Всё началось как в многочисленных анекдотах серии „Возвращается муж домой из командировки…“. Вот и я оказалась участницей такого пошлого анекдота, который коренным образом изменил мою жизнь.
К тому моменту мы были женаты два с лишним года. Мне было двадцать четыре, ему двадцать семь. Счастливая пара в самом расцвете сил…
Муж уехал по делам на три дня. Первый день я стоически хранила ему верность, это удавалось благодаря мастурбации. У меня на такие случаи припрятаны неплохие имитаторы, вибраторы и прочие приспособления. Надо сказать, что пользовалась я ими не так уж часто – муж у меня половой гигант и никогда не оставлял меня неудовлетворённой. И никогда не ограничивал моих желаний и фантазий… Мне с ним повезло – во всех смыслах. Тем более, что и надолго мы не расставались. Его только изредка отправляли в командировки, и то короткие. И каждый раз я оставалась ему верна, только с каждым разом это становилось всё труднее…
Но вот на этот раз я почувствовала, что не удержусь. Надо было срочно искать выход. Искусственные способы не приносили желаемой разрядки. Ну что же, на этот случай есть соседи (это чтобы далеко не искать). Как по заказу, на нашей площадке живёт молодой и холостой. Это особенно кстати, не хотелось никаких неприятностей. То есть, девушки-то у него бывают, и немало (я видела, каких милашек он к себе водит), но они ничего не узнают. Болтать не в наших с ним интересах. Оставалась лишь малость – предлог, чтобы завлечь соседа. Ну, в наше время это не так уж и сложно…
Я оделась соответствующим образом – не так чтобы чересчур откровенно, но достаточно недвусмысленно, и позвонила в дверь к потенциальному любовнику. (Помню, перед этим подумала, что сосед сбоку скоро может стать соседом сверху.) Он открыл и предстал передо мной в халате… Надо же! Не иначе как очередная девица у него. Но моих планов это не меняло.
– Привет! – весело поздоровалась я. – Извини, если отрываю, но не поможешь с компьютером? Никак не разберусь. Зайди, когда сможешь. (Предлог, кстати, не был выдуман, с одной программой уже неделю как были неполадки, а сосед, насколько я знала, разбирается в таких вещах. Надеюсь, что не только в этих…)
Я ведь и впрямь оторвала его от женщины, подумала я, но взамен предложу себя, так что внакладе он не останется. Я-то уж точно не хуже. Но пусть уж он закончит сперва со своей, а зайдёт попозже, придётся потерпеть… Хотя в итоге не пришлось.
Пока в голове проносились эти соображения, парень с нескрываемым удовольствием гулял взором по моей ладной фигуре. Правильно, на то и рассчитано… Это было приятно, но мне-то нужно другое. Когда он налюбовался достаточно, я кокетливо спросила:
– Ну так что? Принимаешь приглашение?
– Да о чём речь, сей момент! – бодро отозвался мой милый сосед. (Интересно! Значит, придётся потерпеть его нынешней гостье?) – Мне накинуть что-нибудь посерьёзней или можно так?
Я даже оторопела. Это же почти явный намёк… Но я, конечно, предпочла, чтобы он ничего лишнего на себя не накидывал. Да, похоже, и компьютер зря включать не придётся…
Впоследствии оказалось, что эта ситуация его дополнительно завела – подружка ждёт, а он уходит к соседке. Не говоря о том, что с той девицей у него и без меня не слишком-то заладилось (как выяснилось с его же слов). Ну, в любом случае ей придётся долго ждать своего неверного приятеля…
Итак, он последовал за мной как был, в халате. Раздевать меня начал уже в прихожей, так что до спальни я добралась в одних трусиках. Дальнейшие подробности излишни. Могу только сказать, что он оказался в общем-то не хуже моего благоверного, с которым его невольно сравнивала. Как ни странно, но изменила я в первый раз. Хотя по своей воле – в последний…
Когда мы, обессиленные после восхитительных любовных игр, отдыхали, лёжа в обнимку, дверь тихонько приоткрылась. Я заметила это лишь потому, что лежала лицом к ней. Приподняла голову посмотреть, кто это нарушает наше уединение… (Сперва решила, что это обиженная дама моего нынешнего партнёра, но потом вспомнила, что ключей-то у неё нет…) В щели показалось серьёзное лицо… моего мужа!
Ой! Он же только послезавтра должен приехать!..
Я испуганно затормошила своего краткосрочного возлюбленного. Он повернул голову и застыл. Некоторое время мужчины мерялись взглядами, затем муж вошёл в спальню и… Я сперва думала, начнётся что-то страшное, поножовщина там или хотя бы рукопашная, полный разгром… Но нет. Мой супруг был как-то странно спокоен. (Впрочем, к африканским страстям вне постели он никогда не был склонен, но сейчас-то случай особый…)
– Замечательно! – с лёгкой иронией произнёс он. – Должен поблагодарить вас за представление. Это впечатляло. Нет, в самом деле!
Довольно неожиданное замечание для человека, застукавшего жену с любовником…
– Вы, уважаемый, можете идти, – обратился он к соседу. – Если не возражаете, мне хотелось бы поговорить с женой наедине.
Сосед, слегка побледневший от неожиданности, тем не менее не полностью потерял самообладания. (Вот меняобладание потерял, а жаль!) Он накинул свой халат, подхватил с пола остальные немногочисленные детали своего облачения, коротко кивнул и удалился. Выходя, он вполголоса что-то сказал мужу, тот сделал в ответ успокаивающий жест.
И вот мы остались наедине. Не скрою, мне было страшно, но в то же время как-то весело, и это было удивительно! Обстановка меня возбуждала. Только что меня застукали за изменой, прелюбодеянием, а мне… хочется продолжения банкета! Да что это со мной? Даже и сейчас не теряю желания. Мне захотелось, чтобы муж немедленно разделся и примерно наказал меня за мои шалости, чтобы продемонстрировал, что он лучше всяких соседов.
Хотя он, скорее всего, просто задушит меня, как Отелло. У того не было реального повода ревновать, а тут – пришёл на готовую несомненную измену. (То есть, как уже сказано, так-то он человек спокойный – по крайней мере, вне постели, – но, согласитесь, застав жену с другим, всякий может повести себя как разъярённый буйвол. Тем более что и рога уже наставлены…)
Но муж ничего такого не сделал. Обычное спокойствие ему не изменило, даже как будто укрепилось. Он уселся в кресло и смотрел на меня. Мне показалось, что он не только не возмущён, но даже забавляется сложившейся обстановкой. Более того, получает от неё большое удовольствие! Я слыхала, что вроде бы есть такие мужья, которые возбуждаются, видя жену в чужих страстных объятьях. Вот не ожидала, что и мой из таких…
Удивительное ощущение! Это было внове для меня – оказаться в столь возбуждающей роли явно виновной жены, уличённой в измене, и испытывать при этом весёлый стыд. Я хотела было встать и одеться, но удержало то, что оставалась некоторая надежда на примирительный секс. Тем более если правильно подобрать слова, как-то объяснить случившееся… Так я и сидела, лишь слегка прикрытая простынёй, ерошила волосы и лихорадочно соображала, как бы повернуть ситуацию к своей пользе. Но муж меня опередил.
– А я ведь знал, – с некоторым удовлетворением заметил он.
– О чём?
– Что ты мне изменишь. Что не удержишься.
– Откуда?.. Я и сама не знала. И не собиралась даже, всё вышло случайно…
– Нет, не случайно. Я чувствовал. Вот и решил проверить. Я ведь не уезжал никуда, а следил за тобой. Думаешь, я не знал про твои вибраторы? Да и без того было ясно. Ты в сексе слишком ненасытна. Не будь я достаточно мощным в этом деле, ты бы мне и раньше изменила. А ты молодец, целый день вчера продержалась. Сегодня я не вошёл сразу, как вы тут начали развлекаться, уж хотелось досмотреть до конца… Да ладно, о чём теперь говорить… Может, всё и к лучшему.
Он встал и подошёл к шкафу. Я испуганно следила за ним. Он порылся там, достал какой-то пакет и кинул мне:
– Одевайся!
Я вывалила немногочисленное содержимое пакета на постель. Так… короткая чёрная юбка с широким поясом… Белая майка-безрукавка на резинке, тоже короткая, едва ли до пупка, и с широким вырезом. Лифчик в этот скудный набор, видимо, не входит. (Маечка с успехом его заменит, поскольку больше похожа на лифчик, чем на майку.) Кружевные трусики, тонкие чулки телесного цвета…
– Ну, что же ты? – мирно поторопил муж. – Нам надо идти.
– Куда это?
– Скоро узнаешь…
Я нерешительно стала одеваться. Обычно ничего подобного не ношу, но теперь не время выбирать. Провинилась – подчиняйся.
Через минуту я уже была одета, если это можно так назвать. Честное слово, без такой одежды я бы чувствовала себя менее голой. Маечка сидела в обтяжку и ничуть не скрывала моих напрягшихся сосков. Она плотно облегла мою грудь и заодно прижала волосы к спине так, что я вытянула их наружу с некоторым трудом. Белый цвет зрительно увеличивал мои не слишком большие, упругие сиськи, а теперь они вдобавок так обтянуты и соблазнительно выпирают… А чёрное подчёркивает талию. Цвета подобраны грамотно. Да и стройные ножки в чулках считай что голые, поскольку юбка весьма условной длины. От происходящего, от неизвестности дальнейшего я возбудилась не на шутку…
А супруг тем временем приготовил последние штрихи.
– Обувь не забудь.
Красные кожаные сапоги с широкими голенищами до колена, на высоком каблуке… Всё это сочетание что-то мне мучительно напоминало… Ну да, конечно! Это же устоявшийся стереотипный наряд проститутки!
– Слушай, а это не слишком? – робко воззвала я к своему повелителю. – Ведь так я выгляжу совсем как шлюха!
– Ну, а кто же ты, если не шлюха? – резонно заметил он.
Я открыла было рот для ответа, но запнулась. И в самом деле, что тут возразишь? (И ведь оправдания мне сейчас нет: если бы муж меня не удовлетворял, тогда ладно, но он всегда был на высоте.) Пришлось натянуть и сапоги. Я чуть покачнулась, став заметно выше при моём и так не малом росте (поэтому и не привыкла ходить на таких высоких каблуках). Мельком взглянув в зеркало, я увидела настоящую путану. И это всего от нескольких предметов гардероба в сочетании с развязными локонами! Ну, то есть не только от этого… Сейчас я ощущала, что мой вид полностью отражает моё состояние. Ни дать ни взять ночная бабочка из района красных фонарей.
