За столом возникло легкое замешательство, будто Джина произнесла небольшую бестактность. Марина тоже ощутила это, подумав, что подобная тема как – то не очень гармонично вписывается в здешнюю сексуальную сферу.

– Ты знаешь, дело, наверное, в том, что здесь обстановка не способствует подобным вещам, – сказал Маркус. – Когда – то я интересовался подобной темой, на родине даже был членом клуба "Смайтфетиш"... Марина знает, кстати, что это такое... Когда приехал сюда, то с удивлением понял, что мне такие вещи просто не нужны. Словно бы интерес к играм с плетками и веревками остался где – то там... – Маркус неопределенно ткнул пальцем куда – то в небо. – Думаю, скоро и у тебя исчезнут подобные желания, уступив место более простым и естественным.

– Да, да, я слышала что – то подобное, – произнесла Дайна слегка экзальтированным тоном. – Общая обстановка, коллективное бессознательное тут просто не способствуют тому, чтобы люди причиняли друг другу боль или унижение. Здесь нежность просто разлита в воздухе – разве вы этого не чувствуете? Чандрасекар надо было назвать "Парадизом" или "Хейвеном"...

Марине было видно, как транс Гарни едва заметно поглаживал ее по бедру, ласково, едва касаясь ладонью.

– Да, – засмеялся он. – "Пандемониум" – это не для нашей планеты.

– Или, к примеру, "Валгалла", – добавила Вера, чьи пальчики то и дело переплетались с пальцами Артема. – Я слышала о планетах с такими названиями... Там даже кого – то убивают, можете представить себе?

– Дикость, – вздохнул Инскип.

– Я, наверное, уеду отсюда, – тоже вздохнула Джина, только немного по – другому. – Не вписываюсь я в здешнее благорастворение. Мне даже иногда снится, что я собственное мясо ем и кончаю от наслаждения. Мне здесь чего – то явно не хватает.

– А это всегда пожалуйста, – развеселился Артем. – Тут недавно в заповедник приглашали воспитателей хищных животных... Наверное, там сырое мясо надо вместе с детенышами кушать, для налаживания контактов с подопечными...

Атмосфера, ставшая слегка напряженной, вмиг разрядилась. Даже Джина вроде бы, не расстраивалась больше. Вроде бы... Марина, кстати, ее отлично понимала. Каким бы райским местом ни был Чандрасекар, есть, наверное, люди, которым противопоказано тут находиться. Вот она, Марина, здесь точно бы зачахла через месяц – другой, и никакое сырое мясо ее бы тут не спасло. Ладно, через пару дней ей все равно предстоит путешествие в ад... Хотя нет, сначала в чистилище, если она, конечно, правильно понимает значение этого древнего слова... Надо же, как Маркус тут славно прижился – казалось бы, родной брат, вместе росли, в одни и те же игры играли. А вот поди ж ты! – здесь для него самое лучшее место оказалось... Хотя, конечно, участие в клубах типа "Смайтфетиша" не могло пройти совсем уж бесследно.

Позже, когда Маркус предложил Марине ознакомиться с его музыкальным изобретением, находящимся в лаборатории на периферийной части оранжереи, она снова вспомнила про этот клуб и про некоторые его технические средства, напоминавшие порой скорее орудия пыток, нежели стимуляторы чувственности. Если бы Марина не была столь искушена по эротической части, она, пожалуй, вряд ли опознала бы в куче электродов и зажимов, которыми оканчивался целый кластер проводов, устройства для сексуальной стимуляции тела. Провода выходили из приличных размеров установки, напоминающей одновременно квантовый компьютер и музыкальный синтезатор с классической клавиатурой в семь полных октав.

Из – под снятого кожуха торчали какие – то коробочки, индикаторы, переключатели, педали и еще черт знает что. Большой светящийся экран мерцал над клавиатурой – на нем была изображена партитура. Марина пригляделась: "Poco moto"... и начала, шевеля губами, напевать согласно значкам на звукоряде: "ми, ми (бемоль), ми, ми (бемоль), ми, си, ре, до, ля, до, ми, ля... " Да это же "К Элизе!" – узнала она композицию, которую так часто играла сама когда – то... правда, в отличие от брата, никогда не испытывала особого желания музицировать, да это у нее – что греха таить – и получалось значительно хуже.

