Серёгин вздрогнул и обернулся: нет, только показалось! В небе ничего не было, кроме облаков.

Войска ПВО на этой войне стали главными, и Серёгину страшно хотелось увидеть их в действии... Как вспучивается взрывом ракета где-то очень высоко... А ещё лучше увидеть огненный комок сбитого самолета над вот этими соснами, разодранного скорострельными ЗСУ.

Серегин удивлённо усмехнулся собственной кровожадности и побрёл через лес дальше.

Высокомерие зенитчиков его трогало мало. К их кухне был прикреплён его продаттестат, и Серёгин раз в несколько дней приходил сюда за сухим пайком, менял курево на спирт, пытался узнавать новости.

Первое время они шарахались от его обильной седины, пока не обрил голову, и сочувственно качали головами. Дело в том, что тяжело контуженный Серёгин не слышал ничего. Сам он пытался что-то орать собеседникам, но те, в сердцах махнув рукой, принимали-таки его бумажку с огрызком карандаша, чтобы что-то написать.

Серёгин привалился рюкзаком к сосне передохнуть, нашарил трясущимися руками комок бумажки в штанах, ещё раз посмотрел.

— мы скоро уходим дальше, тебе надо связаться со своими

— куда

— К Ла-Маншу

Шутники блин, Серёгин вспомнил, как выматерился написавший это лейтенант, слово «бля» он уже мог прочитать по губам...

До Ла-Манша было ой как далёко!

Серёгин шагнул на поляну и принюхался. Он ещё не успел находить тропинку к своему санаторию, и лесной воздух был насыщен сладким ароматом земляники, которую он топтал. Серёгин любил землянику, но есть её больше уже не мог.

Он был «опытным воином» и остался доволен своей запасливостью. Паёк был избыточен для Серёгина, но он всегда забирал всё, копил запасы. И вот теперь пригодилось!

Уходят? Ну и пусть... Хотя... ? Серёгин опять улыбнулся про себя. Зенитчики сторожили железнодорожный мост над автомагистралью. Уж очень соблазнительная цель для вражеской авиации одним ударом заблокировать оба пути. Побоятся наши убрать ПВО отсюда — или других пришлют, решил за командующего Серёгин, углубляясь в лес.

Запах земляники исчез, и во рту снова появилась горечь битого щебня, с которым Серёгин жил в санатории уже вторую неделю.

Санаторий! — он поднял глаза, вглядываясь в кроны сосен, идти было ещё долго.

Санаторий находился рядом с военным аэродромом, хорошо известным противнику до войны. В самом начале, пока у НАТО хватало крылатых ракет, аэродром раскатали вчистую, заодно уничтожили и санаторий. Интересно, сколько зданий было цело до того, как здесь прокатился обратно на Запад фронт? — подумал Серёгин. А какая теперь разница?

Когда «боевая группа Звягина» добралась до санатория, от того уцелел лишь один двухэтажный корпус, самый крайний, и... водокачка. Серёгин после контузии был никакой, по-хорошему ему нужно было в госпиталь, но Серёгину хотелось остаться здесь. Окружённый стеной сосен санаторий, пусть и разбомбленный, сохранял свою довоенную ауру. Уютного места, откуда не хочется уезжать. И Серёгин остался сторожить «поляну» для будущего полевого лагеря, пока Звягин и остальные уехали за пополнением.

И вот уже вторую неделю Серёгин возился с водокачкой. С отсутствием стёкол он готов был смириться, и к комарам притерпелся, но к отсутствию воды? Нет уж. Водокачка ожила несколько дней назад, Серёгин перетащил к ней поддон душевой кабины, который использовал вместо ванны, прокопал дренажную канаву и обзавёлся тем непритязательным комфортом, которым особенно дорожит солдат на войне. Но Серёгин не остановился на этом. Ему хотелось комфорта внутри уцелевшего корпуса санатория. Соседнее здание, рухнув, завалило вход в подвал, и Серёгин последние несколько дней ковырялся, разбирал завал, по сантиметру пробираясь ко входу. Трубы внутри подвала, по замыслу Серегина, связывали здание с водокачкой, значит, воду можно было подать и к санузлам!

