Он крепко схватил меня, практически взял на руки, я пыталась вырваться, но сил не хватало...

Вскоре он принес меня к костру... Это был табор. Много палаток, кибиток, каких то временных построек. Несколько костров. Меня принесли и положили на какой то настил перед палаткой, вокруг собрался народ. Они что – то обсуждали, Показывали руками, я не поняля ничего. Меня отвели куда то на край табора и положили в палатку. Женщина принесла какой то травяной чай, одежду, лепешку с сыром. Я осилила только чай. И уснула.

Снился мне дом. Солнцем залитая поляна, полная травы, мы детями пегаем по ней, ловя не то бабочек, не то стрекоз или кузнечиков. На полянке течет ключ, превращаясь в маленькое озерцо, Там мы мочили ножки, купаться было мелко. Я в этой лужице осталась одна, в воде. Прозрачной, теплой, приятной. Но вдруг меня начало засасывать тина... Все глубже и глубже, я уже не могу шевелить ногами, но мне не страшно, я не понимаю. Вот уже по пояс, по грудь, и наконец, я с головой в воде, я не дышу, но чувствую, что скована... Тиной, грязью... Темнотой...

Снова я открыла глаза. И снова я не понимала, где нахожусь. Крики и разговоры снаружи вернули мне сознание. Я в таборе у цыган. Выйти я боялась, даже шевелиться, поэтому решила ждать. В шатер зашла женщина. По виду старая цыганка, принесла такой же чай, как и вчера, и лепешку. На ломанном русском, сказала "Выходи. Не бойся, не обидим" Нет. Уж. Я лучше тут.

Через какое то время, я успела выпить чаю, к стати очень вкусного, травяного, бодрящего, слегка горького, попробовать лепешку, как вошел цыган. Мужчина. Сказал мне одеваться и выходить, знакомиться будем... Я по его тону, поняла, что лучше сделать. Я вышла, меня повели куда то. Вскоре мы пришли к шатру, к какому то старику. Наверно местный руководитель, барон... через переводчиков я рассказала ему свою историю, и что хочу попасть домой. Мне показалось, что переводчик рассказал совсем кратко. Две – три фразы... Дед сказал что то, и меня позвала с собой старая цыганка. Привела, как я поняла, в женскую половину лагеря. Мне выделили уголок в шатре, где хранились ненужные вещи. Типа склада. Но довольно не плохо, в моей ситуации. Моя жизнь заиграла новыми красками. Теперь я цыганка. Я начала выполнять роль прислужки при женщинах. Чистила картошку, мыла посуду, что то носила, убирала за животными, в общем, была полезна. К стати, того цыгана, который мена нашел, звали Николай, И про него отдельная история.

Вечером цыгане, после трудного дня, собирались вокруг костров. Как я понимала, одна группа состояла из взрослых мужчин, другая из женщин, девушек и маленьких детей, третьи костры, их было много, были молодежными, там собирались не женатые юноши.

Когда темнело, все собирались возле своих костров, и начиналась цыганская жизнь. Кто то играл в игры, кто – то пел, под гитару, женщины общались, курили, и пили. Вино, чай, лепешки. Так как я не понимала язык, я держалась в стороне. Неподалеку от женского костра.

Как то раз, сидя у своей палатки, и слушая непонятную женскую речь, ко мне подошел Николай. Он спрашивал меня на полу русском языке почему я не в кругу, я отнекивалась, пыталась отказаться, но он был настойчив. А цыганки и не против... Меня усадили, дали вино. Не крепкое, густое, довольно вкусное, похожее на виноградный сок, перебродивший с травами, лепешки и какие то сладости, типа хвороста. Мне довольно быстро стало тепло, весело и уютно. Я так подозреваю, вся еда содержала какой то природный наркотик. Расслабляющий и успокаивающий. Но не сильный, я даже смогла улыбнуться. Поев, напившись, и отдохнув, я пошла в палатку. Почти сразу в нее зашел Николай...

Я сразу поняла, что ему надо... Он приблизился ко мне, и сказал, раздевайся. Мне стало страшно. Воспоминания о моих насильниках, о той боли, о том ужасе, я замерла. Но понимая, что сопротивление бесполезно, и будет только хуже, я потдалась. Тихо и осторожно, чтобы не делать резких движений, я стянула юбку, легла, и расставила ноги...

