Тот день он почти полностью провалялся на кровати. Разнузданные ночи всегда надолго выбивали его из колеи. Не стал исключением и этот похмельный день, душ, утренняя пробежка, и завтрак лишь отодвинули коматозное состояние. Упав на диван перед телевизором молодой человек провалялся на нем до вечера. Наконец то встать его заставила бодрая трель звонка, кто то стоял у двери. Поднявшись и стряхивая с себя какие то нервные отрывки сна он открыл дверь. На пороге стояла юное создание.

 — Привет! — Воскликнула девушка. и слегка настороженно добавила — по-моему я не вовремя.

 — Нет, нет проходи. Запротестовал молодой человек. Просто я немного... уф... Не найдя слов он всем видом выказывал недоумение.

Вроде бы знакомое лицо, и как то ассоциировалось с похмельными видениями. Стройная фигурка... ростом ему до подбородка, девушка скользнула в квартиру. И лишь почувствовав запах ее парфюма он понял. Катя, познакомились в клубе. Его привлекли ее уверенные чувственные движения на танц-поле. Казалось она полностью сливалась с музыкой, покоряясь ее хищному ритму. Потом был бар, маленькая зеленая таблетка, перекочевавшая из его рта в ее приоткрытые губы. Смех, запах, ее глаза, в ней что-то было, ему захотелось ее сфотографировать... Он провел ее в зал, который и был собственно студией.

 — Ты тут располагайся, осматривайся — Предложил он. — А я пока приведу себя в порядок.

 — Угу — согласилось создание.

 — Хочешь кофе?

 — Да.

Спустя пару минут молодой человек стоял на пороге студии с двумя чашками свежее сваренного кофе. Он стоял любуясь фигурой девушки которая заинтересовалась его цифровой зеркалкой Cаnоn. Наконец она почувствовала его взгляд и обернулась, он широко ей улыбнулся:

 — Ваш кофе!

Девушка подошла и взяла чашку из его рук. Она хотела сделать шаг назад, но он протянул руку и привлек ее к себе.

 — Эй. Выдохнула она ему в грудь.

 — я вспоминаю твой запах — он уткнулся носом ей в макушку, — и не только — свободная рука скользила по ее спине.

 — Мы расплескаем кофе. Девушка подняла голову и посмотрела ему в глаза.

 — Ни в коем разе — он увидел в них веселые искорки и прильнул к ее отзывчивым губам.

Когда они оторвались друг от друга, что бы глотнуть воздуха, их тела прижимались к друг другу еще сильнее.

 — Мы, кажется, собирались провести фотосессию.

 — Мы ее и проведем. Парировал молодой человек. — Фотосъемка процесс даже более интимный, чем секс и более напряженный. Здесь очень важны, искренность и понимание.

 — Ты всем это говоришь?

 — Просто это мой подход.

Он поднял ее подбородок и прильнул к подставленным губам. Девушка опустила ресницы, самозабвенно целуясь. Его рука опустилась на ее грудь, и он почувствовал, что под тонким свитером на ней ничего нет. Беспрепятственно наслаждаясь ее упругой податливостью, он нашел твердую ягодку соска и мысленно взвыл. Девушка была сладкой и заводной. Создание же определенно наслаждалось, прикрыв глаза, она млела в его руках. Из забвенья она вышла, почувствовав напряжение в его бедрах, в джинсах явно что-то нарастало.

 — Эй — она оттолкнулась от его плеч. Сияющий взгляд из подлобья светился восторгом — что это ты делаешь?

Ее щеки горели, она была прекрасна. С мальчишеским воплем он кинулся за фотоаппаратом. Модель усажена на подоконник, сорван последний поцелуй, и вот защелкал затвор. Ставился свет, менялась одежда и макияж, включалась музыка, создавалось настроение. Наконец, поймав еще один кадр, он сказал:

 — Уф, и опустил фотоаппарат, — Давай сделаем перерыв, а то я уже ничего не вижу.

 — Я то же.

 — Это от вспышек — он потащил ее на кухню.

