнет копытцем) и, тряхнув волосами, беззвучно рассмеялся. Теперь уже намеренно, играя на публику, он прижал к себе девушку, провел руками по ее спине, дотронулся своей щекой до ее губ. Его движения стали напоминать пластику дикой пантеры. Руки скользили по гибкому податливому телу Гермионы. Глаза в глаза. Девушка, как завороженная смотрела в серые глаза с черными точками зрачков, о! Они уже не были холодными и равнодушными эти глаза! Сильный мужчина, сколько желанья в его блуждающих по ее телу руках. Нет, Малфлой напрасно старался придать жестам и взглядам оттенок небрежной насмешки, Гермиону он обмануть не мог, обжигающее дыхание и легкая дрожь его тела, выдавали его с головой.

Пара кружила по залу как большая черно – голубая птица: Они не хотели останавливаться: Их движения ускорялись. Но последние звуки музыки оборвались на высокой ноте: Как вскрик, как стон, как призыв, как откровение:

Они остановились, тяжело дыша, глядя друг на друга. Зал разорвали восхищенные крики "Браво, Гермиона!", "О, Мистер Малфой, потанцуйте и со мной так!".

На мгновение на лице Люциуса мелькнуло удивление. Он совсем растворился в танце, потерял над собой контроль, забыл, где он, кто он. Понял, что очень возбужден и украдкой посмотрел на Гермиону. Она тяжело дышала. Люций чувствовал ее дыхание, в его голове мелькнула мысль, что должно быть так же она выглядит после ночи любви: со сбившимся дыханием, раскрасневшимися щеками и горящими глазами. Он наклонился к девушке, вызвав новый всплеск ревности у Рона, пристально следящего за ними. Рон уже испугался, что после такого танца Малфой возьмет девушку прямо здесь у всех на глазах. И Люциус шепнул в маленькое ушко с серьгой цвета морской волны: "Ну, что? Хватает моей чувственности для Вашего танго?" Грейнджер отодвинулась от него, поклонилась и спокойно сказала: "Благодарю вас за танец, мистер Малфой".

Легко повернулась и пошла в сторону пылающего Рона и смущенного Поттера. "Вот, стерва!" – с восхищением подумал Люциус, с трудом возвращая своему лицу непроницаемо – спокойное выражение.

Когда Гермиона подошла к друзьям, Рон набросился на нее с упреками:

– Герми, что ты делаешь? Зачем? Или ты забыла кто этот человек?

– Рон, я устала, пойдем в школу! Кстати, – повернулась она к Гарри, – как это выглядело со стороны?

– Герми, ты была такой: такой, я тебя никогда такой не видел!!! – и уже тише добавил, – но партнера могла бы себе выбрать другого.

К ним подбежали Долгопупс и Джинни. Обняли Гермиону и высказали свое восхищение. "Научишь и меня так же танцевать?" – застенчиво шепнула Джинни подруге.

На следующий день Малфой сидел в саду на скамье и курил сигару. Он очень любил это уединенное тихое место, где никто и ничто не могло его побеспокоить. Из головы не выходил вчерашний вечер. Это танго... "Девчонка на удивление грациозная, она как легкий весенний ветерок, такая же свежая, пробуждающая чувства, дышащая новизной. Но как держит себя в руках! Даже я не справился с разбуженной страстью, ведь, она прижималась ко мне весьма и весьма!"

Люциус потянулся, с улыбкой сытого кота и подумал, что может быть стоит продолжить игру с этой маленькой грязнокровкой. Он послал ей цветы, прикрепив листок бумаги с фамильным гербом к одному из растений, черкнув предварительно на нем пару строк.

В это время Гермиона мерила шагами комнату, а мысли ее летели со скоростью Хогвардского экспресса. Она вспоминала взгляд Люциуса, его горячие руки на своем теле. Да, определенно этот мужчина ей небезразличен. Он сумел заинтересовать ее, сумел заставить ее думать о себе, сумел заставить ждать встречи с ним. А ведь он, всего лишь слегка приподнял завесу тайны, открыв ненадолго свою истинную сущность.

