Утро понедельника, теперь уже я вынужден провожать тебя на работу, вот что бывает, когда происходят накладки, и мы не можем уйти в отпуск в один день.
В очередной раз поражаюсь твоим переменам: каких то пол часа назад ты лежала на смятой постели откинувшись на подушки, с приоткрытых пересохших губ срывалось горячее дыхание, пальцы неосознанно вцеплялись в простынь, а твое разгоряченное лоно принимало себя пульсирующие струи, неистово вырывающиеся из моего твердого члена.
И вот ты уже на пороге, на тебе легкое летнее платье в горошек, расчесанные распущенные волосы спадают на открытые плечи, солнцезащитные очки придерживают на голове копну непослушных волос, заменяя ободок. На лице легкий макияж, едва уловимый летний армат парфюма, в руках небольшой клатч и связка ключей от авто, ты нервно переступаешь с ноги на ногу и теребишь ключи.

— Ну целуй же меня скорей, я совсем опаздываю!

— Подождут, — отвечаю в полголоса, продолжая разглядывать мое сокровище, взгляд мой опускается все ниже. Подол платья заканчивается чуть выше колен, самая оптимальная длина, сексуально, но не вульгарно, ну а ниже самое главное твое богатство, загорелые стройные ножки, красивые колени, аккуратные, словно вылепленные античным скульптором икры. Сегодня ты надела босоножки на каблучке, мой взгляд жадно скользит по обнаженным пальчикам, с ярким маникюром, словно манящим как спелые ягодки. Твои ножи — это моя страсть. Я медленно опускаюсь на колени, склоняю голову и блаженно, краешками губ, целую твои пальчики, верхней губой касаясь ноготка, а нижней подушечки пальца. Каждому твоему пальчику я уделяю особенное внимание, но подольше задерживаюсь на крохотных мизинчиках. Я слышу твое довольное урчание, и еще слышно ты шепчешь:

— Перестань, прошу тебя, я опоздаю, — но звучит это как то вяло, неубедительно и я продолжаю (а разве можно прекратить такое действо на полпути). Мои поцелуи поднимаются по твоей ножке, теперь они скользят по коже повыше босоножек, как по пологому склону и вот я уже целую лодыжки и вступаю на божественную территорию твоих упругих стройных икр. Кожа твоих ножек ухожена, она нежна и источает фруктовый аромат, каждое прикосновение губ, каждый поцелуй — это сладкое блаженство. Увлекшись целованием твоих коленей, мои руки опередили события и скользят по тыльной стороне бедер уже под подолом платья, стремясь завладеть упругими ягодицами.
Ты, кажется, отошла от забвения, хотя это стоило тебе усилий:

— Нет! Нет! Нет! Нет! Нет! Перестань, сумасшедший, я и так опаздываю из-за тебя на полчаса!

Что верно, то верно! Встала ты гораздо позже, чем сработал будильник, хотя и проснулась вместе с ним, но эта задержка принесла нами обоим неописуемое блаженство, о котором я сказал выше, а так же отличное настроение на весь день!

— Ну перестань же, я уже вся мокрая, трусики мокренькие, как я на работу пойду, мне снова в душ нужно! — ты жалобно говоришь все это дрожащим от возбуждения голоском и пытаешься освободить свои бедра от моих цепких объятий.

Я на миг прекратил поцелуи, продолжая сжимать руками твои аппетитные ягодицы и прислушался к радиоприемнику, по которому передавали прогноз погоды: «Сегодня солнечно, без осадков, температура воздуха днем до 28 градусов...»
Перевел взгляд на тебя и прежде чем ты успела уловить в моем взгляде лукавые нотки, начал стаскивать с тебя трусики со словами:

— 28 градусов!? И ты в такую жару собралась париться в трусиках?
Твои красивые глаза расширились от удивления и негодования и прежде чем ты начала верещать от возмущения, трусики благополучно преодолели рубеж округлых коленей и замедлили свой ход у лодыжек. Тебе ничего не оставалось, как приподнять поочередно свои ножки, и вот белоснежные полупрозрачные трусики в моих руках.

Я вывернул их наизнанку, нашел то самое место, где они соприкасались с твоими возбужденными губками, там они действительно были мокренькие, и я с наслаждением поднес их к лицу и жадно вдохнул аромат твоей неудержимой страсти.
Ты стоишь, опершись о дверь спиной, безвольно опустив руки, и от возбуждения тебя колотит мелкая дрожь.

— Теперь можешь идти!

— Прямо так?

— Да! А я с нетерпением буду ждать твоего возвращения, особенно мой ласковый язычок, — с этими словами я встал с пола, притянул тебя к себе и нежно поцеловал в губки, но недолго, ровно столько, чтоб ты окончательно не потеряла голову.
Не оборачиваясь, ты направилась к лифту, а я отметил, как аппетитно выделяются твои милые ягодицы под летним платьем!

