– Ну мы очень скоро уже пойдем, обещаю, – ответил я.

– Ну пожа – алуйста, пойдем сейчас прямо, я уже скоро тут приплясывать начну от нетерпения, у меня уже живот раздулся, наверное, словно я на втором или третьем месяце беременности:

– Ну мы могли бы еще немного прогуляться, а там и вернемся обратно, – предложил я.

– Да ты издеваешься? Какое прогуляться! Я в туалет хочу как: как не знаю кто, – возмутилась девушка и произнося эти слова, мило и соблазнительно скрестила ноги, а затем сильно прижала бедро другим бедром, – пойдём скорее, а то мочевой пузырь уже занимает все мои мысли, а я бы хотела думать о чем – то более приятном!

Мы пошли в обратную сторону, к дому. Девушка на сей раз не стала отстраняться от меня, а напротив – оперлась о мой локоть, тем самым не позволив мне визуально контролировать её состояние. Впрочем, о своем положении она информировала меня каждую минуту, повторяя как заклинание одну и ту же фразу: "Писать хочу".

Мы подошли к подъезду, и я начал набирать цифры на домофоне. Но и в этот раз двери в подъезд открылись прежде, чем я успел позвонить. Я подошел было к лифту, но моя спутница потащила меня пешком.

– Ну уж нет, – прокомментировала она своё решение, – не хватало мне ещё только в лифте застрять в таком состоянии:

Я надавил на кнопку звонка и в это время с упоением наблюдал за своей спутницей, которая в этот момент изумительно топталась на месте, танцевала, изображала на лице различные гримасы и тихо приговаривала: "Ой, ну открывайте скорее, я писать хочу: Ооох как же я писать хочу! Ой скорее, ну скорее же открывайтееее!. ". Открывать нам никто не спешил. Я позвонил еще раз и продолжал наблюдать за самым чудесным состоянием, в котором может пребывать девушка при определенно сложившихся обстоятельствах. Никто не открывал:

– Да черт же возьми, – ругалась она, – где они там ходят?!

– Сейчас попробую набрать кого – нибудь, – сказал я и достал из кармана сотовый телефон. В этот момент мне пришла в голову хитрость: я сымитировал звонок приятелю, "поговорил" с ним, попутно наблюдая за ужимками девушки, не без удовольствия отметив для себя, как она украдкой уже умудрилась пару раз подержать себя рукой между ног, и после "разговора", с "прискорбием" сообщил девушке неприятную для неё новость, – они все уехали на ёлку в город.

– В город на ёлку?! – в ужасе переспросила она, – Вот блин! А что мне теперь делать? Я уже в туалет хочу очень сильно! А мне до дома далеко до своего ехать: Вот я попала.

– Ну, если ты хочешь, можешь в подъезде:

– Нет! – резко выпалили она, – Ни за что! Я скорее лопну или: или не знаю что, но я не сяду в подъезде или на улице! Я буду терпеть сколько угодно, пока не умру:

– Ладно, ты не переживай, что – нибудь придумаем, – предложил я, – пойдем пока на улицу, что тут торчать.

Девушка уже была не в состоянии что – либо возражать и покорно пошла следом за мной. Уже через минуту, как только мы вышли и пошли по дорожке, ведущей к ёлке, она стала вновь произносить, на сей раз другую фразу: "Что же мне делать? Я же скоро описаюсь".

– Мы можем тебе найти укромное место, и ты сходишь на улице, – предлагал я, – так многие делают.

– Я же тебе сказала, что я думаю на этот счет! – сопротивлялась она, а затем резко остановилась и присела на корточки, – Так все, я больше не могу! Ты где живешь? Далеко до тебя идти?!

– До меня минут двадцать пять идти отсюда, – ответил я.

– Идём к тебе! – ответила она.

– Ты же сказала, что ко мне сегодня не пойдешь ни за что, – напомнил я ей разговор в подъезде.

– Мало ли что я говорила тогда! Тогда я еще не хотела так сильно в туалет! – моя спутница явно начинала впадать в панику. – И вообще, я еще никогда в жизни никогда не хотела в туалет так сильно как сейчас! Клянусь тебе! Все это чёртова игра и твоё задание! Черт бы его побрал!

– Ну не стоит так переживать из – за какой – то игры, – ответил я.

– Из – за этой игры, вернее из – за твоего последнего задания, я рискую умереть от разрыва мочевого пузыря!

– Нет, ты не умрешь сегодня, – уверенно произнёс, – ты будешь жить долго и счастливо.

– Я буду самой счастливой только после того, как схожу, наконец, пописать. Сейчас я чувствую себя самым несчастным существом на планете, если не во всей вселенной! Отведи меня к себе домой, я в туалет хочу безумно просто!!!

– Ну хорошо, я подумаю, а то вдруг ты ко мне все же не захочешь идти.

– Ну хватииит! Пожалуйста, – умоляла меня девушка, – Пойдем скорее к тебе домой, и я у тебя пописаю. Я очень тебя прошу, умоляю просто! Мне очень плохо и вся надежда у меня сейчас только на тебя!