Образ получился убедительным, хоть сейчас на панель… Единственное, что ещё можно сделать – это скромненько причесаться, чтобы хоть так сгладить впечатление от броской экипировки. Правда, будет нелепый контраст, но всё же… Однако муж это предвидел и тут же мягко, но решительно пресёк моё движение к столику с гребешком:
– Оставь как есть!
Пришлось и тут подчиниться. У меня длинные рыжие волосы, спускаются заметно ниже лопаток, я всегда ими гордилась, но сейчас как-то не до того… (Ну да, я из тех, рыжих-бесстыжих. Вернее, рыжей была всегда, бесстыжей стала сегодня. Дополнила свою природную масть рифмованной сутью.) Пришлось оставить свои замечательные пряди распущенными, да ещё от постельной возни они делали меня совсем притягательной для нескромных мужских взглядов.
Я надеялась, что муж хотя бы забудет про макияж, но он и об этом позаботился, заставил меня соответственно накраситься (что меня дополнительно возбудило) и повёл за собой.
Когда мы вышли на улицу, мне казалось, что я сгорю со стыда. (Это при моей-то светлой коже, как у всех рыжих.) Я склонила голову, чтобы скрыть пунцовое лицо за густыми локонами (кажется, по цвету почти совпадало). Хорошо, что муж не разрешил их собрать… Да ещё, как выяснилось, надо идти пешком. Это, конечно, намеренно…
– Что поделать, милая, терпи! – не без юмора заметил мой мучитель. – Пусть уж народ полюбуется. Ещё скажи спасибо, что я тебя не голой на улицу вывел…
Да уж лучше бы голой, хотела я сказать, но вовремя одумалась. Ничего, как-нибудь переживу. Воспитательная мера понятна. И ведь заслужила, что греха таить! Вот и не таю…
Пока мы были близко от дома, я особенно комплексовала, ведь легко было встретить знакомых. Но от них прячь лицо или нет – всё равно же узнают. Хотя, в таком виде, может, и нет… Повезло – никого не встретили. Но и без того наелась позора. А потом уже стало полегче…
– А нам далеко? – спросила я. Это меня сейчас особенно интересовало.
– Не очень, – понимающе усмехнулся мой, видимо, уже бывший.
Оказалось, что в самом деле не так уж далеко, но мне-то чудилось, что мы идём целую вечность. Ни один мужчина не пропустил меня, не обделил своим вниманием, да и женщины тоже не оставались в стороне, осуждающе пялились, окатывали праведным презрением, и я шла как сквозь строй, опустив голову. Да и каблуки были непривычно высокими, что сперва мешало. Правда, это же вскоре помогло: я сосредоточилась на том, чтобы идти как можно более плавно, и это отвлекало. Вскоре я обнаружила, что иду, непринуждённо повиливая бёдрами, именно в соответствии с созданным внешним образом. И, странное дело, он быстро повлиял и на моё внутреннее состояние!
Я даже воспряла, подняла голову, не пытаясь больше скрывать лицо за волосами, и уже более уверенно несла себя, время от времени одаривая наиболее заинтересованных призывными улыбками. Удивительно, что даже не пришлось делать для этого никакого усилия над собой. Стыдливость вдруг исчезла без следа. Теперь я ощущала себя просто красивой девушкой, которой льстит мужское внимание. Недостатка в котором не было. Женское негодование при виде меня, понятно, усилилось, но мне уже было всё равно. Я начала получать удовольствие от положения, в котором оказалась, и постепенно возбуждалась. Особенно взбадривала моя так явно декларируемая доступность. И одежда, и макияж, и походка не оставляли в том сомнений. Мои волосы манили мужчин своевольной распущенностью, усиленной посылаемыми мной сексуальными сигналами. Соски затвердели и нагло выпирали сквозь майку.
Трусики стали слегка мокрыми… Ну ничего себе, вот я завелась! Отчасти возбуждению способствовало моё упрямое желание досадить мужу: назло ему я вела себя раскованно и немного вызывающе. Пусть знает, что я не промах и легко вписалась в ситуацию, в которую он меня втравил. То есть, конечно, я сама виновата, и всё же, не слишком ли круто с его стороны?.. Но что же дальше? Для начала он выставил меня на всеобщее позорище, а потом предложит меня первому встречному, чтобы тот овладел мною на глазах у почтеннейшей публики?
Да нет, мы этих встречных миновали уже не одну сотню… К тому же трахаться среди толпы – гиблое дело, потому что затрахают советами. Да и не дали бы долго: соответствующие органы живо пресекли бы разгул тех, кто выставляет свои органы напоказ, да ещё и использует по назначению…
Тут мы свернули на малолюдную мощёную улочку, на которой изредка попадались почему-то только мужчины. Опять стало труднее идти, и пришлось смотреть под ноги (здесь можно было идти не по тротуару, поскольку движения не было). Но когда же мы придём? И вообще, куда?..
– Вот мы уже и на месте! – ответил муж на мой невысказанный вопрос. Остановившись на середине улицы, я подняла голову и…
– Привет, подруга! – крикнули сверху. Я задрала голову повыше. На балконе верхнего этажа стояли три девушки в более чем откровенных нарядах, только не выходных, а, так сказать, домашних. Одна из них с улыбкой помахала мне. Сомнений, куда меня привели, возникнуть не могло… Да и где ещё самое место неверной жене, как не в публичном доме?..
Над входом почему-то висел большой румяный бублик, присыпанный маком. Не настоящий, конечно, а муляж, как над некоторыми булочными. Он был не совсем круглый, а вытянутый, напоминал скорее букву „О“, но выглядел так аппетитно, что мне немедленно захотелось есть. И это несмотря на переделку, в которой я очутилась!
Я тихо спросила мужа:
– А при чём тут бублик?
– А потому что созвучно, – пояснил тот. – „Бубличный дом“. К тому же очень подходит в качестве женского символа, не находишь?
Он опять попал в точку. Итак, он уготовил мне жизнь проститутки, что я заслужила своей недопустимой распущенностью…
Да, собственно, не будь я так занята своими переживаниями, могла бы давно догадаться. Следовало понять, куда в таком виде ведёт меня мой справедливо обиженный супруг. Правда, мне всё казалось, что вот сейчас он улыбнётся и объявит, что всё это только шутка, и мы отправимся домой. А впрочем, вряд ли… Он у меня не из тех, кто бросает задуманное на полдороге…
Так и вышло. Мы вошли в обитель греха, похоти и разврата и поднялись на второй этаж. По дороге никого не встретили – видимо, все заняты, кроме виденных мной девушек, но их балкон находился выше. В холле висел лозунг, как нельзя более подходящий для подобного заведения: „Пришёл, увидел, возбудил – потёр, полапал, засадил. Помял, потискал, натянул – на всю катушку отдохнул“. В конце длинного коридора находился кабинет распорядительницы, вернее, мадам (её же вроде так называют?).
Пока мы проходили по коридору, из-за многочисленных дверей доносились недвусмысленные звуки, от которых я завелась ещё больше. Мне захотелось оказаться в одной из этих комнат с мужем, и там бы мы предались такому разврату, о каком дома не смели и мечтать!.. Но вместо этого мы дошли до конца. Супруг велел мне ждать и, постучав, скрылся за дверью. (Меня покоробило, что он даже не сказал мне никуда не уходить, словно и не сомневался, что деваться мне некуда. И правда, в одиночку выходить обратно в таком виде как-то не тянуло.)
Я стояла, не зная, что делать, когда ко мне ленивой походкой приблизилась одна из „работниц“, у которой, надо думать, выдалась свободная минутка.
– Новенькая? – полуутвердительно спросила она. Я молча кивнула, не вдаваясь в объяснения.
– Да не дрейфь, ничего плохого не будет, а вовсе даже наоборот, – ободряюще продолжала она. – Я тоже поначалу всё боялась, а потом наоборот – привыкла так, что нипочём отсюда не уйду! Хоть силком тащи, и шагу не сделаю. Сюда ведь абы кто не попадёт. Потом и мадам тебе растолкует, что к чему.
– А ты-то сюда как попала? – спросила я.
– Да как… Как и все мы. Супружник застукал, вот и загремела, хоть и себе на радость. Это же вроде исправительного дома.
– Вот как! – изумилась я. – Меня тоже муж… Вот сегодня прямо.
– Так и все остальные здесь по тому же по самому. Изменщицы… Конспираторши из нас никудышные, вот что я тебе скажу. Ну ладно, пойду, скоро очередной клиент подвалит.
Я пригляделась к собседнице и убедилась, что она вполне искренна. Она не выглядела запуганной или недовольной жизнью. Красотка ободряюще кивнула мне и так же неспешно удалилась. (Впоследствии я убедилась, что все девушки в заведении одна другой лучше, да это и понятно.)
И я подумала, что, кажется, всё не так уж плохо…
Пока я ждала, появилась ещё одна пара. Только там муж проявлял заметно больше волнения по сравнению с моим хладнокровным конвоиром, а пойманная жена была в куда более жалком состоянии. Этой здесь точно не место… Она судорожно всхлипывала, отчего весь яркий макияж уже давно потерял форму, и всё норовила прикрыть лицо волосами, точно как и я недавно. Несмотря на это, мне удалось разглядеть, что она весьма мила. (Да, впрочем, сюда некрасивым ходу не было…) И я отлично её понимала. Хотя сама чувствовала себя иначе, отчасти благодаря возмущению, и не только. Ну, с меня что взять – я рыжая стерва (по крайней мере внешне), а эта – милая такая себе блондиночка. Вновь прибывшая пара остановилась чуть поотдаль и стала ждать своей очереди под аккомпанемент с трудом сдерживаемых рыданий бедняжки.
Вскоре мой ненаглядный вышел из кабинета и внёс окончательную ясность в наши дальнейшие отношения.
– В общем, договорились, – начал он. – Остаёшься здесь пока на год. Надеюсь, тебе хватит. Потом заберу тебя домой. Если поймаю второй раз – сдам сюда же на два года. Ну, а если и в третий… сама понимаешь.
– Что, пожизненно? – храбрясь, усмехнулась я.
