Это произошла в 1994 г., летом. Кирилл подбежал к поезду, отходящему в Минск, за 20 минут до отправления. Взяв сумку в одну руку, а кипу журналов и газет, купленных в киске у вокзала, в другую, он боком протискивался по коридору купейного вагона. Купе, в котором предстояло ехать всю ночь, находилось почти в самом конце коридора. Издали он мельком отметил, что рядом с его купе, точнее наполовину в купе, стоит довольно объемистый и длинный чемодан или что – то вроде того. Вдруг чемодан начал подниматься, но, при этом, как – то неуклюже, рывками. Чемодан замер на уровне верхней полки, затем из купе высунулся и остался видным край строгой серой юбки, а чемодан исчез в купе. Кирилл в этот момент почти подошел к открытой двери купе, как вдруг случайно задел кипой газет за какой – то выступ в стене, и вся эта куча полетела на пол с легким шлепком. Поставив сумку на пол, Кирилл присел, чтобы собрать разъехавшиеся журналы, и тут, подняв голову, он как при вспышке молнии увидел застывшую картину, которая обдала его жаркой волной, мгновенно сменившись ледяными иголочками заколовшими по телу. В купе была только одна молодая женщина в, очевидно, очень дорогом строгом сером костюме тонкой шерсти с довольно узкой юбкой, в тонких чулках. Расставив ноги она босиком стояла на обеих нижних полках и пыталась запихнуть чемодан на полку над дверью купе, что, похоже, никак у нее не получалось из – за размеров или тяжести чемодана.

Поскольку стоять так в узкой юбке было, наверное, невозможно, юбка была собрана в гармошку чуть ли не до середины бедра, а чемодан мешал ей видеть происходящее в коридоре. Но Кирилла приковало к месту то, что он увидел снизу – таких красивых, безупречной формы ног он никогда не встречал. Ему был виден верхний кружевной край чулок на бедрах, а над ним, и это прямо резануло по глазам, выше загорелого верха бедра не было ничего, что можно было там ожидать – белых трусиков, или кружевного белья, или шортиков. Белья на женщине не было, при этом внизу живота была видна симпатичная полоска коротких темных волос, а прямо между бедрами была раскрыта ярко – розовая щель, из которой слегка выдавались два лепестка и виднелся крупный клитор в месте, где эти лепестки сходились. Кирилл наблюдал эту картинку в течение буквально одной – двух секунд, но они ему показались ну о – оо – о – чень длинными. Затем женщина, развернувшись боком, переступила на одну полку, юбка опустилась, а Кирилл, схватив журналы, поднялся и, громко топая, сделал пару шагов и спросил: "Вам помочь?". Женщина, (а ей оказалось на вид лет 25 – 28) мгновенно повернулась к нему лицом, покраснела, быстро глянула вниз на юбку, снова на Кирилла, который, в свою очередь, посмотрел на одну нижнюю полку, затем вторую, затем оглядел верхние полки, как будто ища свою, и не особенно обращая внимания на женщину. "Да, если можно – чемодан нестандартный, тяжелый, а под нижнюю полку почему – то не влезает" – женщина показала на нижнюю полку под собой, слезла на пол и обула туфли. Кирилл глянул на чемодан, поднял нижнюю полку, запихнул туда чемодан, наклонив его под углом, и закрыл полку, проделав все это молча. и очень быстро. "Вот спасибо!" – сказала женщина и поинтересовалась – "А Вам куда, до Минска?" "Нет, дальше, до Бреста" На этом разговор застопорился. Кирилл кинул сумку и стопку прессы на нижнюю полку и вышел подышать до отхода поезда.

В купе больше никто не появился. Когда поезд тронулся и проводница забрала билеты, женщина встала, взяла сумочку и сказала: "Я схожу в вагон – ресторан, не посмотрите за чемоданом?" Кирилл молча кивнул, и женщина исчезла. Кирилл, у которого пропал дар речи из – за картины, все еще стоящей перед глазами, оглушенно сидел и ощущал, как внизу живота пульсирует кровь в поднявшемся члене. Потом на автомате начал листать купленную прессу. А купил он какой – то глянцевый журнал, журнал про компьютеры, а также Спид – ИНФО и Х – files, газетенку с эротическими рассказами, напечатанную на дрянной бумаге. Он пролистал журналы, затем Спид – инфо, а затем начал читать Х – files. Это чтение возбудило его еще больше, но перед глазами все равно стояла картинка, виденная им снизу – загорелые бедра над чулками, полоска темных волос и раскрытая розовая щель с нежными лепестками, напоминающими упругие лепестки розы. Кирилл глянул на часы – 10: 30, и он решил постелить постель и лечь. Бросил стопку журналов и газету на столик, запихнул под полку спортивную сумку и начал застилать простыни, короче готовиться к самому приятному в дальней дороге – сну. Было довольно тепло, поэтому Кирилл снял с себя все, накрылся простыней, сверху накинул легкое одеяло и очень быстро погрузился в дрему, вспоминая прочитанные эротические рассказы и сопоставляя их с реальной ситуацией, в которой он оказался сам.