"Он возбудился от моего танца?! Или мне показалось?" В этот момент дежурный принес ей орхидеи. "Кто бы мог их мне прислать? Глупая, не обманывай себя, кто еще может прислать тебе такой дорогой букет?" Она поднесла к лицу нежные лепестки, вдохнула тонкий аромат и увидела записку. "Если Вы хотите продолжить нашу игру, приходите сегодня в семь вечера в "Три метлы".

Прочитав это, девушка вздрогнула, и нахмурилась. Значит, "игра"? Что ж, давайте поиграем, жаль только, что правила не оговорены заранее, и она даже приблизительно не представляет, чем она может закончится, что она выиграет в случае победы.

Она сердито вздернула подбородок. Теперь ее никто не остановит. Она будет не Гермиона Грейнджер, если не проучит этого надменного самоуверенного аристократа. До назначенного времени оставалось два часа, и девушка решила повидать Рона и Гарри, словно ища у друзей силы и совета. Рон уже немного остыл после событий вчерашнего вечера. Он снова был простодушным, неунывающим мальчишкой, он снова шутил и говорил глупости. Герми помогла Поттеру разобраться с заданием по зельеварению, и тот убежал на тренировку по квиддичу. Рон сказал, что Фред с Джорджем что – то затевают, но, поняв, что Гермиона занята своими мыслями и не хочет его слушать, умчался к братьям.

Про намечающуюся встречу и про цветы Гермиона не стала рассказывать, видя, что друзьям сейчас нет дела до ее переживаний. Да и, честно говоря, побоялась, что ее не поймут, а портить себе настроение бессмысленным спором не хотелось. Чтож! Это только ее игра. Только ее. И того мужчины с белыми волосами:

Гермиона Грейнджер переступила порог полупустого бара и сразу же увидела его. Темная фигура притягивала, от нее веяло неограниченной властью, надменностью и: завуалированным желанием. Она приостановилась, раздумывая убежать сейчас или все же узнать, зачем он хотел ее видеть. Люций Малфой, почувствовав взгляд, повернулся и с явным удовлетворением заметил страх и неуверенность в глазах Грейнджер. Он с улыбкой заговорщика поманил ее пальцем. Девушка вспыхнула и проворно засеменила к его столику.

– Добрый вечер, мисс Грейнджер! Какой напиток предпочитаете в это время суток?

Гермионе показалась насмешка в его бархатном низком голосе. Ей захотелось в пику насмешнику заказать тыквенный сок, но она спокойно ответила:

– Не откажусь от красного сухого вина.

– Какой страны? Региона? Года? – голос стал совсем уж приторно сладкий и насмешливый.

– На Ваш выбор.

Сделав заказ, Малфой подпер подбородок своими холеными руками и задумчиво посмотрел на Гермиону. "Что сказать, если она спросит, зачем мы здесь, ведь не говорить же ей, в самом деле, что она меня заинтриговала. Хотя можно, заодно смутить ее. "

Первой не выдержала гриффиндорка:

– Зачем вы назначили мне встречу, мистер Малфой? Что вы от меня хотите?

– Вы же сами втянули меня в эту авантюру, мисс Грейнджер! Как я мог после такого вашего танца остаться равнодушным? Вы разожгли огонь, вам его и гасить, – Слегка растягивая слова промолвил аристократ.

Авантюра? Ничего себе словечко! Гермиона удивленно воззрилась на него. Это было так не похоже на Люциуса Малфоя, которого она раньше знала. Никто и никогда бы не посмел назвать этого холодного бесстрастного и темного человека авантюристом.

– Мистер Малфой, я втянула Вас?! Может быть, и на танец я Вас пригласила? Вы же мне в отцы годитесь! Вам не стыдно?

– Мне, мисс Грейнджер НИКОГДА не стыдно за свои желания. А что до возраста, вам ведь интересно, как это... ммм... играть с опытным мужчиной? Ведь, правда? – он взял бокал и, покачав в нем рубиновый напиток, пригубил его.

– Да вы просто извращенец! – выкрикнула Гермиона.

– О, нет! Я – изверг! – довольно мурлыкнул Малфой

– Вы страдаете извращениями! – не сдавалась гриффиндорка.