Дым! Серёгин напрягся. Впереди, среди сосен, где вот-вот должна была появиться водокачка, кружилось серое марево. Кто-то жёг костер. О диверсантах Серёгин думать не стал, но попытался шагать дальше крадучись.

Девушек было двое. Серёгин стащил с себя рюкзак и привалился к очередной сосне мокрой от пота спиной. Рот он приоткрыл от удивления увиденному.

Худенькая шатенка стояла в поддоне, поставив одну ногу на край, и, наклонившись, брила её серёгинским станком.

Блондинка была пухленькой, тоже голая и стояла к Серёгину спиной. Девушки о чём-то радостно щебетали, и Серёгина не видели.

Мылись что-ли? — догадался он, разглядев ком замоченной в ведре одежды.

Шатенка сменила ножку, её грудь красиво качнулась, и Серёгин затаил дыхание, вцепившись глазами в сосочки. Вау! Блондинка наклонилась к костру, сверкнула кустиком растительности между ног, и обошла ванну. Теперь она поливала подругу тёплой водой из ковшика, и Серёгин видел лица обеих.

Сейчас он не мог понять, кто из них ему нравится больше. На взгляд Серёгина шатенка была слишком худой, и пышная грудь блондинки притягивала сильнее. Хочу блондинку — решил Серёгин — есть что потрогать!

Но вот шатенка намазала его помазком свой лобок и его же станочком несколькими уверенными движениями выбрила подчистую. При этом она так грациозно раздвинула и выгнула ножки, что...

А ведь я выздоравливаю, — решил Серёгин. Его член стоял так, что штаны пришлось расправить. Хочу шатенку — передумал солдат.

Та спрыгнула на землю и принялась вытираться так, что Серёгин позавидовал своей простыне.

Блондинка не стала выбривать лобок полностью. Процедура прервалась, видимо, девушки обсуждали формат интимной прически. Обзор стал хуже, и Серёгин принялся рассматривать их лица. Блондинка была явно местной, в ее простом взгляде читалась какая-то домашнесть и провинциальность. Холёноё лицо шатенки ещё хранило столичный лоск.

Блондинка закончила ритуал и повернулась фасом своей киски к Серёгину, невольно демонстрируя её во всей красе. Над клитором красовалась светлая колючая полоска.

— Нет! Все-таки блондинка! — очередной раз сменил выбор, и покачнулся. Штаны конкретно мешали. Расстегнуть что-ли? — задумался Серёгин. Этим неуклюжим движением он выдал себя, и, подняв глаза, встретился с испуганным взглядом девушек.

— Ну чего теперь прятаться? — сквозь туман возбуждения подумал Серёгин, он увидел, как испуг девушек сменился улыбкой, они переглянулись, когда солдат сделал неуверенный шаг к водокачке...

— Это ж сколько крови от головы отлилось? — спросил Серёгин свой член и остановился. Спущенные штаны мешали шагать дальше, а наклониться он боялся. Итак голова кружилась.

Девушки заметили, что Серёгин снизу голый, но второй раз переглядываться не стали. Шатенка облизала губы. Её взгляд был словно у загипнотизированной. Серёгин взглянул на блондинку, та такими же мутными глазами смотрела на его член. Её губы тоже были приоткрыты. Девушки с одинаковой скоростью двинулись к нему, расступаясь и охватывая парня полукругом.

— Чтобы я не убежал? — Серёгин удивлённо поднял брови.

У девушек были глаза жадных изголодавшихся фурий.

— Это ж сколько они в подвале просидели? — Серёгин догадался, откуда выбрались девушки, широко улыбнулся им и сделал ещё один шаг навстречу...

Перед глазами Серёгина мелькнули кроны и облака, сосна сзади мягко ударила его по затылку, погружая в темень обморока.

