Остаток лета, был полон разных событий и приключений. Моя сестра и как бы подыгрывала мне, но и многое делала из своих корыстных побуждений. Я тогда не понимал, что ей нужно было от меня, и как маленький телёночек на поводке следовал её советам и требованиям. Она держала язык за зубами, и никому не раскрыла мою тайну, и мне приходилось за это отрабатывать. Я много что ей поручали родители, делал за неё по дому, а она в это время гуляла со своими подругами. Иногда она мне давала поручения и требовала их выполнить, чтоб я обязательно был голым. Мне даже однажды пришлось просидеть в кустах до самой темноты, пока я ждал, что сестра с подругами уйдут с брёвен. У нас на окраине деревни лежало несколько, очень сучковатых сосён и их даже на дрова никто не хотел брать – распилить то полбеды, а вот расколоть их было невозможно, и поэтому они валялись за околицей и мы часто сидели на них и обсуждали свои школьные и прочие проблемы. Вот я и сидел в кустах возле этих сосен и ждал.
А сестра как будь то специально всё подстроила и сидела там со своими подругами, а потом и их одноклассники приехали на мопедах и там до темна тусовались. Сколько тогда я страху перетерпел, кто бы только мог знать. Закончилось всё конечно хорошо, но после этого я стал как-то сторониться сестры, и не попадаться ей лишний раз на глаза, и первое время это помогало, а потом началась осень и слякоть и волей неволей мы вместе просиживали в комнате, поглядывая друг на друга, и корча разные рожицы. Говорить об этом мы не могли, дома всегда была бабушка, а вечером родители. Я даже как то успокоился, и моим единственным развлечением было заполнять старые носки спермой ночью под одеялом, а утром незаметно выкидывать в туалет.
Весной у меня начались экзамены, и мне было не до развлечений. Я учил, чтоб сдать всё и не остаться на осень. Сестра мне конечно помогала и не приставала. А потом она часто стала с подругами исчезать, и я думал, что она вообще забыла о моём существовании. Остались позади восемь классов и сданные на три – четыре экзамены. Сестра же успевала набегаться, пока родители были на работе, и мне только перепадало лишь доделывать то, что она не успела или забыла сделать. В конце июля наша бабушка уехала в гости на пару недель, и я даже обрадовался этому. Сестры не было дома и родители на работе до темна. Так что я часто, как только сестра за ворота, я запирал их на засов и раздевшись бродил по всему дому голышом. Иногда, чтоб меня не могли увидеть соседи, я в присядку или на четвереньках проползал из ограды в огород и там ползал между грядками, а когда слышал разговор в проулке, то ложился на землю и замирал, пока проходившие мимо односельчане не пройдут мимо забора.
Это произошло на четвёртый день, как бабушка уехала в гости. Сестра ушла и я сняв свою одежду и положив её под подушку, вышел голым во двор и стал разгуливать постоянно подрачивая свой член. Стояла жара и я решил совершить уже не единожды опробованный рискованный поход по огороду голышом. Оглядевшись я присел и стал так вприсядку, как кролик подпрыгивая передвигаться всё глубже и дальше от двора. А когда я уже оказался в конце огорода и развернулся, чтоб ползти назад, я вдруг услышал смех и разговоры со стороны проулка. Но там никого не увидел и тут как снег на голову. Из за бани выходит моя сестра со своей подругой и весело смеются и что то обсуждают. Если бы они меня заметили, то наверняка бы смотрели в мою сторону – подумал я и замер. Они по очереди сходили в туалет и вернулись обратно в дом.
— И что теперь делать – задал я себе этот вопрос.
— Ждать как они уйдут – тут же сам себе и ответил.
Ничего не оставалось и я заполз в картошку и укрывшись среди высокой ботвы, лёг на землю и стал ждать. А чего ждать я и сам не знал. Я из огорода не мог видеть, дома они или ушли, и мне пришла в голову дурная идея. Я подполз ближе и выждав момент, перебежал через двор и спрятался под крышей, где у нас лежали сухие дрова. Мне хорошо был виден весь двор и даже угол двери в дом. Изнутри раздавался громкий смех и вскоре сестра вышла и оглядевшись по сторонам, снова вошла в дом. Так прошло ещё с полчаса и когда они снова вышли вместе с подругой и удалились в огород, я выскочил из под крыши и прямиком пробрался на свой спасительный чердак. Там хоть не так было жарко и можно было в случае чего укрыться старыми половичками. Какое чувство меня тогда охватывало, я просто не могу передать словами. Находиться во дворе и постоянно быть на грани разоблачения перед подругой моей сестры. Я такого никогда не испытывал даже когда на меня смотрела сестра и понимал, что такой стресс очень рискован и я мог бы себя не сдержать и сам открыться перед ними. Но этого не произошло и вскоре они ушли, оставив мне записку на столе.
