А получилось всё – сложилось – склеилось – неожиданно легко и потому совершенно естественно... всё получилось само собой! Андрей, разложив для Никиты кресло – кровать, спросил Никиту, пойдёт ли он перед сном в душ... и хотя в этом вопросе – предложении не было ничего необычного – он, Андрей, застелил чистую постель, тем не менее вопрос этот имел для Андрея своё, глазу не видимое значение: душ подразумевал обнаженность, которая таким образом, то есть в контексте принимаемого душа, становилась добровольной и естественной, что, в свою очередь, могло стать первым шагом на зыбком пути сближения... потому и спросил Андрей Никиту – поинтересовался у Никиты, пойдёт ли тот в душ. "А нахуя?" – спросил Никита. "Ну, мало ли... откуда я знаю, как ты привык? – рассмеялся Андрей, пожимая плечами.

– Моё дело предложить, а там – как знаешь... полотенце тебе я дам". "Давай!" – неожиданно проговорил Никита и, стараясь выглядеть деловито, тут же начал раздеваться: стянул через голову пуловер, снял рубашку... затем он расстегнул ремень на джинсах, и джинсы сами собой съехали по его ногам вниз; Андрей стоял рядом – смотрел, как Никита раздевается... на свадьбе Андрей не пил мало, и потому он был почти трезвым; а Никита был пьяным конкретно, – пока они ехали в общежитие, пока общались с вахтёршей, пока шли на квартиру к Андрею, Никита ещё как – то держался, и только когда Никита стал раздеваться, Андрей понял, что пьян Никита – в хлам; стянув с себя джинсы, Никита, не раздумывая, вслед за джинсами спустил с себя трусы – и Андрей, молча наблюдавший за процессом раздевания, невольно затаил дыхание: Никита стоял перед ним голый – стройный, ладный, желанный... толстый длинный член, каким он бывает у парней в пору роста, полуоткрытой головкой мясисто – внушительно – свисал вниз, и яйца в мошонке были крупные, рельефно выпуклые...

Волосы на лобке, иссиня – черные, показались Андрею шелковистыми, – волосы росли над членом не треугольником с уходящей вверх дорожкой, а росли густым ровным полукругом, образуя над членом подобие нимба... укомплектован Никита был классно! Нестерпимо захотелось протянуть руки – привлечь Никиту к себе, и только усилием воли Андрей удержал себя от подобного шага, – скользя взглядом по телу Никиты, Андрей почувствовал, как у него стремительно затвердевает член – наливается сладостно саднящим зудом... а Никита словно не ощущал своей наготы – Никита стоял совершенно голый, не испытывая ни малейшего смущения, и в этом отсутствии смущения не было ничего наигранного, на что – то намекающего или, тем более, провоцирующего, – отсутствие смущения было естественным, как если бы Никита был в комнате один... "Андрюха... завтра я пойду в общагу – упокою вашу долбаную вахтёршу... ты пойдёшь со мной, Андрюха? Мы, бля, их всех на пол положим... где моё полотенце?" – проговорил Никита, не замечая, каким взглядом Андрей его, голого, рассматривает...

А посмотреть было на что! Никита был невысокий, крепко сбитый, ладно сложенный – и в то же время он был по – юношески грациозный, стройный, изящно гибкий... "Полотенце? В ванной... – отозвался Андрей. – Идём!" Никита, выходя из комнаты – направляясь в ванную, повернулся к Андрею задом, и Андрей, тут же скользнувший взглядом по Никитиным ягодицам, почувствовал, как жаром полыхнуло в напряженном члене... у Никиты была классная попка! Небольшая, сочная, матово – белая... обалденная была попка!"Никита, вот полотенце... – Андрей достал из шкафчика, вделанного в стенку, чистое махровое полотенце. – Вот, Никита... воду регулируй – как ты любишь... сам помыться сможешь?" – "Смогу!" – "Ну, давай... обмывайся".

А что Андрей ещё мог сказать – что он мог сделать? Член у Андрея, оттопырив брюки, стоял несгибаемым колом... оставив дверь в ванную открытой, Андрей метнулся в комнату – торопливо собрал разбросанные по полу Никитины вещи, затем, чутко вслушиваясь в шелест льющейся воды, рывком снял с себя пиджак, одним движением ослабил – сорвал галстук, через голову, расстегнув пару верхних пуговиц, стянул рубашку и уже расстегнул ремень на брюках, чтоб сменить брюки на шорты, как вдруг из ванной комнаты донёсся грохот, и вслед за грохотом раздался протяжный Никитин мат: "Бля – а – а... ебать мой хуй!", – придерживая рукой спадающие брюки, Андрей метнулся из комнаты в ванную... опираясь руками о края ванны, Никита пытался встать.

