Второй рассказ из серии «Про Нюфу» повествует о его возвращении из армии на гражданку. Имена изменены.

Истосковавшееся по ласке тело вело себя просто подло: в промежности опять предательски и до невозможности сладко защекотал очередной подкатывающий оргазм. «Боже, как хорошо!» — думал Нюфа, вынимая натруженный пятым или седьмым актом за ночь орган.

* * *

Увольнение в запас из рядов СА («Советской Армии» — для слишком юных посетителей) так или иначе должно было свершиться. Неумолимо надвигалось оно на 20-ти летнего защитника Родины, а значит, к нему надо было грамотно подготовиться! В связи с этим еще летом под кожу детородного органа был загнан шарик из оргстекла. Боль и кровь давно закончились, а утренние эрекции приятно тешили самолюбие молодого бойца — справа под головкой вздувался внушительных размеров бугорок, розовато просвечивающий на свету. Кроме этого, надо сразу было погулять: шутка ли — два года без полноценного секса, без расслабухи, с постоянной оглядкой, без пива... Э-э!, да что там говорить!... Мастурбация приелась: надо было все время прятаться, да и фантазия без должной подпитки извне тоже подистощилась.

«В общем, так, Нюфа: приходишь, и в этот же вечер пойдем с подругой моей подруги в ресторан, понял?» — говорил сундук Серега в присутствии пускавших слюни сослуживцев. Он был земляком, (а в армии это свято), оставшимся на сверхсрочную еще полгода назад, и уже вовсю вкушавшим прелести вольницы. Большинство бойцов, хотя и завидовало его теперешнему положению, разумно считало, что «сундуком-то хорошо, но уж лучше еще пару месяцев потерпеть, а потом — все. Окончательно и бесповоротно!»

«Ну-ну, конечно!», — позерствовал Нюфа среди своих, — «А сколько ей лет? Дает?» «Лет — 22, зовут — Лена, живет в 3-х комнатной квартире одна — родители уехали в отпуск. А насчет дает-не дает — сам проверишь!»

ДЕНЬ, наконец, НАСТАЛ. Все, кто служил, помнят его в любом состоянии. Это, девушки, вам не первый поцелуй!"Давай давай, переодевайся, и — на, водки хлебни!» распоряжался Серега. «Ты — мой брат, приехал из Германии-Польши, возишь товар в Белоруссию и Россию, лады?» «Да без проблем! У-ух ты, какая крепкая! Только надо сначала цветочек купить. Зачем? Увидишь!» Нюфа, при всей своей смелости заметно (для себя) мандражил. Однако, минут через 15—20 как водка так и гражданская одежда сделали свое дело — стало легче, свободнее, появился кураж. Нюфа потихоньку вспоминал, как задорно флиртовал с девиками на гражданке, а опыт, как грится, не пропьешь!

«Хозяйка, позвольте представиться, — Нюфа!» сказал он заворчавшей, было на Сергея подруге: картинно шаркнул ногой, преподнес гвоздичку (а шо вы хотели в советские времена в декабре?) и поцеловал протянутую для пролетарского пожатия руку. «Ира», — ошарашенно произнесла та и, смущаясь своего ворчливого настроения, скоренько добавила «Мальчики, я через секунду!» «Ого! Да она бы меня сейчас съела, если бы не ты», — восхищенно сказал сундук Серега. «Валенок ты, много ли им надо?», — философски изрек Нюфа «Вот потом, как привыкнут — посложнее будет, а это — ерунда».

Первый успех вдохновил, и «Остапа понесло». С неудержимым напором он всю дорогу до квартиры подруги рассказывал Ирине про свою работу водителя-дальнобойщика, вставляя словечки типа «кунг, пше прошам, 40 тонн, марш-бросок и т. д.» Сергей шел справа и, выкатив от удивления глаза, показывал за спиной Ирины другу большой палец! Не ведал он, что в жилах молодого человека течет кровь истинного аристократа, генетического гуляки, неутомимого повесы и знатного женского угодника.

