Не знаю, сколько времени я спал, скорее всего, не очень долго. Проснувшись, я обнаружил Галеньку обнимающей меня во сне, а ее полная ножка была закинута на мои бедра. Ее милое лицо выражало абсолютное спокойствие и умиротворенность. Я залюбовался красотой спящей девушки, боясь потревожить ее сон, но она, видимо почувствовав мой взгляд, распахнула свои голубые глаза.
— Сашенька… любимый…
— Галенька, любимая…
Наши губы вновь встречаются, мой язык проникает в ее ротик и встречается с ее языком. Они нежно ласкают друг друга, наши руки и ноги преплетаются, тела тесно прижаты друг к другу…
— Хорошо, милая?
— Да, очень… миленький мой… я так ждала тебя…
— Меня?
— Да, тебя… я теперь точно знаю, что тебя… Мне так давно хотелось… ночами видела, что ты приходишь, рядом ложишься… и делаешь со мной… это… А я только боялась что больно будет…. Девочки рассказывали, что это больно… А ты так нежно все сделал… так приятно и совсем не больно…
Она говорит и говорит, она вообще болтушка, а я слушаю ее милую болтовню, узнаю, что желание у нее появилось еще в n лет, а к 18 стало постоянным, что ей снились сны, в которых мужчина ласкает ее, что несколько раз она просыпалась от того, что тело вздрагивало, а «там» было мокро и после «этого» она чувствовало, что желание затихает и что теперь она понимает, что это было.
— И что, ты даже пальчиками себя там не трогала?
— Ой, что ты? Нельзя же… Нехорошо так делать…
— Почему?-удивляюсь я.
— Нехорошо-твердо заявляет она.
Да, теперь понятно, почему она позволила мне так много в первые часы нашего знакомства. Если бы я три года не имел возможности разрядиться, то не знаю, как бы жил. Наверное бы вообще весь ум поотшибало. А бедная девочка лишь несколько раз сделала это, и то непроизвольно, во сне, видимо, когда организм уже сам не мог вынести такого напряжения.
— А когда я делаю-можно?-это я уже так, из любопытства.
— Тебе можно.
Ну, пускай будет так.
— А целовать тебя там можно?
— Да, можно… да, хорошо…
Я чувствую, что она уже возбуждена. Ее щечки зарозовели, она стала чаще дышать…
— Хочешь поцелую?
— Да, миленький, хочу, очень хочу!
И тут, не знаю почему, с моего языка срываются слова:
— Галенька, меня ты будешь хотеть всегда!
— Да, миленький, да, и сейчас хочу!
Я скольжу лицом по ее груди, по животику, останавливаюсь у гладко выбритого мной лобка, нежно ласкаю его губами, опускаюсь еще ниже… ее прекрасный цветок уже полуоткрыт… я чувствую уже знакомый мне запах моей любимой женщины… я касаюсь языком нежных лепестков ее бутона… целую их, едва прикасаясь губами… милый цветочек еще более раскрывается, как бы приглашая мой язык внутрь себя… я не заставляю ждать и очень медленно проникаю в него. На губах вкус ее влаги. Я ласкаю языком каждый миллиметр, каждую клеточку любимого тела… Нащупываю твердую горошинку, целую ее, слышу как Галя ахает и чувствую, как вздрагивает ее тело…
— Ах, Сашенька, любимый… еще, еще… как приятно… целуй, целуй же…
Снова целую, чувствую, как ее бедра сжимают мою голову… язык вновь проскальзывает внутрь, скользит кругом по стенкам…
— Любимый мой, любимый….
Ее тело приподнимается мне навстречу, ее влагалище уже широко раскрыто, желая поглотить меня целиком, я отрываюсь от этого упоительного процесса-мой член уже давно требует внимания к себе.
— Да, да, направь… ах… Саша… Сашенька…
Я вижу маленькую подушечку и стены и мгновенно вспоминаю, как можно ее использовать. Подхватываю Галю под попку и чуть приподнимаю одной рукой, а другой подсовываю под нее подушечку. Теперь она чуть приподнята над кроватью, и я могу войти в нее, стоя на коленях. Галя быстро привыкает к новому положению.