"Никита, чего ты... что случилось?" – Андрей замер в дверном проёме, держа руками спадающие брюки. "Упал, – коротко отозвался Никита. – Поскользнулся... ёбнулся, Андрюха... но – не разбился", – Никита, глядя на Андрея снизу вверх, пьяно рассмеялся. "Блин... тебя одного оставить нельзя! Сейчас, Никита... я помогу тебе – подожди!" – Андрей, выпустив из рук брюки, подхватил Никиту подмышки, и брюки, складываясь гармошкой, тут же упали с Андрея вниз, – белые трусы Андрея, оттопыренные выпирающим вперёд колом, оказались на уровне Никитиного лица, но Никита на это не обратил внимания – Никита смеялся, пытаясь встать: "Андрюха, прикинь... я упал... прикинь, какой я пьяный... ебать мой хуй... я не пьяный, Андрюха... я пьяный в жопу!"

Никита весело смеялся, и это не могло не придать Андрею решительности, – скрывающий свои сексуальные предпочтения, Андрей привык быть осторожным, всегда контролирующим свои эмоции, но сидящий на дне ванны голый Никита беспечно смеялся, тем самым невольно подталкивая Андрея быть более раскованным – более предприимчивым... поднимать Никиту на ноги, стоя сбоку, было неудобно, и Андрей, торопливо освободившись от брюк, в следующую секунду оказался в ванне стоящим против Никиты; тело Андрея вмиг намокло под струями воды, и белые трусы его, обретя телесный цвет, обтекаемо прилипли к телу, очертив контуры выпирающего из них члена; "Андрюха... у тебя что – стояк? – Никита, глядя на внушительно вытянувшийся вперёд бугор, на секунду замолк, но уже в следующую секунду, истолковав эрекцию Андрея на свой лад, довольно засмеялся.

– Давай, Андрюха... обмываемся по – быстрому и – зовём их... да? Зовём их... ебать мой хуй!" "Кого мы зовём?" – опешил Андрей. "Ну, этих... девчонок зовём... которые, бля, по вызову... зовём?" "Вставай!" – Андрей невольно улыбаясь, потянул Никиту за руки, поднимая его со дна ванны. "Андрюха... ты знаешь, куда нам звонить? Давай... обмываемся быстро... хуля ты в трусах? Снимай, бля... снимай трусы – обмываемся и... вызываем девчонок!" "И в самом деле... хуля я в трусах?" – поддакивая Никите, Андрей рывком стянул с себя трусы, и член его, пламенея сочной открытой головкой, тяжеловесно дёрнулся вверх... но Никита не обратил на это внимание – Никите было 18 лет, он был пьян, а потому мысль о девчонках, произнесённая вслух, всецело завладела его сознанием. "Андрюха... одну тебе, а одну мне... двух нам хватит! Андрюха... я блондинку хочу... или брюнетку – мне без разницы... ты сам, Андрюха, какую хочешь?" Андрею, чей член распирало от возбуждения, хотелось Никиту, стоящего в полуметре, – Андрею хотелось обнять Никиту, прижать его к себе, стиснуть ладонями его попку... "Никита, какие девочки? У тебя не стоит... какие могут быть девочки?" – отозвался Андрей, скользнув взглядом вниз, на Никитин член, и Никита тут отреагировал на слова Андрея с пьяной запальчивостью: "У кого не стоит? У меня не стоит? Смотри... у меня всегда стоит! – опустив голову вниз, Никита пальцами правой руки приподнял член.

– Смотри... хуля, бля, не стоит... – Никита уверенно, ничуть не стесняясь стоящего рядом Андрея, обнажил головку мягкого и вместе с тем упруго налитого соками юности члена. – Смотри... – член Никитин, длинный и толстый, был похож по форме на аппетитную сосиску, как это часто бывает у парней в пору их стремительного взросления... крайняя плоть, заворачиваясь рубцом, сместилась к основанию, обнажив красивую алую головку. – Смотри... две секунды, и он готов... вызываем девчонок! – Никита, обхватив член ладонь – сжав стремительно твердеющий член в кулаке, быстро задвигал правой рукой, сосредоточенно глядя на эту вполне привычную для него манипуляцию. – Звони, Андрюха... смотри... я готов!"

И действительно, Никита был готов: член, за считанные секунды превратившийся из мясисто – упругого в несгибаемо – твёрдый, распирал Никитин кулак своим более чем приличным размером... разжав кулак, Никита самодовольно проговорил: "Не меньше, чем у тебя... звони!" Они, школьник и студент, стояли друг против друга под струями теплой воды, оба возбуждённые, оба жаждущие – желающие... но желания их были различны, и в этом была проблема: Андрей хотел секса с Никитой, в то время как сам Никита, не предполагая никаких альтернатив, хотел секса с блондинкой... или с брюнеткой, – Никите было без разницы, какого цвета волосы будут между ног... между ног – у девчонки, – явно не Андрея хотел Никита!