– Ну ладно, уговорила, идём ко мне, – сжалился я, и мы пошли в сторону моего дома.

Моя спутница с напряженным выражением лица мучительно вышагивала свой нелегкий путь, и теперь её уста произносили еще более интересные фразы: "Как же я хочу ссать, о боже!", "Уйййй сссс, я еле иду уже!", "До чего же мне плохооо!", "Ух как же дико я хочу поссать!"

– Терпи, терпи, – подбадривал её я, – ты взрослая девушка, ты сможешь. Постарайся сохранять самообладание и не ударить в грязь лицом.

– Да какое там к чёрту самообладание! – возмущалась она, – Далеко еще до тебя?! Я же не дойду никуда, я реально скоро обоссусь! Чёрт, чёрт!

К концу пути моя спутница уже, видимо, действительно шла из последних сил: она резко останавливалась и присаживалась на корточки, иногда сгибалась и сжимала рукой себя между ног, не обращая внимания на прохожих, а в некоторые минуты она тяжело и мучительно дышала так, как будто занималась в этот момент тяжелой атлетикой.

Вскоре из – за угла показался мой дом, о чем я и поспешил сообщить моей страждущей спутнице, на что она отреагировала утробным вздохом и еле выдавленной фразой: "Ссать хочу, нет сил больше!". Последние несколько метров дались ей особенно тяжело: она присаживалась на корточки через каждые несколько шагов, прижимаясь пяткой к одному месту, затем вставала, и, согнувшись пополам, сжимала себя двумя руками между ног, после чего продвигалась вперед, стараясь не разжимать бедра, что было очень непросто сделать. Как только мы вошли в подъезд, девушка на последнем издыхании полушепотом быстро произнесла: "Давай скорее!! Какой этаж?! Я сейчас обоссусь!". Мы подошли к моей квартире я достал ключи, но вместо того, чтобы вставить их в замочную скважину и открыть дверь, я стал подбрасывать их вверх и ловить рукой.

– Открывай скорее, пожа – а – а – алуйста!, – еле произносила она, мучительно танцуя на месте, не отрывая руки от промежности.

– Скоро открою, – пообещал я, не прекращая своё занятие, – только мне вдруг стало любопытно, почему же ты сказала, что ко мне ты ни за что не пойдешь сегодня, что между нами ничего не будет и быть не может никогда, а сейчас ты стоишь здесь и умоляешь меня открыть дверь и пустить тебя?

– Умоляю, прошу, открой, пусти меня в туалет! У меня уже скоро польётся! Я это говорила, потому что я гордая и строптивая, а не потому, что у нас действительно ничего не могло быть!

– То есть всё – таки могло быть? – уточнил я.

– Даааа! Только: открой скорее, а не то я сейчас описаюсь!! Скорее же! – из последних сил еле произносила девушка.

– А сейчас ты совсем не похожа на гордую и строптивую, – заметил я, – сейчас твое положение очень интересное.

– Сейчас я не гордая, сейчас: сейчас я просто безумно и дико хочу ссать как последняя сука, и мне плевать на мою гордость, плевать на все, я сейчас могу все что угодно сделать лишь бы ты открыл дверь и пустил меня поссать в туалет!!!

– И ты даже согласилась бы остаться на ночь?

– Да! Только, только пусти меня поссать, пожалуйста! СССС, – сгибалась пополам девушка.

– Ладно, я подумаю, – ответил я и открыл дверь.

– Спасибо! – поблагодарила она.

Едва мы вошли в квартиру, девушка тут же с вопросом: "Где у тебя туалет?" стала метаться по коридору. Я повел её за собой, но как только она попыталась проскочить вперед и открыть дверь в заветную комнату, я преградил ей путь, заслонив проход.

– Что ты делаешь?! Пусти же меня, ну же! Сейчас обоссусь! – умоляла девушка.

– А ты уверена, что ты еще не: – притянул я её к себе, рискуя нарваться на агрессию, но, к моему изумлению, девушка была покорна как никогда, – Ух ты, да у тебя все легинсы на попе влажные, и между ног тоже, и немножко да бедра дотекло. Когда ты успела не вытерпеть так?

– Я не знаю! Я уже ничего не чувствую, кроме этой тяжести внизу и ощущения, что вот – вот обоссусь, если ты меня сейчас не пустишь в туалет! – она вертелась как юла, произнося свои признания.

– Теперь ты понимаешь тех девушек, которые писают в кустиках и справляют нужду в подъездах? – спросил я.

– Да, понимаю! Но: Но я бы все равно так не смогла.

– Даже сейчас?

– Не знаю, Ну: Пожалуйста, пусти же, пусти меня скорее, я сейчас не выдержу больше, я обещаю, что останусь у тебя, отблагодарю тебя близостью со мной, сегодня я вся твоя, ты можешь меня трахать без зазрения совести! Ну только дай мне сначала сходить поссать!!!

– Люблю, когда девушки так откровенны и честны! – удовлетворенно ответил я.