После непродолжительной поездки, ее вынули из багажника, вернули в "ходячее" состояние и также грубо, заломив скованные руки вверх, потащили в подвал. Там ее поставили на колени на невысокий стол. С ее ног сняли кандалы и разведя ноги примерно на ширину плеч, зафиксировали их в жестко закрепленной вертикальной деревянной колодке. Потом с нее сняли наручники. На руки надели кожаные, сцепленные друг с другом браслеты. Марина почувствовала, что ее руки плавно поднимают на дыбе все выше и выше.

Она испугалась, что ей сейчас просто вывихнут руки. Вскоре подъем прекратился, оставив Марину в очень неудобной позе. Ей запрокинули голову назад, привязали кольцо вверху кляпа к кольцу, соединяющее кожаные браслеты на ее руках, так, что она не могла опустить голову. Ее лодыжки были в жестко закрепленной приподнятой деревянной колодке, и практически весь вес приходился на колени. Коленям быстро стало очень больно. И вдруг Марина почувствовала, что с ее ног очень медленно, как в прошлый раз, снимают босоножки, поглаживая руками ее ступни. Внутри все похолодело. В следующее мгновение большие пальцы ее ног оказались крепко привязаны к колодке, так, что она не могла пошевелить ступней.

Кто – то стал знакомо щекотать пальцами ее ступни, но отдернуть ногу она уже не могла. В голове Марины, как яркая вспышка, пронеслась страшная мысль – ее сейчас будут бить по ступням ног. Марина сжалась. В этот момент резкая боль обожгла ступню ее левой ноги. От неожиданности Марина громко закричала, несмотря на плотный кляп. Не очень часто, размеренно, удары сыпались один за одним. Марина решила любой ценой не кричать. Она изо всех сил сдавила зубами шарик кляпа и только тихо охала при каждом ударе. Удары прекратились так же неожиданно. Марина расслабилась и повисла на вывернутых вверх руках. Боль в коленках и плечах стала просто незаметной на фоне боли в ступне ноги.

Марина потеряла ощущение времени, как вдруг жгучая боль обожгла другую ногу. Было впечатление, что бьют не палкой, а ремнем, от чего боль была не меньше. Марина решила посчитать удары. Ровно на десятом экзекуция прекратилась. Прошло еще некоторое время – и вновь удары по левой ноге – ровно 10. После продолжительной паузы столько же по правой. Было очень больно и очень страшно. Марина ничего не видела, ничего, кроме хэви металла, не слышала, однако сейчас, так раздражающая ее музыка, отошла куда – то очень далеко. Все ее сознание было сосредоточено на ожидании продолжения экзекуции. Ей казалось, что ожидание боли ничуть не мучительнее самой боли. Вдруг в совершенно неожиданной короткой паузе внутри музыкальной композиции, Марина услышала короткий отрывок фразы:

– Фара, девку пора вертать в зад! – Хлыст, сейча... – и гром музыки заглушил окончание. Оба голоса показались ей знакомыми, но сосредоточится она не успела – экзекуция ее несчастных стоп продолжилась, били ее на этот раз особо сильно и сразу и поочередно по обеим ступням. Марина не сразу почувствовала, что ей освободили большие пальца ног, надели на них ее босоножки, потом освободили ноги и опустили руки, сняли со стола, завели руки за спину и защелкнули браслеты. Одновременно надели ей и ножные кандалы. Вдруг стало тихо – кто – то выдернул наушники из плеера. Марина услышала над ухом:

– Детка, мне бы не хотелось, что бы ты кому – нибудь рассказывала об этом нашем с тобой приятном времяпровождении. Даже Игорю. Ему незачем об этом знать. Я буду очень недоволен, если ты будешь много болтать!

Марина узнала этот голос – это был голос "авторитетного бизнесмена" с прошлой вечеринки. Этот бандит все – таки нашел ее, несмотря на обещание не трогать. Так страшно Марине не было никогда. Перспектива периодического повторения этого кошмара стала реальностью.

