Сколько раз попадались высказывания про то какой открывается вид перед мужиком в такой позе, но вот сейчас я оценил это в полной мере. Между половинками попы от копчика шла ложбинка глубиной см три – четыре, разделяя два таких упругих полушария, ягодичек. Все это доходило до маленького колечка ануса, нетронутого ничем из вне, ни всякого рода болезнями. Дальше начиналась новая расщелина между губками влагалища. Сами губки слегка пухлые, мокрые от ее соков, и раскрывшиеся для того, чтобы пропустить наружу все вкусности и прелести, а внутрь все средства, приносящие удовольствие. Перед тем, как завершить свой путь на лобке, расщелина раскрывает цветок – капюшончик клитора, немного сморщенный, мягкий и манящий к тому, что он прячет за собой – горошину на границе расщелины и лобка. Которая требовала применения к себе тех же самых средств, что я упомянул чуть выше.

Я воспользовался некоторыми таким средствами – языком и пальцами рук. Я лизнул расщелину между внешними губами языком, медленно и тягуче, отчего попка Арины задрожала. Большими пальцами обоих рук, я слегка сдавил горошину клитора, от чего она увеличилась в размере, а указательными раздвинул пошире ворота страсти, и окунул внутрь язык, на сколько смог глубоко и стал им там играть. Арина застенала, забирая все глубже мой ствол себе в рот. По потокам ее соков, я видел, что она уже кончала третий раз, а я все никак не получал даже мелких спазмов в паху. Я ослабил свои действия в ее писечке, и стал просто ласково вылизывать ее влагалище, клитор, промежуток между влагалищем и колечком ануса, иногда надавливая язычком на анус. При этом половинки ее попы около ануса начинали сжиматься, как бы выдавливая меня оттуда.

Я сразу возвращался назад, к клитору. Так как я уже менее активен был с ее влагалищем, то она начала усиливать свое влияние на мой член. Взяв его в свой рот на треть, ее язык порхал вокруг головки, играя с уздечкой и самым кончиком. Я почувствовал, что у меня начинает подкатывать к паху, и стал активней работать языком с ее клитором. Она в ответ на это стала насаживать свой рот на ствол, без всякой игры, вбирая его в себя на две трети. И вот по моему стволу пошел поток семени. Это почувствовали мы оба. Я усилил давление на горошину клитора пальцами и языком стал размашисто играть с капюшончиком. Она, оставив во рту только треть ствола сжала его губами и начала круговые шлепки языком по головке и уздечке, сжимая одновременно руками мне яйца. Я выплеснул в нее три небольших порции семени она высосала все до конца из кончика головки и поболтав эту смесь со своей слюной вокруг головки разом все проглотила. В этот момент я нажал языком ее на верхушку горошины, и она с вскриком выгнулась и сжалась одновременно и с ее писечки потек поток густой пряной, чуть соленой смеси ее соков. Ее попа подпрыгивала в так ее спазмам.

Прошло полчаса. Арина так и лежала на мне валетом, не выпуская изо рта моего бойца и почти уперевшись своей писечкой мне в подбородок. От нее исходил запах самки. Из ее влагалища сочились медленно ее соки.

– Арин, ты там жива? – я уже начал беспокоиться, настолько тихо она лежала и не шевелилась, и ее дыхание было настолько незаметным.

– Да, жива, – прошептала она, выпустив наконец моего бойца изо рта, – Тут такая сладкая штучка у меня. Выпускать не хочется. Но так хочется кушать, что могу с голоду откусить:

– Пора, наверное, и поужинать, – я только сейчас понял, что уже начало темнеть на улице, и нас освещал тот небольшой свет из прихожей, что был от лампы под потолком.

Она встала и пошла в ванную, я поднялся и пошел на кухню, придумывать ужин. Ужин прошел в тишине и в топлес виде, на нас обоих были только трусы. После ужина Арина собрала посуду в раковину и стал мыть ее. Я подошел к ней сзади и обхватив взял ее груди в руки. Она пыталась держать себя в руках и не поддаваться на мою провокацию, но ее трусики предательски намокали. Она закрыла воду, положила последнюю посудину на сушилку и резко развернувшись, присосалась к моим губам своими и схватила меня за яйца. От такой неожиданности, я сразу же кончил, немного осеменив свои трусы.

– Вот кажется мы квиты, – она засмеялась, как только почувствовала это, – теперь трусы мокрые не только у меня.

Я подхватил ее за ноги, прижал ее к себе, одной рукой стянул с себя трусы, отодвинул в сторону ее трусики, и тут же вошел в нее, посадив ее на край раковины. Теперь она, не ожидав такого поворота событий начала кончать уже на пятом моем качке в нее. Я догнал ее еще через пяток качков, но в этот раз почти ничего не выдав. Я стоял держал Арину за спину прижав ее к себе и не выходя из нее, а она тряслась вся в мелкой дрожи. Когда дрожь угасла, я вышел из нее и осторожно поставил ее на ноги.

– Что это было? – ее губы еле шевелились, – что – то новое: Холод от мокрой раковины и ты меня ввергли во что – то новое:

– Мне кажется у тебя сил совсем не осталось: давай я уложу тебя в кроватку, и ты отдохнешь.

– Давай.

