(окончание)
Зима тянулась очень долго. Я снова ждал лето и снова весточку от Николая. Заканчивался уже май, но от него ничего не было. Я много раз ходил так просто на перекрёсток и сидя на пеньке на опушке леса, смотрел и провожал взглядом проезжающие мимо машины и снова представлял себя сидящего на пассажирском сиденье, обнажённого, с торчащим членом и как рука Николая тискает и сдавливает мои яйца. Возбудившись, я дрочил глядя на водителей в открытые окна проносившихся машин и кончив, на свежую, пробивающуюся после зимы траву, вставал и уходил домой. Но однажды я забыл про осторожность и не успев отойти и сотни метров, как чуть ли не перед самым носом меня кто то окликнул. Я даже вздрогнул и чуть не сел на месте от испуга. Подняв голову, я увидел впереди себя метрах в семи – десяти мужичка в комуфлажной форме с зелёными петличками на отворотах. Так одевались лесники, я много раз к ним обращался чтоб выписать деляну и напилить дров на зиму.
— Что, заблудился – спросил он поглядывая на меня с ухмылкой.
— Да нет, просто купался и у меня спёрли шмотки – сказал я уже выученную фразу на всякий случай.
— И куда ты в таком виде направляешься – спросил лесник.
— До дому конечно – ответил я. – Не искать же мне этих, кто одёжку мою украл.
— Ну ну, заливай кому угодно, только не мне – сказал он и подойдя ко мне, ухватил меня за мой мягкий и недавно измученный член и опустошённые яйца.
— Оно и видно, я не слепой, вон спущёнка на ногах блестит – сказал он и с силой сжал мне мои гениталии.
Я ойкнул и сжался в комок чтоб как то оттеснить его руку от себя и попробовать укрыть свои яйца, которые уже ломило от боли что есть сил.
— Больно же – возмущённым и сиповатым голосом произнёс я.
А лесник в это время потянул яйца вниз и я присел следуя за его рукой. Он взял мою руку и завернул за спину, а потом тоже самое сделал и со второй рукой. Связав их вместе, он велел мне идти и показал рукой направление. Это было совсем в другую сторону от дома. Шли мы недолго, он каждый раз подталкивал меня лёгким пинком под зад и я поспешал, чтоб не получить более сильного поджопника. Впереди я увидел небольшую лачугу, в которой летом можно было укрыться от дождя и переночевать. Печи не было а значит зимой тут никто не появлялся. Привязав меня к дереву, он куда то исчез. Я попытался отвязаться, но у меня ничего не вышло. Вернулся он минут через двадцать, неся в обеих руках по хорошему венику из крапивы.
— Сейчас мы из тебя всю дурь то выбьем – сказал он и слегка хлестнул меня веником прямо по члену и яйцам. Я ужался, но не тут то было. Он мне тут же велел развести ноги пошире и сказал.
— Если будешь мне перечить, то всего так на жварю крапивой, что не только сидеть, а и лежать не сможешь.
Я понял, что шутить с ним не стоит и стал медленно разводить ноги в разные стороны. Я расставил их сантиметров на 50-60, чтоб не так досталось остальным частям тела, и тут же получил парочку хороших шлепков крапивным веником прямо снизу по члену и яйцам. Я с трудом сдерживал себя и стал взвывать от резких ожогов, но он продолжал медленно и степенно охаживать мои яйца и член. Доставалось и попе и ягодицам тоже, да и внутренняя сторона бёдер тоже каждый раз получала ожоги.
Лесник никуда не спешил и исхлестав один веник, он взял второй. С каждым разом ожоги становились всё слабее и слабее и вот я их почти не чувствовал. Я только ощущал как ветки стеблей плотно прилегали по ногам, члену и яйцам и от прямых попаданий возникала ломота и боль, которая была уже не такой сильной и вполне терпимой. А ещё через полчаса я вообще уже не чувствовал ожоги крапивы. Кожа вся онемела и ничего не ощущала. Я просто стоял и делал вид, что мне больно. Корчил рожицы и делал разные болезненные гримасы.