— Серёга, если куда уходишь, закрывай дом.
Вечером мне сестра устроила небольшую взбучку и я молча её выслушал. Не мог же я сказать ей, что был дома и сидел под крышей голый. Это моё молчание показалось ей подозрительным, ведь раньше такого никогда не было и она посмотрев на меня, спросила.
— Ты дома был? Ты подслушивал нас? – напирала она.
Мне ничего не оставалось, хотя я отнекивался долго и упорно, признаться и я сказал.
— Я сидел в картошке.
— Как в картошке, а почему не дома – удивил сестру мой ответ.
— Ну так вот. Вы пришли неожиданно – объяснил я.
— Дак ты чё, голый что ли был??? – удивилась сестра.
— Ну да.
— Ты чё совсем придурок. А если соседи увидят – не переставала она возмущаться.
Хорошо, что родители в это время были во дворе и не слышали нашей перепалки, а так бы я точно тогда мог влететь, и мне попало бы ещё и от них. Потом она вылив на меня кучу оскорблений, немного успокоилась, а потом вдруг и говорит.
— Я тебе завтра такую прогулку устрою, что мало не покажется. Нудист долбанный – выпалила она выходя из комнаты.
Я был расстроен и не понимал её. Вроде она была не так плохо настроена к моим прогулкам голым и не выдала меня, а тут как с цепи сорвалась. Возможно, она испугалась, что её подруга Ленка меня могла бы увидеть, и тогда сплетни на всю деревню разлетелись бы за пару часов. Но догадки были догадками, а что меня ждало завтра, я даже не мог себе предположить.
Рано утром, как только родители ушли на работу, сестра разбудила меня и велела снять всю одежду. Я выполнил всё, как она просила, чтоб лишний раз не злить её, да и мне было приятно при ней разгуливать голышом, и я как то перестал этого стесняться. Мы вышли во двор и она велела мне составить доски к стене сарая. Я сделал как она просила. Потом она велела мне к другой стене тоже навалить лежащий и ещё не разобранный пролёт от забора и повесить на него одеяло и покрывало. Ну и ещё в двух местах она открыла двери в сарайки и на них тоже повесила старые половички. Обычно мы так делали во время генеральной уборки и развешивали всё постельное, чтоб оно проветрилось и облучилось на солнце и постиранные половички так развешивали, чтоб они просохли. Разговора про уборку дома не было, и она сама никогда бы её не затеяла, так же как и я – просто нам было лень прибираться и убираться. Я ломал голову и не знал, что задумала эта ехидна – иногда в порыве злости я так её обзывал. Светка подошла ко мне и говорит. Если я не представил свою сестру, то прошу прощения – её звали Света.
— Сегодня Лена ко мне снова придёт, и ты будешь ходить вот так – и она показала на меня всего голого и с торчащим членом.
— Не, ни за что – стал я отказываться.
— Ты не дослушал. Ты будешь ходить голым, но так чтоб она тебя не смогла увидеть и если тебе это удастся, то я больше тебе не скажу ни слова. Делай, что хочешь и сам отвечай за себя. Понял??? – выдала она мне всё одним залпом, что я даже не смог вставить ни слова.
— А где я буду от неё прятаться? - спросил я.
— Ну ты совсем тупой. А во дворе ты сейчас что делал? – спросила она меня.
Я огляделся по сторонам и понял, зачем она затеяла эту иллюзию уборки. Мне ничего не оставалось делать, и я согласился на все её условия. Через час сестра убежала, и я остался во дворе один. Я ещё раз проверил все возможные места и укрытия и зашёл в дом, чтоб ждать незваных гостей. Из окна было хорошо видно всю дорогу и даже угол Ленкиного дома. Вот они и вышли из калитки и направились в нашу сторону. Я растерялся и стал метаться из угла в угол. Было желание схватить одежду и натянуть её на себя. Член предательски торчал и постоянно шлёпался о низ живота. Но они приближались, и я выскочил во двор и шмыгнул за поставленные к стене доски. Сквозь небольшие щели было видно, что творится в ограде, а я находился за досками как в небольшом и тесном шалаше, и стоять в нём было не так удобно, и сидеть тоже. Вот скрипнула дверь и во двор вошли Светка и Ленка. Они прошлись по двору и вошли в дом.