Я положил ее на кровать, откинув предварительно покрывало в сторону, и укрыл ее легким одеялом, под которым спал обычно сам. Она почти сразу уснула. Я сел в кресло, налил себе коктейль из ликера, сока и коньяка. И стал потихонечку посасывать его, любуясь девочкой спящей в моей кровати. Она поерзала во сне, и стянула со своей спины одеяла, зажав его между ног спереди. Передо мной была ее ровненькая спинка и попка в хлопчатобумажных трусиках, промокших несколько минут назад от ее соков.

Я поставил стакан с коктейлем на стол, подошел к ней, аккуратно стянул с нее спящей трусики и пошел в ванную комнату. Там я прополоскал ее трусики и повесил на сушилку. Только я успел натянуть на себя шорты на голое тело, в дверь позвонили. Я оглянулся на Арину – спит, звонка не слышит. Я тихо прикрыл, но не до конца дверь в комнату и пошёл открывать. В дверях стоял один из моих оппонентов по пари, с литровой бутылкой коньяка в руках, я впустил его в прихожую, предупредив чтобы он говорил тихо. Он заглянул мне за спину и присвистнул, в щели между дверью и косяком, ему как раз открывался вид на спящую голенькую Арину, на ее попку и спину. Я прикрыл дверь плотнее.

– Алекс, я жму тебе обе руки сразу, ты монстр, так в легкую выиграть пари! Офигеть! Держи, твой выигрыш по праву.

– Тихо ты, не разбуди ее, она напрыгалась, – загадочно сказал я.

– Понял, ладно я убегаю, не буду вам мешать! – и он скрылся в подъезде.

Я вернулся в комнату, включил ночник, снова сел в кресло и продолжил свое созерцание женской красоты под коктейль. Не знаю сколько я так сидел, но Арина стала подавать признаки жизни. Она повернулась на спину, одеяло сползло с нее до пояса, потянулась и повернулась ко мне лицом.

– Долго я спала?

– Часа полтора, может больше. Тебе завтра во сколько вставать? Ты останешься или к себе пойдешь, или пойдем? – улыбаясь спросил я.

– Останусь, у меня подъем в полседьмого, нормально? Не рано?

– Да нет, я сам так встаю.

– Мне в метро надо уже входить без двадцати восемь. А тебе?

– Мне также, вот и пойдем вместе.

– Иди сюда: Ой! А где мои трусики?

– В ванной сохнут, я их прополоскал, а то они были вдрызг мокрые:

– Заботушка: а сделаешь чаю?

– Сделаю конечно.

– Ой, а что у тебя в стакане?

– Попробуй, – я протянул свой коктейль ей.

– Вкусно, но крепковато, а полегче такой сделай мне, вместо чая:

– Ван секонд! Я достал второй стакан, и сделал ей коктейль, сместив пропорции в сторону увеличения количества ликера и сока.

Она сел рядом со мной, даже скорей на меня, в кресло и мы молча потягивали напиток. Когда у нас в стаканах стало пусто, я отставил, сначала свой, затем ее в сторону и притянул ее к себе. Ее левый сосок уткнулся в меня и тут же набух. Она протянула губы к моим и ее язычок начал свою игру с моим. У меня в шортах началось шевеление. Она почувствовала это, встала с меня, стянула мои шорты и села обратно.

– Живой контакт он лучше, он живой, – улыбнулась она и продолжила свою игру язычком с моими губами и языком.

Мой корень уже воспрял и от моих движений елозил ей по попке. Она стала специально елозить сама и от этого потекла. Потом не выдержала, встала и взяв меня за руку пошла к кровати. Падая спиной на кровать, она увлекла меня за собой. Я чтобы не раздавить ее, упал на локти и почти сходу вошел в ее лоно, там уже было очень сыро и горячо. Я не стал растягивать прелюдию и взяв средний темп и хорошую амплитуду, вгонял своего бойца в нее раз за разом. Она уже стенала и подвывала от удовольствия. Когда ее стон стал протяжным и сбивчивым дыханием, она стала выгибаться в струнку, и я почувствовал ее спазмы, сжимающие рябью мой член. От этого я тоже начал кончать. Семени было совсем мало, но спазмы длились долго. От этого она снова вошла в следующий оргазм. Все успокоилось, я вывалился из ее лона.

– В душ пойдешь? – спросил я.

– Иди, я сейчас отдышусь и после тебя схожу.

Я сходил в душ, ополоснулся и войдя в комнату открыл шкаф, чтобы достать чистые трусы. Она увидела их в моих руках.

– Зачем ты их достал? Давай так спать, чтобы ощущать друг друга рядом. Только чур на сегодня хватит, – и она встала и пошла в душ.

Когда она вернулась из душа мы завалились спать. Она обняла меня с боку, закинула свою ножку на меня и почти сразу уснула. Я уснул следом за ней.

На протяжении следующих нескольких дней, мы, она после работы, я после института, проводили вечера вместе. И конечно же был хороший секс, но уже не так много, как в первые два дня. Наша с ней сексуальная революция длилась пару месяцев, а потом я познакомил ее с одним своим другом, который был старше нас обоих. Расставания как такового не было, мы просто сменили статус, из друзей любовников перешли в друзья. И наша дружба длится до сих пор. Она верна своему мужу, да – да, она вышла замуж за того самого моего друга. И дальше потискаться, она меня к себе не подпускает. Но каждый раз, она говорит мне слова благодарности, за то, что я изменил ей жизнь.