— Ну вот, а теперь можешь идти куда шёл. Думаю больше тут не появишься – сказал он и развязав мне руки отпустил. Я медленно шёл в сторону дома и ступал как можно осторожнее. Ноги старался ставить шире друг от друга, чтоб не прикасались опухлости и не натереть мозоль. Так я и добрался к вечеру, еле держась на ногах, и рухнул на кровать. Как только я лёг, то сразу испугался. Мне показалось, что я всё ещё лечу и ещё не коснулся поверхности постели. Я положил рядом руки и округлил глаза. Я лежал на своей постели но не чувствовал её своей попой и верхней частью ног. Что это? Я был немного озадачен и понимал что от ожогов кожа моя онемела, но не так же сильно, чтоб не чувствовать вообще ничего.
Два дня я ничего не ощущал, но потом чувствительность стала медленно появляться, и я обрадовался, что всё нормально. Но к моему удивлению мой член и яйца ещё ничего не чувствовали и даже когда появилось некоторое ощущение, то всё равно мой член не возбуждался в течении месяца. В течении месяца я даже не ходил в лес голышом и просто не было никакого желания это делать. Больше всего я боялся, что вдруг позвонит Николай, а я не смогу придти к нему. Но Николай тоже молчал, и я прилагал все усилия, чтоб к моему члену и яйцам вернулось прежнее свойство – возбуждаться и извергать сперму.
Примерно в середине июля мой член стал нормально функционировать, каждое утро он торчал, и его трудно было согнуть, как и раньше. А в начале августа появился Николай и спросил по телефону, если у меня желание покататься. Я с радостью согласился и уже через несколько дней ждал его как и раньше голый на опушке леса и совсем забыл про тот случай про лесника. А ещё через час мы уже неслись в машине по хорошо известной не только Николаю, но и мне , дороге.
Всё шло как и прежде, по первости остановки были чаще, но наши силы были не безграничны и уже на другой день мы стали реже останавливаться, чтоб снять напряжение и разрядиться. Но кое-что изменилось в поведении Коли, и он почти не выпускал мои яйца из правой руки и постоянно их тискал и давил, периодически обезболивая их и мой член.
— Коль, ты узнал, что я просил тебя – спросил я.
— О чём, напомни – ответил он.
— Ну помнишь я тебя спрашивал про перелом члена. А то ты так его сжимаешь и сгибаешь и я подумал … - но не успев договорить, Коля ответил.
— Конечно узнал, так что не бойся. Ничего страшного. Ну поболит немного, опухнет. Потом всё пройдёт, но может стоять будет не так как раньше – объяснил он.
— Ну если так, то тогда действительно не так страшно – ответил я и подсел к нему поближе.
Мы как раз ехали по пустынной дороге, и нам никто не мог помешать. Наклонившись, я взял в руки уже давно вытащенный член Николая и поиграв им, отправил его себе в рот и стал сосать и причмокивать, чем немного рассмешил его.
— Ты смотри, не откуси мне его – сказал Коля.
— Как везти будешь. Если не тряхнёт на ямах, то не собираюсь его тебе откусывать – сказал я.
Мы ещё долго ехали и остановились возле небольшого города. Я перебрался в багажник, и мы поехали дальше. Особых приключений в первую дорогу не происходило за исключением небольших мелочей. Перед конечным пунктом Николай меня высадил и я почти весь день бродил недалеко от города по лесу и ждал его. Когда он вернулся, мы перекусили и поехали искать ночлег, а наутро я спросил его.
— Слушай Коль, а ты мог бы мне снова яйца вытащить.
— Ну если хочешь, то могу – ответил он и уже через полчаса я ходил по поляне и мои голые яйца на канатиках болтались между ног чуть ниже головки и ударялись о неё постоянно.
— А что если я так поеду – спросил я Николая.
— Дело конечно твоё, но ты можешь потерять их и обратно уже их будет не вернуть – сказал он.
Я ходил по поляне и думал, то поглядывая на Николая, то на небо как будь то бы там был написан ответ и я его читал и решив что мне этого очень хочется, я сказал ему.
— Коль, я решил. Дальше я поеду с вытащенными яйцами.
— Ну тогда нужно хоть разрезы зашить, чтоб грязь не попала и он тут е обработав ранки стал как и тогда небольшими стежками заштопывать мне мошонку, сдвинув в сторону тонкие канатики. Наложив салфетки, он прикрепил их пластырем и сказал.
— Ну вот и всё – теперь думаю что твои яйца уже в этот уютный домик не вернутся.
— Это почему – спросил я.
— Сам потрогай – сказал Коля.
Я взял свои голые яички и положив их на ладошку стал тискать и катать.
— Вроде ничего странного я не вижу – ответил я.