Ну, и что Андрею было делать? Они стояли друг против друга – стояли в полуметре один от другого с возбуждённо торчащими членами, но разделяли их не эти полметра, а разделяла их пресловутая "ориентация"... и даже не "ориентация" – не предпочтение сексуального партнёрства, границы которого могут быть зыбки и расплывчаты, а уголовно – церковное представление о партнёрстве, где граница между "правильным" и "неправильным" тупо окостенела на уровне дремучего средневековья... что было делать? Обнять Никиту, прижать его к себе – это было бы так естественно в ситуации их обоюдного возбуждения, но Андрей медлил, с трудом удерживая себя от подобного шага – движения в сторону Никиты...

Прижать Никиту к себе, обнять его – и в ответ получить реакцию, обусловленную извращенным пониманием секса как такового? За всё это время, что они были вдвоём, Никита не сделал ни одного гомофобского выпада – ни прямо, ни косвенно не обозначил своего негативного отношения к однополому сексу либо тем, кто секс такой предпочитает, и это не могло не обнадёживать Андрея... и вместе с тем – где была гарантия, что реакция Никиты будет адекватна природе, а не замшелым догмам, которые, быть может, уже успели прорасти в сознании парня своими ядовитыми корнями, исказив его представления о том, что в сексе делать "можно", а что делать в сексе "нельзя"? Не было у Андрея такой гарантии...

"Андрюха... хуля мы мокнем? Я уже обмылся – я готов... хуй, бля, стоит – не хуже твоего... давай... девчонок, бля, вызываем!" – говоря это, Никита качнулся в сторону, пытаясь вылезть из ванны, но вместо этого его повело назад, и он наверняка бы грохнулся снова, если б Андрей, стремительно протягивая руки, не успел Никиту удержать... это произошло само собой: удерживая Никиту – не давая парню упасть, Андрей рывком притянул его к себе, тем самым прижимая его тело к телу своему... всё получилось более чем естественно, так что даже лукавый моралист, окажись он случайным свидетелем этой сцены, не смог бы бросить Андрею упрёк в том, что голый Андрей притянул – прижал – голого Никиту к себе "с целью дальнейшего развращения".

"Никита, блин... не падай! Держись на ногах... – Андрей, удерживая Никиту, одной рукой перехватил его поперёк спины, в то время как другая рука непроизвольно скользнула на Никитины ягодицы. – Держись за меня... руками... руками меня обхвати!" Говоря это, Андрей надавил ладонью на Никитины ягодицы, плотней прижимая Никиту к себе... и голый Никита, соприкоснувшись с голым Андреем, не дёрнулся от Андрея в сторону, не стал Андрея отталкивать, – податливо вжавшись пахом в пах Андрея, Никита вскинул руки вверх – обхватил Андрея за шею... не обнял, а послушно обхватил Андрееву шею, положив свои руки Андрею на плечи – никак не реагируя на то, что тела их с напряженно торчащими членами плотно прижались одно к другому... он, Никита, вообще не обратил на это никакого внимания!

Между тем, Андрей, прижимая Никиту к себе – чувствуя животом горячий, напряженно твёрдый Никитин член, невольно двинул вперёд бедрами – скользнул своим твёрдым, сладостно залупающимся членом по животу Никиты, одновременно круговым движением ладони скользя по Никитиным ягодицам... это были вполне откровенные – внятные и понятные – движения, на которые Никита снова никак не отреагировал... то есть, Никита отреагировал, но отреагировал по – своему: "Андрюха... хватит нам мыться – звоним девчонкам... трахаться, бля... хочу трахаться!

Девчонок зовём – трахаться будем... " – он, Никита, зациклившись на девчонках, Андрея явно не воспринимал в качестве возможного сексуального партнёра, в то время как Андрей, лаская ладонью Никитину задницу, с каждой секундой – с каждым движением бёдер – был в выражении своих чувств все откровеннее и откровеннее, – тиская покорно стоящего Никиту, сладострастно прижимая его к себе, Андрей возбуждённо рассмеялся: "Никита... какие девчонки – где мы их возьмём?" "Вызовём... по телефону вызовем! – отозвался Никита, позволяя Андрею себя лапать, ласкать и тискать, но при этом по – прежнему не делая со своей стороны никаких ответных движений. "Чтоб девчонок вызывать... чтоб их заказывать, нужны деньги... а у меня сейчас денег нет... обойдемся без них, Никита... без девчонок обойдёмся!" – Андрей, говоря это, вдавил – утопил указательный палец между Никитиных ягодиц – подушечкой пальца нащупал туго стиснутое Никитино очко... "Андрюха, блин... что ты делаешь?

– засмеялся Никита, сжимая ягодицы. – В жопу пальцем лезешь... у меня, бля... у меня есть деньги – есть мои деньги у Игоря... " "Ага... сейчас ты Игорю позвонишь – скажешь ему, чтоб он твои деньги тебе привёз... вот он обрадуемся!" – Андрей, тихо смеясь, скользнул губами по Никитиной шее, по подбородку... и губы Андрея прижались к губам Никиты, – Андрей жарко и страстно засосал Никиту в губы, одновременно с этим не прекращая ласкать указательным пальцем туго стиснутое Никитино очко...