Ира взглянула в зеркало. Выпрямила спину, чуть расставила ноги. На нее смотрела Бестия, даже глаза, казалось, сверкали. Маска не жала, в ней было уютно и: защищенно, как будто она одела кольчугу и уже никто не сможет ее победить. Было ощущение, что она примерила на себя роль совсем другого человека, а она, Ира, сейчас за этим только наблюдает со стороны.

– Пожалуй, даже не поверят, что бывают такие Львицы! – с восторгом сказал Дима. Подумают, что мы в фотошопе сделали – пошутил он. – Иди сюда! – позвал он Михаила, доставая цифровую камеру из сумки. Тот приблизился, восхищенно оглядывая Иру. – Становись рядом – скомандовал Дима, отходя и прицеливаясь для снимка.

Миша встал рядом с Ирой.

– Вот сейчас точно, как в фотошопе! – разозлился Дима, – Вы бы еще дальше встали! Сделайте композицию, а?

Ира застыла, потому что совсем не знала, что дальше делать, Миша тоже не двигался.

– Так, придется мне – сказал Дима. – Миша, в полотенце рядом с такой красавицей – это моветон.

– Давай я брюки одену?

– И пальто – отрезал Дима. – Слушайте, а давайте сделаем крутую композицию, все от зависти лопнут, а?

– Что ты имеешь в виду?

– Смотрите, Миша встает сзади сбоку, Ира впереди, так чтобы бедром закрывать мишино бедро. Вот так. Круто. Полотенце сними.

– Что?

– Ты что, стесняешься Иру? Так она тебя не увидит, она впереди стоит. Вот так. Ближе. Вот. Стоим. Улыбаемся! Ира, правая рука вниз, левая на поясе, ноги прямые, чуть шире, правую руку положи ему на бедро, а ты встань ближе, Ире неудобно тянуться.

Это было настолько мощно и неожиданно, что у Иры чуть потемнело в глазах. Она стояла в одном белье, весьма открытом, в маске, в позе Управляющей Всем, а сзади стоял совершенно голый мужчина, прижимаясь к ней не только торсом, но и чем – то ощутимо упругим внизу, а она ощущала под своей рукой упругую молодую кожу, под которой ощутимо оживали мыщцы.

Вывели ее из ступора характерные звуки цифровой камеры. Причем оказалось, что Дима снимает не со стационарной точки, а со всех сторон. Ира не смутилась, она ощущала себя в белье и маске очень защищенно, а вот Миша, похоже, расслабиться не мог. Особенно, когда Дима начал заходить сбоку, он инстинктивно прижался к Ире ближе, и она почувствовала, что ситуация Мишу серьезно возбудила.

– Эй, ты спереди только снимай! – пытался остановить он Диму, но тот уже разошелся.

– Ира, ты тоже немного повернись, чтобы его сбоку закрыть. Вот, рукой ближе. Вот так. Ножку поближе. Разверни. – Дима, пытаясь выстроить кадр, касался Иры, и это ей нравилось.

Рука ее уже была не на бедре, она уже участвовала в композиции. Ее, руки, главной задачей теперь было прикрывать от объектива восставшее достоинство Михаила, Ира по – прежнему стояла спиной, поэтому могла только следовать указаниям Димы, и, конечно, в какой – то момент рука Иры коснулась мишиного достоинства.

– Извини! – она убрала руку.

– Ничего, зато в кадр не попадет – отшутился Миша, в голосе послышалась хрипотца.

Тогда Ира опустила руку, снова коснулась возбужденного члена, развернула ладонь и нежно накрыла ей плоть. По телу Миши пробежала волна, и она ощутила это всей свой обнаженной спиной. В ладони разгорался огонь, и, пробежав по руке, он юркнул под край ее трусиков. Внизу живота стало тепло, соски уперлись в край лифа.

– Мальчики, это нормально? – сама себе вслух задала вопрос Ирина.

– Нормально, да, все нормально – быстро ответил Дима. – Мы нормальные, Ира, все нормально, не бойся.

– Я не боюсь. – эхом ответила Ира.

Она еще что – то пыталась контролировать и объяснять себе, что и зачем она делает, но течение уже подхватило ее, поток событий был сильнее. Она вдруг увидела, что камера находится совсем близко, и Дима смотрит не на композицию, а прямо на ее грудь. Все ее внимание до этого момента было сосредоточено на руке, обнимающей мишину плоть, и все остальное было очень далеко. Дима видел все в другом ракурсе. Он делал фото уже почти автоматически, качество снимков его уже не интересовало. С того мгновения, когда Ира положила руку на член его товарища, все вокруг приобрело совсем другой оттенок. Ира стояла к нему лицом, он мог наблюдать, как изменялась ее поза, как ее тело, сперва очень напряженное, стало реагировать на слова, движение, изменение позиции, и теперь для его существовал только один объект внимания – девушка. Точнее, ее тело, потому что эмоций на лице, прикрытой маской, он видеть не мог.

