Те, кто был в пионерском лагере "Зарница" в прошлые годы, уверяли, что это всегда был самый обычный лагерь, не отличавшийся от других ни особой распущенностью детей, ни пофигизмом вожатых. Но в эту смену что – то пошло не так. И причиной был старший отряд. Трудно сказать, что конкретно там незаладилось. Скорее всего, это было совпадение нескольких факторов. Первое – это Васька – Хромой. Прозвище "Хромой" он получил еще в прошлом году, когда в середине смены вывихнул ногу и припадал на неё до самого отъезда домой. Кликуха за него зацепилась, несмотря на то, что в этом году он уже не хромал, более того – был здоров как бык. Ему уже 15, и в лагере он последний год. Так вот: этот Хромой был конкретно сексуально озабоченным. Вечно лез девчонкам под юбки, зажимал и тискал по углам. С него стали брать пример его дружки, а с них – все остальные парни.

Девчонки сначала пытались жаловаться вожатой. Но это был как раз второй фактор, который, совпав с первым, дал такую гремучую смесь. Марья Федоровна была пожилой старой девой, которая в принципе не представляла, что на свете существует секс. Советский Союз рухнул, но, видимо, Марья считала, что "секса нет" на всей территории СНГ по – прежнему. Поэтому жалобы девчонок она просто игнорировала. Ей казалось, что всё это – лишь мелкое хулиганство, с помощью которого мальчики всегда достают девчонок (вроде дерганья за косички). А где – то через неделю после начала смены шестеро парней затащили в свою палату Нинку Кутузову и там конкретно её облапали, везде залезали. Нинка вырвалась от них в слезах и кинулась жаловаться вожатой. На этот раз Марья решила отреагировать, поскольку девочка рассказала, что они ей руки в трусы засовывали, а это даже тупой и фригидной Марье показалось подозрительным. Вечером она собрала весь отряд на линейку. И на весь отряд объявила о том, что случилось с Нинкой. Шесть пацанов, которые её лапали, были выведены из строя и поставлены шеренгой всем на обозрение, а Марья прохаживалась рядом и читала им нотацию. Эти шестеро с ухмылками переглядывались и бросали на Нинку сальные взгляды – было видно, что им ни капельки не стыдно, даже напротив – они этим гордятся. А Нинка стояла красная, как рак, и готова была провалиться от стыда сквозь землю. После этой истории девчонки перестали жаловаться вожатой, и парни почувствовали полную безнаказанность.

Васька – Хромой всё время придумывал какие – то игры с сальностями. То он и его дружки начинали задирать всем девчонкам юбки. То они просверлили дырку в стене женской бани и регулярно ходили подглядывать. Однажды Васька затеял игру, которую с энтузиазмом подхватили все мальчишки. Было жарко, и девчонки ходили в сарафанах. Парни подбегали к кому – нибудь из них и резко дергали за переднюю часть сарафана. Лямки обрывались, и на несколько секунд у всех пацанов была возможность полюбоваться голой грудью девочки. После этого девчонки перестали носить сарафаны, ходили только в платьях.

Но вообще, по прошествии некоторого времени почти все девочки стали относиться к происходящему как к неизбежному злу, и просто не обращали внимания. В отряде, наверное, не осталось ни одной девчонки, которую бы парни не пощупали. Особенно у них пользовалась спросом та самая Нинка Кутузова – после истории на линейке парни считали, что ей уже терять нечего, раз её уже шестеро человек во всех местах потрогали, и теперь её можно лапать в любое время. Однажды Нинкина соседка по койке заметила, что та не носит трусов. На её вопрос Нинка ответила, что ребята их всё время разрывают, поэтому ей проще их вообще не надевать. Её соседка скептически отнеслась к этому объяснению, потому что злые языки давно шептались, что Нинка что – то слишком часто ходит по вечерам мимо "палаты номер шесть", как её прозвали в отряде. У мальчишек было две палаты: одна на семь, другая на шесть человек. Васька Хромой жил там, где шесть. И все девчонки знали, что мимо этой палаты ходить нежелательно. Но Нинкины пути по нескольку раз в день неизменно случайно пролегали именно мимо этой двери. Подозрительно. В итоге её туда затаскивали почти каждый день. И некоторые девчонки уже начали в открытую высказывать предположение, что парни её там не только руками трогают. В середине смены Нинка, устав от насмешек, уехала домой.