Кавалерийским наскоком он познакомился и с Еленой, добавив к своей тираде коленопреклоненное вручение второй гвоздики. Окрылило его также то, что Лена была очень симпатичной, высокой, в теле, блондинкой, с большими внимательными и умными глазами.

Пока она одевалась к ресторану, сели на кухне и продолжили. Нюфа сыпал анекдотами, комплиментами обеим дамам (и Сергею), говорил сумасбродные тосты, потребовал гитару и пел (что, если Вы читали «Гоги и «Браво», он делал неплохо). За всей этой круговертью, желанием понравиться и не быть отвергнутым Нюфа и не заметил, как добился желаемого — «внимательные и умные глаза» Елены необратимо претерпевали некоторую метаморфозу. По дороге в ресторан этого небольшого белорусского городка пары шли раздельно.

«: Единственное — не хочется сегодня идти в свой кунг и спать с коллегой. У него тут подруга. Опять приведет в машину», — сказал он. Последующее ошарашило и одновременно вдохнуло новую жизнь в его завлекательный порыв: «А разве ты не у меня останешься?», — просто и естественно спросила Лена, как будто это было само собой разумеющимся!"Ну что ж, если не потесню:», — изо всех сил постарался НЕ закричать от радости Нюфа.

Последующее помнится урывками: ресторанный столик, еда и питье, песня «Яблоки на снегу», повторенная раз 25 для какого-то кавказца, бывшие однополчане не выдавшие Нюфу, и сквозь зубы отвечавшие на его издевательские вопросы тира «Ну как служба? А вот когда я служил!...», бесконечные танцы:

* * *

А истосковавшееся по женщине тело, не слушая приказов мозга опять заставляло вздрагивать от очередного наслаждения и проваливаться в короткий, неровный сон...

Проснувшись Нюфа мог чувствовать только пять точек на своем теле — локти (2 ш), колени (2 ш) и член (1 ш). Он посмотрел на руки — сплошные ссадины, колени — тоже. А что же с членом? — на его гордости, шарике, тоже виднелся свежий кровоподтек. «Ого, чё это я?», — только подумал Нюфа, как к постели неуклюжей походкой подошла свежая, счастливая Лена. «С добрым утром, милый. Хочешь пива? Я принесу тебе его в ванну.» Это был не сон! Горячая вода расслабляла и снимала боль с разодранных грубой диванной тканью участков кожи. «Как это было?», — спросил он девушку «Надеюсь, я не был груб?», — помнил-то все происшедшее он плоховато. «Да нет, все хорошо, милый, только вот не знаю, когда теперь смогу снова заниматься любовью — внизу все горит! Но так сладко!... Со мной никогда такого не было: Я: Вообще-то вчера был: мой первый раз. А ты — мой первый мужчина.» Нюфа ушел под воду, чтобы свыкнуться с этой новостью. «Сегодня и подправим», — сказал он. «Клин клином вышибают.» «А сколько раз мы вчера любились? Я помню 12». «:!!!??!!... Так оно и есть». Наступал новый день:

Самое интересное началось позже вечером, когда Лена переборола в себе страх и медленно решилась сесть на Нюфин орган. (Сам Нюфа лежал на спине, поскольку из-за ссадин другая позиция ему было противопоказана). Основная трудность состояла в том, чтобы пропустить внутрь шарик — и ей и ему этот процесс доставлял определенные трудности. Зато когда он проскальзывал — дело шло. Нюфа, выяснив, что его любовница была девушкой и что предпочла его, бродягу, 100% супружеской партии (молодому офицеру) как заправский мастер учил ее (и откуда что взялось!) чувствовать собственное тело, наслаждаться ощущением заполненности, управлять оргазмом (который, как вы, дорогой читатель, знаете, чаще всего находится именно в голове, а не в головке!)

День и вечер второго дня провели за вполне трезвым исследованием друг друга и своих ощущений друг в друге. Оргазмов почти не было, зато был кайф от влажных горячих губ партнерши на яичках и члене. Был соленый, терпкий, непередаваемо возбуждающий вкус ее киски на губах, ощущение языком твердого клитора, дрожь тела в сладостной истоме. Оба учились быстро.