Выпив чаю и покурив, они просто смотрели друг на друга.

 — Выпей, — он протянул ей рюмку коньяка. Она вскинула на него вопросительный взгляд, но он лишь кивнул ей.

 — Сходи в ванную и прими душ — Молодой человек давал ей очередное задание. — Ты нужна мне мокрой, так что вытри только голову, а тело просто промокни. Я пойду пока подготовлю студию.

В зале он снял фон, обнажив стену голого бетона. И сдвинул к противоположной стене кусок ковралина, который прикрывал такой же бетон. Ему нужен был контраст, резкий свет. За окном уже темнело, но он все равно решил опустить жалюзи. К тому моменту как появилась девушка, одетая лишь в одно полотенце, все уже было готово. Он недобро посмотрел на нее, и снял с себя джинсовую рубашку:

 — одень вот это.

Пока девушка переодевалась, он хмуро отвернулся.

 — Все, — создание было в недоумении от его настроения.

Ничего не объясняя, он молча усадил ее на бетон. Поставил классическую позу, когда видно обнаженную девушку и в то же время ничего не видно.

 — Сделай обиженное лицо, как будто тебя обманул близкий человек. Я хочу увидеть незаслуженную боль.

У девушки дрогнули губы, взгляд ушел куда то вниз в сторону.

 — Отлично.

 — А теперь почувствуй гордость за себя, ты сильная и независимая, он не достоин тебя.

Подбородок чуть приподнялся, линия губ стала тверже. Минутная обида ничто — она знала себе цену. «Малышка, прирожденная актриса», — подумал он. Ему нужно было лишь следить за светом и снимать, снимать, снимать. Она двигалась играя своим телом, словно быть в прицеле объектива было для нее естественнее чем сосать палец. Ему оставалось лишь бросать на нее выигрышный свет и тени.

 — Теперь покажи мне желание. Внутри тебя горит огонь не скрывай его. Любой мужчина которого ты захочешь будет твоим, покори его.

Она собрала в кулак на груди рубашку, встряхнула гривой слипшихся волос и взглянула на него сквозь них. Эти глаза, он защелкал затвором, спеша запечатлеть их. Нежные и в то же время твердые, а шоу тем временем продолжалась. Она слегка прикусила губу и добавила в глазах невинности. Это была неприкрытая мольба. Лишь фотоаппарат в его руках дал ему силу сдержатся. Девушка вошла в роль, и продолжила «соблазнения». Развернувшись спиной к стене она встала на колени. Смотря на него голодным взглядом она потянула полы рубашки вверх обнажая свою попку. Медленно дюйм за дюймом она приоткрывала свое тело, призывно, чуть презрительно смотря на него, она знала насколько он слаб. Знала все его мысли в отношении ее тела, и они ей определенно нравились...

 — Трахни меня. Тихий голос в его голове взорвался как гром.

Ему показалось, что слышно как бьется его сердце.

 — Я хочу, чтобы ты оттрахал меня.

 — прямо так, здесь.

 — Малыш, положи ладонь на свою киску.

Он вцепился в фотоаппарат, ловя каждое ее движение. Она перехватила рубашку одной рукой, и опустила ладонь вниз, к самому истоку своего желания. Не сводя с него глаз она спросила: — Ты хочешь чтоб я поласкала себя?

 — Да.

Она прикусила губу и двинула пальцы еще ниже. К самому очагу. Когда пальцы легли на бутон, она закрыла глаза. С едва слышным стоном она погрузила средний палец в свое лоно. Она не чувствовала ни жесткости бетона, ни прохлады вечера. Ничего не имело значения, лишь взгляд мужчины обжигал ее и ее собственное желание. Ей захотелось почувствовать свой вкус и она поднесла пальцы к губам, желание пьянило ее. Она чувствовала себя свободной и счастливой в своей свободе. Одной рукой она вынуждена была придерживать рубашку, чтобы показать все своему зрителю. Он был прав, он тоже участник процесса. Рука скользнула к груди, взвешивая ее мягкую упругость, задевая ноющие соски, потом снова вниз. Огладить себя между ног, о если бы мужчины знали, какой здесь иногда

