Делясь с подружками своими наблюдениями, девчонки все больше убеждались, что есть какой-то заговор. Взрослые все время пугали девочек опасностью «общения» с противоположным полом. Говорили вслух и при людях тоже вели себя очень скромно. Но стоило двум взрослым противоположного пола оказаться рядом наедине, как их поведение разительно менялось. Особенно это было заметно во время гулянок. После потребления горячительных напитков, взрослые становились менее осторожными, и за ними можно было следить почти в открытую.

Большинство женщин в деревне были семейными и люто ненавидели нескольких незамужних, живущих в деревне, называя их шалавами. У Ани складывалось впечатление, что они просто завидуют, что к тем мужики время от времени легко «заходят в гости». А замужним «погулять» гораздо сложнее. Поскольку если о них узнают соседи — то тут же к ним приклеивается презрительный ярлык «гулящая». Кстати, про Анину маму так никто не говорил, хотя сама Аня прекрасно знала, как минимум о троих мужиках навещающих ее регулярно.

Было интересно наблюдать, как на очередной гулянке женщины целенаправленно спаивали своих мужей, чтобы уложить его спать дома или даже оставив храпеть за столом, уходили «жаловаться на жизнь» с более стойким мужчиной. Через пол часика возвращались, и как ни в чем не бывало, присоединялись к застолью.

Конечно, бывали и скандалы и драки из-за попавшихся на месте преступления жен и мужей. Но у подрастающей Анюты складывалось впечатление, что это скорее театральное представление.

Все эти наблюдения привели Анюту вместе с двумя лучшими подружками на путь исследователей сексуальных удовольствий в еще достаточно юном возрасте. К четырнадцати они были уже отлично подкованы в теории и не могли дождаться, когда же смогут претворить свои знания в жизнь.

Однажды Светке пришла в голову идея. Подружки сидели на завалинке и исподтишка наблюдали за очередной собачьей свадьбой. Собаки носились взад-вперед, скрывались в придорожных кустах, да и прохожие заставляли девчонок отводить заинтересованные взгляды. Светка предложила заманить сучку в лес и там нормально все рассмотреть, как это происходит у собак.

Как девчонки и рассчитывали, вся кобелиная свора из пяти особей не отрываясь, следовала по пятам течной сучки. В лесу девчонки уже не стесняясь, придерживали сучку, наблюдая, как поскуливавшую собаку из соседнего двора друг за другом отымели все кобели. Светка вообще очень часто была генератором идей в их компании. Она первая в компании девчонок призналась, что мастурбирует перед сном и учинила целый допрос кто и как это делает, чтобы попробовать по-разному. Она же прямо там, в лесу принялась натирать свою письку, глядя на сношающихся собак. И она же начала уговаривать попробовать с собаками по-настоящему, беря подружек на «слабО». Но даже после того, как она смогла уговорить сначала Аню, а потом и вторую подругу Настю, у них ничего не получилось. Кобели просто не обращали внимания на девчонок стоящих перед ними на четвереньках.

Прошло несколько месяцев, пока Настя — самая скромная и начитанная из подружек вдруг заявила, что у нее все получилось с их домашним псом Шариком. Она, глядя на обнюхивающих друг-друга собак, догадалась собрать немного слизи от сучки и дать понюхать своему Шарику. Поведение того изменилось кардинально. И, краснеющая подруга кратко уведомила остальных, что все получилось, так и не рассказав подробностей. Тогда и Анюта воспользовалась советом. И дождавшись, когда никого не будет дома, «совратила» и своего домашнего Барбоса. Девственницей Аня тогда уже не была, лишив себя этой обузы ручкой от расчески. А судорожные и быстро прекращающиеся удары тоненького члена Барбоса впечатления на нее произвели. И попробовав еще пару раз, она забросила эту затею. А вот Светка наоборот, под впечатлением от наконец-то свершившегося первого секса еще долго уводила местную свору собак подальше в лес и пропадала там до позднего вечера. Уже тогда раскрывалась натура и темперамент каждой из девочек. Светка думала об этом постоянно, и с возрастом все больше становилась похожей на свою маму, которая сама искала повод зайти к кому-нибудь из местных мужиков «на палку чая». Настя была затейницей. Однажды попробовав что-либо, ее это переставало интересовать. Она постоянно стремилась попробовать что-то новое, неизведанное. За это и поплатилась, но это было позже. Как себя оценивала сама Аня, было понять сложно. Фразу: «А я нормальная баба» — можно было понимать как угодно.

Но вернемся к Насте. Однажды скучающие девчонки, слоняющиеся по деревне, как обычно забрели на ферму. Ее расположение и близко подступавший к задней части кустарник ни раз позволял девчонкам увидеть, что-нибудь интересное из запретной взрослой жизни. Заглянув в мутное от пыли окошко девчонки собирались уже уйти обратно. На ферме оставалась одна тётя Нюра. Мама Анюты ни раз жалела нелегкую судьбу этой немолодой женщины. Ей было уже под пятьдесят. Дети ее выросли и разъехались кто куда. Муж спился и два года назад замерз в сугробе пьяный. Сама она была некрасивой с потрепаным от оспы лицом, а в последнее время еще и сильно располневшей.