– Именно. Ну, то есть не совсем, а до тех пор, пока сохраняешь форму. Но ты не думай, мы с тобой будем часто видеться. Мне ты будешь отдаваться, как и прежде, не за деньги, а по большой любви. Я у тебя особый клиент, вне очереди и с привилегиями. Не буду скрывать, я за тебя сейчас получил очень приличную сумму. Теперь ты должна отработать.
Я молчала, пока не зная, как на всё это реагировать. В общем-то, возмутительно: меня сдали в публичный дом, фактически продали, как вещь… Мы же не в рабовладельческом строе живём! С другой стороны, в этом деле с женщинами никогда особо не церемонились при любой общественной формации. Да и не могу я права качать, ведь застукали меня на горячем… (Вот уж точно, на очень горячем и очень большом.)
Наконец мне в голову пришёл контрдовод.
– А тебе не кажется, что всё это несколько противозаконно? – вызывающе заметила я. – Отдаёт криминалом? Торговля женщиной, да к тому же собственной женой…
– Эх, ты! – насмешливо перебил он. – За новостями следить надо. Недавно принят закон, согласно которому уличённую в измене жену можно на совершенно законных основаниях сдавать в подобные заведения.
Вот как? Выходит, и помощи ждать неоткуда…
– Да, но где у тебя доказательства?
– А дома, в компе, – сладко улыбнулся этот подлец. – Я установил в спальне скрытую веб-камеру. И могу тебя уверить, на записи прекрасно видно, чем вы там с соседом занимались.
Это меня окончательно добило, и спорить расхотелось. Пусть он уйдёт, а дальше я уж сама разберусь… Но сейчас я с трудом сдерживала искушение расцарапать его довольную физиономию. На его счастье, я девушка не скандальная, хоть и рыжая.
– Ладно, мне пора, – завершил разговор муж (нет, теперь уже будущий и главный клиент). – Работа ждёт. Тебя, кстати, тоже. Простаивать не придётся. Только сразу в постель не кидайся, сперва к мадам зайди, она тебя слегка просветит. Направит, так сказать, на путь истинный… Ну, до скорого! Приятного времяпрепровождения! – и он удалился, весело насвистывая.
Честно говоря, несмотря на виноватость, в этот миг я на него разозлилась. Продал жену, пусть даже виновную, и хоть бы что! Допустим, я заслужила то, что он со мной сделал, но так легко отказаться от наших отношений, от семейной жизни… Ну ладно, любимый! Я-то тебя обслужу по полной программе, но дальнейшие рога ты себе обеспечил сам, вешать некуда будет, на стенах места не останется. Да и потом, если мне тут понравится, не стану возвращаться домой. Вот как моя недавняя собеседница. А если и вернусь, постараюсь надолго там не задержаться. Надеюсь, сосед никуда не съедет… Впрочем, надо пока разобраться поподробнее. Решительно тряхнув головой, я вошла в кабинет.
…
Мадам оказалась миловидной женщиной лет тридцати пяти. Как я потом узнала, прежде она работала здесь же среди прочих тружениц, как это часто бывает в подобных заведениях.
– Входи, милочка! – приветствовала она меня, выходя из-за стола.
– Здравствуйте! – улыбнулась я в ответ. Тут мой взгляд упал на книгу, которую она читала только что. Вот это сюрприз! „Физика высоких температур“… Что-либо менее подходящее здесь и представить трудно! Разве что какую-нибудь „Квантовую механику“…
Перехватив мой взгляд, мадам рассмеялась.
– Да, не удивляйся! Это книга по моей прежней профессии. Я иногда развлекаюсь, почитывая подобную литературу. К тому же у нас тут, знаешь ли, тоже весьма высокие температуры…
Она подошла поближе и с удовольствием разглядывала меня. Отчасти это был взгляд изучающий, профессионально-оценивающий…
– О, да ты и вправду красавица, твой муж не преувеличил… Он, конечно, приносил и твои фото, но живьём ты ещё краше.
– Какие фото? – удивилась я. – Он что, бывал здесь раньше?
– Ну конечно! А как же бы он тебя сразу сюда привёл? Да и посещал наше заведение ох как часто! В неделю раза два уж непременно.
Вот это открытие! Это разом приглушило мою виноватость. Выходит, мой муженёк тут развлекался, пока я с трудом хранила ему верность? Да к тому же загодя предполагал меня сплавить сюда? Ну точно, как же я не подумала! Может, он и с соседом договорился? Или мне чего подсыпал, чтобы я не удержалась и изменила ему с первым встречным… Что, если всё из-за денег? Он же получил кругленькую сумму, сам сказал. Может, у него неведомые мне долги, или ещё какие причины. А это всё меняло. Но и укрепило мою решимость ему отомстить. Помните, как в анекдоте жена, узнав, что муж ей изменяет, заявила: „Ну всё, теперь я ему буду мстить и мстить, мстить и мстить!..“ Да он и сам всё устроил для этого лучше некуда. Правда, тут что-то не складывалось… Как-то странно. Выходит, что он, заставляя меня расплатиться за прежнее, лишь усиливает мою виновность? Чтобы я всю жизнь потом стыдилась? Это же несмываемый позор. Или хочет, чтобы я ему отомстила, да при этом создаёт мне для этого все условия? Тогда он получается совсем какой-то мазохист-извращенец, право слово… Но сейчас я не стала ломать над этим голову. Сперва надо разобраться, что тут к чему и кто кого…
Мы уселись на диванчик. Я поборола секундное искушение закинуть ногу на ногу. Вообще перед тем как войти, я решила держаться развязно-независимо, но, увидев хозяйку кабинета, совершенно этого расхотела, настолько она располагала к себе… Здесь такая нарочитость только повредит, поэтому я вела себя как обычно, как будто на мне не было этого вызывающего наряда…
Мадам тем временем продолжала:
– Кстати, и одежда, что на тебе, тоже от нас. Одно из условий – привести жену в таком более чем откровенном виде. Это первое и весьма важное испытание, которое не все проходят. Сюда так просто не попадают. Я ведь по лицам вижу, кому тут место, а кому нет. То есть, оказаться-то может любая, но вот удержится далеко не всякая. (Это прозвучало так, как будто за честь работать тут надо ещё побороться и сказать спасибо, если устроишься на место.) А ты молодец, хорошо держишься. Некоторые сразу истерики закатывают, грозят законом, судом, уж не знаю ещё какими карами… Глупые, не понимают, что себя же выставят на посмешище, вот и всё. Ещё, бывает, объявляют, что сбегут, а зачем? Никто их не держит. Не понимают, что здесь, возможно, самое подходящее для них обиталище… Я-то сразу вижу, кому тут дом родной. И вот опыт мне подсказывает, что ты, если захочешь, конечно, останешься у нас.
– А что, правда можно уйти? – удивилась я.
– Разумеется! Такой работой нельзя заниматься насильно. Как и любой другой, впрочем… У женщины должен быть выбор. Если принудить, любая будет работать хуже, это же ясно.
– А если решу остаться, мне, вероятно, предстоит забыть, кем я была прежде?
– Ни в коем случае! – замахала руками мадам. – Если ты это забудешь, то перестанешь быть собой прежней, а этого как раз не нужно. Но вообще, признайся, тебе всё это нравится?
– Да как вам сказать… Я в общем-то и не отрицаю…
– Можешь не отвечать, тело делает это за тебя. Ну, только для порядка, проверим…
Она двумя пальцами приподняла мою мини и удовлетворённо улыбнулась.
– Да, трусики мокрые! Возбуждает это всё тебя, ох возбуждает! И это отлично. Сюда попадают многие, но остаются только настоящие, прирождённые шлюхи.
– Вы хотите сказать – проститутки? – уточнила я.
– Ну! – поморщилась она. – Как грубо! Нет, именно шлюхи. Разница в том, что проститутки работают за деньги, а шлюхи – из любви к самому процессу, это же совсем другое дело. Тем более что ты изменила мужу не за деньги, ведь правда? А по зову… ну, не сердца, а других органов. Как и все другие девушки, кто попадает к нам. И вообще, практика показывает, что в любом, а тем более в таком деликатном, деле принуждение ни к чему хорошему не приводит. Поэтому я тебе советую не принимать скоропалительных решений. Пока походи, присмотрись… Зайдёшь позже, а тогда и окончательно решим, что с тобой делать. Но при этом не забывай, что тут ты сможешь иметь секса столько, сколько тело пожелает. Можешь уйти, но в любом случае я с тобой не прощаюсь.
…
Я тоже не стала прощаться и вышла из кабинета. Ожидающая парочка была там же. Они вошли к мадам вместе, что меня слегка удивило, но сейчас не до них. Для начала неплохо бы проверить, правда ли, что я могу уйти. Хотя я сразу сообразила, что, в сущности, идти мне некуда. Муж домой не пустит, это ясно. В собственную квартиру без ключей не попаду, а ключи опять же в нашей теперешней… Заколдованный круг какой-то! И всё же следовало проверить, станут ли меня тут удерживать. Пройдусь тут по окрестностям… Впрочем, и это небезопасно. В таком виде на меня любой клюнет. Но ведь девушки, возможно, гуляют, чтобы привлечь клиентов? Наверно, не все знают про это уютное гнёзднышко…
В итоге я решила пройтись недалеко, но сперва надо было как-то прибрать волосы, чтобы не слишком светиться. Хотя это не слишком-то поможет… Переодеться тут не во что, это ясно. К новой роли я пока не слишком привыкла, хотя, мысленно примеряя её на себя, чувствовала приятное возбуждение. Я – шлюха в борделе. Вернее, могу ею стать. Хотела этого, сама того не зная. Промежность продолжала увлажняться… Чувствую, что мне тут сильно понравится и будет очень хорошо…
В это время дверь одной из комнат отворилась, и оттуда вышел молодой человек спортивного вида. Оглянувшись, он заметил меня, как следует облапал глазами, широко улыбнулся, как давней знакомой, и помахал рукой, после чего направился к лестнице. Я заприметила, откуда он вышел, и решила навестить хозяйку комнаты.
Сквозь щель я увидела, что та сидит у зеркала и наводит марафет, явно в ожидании следующего клиента. Я несмело стукнула в неплотно прикрытую дверь. Обитательница комнаты повернулась на стук с призывной улыбкой, которая при виде меня сменилась на удивлённую.
– Привет! Новенькая, судя по всему?
– Ну, вроде того… – смутилась я. – Пока точно не знаю.