— Ты что не чувствуешь, что плёнка, которой покрыты яички уже подсохла и больше не станет такой эластичной, а вскоре и вообще будет шуршать как бумага или сухая огрубевшая кожа, потом потрескается и лопнет – объяснил он.
— Ну и что – сказал я отнесясь к этому равнодушно.
— Смотри, дело твоё. Ладно, поехали – сказал он и мы стали собираться.
Я сел в машину и как только коснулся сиденья, мои яички тут же свисли и стали тереться о габиленовое покрытие.
— Вот, так и изотрёшь их, и совсем ничего не останется – пошутил Коля.
Мы ехали по оживлённой дороге и Коля попросил меня не мешать ему и дал мне снова свою фото рамку и я стал увлечённо рассматривать картинки и разные фото. Много было фотомонтажа обработанного в фотошопе, но они так меня возбуждали и заводили, что член мой просто изнемогал и торчал как башня. Вскоре мне попало несколько картинок, где у парней вообще не было мошонки, и торчал только огромный и гладкий без волосков член.
— Слушай, Коль, а что если мошонку вообще убрать – спросил я его.
— Ты что, лучше уж мозги себе убери, толку от них всё равно нет. – сказал он возмущённо.
— Да я серьёзно, ведь ты сказал, что яички уже в мошонку всё равно не спрятать – объяснил я ему.
— Ну, сказал, теперь жалею об этом – ответил он.
— Ну если так, то давай уберём её. Всё равно она некрасиво смотрится и мешает только – настаивал я.
Через час я всё же достал его, и мы свернули с дороги. На скрытой от глаз поляне он обработал мне всё, и аккуратно ножничками проткнув мошонку, обстриг её вокруг канатиков, а потом края аккуратно соединил и наложил до десятка небольших шовчиков.
— Ну что, доволен – спросил он.
Я встал и посмотрел на свой новый облик. Яйца свисали ещё ниже, так как Николай вытянул их сколько смог и потом зашил края отрезанной мошонки. Между канатиками только сверкал небольшой кусочек пластыря, и виднелись края салфетки закрывающей ранку.
— Да, теперь мне нравится и не видать этого сморщенного куска кожи – ответил я.
— Но теперь и яйца твои некуда будет прятать, их можно будет только вот так отчикать, и всё – сказал Коля, и у самого пластыря сжал канатики двумя пальцами, эмитируя ножницы.
— Ну и пусть болтаются – мне так даже больше нравится – ответил я и встав попробовал попрыгать и побегать по поляне. Конечно, это выглядело очень смешно, так как яйца раскачивались и отлетали в разные стороны, ударяясь то о живот, то о ноги. Они так смешно болтались и беспорядочно качались в разном направлении, что Николай не выдержал и рассмеялся.
— Да, ну и видок у тебя.
Когда мы сели есть, и я сел голой попой на траву, то сразу ощутил прикосновение её к своим голым яйцам и тут же подложил под них газетку.
— Вот тебе и первое неудобство – усмехнулся Николай.
— А ерунда. Привыкну – ответил я.
Вскоре появилось и второе. Когда мы поехали, то на ямах машину трясло, и яйца мои подпрыгивали и ударялись о кромку сиденья и качались из стороны в сторону. Чтоб не так было первое время больно, Коля поставил мне укольчик, и мы поехали дальше. От возбуждения мой член снова встал, несмотря на то, что мы по взаимному согласию удовлетворили друг друга на поляне час назад.
— Что снова стоит – спросил Коля.
— Ага, замучил уже – ответил я.
Коля взял его в руку и стал подрачивать и тискать. Его рука так сильно сдавливала его, что вместо того, чтоб возбуждение начало спадать, оно наоборот стало усиливаться– головка так напрягалась и синела от его крепкого сжатия руки.
— Ты мне так раздавишь его – сказал я.
— Ну ведь ты сам спрашивал как сломать член – ответил он.
— А ты что сможешь – спросил я.
— Ну если захочешь, то мне не жалко ничуть – член то ведь твой, хотя ты на время поездки вроде как бы его мне подарил – напомнил он и усмехнулся.
— Ах да, совсем забыл. Ну, тогда сам решай – ответил я.
— Ну, так как ты хочешь – спросил Коля.