***

Серёгина разбудила эрекция. Тело блондинки Даши было мягким, податливым и тёплым. Она спала рядом, согнув в коленях обе ноги и приподняв одеяло. Оттуда Даша пахла уютом. Серёгин спиной прополз по траходрому пониже, сунул голову под одеяло, лизнул спящую дырочку, раздвинул губки языком. Даша ещё не проснулась. Серёгину нравилось, что она пускает его к себе во сне. И навалившись грудью, раздвинув ножки девушки своими бёдрами, начав двигаться, Серёгин пытался угадать момент её пробуждения. Наверное тогда, когда киска становится мокрой — думал Серёгин.

Даша была любовницей

благодарной. Девушка уступала Серёгину инициативу и получала свой оргазм раньше его. Всегда. А тому нравилось овладевать её телом просто так безо всякой подготовки в эгоистичной уверенности, что Даша обязательно получит удовольствие, чтобы он не делал с ней. И сейчас тоже Серёгин ощутил, как затрепетала её нутро, сжимая его член сладкой судорогой оргазма. Серёгин перебрался по траходрому чуть выше, ему не хотелось разбудить Настю. Лёг на бок, подложил руку Даше под голову, забросил ногу ей на плечо и ввёл член девушке в рот. Несколькими качающими движениями он подобрал нужный угол проникновения так, чтобы Даша не подавилась, а сам он продолжал получать удовольствие, и принялся трахать девушку в рот. Еще, вот, уже! — Серёгин кончил Даше в рот и остался в той же позе. Через несколько минут дыхание Даши стало ровнее, она так и заснула с его опавшим членом во рту.

Серёгин отвалился на спину, и девушка, все так же не просыпаясь, обняла его бёдра обеими руками. Серёгин чувствовал коленом упругую грудь девушки. И отдыхал, набирался сил для Насти. Вторая девушка в ответ на его мысли зашевелилась и улеглась головой ему на плечо. Её дыхание щекотало ему шею, но мужчина терпел. Тело Насти было прохладным и более гладким, чем у Даши.

Две девушки и две модели секса — сумничал Серёгин.

Секс с Настей был симфонией, где девушка была и композитором, и дирижером и первой скрипкой. Прелюдия превращалась в увертюру, и, если бы Серёгин разбирался в музыки, он легко бы нашёл и остальные части партитуры. Настя требовала внимания к своей сексуальности, одновременно добиваясь несгибаемой эрекции. Ей это удавалось всегда. Она настолько искусно извивалась под или над Серёгиным, что к оргазму они всегда приходили синхронно. Она первая направила его член себе в попу, после чего анальный секс стал регулярным. И ещё Настя была ненасытна.

Даша внизу повернулась, выпуская его попу из объятий.

Рассвело настолько, что Серёгин протянул руку за стопкой довоенных журналов почитать.

Настоящей причиной «арабской весны» стало подорожание продуктов питания после трудного лета 2010 года. Этому процессу способствовали программы вроде QUЕ2, когда финансовые рынки заливались деньгами, которые спекулянты не вкладывали в реальный сектор, а инвестировали в сырье.

«Демократичность» произошедших и предстоящих переворотов в арабских странах — это ширма, предъявленная доверчивому Западу с целью получить финансовую, военную помощь и PR-поддержку. В этих странах, как и в России между прочим, демократия не является частью культуры. По историческим меркам после падения тоталитаризма прошло слишком мало времени, чтобы права человека осознанно стали цивилизационной ценностью. России не хватило 20 лет стать по-настоящему демократической страной, надеяться, что северной Африке хватит на это шести месяцев — наивно.

Т. к. на сырьевых рынках после свержения светских авторитарных режимов падения цен так и не произошло, следует ожидать стремительной радикализации исламистов, которые сейчас приходят к власти от Марокко до Пакистана пускай и под умеренными лозунгами.

Пока есть надежда, что американцам и дальше удастся сталкивать лбами различные конфесии.

Но если исламские фундаменталисты сплотятся против общего врага, следует ждать стремительной эскалации конфликта на глобальном уровне.