таится голод, какой тайник удовольствий. Ее пальцы оглаживали промежность, полоску находящуюся за горячим бутоном, мерили расстояние от него до другой, самой тесной, дырочки. Потом не в силах больше сдерживаться снова погрузились в щель. Еще и еще. Ее тело раскачивалось навстречу толчкам руки. Затем она не выдержала и опустилась спиной на пол. Подогнув ноги в коленях головой к камере, она продолжила представление. К пальцам правой руки, которые стремились вглубь, она добавила левую, пальцы которой запорхали над поверхностью. Рот ее приоткрылся, лобок стал болезненно подрагиваться, пальцы все стремительнее порхали над лоном. Осознание того что за ней наблюдают в этот момент, придавало девушке необыкновенную остроту ощущений. Показывая себя такой, в пароксизме животного наслажденья она обрела свободу. Свободу подчинится своей натуре, следовать лишь своим инстинктом, свободу животного. Она чувствовала себя ничтожной рабыней в гареме у царя, и одновременно царицей, на троне. Той кого берут и той кто сама забирает. И ей это нравилось, она погрузилась в свои желания... Жалобный стон, предсмертный крик. Бедра двинулись вверх выгибая ее тело в судороге удовольствия. Ладонь охватила выступ лобка. Долгие секунды девушка была вздыблена на пике оргазма, освещаемая молниями вспышки. Затем она осторожно опустилась на пол, бедра сомкнулись зажимая между собой кисть. Голова расслабленно откинулась в сторону. Никто не заметил на ее ресницах слезы. В ее теле и душе напряжение разрядилось грозой, и хлынул ливень. Она разрыдалась. Спустя мгновение она уже прильнула к его груди, поднятая на его сильных руках. Он что то шептал ей на ушко успокоительное и нежное. Она обняла его за шею и потянулась к его губам. Нежный по детски искренний поцелуй.

 — Я люблю тебя. — что то поднялось изнутри.

 — Кажется я тебя тоже.

Спустя минуты, они уже весело болтали на кухне, она вновь оделась в свою привычно-удобную, джинсы — свитерок, и прихлебывала чай. Пока К. посвящал ее в секреты всех кнопочек и колесиков на своей зеркалке.

 — Когда ты мне покажешь снимки.

 — Ну... первые будут готовы только завтра. Их еще нужно отсмотреть обработать и вообще...

 — У старый развратник, совратил маленькую девочку.

 — Скорее наоборот плохая девочка, кое что показала одному мальчику. Он протянул руку и поднял ее с диванчика притянув к себе.

 — Да я такая. — она подняла к нему лицо и сделала невинное лицо. Он накрыл ее губы поцелуем. Руки вновь скользнули по гибкому стану, вызывая в ее теле слабость.

 — Кажется я тебе кое что должен?

 — ?

 — Ты просила меня трахнуть тебя.

 — Долги нужно платить. — она опустила глаза, но в последний момент он заметил в них что-то, может быть торжество...

Он подтолкнул ее в сторону зала, и дождавшись пока она выйдет пошел следом. Он поставил ее на прежнее место лицом к стене. — стой так. Встав у нее за спиной некоторое время он не решался к ней прикоснутся, затем его руки легли на ее бедра и он прижался к ней всем телом. Руки скользнули между девушкой и стеной охватывая грудь. Плоть зажатая в джинсах вжималась в ее попку. Она вывернула голову и он впился в ее приоткрытые губы. Он вновь ощутил твердость ее сосков проступавших через свитер. Оторвавшись от ее жадного рта он спросил:

 — Твое предложение еще в силе?

 — Да. Она посмотрела в его глаза.

 — Повтори его.

 — Трахни меня.