– И еще, детка. Свой гонорар ты найдешь в ящике своего стола у себя в офисе. Не забудь его забрать! Ставка прежняя. Я думаю, что ты как гонораром, так и проведенным временем, довольна. Твои ножки того стоят. – и снова в уши ударил хэви металл. Тут Марине показалось, что она узнала и второй голос – голос садиста – служителя. Ей стало совсем жутко. В голове пронеслась мысль, что до утра она точно не доживет. Он ее просто запытает насмерть.

Марина не могла стоять на ногах не потому, что она не могла наступить на избитые подошвы ног, а из – за липкого страха, полностью парализовавшего ее тело. Ей заломили руки и поволокли так, что ее ноги практически не касались пола. Обратный путь она не запомнила, так как была в полубессознательном состоянии. Пришла в себя Марина только когда почувствовала, что ее водрузили на прежнее место в кресле в офисе. Марина никогда не думала, что оказаться в этом кресле совсем без одежды, со скованными руками и ногами, кляпом во рту и с завязанными глазами и цепью на поясе будет для нее самым лучшим подарком в жизни! Даже хэви металл перестал быть таким противным.

Отыграв последний аккорд из плей листа, плеер – глушитель замолчал. Она прислушалась. Где – то рядом тихо играло что – то похожее на хард рок. Звук исходил от таких же наушников на Ольге. Оля почему – то громко всхлипывала. Мне хеви металл, а Ольге – хард рок – с обидой подумала Марина. Потом и Олин плеер замолчал. Марина несколько раз промычала, привлекая к себе внимание. В ответ она услышала, что всхлипывания на секунду прекратились, а потом продолжились с новой силой. Марина постучала наручниками о спинку кресла и еще раз как бы попыталась позвать Ольгу. В ответ раздалась совершенно неразборчивая тирада, похожая на истерику.

– Ее, что, пока меня пытали, насиловали? Ну и Игорь, я не думала, что он такой негодяй. Пристрелить его мало, да так, чтоб хорошо помучился, гондон рваный – подумала про себя Марина. – "гонорар" бы не забыть. – мелькнуло к нее в голове. Через какое – то время всхлипывания прекратились, Оля похоже успокоилась. Боль в ступнях постепенно отступала. Потянулись томительные часы ожидания неизвестности.

Из полудремы Марину вывел до боли знакомый голос

– Вызывать полицию или не надо?

Марину передернуло, как будто через нее пропустили разряд высокого напряжения. Из всех голосов, именно этот она не хотела бы услышать в данной ситуации ни при каких обстоятельствах. – За что мне такое наказание? – вертелось у нее в голове

Глава III

Ольга

Рабочий день начался не очень удачно – с визита этого козла Кости из ИТ отдела. Ольге пришел файл очень важного документа, который она не смогла открыть из – за непонятного формата. Пришлось звать этого бабника. В двери появилась довольная рожа Кости

– Что, Оленька, без нас – рыцарей клавиатуры и мышки – никак!

– Костя, тут прислали файл в неведомом моему компу формате, odt.

– Серые, необразованные юзвери – довольно сказал Костя. – Это хорошо известный всему цивилизованному человечеству формат документов!

– Значит, Костя ты не относишься к цивилизованному человечеству – зло возразила Ольга

– Почему? Я же знаю, что это такое!

– Ты должен не знать, а обеспечить всех нас технической поддержкой, чтобы мы не очень цивилизованные пользователи по пустяку не тревожили Ваше высоко цивилизованное Величество! – парировала Ольга.

– Почему ты такая злая, Оля? – обиженно ответил Костя – и быстро установил на Олину машину недостающую программу. – Нет, чтобы сходить со мной после работы в кафе, за мой счет, кстати, в знак моих заслуг на ниве укрощения строптивых компьютеров – витиевато высказался Костя.

– Костя, у меня нет времени после работы, чтобы ходить с тобой в кафе!

– Как знаешь... – с этими словами обиженный Кося вышел.

У Ольги, действительно, сегодня вечером было чем заняться. И она с нетерпением ждала вечера. Завтра – суббота, поэтому весь вечер и ночь были в ее распоряжении. Садясь в машину, она позвонила по телефону:

– Игорь, ну все, я закончила и еду к тебе в студию. У тебя все готово к съемке?

– Да, Оля, все готово!

Ольга предвкушала замечательный вечер и часть ночи. Как же она любила сниматься в этих фильмах!