Из глубокого сна его вырвал звук открывающейся двери. Лежа на боку лицом к соседней полке и не открывая глаз, Кирилл прислушался – щелкнул выключатель, в купе зажегся верхний свет, затем дверь проскользила назад, металлический звук защелки. Тишина. Тихий женский голос как бы про себя проговорил: "Сейчас постелим, и спать". Затем шорох снимаемого пиджака и стук вешалки, возня с матрасом и шелест разглаживаемой простыни. Женщина села рядом со столиком и начала перебирать лежащие на столе журналы. Кирилл, чья голова оказалась закрытой от взглядов женщины столешницей, разлепил один глаз и посмотрел через образовавшуюся меж ресниц щелку. В купе было довольно светло. Прямо напротив он увидел женские коленки, серую юбку и над ней белую блузку. Он слышал шорох листаемых журнальных страниц, затем характерный звук раскрываемой газеты. "Х – files" – мелькнуло в голове у Кирилла. Поскольку шорох прекратился, стало понятно, что женщина внимательно читает. Так прошло несколько томительных минут, и течение которых была пролистана пара страничек. И в этот момент поезд остановился на каком – то перегоне. Настала полная тишина, перемежаемая далекими гудками тепловозов, какими – то скрипами в сцепках вагонов. Кирилл вдруг услышал, что дыхание женщины стало каким – то громким и прерывистым, и неожиданно по телу разошлась сладкая истома. Кирилл лежал неподвижно, ровно и тихо дыша.

Женщина заглянула под стол (Кирилл не видел ее лица, но по движению тела все понял и закрыл глаз) и, наверное, успокоившись, перелистнула газету. Он снова приоткрыл глаза, и тут Кирилла как током ударило – коленки перед ним разошлись, женщина, слегка привстав, подтянула юбку вверх по бедрам, села, и бедра разошлись еще шире, открыв погруженную в тень аккуратную полоску волос и тут же левая рука стала расстегивать блузку над юбкой, а правую ладонь женщина просунула между поясом юбки и животом. Узкая ладонь появилась между слегка расставленными бедрами, средний палец исчез между разошедшимися складками и круговыми движениями женщина начала гладить себя между ног. Через несколько секунд дыхание стало еще чаще, женщина приподняла таз, выгнулась, широко раскрыв ноги и стала быстро тереть пальцами набухший клитор и лепестки бутона. Все было близко и как на ладони, такой напряженной женской плоти Кирилл никогда еще не видел. Вдруг ее ноги затряслись от мелкой дрожи, женщина очень сильно прижала ладонь к киске и очень плотно сжав ноги, опустилась на сиденье и длинно, и с каким – то всхлипом, выдохнула. Тут поезд рывком тронулся и все потонуло в учащающемся стуке колес. Тут же погас верхний свет и в купе стало почти темно – наверное поездная бригада выключила основное освещение, намекая всем, что пора спать.

Кирилл, наверное, никогда в жизни не был так возбужден, но ничего не мог с собой поделать. Через несколько минут он перевернулся на другой бок, лицом к стенке, при этом простыня на спине слегка задралась, открыв обнаженные ягодицы Кирилла. Он тут же поправил простыню, внутренне покраснев, но тут ему пришла в голову шальная мысль. Еще через несколько минут он заворочался и перевернулся на живот, простыня, еще раз "зацепившись", почти приоткрыла голое бедро Кирилла, и тут же он перевернулся на правый бок, лицом к соседней полке, на которой сидела женщина. На этот раз простыня чуть приподнялась над матрасом и между краем простыни и матрасом теперь была длинная полоса, в которую женщина могла видеть приоткрывшийся живот и бедро Кирилла. Кирилл притворился спящим, что – то пробормотал, будто во сне, и снова ровно засопел. Несколько минут ничего не происходило, однако затем снова послышалось учащенное дыхание, и тут Кирилл почувствовал, что волна прохладного воздуха лизнула тело, а простыню кто – то очень тихонько начал поднимать. Член Кирилла сейчас стоял, как кол, подергиваясь от толчков крови внутри. И тут произошло неожиданное – Кирилл почувствовал прохладное прерывистое дыхание на коже внизу живота, а потом головки его члена коснулось что – то мягкое, влажное, теплое, нежное и гладкое. Тело Кирилла потряс такой спазм, что, зажмурив глаза, он выгнулся назад и аж застонал, при этом член ткнулся во что – то восхитительно мягкое, жаркое, задев прохладные и острые зубки. И тут же мышцы живота сократились, и Кирилл опять вернулся в позу "лежа на боку калачиком". Теперь Кирилл лежал, притворяясь спящим, и с ужасом ждал, что будет дальше. Он старался не моргать, чтобы не выдать себя с головой. Женщина тоже замерла, однако, как показалось Кириллу, где – то через минуту он снова почувствовал дыхание и прикосновение губ к низу живота и члену.

Приоткрыв ресницы совсем чуть – чуть, Кирилл в полутьме увидел, что женщина стоит на коленях на полу, одна рука опущена в промежность и двигается там, а второй она держала на весу край простыни. Через несколько секунд мягкие прикосновения и поцелуи губ сменились ощущением, что его член втягивает мягкий, теплый и влажный доильный аппарат. И это для Кирилла оказалось абсолютно новым и фантастическим ощущением, таким, о котором он будет помнить всю жизнь. Он наслаждался им несколько бесконечных секунд, а потом вокруг головки защекотало, в позвоночнике образовалась тянущая приятная пустота, и тут Кирилла потряс такой оргазм, что, как ему показалось, из него выплеснулся целый литр спермы, и он даже застонал. Практически одновременно он услышал слабый стон и какой – то утробный звук и увидел между ресниц, как женщина, стоя на коленях с юбкой, собранной и поднятой почти до талии, одной рукой остервенело трет себя между ног и не отрываясь глядит на член Кирилла. Несколько секунд – и с легким стоном, сжав зубы, женщина вся напряглась и тут же обмякла, закрыв глаза.

Кирилл перекатился на спину и, лежал, чувствуя, как спадает возбуждение и тело проваливается в расслабленный сон...

Утром он проснулся, когда поезд был около Баранович. В купе никого больше не было, на столе лежали газеты и журналы, соседняя полка была пуста. Кирилл сел на кровати, откинул одеяло и простыню и глянул вниз – на члене и внизу живота были четко различимы следы красной помады... .