Он задрал ее свитер. И пока одной рукой стягивал его, другая жадно овладела ее грудью. Расправившись со свитером он направил свои руки к ее ширинке. Стаскивая с нее джинсы он опустился на колени. Тут же припав к ее попке, зарывшись лицом во впадину ее ягодиц, собирая в ней ее тонкие трусики. Освободив ее ноги, он занялся ее попочкой. Стискивая ее упругую плоть, целуя бархатистую кожу, стремясь к центру упругой ложбинки и вниз. Туда откуда так сладко пахло. Спустив с нее трусики он поднялся развернув ее лицом к себе, что бы целовать в губы, обнимая лицо руками. Затем опустив одну руку коснуться груди, уделить внимание ноющим соскам, заставить ее задрожать. Потом молодой человек неожиданно отстранился, и поймав ее взгляд указал глазами на молнию своих джинсов.

 — Поласкай его.

Вместо ответа она лишь облизнула губы и не отрывая от него взгляд опустилась на колени. Что-то в этом есть. Когда девушка стоит перед тобой на коленях, а ты возвышаешься над ней, поглаживая ее за голову. Доминирование и признание в покорности. Она спускает с него джинсы, затем трусы. Невероятно напряженный, вздыбленный рог разворачивается в нескольких дюймах от ее лица. Молодому человеку кажется что никогда еще его член так не стоял, у него было чувство будто внутрь него вставили рельсу, настолько он был твердый. Девушка в сомнении облизывает пересохшие губы, затем решившись склоняет голову и принимает головку в ротик. Молодой человек не может сдержать стона, так желанна эта минута. Он еле сдерживает свой порыв чтобы не двинуть бедра ей навстречу в ее нежные объятия. Она обнимает его за бедра, и вновь погружается в безумие женского желания. Ее глаза закрыты, она вся в ощущении чего-то сильного во рту. Мягкий и в то же время неудержимо мощный, теплый и в то же время обжигающий. Она пробует его на вкус, охватывает губами, проводит язычком. Он живой и чутко отвечает на каждое ее прикосновение. Рукой она берется за его ствол и сдвигает кожу с его головки. Обнажая ее. Влажную, красную. Она приоткрывает рот и начинает обсасывать ее. Инстинкт подсказывает ей как надо двигаться, где пройтись языком, как охватить губами — этот зверь в ее власти. Одной рукой она обнимает его за ягодицы а другую запускает в путь по его промежности. Ласки становятся уверенней в них появляется какой то ритм, которым она раскачивает маятник его желания. Тонкие пальчики пробрались к его анусу, и едва уловимо огладив его двинулись обратно, овладели напряженными ядрами. Иногда, прерывая сладкую пытку, она выпускает его изо рта. Дует на него, прижимается к нему лицом, вдыхает густой запах. Чтобы потом вновь, с еще большей жадностью, припасть к нему ртом. Наконец не выдержав ласки, он вынимает член из ее плена, порывисто опускается на колени, чтобы поцеловать ее влажные губы, берет на руки и относит в другой край комнаты на большую кровать. Сдернуто одеяло, и вот она уже на холодных простынях и подушках. Тяжело дышит, ждет когда он склонится над ней что бы овладеть. Он переворачивает свою девочку на живот, и склоняется к ее попке. Ножки врозь. Вот она словно персик, всегда желанная наконец то в его руках. Он принимается за нее что бы исследовать вдоль и поперек. Язык, губы и руки не упускают ни миллиметра этой лакомой плоти. Вызывая в ней жалобные постанывания и дрожь. Пьянящий запах ее бутона соблазняет его, и тогда он припадает к нему ртом, дразнит пальцами, раздвигая трепещущую плоть и проникая вглубь. Она сжимает в кулачках простынь ее тело выгибается в мучительных конвульсиях. он размазывает ее сок по всей ее промежности. По входу в другую самую тесную ее дырочку. Он нашел ее языком, раздвинув ладонями ее упругие ягодицы, и она подсказала ему, что чувствительна к касаниям там. Девушка изнывала в его руках, кусая губы. Никто еще ее так не ласкал. Он вертел ее так и сяк, добираясь до самых потаенных уголков ее тела. Ее тело предательски подавалось ему навстречу, бесстыдно подставляя ему свои отверстия. Катя сгребла руками подушку, уронив на нее свою голову, и еще сильнее прогнулась подставляя свою попочку. Благодаря расставленным коленям упругие полушария разошлись, открывая тесную ложбинку. Соблазн был слишком велик что бы молодой человек не воспользовался им. Его губы припали к этой впадине, наслаждаясь ее нежной чувствительностью. Особенно ему нравилось спускаясь по ней языком, коснуться ее тугого отверстия. Лизнуть эту впадинку прячущую в себе розовое сжатое колечко. И почувствовать как в ответ девочка вся трепетно замирает, захваченная этой интимной лаской. Ее тело покрылось испариной, в случайном свете фонаря, попка блестела влагой слюны, и сока, который он щедро размазывал по ней. Смочив свой палец во рту он нежно погладил ее тесный кружок. Он массировал ее упругое колечко, добиваясь ее внимания и сосредоточенности ее на этом пальце. И когда Катя покорно замерла, он наконец вошел в нее. Погрузившись в ее тесную дырочку на два фаланга он замер, наслаждаясь ощущением тесноты и упругости ее попки. Катя тоже замерла, обессилено выдохнув, когда он решительно и в тоже время нежно вошел в нее. Еще не успев понять все ощущения от этого шага, она уже «поплыла» от осознания, что ее взяли подобным образом. Чувство удивительной наполнености и натянутости ТАМ заставило ее прикусить губу. Он покачивал и покручивал в ней свой палец, наслаждаясь упругим сопротивлением ее попки. Там было слишком сухо чтобы продвинутся дальше, и он извлек свои палец, одновременно склонившись к ее попке и пустив слюну в ее отверстие. Лизнув приоткрывшиеся края он непроизвольно задрожал. Это маленькая крошка была в его власти. Что бы он ни захотел с ней сделать, она покорно отдалась бы ему. Скользнув рукой по ее промежности, он смочил пальцы в ее горячем соке. Крепко сомкнув два пальца, он приставил их к ее анусу, и успокаивающе поглаживая ее спину опять проник в эту попку. Катя прогнулась и задрожала. Ее голова запрокинулась, а рот приоткрылся в беззвучном крике, его пальцы, растягивая ее девственную попку, проникли в нее до конца. Она дрожала, хватая распахнутым ртом воздух. Он поднялся к ее голове и прошептал