Было и еще кое что: Сергей с утра ушел на службу, а его Ирина ждала вечернего совместного похода в кабачок. Пока Нюфа с Леной были в спальне родителей, Ира готовила еду, слушала музыку, и часто проходила мимо полу-прикрытых дверей, как бы случайно заглядывая внутрь. Лена и Нюфа заметили это, но не старались изменить ситуацию. Дело в том, что Нюфе просто нравилось осознавать что на него смотрит еще одна девушка, а Лена своеобразно мстила подруге, которая в отличие от нее, уже год как знала что такое радости секса.

Ирина ходила, присаживалась, сжимала ножки, маялась, одним словом. Наконец она не выдержала, села в большой комнате на диван и громко крикнула: «Лена, дай мне посмотреть твой журнальчик, а то мне скучно!» Лена нехотя оторвалась от Нюфиных яичек, накинула на себя одеяло крикнула «Возьми сама!» и продолжила полюбившуюся ласку.

Ира зашла в комнату и увидела следующее: по пояс обнаженный Нюфа лежал с закинутыми за голову руками, на которых краснели заработанные ночью ссадины и бессыдно смотрел на Ирину. На его теле не было ни жиринки, рельефные мышцы живота были прикрыты в районе паха одеялом, под которым медленно двигалась голова Елены. Ниже виднелись две пары голых ног. При чем если Лена и закрыла свою голову и орган друга, то про все остальное как-то не подумала. Разгоряченное страстью, в капельках пота тело, крутая попка и влажная, жаркая писечка подруги, которой она садилась на большой палец ноги любовника заставили Ирину окаменеть.

Ее прошиб пот, она не сводя глаз с пары стала выходить из спальни. Как сомнамбула перешла в большую комнату и села так, что в зеркало в коридоре сквозь щелку двери спальни ей можно было наблюдать любовную игру. «Лена, перевернись», шепотом сказал Нюфа, «Посмотри, что делает Ирина, только осторожно!». Лена села на Нюфу лицом к его ногам и, запрокинув голову стала подсматривать как Ирина, аккуратно сдвинув край трусиков, ласкает себя пальчиком. Заводилась вся троица.

Ирина разошлась: распахнув полы халата она стала ласкать свою грудь. Сперва лизала ладошку, а потом легкими движениями дразнила неимоверно затвердевший сосок. Ее попа съехала с дивана и находилась на весу, в какой-то момент она резко села, сорвала с себя трусики и продолжила, уверенная в том, что ее не видно. Лена повернулась лицом к Нюфе, наклонилась так, что могла видеть подругу в зеркале, и зашептала ему на ухо «Я больше не могу, меня это так заводит!...» «Я с тобой», — хрипло ответил Нюфа, не отрывая своего взгляда от Ирины. В какой-то момент показалось, что Ирина знает, что ее видно. От одной только мысли Нюфа стал фонтанировать, за ним закричала Лена, а рука Ирины с огромной скоростью ласкала клитор. Вдруг Лена встала, накинула халат и резко пошла в коридор, так и не дав кончить подруге (ох уж эта женская мстительность!)

Ира еле успела запахнуть халат и пнуть трусики под диван. «А где у нас пиво, Ирочка?», — деланно спросила Лена проходя мимо нее. «В холодильнике», — неудовлетворенно и зло ответила та. «Нюфа, подкрепись!», — театрально крикнула Лена, села на диване рядом с подругой и включила телевизор. «Я сначала в КПЗ», — ответил тот и пошел сполоснуть утрудившегося молодца, а заодно и пописать.