Я валялся с книгой на диване, когда ближе к обеду получил от тебя смс:
/Зай, это безумие какое-то, мне кажется, все в отделе уже знают, что я без трусиков! /

/Чушь, это твоя разыгравшаяся фантазия, с чего ты взяла? /

/Все ни с того ни с сего дергают меня, на совещание, к шефу, в типографию... а еще я не переставая теку, даже на бедрах капельки. Бегаю каждые полчаса в туалет, чтоб промокнуть губки, боюсь на стул садиться, чтоб платье не намокло. Можно я отпрошусь на пол часика и приеду, а? /

/Нет! Ни в коем разе, терпи, девочка, тебя ждет незабываемый вечер! /

/Я не смогуууу, я ни о чем больше думать не могу, можно я отпрошусь пораньше, скажу что живот болит? /

/Нет. Жду тебя в пять, как обычно/

«Чччерт!» Подумала ты, но ничего не стала писать в ответ. Может потому что знала, что со мной бессмысленно спорить, а может, потому что после этого разговора тебе снова пришлось уединиться в дамскую комнату, чтоб вытереть с бедер и половых губок просочившийся сок. Промакивая бумажной салфеткой между губок ты нечаянно задела набухший и очень чувствительный клитор и с трудом сдержала стон, стиснув зубы и бедра и зажмурив глаза до черных кругов в них.
«Вот черт!» снова выругалась ты, и глянув на крохотные часики, с горечью отметила, что еще только 12.30.

Я и сам с нетерпением ждал твоего возвращения, мне тоже очень подмывало попросить тебя приехать пораньше, но тогда задуманная игра не была бы такой сладкой.
Краткое смс /Еду домой/ безумно взволновало меня. К сожалению, из наших окон не видно подъездов к дому и мне пришлось прислушиваться к лифту. Член изнывал от напряжения, а сердце готово было выскочить из груди.

И вот я услышал на площадке грохот останавливаемого лифта, дверь в квартиру уже приоткрыта, я у порога, нетерпеливо переминаюсь с ноги на ногу. Открылась дверь. Твой взгляд... какое то время пытаюсь понять что в нем... желание, безумие, жажда возмездия, любовь или даже ненависть, но это лишь доли секунды, щелчок замка и вот я уже на коленях, нетерпеливо задираю подол платья и жадно целую тебя в губы... в твои нижние горячие набухшие губы, раздвигаю их языком и слизываю порцию густого нектара, вытекающего из сочащейся желанием пещерки. специально для .оrg Ты приподняла одну ногу и коленом прислонила ее к моему плечу, а я жадно вылизываю тебя, выпиваю твой сок, но стараюсь пока не касаться набухшего клитора, ибо боюсь представить, что произойдет от соприкосновения моего языка с ним, ты же не сдерживая эмоций громко стонешь, кажется, нас слышит весь дом, но мне плевать, сейчас не до этого, я обезумел от твоего вкуса, запаха, страсти, твой мед охмелят меня словно наркотик, и все мое лицо мокрое, а я пытаюсь проникнуть в тебя языком как можно глубже, насколько могу, чтоб дотянуться и слизать со стенок твоей пещерки еще не вытекший горячий сок...

От оргазма твои ноги подкашиваются, и я едва успеваю подхватить тебя за бедра, чувствуя, как они напрягаются в такт пульсации, а ты сползаешь по двери в мои объятия и утыкаешься лицом мне в плечо. Твое лицо мокрое от слез, ты всхлипываешь (очень бурный оргазм), тело покрылось испариной и тебя колотит мелкая дрожь. Я обнял, нежно прижал и поглаживаю спину, сквозь влажную ткань платья... несколько минут ты успокаиваешься и приходишь в себя... и вдруг тело твое напрягается, ты резко отстраняешься, толкнув меня

в грудь. От неожиданности я теряю равновесие, размыкаю объятия и откидываюсь назад, на вовремя подставленные руки и пока успеваю сообразить что к чему, со свистом рассекая воздух, летит звонкая пощечина и звучными «шлеп» опускается на мою щеку, обжигая ее.

И прежде чем успеваю хоть что-то сказать, встречаюсь с твоим взглядом, и понимаю: сейчас лучше молчать. В твоем взоре вновь коктейль из самых разнообразных и противоречивых чувств... но над всеми ними возвышается и доминирует лишь одно: безумие страсти. Твои движения плавны и медлительны, но в то же время уверенны и взвешены, ты напоминаешь пантеру над загнанной жертвой: опустившись на четвереньки приближаешься ко мне, пока бедра не оказываются над бугром на моих джинсах, затем опускаешься своим мокрым и горячим кратером на мой изнывающий член и крепко стискиваешь мою промежность своими сильными бёдрами.