– Вы повторяетесь. Да, нет. Что вы? Я ими наслаждаюсь! – откровенно насмехался над ней мужчина.

"Однако! Мда, он непробиваем. Ладно, попробую по – другому. Он намеренно хочет меня смутить, почувствовать мое замешательство, власть надо мной. А что вы скажете на это? Гермиона вдруг задумчиво посмотрела на сидящего напротив мужчину. Взяла бокал и, подняв его, многозначительно сказала, глядя в серые искрящиеся глаза Малфоя.

– За наше более близкое знакомство! – И не отводя от него взгляда, она поднесла бокал к своему лицу, провела им по щеке, обвела язычком по ободку, отпила немного и облизнула губки, убирая капельку вина. Поставив бокал на стол, она принялась ласкать пальцами его хрустальную ножку, весьма недвусмысленно. Глаза Люциуса, неотрывно следящие за ее действиями полыхнули ледяным пламенем, он встряхнул белоснежными волосами.

– Играете с огнем, мисс Грейнджер! Не боитесь обжечься? – сухо спросил он, взяв себя в руки.

– Хм, скорее со льдом, мистер Малфой! – и, не удержавшись, Гермиона потянулась к пряди упавшей на лоб Люциуса. Наконец – то она коснулась этих волос, белоснежных, неожиданно мягких. Аккуратно поправив прядку, она, дразня, провела пальцами по его скулам, чуть шершавой щеке, и, словно внезапно смутившись, отдернула руку. Словно поняла насколько вызывающе и бестактно себя ведет.

– Так – так – так, мисс Грейнджер. Кажется, вы слишком переоцениваете свои силы, – насмешливо произнес он, – Но мне, как ни странно нравится. Давайте выпьем за наши желания и за их исполнение. Я бы очень хотел бы, чтоб мое желание было удовлетворено!

Люциус торжественно и многозначительно поднял бокал.

Гермиона опять покраснела, но все же храбро пригубила вино. И совсем не вкусно оказывается! Красное сухое вино: Лучше уж пить тыквенный сок. Что я делаю?! Но потом смело подняла на мужчину глаза и, насмешливо глядя в расширившиеся от удивления зрачки, провела своей ножкой, обутой в изящную туфельку по его ноге, снизу вверх, вызывающе и дразняще медленно. С удовольствием заметив быструю смену эмоций на обычно бесстрастном лице аристократа, она сделала еще один небольшой глоток вина.

В баре было на удивление мало посетителей, обычно свободное место сложно найти, а сегодня только парочка у окна, да три человека за барной стойкой, и те вдрызг пьяные. Малфой бросил быстрый взгляд по сторонам, чтобы удостовериться, что за ними никто не наблюдает.

Внезапно Люциус перегнулся через стол и начал жадно и требовательно целовать ее губы. Гермиона задохнулась от неожиданности. Но спустя секунду, она забыла, что это ее враг, что он старше ее. Она растворилась в этом поцелуе и начала несмело отвечать на него. Потом все увереннее ее язык скользил по его губам, переплетался с его языком. Ее руки гладили тяжело вздымающуюся мужскую грудь, чувствуя тепло его тела и легкую дрожь, опускаясь все ниже: Внезапно, Люциус с тихим стоном оторвался от нее, сев на место, уставился затуманенными глазами на девушку:

– Мисс Грейнджер я, хм: не совсем контролир. . располагаю временем сейчас, поэтому, может быть, отложим нашу беседу на завтра?

Гермиона пожала плечами и, встав, направилась к выходу, уже возле двери, она обернулась и сказала:

– А вы неплохо целуетесь, мистер Малфой! Не ожидала от вас такого количества эмоций! – она послала ему воздушный поцелуй и скрылась за дверью.

Ошарашенный такой наглостью, Люциус стукнул по столу кулаком, едва его не проломив, он больно ударил руку, ссадил кожу, резкая, хоть и не сильная боль его отрезвила. Слизавая капельку выступившей крови, Люциус поклялся отомстить девчонке и за эту боль тоже.