— Ах, миленький, ах, хорошо… глубже… ах, как приятно… ну еще, еще….
Ее возбуждение нарастает очень быстро и вот уже она вздрагивает, всем телом подается навстречу мне, вскрикивает, снова вздрагивает и падает, расслабившись. А меня от зрелища ее колышащейся груди, бритого лобка, а самое главное-моего члена, входящего в ее чудесную розочку, накрывает такая волна, что по Галиному животику тут же начинает растекаться белая лужица. Я расслабленно опускаюсь рядом с Галенькой, а в голове мелькает мысль: «Еле успел вынуть-это про меня».
Мы лежим, обнявшись и молча глядя в пространство. Галя измазана моей спермой, которую я растер по животу чтобы не залить простынь, надо бы помыться, но нам не хочется ничего-ни вставать, ни мыться, ни шевелиться, только лежать рядом, наслаждаясь близостью любимого тела.
Однако, ничто не может длиться вечно. Мы почти одновременно вспоминаем, что не ели с утра, а уже день и мне опять скоро на работу. Быстро споласкиваемся в душе, идем на кухню. Галя достает из холодильника кастрюлю борща, разогревает две порции и вот мы уже наворачиваем его за обе щеки, глядя друг на друга и улыбаясь неизвестно чему. Потом одеваемся и выходим на улицу. День очень теплый, солнечный, Галя в том же цветастом сарафане, в котором я увидел ее в первый раз, мы идем, взявшись за руки, и все так же улыбаемся. На автобусной остановке целуемся, целуемся, целуемся, я пропускаю один автобус, другой… Наконец отрываемся друг от друга.
— До завтра, любимая.
— До завтра, любимый.
— Я приснюсь тебе.
— А я тебе.
Вскакиваю в автобус, забегаю домой, еду на работу. С работы снова забегаю домой, и сразу к Гале. Так проходят оставшиеся дни недели. Ночами я пытаюсь хоть немного восстановить силы, а дни заполнены любовью, любовью и еще раз любовью. Ее тело, давно жаждавшее мужчины, дарит мне свои ласки, ее душа, так мечтавшая о любви, заливает меня потоками нежности, а я отвечаю ей тем же, стараясь дарить ей счастье каждую минуту, которую мы проводим вместе.
Тем временем подкрались выходные.
— Мне с понедельника с утра работать. Теперь в ночь не раньше, чем через месяц-вспоминаю я в субботу утром, лежа рядом с Галей после утренних ласк.
— Саш, а хочешь тут пожить?-предлагает Галя.-Ну две недели еще до приезда соседей точно можно.
— Да я-то с удовольствием, вот родители что скажут?
Родители-это вопрос серьезный. Это Галины в Полтаве и им не обязательно пока ничего знать. А мои-здесь, я люблю их, уважаю и считаю себя обязанным прислушиваться к их мнению.
— Я с девушкой познакомился.
Это я уже дома, вечером, за семейным ужином.
— Да мы уж чувствуем, целыми днями где-то пропадаешь. Хорошая девушка-то?
Это мама естественно первая отреагировала.
— Конечно хорошая, зачем мне плохая?
— А звать как?
— Галя.
— А занимается чем?
— Работает и в институт поступает. Я это… чего сказать-то хочу… Можно я поживу у нее?
Немая сцена.
— Да, сын, выдал… -это уже отец-А что родители ее уже согласны?
— А нет родителей. В смысле есть, но далеко, в Полтаве.
Родители озадаченно смотрят друг на друга. Слава богу, им хватает такта не сорваться на обсуждение Галиной личности в стиле «приехала тут, живет одна, мужиков небось напропалую водит, теперь решила москвича с квартирой подцепить». Боюсь, я бы не выдержал и дело закончилось бы грандиозным скандалом.
— Сын, а ты вообще хорошо представляешь, как оно все будет?
— Думаю, что представляю, а вообще-то это и нужно чтобы точно представлять.
Это я лихо завернул, аж самому понравилось.
— А ты нас с матерью часом дедами сделать не собираешься?
