Совершенно неэтично рассказывать о последующем получасе. Но я же пишу себе самому. Дело не в технических деталях, что ли... Как там – пижамка, штанишки не совсем добровольно покинули хозяйку... Или как... Я содрогнулся от мелькнувшего ужаса в глубине глаз, . посреди разлившейся по ее телу безмятежной "обреченности", Видимо, на уровне глубокого подсознания ее женская сущность содрогнулась от напрочь позабытого за почти двадцать лет страха Перед проникновением в нее чужого, может не только грязного, но самое жуткое – беспощадно жестокого захватчика. И она воспользовалась миллионной долей секунды моего замешательства от увиденного. Совершенно неожиданно смешливо морщась, хрипло затараторила, тормозя меня и пытаясь отползти в сторону: "Там – заросло, Камень... Ни груди, ни... Ну – зачем?? Пенсионерка...

Не хочу, нельзя, понимаешь... ". Именно упоминание о груди решило для меня все. Некогда классически красивая даже упакованная в блузке, ее грудь в былом была вершиной творения. Вместе с "египетской "красотой" (как я ее называл) слегка надменного в несомненном совершенстве лицом. И редкое сочетание – этого с идеальной фигурой. Сегодня грудь почти "растаяла". Но я – то видел сейчас ту, недотрогу!. Я – то целовал те – алые губы. И во всем остальном женщина передо мной была только той, какой я увидел ее впервые. От которой обезумел, от которой поныне внутренне "с открытым в изумлении ртом"... И мне как то удалось ей это сейчас рассказать, удалось убедить... Конечно, при этом, только нож в мою спину мог прекратить ласки...

Она потом, с некоторыми периодами, механически еще пару раз вопросила в окружающее пространство: "И – зачем?. . Потом же. . "

Но во мне тревожно и хрупко едва слышно рождалось звучание скрипки. Ноктюрн средневекового флорентийца Феротти. Мелодия настолько хрупка, что ты полон ожидания – вот – вот оборвется, потому что она – последний вздох раненого скрипача... . ..

Конечно же, когда я "вошел", бабахнуло по мозгам обоим. Мой скрипач не погиб – огонь любви дарует бессмертье... Уверен: оба дернулись от некоего разряда неведомой энергии. По крайней мере, задавленный перед этим инстинктивным табу, мой друг, будто рухнул в мелко битое стекло. Нечто, неведомое мне, заставило и ее безумно вытаращить обычно полузакрытые глаза. Но именно она, видимо безумно убоявшись худшего, явно неведомой нам обоим волей, решительно и непререкаемо повела за собой в нашем с ней дуэте. Обомлев от неожиданности, я тем не менее бережно подхватил предложенную мелодию гимна Любви. Как объяснить, что уже явно уставший прошедшими "партиями", я сумел "услышать" партнершу и одарить именной ей нужным ритмом, и предельно бережным движением "смычка"...

Как же мне хотелось, чтоб она услышала одновременно со мной, зазвучайший по мере "возгорания" редко исполняемый мантровый хорал индийского монаха Дармшахара! Многоголосье витающих в твоем подсознание духов Вечности. Звуки, рождающие ощущение, что ты жил, живешь и будешь жить вечно! Ну, хотя бы увидела озарение, рожденное инстинктивной улыбкой на ее лице...

Некий страх вызывала потребность рано или поздно финишировать. Но со мной была настолько хрупкая, беспредельно принятая в душу, ставшая в моем восприятии – частью меня и одновременно беспомощная, однозначно требующая отцовской опеки девочка. Я, вроде, растерялся от неспособности оценить потребность ее физиологии, возможность не сходить с дистанции. Но, помимо меня получилось так, что мы "сыгрались". Совершенно гармонично, изящно подошли к "вспышке" и неутолимо слились в поцелуе, кончая бурно, взаимно, и бережно затухая друг в друге... . Откинувшись на спину, она неисправимым скептиком, умудрилась опять выдохнуть свое: "Ну! И – зачем??. .. " Я вспыхнул: "Посмотри на себя! Неужели это лишнее?". Действительно, передо мной раскинулась розовощекая с фантастически возродившейся белоснежной грудью, увенчанной малиновыми сосками, молодая женщина... Я вытаращился на нерукотворное чудо... Само же чудо бессильна была откликнуться на мой призыв. !