Когда закончил и собрался выйти из ванны, услышал громкий шепот подруг: Лена: «: тебя просила сколько раз, а ты все нет, нет. Я, типа, крутая, у меня мен есть, он меня ласкает, а ты сама, как хочешь». Ира: «Ленчик, пожалуйста, дай кончить! Я ведь, если ты меня поцелуешь, — тут же улечу!» «Фигушки, не дождешься! У меня теперь тоже есть, покруче твоего будет! У него в члене шарик есть!» «Да, это правда, я сегодня ночью вас слушала — так только от этого и кончала. Один раз с Серегой, а он уснул — потом сама: с вами. Ну поцелуй, милая!» «Нет! Потом, может быть. О! Надо у Нюфы спросить разрешения. Как он скажет — так и будет. Он ведь меня женщиной сделал, а теперь еще и тебя завел!...» Дальше было не слышно, но и этого хватило, чтобы его плоть воспряла снова. «Девушки, не забывайте одеться, уже 5 вечера, сейчас Сергей приедет!», — Нюфа вышел из ванны с полотенцем вокруг бедер и картинно остановился на пороге комнаты. Глаза девиков буравили полотенце в районе паха. «Пора, пора!», он развернулся и пошел в спальню одеваться, по пути снимая полотенце. Нюфа прекрасно знал, что его попку, а теперь и живот с возбужденным членом девушкам видно в зеркале:

* * *

Вечер в ресторане прошел как вчера или около того, не считая того, что девчонки целый вечер о чем-то шептались. Около 4 утра ребят разбудил телефонный звонок — Сергея вызывали на какую-то долбанную тревогу. Пока вставали-провожали, кормили-поили Сергея, проснулись все, освежились пивком и холодной водой. «Сергей, передай там привет, ты знаешь кому, и опиши что я в данный момент делаю», — злорадно сказал Нюфа, повернулся и поцеловал грудь Лены. «Ладно, передам», — Сергей отчалил. Спать не хотелось.

«Пойдем, милый», — сказала Лена и взяла Нюфу за руку. «Я хочу тебя», — прошептала она достаточно громко, чтобы ее услышала Ирина. Парочка удалилась, но Лена не закрыла дверь, а оставила ее как днем. Она включила бра, (теперь они были видны как на ладони) и предложила показать тот журнал, о котором перед этим ее просила Ирина. Хорошие, качественные порнофотографии заставили обоих задышать тяжелее. Картинки были собраны в иллюстрированные истории и показывали отношения любовников в процессе. Особо внимательно Лена смотрела на серию двух девушек, к которым потом присоединяется мужчина.

«Мы с Иркой пробовали друг с другом», — призналась Лена, уткнулась в грудь партнеру. «Ты ведь не думаешь, что мы извращенки, правда?» «Наоборот! Это же здорово, не надо стесняться», — ответил Нюфа и нежно поцеловал ее шею. «Покажи мне как вы это делали!» Лена тут же набросилась на любовника и стала благодарно ласкать его уши, шею, целовала соски. Свою одежду она, не отрываясь от Нюфы сбросила на пол, осталась голенькой и выставила попку на поверхность постели. Нюфа посмотрел в отражение и увидел знакомую уже картину — Ирина в открытую смотрела на них и ласкала себя. Тогда он поставил Лену на колени так, чтобы Ире было лучше видно, а сам встал во весь рост рядом на полу и предложил свой орган любовнице. Осторожно вошел в ее ротик и начал покачиваться. Ирина теперь не сидела расслабленно, а вся подалась вперед, дабы не упустить ничего из их любовной игры.

Лена ласкала яички и ствол ротиком, спускалась к ногам и поднималась к пупочку, ее собственная рука потянулась к клитору и стала тихонечко теребить его. В моменты, когда Лену забирало, и она выпускала изо рта член Нюфы, он продолжал ласкать себя сам. Таким образом временами все трое мастурбировали, глядя друг на друга и не знали что же предпринять, правильно ли это с точки зрения морали — любовь втроем (какой бред не придет в 20-летние головы!)

