Мы познакомились с ней совершенно случайно, как, впрочем, это почти всегда и бывает. Можно спорить, а можно не спорить о закономерностях, но все в жизни происходит по воле случая. Было лето. У меня сломалась машина, я отдал ее в ремонт, а сам решил просто прогуляться. Я шел пешком и ощущал, как моему организму не хватало такой разминки. По дороге домой я решил зайти в супермаркет и купить продуктов. Пока я ходил по магазину, на улице собрались тучи, и пошел сильный дождь. Я вышел из дверей магазина с пакетами и оказался среди людей, столпившихся под маленьким козырьком и решавших что им делать дальше. Вдруг я заметил девушку, которая стояла с краю всего с одним пакетиком, раскрыла зонт и уже собралась идти, приготовившись наступить туфелькой в самую мелкую часть образовавшейся лужи. Она понравилась мне и я почему-то не чувствуя никаких преград подошел к ней и спросил, не возьмет ли она меня под свой зонтик. Она оценивающе посмотрела на меня и видимо не найдя для себя никаких причин отказать мне, согласилась. Я взял у нее зонт, а она взяла меня под руку. Мы шли по мокрому асфальту, и я чувствовал, что она все крепче за меня держится. Я переложил зонт в другую руку и обнял ее за талию...

Мы пили вино и с наслаждением смотрели друг на друга. Она была значительно моложе меня, но это лишь сильнее привлекало нас обоих. Я признался ей уже не в первый раз, что мне очень нравятся ее фигура и черты ее лица. Она села мне на колени и сказала что это взаимно и именно поэтому она в этот вечер снова со мной. Меня вполне устроила такая формулировка, и я начал расстегивать ее блузку. Она же начала с моих брюк, и мы не остановились пока не оставили друг друга совсем без одежды. Я взял ее на руки, отнес к кровати и положил на белоснежную идеально натянутую простынь. А еще через мгновенье мы слились с ней в единый сексуальный клубок.

 — Это было великолепно! — воскликнула она, когда наши тела, насквозь пропитанные удовольствием, полученным друг от друга, расцепились. — Я бы хотела побыть с тобой до утра. Что ты на это скажешь и есть ли у тебя время?

Я обнял ее и сказал, что тоже мечтаю об этом, а со временем сейчас разберемся. Я взял трубку телефона и отменил назначенную на завтра встречу. Она тоже набрала номер, и я услышал, что и ее завтра не будет на работе по причине «личного недомогания». Потом мы еще ни раз со смехом вспоминали это ее «личное недомогание».

 — Трахни меня! — было первое, что я услышал, когда проснулся. Я хорошо выспался и отдохнул и поэтому когда я сжал рукой ее упругую грудь, мой член не заставил себя долго ждать и поднялся к самому животу. Она лежала на спине с раздвинутыми ногами. Я лег между ними, вошел в нее и сделал все так, как она хотела.

 — Если бы ты так удовлетворил меня, а я бы пошла на работу, то точно свернула бы там горы, — сказала она мне в знак искренней благодарности за хороший секс. — А хочешь ли ты чего-нибудь? — спросила она, облизывая пересохшие от учащенного дыхания губы.

Все наши сексуальные порывы реализовывались страстными и энергичными движениями и уже немного болели некоторые мышцы. Конечно, это было превосходно, но все же отразилось на моем теперешнем желании чего-нибудь более спокойного.

 — Сделай мне минет, — сказал я своей молодой любовнице.

Она отстранила от себя мою руку и села, прислонившись спиной к стене.

 — Нет, извини. Этого не будет. Я не умею и не хочу. Можешь лучше совершить со мной какой-нибудь извращенный поступок, но только не это.

Такой поворот событий был, конечно, теоретически возможен, но как-то не очень вписывался в ту атмосферу, которая нами была уже создана. Она сидела, грациозно поджав под себя стройные ножки, и очень неоднозначно смотрела на меня ожидая моей реакции. В этот момент я подумал о том, что наши с ней отношения строятся только на наших желаниях, и что мы еще никогда не отступали от этого.

Она легла на постель и закрыла лицо подушкой. Я взял подушку рукой и убрал ее в сторону, она не сопротивлялась. Подвинувшись к ней поближе, я сказал ей взять мой член в рот, но получил отказ. Я придвинулся еще ближе и поднес головку прямо к самому рту. Она сжала губы, и я провел оголенной головкой по ним и по носу. Потом провел еще раз. Она лежала, смотря на меня со сжатыми губами. Я приставил член к ее рту и стал ждать, что она хоть чуточку размокнет их. Но этого не происходило.

 — Открой рот, — сказал я ей, — и возьми его внутрь.