— Да нет, думаю, рано вам еще.
Отец усмехнулся моей немудреной шутке и я понял, что дело вроде решается в мою пользу.
— Мать, а ты-то что скажешь?
— Ну да что я скажу… Не дело это конечно. Не дело. Да вот только я подозреваю, что всю эту неделю Сашка и так там жил. Ты хоть работу не прогуливал?
— Мам, ну я что, совсем без ума?
— Ладно, ладно, умник… В общем, я думаю, что уж поздно запрещать. Только хуже сделаем. Пусть идет, глядишь, может и сладится у них что. Но учти, случиться что-сам разбирайся, если такой взрослый.
— Мам, пап, спасибо! Вы у меня самые-самые лучшие! Ничего не случится, обещаю! Только… можно я чуть денег брать буду?
— Да не можно, а нужно. Еще не хватало на ее деньги тебе там жить. Возьми пока 30 рублей, там видно будет.
Моя зарплата в то время со всеми премиями, надбавками и сверхурочными составляла 130 рублей и это было неплохой суммой для молодого парня.
— Спасибо, пап!
— Ладно, беги, заждалась уж небось…
— Не, мы с утра договорились. И я может ненадолго-у нее соседи по коммуналке через две недели приедут.
Я рванул в комнату собирать вещи. Естественно, с чемоданом я ехать не собирался, спортивных сумок, таких как сейчас, тогда не выпускали, только небольшие из кожзама, с которыми только в школу ходить, но у меня было некое подобие спортивной сумки, сшитое какими-то кустарями на дому и купленное мной аж за 12 рублей. В нее я и покидал свои шмотки, пару книг, паспорт и, посмотрев телевизор, улегся спать. Меня ждала полностью самостоятельная жизнь.
Утром вскакиваю, проглатываю уже приготовленный мамой завтрак, чмокаю родителей и под мамин наказ не забывать появляться дома время от времени, мчусь к своей ненаглядной.
С ненаглядной я сталкиваюсь возле подъезда-она выскакивала в магазин купить хлеба и боялась разминуться со мной. Увидев сумку, она радостно охает:
— Разрешили? Правда?
— Ага!-улыбка расползается от уха до уха.
В лифте я естественно целую ее, мои руки ложатся на ее ягодицы, я прижимаю ее к себе, чувствуя, как желание начинает разгораться во мне. Лифт останавливается, мы входим в квартиру, там оказывается, что Галя приготовила пшенную кашу на завтрак, естественно я не могу отказаться, ведь она готовила и для меня, и ждала меня, мы завтракаем, моем посуду, потом Галя сама раскладывает мои вещи в шкафу, специально освободив для этого полку, а я в это время пытаюсь то обнять ее, то прижаться своим членом к ее попке, то задрать юбку, а она шутливо шлепает меня по рукам, наконец убеждается, что все в порядке и только после этого позволяет увлечь себя на диван.
Оказывается, что моя суета дала результат, сняв с Галеньки трусики и проведя рукой, я почувствовал влагу и сразу, не тратя времени, вошел в нее. Мы движемся сперва очень медленно, наши тела расходятся чтобы вновь встретиться, мы глядим в глаза друг другу, постепенно я ускоряю движения, Галин взгляд начинает туманиться, она закрывает глаза и начинает шептать:
— Еще, Сашенька, еще… глубже… да… так…
Я подвигаюсь чуть вперед, теперь мой член входит не прямо, а чуть сверху, от лобка, входя и выходя, он скользит по бугорку клитора и это приводит мою любимую в неистовство, она вскрикивает, выгибается дугой и подает обратно. Ее влагалище пульсирует, мягко обнимая мой член. Я продолжаю медленно двигаться, некоторое время Галя приходит в себя, потом потихоньку начинает снова отвечать на мои движения, теперь я вновь подкладываю подушку ей под попку и вхожу в нее, стоя на коленях. Красота моей любимой заводит меня все сильнее, я даже начинаю бояться, что не успею довести ее до второго оргазма, но нет, я чувствую, как ее тело вновь напрягается, подается мне навстречу… Ее юное тело настолько прекрасно в этот момент, что я уже теряя разум от счастья, успеваю вынуть член, ставлю колено между ее ног, а она сжимает их, плотно прижимаясь к моей ноге, двигает тазом, ее бедра вздрагивают, она протяжно стонет, а струя спермы, выброшенная из моего члена, долетает не только до груди, но и до шеи, и даже на подбородке лежит маленькая капля.