– Зато я знаю, – уверенно заявила она. – У меня на такие дела глаз не хуже, чем у мадам. Быть тебе с нами вместе, подруга!
Опять обращение „подруга“… Однако, как уверенно все обитательницы дома зачислили меня в свои стройные ряды! (Но обращение не фамильярное, скорее подчёркивает нашу равноправность.)
– Вообще-то я хотела пройтись по улице… Это как, не возбраняется?
– Да сколько угодно! Можно и подальше забраться. Хотя, это не всегда безопасно. Для начала далеко ходить не советую.
– Я и не собиралась. Просто хотела узнать, можно ли, чтобы не нарываться на неприятности… Кстати, у тебя нет лишней заколки или резинки?
– А тебе зачем? – удивилась она.
– Ну, как зачем… Волосы собрать.
– Вот и видно, что ты совсем ещё в наших делах мало смыслишь, – засмеялась она. – Ни у кого из нас нет подобных вещей. Такое правило.
– А почему это? – удивилась я в свою очередь.
– Ну, как почему? Ведь мы все – распущенные девушки, а значит, и волосы у нас должны быть всегда распущенными. Один из признаков профессии. Это же давно известно. Да и вообще… Вот у тебя, к примеру, шикарные волосы, ну и зачем их лишать свободы? Поверь мне, такую красу ни к чему портить причёсками. Привыкай.
– Вот как… Ну, логично. А если у кого короткие? Или заставляют отращивать?
– Так им-то тем более всякие ленты-заколки ни к чему. Но в основном тут девушки с длинными волосами, насколько я знаю… Вообще нас много, всех и не упомнишь. Работаем круглосуточно, в три смены. Особо отличившимся позволяют две смены подряд отработать, но это вроде премии, ещё заслужить надо. Решают по отзывам клиентов…
– Понятно… Ладно, я пойду, тем более к тебе очередной кавалер…
Я посторонилась, пропуская нетерпеливого посетителя, и спустилась к выходу. Выйдя на улицу, я в нерешительности остановилась. А может, не стоит рисковать? Сюда я шла всё-таки не одна, хотя муж держался в стороне, но тем не менее. А теперь как-то стало боязно. Но я пересилила страх и медленно двинулась в ту сторону, откуда мы пришли. (Тем более, надо проверить, смогу ли уйти, если что…) Всё шло неплохо до того, как я оказалась на большой улице. Тут уж не обошлось без приставаний, лапанья и похлопывания по попе. Я пожалела, что не осталась в непосредственной близости от дома терпимости. В случае чего, на таких каблуках далеко не убежишь… Но в итоге обошлось. Впрочем, скоро я уже воспринимала это как должное и при желании спокойно дошла бы до дому. Но мой продажный муж начисто отбил у меня охоту возвращаться. Ну что же, я по его примеру стану продажной женой. Он, кажется, этого хотел? Пытаясь уверить, что это моё желание. Но так легко потакать подобному желанию – не в традициях хороших супругов.
Хоть я и несколько освоилась, но не стала дальше искушать судьбу и поторопилась вернуться. Если уж уходить отсюда, то ночью. (Это ещё если двери не запирают, что сомнительно)… Но тут же подумала, что это тем более небезопасно, а потом и вспомнила, что уходить-то некуда. Ладно, попробуем прижиться здесь… Тем более, что мне тут явно нравится. Войдя в свой новый дом, я ощутила его пропитанную сексуальными флюидами атмосферу и почувствовала, что меж ногами у меня весьма даже чешется… Сейчас бы в постель с кем-нибудь! Несколько мужчин, встретившихся мне по дороге на второй этаж, были бы не прочь разделить со мной это желание, судя по их взглядам. Но, увы, пока я вне этой увлекательной игры…
Я вернулась в кабинет мадам.
– Ну как? – поинтересовалась она.
– Постепенно привыкаю, – сообщила я. – Вот прогулялась тут по улице…
– И вернулась? Ну что же, это дополнительное испытание и ещё один признак. Те, кто ни за что не хочет здесь остаться, не возвращаются, но идут к себе домой, невзирая на все препоны в виде мужчин и их клейкого внимания. Не говоря о разборках с мужьями…
– Ну, я не собираюсь своему спускать то, что он мне устроил. У меня настроение ему как следует отомстить. Он хочет, чтобы я была шлюхой? Да на здоровье! На моё в первую очередь…
– Отлично! Но давай уж, чтобы отмести последние сомнения, которые у тебя ещё могут оставаться, проведём последнюю проверку. Это для большинства общая процедура. Поднимись этажом выше, и в этом же месте, как раз над моим кабинетом, найдёшь нашу костюмершу.
– Кого-кого?..
– Мы её так называем. Она заведует нарядами для девушек. Большой знаток. Всегда очень подходящие подбирает, их же надо часто обновлять, чтобы разнообразить восприятие клиентов. По совместительству же заведует и „проверочной“. А костюмерша – это так, из театральной лексики. Ведь, по сути, всё, что здесь происходит – это представление, в которую активно вовлечена и публика… После проверки зайдёшь ко мне для окончательного решения. В котором я уже практически не сомневаюсь.
…
Я поднялась наверх и быстро отыскала „проверочную“. Костюмерша сидела за компьютером в соседней комнате, заставленой вешалками с массой соблазнительных нарядов, белья, ночнушек, чулков… В стойках вдоль стен – туфли, сапожки и прочее.
– А, новенькая! – приветствовала она меня. – Входи, входи, мадам насчёт тебя уже звонила… Так, эти тряпки пока скидывай, надевай вот это…
Костюм, на который она мне указала, резко диссонировал со всей прочей „раздеждой“ в комнате. Это был строгий костюм деловой женщины, даже, скорее, синего чулка. Я не стала задавать вопросов и быстро влезла в эту сбрую. Костюмерша усадила меня, расчесала волосы и заплела косу. Теперь я немного напоминала строгую начальницу преуспевающей фирмы или директрису школы, хотя моя внешность никак не подходит под эти определения. Удивительно всё же, до чего легко поменять образ! Минуту назад я выглядела распутной гулёной, а сейчас ничего общего…
После меня отвели в смежную комнату. Это и была собственно „проверочная“, и она также резко отличалась от прочих комнат, напоминая скорее библиотеку. Причём книги были не какого-то там фривольного содержания, а вполне серьёзные, классические.
– И что мне тут делать? – осторожно спросила я.
– Ничего. Можешь книжку почитать, но это не обязательно. Пока сидишь тут, приборы тебя сканируют и выдают характеристику. Заодно определяют пики активности, оптимальный режим, предпочтительный тип клиентов и всё такое…
– Но почему здесь такая обстановка?
– Для чистоты эксперимента. Здесь должна проявиться твоя истинная суть, а для этого ничто не должно её зря провоцировать. Ну, располагайся, а я пойду следить за показателями.
Я осталась одна. Взяла наугад с полки какую-то книжку, но читала, совершенно не вникая в содержание, и вскоре поставила её на место. Я бы сейчас с удовольствием прочла что-нибудь легкомысленное, любовный романчик бы сюда, со всякими откровенными описаниями… Или вообще что-нибудь поглубже, совсем эротичное… Правда, теперешний мой наряд как-то не соответствует подобному чтению, но это не помеха. Да и вообще, на мой взгляд, все эти костюмы в таком количестве не так уж и нужны, ведь большую часть времени в таком заведении обходятся без них. Я бы точно обходилась…
И как только я это подумала, началось нечто невообразимое. Вокруг меня поднялся настоящий вихрь, только беззвучный. Я очутилась в беспорядочных потоках воздуха и не могла из них выйти. Они стали буквально стаскивать с меня одежду вместе с обувью и чулками, неодолимо раздевать, невзирая на попытки удержать на себе хоть что-нибудь из делового костюма. Заодно вихрь буквально в несколько мгновений расплёл мне косу, и освобождённые волосы буйной массой заметались над моей головой и перед лицом…
Так же внезапно всё прекратилось. Я очнулась на полу, тяжело дыша сквозь закрывшие лицо волосы, с трудом откинула их. На мне оставались лишь трусики. Которые, кстати, опять заметно намокли…
Я не сразу пришла в себя после такой активной воздушной ванны. Надо бы собрать одежду и пойти выяснить, что это со мной произошло. Но едва я дотронулась до валявшейся на полу юбки, как меня словно пронизало током. С не большим успехом я попыталась поднять пиджак и блузку и поняла, что шарахает не на шутку. Ладно, подберут потом. Единственным, что я смогла вновь надеть, оказался лифчик. Но это ещё одна загадка…
Я, всё ещё пошатываясь после „разоблачения“, прошла обратно к костюмерше. Её не было, но она появилась сразу вслед за мной.
– Вот это да! – восхищённо сказала она, одобрительно глядя на мой встрёпанный вид. – Приборы зашкалило. Такое редко бывает.
– А что за вихрь был? – спросила я, безуспешно пытаясь привести волосы в подобие порядка.
– Вот этого не скажу. Странное явление… Такое у нас впервые. Предполагаю, что, как только ты возбудилась и тем проявила свою блудливую сущность, твой организм просто отторгнул от себя одежду, да ещё такую для него неподходящую. Теперь тебе придётся всегда одеваться соответственно. И в любом случае при возбуждении побыстрее раздеваться. Потому что отныне ты шлюха не по названию, а по сути. А естественное состояние шлюхи одежды не терпит.
– Весело… Так вот почему после я и дотронуться ни до чего не смогла. Только вот, если уж на то пошло, лучше бы раздело меня до конца, чтобы уж никаких сомнений… А я бы сейчас прямиком в постель прыгнула, честное слово!
– Да не переживай, сомнений особых на твой счёт не будет, особенно после таких слов. Кстати, можешь пойти, для разрядки развлечься тут же, в соседней комнате…
Да, я ощущала подобную потребность. В комнате было всё нужное для самоудовлетворения, но мне пришла в голову мысль получше. Надеюсь только, это не против правил… А впрочем, даже если и так, пускай меня наказывают. Просто мочи нет… Но ведь глупо использовать заменители в публичном доме, где под рукой столько естественных возможностей… Я выглянула в коридор и вскоре увидела, как из комнаты неподалёку выходит очередной посетитель. Я, как была, вышла и непринуждённо прислонилась к стене. Парень обернулся на звук и впился в меня взглядом.