Расклад сил может быть таким:

• Арабы во главе с саудитами при поддержке НАТО против Сирии и Ирана, результат — радикализация Ирана
• Затем Арабы против Израиля и НАТО, радикализация исламистов в Турции.
• Затем Арабы против НАТО, поддерживаемую Россией, через Албанию и Косово
• В любой момент, гражданская война в Пакистане и Афганистане: исламисты против светских властей, поддерживаемых НАТО
• Затем вторжение талибов в светскую «советскую» Среднюю Азию, поддерживаемую Россией и НАТО.

При этом за кадром остаются

• Исламисты на Кавказе против России, поддерживаемые радикальной Турцией
• Армяно-азербайджанская война за Карабах (под шумок)
• Китайская реакция на Пакистан

Если учитывать, что благодаря тотальной интернетизации информация передается мгновенно, то горячая фаза всех этих конфликтов будет короткой (Ливия), а тлеющая часть (терроризм) — очень длительной.

В свете этих прогнозов препирательство России и США по поводу ПРО в Европе выглядит нелепо.

И какой идиот это написал? — подумал Серёгин. Его бы сейчас сюда, к нам.

— Что ты читаешь? — Настя спросонья забыла, что солдат глухой, и, увидев, что его член никем не занят, скользнула вниз.

Серёгин почувствовал знакомое причмокивание и взял другой журнал.

— Сейчас меня снова изнасилует эта фурия — с удовольствием подумал он.

Они не могут нам простить, что мы белые и в то же время чужие. Вот если бы Петр Первый позволил Россию колонизировать, как европейцы колонизировали Китай и Индию, вот тогда отношение было бы совсем иное. Бывшая метрополия сейчас бы мучалась комплексом вины, пуская наших детей в свои университеты, мы бы им стригли газоны и водили их такси. И Россия была бы обычной бедной восточноевропейской страной, безо всякого цивилизационного надрыва.

Дальше Серёгин читать не смог, Настя забросила на него ногу, принимая правильную позу «69». Мужчина выронил журнал, подложил оба кулака себе под затылок и принялся старательно вылизывать Настину киску.

— А всё-таки мы хороший траходром сделали! — думал он. Они собрали матрацы со всего корпуса и выстелили ими весь пол избранного номера, плотно стыкуя друг к другу. Оставили узкую полоску пола прохода в коридор. Серёгин принялся мечтать:

Интересно, что будет с моими девушками, когда часть вернётся? Может их пристроить к нам? Поварами?

Настя слезла с него и потянула Серёгина на себя. Но солдат замешкался, и девушка улеглась покой к проходу, призывно задрав раздвинутый точёные ноги к потолку и не пуская парня назад на матрац.

Серёгин встал на колени и привычным движением загнал член в ее киску.

Девушка вскрикнула и разбудила Дашу.

— Нормально я воюю, — радостно подумал Серёгин, наблюдая, как блондинка ложится рядом с Настей, точно так же раздвигая и подымая к потолку ноги.

Солдат стиснул узкие бёдра Насти, усиливая её удовольствие. Шатенка заверещала, выгибая лобок чуть ли не до мостика.

Серёгин отпрянул и загнал член в Дашу.

Через некоторое он время он сменил девушек, отодвигая свой оргазм, и менял их до тех пор, пока Даша не кончила.

— Это ж у меня не только голова лысая, но и колени! — теперь он сосредоточился строго на Насте, закусив губу почти до крови. О точке финиша у Серёгина было своё представление. Настя попыталась сачковать, но быстро уступила. Вытащив обильно смазанный её выделениями член, Серёгин направил член её в попку. Теперь он перестал сдерживаться, проникая внутрь девушки только головкой неглубокими частыми движениями. Настю опять накрыл оргазм, судя по тому, как в крике раскрылся её прекрасный ротик. И кончил, загнав таки член до отказа одним сильным глубоким движением.

— Yеs! — почему-то по-английски сказала Настя, и Серёгин с удивлением понял, что услышал её. Контузия прошла?