Краткий не то стон, не то рык вырывается из-за моих стиснутых зубов, но кажется он только еще сильнее подстёгивает тебя. Твои руки медленно тянутся ко мне, аккуратно берут за отворот футболки и...

«О ччччерт!» — одним резким рывком ты разрываешь ее напополам до самого пупка (откуда столько сил в хрупкой блондинке). Твои жаркие ладони ложатся мне на плечи и с силой давят от себя и вниз. До сих пор я полулежал, опираясь на локти, но под столь мощным натиском вынужден отступить и полностью лечь на спину. Ты же поерзываешь, восседая на моем члене, упирающемся в грубую джинсовую ткань, и продолжаешь обильно течь и кажется, что мои джинсы уже мокрые от твоего сока.

Уложив меня на лопатки, ты, кажется, немного успокоилась, положила свои нежные горячие ладони мне на грудь и начала немного массировать и поглаживать ее. Я расслабился, прикрыл глаза и начал уже было получать удовольствие, как вдруг... пантера выпустила свои коготки и глубоко вонзив их в мою кожу, медленно повела из вниз, оставляя на груди глубокие кровавые борозды.

«Ччччерт!» — вздрогнув простонал я сквозь зубы и открыв глаза, хотел уже было прекратить эту порядком надоевшую мне игру, скинуть тебя, поменяться местами и грубо оттрахать тебя прямо тут, на полу в прихожей, но столкнувшись с твоим взглядом, снова побоялся что либо предпринимать. Во взгляде не было ни злобы, ни ненависти, лишь наивное ребяческое любопытство из разряда «а что будет, если... ?

Пробороздив своими когтями мое тело до самого пояса на джинсах и так же наивно глядя мне в глаза из под порхающих длинных ресниц, ты провела пальчиком по самой глубокой царапине, на которой уже выступили капельки крови, и погрузив его в ротик, смачно облизала, выпачкав кровью краешек губ. Это зрелище дико возбудило меня, это было что то новое, дикое, варварское, доселе неизведанное, от чего стало приятно ныть внизу живота. Ты распрямилась, сидя на мне (подол твой уже давно был задран выше пупка) и не без труда стянула с себя платье, влажная ткань которого, прилипала к разгоряченной коже. На тебе остался лишь прозрачный белоснежный бюстгальтер, который был так прозрачен, что ничуть не скрывал твои большие набухшие от желания соски.

Ты вновь склонилась надо мной и теперь уже языком провела по царапине от пупка до ключицы, слизывая выступившие капельки крови и еще больше пачкая ей свои милые пухлые губки и подбородок. Потом приблизилась ко мне и словно вампир впилась мне в губы жадным дерзким поцелуем. Я тут же ощутил во рту солоноватый металлический привкус крови, не то той, что ты слизала с моего тела, не то свежей, из прокушенной губы. Но привкус крови во рту, вкупе с запахом твоего тела, горящего неудержимой животной страстью, твоим жарким дыханием, поцелуями твоих губ и давлением твоих сильных бедер на мои, заставили меня окончательно потерять голову. Ситуация больше не была ни под твоим, ни под моим контролем, разум отключился, остались лишь инстинкты, желания и неуемная страсть.