– Ну что? – кокетливо спросила я. – Не поможешь? Сам догадаешься, что мне нужно, или популярно объяснить?
– А, так тебе нужна помощь? – охотно откликнулся он. – Чем богаты, тем поможем.
Он подошёл, а я, не тратя больше слов, обхватила его голову и приникла к горячим губам. Парень легко подхватил меня и внёс в комнату, где аккуратно уложил на постель. Я стала стягивать с него рубашку, ласкать его мускулистый торс… Он в свою очередь живо освободил меня от лифчика, но не торопился приступать. Его прикосновения неимоверно возбуждали меня. Хотя я сразу же была готова к акту, но понимала, что „клиент“ недавно разрядился и ему нужно время. Поэтому я попросила его и дальше повозбуждать меня, изо всех сил платя тем же, и в итоге дошла до какого-то неимоверного экстаза. Такого оргазма у меня давненько не было… Да и у него, надеюсь, тоже…
Когда мы закончили, мой любезный помощник извинился, что должен бежать. Признался, что нипочём бы так быстро не ушёл, если бы не дела. Я видела, что он не врёт. Физиономия у него так и лучилась. Ну, ещё бы – поимел такую аппетитную девицу, да ещё задарма. В качестве бонуса к прежней… Да придёт он опять ко мне, куда денется.
Когда он ушёл, в дверь заглянула „костюмерша“.
– А ты снова прошла очередное испытание, – оповестила она.
– Что за испытание?
– Ну, что не стала самоудовлетворяться. Иначе бы тебя тут не оставили.
В общем, выходило, что, попав сюда, дальше я уж сама решала свою судьбу и постепенно отрезала всякую возможность вернуться к прежней жизни. По крайней мере, сразу…
…
…И вот я в третий раз вошла в кабинет к мадам, чтобы окончательно определить свою судьбу. Сомнений больше быть не могло. Приборы подтвердили то, что я и сама чувствовала. Мадам тоже не стала больше меня сдерживать, тем более что в её интересах было, чтобы я осталась.
– Только знаешь, какое дело, – добавила она напоследок, – ты ведь хочешь отомстить мужу, но сделать этого не сможешь.
– Почему это?
– Так ведь для него это не месть. Сама подумай. Иначе бы он тебя сюда не привёл. Понимаешь, есть категория мужчин с некой психологической особенностью: их возбуждает, когда их женщина принадлежит и другим тоже. Твой оказался из породы „подставщиков“, как я их называю. Поэтому отомстить ему ты сможешь, только уйдя отсюда, но это значит пойти против своих инстинктов. Так что выбора нет. Но вообще твой муж довольно прагматичный товарищ. Он ведь на тебе втройне заработал. Деньги за тебя получил, сэкономил на дальнейших расходах – ты ведь тут будешь полностью обеспечена – и сохранил тебя как бесплатную сексуальную партнёршу.
– Да, в расчётливости ему не откажешь… Кстати, а если бы я ушла, как бы вы отнеслись к убытку?
– Убытки в нашем деле неизбежны. Как и во всяком другом. Да и не такой уж ущерб от твоего ухода получился бы. Ведь наши уютные комнатки почти никогда не пустуют… Но я была уверена, что ты останешься. И, как видишь, оказалась права. Но вообще деньги не главное.
– Для меня-то уж точно! – согласилась я. – Но как же с этим новым законом? Если бы я всё же ушла, то меня бы объявили в розыск, так, что ли?
– Да нет, зачем? По закону муж может сдать неверную жену в публичный дом, но нигде не сказано, что она обязана тут оставаться против воли. У нас свои уложения.
– Свободные нравы! – прыснула я.
– Точно! – подтвердила мадам, и мы расхохотались.
– Но знаешь, что меня печалит? – красивое лицо моей собеседницы и в самом деле погрустнело. – Вот мы сейчас посмеялись, а ведь смешного тут мало. Свободные нравы… Ведь они, по сути, вне закона. Женщин свободного поведения осуждают, и это вроде бы и правильно, однако… Как известно, спрос порождает предложение. Откуда берутся шлюхи? Их создают мужчины и сами же презирают. Раньше к этому относились иначе. Всё зависит от угла зрения. Сейчас, конечно, обстановка не та, что в древности, когда секс был ритуалом, священнодействием. Ты наверняка слыхала об этом… (Я кивнула.) Женщины действительно были жрицами любви, их уважали. А затем… Секс обесценился.
Виноваты в этом и мужчины, и женщины. Мы сами превратили это восхитительное действие в простую случку, пусть и разнообразно оформленную. Я надеюсь, что когда-нибудь это изменится. Тогда и в подобных заведениях не будет нужды. Знаешь, как я иногда называю этот дом? Обителью ангелов, пусть и падших. В какой-то мере я хочу, чтобы все чувствовали, что тут происходит не просто трах, не примитивное удовлетворение похоти, а приобщение к чему-то высокому. На это я и стараюсь настроить своих девочек. Это как с пищей – она становится частью тебя и даёт энергию жить. А взаимодействие между мужчиной и женщиной – это не только телесное, но и духовное взаимопроникновение, после акта они меняются, обогащают друг друга, частично обмениваются душами…
Я не ожидала, что женщина на подобной должности так философично настроена к своей деятельности. Хотя отчасти понятно – кому ещё думать о деле, как не тому, кто им занят? Но в любом случае высказанные мысли заставили меня о многом задуматься.
– Пожалуй, вы правы… Хотя это несколько необычно и противоречит общепринятому.
– Детка, да любая стоящая мысль почти всегда противоречит общепринятому!
И с этим трудно было не согласиться…
Мне очень кстати пришла подобная мысль.
– Хотите, я тоже выскажу такую? Вот ваш… то есть теперь уже и мой, бордель – он как исправительный дом для неверных жён. А вот мой-то благоневерный, как выяснилось, опередил меня по части измены. И вот я подумала, почему же нет исправительных домов для неверных мужей?
– Ну, эк ты хватила… Сама же понимаешь, что тут сама природа на стороне мужчин. Ведь большинство из них не выдержит такого наказания. Да и не исправит это никого, они же полигамны по сути. А вообще-то женская верность куда важнее, потому и наказание всегда строже.
Тут я вспомнила, о чём ещё хотела спросить:
– А как насчёт медосмотра? Разве он не полагается при поступлении на подобную работу?
– А ты уже его прошла.
– Когда это?
– Да у нашей костюмерши. Приборы сканируют не только психологическое, но и физическое состояние, определяют твою склонность и выносливость. Так что об этом не беспокойся.
– Ясно… Да, а та пара, что была у вас после меня? Почему они вошли вместе?
– Потому что муж не хотел оставлять тут свою любимую, хоть и оступившуюся жену. С другой стороны, он не мог просто замять дело, поскольку, помимо любовника, были и другие свидетели её измены. А в этом случае закон не обойти. Однако та несчастная здесь быстро бы зачахла, эта деятельность не для неё.
Вот как! Выходит, я не ошиблась насчёт блондиночки.
– Но договориться всегда можно. Решили оставить дело как есть до следующей измены. В этом случае она попадёт к нам на неделю. Полагаю, этого ей хватит на всю оставшуюся жизнь. Хотя и сомневаюсь, что до этого дойдёт…
– И я сомневаюсь! – согласилась я. – И, знаете, я ей даже завидую. Она, хоть и попалась, но хоть в душе честная. Не то что я…
– Не надо на себя наговаривать, – перебила мадам. – У каждого своя судьба и своё предназначение. Ты блудница, но это не значит, что ты чем-то хуже неё… Тем более что твоё поведение совпадает с твоей сущностью, а она пошла против своей…
Опять немного странное суждение, подумала я, но не стала спорить.
– И ещё кое-что, – добавила она. – Муж невольно подтолкнул тебя к тому, к чему ты и сама рано или поздно пришла бы. Он рассказал, что поначалу оказался более требовательным, чем ты, и не удовлетворялся близостью с тобой. Если бы ты ему почаще уступала, могло повернуться по-другому… В общем, он стал тебе подсыпать афродизиаки, чтобы усилить твоё либидо. (Ну, точно, и с этим я угадала!) Ну, а потом у него произошёл сдвиг. Нормальные мужчины предотвращают измены жён, а он захотел, чтобы это произошло. Он увеличил дозы, так ты и оказалась в постели с соседом.
– А теперь что же, моё влечение снизится, без афродизиаков?
– Нет, – покачала она головой. – Сейчас оно уже останется на прежнем уровне. И удовлетворить тебя можно только здесь… Ну, готова приступать к работе?
– Да с полным удовольствием! – подхватила я, слегка выпятила грудь и томным движением поправила волосы.
– Хорошо! – улыбнулась она, глядя на мою готовность предаться безудержному блуду. – Вот это мне нравится! Настоящая шлюха высшей пробы… Как ты уже поняла, здесь это не оскорбление, а похвала. Только одна формальность осталась…
Мадам взяла со стола печать и зашла мне за спину. Отведя мои волосы влево, она сделала мне на шее оттиск.
– Это на то время, пока остаёшься у нас, – пояснила она. – Через год печать исчезнет. Есть ещё две…
– На два года и навсегда, – докончила я за неё.
– А, ты уже в курсе?
– Да, муж просветил. Но зачем вообще нужна печать?
– Не думай, что это клеймо. Ведь оно не на видном месте. Это скорее вроде гарантии твоей защищённости. Мало ли, как сложится, ведь и на выезде нередко приходится работать, а эта печать означает, что мы несём за тебя ответственность, ты под нашей защитой.
– Здорово! Не ожидала такой заботы.
– А как же иначе? Сотрудниц надо беречь. Ну и чисто по-человечески… Так что, если какие-то вопросы или сложности возникнут, в любой миг можешь обращаться. Ну, а теперь иди! Вот ключ от твоей комнаты… Пока это так, разминка, а с завтрашнего дня приступим к более основательному образованию. Сегодня понаблюдаю за тобой, посмотрю, как ты в деле, и в зависимости от этого будем восполнять пробелы…
…
Полная предвкушений, я пошла в своё новое жилище, в котором моя жизнь перейдёт в основном в горизонтальную плоскость. Во мне бушевала буря разноречивых чувств. Не терпелось приступить к работе. Причём меня возбуждало не столько количество предстоящего секса (его и раньше было достаточно много), сколько его ожидаемое разнообразие, которого один мужчина, как бы ни старался, выдать не способен. Я поняла, что всегда подсознательно хотела вести именно такой образ жизни, который мне предстоит, только боялась признаться себе.