Тётя Нюра кормила единственного колхозного коня, потом долго расчесывала его гриву и гладила. Девчонки в это время покурили одну сигарету на всех, которую Светка спёрла у отца. Собрались уже уходить, как вдруг Настя цыкнула девчонкам, заставляя затихнуть и прильнуть к окошку.

Тётя Нюра, встав на колени одной рукой гладила живот коня, а в другой держала черную и толстую колбасу, свисавшую из него на добрых пол метра. Конь фыркал и перетаптывался на ногах, коротко привязанный к стойлу. Недолго погладив его, тетя Нюра подняла юбку, накинув ее себе на спину и оголив толстые белые ляжки. Повернулась к коню задом и, кряхтя, начала водить конским концом между ног. Черный конец заблестел от обильной слизи тети Нюры и она, сдавив посередине, начала пихать его в себя. Впихнув его почти до половины, она вдруг начала охать и раскачиваться. Конь переминался на ногах, пытался поддавать задом, но коротко привязанная веревка не давала ему сдвинуться с места, а тётя Нюра проворно, для своей комплекции, успевала убрать зад. Вдруг она затряслась всем телом, замерла и, недолго постояв с откляченным задом, аккуратно сползла с конского фаллоса. Снова опустилась перед конем на колени. Поплевала на руки и принялась массировать длинный конский член, скользя по всей длине. Конь вдруг еще больше захрипел, член его выгнулся трубой, доставая до груди, и из него хлынул поток белесой жидкости, стекая в солому. Тётя Нюра деловито вытерла руки, висящей рядом тряпкой, отвязала коня, открыла изнутри закрытую на задвижку дверь и была такова.

Девчонки пол дороги молчали, переваривая зрелище, а потом еще три дня почти все разговоры крутились вокруг увиденного. Каждая из них была уверена, что только тетя Нюра с ее бездонной дырой, единственная женщина в деревне способна выдержать секс с конем. Как вдруг через неделю Настя снова подняла эту тему и сказала, что любая женщина могла бы сделать то же самое, что и тетя Нюра. Света с Аней накинулись на нее, споря. И тогда Настя сообщила, что специально решила проверить. Сказала, что если расслабиться и возбудиться, то даже в них может поместиться палка колбасы до половины. А она почти такая же, как конский член. К тому же тетя Нюра сама контролировала глубину проникновения. Светка, сделав серьезный вид, спросила, какая именно колбаса похожа на конский член. А получив ответ, рассмеялась и начала подшучивать над Настей. Впрочем, и Аня не отставала от подруги. Шутки продолжились и на завтра. Настя обиделась на подруг и ушла домой. Света с Аней хоть и скучали, но идти мириться не спешили, считая свои насмешки безобидными.

Настя погрузилась в учебу, кроме того у нее появился настоящий ухажёр. Еще с начальной школы влюбленный в нее Пашка очень скатился по русскому языку, и Настя сама предложила помочь ему с учебой. Что было дальше, Аня знала уже не очень хорошо, поскольку общаться они почти перестали. Но по слухам любознательная Настя занималась с ним не только языком. Ребята на тот момент учились уже в десятом классе, и мальчики с девочками вовсю тискались по подворотням и на единственной в деревне дискотеке, проводящийся по субботам. Как вдруг Настю увезли в городскую больницу в гинекологическое отделение, и деревня начала обрастать слухами. Но поскольку после выписки из больницы Настя в деревню так и не вернулась. А вскоре и Пашка исчез из деревни и они с Настей сыграли свадьбу. Самой популярно стала версия, что Настя забеременела от Пашки и его заставили жениться.

И только Света с Аней, проведя собственное расследование и расспросив вечно пьяного сторожа, узнали, что он нашел Настю в соломе возле коня в крови и конской сперме. Побежал к Настиным родителям, они увезли Настю. Еще неделю не переставая, носили сторожу выпивку, не давая выйти из запоя. Поэтому если кому-то сторож и рассказывал эту историю, мало кто ему верил. По версии Ани выходило, что Настя все-таки решилась испытать член коня на себе. Может быть просто хотела доказать себе и подругам, что была права в том споре. Но забыла привязать его к стойлу и раздухарившийся конь вогнал ей свою елду по самое «не балуйся». А судя по тому, что он успел и кончить в нее, то он как-то умудрился не дать ей выползти из-под себя, пока не влил в нее содержимое своих огромных яиц. Родители, конечно, знали правду, но болтать не стали, а увидев влюбленного Пашку, переживающего за свою возлюбленную, сказали тому, что она попала в больницу из-за их утех. Пашка признался во всех своих грехах и с радостью женился на объекте своих воздыханий.