Я обычно завожусь с пол – оборота. И тут я уже сидел, изрядно злой.

– Понимаю, – сказала девушка и загадочно улыбнулась.

– Не надо портить нам семейный вечер, – пробурчал я.

На наше счастье, в это время к Карине. Тоже уже изрядно недовольной, подошла прожжённая, но очень тактичная модель.

Позже я понял, что они просто приняли мою жену за проститутку, которую я привёл с собой, и её красота вызвала у них элементарную ревность. Но всё было, конечно, не так.

Девушка наклонилась к Кире и стала что – то шептать ей на ушко, потом резко переметнулась ко мне. Я резко вложил ей в подвязку какую – то крупную купюру и сказал:

– Мне – не надо. Пожалуйста, всё внимание жене.

Девушка тут же отхлынула от меня, как волна, и снова прибилась к Кире, которая, по своему обыкновению, начала уже ревновать: и к тому, что я был с другой, и к тому, что куда – то подевалась её новая игрушка.

Но игрушка быстро вернулась на своё место и стала что – то танцевать у неё на коленях. Извиваясь всем телом.

Кире это понравилось, она сидела, довольно пожирая взглядом девушку, а руки её скользили по её телу.

Карина заставила её раздеться, от девушки пахло так, как пахнет ото всех стриптизёрш, но Карину это только возбуждало. Я только успевал подавать ей купюры, которые она незамедлительно засовывала танцовщице в трусики, пытаясь гладить её лобок, и при этом дико возбуждалась. Она сворачивала деньги в трубочку и водила ими там, по лобку и ниже, раздвигая стринги. Уверенными движениями заставляла девушку вертеться на себе, будто занималась с ней сексом. Молодые люди и солидные господа оторопели и. отвлёкшись от своих пассий, наблюдали за развитием действия.

Я тоже наблюдал, и был рад той редкой разновидностью радости, когда готов растаять сладкой ватой ради удовольствия партнёра.

Наконец, девушка вырвалась из объятий Карины и упорхнула, а её место тут же заняла другая, блондинка с пухленькой грудью, гораздо менее вульгарная, в красивой грации. Мне кажется, она не была настолько би, чтобы по – настоящему кайфовать с Кариной, но жена всё же просунула руку в трусики и ей, несмотря на всё сопротивление, и попыталась засунуть свёрнутую купюру в анус. Девушка терпела, но видно было, что через силу. Одним словом, отдохнули мы прекрасно. Из зала уходили под сдержанные овации смущённых посетителей и персонала.

Дело шло к Новому году.

Моя вялотекущая история с любовью на стороне не могла выйти из тупика, отношения с женой то нормализовывались, то опять по непонятным для меня причинам мы ругались. Ей я не рассказывал про любовницу, она уволилась от нас, перешла работать на новое место – всё случилось для меня совершенно неожиданно. Но видеться теперь мы стали редко, иногда раз в неделю, иногда реже.

На праздники она собиралась к родителям в область, на все выходные. Поскольку наши встречи стали редкими, эта новость меня расстроила ещё больше. Я надеялся, по крайней мере, провести с ней время на праздники.

Сначала я накупил ей подарков, но у неё опять не нашлось времени посидеть со мной в кафе, наша встреча была быстрая, мне пришлось её долго ждать, мёрзнуть на улице. Она приехала, подарки забрала, подарила мне книжку с издевательским названием "Для тех, кто много работает" с умиротворяющими картинками внутри и коробку конфет. Вот зачем мне были нужны конфеты?

Я привёз всё это домой, и Карина сразу же спросила:

– Это тебе она подарила?

Я соврал, что нет.

Но она всё поняла. Посмотрела книжку и усмехнулась.

Оксана уезжала 30 – го, с автовокзала. Я узнал об этом, случайно позвонив ей. Она почему – то обрадовалась моему звонку и попросила приехать, проводить её. Договорились встретиться за час до отхода автобуса.

Опять пришлось что – то врать жене, но после работы я поехал на автовокзал, кажется, купил цветы и ждал её там.

Хотя я и злился на неё в последнее время, в этот вечер почему – то испытал особенный прилив нежности.

Она опаздывала. Я звонил ей на мобильный пару раз, она не брала трубку.

Наконец, я увидел её. Она шла, широко шагая, полы её пальто разлетались, волосы были взъерошены – вылитая Маргарита.

Я протянул ей цветы, и она их с благодарностью приняла. У неё была тяжёлая спортивная сумка, пришлось мне её взвалить на себя. Оксана смотрела на меня из – под очков строго и возбуждённо.

– Как ты?