Ну да, все эти общественные предрассудки… Отчасти я досадовала на себя, что не обладала смелостью сама устроиться в подобное заведение. И вовсе ни к чему мне было выходить замуж! Да ещё за того, кто меня так хладнокровно сбагрил. Правда, куда я и хотела, как выяснилось… Вернее, он подтолкнул меня к тому, чего мне недоставало. И всё же это его никак не оправдывает! Опять всплыло возмущение, перешедшее в гнев. Но, как ни странно, вынужденность не слишком портила картину.
Во-первых, всегда можно уйти… то есть, теперь уже нет, на ближайший год выбор сделан. А во-вторых, именно в частичной подневольности таилась особая пикантность. Что за интерес, если в любой миг по своей воле можешь прервать всё? Нет, вся соль именно в подчинённости. Тем более что это временно. Пока временно…
…
В тот же день я приступила к работе в отведённой мне комнате. И в дальнейшем не слишком часто её покидала… (Строго говоря, комната была не только моей, мы ведь работали в три смены, и в гардеробе было три отделения для каждой из обитательниц. Свободное от работы время мы проводили на верхнем этаже, где занимались кто чем хотел.)
Надо отметить, что бордель представлял собой микрокосм, полностью самообеспечиваемую систему. Мы жили здесь на полном пансионе. Внизу располагались столовые и душевые, а наверху – комнаты отдыха с книгами, телевизорами, компьютерами. Наряды подбирала „костюмерша“. Словом, были созданы все условия для плодотворной работы.
С первого же дня я настолько органично влилась в обстановку, как будто всю жизнь прожила в борделе. Девочки без всяких сомнений приняли меня как свою. Казавшееся поначалу чуть насмешливым, обращение „подруга“ было точным – я была одной из них. Меня удивило, что здесь все настроены друг к другу благожелательно, делились секретами, не скрывали новых удачных находок в нашем приятном ремесле. Не было мешающей соревновательности, отношение к делу было как будто игровым, но при этом и серьёзным. Тут прежде всего играла роль философия, которую мне поведала мадам. При таком подходе мы не воспринимали друг друга как соперниц. А также, мне кажется, так получалось благодаря тому, что всё было по-честому. Каждая получала достаточно клиентов и достаточно денег (хотя тут они и не были нужны, нас полностью обслуживали, как я упоминала). И каждая использовала свои возможности максимально и так же полностью выкладывалась.
Сперва немного смущало, что меня допустили к работе без достаточной подготовки, но, во-первых, мадам разъяснила, что лучшее руководство – само желание кувыркаться с клиентами, а во-вторых – каждый день были и теоретические занятия, обязательные для начинающих, прямо как в школе или вузе. И это здорово помогло: я пополняла свои познания в сексе и сразу же успешно обкатывала их в постели. (Да и жестоко было бы держать меня на голодном пайке, когда я так рвалась предаться самому интересному занятию…)
И вдобавок мы все усердно занимались самостоятельно. Читали, смотрели записи, искали в Интернете… Это было для нашей же пользы во всех отношениях. Чем больше мы узнавали, тем изощрённей и изысканней становились наши ласки и получаемые ощущения. И мы всегда сотрудничали друг с другом, что усиливало дух всеобщей дружбы. (То есть мои прежние представления о подобных заведениях не слишком соответствовали тому, что я здесь наблюдала.)
Конечно, поначалу мне пришлось нелегко, но не из-за недостатка желания, а по некоторой неопытности. Ведь я не была посвящена во многие тонкости древнейшей профессии. Пришлось спешно восполнять пробелы. Тут помимо „общего“ образования мне оказали неоценимую поддержку и мадам, и девочки, со многими из которых я сдружилась. (Мадам вообще занималась со многими, вникая в детали, и давала индивидуальные советы.) В свободное от работы время они усердно объясняли мне, что и как, и постепенно я окончательно вошла во вкус. Тем более что и без того была достаточно искушена в сексе, и до свадьбы уже имела опыт, и потом тем более.
Но старание искупало все незначительные огрехи. Да и могло ли быть иначе! Я настолько втянулась, что жила сексом. Ведь сам процесс, являющийся одновременно и целью, был настолько сладостен, что неудача исключалась. (Вот бы и во всех профессиях было так, думала иногда я. Тогда никто и не думал бы сачковать.) Ну, понятно, что у каждой из нас бывали в работе просто и, предопределённые самой природой. Это было досадное обстоятельство, но, с другой стороны, и некоторый отдых не мешал. Всё рассчитано правильно, природа не ошибается…
Иногда (и даже довольно часто) доводилось наблюдать, как мужья доставляли в наш бордель очередных провинившихся жён, из которых, впрочем, оставались у нас не столь уж многие, больше половины отсеивалось при проверках.
Временами мы все посещали „костюмерную“, где нам подбирали новые наряды, в которых мы красовались лишь малую часть времени, но на клиентов они действовали как надо. Для начальной встряски были в самый раз. Как известно, в нашем деле по одёжке встречают, а продолжают уже без неё…
Порой мои клиенты оказывались моложе меня, и с ними приходилось повозиться, но такая возня была лишь в радость, и мы всегда расставались взаимно удовлетворёнными. Не говоря об ощущениях, такие для того и приходят, чтобы опыту набраться. Особенно умиляло, когда самые зелёные юнцы настолько перевозбуждались, раздевая меня, что потом ничего не могли. Тогда я обычно с улыбкой говорила им: „Не уверен – не обголяй!“, и мы начинали по новой. И в итоге всё получалось как по маслу…
Мадам оказалась права: я нашла своё призвание. Конечно, отчасти тому причиной был мой необузданный сексуальный аппетит. (У остальных девушек, впрочем, был не меньше…) А тут мной обладали по полной, без всяких ограничений. Муж приходил регулярно, как и обещал, но вскоре понял, что просчитался. (В мужском смысле он стал ещё мощнее, чем прежде, что и неудивительно: я ведь ему наставила такие рога, что никакому быку и не снились, а быки, как известно, потентны донельзя.) В перерывах между трахами я упоённо рассказывала ему, что со мной проделывают остальные посетители. Успевала немного, но и этого оказывалось вполне достаточно.
В эти моменты его лицо откровенно мрачнело. Хотя он отыгрывался во время дальнейших любовных игр, овладевая мной с неистовой страстью, словно желая взять реванш за получаемое мной здесь удовольствие… Ну что же, сам виноват, сам же толкнул на измену, за которую же и „наказал“… Ну что, милый, приятно, когда твою жену натягивает всяк желающий?.. После этого вряд ли он захочет оставаться моим мужем официально. В общем, я думаю, он передумал забирать меня из этого горнила страсти (хотя приходить не перестал), а мне только того и надо. Да здравствует секс без ограничений!..
…
Недели через две после начала моей трудовой „возбудеятельности“ ко мне пришёл посетитель, который отчасти являлся невольным виновником моего пребывания здесь. Как вы догадались, это был „блудный“ сосед, бочком вошедший ко мне. Он принёс мне букет гвоздик и бонбоньерку чёрного шоколада. Наверняка узнал у мужа, что я люблю… Сидя у туалетного столика, я благосклонно кивнула вошедшему, чтобы слегка приободрить. После ухода предыдущего клиента я „оделась“ в чулки, трусики и короткую шёлковую ночнушку на бретельках. Мои обнажённые плечи мягко белели в приглушённом освещении.
– Привет, красавица! – он смущённо улыбнулся. – Извини, что не сразу навестил… Но к тебе, прямо как на приём к министру, заранее надо записываться. Вот, только сегодня очередь подошла.
– Что, так не терпелось меня повидать? – понимающе подхватила я, пересев на кровать, но мой интимный знакомец сделал вид, что не понял намёка.
– Ну, как ты тут? – он неопределённо обвёл рукой комнату.
– Хочешь узнать, как? – игриво поинтересовалась я и по кровати начала подбираться к нему поближе.
– Постой, постой… – сосед явно не разделял моего пыла. – Я не для этого пришёл.
– Как не для этого? – искренне удивилась я. – А для чего же ещё сюда приходят?
– Ну, хотя бы для того, чтобы прояснить ситуацию. Извиниться…
– За что же это?
– Ты, наверно, меня презирала за то, что я тогда ушёл и оставил тебя без защиты. Но я по опыту знаю, что в таких случаях лучше не мешаться, только хуже выйдет.
– Вот как… Похоже, у тебя богатый опыт. И часто тебя заставали с чужими жёнами?
Он только рукой махнул и не стал развивать эту тему.
– В общем, я понимаю, что выглядит это не лучшим образом, но… И потом, я вижу, кто как реагирует. Если мужик сразу кидается и пытается всех поубивать, тут уже другое дело. Но твой был сдержан, и я понял, что он тебя не тронет. Я ему успел сказать, что ты не при чём, вина моя, и чтобы он тебе ничего не делал… Он обещал. На всякий случай я остался у двери. Только когда услышал, что собираетесь выходить, скрылся у себя. Честно говоря, когда через глазок тебя разглядел в этаком наряде, ошалел от неожиданности, но и пожалел, что нам не дали продолжить. Правда, тогда не понял, куда это вы направляетесь. Потом, конечно, поговорил с твоим. Он не был против, чтобы я тебя посещал, даже настаивал. Ну вот… я и пришёл. Хотя и не для того. Просто объясниться. Не хочу, чтобы ты зла на меня держала. Прости уж… Тем более, ведь я тебя не соблазнял, верно?
– Верно, – согласилась я. – И без тебя бы исход был точно таким же.
– Но я, как ни странно, жалею, что именно ты проявила инициативу, – неожиданно продолжал он. – Такую, как ты, я бы с удовольствием соблазнил. Правда, тогда и прощения мне не видать… Извини, что это говорю… Ладно, пойду я, пожалуй.
– Куда это ты собрался так скоро? – недовольно запротестовала я. – Может, я на тебя всё ещё в обиде. Кажется, я тебя не прощала. Но у тебя есть возможность загладить вину. Если загладишь меня до оргазма. И не до одного…
Он нерешительно улыбнулся.
– Так ты не против?..
– Ну да, будешь тут против! – фыркнула я. – Пришёл к шлюхе и спрашивает её согласия на секс. Ну, дела! Хотя… Твоя деликатность делает тебе честь. И ты заслуживаешь даже большего, чем остальные…
– Тогда… Разрешите приступить?