— Вы что уборку затеяли – спросила так между слов Ленка.
— Да нет, так старые вещи подсушить вывесили, чтоб убрать их потом – ответила сестра.
— А Серёжка где – спросила Лена.
— Как всегда, носится где-нибудь – ответила Светка.
Пока они находились дома, я сменил место и перебежал за дверь. Там хоть и более опасно было находиться, но из-за половички меня не было видно совсем и сгибаться не приходилось. Через несколько минут Ленка, и сестра вышли во двор и сели на ступеньки крылечка. Они сидели и как ни в чём разговаривали. Светка иногда посматривала в разные стороны двора. Наверное, пыталась отгадать, где я сижу и дрожу от страха, как осиновый лист. Мне действительно было и страшновато и в то же время как то необычно приятно и хорошо. Мой член от возбуждения постоянно, то ткался в дверь, то в живот. Больше всего я боялся кашлянуть или чихнуть. Со мной иногда это случалось, и тем самым я мог себя выдать. Вскоре они ушли и не появлялись больше часа. Позже я узнал, что у Ленки сломался телик, и они приходили к нам смотреть фильм, который шёл в дневное время. Я был не очень в восторге от фильмов и многие просто пропускал и предпочитал прогулки на свежем воздухе и обязательно голышом.
Как фильм закончился, они вышли во двор и вдруг сестра что то шепнула Ленке на ухо и открыв калитку, ушла в огород. Я понял, что она пошла в туалет, и ещё пуще напрягся. Я уже успел кончить, и дверь передо мной была вся обрызгана в сперме. Ленка сама себе предоставленная вначале сидела на крылечке, а потом встала и так лениво попинывая ногами траву, слонялась по двору. Я был весь на взводе и ждал своей участи. Иногда она проходила мимо меня в двух шагах и я облегчённо вздыхал, что снова пронесло. Вот и появилась сестра.
— Ну что, пошли искупаемся – сказала она.
— Пошли – ответила Лена.
— Успеем за полчаса до следующей серии – спросила Лена.
— Конечно успеем, я даже дом не стану закрывать – и произнесла это так выразительно, что я сразу понял, что она имеет ввиду и так меня предупреждает, чтоб я не смел высовываться и ждал их. Перед этим она намекала, что будут долго у нас сидеть. Как только они ушли, я выдохнул и вышел, чтоб немного размяться и перевести дыхание. Потом забежал в дом и выпил аж два бокала холодного кваса и съел булочку с кусочком мяса и огурцом. Как только я вернулся во двор, то чуть ли не перед самым носом сестры и Ленки успел спрятаться. Они вошли все мокрые, видно купались рядом на ближнем пруду. Стали расчёсывать волосы и трясти подолами своих платьев, просушивая их от мокрых купальников. Ну в общем что то так тогда я подумал и наблюдал сквозь небольшую щёлочку за их действиями. Вскоре они зашли в дом и не выходили очень долго. Я снова успел перебежать за другую дверь, так как за этой стоять уже было жарко и она была вся освещена солнцем. Тут вдруг вышла сестра, и быстро проверив все укрытия, нашла меня за дверью и тихо сказала.
— Мы скоро уйдём, и я держу своё слово. Но чтоб ты мне больше в таком виде на глаза не попадался, а то всё расскажу родителям.
Я понял это как её последнее предупреждение и пообещал, что тоже не нарушу наш уговор. Лена с сестрой вскоре ушли и я ещё долго, всё обдумывая и вспоминая пикантные моменты их приближения к моему укрытию, возбуждался и вздрагивал от ужаса, если бы вдруг Лена заглянула и увидела меня. Неделю я был осторожен как никогда и хотя почти весь день во дворе и по дому ходил голым, но на глаза сестре не попадался. Иногда затекали ноги, и было желание плюнуть на всё и выйти и пусть что будет. Но сила страха была сильнее, чем все те неудобства, которые я испытывал сидя в укрытии. Потом приехала бабушка, и я больше дома не ходил голым. Всё свободное время проводил в поле или в лесу. А иногда забирался в овраги недалеко от пруда и бродил по ним, прячась в кустах и за его извилистыми склонами.