С её отъездом в отряде, разумеется, ничего не изменилось. От "основного инстинкта" парней лишь немного отвлекали разные лагерные мероприятия. Самым главным из них была, разумеется, игра "Зарница" – ведь лагерь носил именно такое название, и эта игра всегда планировалась как главное событие смены. К ней готовились долго и тщательно. Она должна была стать имитацией военных действий между двумя командами. Всем раздали игрушечные автоматы, но поскольку стрелять из них нельзя, решили пойти старым проверенным способом: у каждого на плече пришиты бумажные погоны. Противник должен их сорвать. Сорвет одну – человек ранен, сорвет обе – убит. Каждая команда разработала план действий. У каждой был штаб, медсанчасть, тайные стратегические объекты и т. п. И вот долгожданный день настал.

Чуть ли не больше всего "Зарнице" радовался Васька – Хромой и его дружки. Теперь они имели возможность пощупать девок не только из своего отряда – игра – то общелагерная. Во время "атак" они заваливали мелких девчонок на землю и тискали. Те наивно пытались держаться за погоны, чтобы их не сорвали. А парни в это время спокойно лезли им в трусики. А потом сидели и обменивались впечатлениями: кому сколько "дырочек" удалось пощупать. Они показывали на этих девчонок пальцами и обсуждали, у кого из них пизда уже волосатая, а у кого еще гладенькая. Особенно они разгулялись во время нападения на вражескую санчасть: там же одни девчонки, так что потискать им было кого. Ближе к концу боя, когда уже почти все погоны с девчонок были сорваны, Васька вдруг увидел Ленку Медяник – кудрявую симпатичную девчонку из своего же отряда. Она осторожно продвигалась в сторону кустарника и явно намеревалась смыться с "поля боя". Удивительно, но обе погоны ещё были на её плечах. Васька рванулся к ней. Ленка с визгом кинулась наутёк. Еще трое парней из Васькиной компании, заметив, что Хромой кого – то погнал, решили присоединиться к погоне.

Они гнали Ленку по лесу довольно долго. И в конце концов, им удалось её окружить. Получилось так, что они взяли пленного, "языка". На этот счёт их перед игрой инструктировали – сразу "убивать" нельзя. Рассмотрев повнимательнее Ленкины погоны, они поняли, что она – офицер, а не рядовая. Ребята решили, что им подфартило – они смогут узнать, где главный штаб противника. Это же девчонка, она им быстро всё расскажет. Чтобы она случайно не сбежала, они связали ей руки верёвкой, другой конец которой обмотали вокруг дерева.

Один из Васькиной свиты – Пашка Фомин – приблизился к Ленке и положил руки ей на погоны, угрожая их сорвать.

– А теперь, деточка, – протянул он, – ты нам расскажешь, где находится главный штаб. Ты нас туда отведёшь. Иначе тебе крышка. Поняла?

– Ага, сейчас, разбежались! – Ленка холодно посмотрела на Пашку и отвернулась.

– Ну и сука! – ребята переглянулись.

– А чего вы мне сделаете – то? Погоны сорвёте? Да подавитесь ими! – язвительно бросила им девочка.

– Что сделаем? Ну, чего – нибудь придумаем. Нет, погоны рвать не будем, – вступил в разговор Мишка Садков.

– Точно, лучше целочку порвём, – гоготнул на это Хромой.

Ленка дёрнулась от этих слов.

– Стойте, ребята, – подлетел к ним последний из "собравшихся" – длинный и худой Санька по кличке Шпала. В руке он держал за лапку живую лягушку. – Вот сейчас посмотрим, будет она говорить, или нет!

Увидев лягушку, Ленка завизжала.

– Говори, где штаб, а не то мы тебе ее за шиворот запихнем!

– Не надо!

– Скажешь?

– Нет!

Санька оттянул ей ворот футболки и бросил туда лягушку. Ленка визжала, как резаная:

– Уберите, уберите её оттуда!

– Скажешь, где штаб?

– Нет!

– Тогда не уберём.