– Давай уж, – великодушно разрешила я. – Предоставляю полный доступ. Между прочим, если бы не тратил время на глупые разговоры, давно мог приступить. А кроме того, я тебя окончательно прощу, если ты будешь ко мне приходить. Хотя бы раз в неделю, не меньше. Обещаешь?
– Клянусь! – с готовностью откликнулся сосед.
И сдержал клятву.
(Так я, пусть и с опозданием, но всё же заполучила его в сонм своих многочисленных любовников, пусть и платных. Это было важно для меня: ведь с него-то всё и началось, что напоминало мой первый день здесь, освежало восприятие… Да и как мужчина был хорош. Какой-нибудь женщине с ним повезёт…)
…
Подход к сексу как к возвышающему ритуалу сильно повлиял на меня, и я старалась по возможности создавать „правильную“ атмосферу. Похоже, это удавалось, по крайней мере если судить по моим ощущениям. Моя деятельность не оставляла в душе неприятного осадка. Теперь я уже не воспринимала наше заведение притоном, как поначалу… Главное в любом, а тем более в таком, занятии – избегать пошлости. И я всё более проникалась духом, культивировавшемся в нашем борделе. Это было нечто необычное: сочетание высоких устремлений с развратностью и похотливостью. Отсюда возникали значительные напряжения, душа испытывала одновременное тяготение к разным полюсам, и жизнь казалась насыщеннее…
Вскоре после начала я стала замечать, что теперь получаю от секса всё более острое удовольствие, каждый раз был для меня как первым. Это было отлично, потому что исключало приедаемость. Такого наслаждения не доводилось испытывать даже с мужем, а ведь он, как уже упоминалось, был выше всяких похвал… Возможно, отчасти новый подход влияет? (Хотя и раньше я не превращалась только в самку, жаждущую соития, а всегда оставалась женщиной.)
Я столь усердно выполняла свои новые обязанности публичной жены, что не менее раза в неделю получала „премию“, то есть возможность поработать лишнюю смену. И это ничуть не утомляло, наоборот, ещё больше взбадривало… То есть я полностью вжилась в роль шлюхи, как будто всегда ею и была. А может, и была?..
Как и предупреждала мадам, нередко приходилось работать на выезде: на днях рождения, мальчишниках, вечеринках, и, разумеется, бывало, эти интересные мероприятия проходили в ресторанах или офисах. Да и если меня заказывали на дом, перед этим тоже иногда приглашали в ресторан, получалась этакая имитация обычного свидания. И тут проявилась сложность с одеждой. Я могла одеваться только „неприличным“ образом. Никаких вечерних платьев и прочих пристойных нарядов я носить не могла. Да не то чтобы надеть – мне не удавалось даже дотронуться до мало-мальски приличной одежды, иначе сразу же начинало трясти, как под высоким напряжением. Здесь это не имело значения: я одевалась „безопасно“, да и раздевалась прежде, чем возникали нежелательные сигналы. А как в подобном виде появляться на людях?.. Но деваться было некуда, пусть смотрят на меня такую… Чего уж теперь стесняться. Удивительно, что это меня беспокоило даже при теперешнем статусе… Впрочем, как выяснилось, вполне можно обойтись и неприличной одеждой. Я сперва боялась, что в ресторанах на меня будут коситься (это если вообще впустят), но, как ни странно, никто не обращал особенного внимания. Видимо, подобные посетительницы были там в порядке вещей…
Та же история была и с причёсками. Как вы уже знаете, в самом заведении их делать не разрешали, но за пределами – пожалуйста. И многие девушки этим весьма пользовались. Но только не я. Не то чтобы я так уж этого хотела, но всё-таки приятно было бы иногда разнообразить, соорудить на голове нечто затейливое, занимательно-красивое. И потом медленно распускать волосы перед млеющим от вожделения мужчиной, взывая к его первобытным инстинктам… Но от этого пришлось отказаться. Мои своенравные рыжие локоны решительно не желали быть собранными хоть бы даже в простой хвост.
Когда я попыталась, то ничего из этого не вышло: резинки лопались, заколки и зажимы ломались, ленты рвались или сползали, буквально стряхивались… Однажды я решила проявить характер и насильно стянула шевелюру в пышный хвост, употребив несколько особо прочных лент и завязав так, чтобы они наверняка удержались. Они-то выдержали, но я физически чувствовала, как волосы распирают преграду, чтобы неодолимым потоком вырваться на свободу. От этого их настойчивого стремления у меня вскоре разболелась голова, и пришлось распустить их привычной непокорной массой. Добились-таки свободы.
„Вот так вот, – с усмешкой подумала я. – Дожили. Приходится идти на поводу у собственных волос…“ Моя суть выражалась в их состоянии. Да и от причёсывания особого толку не было – хватало ненадолго, а потом они вновь проявляли свой буйный нрав, придавая мне ореол постельной доступности… Так и пришлось всегда носить волосы распущенными. Но не жалею – ведь это так естественно, особенно для такой, как я…
…
И вот пролетел год… Читатели извинят меня, что я не описываю этот период во всех подробностях, поскольку многие мужчины их и так знают (для этого даже не обязательно посещать подобные места), а женщины при желании могут и сами оказаться на моём месте или вообразить достаточно близко к правде. Да и вообще полезно немного потренировать фантазию. Кроме того, подробности заняли бы слишком много места и не передали бы всего, что я ощущала, поскольку слова тут недостаточны. Моя жизнь была подобна сказке, которую пером не описать. Без преувеличений скажу, что это было самое насыщенное время в моей жизни, если иметь в виду половую.
В тот день утром меня вызвала мадам. Мы с ней прекрасно ладили, даже сдружились за это время, что неудивительно, поскольку она ко всем умела найти подход.
Я вошла к ней, не подозревая о причине. Честно говоря, я вообще не помнила, какое сегодня число. А зря. Оказалось, весьма знаменательное…
Она приветствовала меня с немного грустной улыбкой и тут же огорошила:
– Ну, милочка, собирайся. За тобой скоро придёт твой любимый.
– Кто придёт? Куда собираться? – искренне удивилась я.
– Домой. Куда же ещё?
– Мой дом здесь, – возразила я. – А из прежнего… меня выгнали. Если и отсюда выгонят, куда же мне?..
– Тебя не выгнали. И отсюда никто не выгоняет. Просто положенный год истёк.
И тут я вспомнила… А печать? Мадам подтвердила:
– Печать на твоей шее исчезла. У тебя больше нет права находиться здесь. Иначе у меня могут быть неприятности… Разве ты этого хочешь?
– Нет, конечно, нет! – поспешила я заверить хозяйку. – Но… просто это так неожиданно… Не хочется уходить, если честно. А муж-то согласен принять меня назад? Особенно после всего, что было?
– Так он ведь сам тебя сюда пристроил, на тебя пенять ему не за что. И вскоре появится, тогда и убедишься. Кроме того, – мадам лукаво подмигнула, – кто тебе мешает вскоре снова очутиться тут на совершенно законных основаниях?
Ну, точно! Как же я не подумала…
– Спасибо, что напомнили! – весело сказала я. – Так что вы уж не спешите вселять другую в мою комнату!
– Да нет, не собираюсь! – в тон мне ответила она. – Но и тебе спешить не надо. Вы уж там с мужем разберитесь в своих делах… сердечных и не только. Он будет ждать внизу. Не заставляй его волноваться… и не слишком вини. Да, и возьми вот это.
Она протянула мне пухлый конверт.
– Что это?
– Твой заработок.
– Сколько же тут? – изумилась я.
– Ну, а что? За год и должно было набежать. Ты нам такую прибыль принесла, что это недостаточное вознаграждение. Даже несмотря на то, что тут двойная сумма.
– Ну, зачем это… Вы так добры…
– Ты того стоишь, – прервала мадам. – А вообще и репутация дома растёт благодаря таким, как ты. Клиентам будет тебя сильно не хватать.
Мы обнялись на прощанье, хоть я и была уверена, что скоро вновь увидимся. Правда, последние слова внушали некоторое сомнение… Мелькнула было мысль попрощаться с девочками, но они, во-первых, в основном заняты, а во-вторых – опять же незачем, скоро вернусь к ним. У меня тут много подруг появилось. Кстати, за это время многие из них ушли, но около половины очень скоро возвращались на свои покинутые ложа, которые словно притянули хозяек обратно… Я решила, что тоже непременно вернусь. Муж, допустим, меня назад примет, да вот я с ним жить не захочу. Я хоть и шлюха, но по его же милости, и в любом случае гордость у меня есть. Но поскольку всё должно идти своим чередом, так уж и быть, ненадолго загляну в свой бывший дом.
Размышляя таким образом, я отправилась в свою комнату и переоделась в те самые вещи, которые были на мне год назад. Не без умысла, конечно… Тем более что ничего более пристойного надеть всё равно не могу. Причёсываться я также передумала, наоборот, привела волосы в „послепостельный“ вид. Пусть уж всё будет как тогда… Положила заработанные деньги в сумочку… Ну, кажется, всё, можно спускаться.
Муж был в тёмном костюме, на фоне которого мой наряд смотрелся ещё более экзотично. В руках он держал пышный букет красных роз, который с улыбкой протянул мне. Поколебавшись, я приняла этот знак внимания. Попытка к примирению? Ну-ну, посмотрим…
Он жестом предложил взять его под руку, и мы, как примерная супружеская пара, отправились в обратный путь к дому, где я так долго не была. Мы снова шли пешком, – я восприняла это как нечто само собой разумеющееся. Будто время отматывалось назад, только вот всё как было, не вернуть… На этот раз я не испытывала ни капли смущения, потому что за столько времени привыкла к своему теперешнему образу, давно вжилась в него, да и шла не отдельно от сопровождающего, как в первый раз. Мужское внимание вновь преследовало меня всю дорогу. Мысли большинства нетрудно было угадать – разбуженный аппетит с налётом зависти к моему спутнику, который снял себе такую шикарную девочку и ведёт к себе оттянуться по полной. Что интересно, женщины сегодня не окатывали меня презрением, как тогда, – смотрели вполне нейтрально, а некоторые даже вполне приязненно… Может, подсознательно приветствовали моё возвращение к благопристойной семейной жизни? Знали бы они…
И вот я дома… А ведь хорошо! Мы прошлись по квартире и как-то незаметно оказались в спальне.