Она подъехала к трехэтажному офисному зданию на другом конце города, где в подвале была киностудия Игоря. Стоянка была полупустая, поэтому Оля легко припарковалась рядом со входом и быстрым шагом спустилась в студию. К ней подошел помощник Игоря и протянул ей несколько листов.

– Сценарий?

– Да. Там все как обычно. Реквизит – на последней странице.

– "Актрисы" готовы?

– Да.

– Провинциалки?

– Да.

– Они вообще – то представляют сюжеты, в которых их будут снимать.

– По моему слабо, но все бумаги они подписали.

– Блеск! Я просто обожаю работать, когда "актрисы" до поры до времени не в курсе.

Ольга быстро вошла в гримерку и переоделась. Из гримерки вышла девушка, на первый взгляд совершенно не похожая на прежнюю серую офисную мышку. В босоножках на высоком каблуке, тонкие ремешки которых изящно переплетали до колен ее красивые стройные ноги. На ней был черный кожаный обтягивающий корсет, который заканчивался как раз под ее не очень пышными, но красивыми грудями с сосками как бы смотрящими немного вверх. Снизу корсет заканчивался чуть ниже талии, оставляя открытыми все ее дамские прелести. Лобок был тщательно выбрит, оставив только коротко постриженную узкую полоску точно посередине. Белые, крашеные волосы туго стянуты сзади в "хвост".

– Где мои девочки? – Спросила Ольга, легко похлопывая себя по руке рукояткой плетки с многочисленными кожаными полосками.

Помощник Игоря склонился в притворном поклоне со словами:

– Они с нетерпением ждут, тебя, о моя Госпожа! – указывая руками на вход в съемочный павильон.

Ольга вошла в павильон. Там было все готово. Свет, два ассистента крепкого телосложения, оператор. Игорь, как всегда, сидел в кресле режиссера.

– Оленька, ты сегодня неотразима и великолепна как никогда! Девочки просто заждались тебя и вот – вот потекут!

Ольга посмотрела на девочек. Они стояли обнаженными на коленях, спиной к столбу, руки у них были заведены за столб и крепко связаны мягкой белой веревкой. Их ноги за столбом были одна на одной и также были связаны белой веревкой. Вокруг шеи каждой из "актрис" было несколько витков веревки, намотанной через столб и слегка стянутой посередине. То есть веревка не душила девушек, но не и давала им сползти вниз или даже чуть – чуть наклониться. На их головах был плотный черный матерчатый мешок с небольшими заклепками с дырочками для дыхания. Было видно, что мешок дополнительно закреплен тонким кожаным ремешком на шее девушек. Девушки стояли опустив голову.

– Сколько ты их тут выдержал? – поинтересовалась Ольга

– Как обычно, час, видишь кисти рук немного посинели. – Ответил Игорь

– На коленки не жалуются? – участливо спросила Ольга.

– А ты сама их спроси. Ну что – "Мотор"? – спросил Игорь

– "Мотор!" – воодушевленно воскликнула Ольга.

Она размерено подошла к девушками и на идеальном английском резко спросила:

– Грязные суки, вас коленки не беспокоят? – С этими словами она ударила сверху вниз ладонью по грудям одну из девушек. Та вскрикнула и совершенно невнятно замычала. Продолжая говорить на чистейшем английском, Ольга повернув голову в сторону Игоря:

– Коленки их совсем не беспокоят. Им очень нравится! – Ольга отхлестала своей плеткой по грудям вторую девушку. Та тихо застонала. Хотя плетка и были из мягкой кожи, на грудях девушки остались ярко алые полоски.

Ольга подошла к одной из "актрис" и сняла с ее головы черный мешок. Под ним оказалась девушка с голубыми испуганными глазами, полными слез, с красной тряпкой во рту и очень плотно замотанным прозрачным скотчем ртом.

Ольга смотрела девушке в глаза и стала медленно сжимать витки веревки, обматывающие шею и столб. Девушка захрипела и ее лицо покраснело.

– Ты чем – то недовольна, сука? – вежливо поинтересовалась Ольга. Похоже девушка совершенно не понимала английского, на котором к ней обращалась Ольга. Не понимая, она закивала головой.

– Значит, тебе придется искупить передо мной вину.