Я ликовал, душное волнение покрыло меня с головы до ног, сердце истошно заколотилось. Даже несмотря на то, что формально мне было отказано, то КАК и ЧТО было сказано не оставляло никаких сомнений – она со мной флиртует, а, значит, я на правильном пути. Нужно сказать, что энтузиазма мне придавали не только мои грезы, но и отсутствие секса последние 7 дней: моя подруга не оставалась у меня на ночь, а я считал невозможным оставить свою гостью наедине, поэтому был на сухом пайке и даже не занимался онанизмом, что со мной бывало частенько, т. к. боялся, что она меня услышит из соседней комнаты. Для себя я решил – сегодня или никогда, назавтра она отправлялась к моим родителям на дачу, а затем они должны были отвезти ее домой. Другого шанса не представится.

Когда Катя вышла босиком из душа, она была в халате и с полотенцем на голове, за ней растекался по воздуху волшебный шлейф самых разных ароматов, щечки краснели румянцем, а глазки блестели. Я сидел за столом на кухне и ждал ее к завтраку. Мои спортивные домашние штаны уже 15 минут скрывали мощнейший стояк, который мешал мне встать из – за стола и налить нам чай. Как только она вошла на кухню переодевшись, мои страсти сами собой улеглись и я принялся рассказывать про наши план на день. Моему плану способствовало также и то, что моя подруга, наконец, отбыла на 2 дня на подмосковную дачу своих родителей и мне ничего не должно было помешать.

Немного усталые и как обычно очень довольные мы вернулись домой около 10 вечера, на улице было еще очень тепло, окна было распахнуты, слышался смех, звуки гитары – обычный городской вечер. Сняв обувь и умыл личико и руки, Катерина бухнулась на диван:

– Все, немедленно ложусь спать! Сегодня очень много ходили пешком – ног не чувствую! – она с наслаждением растянулась на кожаном диване, зажмуриваясь от удовольствия.

– Давай все – таки сначала в душ, потом предлагаю сделать коктейль и можешь отправляться под одеялко! – гнул я свою линию, надеясь все – таки потереть ей спинку в душе, в общем и не только спинку.

– Ну какое сейчас одеяло: на градуснике все еще 24С, буду спать без него, простынки будет достаточно, – сморщила Катя свой носик. – А вот по поводу коктейля – это просто прекрасная мысль – я только ЗА!

– С удовольствие помогу тебе принять душ, если хочешь – я продолжал неумело напирать, с надеждой в голосе.

– Ишь какой хитренький! – улыбалась моя сестренка, – Лучше сделай нам коктейли, а я сейчас вернусь, – пропела она и упорхнула в ванную.

Возбуждение пронизывало меня целиком и полностью, я понимал, что скорее всего, ничего не выйдет, но оставался еще небольшой шанс и я решился. Как только Катерина вышла из душа я уже все подготовил: мой диван, на котором я спал все эти дни имел одну особенность: он раскрывался только при определенном положении рычагов, человеку несведущему и без опыта разложить его не представлялось возможным. Я намеренно пыхтел над ним, изображая страшную поломку:

– Вот, сломался, спать ужасно неудобно, придется мучится эту ночь или спать на полу. – констатировал я проблему, – Не знаю что и делать? – пожав плечами выжидательно уставился на нее.

– Я могу отдать тебе свое одеяло, – предложила план спасения моего сна Катенька. – Все равно буду спать под простыней, а тебе не так жестко на полу будет. – Сейчас принесу – она зашуршала в своей комнате покрывалом и вскоре приволокла мне одеяло.

Сдаваться сейчас было бы ужасным завершением нашей прекрасной недели, которую мы провели вместе и я предложил поиграть в карты. По мере того как пустела литровая бутылка с Мартини, который мы разбавляли соком, разговоры становились все откровеннее, а голова кружилась все больше, не знаю теперь от чего: от алкоголя или от мыслей о сексе. Когда, как мне показалось, наступила соответствующая кондиция, я предложил сыграть в дурака на раздевание.

