Стоял солнцепек. Невыносимую июльскую духоту едва ли спасало лёгкое морское дуновение. Я с Аливией сдружился в летнем лагере, нам было обоим по восемнадцать лет.

В тот день мы удобно разместились друг против друга на полу и рисовали стенгазету, которую потом вывесят на обозрение от нашего отряда. Наш же отряд, кстати говоря, ушел без нас купаться на море, так как мы были по уши в делах. С момента нашего знакомства, я всякий раз засматривался на эту светловолосую красавицу с искрящими голубыми глазами. Её цветущая грудь, словно дразнив меня, выпирала из облегающей тело розовой маечки. Я был не на шутку возбужден от этой — радость излучающей девчонки, и, как следовало ожидать, мой верный друг тоже начал активно вырываться из своего бездельного положения, образуя бугорок в соответствующем месте, что лишь шорты, да трусы пытались остановить его дальнейшее восхождение. В комнате властвовал наколенный воздух. Пот так и сочился с меня водопадом, а кожа начала зудеть, дальнейшее рисование вызывало только дискомфорт. Решившись сделать перерыв на холодный душ, я сказал Аливии, что пулей сбегаю ополоснуться, ибо у нас на двоих работы было более чем достаточно. Начиная вставать, я поймал взгляд её чарующих глаз на ширинке моих шорт, где под ними все так же хозяйничал мальчишеский стояк. Мне от этого стало до красноты неловко, но она на это только миловидно улыбнулась.

Сам не понимая того, что говорю, из меня вдруг вырвалась шутка, соль которой была в приглашении составить мне компанию, чтобы вместе освежиться под душем. В это мгновение я понял, что она не отвергла с отвращением мой внезапный подкол, а только захихикала. В это самое время во мне начала играть самоуверенность, которая толкала на несвойственные мне вызывающие действия. Решив взять свое полотенце, я начал беззаботно прямо на ходу снимать с себя влажную рубашку, вдогонку к ней и шорты, все это было хаотично раскидано по полу. Оставшись в одних трусах, в которых отчетливо был виден трубный силуэт моей объемистой половой конечности, я не постеснялся, сознательно быв уверенным, что она меня заметит, неспешно пройтись мимо. Дверь в душевой комнате беспечно оставил приоткрытой, наконец, швырнул так мешавшие эрекции трусы куда-то в угол и залез под струйки воды, иногда ловя их ртом. Моему ошеломлению не было придела, когда расслышал ее нерешительное покашливание. Обернулся.

Немного застенчиво в дверном проеме стояла Аливия, она учащенно дышала и смотрела своими неотразимыми лазурными иллюминаторами прямо на раздетого симпатичного мальчонка. Сдавшись первым и одолев ступор, я подошел, болтая своим ребячьим стояком, который уверен, если бы можно было снять с «предохранителя», пулей вылетел в неё. Я прикоснулся к её подрумянившимся щекам и почувствовал, как она слегка дрожит. Мы принялись жгуче целоваться. Недолго думая, сорвал с неё майку, а после резво расстегнул и лифчик. Тут показалась её грудь с торчащими вверх сосками, которую так и хотелось тискать, да мять руками; её трусики с высоким вырезом бедра стягивал особо увлеченно, под которыми взору открылась томительно-притягательная щелочка. Вот она и я с моим до предела вытянувшимся членом стоим раздетые друг перед другом. На нас обоих бросился рой возбуждающих мурашек. Взявшись за руки, я повел её за собой под душ и, горя изнутри, принялся покрывать поцелуями каждый сантиметр её аппетитного тела.

Я сжал цепкой хваткой дольки её пластичных ягодиц. От наслаждения она начала лихорадочно вздыхать. Мои эмоции накалялись до предела, закинув эту природную красоту себе на руки, спешно понес прямиком в комнату. Любовно уронив на кровать, начал широко раздвигать её ножки, да так, что писанный природой цветочек слегка раскрылся. Я пленительно стал собирать с него ароматы, жадно при этом его облизывая. Достаточно было нескольких движений языком меж её половых губок, как она, не выдержав, вскрикнула от наслаждения. Почти забыв про свой просто взрывающийся от возбуждения член, направил его к её доверительно отворенному женскому мешочку, немного проводив головкой из стороны в сторону, в конечном итоге плавно вошел в неё. Она вздрогнула и сильнее прижалась ко мне. Чувствовалось, как её щель сократилась, крепко обжимая мой объёмный подростковый инструмент изнутри, я начал медленно ускоряться и возить в ней своего друга. Каждое движение вырывало стон из её груди, порой то и дело она вскрикивала, закусив губу. Это меня возбуждало ещё сильней. Блаженно закатывая глаза, я любовался её формами, которыми я мог распоряжаться, как мне только вздумается.

Стены исчезли, пропало всё. Есть только мы. В сладких объятиях движемся, как одно целое, и каждое движение доставляет нам ни с чем несравнимое удовольствие. Я предложил поменять позу. Аливия перевернулась ко мне своей белой попой, заметно выделяющейся от всего её загоревшего на солнце тела, и встала на четвереньки. Я, расставив её ноги, снова всунул свой мокрый работающий пенис. Крики снова возобновились, её ноги от этого, словно животного секса, начинают дрожать в сладких конвульсиях. Она, грациозно прогнув спинку, начала ритмично двигать задом мне на встречу. Чтобы не кончить раньше времени, я периодически замедлялся или даже останавливался, частично оставаясь внутри неё. При этом я пальцами нащупывал клитор и интенсивно массировал его. Мои пальцы тут же стали мокрыми, что вошел одним из них в её попку. Анус сразу же сжался, плотно охватив палец кольцом. специально для еtаlеs.оrg Я медленными движениями двигал им взад-вперед, и постепенно моя партнёрша расслабилась так, что мог войти уже двумя пальцами. Громко стонав, она испытывала неистовое наслаждение от ощущения двойного проникновения и иногда вскрикивала. Удовольствие от секса было вдвойне сильнее. Она чувствовала, как с судорогой двух половинок её попы, кончает, ощущая внутренние извержение, которое вот-вот вырвется рекой наружу. Юная леди на какое-то мгновение оцепенела. После того как её душа обомлела, она влюбленно повернулась ко мне лицом и, ухватившись за мой приятно изможденный половой орган, направила его себе к губам. Это было неописуемо.

Она посасывала то одно, то другое яичко, они поочередно исчезали у неё во рту. Вместе с этим рука не давала спуску моему члену, нежно продолжая его массировать. Предвкушая свой оргазм, я начал ощущать покалывания и, не контролируя себя, принялся фонтаном кончать на её лицо и грудь. Развалившись во взаимных объятиях, мы несколько минут лежали полностью обмазанные в наших эрогенных от испытанного оргазма соках. Понимая, что наши вожатые и друзья должны скоро примчаться с моря, мы, почти восстановив сбившееся дыхание, встали, шатаясь и еле перетаскивая наши слегка дрожащие ноги, шли в душ, где все так же лилась не выключенная вода. Помывшись и выскочив нагишом, мы взялись за поиски своего раскиданного белья. После оргазма у нас всё шло хорошо, кроме ног.

Симпатия заковала нас в цепи. Вплоть до самого конца смены после отбоя мы частенько сбегали по ночам к морю, где «делали себе погоду « или же просто лежали в объятиях, смотря на небосвод, и подолгу выглядывали дальние скопления огромного количества звёзд нашей бескрайней галактики.
С тех каникул и по сей день нас крепко связывает немеркнущая любовь.