Всю зиму Светка учила и зубрила, и весной к ней вообще было невозможно подойти с какими-то бы там не было вопросами. Комок нервов и я вообще старался её не раздражать. А то, как выдаст в порыве нервного срыва, и сдаст меня по полной. Как только она сдала все экзамены и как бы успешно, она стала совсем другой. Весёлой и разговорчивой. А получив аттестат, стала собираться в город к старшему брату, чтоб поступить в техникум. Я ждал того дня, когда она уедет и не сможет помешать мне бегать голым, там где я хочу и когда хочу и вот этот день настал. Мы проводили сестру на остановку, и она вместе с мамой уехала подавать документы на поступление в технарь. Я остался на домах, а отец ушёл на работу. Бабушка что-то делала на кухне, и я спросил у неё.
— Баб, помогать что-то надо?
— Пока нет. Можешь погулять – ответила она.
Я так обрадовался, что быстро собравшись, убежал в лес и залез на свою ветвистую сосну. Я там уже много чего переделал, и она стала моим самым уютным и удобным укрытием на дереве, и я там много всегда проводил времени. Мне нравилось лёжа на уютном ложе, укрывшись ветвями дерева и обдуваемый лёгким ветерком, лежать голым и играться со своими яйками и членом.
Мама вернулась через два дня. Она устроила сестру на период сдачи экзаменом к родственникам и погостив денёк приехала домой. Отец ещё был на работе. Вечером они о чём-то поговорили и он ушёл. Вернулся минут через десять и сразу позвал меня.
— Сергей, собирайся. На рыбалку идём – сказал он.
Я конечно был рад, хотя сразу же подумал о прошлой рыбалке. В этом году мало было дождей, и ещё кукуруза не совсем выросла. Или я подрос. Ну в общем она была высотой всего мне до груди. Мы собрали всё и положили в рюкзак. Вскоре зашёл сосед, и мы все втроём отправились на дальний пруд. По дороге я вертелся по сторонам и присматривался. Как только сети были расставлены и отец развели костёр с дядей Ваней и стали что-то обсуждать. Мне это было не интересно, и я просто стоял у воды и бросал в неё камушки. Увидев, что я мучаюсь от безделия, отец отправил меня домой и велел утром на рассвете придти за ними. Я обрадовался и сразу же побежал через поле в сторону дома. Не успев отбежать и сотни метров, я огляделся по сторонам и убедившись, что кругом никого, зашёл в кукурузное поле и разделся до гола, оставшись только в одних кедах. Ночи стояли тёмные, и лишь только под утро становилось чуточку светлее, возможно из-за утреннего восхождения полумесяца. Я знал, что в такое позднее время уже никто не поедет в лес и был уверен, что меня не увидят, и поэтому смело удалялся от пруда в глубь поля прямо по дороге голышом подстраиваясь под шаг и подрачивая свой член.
Ещё было светло, и впереди была целая ночь. Я удалялся всё дальше и дальше. Кукуруза была не так высока, чтоб скрывать меня, и поэтому по ней было легко идти. Я свернул с дороги и пошёл посредине поля. Когда поле закончилось, я нашёл еле заметную лесную дорогу и по ней отправился дальше и вскоре оказался на окраине соседней деревни. Сюда я ещё ни разу не забредал и жутко волновался и это меня снова возбудило. До одежды было несколько километров и кругом ночь. Шансов на быстрое спасение тоже не было ни единого, и я осторожно повернул назад. Обратный путь я решил пройти по наезженной дороге, так как видимось была очень плохая, и мне не хотелось пораниться. Я снова успел кончить и забрызгать спермой близлежащие кусты и обтерев свой член о бедро, я опустил его и подпрыгивая от радости, что я снова гуляю голый далеко от дома, направился в сторону пруда, где сидели у костра отец с дядей Ваней.
Вернулся я под самое утро и ещё около часа сидел на окраине поля и теребил свои яйца и член. Как только стало светло и был хорошо виден пруд, я оделся и вышел на берег потягиваясь и позевая.
— Ну что, не выспался – спросил д.Ваня.
— Неудобно было спать в поле – ответил я.
— Ты что дома не был – спросил отец.
— Неа, нога болит и бегать туда сюда не хочется, я и прилёг в кукурузе и вздремнул – объяснил я.
— Ну тогда пошли снимать сетки и домой.
Через час мы уже сидели все трое во дворе и выбирали карася. Улов был не очень, но мама сказала что хватит. Рыбу почистили и подвешали вялить, а потом мама её увезла родственникам за то что Светка будет жить пока у них.
Светка приехала за две недели до начала учебного года и сразу взглянула на меня, как будь-то, я её три рубля был должен.
— Тебе чего – спросил я.
— А это не тебя ли случайно парни из соседней деревни в ночном видели голым – спросила она.