 — Нет, — пробормотала она сквозь зубы, — по губам поводи, а в рот не пущу.

Выбрав момент, она быстро облизала свои губы, и снова сомкнула их. Я опять поднес головку к ее рту и провел по влажным и прохладным губам. Эта влажность была приятна, и из-за этого мне еще сильнее захотелось в него войти. Я понимал, что она тоже это понимает. Мой член несколько раз напрягся и дернулся, подтверждая свою полную боевую готовность. Но сейчас ему нужен был только ее ротик теплый, влажный, нежный, сладкий... И я не отступал. Я почти лег на ее лицо, поместив свой член в районе ее рта, и крепко прижал его рукой к ее губам. Я делал движения, пытаясь раздвинуть ее губы и проникнуть в рот. Своими бедрами я мешал ей нормально дышать, но она терпела.

 — Я хочу твой минет, ты будешь делать это мужчине, — говорил я ей, — ты поймешь, как приятно это может быть обоим, я заставлю тебя это понять. А когда заставлю тебя взять член в рот, научу делать минет правильно. С этими словами я просунул руку между собой и ее лицом, пальцем раздвинул ее губы и почувствовал плотно сжатые зубы. Я уперся головкой в ее сомкнутые зубы и держал так несколько минут, пока она не устала от вынужденного оскала и не начала вырываться. Но рта она так и не открыла.

Я слез с нее и перевернул ее набок. На простыне под тем местом, где только что лежала ее попка, виднелось мокрое пятно. Его-то я и хотел увидеть. Я провел рукой по ее влагалищу и сказал ей, что она вся мокрая, а значит, ей что-то нравится.

Она молча села на кровать и взяв меня за палец, который только что силой прорывался сквозь ее губы, сказала:

 — Я не смогу, я не хочу терпеть член во рту, не мучай меня. Мой рот такой нежный, а ты с ним силой...

 — Девочка моя, — ответил я, — мне тоже этот процесс больше напоминает подготовку к первому разу анального секса, когда лаской и усилием переходишь грань между естественной упругой преградой и проникновением, проходишь через боль к истоме наслаждения. Но это не тот случай и сейчас я готов к любому способу борьбы за свое желание, так и знай. Мы же хотим друг друга, и я не ощущаю никаких проблем.

Она молча слушала меня. Я сел рядом и взяв член рукой, сам сделал по нему несколько движений. Ее дыхание участилось, особенно когда она увидела, как размазывается моя смазка по головке. Я провел пальцем по влажной головке, а потом быстро ей по губам. Она не успела увернуться, и я намазал ей губы своей смазкой. Она высунула язык и осторожно облизала свои губы, как бы пытаясь понять вкус того, чего она так не желает.

 — Не нравится? — спросил я и, не дожидаясь ответа, продолжил: — Сейчас мы пойдем умоемся и примем душ. Содержать интимные места в чистоте очень важно. Желание оральной ласки может возникнуть в любой момент и люди должны всегда быть готовы к этому. Оральный секс и нечистоплотность несовместимы. Конечно, бывают разные случаи, но ориентироваться нужно не на них.

Я посадил ее на край ванны, а сам встал перед ней и попросил ее тщательно вымыть мой член. Она с удовольствием сделала это. Потом я поставил ее и, так же тщательно вымыв ей киску и попку, снова усадил на край ванны.

 — Сейчас такой момент, когда ты вообще не почувствуешь никакого вкуса, если возьмешь его в рот, — сказал я.

Она отвернулась, но я руками взял ее за голову и повернул к себе.

 — Посмотри, как у меня стоит! Неужели ты по-прежнему не хочешь облизать эту гладенькую живую конфетку? Тебе нравится, как выглядит сейчас мой член?

 — Да, он очень красивый и я, не скрывая, хочу его к себе во влагалище. Ты трахнешь меня тут в ванной? — ответила она и положила руки мне на ягодицы.

 — Да, трахну. Только в рот, понимаешь, в рот. Тебя — в рот!

От этих слов она снова сжала губы, опустила руки и выражение ее лица стало каменным.

Я был настойчив, и мне опять пришлось применить небольшую силу, когда я сдавил пальцами ее щеки. Эта попытка оказалась успешной, ее рот приоткрылся и мой член вошел в него. Она сморщилась и попыталась высвободиться, но я взял ее за голову и начал делать плавные неглубокие движения, постепенно приучая ее к этому процессу. Похоже, что в тот момент она смирилась со своим положением и даже решила попробовать что-то сделать сама. Ее лоб был нахмурен, движения ее языка, губ и рук были совершенно несогласованными. Я подумал, что это уже начало и сейчас я начну помогать ей обучаться этому делу.