Потребовал виски со льдом и залпом выпил содержимое, хищно хрустнув кубиком льда. "Что она со мной делает? Эта маленькая кошка даже не понимает, на кого пробует выпускать свои коготки! Она еще слишком мала для таких интриг. И как ей удается довести меня до того состояния, когда я уже не властвую над своими эмоциями? Чертова маггла. Мда, и, не смотря ни на что, я ее хочу! Доигрался! Ладно, больше я не позволю так над собой издеваться. Пусть она сама почувствует, что такое желать!"

Гермиона, вернувшаяся в свою комнату, в смятении перебирала события этого вечера. Она снова и снова вспоминала обжигающе горячие губы Люциуса, его развитые мускулы под своими руками... Она хотела большего, хотела чувствовать его всего, она хотела Люциуса Малфоя!"Доигралась!" – подумала Гермиона.

На следующий день она была рассеянна, даже на вопросы Гарри и Рона отвечала на автомате, не вдумываясь в смысл. Драко, увидев ее, язвительно крикнул:

– Ха, смотрите на Грейнджер, в следующий раз она будет танцевать с Дамблдором!

– Заткнись, Малфой! Я буду танцевать с директором только в том случае, если ты будешь танцевать со Снейпом!

После урока зельеварения Гермиона осталась на дополнительное занятие с профессором Снейпом. Тот объяснил, какие ингредиенты входят в состав любистоков и афродизиаков и помог ей изготовить пробный вариант. В очередной раз, восхитившись ее знаниями и умениями, Снейп разрешил ей уйти. Идя по галерее, Гермиона задумалась. Внезапно чьи – то руки схватили ее и прижали к стене. Это был Рон.

– Что ты себе позволяешь, Рон? – закричала гриффиндорка.

– Гермиона, я давно тебя хочу! Не сопротивляйся! – шептал разгоряченный Уизли, шаря руками по ее груди и покрывая ее лицо поцелуями.

Гермионе было неприятно и противно, она всегда воспринимала Рона, как друга, как брата, но никогда не представляла его, как сексуальный объект. Вот Люциуса... Черт! они же должны были встретиться сегодня! Он же ее ждет!

– Рон, отпусти, мне сейчас же надо идти! Я тороплюсь!

– Нет, Герми, я так долго страдал, я смотрел, как ты флиртуешь с Краммом, я знаю, что на каникулах ты встречалась с каким – то магглом, а позавчера видел, как ты строила глазки, этому слизянку – Малфою!!! Теперь уважь меня!

Люциус Малфой ждал Гермиону уже полчаса. Он поглядывал на свои шикарные золотые часы и терялася в догадках: "Либо эта нечистокровка очень непунктуальна, либо она меня все еще боится, либо ее что – то задержало". Посидев еще пятнадцать минут, он решил сам навестить Грейнджер. Аппарировав в Хогвартс, он оглянулся и пошел искать Гермиону.

Внезапно до его слуха донеслись какие – то всхлипы, шорох, непонятная возня: Он решительно завернул за угол и замер: рыжий Уизли своими неопытными руками неуклюже лапал ЕГО Гермиону. Гермиона пыталась оттолкнуть Рона, но парень был слишком возбужден и не ослаблял хватки. Попытка Гренджер вразумить его словами потерпела полное фиаско, казалось, что он вообще не слышал, что ему говорит девушка.

Ярость застлала глаза мистера Малфлоя: Но не драться же ему с этим щенком!

– Кгхм, хм! – донеслось до молодых людей. – Мистер Уизли, вам не кажется, что принуждать девушку к благосклонности как – то не по – джентельменски?!

Рон нехотя отошел от Гермионы, и, направив на непрошенного собеседника разъяренный взгляд, прошипел:

– Опять вы здесь, мистер! И, как всегда не вовремя! Что – то в вашем поведении я тоже не заметил ничего достойного джентльмена! Пойдем отсюда, Гермиона!

Но Люциус шагнул к девушке, взял ее за руку и аппарировал. Рон двинул носком башмака по стене, произнес несколько непечатных выражений и уныло поплелся в сторону своей комнаты.