— Ты чё, когда? Я всегда дома сплю – ответил я.
— А когда вы с папкой на рыбалку ходили. Мне Ленка сегодня сказала, что её брат видели голого парня в лесу ночью. – объяснила она.
— Нет, ты что – это кто-то другой был.
— Ну-ну, так я и поверила – усмехнулась сестра.
Отойдя в сторону, она повернулась ко мне и спросила.
— А может рассказать Ленке? А?
— Свет, не нужно ничего рассказывать. Пожалуйста – стал я упрашивать её.
— Ну ладно, так и быть. Я всё равно уезжаю, а они пусть тебя ловят, ну и там сам узнаешь, как ночью пугать своим видом людей – ответила она.
Я снова стал более осторожен и даже тогда, когда сестра уехала учиться. Мне казалось, что она и на расстоянии за мной подсматривает и следит. В комнате я теперь спал один, и мне ничего не стоило заниматься онанизмом, как только я ложился в постель. Я стал реже бегать по лесу и тем более по полю в ту сторону, где меня могли видеть.
Этой зимой я жил в доме один с родителями и бабушкой. Хоть и не так часто, но иногда выпадали дни, когда я после школы оставался дома один. Родители были на работе, а бабушка уходила к соседям. Если стояли тёплые дни, то я пробовал выбегать голым во двор и перебежав его по снегу в одних только валенках, возвращался обратно и весь дрожа от холода и возбуждение в бешеном ритме начинал дрочить свой член. Зимние ощущения были для меня ещё новые и очень сильно возбуждали и я ближе к весне проделывал их всё чаще и чаще и даже в конце марта, когда снег стал липким и светило и грело солнце, я однажды пробегая по двору нечаянно упал прямо в сугроб и чуть ли не сразу испытал такой стресс, что меня всего трясло как в лихорадке. Это было неописуемое ощущение.
Лёжа вечерами в постели, я стал думать, что такое необычное и возбуждающее можно придумать и весной и летом и осенью. Голова просто разрывалась от разных идей и придумок, и член постоянно стоял, поднимая одеяло. Я его успокаивал или прижимая к ноге старался придавить второй ногой. Но он, был не сгибаем и мне с трудом удавалось его хоть чуточку отвести назад между ног, и так удерживать. Почему я так стремился тогда сделать, я не знаю. Ведь можно было просто прижать к животу и нет проблемы – пусть стоит или лежит и упирается в пупок. Возможно, это как то на подсознании происходило и ощущение того, что я сгибаю несгибаемый член и как бы ломаю его сопротивление, отчего я чувствовал ломоту и боль в области паха, меня и сподвигло к тем действиям. Я даже сейчас не могу это объяснить, но мне жутко нравилось играть им и использовать как мнимый рычаг переключения передач на тракторе. Меня отец иногда учил на нём ездить и я лёжа под одеялом, держа свой член за головку, резкими движениями отгибал его в разные стороны, как бы эмитируя что включаю скорости и куда то еду.
Всё было бы ничего, но однажды я доигрался и так напереключался скоростей с помощью своего возбуждённого члена, что не успел и обрызгал спермой весь пододеяльник изнутри и простынь тоже. Я так тогда испугался, что мать заметит и встал раньше обычного и сам заправил свою постель и позавтракав, убежал в школу. Весь день я думал как замыть незаметно все следы и к моему счастью, придя из школы, я прочитал записку, что бабушка уехали с отцом в город в больницу. Я быстро смочил все пятна и оттёр их и снова заправил уже немного мокрую, но чистую постель. К вечеру она была уже почти сухая, и я её досушил своим телом. Всё обошлось, и я был доволен собой. В следующий раз, я уже надевал на рычаг переключения передач старый носок, и крутил свой член в разные стороны, не опасаясь что-то замарать.
Наступила весна, выпускные экзамены и полное нежелание ехать куда-то учиться. Я так и сказал родителям. В аттестате у меня было много троек и как ни странно все почти по основным предметам. Родители не стали настаивать, и я пошёл работать на МТМ. Работа слесарем по ремонту тракторов и прочего была не из лёгких, но мне она понравилась. Я всегда любил копаться с техникой и с радостью помогал отцу ремонтировать его трактор. Тут же моими учителями стали наши деревенские мужики, у кого сломается трактор, тот и учит, что как делать и я помогаю всем и от каждого по немного получаю знания.
(продолжение следует)
sergei0083@rambler.ru
Сергей К. Челябинская обл.