В целом мне все это нравилось, и она была уже вроде бы спокойна, как вдруг от неожиданного и не очень приятного болевого ощущения я вздрогнул и резко отпрянул назад. Она укусила меня. Не очень сильно, но в такой ситуации это оказалось эффективно. Моя реакция была мгновенной и она даже не успела поднять глаза, как я влепил ей пощечину. Она вскрикнула, а влажные пряди ее длинных волос прилипли к ее лицу и накрыли его, метнувшись вслед за резким повтором головы от моего удара. Она сжала руки в кулачки, ее глаза блеснули и, слегка прищурившись, смотрели прямо на меня. В них были одновременно ярость дикой кошки, обозленной прогнавшим ее с насиженного места зверем; неотступность ястреба, упустившего добычу, но вновь готового к нападению; чувство вины собаки, по неосторожности укусившей своего хозяина и испуг загнанного в угол зверя.

Я сказал ей, что оральный секс — это вид интимных отношений, при котором люди плюс ко всему еще и демонстрируют особое доверие друг другу. Поэтому такие действия совершенно недопустимы у людей, между которыми имеется даже небольшая степень взаимной близости. Касаясь самых чувствительных и нежных мест, человек не имеет право на причинение другому человеку неласковой боли. Оральные ласки должны исключать любые непредсказуемые причинения боли и никогда не должны быть орудием отмщения за что-то, или использоваться для глупой шутки. Громкое слово — предательство, и, может быть, не совсем оправдано его применение тут, но как назвать поступок человека, нанесшего удар именно в тот момент, когда другой человек снял перед ним все свои защиты, демонстрируя абсолютное доверие?

Она слушала, не отрывая от меня глаз. Мой ровный и уверенный голос вернул ее в нормальное состояние, ее взгляд смягчился. Она приняла мою позицию и согласилась с тем, что мои слова были правильными, а мое действие не имело никого отношения к такому понятию как «бить женщину» и моя пощечина была мне прощена.

Теплый душ хорошо помог нам снять оставшееся напряжение. Она продолжала сидеть на ванной. Я присел перед ней и положил голову ей на колени. Аромат, исходивший от ее тела, и ее такая непосредственная близость вновь вернули мне все мои желания. Я поднялся на ноги, а она вцепилась в меня своими руками и стала умолять:

 — Пожалуйста, не надо больше! Я не люблю это, не хочу, не могу! Отпусти меня отсюда, я хочу пойти в кровать, пойдем со мной туда, только не надо больше этого, пожалуйста!

Она слезла с края ванной, встала передо мной на колени и продолжала просить меня прекратить все эти попытки. Это выглядело настолько необычно, что я не смог скрыть своего недоумения смешанного с удивлением. В такой позе женщина может умолять мужчину о чем угодно, но никак ни о том, чтобы он отказался от минета! Она говорила и говорила, а ее подбородок все время касался моего члена, который опять становился все тверже. Опомнившись, она замолчала, встала с колен и предложила сесть мне.

Я согласился и удобно расположился в углу ванной на самом широком ее краю с готовностью дальше слушать ее мольбу. Но она с улыбкой повернулась ко мне, провела рукой мне по волосам и быстро опустилась на колени. Я даже не успел ни о чем подумать, как почувствовал, что мой член погружается во что-то очень нежное и теплое, крепко обжимающее его со всех сторон, ласкающее его самые чувствительные зоны. У меня вырвался стон. Она подняла глаза, которые пылали безумной страстью, и продолжила ласкать мой член своим ртом так, как до этого момента я даже не мог себе представить. Ее губы сжимали его и двигались от начала и до основания, одна ее рука двигалась вслед за губами, вторая нежно массировала мошонку, а ее язык сначала всей своей поверхностью облизывал головку, а потом кончиком настойчиво ласкал уздечку.

Таких ощущений я не испытывал никогда! Каждое ее движение приносило небывалое наслаждение, у меня помутнело в глазах. Шалунья... Она умела, все умела! И слишком хорошо знала, что такое минет, как его делать и любила это, очень любила! Я кончил бурно, но она была готова к этому и ни на секунду не выпустила мой член изо рта. Какое-то время я сидел неподвижно, я обессилел. Она ожидала и этого и, приоткрыв дверь ванной, спокойно ждала пока я приду в себя в потоке прохладного воздуха. Ее лицо сияло.

Это была игра. Она мастерски сыграла все свои роли в своей же игре и получила от этого полное удовлетворение. А я поддался этой игре, потому что не смог распознать ее намерений и пристрастий раньше, чем мне это было позволено.