Люциус и Гермиона оказались на каком – то пустынном пляже. Густые молочно – белые облака отражались в спокойной воде. Солнце, изредка показывалось, посылало несмелые лучики и поспешно скрывалось в белоснежной массе. Гермиона огляделась вокруг. Это место не было ей знакомо и ей здесь безумно нравилось. Она опустила голову, вспомнив, в какой неприличной ситуации застал ее Малфой. Люций отошел к воде, опершись на трость, смотрел на противоположный берег. Глаза, после вспышки гнева ставшие похожими на грозовое небо, медленно возвращали свой естественно холодный светло – серый цвет. Он пытался маскировать свои эмоции. Он считал недостойным аристократа показывать переживания. Внезапно, резко развернувшись, он пророкотал:

– Я не хотел бы, мисс Грейнджер, еще раз стать свидетелем подобной сцены!

– Хм, а вы жуткий собственник, мистер Малфой, после одного – единственного поцелуя, запрещаете девушке:

– Я тебе сейчас покажу, какой я собственник, – рыкнул Люциус и, одним рывком оказавшись рядом с гриффиндоркой, впился ей в губы. Его язык пробежался по ее зубкам и скользнул в рот. Он вспомнил, что обещал себе вызвать в ее теле страсть, и внутренне улыбнулся. Держись, гриффиндорка!

Сильные руки привлекли Гермиону к широкой мужской груди. Девушка почувствовала сквозь шелк рубашки тепло его тела и прижалась к нему еще сильнее. Нежность в его поцелуе временами уступала место жадной обжигающей страсти, а в глазах плескалась напускная надменность, от этих контрастов у Гермионы закружилась голова. Малфой, как будто почувствовав это, опустил девушку на песок. Присел рядом. Он начал расстегивать пуговицы блузки Грейнджер намеренно неторопливо, дразня, покрывая каждый новый открывшийся участок кожи жаркими поцелуями. Покрыв поцелуями живот девушки, Люциус усмехнулся, когда услышал легкий, прерывающийся стон. Мужчина провел пальцем по обнаженной груди, едва касаясь ее, создавая лишь намек на прикосновение. Гриффиндорка выгнулась навстречу этим ласкающим чувственным рукам. Взгляд Люциуса приковала нежная бархатистая кожа Гермионы, хотелось прикасаться к ней снова и снова, это было так волнующе приятно.

– Помнишь, как ты сдернула с меня мантию на балу? Теперь я тебя раздеваю, – хриплым шепотом произнес Люций, – Скажи, тебе это нравится?

– Да, мистер Малфой – с придыханием ответила Грейнджер.

Ее дыхание обожгло разгоряченного мужчину, он еле сдерживал себя. И тут Гермиона словно только осознав, что она лежит полуголая, а Малфой полностью одет, принялась расстегивать и стаскивать с него камзол, рубашку... Почувствовав под руками обнаженное тело Люциуса, крепкую мускулатуру, она с восхищением погладила его плечи и сильные руки. Дальше она потянулась губами к его соску. Прижав его губами, Гермиона почувствовала дрожь в теле мужчины. В следующий момент Малфой с глухим стоном откатился в сторону, поняв, что больше не контролирует себя. Несмотря на тотальную неудовлетворенность и желание продолжить, душа его ликовала: "Я выиграл этот раунд. Она безумно хочет меня! Я сумел остановиться вовремя!"

Гермиона смотрела на тяжело дышащего мужчину широко раскрытыми глазами и не понимала, почему он остановился.

– Мистер Малфой! Почему вы остановились? Разве мне показалось, что вы меня хотите?

– Мисс Грейнджер, я считаю, что мы оба погорячились, наша игра зашла слишком далеко.

– Ах, игра! – вскрикнула Гермиона, – Я и забыла, что это всего лишь игра для вас. Уведомляю вас, что выхожу из нее. Можете праздновать победу! Я не позволю больше издеваться надо мной.

Схватив одежду, девушка помчалась, куда глаза глядят. Мужчина проводил ее равнодушным взглядом. На золотистом песке осталась сиротливо лежать оторванная пуговка: вот и все, что осталось после ухода самонадеянной, заигравшейся девчонки. "Это надо отметить" – подумал Люциус.