Ее ноги медленно разжимаются, освобождая мою, я вынимаю подушку чтобы ей было удобно отдыхать, вытираю ее полотенцем, которое она хозяйственно приготовила и устраиваюсь рядом. И мы вновь лежим, обнявшись, и вновь улыбаемся неизвестно чему, от захлестывающего нас счастья.
Постоянно проводить время в постели не могут даже самые влюбленные люди, поэтому мы собираемся и выходим погулять. Недалеко от Галиного дома есть парк и мы медленно бродим по его дорожкам. Галя держит меня под руку и на ее лице огромными буквами написано: «Я счастлива!». Скорее всего, на моем лице написано то же самое. Мы наслаждаемся запахом молодой листвы, болтаем обо всем на свете, шалим как дети… Вернувшись домой, мы разогреваем обед, пообедав прибираемся, затем я вспоминаю, что у Гали скоро экзамены. Узнаю, есть ли у нее что-нибудь, кроме учебников.
Оказывается, есть и методички, они выпускались тогда почти каждым институтом для абитуриентов, и типовые варианты, и даже целая пачка перефотографированных вариантов билетов прошлого года. Мы выбираем тему, которая Гале не совсем понятна, я на примере одного из вариантов объясняю ей , она, кажется, поняла, и мы договариваемся, что завтра, пока я буду на работе, она решит несколько вариантов и постарается сама разобрать еще одну тему. Время летит быстро, уже вечер. Мы ужинаем, затем я иду в ванну, вскоре Галя присоединяется ко мне, мы нежно купаем друг друга… Выйдя из ванной, я вижу, что диван уже разложен и постель приготовлена. Это будет наша первая ночь вместе.
Я ложусь на диван головой к стене и прошу Галю сесть ко мне на грудь. Немного удивившись, она выполняет просьбу, а я, обхватив руками ее ягодицы, двигаю ее вперед, к своему лицу. Ее нежное влагалище прямо перед моими глазами. Я нашариваю ту самую подушечку, подкладываю под голову… вот теперь совсем удобно. Нежно целую мою Галеньку в ее пухлые губки, ласкаю их языком, она постепенно возбуждается, начинает двигать попкой вперед и назад, я запускаю язык глубже, Галя ахает, я начинаю ласкать клитор, она начинает двигаться быстрее, потом сжимает бедрами мою голову, потом пытается отстраниться, но я руками крепко держу ее попку, продолжая вылизывать клитор, Галя уже не ахает, а стонет, не разжимая ног, падает набок, я так и держу ее, продолжая ласкать языком, она уже даже не стонет, а то ли воет, то ли всхлипывает и уже не вырывается, а медленно отводит попку назад и резко, рывком подается вперед, прижимается к моему лицу и я чувствую языком, как пульсирует ее влагалище.
— Сашенька-шепчет она мне через некоторое время, уже придя в себя.-Ты каждый раз делаешь так, что мне кажется-вот-вот умру…
— От этого не умирают-смеюсь я.
— Саш, а я тоже хочу тебе сделать так… до самого конца… ты хочешь?
— Ну конечно, любимая, как можно не хотеть этого?
— Только, Саш… я не знаю, что делать… ну с этим… потом…
— Галь, вот как захочешь-так и делай. Понравится-проглотишь, ничего страшного в этом нет. Не понравится-выплюнешь.
Это, как вы понимаете, не я сам такой умный, а в книжках опять же прочел.
Галя спускается вниз и берет ладошкой мой член, двигает кожицу вверх-вниз, полностью открывает головку, нежно целует ее, потом полностью забирает в ротик и ласкает языком. Она сама инстинктивно все делает правильно. Я лишь чуть подсказываю:
— Вокруг язычком… посасывай слегка… чуть глубже, милая, еще чуть…
Ее ладошка убыстряет движения, голова движется в такт руке и я чувствую новое, почти неизведанное ранее наслаждение, которое дарит мне моя любимая.