К моему огромной радости, Катя легко на это согласилась, правда сбегала к себе в комнату и нацепила сережки и колечко, уровняв тем самым шансы. Первые несколько конов удача баловала нас поровну: процесс раздевания шел небыстро и достаточно равномерно, и вот мне очень подфартило, я выиграл подряд сразу 4 кона! На моей сестренке остались только хлопковые трусики и бюстгальтер. Я ликовал и сохраняя спокойствие пожирал ее глазами. Следующий кон также выиграл я и ожидая неминуемой награды небрежно тасовал карты, вовсе как бы и не интересуясь наказанием, а именно изъятием одного из двух последних предметов одежды. И тут произошло неожиданное: Катя стремглав пронеслась в ванную, и вернулась с бюстгальтером в руке, но замотанная полотенцем!! Я был разочарован и не скрывал этого:

– Ну мы так не договаривались! Если бы я проиграл, я бы немедленно разделся и играл бы голым – начал канючить я.

– Ой, ну если тебе очень нужно – можешь и так раздеться – засмеялась моя сестричка, – А я уже и так все что нужно и не нужно тебе показала – улыбаясь сказала она, – Давай уже будем спать, время позднее, а завтра рано приедут твои родители меня забирать – Катя привстала с моего "сломанного" дивана и, потянувшись, направилась в свою комнату.

Я вскочил в встал у нее на пути:

– Ну раз мы играем не по правилам, тогда я сплю с тобой, на полу мне не нравится вовсе, даже твое одеяло не поможет – уверенным шагом я направился в ее комнату и плюхнулся на кровать, по пути сняв штаны и футболку и оставшись в одних просторных семейных трусах.

К моему удивлению, Катя сразу согласилась и, скинув полотенце и надев просторную футболку (мой подарок), выключила свет, примостившись рядом на бочек. Меня обдало ее теплом, запахом духов и еще чем – то неуловимым. Сердце выстукивало 200 ударов в минуту и выпрыгивало из груди, я лег также на бок и был вынужден тут же перевернуться на живот. Мой пенис моментально наполнился кровью и, казалось, сейчас просто лопнет от напряжения, дыхание сбивалось и я решился: небрежно приобнял ее за талию правой рукой – никакой реакции! Я осмелел и перевернулся снова боком и прижал ее к себе.

Мой пенис уперся ей в спину и она не могла этого не ощущать – я был просто уверен в этом. И тут я почувствовал ее дыхание, оно было сбивчивыми и неровным, конечно же она не спала, и ждала продолжения. Как только я понял это, решил приступать с активным действиям и медленно повел рукой вниз по бедру, медленно пересек узкую полоску трусиков и поглаживая опустился чуть ниже, на внутреннюю сторону бедра. Поскольку мы лежали на боку, я мог использовать только одну руку – правую, а левая была под подушкой. Я гладил ее по ножкам и по трусикам все ближе и ближе приближаясь к тому месту, которое интересовало меня сейчас больше всего на свете.

Своими пальцами я почувствовал тепло и приятную мягкость при легком нажатии, между моим пальцами и ее губками была только тонка полоска ее трусиков, рельеф которых полностью повторял губки и ложбинку, которая прикрывала вход во влагалище. Это был самый волнительный момент: пока трусики еще прикрывают ее уже зовущее и разгоряченное сокровище – формально – это детские забавы, а если я их уже отодвинул в сторону – это ва – банк.

Медленно оттянув в строну трусики, они кстати совсем не тянулись (хлопок?), я с вожделением прикоснулся пальчиками к ее горячим губкам. Меня как будто ударило током: они было полные, очень горячие и, главное, полностью покрыты густой смазкой! Значит моя Катенька была возбуждена не меньше моего! Два пальчика я медленно ввел на глубину фаланги наслаждаясь влагой и ее трепетанием под моей рукой и провел их вперед в поисках маленького бугорка клитора. Сестренка, оказалось, порядком уже распалилась, т. к. ее клитор набух, был весьма внушительных размеров и упруго выглядывал из своего капюшончика. Я провел по нему несколько раз, вызвав в груди у нее нервный вздох. Игнорировать меня дальше она уже не могла и вдруг резко развернулась на спину:

– Ну и что ты такое творишь? А как же Наташа? Как мне ей потом в глаза смотреть? – проговорила она в темноту комнаты.

– Катя, малыш, мы сейчас с тобой хотим одного и того же давай забудем обо всем и будем делать только то, что нам так хочется – сдавленно пробасил я.

– Нет, я не могу, ну и потом: ты ведь мой брат! Как же так можно? – не унималась сестренка. Как мы потом с тобой общаться будем? Ты об этом подумал?

– Ну какая разница – брат не брат, уверен нам будет так хорошо, то ты забудешь обо всем, – я положил руку ей на груди и сдавливая, заставил положить ее руку поверх моей. Моей руки она не убрала.