Я – девушка из весьма обеспеченной семьи. Живу я в большом особняке с братом, родители живут в другой стране. Несмотря на то, что нам с братом все досталось в, так сказать, готовом виде, мы и сами зарабатывали немало денег. Так уж получилось, что наша семья почти всегда была в некоторой оппозиции к закону, хотя родственников крайне редко ловили, а некоторых, в том числе и меня – вообще даже ни разу не задерживали. Вообще бизнес у нас был вполне законным – группа, объединяющая в себя компании компьютерных технологий, строительные. Но мало кто знал про нелегальную часть так сказать бизнеса: заказные убийства, похищения, изнасилования: Впрочем, про убийства я лишь знала, что кого – то брат убивает, в том числе и некоторых похищенных. Но я часто помогала ему добиваться некоторых целей при допросах, шантаже, получении выкупа.

Это было удобно нам обоим – обеспечивало лучший контроль над ситуацией, лучшую координацию наших людей, плюс у нас были разные увлечения, но нам обоим это нравилось. Если абсолютно честно – мне нравилось только насиловать влиятельных женщин или жен известных мужчин. Подавляющее большинство из них были самоуверенными раскрашенными фифами. Вообще я спокойно относилась к другим представительницам моего пола – даже те, кто был гораздо красивее меня не раздражали – но эти крали выводили из себя своей полной уверенностью в собственной идеальности, непогрешимости, вседозволенности, том, что они всего и всегда смогут добиться. Мне доставляло особое удовольствие опровергать их идею, что именно с ними никогда ничего плохого не случится, ну разве что машину разобьют – а на это есть папик или же они сами всегда со всем справятся. В этот раз брат попросил меня помочь с очередной жертвой. Ее звали Шульшенко Наталья Васильевна, 37 лет. Ее похитили ради выкупа 1 фармкомпании.

С исполнительным директором уже связались, он вроде был согласен заплатить полмиллиона евро, но на это надо время и одобрение гендиректора, совета директоров. Когда я подъехала, она уже представляла, куда попала и лишилась почти всей одежды. Охранники брата держали ее, чтоб я смогла рассмотреть ее во всех подробностях. В очень неплохой форме, есть за что подержаться, но ничего действительно лишнего. Темно – каштановые волосы чуть ниже плеч. Видно было, что еще недавно они были уложены в прическу, а сейчас – просто разбросаны по плечам и груди. Карие глаза, люблю карие глаза. Во рту у нее еще был кляп. Я потянулась к застежке ее лифчика, обхватив ее руками. При этом она густо покраснела, напряглась, а когда я перерезала лямочки и отбросила его в сторону, попыталась вырваться. У нее была грудь 3 размера, с крупными аккуратными розовыми сосочками, торчащими чуть вверх. Тогда я медленно, смотря ей в глаза, стянула трусики. Да, упругая гладкая попка, как я люблю. Зона бикини чисто выбрита, но сам лобок жертва не брила. Я сразу велела привязать ее к гинекологическому креслу. В комнате, где я собиралась с ней поиграть, везде были камеры. Первым делом я убрала кляп. Уголки ее губ уже были разорваны грубой тканью.

– Нет! Не смейте!

Я в ответ несильно ударила ее по лицу.

– Не кричи. И не вздумай сопротивляться – хуже будет. Как тебя зовут?

Она, видимо, была умна и решила пока не сопротивляться. Почти уверена, что она пытается обмануть меня своей мнимой покорностью. Конечно, я знала ее имя, но то, что она сама сказала его, будто давало мне некую власть над ней.

– Наталья.

А голос тихий, но мелодичный, приятный.

– А теперь послушай меня – над тобой все равно немного поиздеваются, изнасилуют. Будь умницей и не делай себе хуже – не надо сопротивляться, будь покорной и все будет в порядке.

После этих слов я взяла все необходимое и на камеру, медленно, ощупывая ее половые губки, нанесла пену на ее лобок и так же медленно выбрила все дочиста. И улыбнулась – люблю, когда моя партнерша гладкая как девочка.

– Ого! Ты просто прекрасна! Такие губки.

Она покраснела, но ничего мне не ответила. Я даже забыла, что она может снова сопротивляться и поцеловала ее в губы. И вот тут она укусила меня, до крови. Вырваться то у нее не получилось, но было весьма больно. Я дважды сплюнула кровь перед тем, как позвала ее конвой. Я сказала им, что Шульшенко вела себя очень плохо и должна быть наказана. Её тут же увели в подвальное помещение. Меня не волновало, как они добьются от нее покорности, я сказала лишь не калечить ее и не портить шкурку – эта женщина была весьма ценным товаром, плюс с попорченной шкуркой ее было бы не так классно трахать.

На следующий день я спустилась в подвал – посмотреть, как она там. Кроме нее в подвале была еще 1 женщина, Света. Из нее брат сделал рабыню. Недавно она его ослушалась, за что и была отправлена в этот подвал на несколько суток. Саму Шульшенко некоторое время просто легко били прутом по ступням, а потом показали, что делали с рабыней брата. Женщина с ужасом смотрела, вторую пленницу жестоко пустили по кругу, делали мыльные клизмы, насиловали бутылкой шампанского, били, весили грузики на пирсинг в соски, половые губки, а потом подсоединяли слабый генератор электричества. Стоило рабыне сделать что – то не так, сосать менее старательно, не угадать, в какую позу встать – как ее наказывали весьма болезненным разрядом. Почти сразу как я пришла, на нее надели ошейник, а мне дали пульт, при помощи которого я могла мучить ее током. В этот раз Наталья была очень подавлена. Я сразу зафиксировала ее на Х образном кресте, спиной к себе, зафиксировав не только руки и ноги, но и пояс. Я выбрала не самую простую плетку – так называемую безопасную "кошку" – короткая плеть с 9 хвостами, на концах которой были круглые металлические шарики. Эти были сделаны так, чтобы не пробить кожу. Я максимально вытянула ее тело как на дыбе, только не повреждала плечевых суставов.