— Еще, Галенька, еще, сладенькая…
Мое тело выгибается навстречу Галиным губам так же, как несколькими минутами ранее выгибалось ее тело навстречу мне, я уже не могу сдерживаться и чувствую, как сперма выплескивается в Галин ротик.
— Галенькааааа….
Я обмякаю, расслабившись. Галя устраивается рядом и шепчет:
— И совсем не неприятно… даже чуть сладковатая… ты отдыхай, миленький, я сейчас.
Через пару минут она возвращается, поправляет подушку, укладывается рядом у стены, я уже засыпая, обнимаю ее и шепчу:
— Я люблю тебя…
— И я тебя…
— И меня ты будешь хотеть всегда.
— Конечно, любимый.
Будильник срабатывает неожиданно, мне теперь приходится вставать немного раньше. Придя в себя, я убеждаюсь, что утренняя эрекция присутствует в полном объеме. Бороться с ней с помощью пошлого онанизма при лежащей рядом любимой женщине совершенно некомильфо, поэтому я бужу Галеньку, решительно войдя в нее. Галя быстро понимает в чем дело и движется очень активно, быстро достигая оргазма, а я, в свою очередь, почувствовав его приближение, быстро подношу член к ее губам, она перехватывает его пальчиками, несколько раз быстро двигает ими и я изливаюсь в ее ротик.
Утренние упражнения съели время завтрака, поэтому я быстро делаю пару бутербродов чмокаю Галю в щечку и улетаю на работу.
Вечером, вернувшись с работы, узнаю две новости. Первая-Галя решила все варианты и разобрала оставленную мной тему, и вторая-у нее начались месячные. Вторую новость она сообщает мне смущаясь и краснея, когда я пытаюсь забраться к ней в трусики.
— У меня быстро… три дня всего…-шепчет она.
Ну три-так три. Никуда не денешься. Меня тут же посещает идея.
— Галь, а ты знаешь, что после этого можно несколько дней не опасаться залететь?
— Ой, я слышала, но только так, краем уха. А точно? Я боюсь.
— Я сам боюсь, но читал, что пару дней точно.
Эти дни пролетают быстро. Галя днем учится, готовит, прибирается, вечером мы гуляем, потом она ласкает меня руками и губами, и я, удовлетворенный, засыпаю. Утреннюю эрекцию приходится сбивать под холодным душем. Пару раз я пытался склонить Галю к анальному сексу, но она решительно воспротивилась, ну я сильно и не настаивал, но вот между ее пухленьких ягодиц членом погулял с удовольствием.
Наконец Галя, все так же смущенно, сообщила мне, что «кажется все».
Мы уже привычно пошли в ванну вместе, уже там, чисто вымыв ее, я усадил ее на ту самую решетку и нежно вылизал ее прелестное влагалище, возбудив ее, и без того соскучившийся по мне цветочек. Мы добрались до дивана и я хотел продолжить поцелуи, но Галенька не дала мне этого сделать, буквально повалив меня на диван и упав сверху.
— Я сама все сделаю-заявила она.
Приподнявшись, она взяла мой член ручкой, ловко ввела его в себя и, опираясь на руки, нависнув надо мной своими чудесными грудями, начала двигать попкой, не всем телом, а одной только попкой прогибаясь в пояснице вперед и назад. Ее влагалище нежно сжимало мой член, я ласкал языком ее соски, она специально двигалась так, чтобы член скользил по клитору и поэтому достигла пика наслаждения очень быстро. Я тоже чувствовал, как нарастает мое возбуждение, а Галины стоны и особенно ощущение влагалища, сжавшего член во время первой, самой сильной волны оргазма, привело к тому, что и я забился в сладкой судороге, заполняя ее чудесный цветочек своим семенем. Мы впервые получили наслаждение одновременно и ощущение этой одновременности наполнило нас новым счастьем.
До возвращения Галиных соседей оставалось чуть больше недели.