— Если тебе хочется, то я за. Мне тоже хочется – ответил я. И только я это проговорил, машина свернула на обочину и затормозила. Мои яйца качнулись и ударившись друг о друга снова болтались свисая через край сиденья. Да я сам ещё не то что сидел, а полулежал, чтоб меня было как можно меньше видно водителям встречных машин. Рука Коли резко сдавила мой член у самого основания, а второй он взял член в области головки и не спрашивая меня больше, хочу я или нет, резко согнул его и мы оба услышали какой то слабый а может от того что шумела машина и нам так показалось, хруст. Мой член согнулся пополам и был похож на букву Г.
— Ну как, больно – спросил он.
— Нет, но что-то вроде хрустнула – сказал я.
Коля мне как мог объяснил в трёх словах что это был за звук и я сказал.
— Давай ещё попробуем.
— Мне не жалко и он снова согнул мой член, но в другую сторону, потом ещё и ещё и так разошёлся, что сгибал и складывал его пополам, пока не прекратилось похрустывание и член не обмяк, а потом свернув его пополам сжал со всей силы, перегнул в противоположную сторону и снова согнул. Каждый раз мы слышали лёгкое похрустывание, а вскоре член стал синеть и опухать.
Ну вот тебе и результат – сказал он. Нужно приложить что-то холодное, и перебинтовать – добавил он следом.
Мы смочили тряпку и обмотав ею член, закрепили её у самого основания. Дальше я так и ехал, периодически получая обезболивающие уколы. Больше я не мог развлекаться и что-то делать с ним и тем более с яйцами, которые болтались, свисая с сиденья как два маятника у часов, и ударялись друг о друга. Но Колю это не расстроило, и его член очень успешно орудовал в моей попе на каждой нашей остановке. Иногда он брал мои яйца совсем голые и тискал их. Тонкая белая плёнка высохла, и стал трескаться и постепенно Коля оторвал её совсем. За три дня пути мои яйца стали темнеть и было решено чтоб не было осложнения, после очередной остановки Коля наигравшись с ними и чуть не раздавив их, уговорил меня совсем удалить их. Так как они уже начали портиться на открытом воздухе без защитного слоя кожи мошонки. Я согласился, и Коля довольно быстро это сделал. А сами отрезанные яйца положил на ладонь и с силой сжал их. Они конечно не выдержали и лопнули у него в руке. Выбросив их в сторону, он помыл руки и сказал.
— Вот и всё, капец твоим яйцам. Полный.
На его лице появилась улыбка и я поддержав её тоже улыбнулся и ответил.
— Ну и что. Мне ни капельки их не жалко.
Через день мы подъехали, и мне пора было выходить и прощаться. Николай размотал мой опухший член, и мы увидели его безобразную форму. Он был весь сине чёрный и очень опухший, а в добавок ко всему, ещё сильно искривился.
— Ну что, береги хоть его – сказал он мне на последок и порекомендовал, как и с чем перебинтовывать.
Как только он уехал, я отправился домой и в течении двух месяцев делал всё как было велено. Шов у мошонки зарос, и была видна тонкая розовая полоска свежей кожицы. Синяки на члене тоже стали проходить и опухоль опадать, а вот кривизна ещё больше увеличилась и в месте перелома образовались какие-то наросты или хрящики. Но они мне ничуть не мешали. А через ещё два месяца мой член был почти в норме, хотя кривой и немного увеличенный в некоторых местах.
Николай больше не давал о себе знать, да и смысла то в этом не было уже. Наступила зима, и стояли сильные морозы. С каждым днём мои желания развлечься и побаловаться со своим оставшимся членом, угасали и оставались только воспоминания о тех необычных поездках. Изогнутый член бессмысленно болтался между ног в разные стороны и я по привычке иногда брал его в руки и всяко по разному изгибал, вспоминая как это делал Николай – так я немного успокаивал и себя и нервишки. Прогулки голышом хоть и стали для меня не такими интересными, но я по прежнему каждое лето их собираюсь продолжать – только бы дождаться поскорее лета.
Я не стану вас разубеждать, что во всех трёх рассказах описана моя фантазия, оно и так понятно, но и то, что в них есть доля правды, тоже не буду отрицать. Фантазия и вымысел, это всего лишь последствия моих прогулок голышом на свежем воздухе, которые уже в который раз оберегают меня от необдуманных и рискованных поступков. Что касается самой поездки, то тоже отрицать не буду, и она была на самом деле однажды, когда я заблудился и зашёл слишком далеко и мне действительно помог в трудной ситуации незнакомый водитель. Ну как я его отблагодарил понятно и без слов.
sergei0083@rambler.ru
Челябинская обл.