– За что вы делаете это со мной? Они и так заплатят! Не мучайте меня, пожалуйста!

Я хотела слышать ее стоны и потому не заткнула ей рот. В ответ на ее слова я просто ударила ее этой плеткой по бедрам. Женщина вздрогнула всем телом. Но не проронила ни звука. Через 10 минут удары сыпались куда попало – бедра, попка, поясница, по бокам от животика, плечи, а она – плакала как ребенок, пытаясь вырвать руки из петель. Только она обессиленно повисла, как я прекратила пытку. Вместо этого я подошла к ней и просунула руку к ее лобку, а второй гладила попку.

– Тебя когда – нибудь трахали несколько человек?

– Нет.

– Возможно, сегодня будут.

– Не надо! Я не хочу!

– Тогда очень постарайся угодить мне и, возможно, мы этого не сделаем. Ты все поняла?

– Да.

Только тогда я принесла ремни для страпона и насадки разной длины и толщины и отвязала ее. Я выбрала средний фаллос, прикрепила и села на диван, расставив ноги.

– Ползи ко мне, выгнув спину и пососи его. Будешь плохо сосать – получишь разряд.

Она покорно опустилась на четвереньки и прогнулась, красиво отставив попку, поползла ко мне весьма грациозно. Сперва она лизнула головку страпона и обхватила губами лишь ее, готовясь взять страпон в ротик. Это было невероятно возбуждающе – видеть, как голая женщина у тебя между ног, берет в ротик страпон наполовину, всасывая его в себя. Будь это настоящий член – я бы уже кончила, но со страпоном мне было мало, я положила руки на ее голову, поглаживая. А в следующий момент прижала ее голову к своему лобку, вгоняя фаллос ей в горло. Она тут же дернулась от меня, упираясь руками в мои бедра.

И я отпустила, а когда она почти достала кончик игрушки изо рта, вновь стала притягивать ее голову к себе. В этот раз она знала и потому сопротивлялась, из – за чего я медленно насаживала ее горло на страпон и смотрела, как завораживающе появляются слезы в ее глазах, как страпон сантиметр за сантиметром проходит все глубже. Я насиловала ее ротик минут 5, после чего отпустила. Она отталкивала меня и потому сразу упала. Я же схватила ее за бедра и развернула. В итоге она оказалась грудью и животиком на полу, а ноги ей держала разведенными и на весу. Она только стала подниматься, как я отпустила ее ноги, навалилась и резко, едва найдя дырочку, вдвинула страпон на всю длину. Шульшенко вскрикнула и замерла – она была сухой, и если бы не ее же слюна – это было бы очень больно. Какое – то время это защищало ее нежную дырочку, пока не появилась первая, защитная смазка. Какое – то время после вторжения она напрягалась, словно пытаясь вывернуться из под меня, а потом обмякла, давая мне делать с ней что угодно.

А я мяла ее грудь, щипала за соски, ставила то раком. То прижимала к полу, то поворачивала на бок. Тут мне захотелось то, чего я никогда не пробовала даже со своими добровольными любовницами – видеть ее лицо, трахая на спине. Я перевернула ее и закинула ноги себе на плечи. А она беззвучно плакала. А от того, что она теперь могла меня видеть, видеть, как я ее имею с довольной улыбкой, женщина покраснела. Впрочем, мне было плевать. Какое – то время я снимала ее и в такой позе. Но мне надоело, я вытащила страпон из некончившей жертвы и приказала

– А сейчас ты мне полижешь! И старайся, а то получишь добавки!

Она молча опустилась между моих ног и робко, нерешительно лизнула.

– Язычок напряги! И выше, выше – ближе к клитору!

Она выполнила все – я почти сразу вскрикнула от удовольствия, как она начала быстро – быстро двигать язычком, перемещаясь от клитора к взходу во влагалище. Скоро она сама догадалась трахать меня язычком, проникая глубоко в мою пещерку, в такие моменты я прижимала ее голову и выгибала бедра навстречу ее волшебному язычку. В 1 из таких моментов меня накрыл мощный оргазм, я прижимала ее еще сильнее, заставляя глотать мои соки. А потом – тут же отбросила на пол.

– А ты хороша, сучка, очень хороша!

Я позвонила брату. Мне пока хватило, но я хотела осмотреть, как ее будет насиловать он. Да, все – таки у нас с ним фантазии нет – минет, а потом стал трахать ее, как и я. Но я смотрела на них и мне захотелось еще с ней поразвлечься. Брат как раз заставил ее быть наездницей. Я остановила ее, чуть надавила на плечи, нагибая в сторону мужчины, и потрогала анус. Он моментально сжался.

– Нет! Туда нельзя!

На это брат дал ей пощечину.

– Нельзя? Правда? А кто тебя спрашивает?

Но я перестала.