– Знакомо? – усмехнулся Маркус.

– Абсолютно всё, – сказала Марина весело. – Бетховен – это родительский дом, компьютер – это твой колледж, где я просидела целый год, грея тебе место, а вот эти электроды – клуб "Смайтфетиш", куда ты так активно пытался проникнуть еще в 18 лет... Ты, братишка, всегда был сложной личностью.

– Ну, не сложнее тебя, сестренка... В конце концов, кто меня привел в тот клуб, не ты ли, а?. . По сравнению с тобой я так и остался девственником.

– Скажешь тоже... Нетрудно догадаться, для чего предназначен твой "пианостимулятор". Девственник бы до такого не додумался. Вот это зажимы для сосков, это – для малых губ... Кольцо для клитора... "Бабочка" для него же... Вагинальный электрод с контактом для стимуляции точки "g"... Он же без такового... Анальный пульсирующий расширитель... Это что? Стимулятор пупка?. . А это?. . Вакуумные присоски с электродами... Извращенец ты, братец, всегда была в этом уверена... А это с какой стороны и куда?. . Хм, послушай, неужели есть что – то такое, что знаешь ты, но не знаю я?

– Не скажу... Сама должна догадаться.

– Попробую... Можно к себе приложить?

– Знаешь, наверное, не надо... – заговорил Маркус, глядя, как Марина уже начинает поднимать складки белой туники (она уже два раза успела переодеться после обеда в оранжерее).

– Это еще почему?

– Не понимаешь?

– Ах вот как... – Марина прищурилась. – Ну – ка, давай одновременно наше заклинание... три – четыре!. .

– Между братом и сестрой секса быть не может, – негромко и синхронно произнесли Марина и Маркус.

– Вот и всё... Теперь я могу это примерить?. . Хотя стоп. А для кого, если не секрет, ты готовишь этот сюрприз? Для Веры или леди Инскип?

– Как тебе сказать? – замялся Маркус. – Поначалу, конечно, идея была сделать что – то необычное именно для Веры. Она настолько любит музыку, и как – то даже призналась, что хотела бы слышать ее не только ушами, а всем телом, чтобы ноты доходили до самой его глубины, минуя стадию акустических волн. С Тори сложнее. Она тоже достаточно музыкальна, как и большинство женщин, но вот не знаю даже, сможет ли она оценить это настолько же полно, насколько могла бы Вера. К тому же у меня с Верой сейчас все сложно, да и "сплю" я в основном сейчас именно с Тори.

– А не в основном с кем? С Дайной? А с Джиной пробовал?

Маркус сделал несколько неопределенных телодвижений, и Марина прекратила этот разговор. Все ясно – и с Дайной, и с Джиной, да и не только с ними, скорее всего... Ну да, пока они шли сюда по аллеям, им повстречались две стайки почти обнаженных девушек, которые обихаживали растения. Некоторые приветствовал Маркуса уж очень откровенно... Обсуждать инструмент было интереснее, чем спрашивать про отношения между руководящим составом оранжереи и ее обслуживающим персоналом.

– Ты жмешь клавиши, наигрывая лирические мелодии, а импульсы разной частоты, амплитуды и длительности напрямую идут по проводам к половым органам. Это интересно, и даже в какой – то степени оригинально, но примитивно.

– Примитивно? – Маркус слегка рассердился. – Не забывай, что я не только музыкант, но и биолог, и даже немного рефлексотерапевт. Вообще этот аппарат я поначалу задумывал как исключительно терапевтический. Давно ведь известно, что музыка лечит. И если воздействовать музыкой не акустически, а напрямую на нервные узлы организма, эффект должен быть поразительный. По крайней мере, теория говорит, что это так. Ну а сексуальное применение – оно ж очевидно. Если электрическими импульсами с музыкальной основой воздействовать не только на половые органы, но и на определенные точки акупунктуры, при этом точно понимая, какой тональностью и какими гармониками оперировать, я могу добиться того, что женщина не просто получит удовольствие. Она "улетит" в другое измерение на музыкальных волнах, полностью растворившись в них.