Малфой сидел у камина в своем поместье и пил виски со льдом. Чем больше он думал о происшедшем, тем больше его сердце наполнялось непонятной и непривычной, тягучей тоской: "Зачем? Что теперь делать? Какая победа, глупец? Над маленькой девочкой, которая по уши влюбилась в тебя? А ты? Сам – то ты, что развесил сопли? Что? Боишься признаться самому себе, что она тебя тоже заинтересовала? Да. Ты просто, бесчувственный чурбан! Кому нужно это твое величие, надменность? Если из – за этого ты не можешь позволить себе показать свои чувства. Я стал заложником своей репутации и власти. К Мерлину, все это! Надоело, внушил себе, что я свободен, а я ведь, пресмыкаюсь перед тем же Волдемортом! Довольно! Зачем я обидел ее? Как теперь заслужить ее прощение? С другой стороны, а зачем? Ладно, не буду откладывать это!"

Допив виски, Люциус переоделся, расчесал длинные белые волосы, втер в кожу каплю ароматного масла лаванды. И, довольный своим безупречным внешним видом, он направился в Хогвартс.

Гермиона забежала в свою комнату, заперла дверь, сбросила одежду прямо на ковер и, бросившись на подушку, разрыдалась. "Как ты могла поверить этому самовлюбленному снобу? Зачем полезла туда, где тебя никто не ждет?" Наплакавшись, она не заметила, как задремала.

Стук. Ничего не соображая со сна, Гермиона села на кровати и протерла глаза. Тихий стук повторился. Она сообразила, что он шел от окна. Взглянув за витраж, она вскрикнула, закуталась в простыню, увидев белокурые волосы. Стук стал настойчивей. Она вздохнула и поплелась к окну, распахнула створки. Малфой ввалился в комнату, в зубах у него была алая роза, неизменная трость зажата под мышкой.

– Мистер Малфой, зачем вы пришли? Если вы пришли, чтобы опять надо мной смеяться, то мне придется попросить Вас убраться вон.

Вместо ответа Люций отложил розу, поднял на нее глаза, в которых девушка с удивлением увидела вполне человеческое сожаление. Он сделал шаг к ней и обнял, прижав к себе.

– Гермиона, прости меня, старого дурака. Я несправедливо обидел тебя, просто я растерялся от силы испытываемых чувств, испугался самого себя. Прости: Я проиграл, ты меня очень изменила, я уже не тот Люциус Малфой, которым был доселе!

Гермиона вздохнула, лукаво прищурилась:

– Тогда: Может, продолжим с того места, на котором остановились? – и набросилась на опешившего мужчину, срывая с него одежду и покрывая его тело поцелуями.

– Что ты делаешь, чертовка?!

– Раздеваю вас, что непонятного? – она с увлечением стаскивала рубашку, когда добралась до пряжки ремня, Малфой застонал и остановил ее руки.

– Не так быстро Гермиона! Иначе я за себя не ручаюсь!

Он прижал девушку к своей груди и начал медленно целовать. Потянул за край простыни, в которую она наспех закуталась. Мягкая ткань скользнула по ее телу и легла у ног. Наспех разувшись, он поднял хрупкое девичье тело на руки и понес в сторону кровати, не переставая целовать. Аккуратно положив свою драгоценную ношу, лег сверху, удерживая вес своего тела на руках. Гермиона наконец – то сделала то, о чем давно мечтала – запустила пальцы в его шелковые волосы. Малфой между тем, ни на секунду не переставал целовать ее гладкую кожу. Легкими поцелуями он покрыл ее грудь, добрался до розового соска, подул на него и осторожно лизнул, потом, словно осмелев, обхватил его губами, его руки прошлись по непослушным кудрям гриффиндорки, по точеной шейке, опустились ниже. Одна рука легла на бедро другая, добравшись до аккуратного треугольника волос внизу живота, скользнула между ног. Когда он дотронулся до набухшего клитора, Гермиона выгнулась дугой и громко застонала. Люций начал целовать ее живот, спускаясь все ниже и ниже, скоро его язык был уже там, где недавно еще ласкали его дразнящие пальцы. Нежно, дотрагиваясь языком до ее складочек, и чувствуя, как они покрываются ее соком, он все больше и больше распалялся сам. Гермиона не в силах сдерживаться прижала его голову к своему бутону. Люциус довольно хмыкнул и продолжил ласкать и дразнить ее языком. Когда Грейнджер почувствовала его палец, входящий в нее, она опять громко вскрикнула прерывающимся голосом.