 — тебе больно?

 — Немного... нет, не выходи...

 — это так... — Он двинул пальцы в ее попке и она простонала:

 — сладко...

Он двигал своими пальцами в глубине ее тела, потягивая ее упругую попку, заставляя ее бесстыдно стонать в ответ. Она была прекрасна вздыбленная на его руке, с запрокинутой головой и приоткрытым в гримасе ртом. Покорная каждому его движению, она громко постанывала в ответ его пальцам. Наконец он не выдержал и потянул ее на себя. Подняв ее за плечи он усадил девушку перед собой. Она выпустила из попки его пальцы и запрокинув голову упоенно с ним целовалась, пока он завладел ее грудью. Катя завела руку за спину и нашла там раскаленный ствол, который принялась томно поглаживать. Пока он не завалил ее на спину, что бы между разметавшихся ног найти набухшую расщелину и приставив к ее входу напряженный член во всю глубину, войти в нее. Девушка, уже не сдерживаясь, оглашая комнату жалобными криками пока он имел ее. Не отрывая взгляд от ее искаженного в удовольствии лица она раз за разом всаживал в нее свой стержень. Одна рука его крепко обнимала ее за плечи, что бы глубже врываться в нее, вторая мяла нежную грудь. Погрузившись в жар ее страсти он безжалостно наблюдал за ее бесчисленными оргазмами, когда она безуспешно пыталась приостановить его ритм, обнимая его своими стройными ногами. Наконец жар ее лона, прожог его насквозь, прокатился по позвоночнику и взорвался в голове, расплавляющим шаром. Он закричал когда земля ушла из под них, еще сильнее вжался в свою девушку и рухнул с ней в пропасть, теряя сознание в небытие.