Единственно правильное решение пришло от Нюфы. Он поднял Лену, обнял ее, и сказал «Я не хочу чтобы ты злилась долго. Бедная Ира так и не может кончить. Можно ей к нам?» «Я то же самое хотела спросить у тебя, милый, но стеснялась», — ответила Лена, — «Я ее приведу». Нюфа лег на спину, девушек не было минут десять. Он пошел в кухню за пивом, налил для всех и прошел в большую комнату. Обнаженные девушки сидели в комнате и плакали; Ирина лежала на руках у Лены и просила простить ее, а Лена, в свою очередь, ругала себя за черствость. «Девочки, пиво! Хватит плакать и пойдемте». Они потихоньку успокоились, и начали приходить в себя. «У нас еще куча дел, милые», сказал Нюфа, взял на руки Ирину и понес в спальню. Затем вернулся за Леной. «А давайте как в журнале — вы ласкаетесь, а я присоединяюсь!»

Сначала робко, с оглядкой Ира и Лена стали гладить себя, но потом эмоциональный груз начал рассасываться, появилось искреннее желание, да и Нюфа, наблюдая за ними, подбадривал и открыто ласкал свой член. Девчонки завелись. Нюфа такой пытки долго снести не мог и тоже ринулся в гущу событий. Его гениталиями прочно завладела Ирина, особое внимание оказывая шарику под головкой. «Какой он у тебя живой, и не ухватишь», хрипло говорила она, изредка отрываясь, чтобы вздохнуть. Нюфа не отпускал Лену и страстно вылизывал ее киску, заставляя сильнее заводиться. Этот импульс шел по кругу и замыкался на писечке Ирины, которую целовала

Лена.

Практически не меняя положения Нюфа перенес внимание Ирины на промежность подруги, а сам вошел в ее лоно. Теперь Лена владела органами обоих любовников: когда фаллос Нюфы исчезал в Ирине, она взасос целовала ее клитор, а когда влажный и горячий, его член показывался наружу, успевала покусать и полизать его. Ирине понравился медленный, глубокий темп, когда шарик на члене выскальзывал из нее, а потом с усилием проникал обратно. Бесконечно это продолжаться не могло, и Ирина, выпустив изо рта киску подруги стала извиваться и кричать. Лена же, напротив не отпускала ее клитора, более того, она вставила свой пальчик в вагину подружки. А Нюфа вставил палец одной руки в киску Лене, а другой крутил твердые, как камень сосочки, до тех пор, пока Ирина не кончила.

Возбужденная донельзя Лена встала на колени над Ириной так, что киска накрыла ее ротик. Прогнув спину, она сказала «Милый, давай в попку, как в первый раз.» Нюфа с недоумением встал на колени, однако времени на паузу не было — на него с силой желания насаживалась Лена. Он чувствовал, как от одного подобного предложения вернулось желание к Ирине и та стала с утроенной силой ласкать клитор Лены, погрузив пальчик в ее лоно. С большим трудом он проник в ее попку, а Лена без передышки неистово начала насаживать себя на его ствол. Двигаясь в высоком ритме и с такой амплитудой Нюфины яички иногда попадали в ротик Ирине, что его и доканало. Бурно он начал кончать в Елену, а та, ощущая в себе и член и пальчик подруги, и семя любовника, и поцелуи любовницей клитора, сама, в свою очередь ощущая кисло-соленый вкус Ириной щелки на своем языке волшебно взорвалась, упала на кровать и в голос зарыдала:

Утешали ее в два голоса, ласково и с такой нежностью, что она быстро успокоилась и стала засыпать. «Устала я», — сказала Лена проваливаясь в легкий, удовлетворенный сон. Ира с Нюфой остались одни. «Слушай, ты меня удивляешь! Почему Лена сказала, что давай в попку, мол, как в первый раз? Тебе что, ее писечки мало было бы?» «Сам не пойму, Ира! Я, честно говоря, плохо помню. Пьян был — может, промахнулся в запарке:» «Но она так завелась! Неужели есть какой-то кайф в попку?», задумчиво произнесла Ира, — «Пойдем по пиву?» «Сейчас, только в ванну зайду, подмоюсь.»