Но неопределённость не могла долго тянуться. По дороге выяснять отношений не стоило, а теперь самое время. Я решила сама положить почин и начала разговор:
– Ну, что будем делать?
Поняв, что началась разборка, муж уселся в кресло и устроился поудобнее.
Я продолжала:
– Налей-ка мне вина – надо же выпить за моё возвращение. Да не забудь подсыпать какого-нибудь афродизиака и зови соседа. И непременно засними всё на камеру. Моё следующее отсутствие продлится вдвое дольше. А третье – сам знаешь…
– А тебе правда понравилось там? – перебил он.
– Ты что, до сих пор не понял? – удивилась я. – Да я только и мечтаю, как бы побыстрее вернуться туда, откуда ты меня так любезно забрал. (Теперь я не была в этом так уверена, но решила доиграть до конца.)
– А ты уверена, что говоришь это не для того, чтобы побольнее меня задеть?
– Вот это интересно! – возмутилась я. – Слышать такое от человека, который сам же и пристроил меня в бордель!..
– Погоди-ка, – остановил меня супруг. – Прежде всего – я не подсыпал тебе никаких возбуждающих средств.
Вот это новость!
– Как?.. Но мадам сказала…
– Она сказала так, потому что я её об этом попросил.
– Но… зачем???
– Были причины, – туманно ответил он.
– То есть… ты хочешь сказать, что это я сама… без твоего подталкивания… выходит, что я и вправду шлюха по натуре, а не по твоей милости?
– Не совсем так… Я не имел отношения к твоим аппетитам. Наоборот, пытался снизить их. Поначалу. Потом оказалось, что это может быть опасно.
– Стой, объясни всё толком и с самого начала! – решительно потребовала я.
– Ладно, – покладисто согласился он. – Начну с того, что мне позвонил твой гинеколог. Волновать тебя не хотел, поэтому и говорил со мной. Он обнаружил у тебя странную и редкую болезнь, толком пока не изученную. Собственно, в том борделе собирают девушек, подверженных ей. Хоть и не эпидемия, но ты оказалась не единственная. Одним из последствий является катастрофическое усиление либидо. Мы договорились, что я буду подсыпать тебе успокаивающие средства, а вовсе даже не афродизиаки. Но в дальнейшем выяснилось, что это может привести к очень неприятным последствиям, чуть ли не к бесплодию. А если не лечить, то и вовсе… Как ты понимаешь, я не мог этого допустить. Тем временем выяснилось, что от болезни есть несколько необычное, как раз обратное средство. Клин клином, как говорится… То есть тебе нужна была интенсивная секс-терапия. При нехватке актов у тебя бы начались неприятности. Ясно, что в одиночку я с этим никак бы не справился, хотя никогда не жаловался на свои возможности.
Но что было делать? Не устраивать же бордель на дому… Я начал выяснять и узнал про „публечебный дом“, куда можно отдать жену на „перевоспитание“. Вот я всё это и придумал. Договорился с соседом… Да-да, не удивляйся, он тоже участвовал в представлении. В те дни он как раз был свободен, и я попросил его быть наготове. У него в тот раз никакой девицы не было, это он приврал, чтобы у тебя самооценка повысилась. Ещё бы, ради такой, как ты, не задержался у своей. Он мне и позвонил, сообщил, что шоу начинается. Я тут же неподалёку ждал. Конечно, была вероятность, что ты выйдешь искать партнёра где-нибудь вне дома, но это же дольше, ненадёжнее… А тут и далеко ходить не надо. На всякий случай я за подъездом следил. Дальше всё пошло, как я и предполагал. Я видел, как это всё тебя возбуждает, и понимал, что это не вполне в твоём духе…
Ну вот, так ты и оказалась в в „бордельнице“. Забеременеть тебе не грозило, для этого сексуальная активность организма была слишком высока. Но сейчас – другое дело, и то не сразу, по инерции ещё некоторое время будет сохраняться прежнее положение. Детей-то мы оба хотим, верно? Врач говорит, что года должно хватить для полного излечения. Когда ты посещала „костюмерную“, приборы проводили общее сканирование, и сейчас ты как будто в норме.
Но, конечно, это надо уточнить. В общем, тебе надо будет обследоваться, а там посмотрим, возвращаться тебе или оставаться.
От услышанного я была потрясена гораздно сильнее, чем в тот день, когда муж, как я думала, продал меня и сделал проституткой.
– Но… почему же ты ничего мне не сказал тогда? – растерянно пролепетала я.
– Да потому что не хотел, чтобы ты знала о своей болезни. Кому такое приятно? К тому же я неплохо изучил тебя и предполагал, что твой организм гораздо легче справится, если ты будешь возмущена и оскорблена моим отношением. Да это и для остальных верно. Вот и пришлось разыграть „продажу“… А никаких денег я не получил. Вот ты их да, заработала. Остальное же считай платой за лечение.
– Но… ты и в самом деле так легко отправил меня в публичный дом… Разве тебе было приятно, что твою жену там дрючат на все лады?
Он посмотрел на меня долгим взглядом, в котором сквозило страдание вперемежку с лаской.
– Глупая ты, глупая… Я же тебя люблю, неужели до сих пор не поняла? Просто для твоей же пользы пришлось разыгрывать циника, чтобы ты ни о чём не знала и ради мести с охотой отдавалась клиентам. Конечно, мне не могло быть приятно, что тебя пользуют кто во что горазд. Разве ты не видела, когда рассказывала о своих постельных приключениях? Но я на тебя ничуть не сердился. Ведь мужчины не просто тебя сношали, а исцеляли. Да и в случае с соседом тоже. Ведь ты мне, если подумать, и не изменила вовсе, ты просто инстинктивно спасала свою жизнь.
Вот всё и объяснилось… Я хотела уязвить его, а он терпел… Старалась как можно больше его позлить, но только причиняла боль. Я и правда просто дура. Последняя дура. Вот как всё обернулось… Стыд пронзил меня с новой силой, тем более что в последний год меня непрерывно прознало кое-что поматериальнее… Я ведь и об афродизиаках нарочно умалчивала, хотя ещё тогда могла завести разговор. Правда, если бы я узнала правду раньше, вряд ли это помогло бы…
– Постой-ка! А что это мадам говорила насчёт того, что ты у них завсегдатай?
– Да не было ничего такого! – с досадой воскликнул он. – Я ж говорю, это всё подстроено. Тебя надо было разозлить, возмутить как следует, чтобы помочь организму легче справиться с этой заразой. Интересно, что при таком заболевании большое количество половых актов не изнашивает органы, а, наоборот, укрепляет, да и после излечения долго сохраняется их устойчивость… А завсегдатаем я стал только после того, как ты там поселилась. И, кроме тебя, никого там не посещал. Потому что ты – моя жена. Тем более что и я хотел внести свой немалый вклад в твоё выздоровление.
Ну что же, это лишний раз доказывает, что я дура. Хотя, с другой стороны, как я могла догадаться об истинной подоплёке всей этой истории? Но теперь, как ни странно, стыд и вина захлестнули меня ещё основательнее.
– Бедный мой… – тихо произнесла я. – Как же ты выдерживал это всё? Терпел такую дрянь вроде меня…
– Да ладно, – махнул он. – Тебе виниться нечего. В итоге всё к лучшему…
– А мадам вначале говорила, что я могу уйти…
– Правильно. Чтобы ты сама решила остаться и не чувствовала себя пленницей. Это бы не способствовало исцелению. Поэтому и трижды проверяли тебя, чтобы у тебя не возникло чувство принуждённости. При этом не было никакого риска, что правда уйдёшь – ведь ясно было, что возвращаться к „продателю“ ты не захочешь… Я уж постарался выглядеть в твоих глазах не самым достойным образом. Да и неодолимая тяга к сексу должна была сделать своё дело.
– Да, а как же этот закон? – вспомнила я. – Ну, насчёт того, чтобы сдавать неверных жён в бордели? Его, выходит, и не было вовсе?
– Нет, такой закон есть. Да вспомни, в первый день ты и сама видела ту пару. И позже наверняка видела других „доставленных“… А там жена не была больна, ей подобное „воспитание“ претило, поэтому так и плакала. Ну, с ней всё просто, она не удержалась, поддалась соблазну, за что и была наказана. Но таких вскоре отпускают. Как правило, воспитательной прогулки по городу в откровенном наряде оказывается вполне достаточно. Не то было с тобой. Тебе необходимо было там остаться. Ты ведь наслаждалась этим, хотя тогда ещё порядочная женщина в тебе боролась со шлюхой.
– Но как же теперь… Я ведь осталась шлюхой. У меня завышенные потребности, ни стыда, ни совести… (Хотя нет, стыда снова в избытке. Может, не всё потеряно?)
– Ну, это у тебя, видимо, по инерции. Всё-таки целый год вести такую жизнь – не может пройти бесследно.
– Но я даже нормально одеться не могу! – воскликнула я отчаянно. – Прикасаюсь к обычной одежде, а меня шарахает так, что потом и не разогнуться! В публичном доме это не имело значения, но как мне дома и по улице ходить в таком виде?
– Ну, это мы сейчас проверим…
С этими словами муж достал из шкафа одно из моих любимых платьев и протянул мне. Я боязливо дотронулась до него пальцем, и… ничего! Никакой ток больше меня не бил… Побочное подтверждение того, что я здорова. Ура! Могу одеться как порядочная женщина! Что я тут же и сделала. Вернее, собиралась сделать… Но когда начала раздеваться, почувствовала знакомое возбуждение, значительно обогащённое полученным за прошедший год опытом. Да и супруг смотрел на меня весьма голодным взглядом… Чувствую, в будущем ему придётся поднапрячься, чтобы я хранила ему верность, ведь мои потребности в любовных утехах ещё долго будут высокими, да и органы не изнашиваются… Как здорово!.. (Получилось, что все мы выиграли от случившегося: и материально, и не разошлись, остались вместе, пройдя такое испытание на прочность брака, и, главное, я выздоровела да вдобавок такой опыт приобрела, что теперь супружеская жизнь никогда не приестся!)
В общем, к врачу мы поехали ещё не очень скоро. Но торопиться, как выяснилось, было ни к чему. Я излечилась! Теперь мои сексуальные аппетиты вполне укладывались в возможности законного супруга (хотя и близко к их пределу). Нет, не просто законного супруга… Любимого мужа…