Вмиг заснув, она явно наслаждалась божественной красотой, блаженством внутри себя. Я был более чем уверен, что в ее душе, наконец то зазвучал несколько забытый вокализ девичьей легкости... . ..

Вослед ей провалился в звездную бездну и я. В этом, видимо долгом, забытьи я не сразу ощутил: меня осторожно гладят по инстинктивно "вздыбленному" по утрам бойцу. Приоткрыл глаза, за что удостоился благодарного поцелуя. Она была в штанишках, что предотвращало последующее "вторжение". Или заманивало необходимостью преодолеть лукаво воздвигнутые преграды во имя награды?. Но без верхней пижамки – значит уже увидела действительно непостижимое "возрождение", Я решил "отдаться" воле хозяйки. "Давай – снова?" полная юного азарта попросила она. Было совершенно очевидно, что она переполнилась гимном жизни, Еще минута и захлопает в детском восторге в ладоши!. .. "Только – окунусь, и покормлю. Слышь – просит". "И в океане нашла подопечных" усмехнулся я внутри себя, отчетливо расслышав голодное мявканье...

Безмятежье не могло быть бесконечным. Подсознание пробуждало ностальгию по реальности. Отчасти права глазастый ангелочек, однажды отрезвившая очередным свидетельством нарождающейся в ней мудрости "По – моему ты слишком много думаешь обо мне!". Чем ей ответить? Сентенцией, что лишь малая часть мужчин способна глубоко рефлексировать по поводу любимой. Так что, мол, девочка, тебе повезло, что "способен". Нет же, не скажу ей, Женская психология преломляет окружающий мир настолько непредсказуемо, что лучше не рисковать. Надо, действительно, избегать исповедей. Она ж, ангел, упорно тебя тому учит. Единственно в чем имею право быть безгранично откровенным: слышите, – я невероятно везучий. На моем жизненном пути – только умнички. А с такими сначала – душа. А инстинкты – лишь естественное, обязательное, продолжение пути друг к другу.

Потому, спасибо Всевышнему, миновала меня адова сила черной стороны женской сути. Жив и нет повода свихнулся, Подчем подразумевается: не загулял, не запил и деньги добываю не любой ценой. В запой и прочие самоубийства псевдо – сильные безвольно топают под "вдохновляющее мурканье" слабенькой половины мира сего, Добровольно ж в такое д... мо только идиоты "ныряют". В общем, у меня – райская жистя избежавшего подкаблучья!! Кстати, мужчины умных женщин не бывают подкаблучниками. Тем более – деспотами. Этого умные друг – другу не позволяют. Умеют любить, прежде всего, человечка рядом. Взаимно. Впрочем, к чему нам, грешному большинству, заоблачные высоты? Проще: развелся, чтоб в новом союзе привычно пробежаться по тем же, родимым, граблям.

"Да что ж за зараза мявкает, не дает спать?" – уже в полудреме раздражаюсь я. И попутно просыпаюсь за миг до треска будильника Я полон отчаянья сброшенного с небес. Затем подскакиваю, как по тревоге, Осознаю: "Мявчит, прося жрать "родимый" котик! А он подает голос только в исключительных случаях. Затрещал будило и заставил взглянуть на сияющий циферблат. Ни фига себе!: Прошло всего пятнадцать минут, а во сне – день. Взглянул в окно, словно мог увидеть покинутых во сне женщин. Явно, в эти минуты все вы еще спите. Храни Вас, Господь, девочки, 22. 01. 2013 г.

Послесловие. Перечитал через пару дней записанное. И прикинул, насколько же извращенец автор. Как минимум: озабоченный. Конечно, тут же выписал себе "индульгенцию". Мол, читатель вряд ли дочитает до конца, А дочитавший явно не свихнется. Вреда, уверен, больше когда нет возможности сопережить святому, без чего человек вынужден "тихо сам с собой", служить дъяволу. Впрочем, обо всем, что не мной сотворено – не мне судить. А ставшему неотъемлемым от моего ощущения мира, во мне нет суда... .