Лежали, разговаривали, пили холодное пиво. Ирина казалась крайне озабоченной «Нюф, а ничего, если мы, пока Лена спит, полюбимся?» «С удовольствием, Ириша! А если она проснется, то просто присоединится к нам.» «Поласкай меня ротиком, Нюфа, Серега всегда брезгует: Придурок!» «Есть, мэм». Через некоторое время ласка стала приносить удовольствие обоим — Нюфин орган приобрел вертикальную упругость, а Ира задвигала тазом, одной рукой стала гладить свою грудь, второй — Нюфину голову. Внезапно она высоко подняла ноги, закинула их за голову и прошептала: «Полижи мою попочку тоже», — и, смутившись, прикрыла глаза руками. Нюфин язык порхал теперь от одного отверстия до другого, проникал внутрь и раздвигал плотные мышцы. Ирина переставала контролировать себя, ласкала клитор, впустив пару пальчиков в киску: «Возьми меня, Нюфа! В попу! Я хочу кончить как Ленка!», закричала она и от самого представления подобной картины задергалась в предоргазменном экстазе. «Хорошо, только смочи его как следует», ответил Нюфа и стал осторожно проникать в узкий неразработанный девственный вход. Проблемы, как и раньше, возникли только с шариком. А потом — понеслось. Ирина недолго привыкала к новому ощущению, опять запустила пальчик во влагалище и стала помогать себе.

Недавно пережитый оргазм позволял обоим вести себя более чем раскованно: на высокой скорости и с большим размахом. Оба чувствовали через перегородку дополнительно раздражающие части тела любовника — Нюфа пальцы девушки, а она — его член. «Боже, это действительно здорово! Качай, качай меня, милый!» Обоих уже начало забирать.

«Засранцы, почему без меня?» капризно, все еще сонно, но мирно сказала подошедшая Лена. «Ну ты, милая на пару дней вперед кончила», — ответил Нюфа, не переставая двигаться. Появление подруги только добавило остроты и несомненно позволило продлить подкатывающее удовольствие. Лена заменила пальцы в вагине подруги на свои, сама села на ее лицо и стала целоваться с Нюфой. Ей было сложно догнать любовников и она просто помогала наслаждаться своим любимым. Когда Ирина с Нюфой были на грани, Лена, подчиняясь внутреннему голосу перешла к Нюфиному заду и стала раздражать его анус язычком. Нюфа сначала сжался (в армии задний проход солдата это святое), потом успокоился и прислушался к новым ощущениям.

Первой бурно стала кончать Ирина. Она разметалась по кровати, бормотала что-то бессвязное, рычала и кусала свои руки. Сильно прогнувшись она наконец-то освободила давно копившийся в ней оргазм, притянула Нюфу, впилась в него поцелуем, затем закричала и просто рухнула на спину без движения. Она еще раз нервно дернулась, когда пресловутый шарик покидал ее попочку. Нюфа, позволивший кончить любовнице, наяривал свой готовый извергнуть сперму член над ее лицом. «Помоги мне, Лена — возьми яички в ротик! А-а-а!...»

* * *

: Вместо одного запланированного дня Нюфа прожил с девушками почти неделю. Сергею ничего не сказали, вечерами проводили время «как положено» — в парах. Зато днем для троицы наступала совсем другая жизнь. Нюфа в конце концов признался, что никакой он не водитель, и что лет ему — 20, показал свою гордость — дембельский альбом:

Но все кончается. Прощались долго, со слезами и обещаниями встретиться вновь. Жаль, что им не суждено было сбыться.

Лена через год вышла замуж за свою «100% партию», Ирина жила с Сергеем. Письма и телефонные звонки со временем затихли: Осталась память.

* * *

Нюфа как всегда задорно смаковал события прошлых лет, рассказывая мне эту историю. «Мне ничего не жаль», — часто говорит он, «Я с удовольствием и благодарностью буду вспоминать, всех своих женщин, всю свою жизнь, не смотря на какие-то ошибки! Вот представь: сижу я долгими зимними вечерами у своего камина с бокалом ароматного коньяка, вспоминаю эпизоды своей жизни, улыбаюсь сам себе в седые усы. Вокруг бегают внуки, и шепотом говорят, косясь в мою сторону, что дед-то совсем из ума выжил: сидит у камина, пьет коньяк, улыбается сам себе в седые усы...