Николай взгомоздился на меня сверху, его член был ОГРОММНЫЙ, просто гигантский, как у коня, наверно. Смазки, конечно, у меня не было, поэтому ему пришлось густо намазать член слюной, и пару раз плюнуть мне на пизду. С трудом но он вошел. И тут я почувствовала... Где то внутри меня разгорался огонек. Его пламя, вместе с движениями Николая, колыхались в темноте... Все ярче и ярче. Его запах, табачный, алкогольный, мужской запах пота, перемешавшись, подогревали его, Язычки пламени растекались по моему телу, Вибрировали мои мышцы, Предательски чесались груди, из горла стали доноситься неконтролируемые вздохи... Я чувствовала, что он получает удовольствия от секса со мной, ему нравится моя пизда, и это делало свое дело... Произошел взрыв... Яркая вспышка ослепила меня, нега разлилась по моему телу, пальцы вцепились в ковер... Я, по моему, крикнула... это был мой первый оргазм. Нега разлилась по телу, я закрыла газа, все тело расслабилось, нежность наполнила меня... Все вокруг исчезло, растворилось в свете. Я была счастлива.

Николай продолжал... Второй оргазм был иначе. Уже более осознанный, более физический, Я начала подмахивать ему, мышцы не слушались, страсть росла в клиторе... хотелось еще, еще... О О О! А! А! Николай безжалостно разрядился в меня... Я прогнулась в оргазме и затихла... Николай встал, потрогал мменя за грудь, мне было это приятно, похлопал по щеке, и что то сказал... Наверно это было спасибо... или молодец... Спасибо тебе, Николай...

Он встал, завязал штаны и ушел. А я так и осталась лежать, с расставленными ногами, тяжело и приятно дыша. Рукой я потянулась к пизде... Она была горячая. Сперма Николая вытекала, растирая ее, смешивая со своими выделениями, я чувствовала как кровь наполняет губки, клитор, очень нежные и приятные ощущения... Что это было? После всего, я должна была стать абсолютно фригидной, а тут такое! Два раза кончила, и хочу еще. Может дело в вине? А может дело в Николае? Я закуталась, и уснула. Глубоко. Без сноведений, счастливо...

Наследующее утро я проснулась рано, почти на рассвете. Мне было легче, тело почти не болело, я хотела кушать...

Выйдя из своего укрытия, я оказалась в гуще событий, женщины готовили кушать, убирались, кормили скот, бегали за детьми... Я стала помогать стирать белье. Работы было много, но я все время осматривалась, искала Николая... Его нигде не было, я начала расстраиваться...

День шел, уже обед, в работах и заботах настал вечер.

Веселая компания цыган вновь собиралась вокруг костров. Я заметила, что каждый день появлялись новые лица, видимо кто – то уезжал, кто – то приезжал, поэтому на меня вскоре перестали обращать внимание. Я стала "своей". Мне начала нравиться еда, вино, я даже попробовала курить... .

Дня через три я увидела Николая... Все в моей душе перевернулось, он здесь! Подойти? Стыдно, я просто шлюшка с дороги. Я решила не попадаться ему на глаза, все забыть.

Но он пришел сам. Сказал идти за ним. Я пошла. Мы шли не далеко. Рядом оказалась маленькая речка, Там он остановился, и начал раздевать меня. Сердце колотилось как барабан, того гляди взорвется, а я улыбалась... Он положил меня на песок, и начал гладить... Ох как это было хорошо... Потом начался секс. Я снова кончила. Оргазм приходил не сразу, но быстро, я бы сказала неожиданно... Волна удовольствия поднималась снизу вверх, захватывая все, на своем пути. Кончил и он. Потом, встав, сказал мне мыться, я пошла в воду... подмывшись, вернулась на берег. Николай сказал ложиться... Еще раз, Николай, еще и еще... мне понравилось кончать. Но Николай три раза не мог.

Или не захотел, в общем он встал, оделся, и ушел молча. Я осталась нежиться на летнем солнце, голая, выебанная, удовлетворенная... Через какое то время, одевшись, я пошла обратно. Думая сколько мне тут еще жить, когда я вернусь доммой.

По дороге в лагерь я заметила, что у реки мы были не одни. Кажется пара пацанов все видели...

От этого было не по себе. Но я отогнала эти мысли.

Мое пребывание в таборе налаживалось. У меня появились свои каждодневные обязанности, какие то права, подруги, я стала обрастать бытом. Николай заходил ко мне пару раз в день, обычно в обед и вечером. Секс был однообразный, приносил мне удовлетворение, оргазмм, разрядку. Каждый раз я просила его отвезти меня домой, он говорил, что скоро табор съедет, и я буду домма. Я ждала. Что еще мне оставалось. Но, были и опасения. Все чаще и чаще я стала замечать не здоровый интерес ко мне со стороны подрастающего поколения цыган. То и дело они собирались возле меня, когда я оставалась одна, то во время стирки, то в загородке для коней... Они показывали на меня пальцами, смеялись, видимо шутили, то проходя мимо меня толкнут, или легонько заденут за попку... Их внимание льстило мне, я кажется привлекаю их сексуально, но возможная ревность Николая, да и воспоминания о насилии надо мной меня отрезвляли. Я делала вид, что не замечаю.