– Хорошо, – протянула она по обыкновению, и улыбалась, улыбалась.

– Давненько мы не виделись.

– Да, – сказала она. – Но зато ты мне сможешь теперь звонить хоть каждый день.

– Я буду звонить.

Мы стояли возле здания автовокзала, на пяточке, окружённые палатками и закусочными. Время было позднее, было темно и не очень морозно. Людей почти не было. Зачем мне всё это было нужно. Я не знал. Дурацкое наваждение, и чувствовал я себя не в своей тарелке. Что я делаю здесь? И я улыбался улыбкой идиота.

Она стояла очень близко ко мне, буквально касалась губами моего подбородка, и я опять сделала попытку поцеловать её. Она извернулась, как змея, хотела отстраниться, но я прижал её к себе.

– Вася, не надо. Здесь же люди...

– Какие люди? Где?

– Не будем же мы здесь заниматься сексом с тобой?

– Целоваться будем.

Она посмотрела на меня снизу вверх влюблёнными доверчивыми глазами, и я понял – наконец – то.

Чёрт знает, что с ней произошло, раз она так переменилась. Да мне было и неинтересно.

Я завёлся мгновенно, схватил её за талию и левой рукой под шарф, открывая шею. Она выгнула её, тёрлась

головой о моё плечо.

– Что за чёрт? – вскричал я.

– Что? – растерянно она подняла на меня свои голубые глаза.

– Что это? – я ткнул её в шею. – Опять шарф натёр?

Большой свежий синяк растекался по белой шее, отпечатываясь на ней в свете зимнего фонаря, как клеймо.

– А, это, – она отпрянула и поправила шарф и воротник.

– То – то я до тебя дозвониться не могу. А что же он тебя не провожает?

– Это моё дело, – раздосадовано сказала она. – Вася, у тебя же есть жена? Ты с ней... ну, делаешь это. А мне... ведь тоже надо, тем более, я сейчас на десять дней уезжаю и буду там одна.

– И что? – вот тут мне стало безумно весело.

– Понимаешь, – она перешла в атаку, – ты уже большой мальчик, ты должен понимать, что это... . Чисто в медицинских целях.

– Фура должна работать, – повторил я вслух любимую присказку всех перевозчиков. – Я понимаю. Агрегат простаивать не должен.

– Зачем ты грубишь?

– Слушай, хорошо. Я понимаю, медицинские цели. А что тебе мешало сделать это со мной?

– Ты не понимаешь.

– Всё я понимаю. На кой чёрт я вообще тут с тобой стою?

Я скинул сумку на землю, она схватила меня за руку.

– Подожди, я же готова!

– Что ж за жизнь у меня такая? Жена – блядь, любовница – блядь.

Удивительно, но она смолчала.

"А ведь ты и есть самая настоящая блядь. С голубыми доверчивыми глазами. Вот за них я в тебя и влюбился", – подумал я. Но вслух уже было сказано достаточно.

– Вася, я тебе не жена, и оправдываться перед тобой не буду. Вот мы стоим, давай побудем ещё вместе, не уходи.

Я был истинный кавалер. Дама попросила, я остался.

Хотя разговор уже не клеился, я не хотел с ней разговаривать.

Ей вдруг стало холодно, она стала жаться ко мне, я отодвигался. Не люблю лицемерие. Я был не против того, что она с кем – то спит. Но я – то тут при чём? И как рефрен "не уходи".

Неужели из – за подарков? Я здорово на неё потратился, конечно. Всё – таки нет, наверное, не из – за них. Самолюбие? Это ближе. Я совершенно точно видел, что она была перевозбуждена и наконец, за пол года нашего знакомства впервые хотела меня.

Но целовать такую – это было бы неуважение к самому себе.

К счастью, репродуктор объявил посадку. Людей было немного. Я поставил её сумку в багажное отделение. Она опять прильнула ко мне, кокетливо подняв ножку. Всё, как я люблю. Но это было уже форменное издевательство.

– Ты мне позвонишь? Завтра? Обещай!

– Да, позвоню. Обещаю.

Лишь бы только уйти. Она зашла в автобус и села, я тут же развернулся и пошёл.

Срочно нужно в ванну. Отмываться.

Тут же зазвонил мой телефон. Я машинально взял трубку – могли звонить по работе.

– Почему ты так быстро ушёл? Ты так сильно обиделся?

– Нет, я вовсе не обиделся, – соврал я.

Все желающие выразить благодарность могут отправлять деньги на его Яндекс – кошелёк 41001371568007.

Он купит на них какие – нибудь приятные подарки своей жене, которая является главной героиней рассказа.