Целуя, я крепко прижимал тебя к себе, пачкая своей расцарапанной грудью твой дорогущий белоснежный бюстгальтер, надетый сегодня впервые, твою влажную кожу на груди и животе, твердые набухшие соски. Твои руки нервно дергали пуговицы на моих джинсах, пытаясь выпустить моего изголодавшегося в неволе зверя на свободу, в то время как я вслепую целовал твое лицо и шею, а ты так же отзывалась беспорядочными поцелуями на моем лице. Мои крепкие руки, скользили по твоему вспотевшему телу, нежно царапали твою спину. Несколько раз мои пальцы натыкались на какое-то препятствие, и лишь позже я понял, что это лямки так и не снятого с тебя впопыхах бюстгальтера. Ухватившись за крохотные ремешки я с легкостью разорвал их, но не удовлетворившись результатом (теперь и во мне кипела дикая страсть к разрушению) я просунул руки тебе под грудь и ухватившись за чашечки бюстгальтера разорвал его еще и спереди. Ты быстро избавилась от ненужных остатков бюстгальтера, откинув их в стороны, после чего немного приподнялась и я почувствовал, как мой набухший от желания член, погрузился в твое разгоряченное лоно, словно в кратер вулкана, со всех сторон обжигаемый кипящей лавой твоих соков. Ты изогнулась в спине и затрепетала, словно от удара молнии, с твоих губ сорвалось протяжное «Аааййй... Ахххх», а потом ты медленно начала двигаться сидя на мне, постепенно увеличивая темп. Твои волосы разметались по лицу, липли ко лбу и плечам, перепачканные кровью груди резко и завораживающе колыхались в такт твоим скачкам, ты была словно амазонка, яростно совокупляющаяся со своей жертвой, за несколько мгновений до ее смертельной агонии. Твои сильные пальцы до боли сжимали мои плечи, впиваясь ногтями в кожу и снова оставляя на ней глубокие отметины, но я был весь в твоей власти! Мой оргазм наступил за несколько мгновений до твоего, но пульсирующий зверь не подвел, оставаясь твердым, даже после того, как прекратил выстреливать горячие струи прямо в недра твоей голодной пещерки, перемешивая мою сперму с твоей лавой и позволяя тебе достигнуть самого пика наслаждения, где ты, замерев на долю секунды, словно подбитая птица, камнем ринулась вниз, набирая скорость, чтоб вдребезги разбиться о землю (наверное лишь так можно описать тот дикий, неземной, животный оргазм что произошел у тебя), ты вцепилась мне в волосы, все твое тело содрогалось в конвульсиях, каким то внутренним усилием ты сжимала и без того пульсирующее влагалище, от чего мой член заныл, словно его сжимал крепкий кулак. Я понял, что если тебя сейчас не остановить, то ты покалечишь и себя и меня. Выбрав момент, когда охват влагалища ослаб, я резко выдернул из тебя член, схватив за плечи, опрокинул с себя на пол и одним движением оказался восседающим на тебе. Твой бурный оргазм начал переходить в истерику, ты мотала из стороны в сторону головой, пыталась вырвать крепко прижатые мной к полу руки, ноги елозили по полу, ты вся извивалась подо мной словно змея, твое тело продолжало содрогаться, а из глаз бурным потоком текли слезы. Мне ничего не оставалось, как залепить тебе несколько звучных пощечин, от чего щеки еще больше разгорелись румянцем, но зато всхлипы стали стихать, в глазах появился огонек разума. Я больше не держал твои руки, но они так и остались поднятыми вверх, словно прикованными над головой, на запястьях темнели синяки, грудь была перемазана моей кровью смешанной с нашим потом. В глазах твоих промелькнуло удивление, непонимание, страх. Кажется, ты возвращалась в реальность из далекой страны грез, куда увел тебя варвар Оргазм. А я смотрел на тебя сверху вниз, и понял, что безумно люблю тебя, люблю всякой, шикарной красоткой, как сегодня утром, или лежащей на полу, растрепанной, с опухшими от слез глазами, растерзанной нашей страстью... мое сердце сжалось от любви и нежности к тебе, что я, склонившись низко над тобой, принялся жалеючи целовать обожженные пощечинами щеки, шептать что-то тебе на ушко, зарываясь лицом в рассыпанные пряди волос, вдыхать твой аромат, после чего подхватил тебя на руки и отнес в душ.

Приятные тонкие струйки смывали с тела жар страсти, остужая его, тонизируя и массажируя. Кажется, оргазм отнял у тебя все силы, высосал из тебя всю энергию, ты стояла безучастно, держась руками за мои плечи, пока я намыливал и смывал пену с твоего тела. Когда моя рука коснулась губок и клитора, ты вздрогнула, ойкнула и поморщилась, и я без слов понял, что твои органы до сих пор сильно чувствительны. Вымывшись, я завернул тебя в большое махровое полотенце и отнес в кровать. На мой вопрос про ужин, ты вяло мотнула головой и едва коснувшись подушки, провалилась в беспокойный сон.

На кухне нас ждал так и не состоявшийся импровизированный романтический ужин: вино, закуски, незажжённые свечи. Я налил полный бокал розового вермута и залпом выпил, сжевал бутерброд и усталый и разбитый поплелся в постель, так же быстро уснув, обнимая самого драгоценного человечка на свете!

Утром я так и не услышал, как ты ушла наработу, хотя обычно сплю очень чутко. А на кухне меня ждала записка:

«Любимый, доброе утро! Спасибо за милый ужин, хоть и поесть его пришлось только утром. И большое спасибо за вчерашний вечер, я смутно вспоминаю, что там происходило, но до сих пор ощущаю дрожь в коленях. С нетерпением буду ждать сегодняшний вечер. Целую, Твоя Зайка».

... А рядом с запиской, небрежно сложенные вчетверо лежали твои воздушные трусики. Они были влажные в том самом месте и еще хранили твое тепло. Я поднес их к лицу и вдохнул твой сладкий запах, а зверь в моих штанах оживился и неумолимо начал набухать в предвкушении нашего очередного вечера!

/ Автор рисунка Оmаr Оrtiz/