И в тот момент, когда Ира развернулась к Мише и ее рука скользнула вниз, Дима увидел, что полоски ткани, которые еще недавно, казалось, надежно прикрывали тело девушки, теряли свои очертания на глазах, а как раз то, что они прикрывали, проявлялось все явственнее. Первой не выдержала грудь. Она и так была не слишком застенчивой, а первые контакты двух молодых тел сняли ненужные ограничения. Последним барьером был бюстгальтер, но его форма не могла долго сдерживать жизнь упругой молодой груди. Он был предназначен, скорее для флирта, дразнил своей открытостью, поэтому когда соски начали стремительно твердеть, он быстро капитулировал. Не только ореолы ее грудей были заметными, ее сильной слабостью всегда была чувствительность груди. Окончания полушарий в минуты сильного возбуждения у Иры вытягивались и становились темными, как маленькие сливы. Те, кто знал эту особенность, наслаждались ею и получали удовольствие сами.

Дима впервые это наблюдал, и на него это произвело неизгладимое впечатление. Его как магнитом тянуло к этим полушариям, поэтому вся художественная съемка была забыта в тот же миг. Все его внимание сейчас было сосредоточено на этих оживающих бугорках.

– Дима! – он очнулся. – Дима. – уже мягче произнесла Ира. – Ты закончил?

– Да... сейчас... Все: да, закончил: да...

Ира убрала руку с мишиного члена, задержавшись на долю секунды и поправила край лифа, ощутив сильное желание снять его и освободить волнующуюся грудь. Миша быстро отвернулся о нее, и она с сожалением, увидела только его ягодицы. Впрочем, они были великолепны. Дима приходил в себя, но выпирающий впереди бугор сквозь полотенце показывал, что это давалось ему с трудом. Пауза длилась секунды, нужно отдать Диме должное.

– Ты стоял как бревно. – обратился он к Мише – Только Ира оживляла картинку.

Миша по – прежнему стоял к ним спиной, было видно, что и в этой позе он испытывает неудобство.

– Давай по – другому: ты стоишь за спиной у Иры и приобнимаешь ее, иначе все подумают, что ты деревянный. Дима улыбнулся, но его никто не поддержал, все понимали, что сейчас что – то изменится. – Встаешь сзади. – Дима взял Мишу за руку, развернул, придвинул к Ире. – Хотя бы за талию приобними. Ира, а ты просто заведи руки назад как будто обнимаешь его.

– Легко сказать. – Миша неуверенно положил руки на талию Иры. Она почувствовала, что его член уперся в ее попу. Она быстро завела руку за спину, приподняла мишин член так, чтобы он лег вдоль ее спины и придвинулась к нему.

– Снимай. – сказала она и положила обе руки на мишины бедра.

Она чувствовала, как пульсирует его плоть, зажатая между телами, как он непроизвольно прижимается к ней, и ей очень захотелось, чтобы он коснулся ее груди, разрядил это мучительное напряжение. Она взяла его руки и положила себе на грудь. Какое это было наслаждение! Особенно когда его руки ожили, соски попали между пальцев, их сжали, и волна наслаждения ударила прямо в голову. Глаза ее закрылись, губы сжались в немом стоне, полотенце упало с диминых бедер.

Изящный изгиб чуть в сторону и вверх, выразительная головка полуприкрыта натянутой крайней плотью, тестикулы подтянуты, взгляд вопросительный – так можно описать застывшую на мгновение фигуру с именем Дима. Миша этой сцены не наблюдал, все его внимание было сосредоточено на ириной груди, он даже перестал контролировать положение своего бойца, и теперь он нагло и призывно выглядывал из – за бедра девушки, придавая композиции совсем варварский вид.

Опять момент сомнения, опять негромкий сигнал о том, что ты здесь одна, а их, совсем обнаженных, не стесняющихся тебя, двое, и его руки уже на твоей груди, ты уже не думаешь о фото, тебе хочется, чтобы он еще сильнее сжал своими сильными руками ноющую плоть. "Ира, почему ты здесь?" Мысли пронеслись мгновенно, но так же мгновенно отреагировал Дима. Как будто угадав причину ее замешательства, он, извиняясь, развел руками и улыбнулся своей обезоруживающей улыбкой.

– Миша, ты что это руки распустил? Совсем не следишь за процессом? Мы же высокую эротику снимаем, а не фото на речке!

Его непосредственность, открытая забота о ней и веселый, ненапряженный тон отключили Иру в очередной раз от ее сомнений. Миша торопливо убрал руки с груди девушки, о чем она немного пожалела, но Дима не давал ситуации застыть.

– Что касается меня, то можно я останусь так? – просяще взглянул он на Иру. – Полотенце это только мешает, голым ты меня уже видела, а то, что он возбужден, о это естественная реакция на то, как вы позируете, я же еще пока человек. – пошутил он. Ира улыбнулась. – Ира, а давай немного сбалансируем композицию? Сейчас ты Мишу всего прикрываешь, как ширма, получается, гораздо интереснее будет если вы оба будете друг друга прикрывать, ну, конечно, те места, которые не должны в кадр попадать, тогда мы сможем много интересных сценок сделать!

– Что ты предлагаешь? – не поняла Ира.

– У тебя сейчас верх все равно никакой роли не исполняет.