– Возьми меня! Люциус, не мучай! Умоляю! Я хочу тебя!

Малфой опять начал подниматься к ее шее, не переставая пальцем ласкать ее между ног.

– Скажи мне, как ты меня хочешь: – хрипло шептал он

– Люций, я никогда не испытывала ничего подобного! Я безумно тебя хочу! Только тебя!

– Девочка моя! Ты сведешь меня с ума.

– Ммммм: Люций! А!. .. ммм:

Люциус приподнялся и одним резким движением сбросил одежду. Увидев его в первозданной красоте, Гермиона восхищенно ахнула.

– Какое у тебя великолепное тело!

Ее пальцы принялись исследовать его безупречное тело. Гладя плоский пресс, она опустила руку чуть ниже и обхватила его давно вставший член. Люциус сдавленно охнул, когда девчонка чуть сжала его своими тонкими пальчиками.

– Не могу больше сдерживаться. Впусти меня! Я хочу почувствовать тебя всю!

Он начал медленно входить в нее, словно исследуя каждый сантиметр. Гермиона вцепилась ногтями в его плечи. Взяв ее за ягодицы Малфой резко вошел в нее полностью и начал двигаться то, ускоряя движения, то замедляя ритм. Гриффиндорка, уже не сдерживаясь, откинула голову и постанывала от каждого его движения. Люциус нашел ее губы и впился в них жадным поцелуем. Девушка обвила ногами его талию и начала двигаться навстречу ему. Мужчина простонал:

– И где ты этому научилась? Перестань: Сейчас же: ммм:

Их движения ускорялись. Чувственные стоны и прерывающиеся вздохи заполнили тишину комнаты. Внезапно Гермиона вздрогнула, громко выкрикнула его имя, и ее накрыло волной оргазма. Люциус не останавливался, будто бы не мог насытиться этим молодым телом. Наконец и он, вскрикнув, в последний раз резко вошел в Гермиону и кончил. Минуту они пролежали не шевелясь, переводя сбившееся дыхание. Потом Люциус перекатился на спину, увлекая за собой девушку. Теперь она оказалась сверху. Слегка отдышавшись, Гермиона приподнялась и посмотрела на лежащего мужчину, поправила прядь светлых волос.

– Мистер Малфой, Вы бесподобны! Никому вас не отдам.

– Хм, может, стоит перестать называть меня на вы? По крайней мере, после совместной ночи все люди так поступают.

– Хорошо, Люциус, но мне так интереснее! – Гермиона наклонилась и начала целовать его.

Люциус почувствовал опять растущее возбуждение.

– Вот хулиганка!!!

Гермиона рассмеялась и продолжила дразнить Малфоя.

– Ты еще пожалеешь об этом! – проворчал Люциус.

Уснули они только под утро, вдоволь насытившись друг другом.

Встав утром у зеркала, Люциус увидел длинные царапины от ногтей Гермионы на своей груди и плечах.

– Хм, а я и не знал, что в Гриффиндорф берут тигриц! – шутливо сказал он.

Гермиона запустила в него подушкой.

Вечером, гуляя по парку, Гермиона услышала обрывок разговора двух мужчин, один из них был Люциус, а второй – Драко.

– : но, отец, почему именно эта грязнокровка???!!!

– Потому, что я, кажется, влюбился – просто ответил Малфой – старший.

Мужчины уже давно ушли, а Гермиона все стояла на тропинке с совершенно обескураженным и в то же время задумчивым видом.

– Ну, что ж. Продолжим игру, мистер Малфой. – загадочно улыбнувшись пробормотала она.