Сложные отношения

Часть 1

Меня зовут Димкой. В прошлом году, закончив сельскохозяйственный техникум, с дипломом механизатора в кармане, я вернулся домой в свой родной посёлок. Наш дом был построен ещё лет десять назад и жили мы в нём большим дружным семейством. Мои родители, мы с сестрой, моя тетка с сыном. Его отец оставил свою семью, уехав в город и больше двух лет не давал о себе знать. Тётя Сима – сестра моей матери, женщина тихая, хозяйственная, весь порядок в доме был на ней. Работала она на ферме дояркой, а в перерывах между дойками коров успевала управляться по хозяйству дома. Моя мать – Лариса Николаевна, трудилась в правлении колхоза бухгалтером, занималась общественной работой в профкоме. Отец – Фёдор Петрович заведовал мастерскими в сельхозтехнике. Сестра Вера, на будущий год заканчивает школу и собирается также, как и я, поступать в тот же техникум. Наш двоюродный брат Лёнька работает трактористом в полеводческой бригаде. Словом, все заняты днём на работе, а под вечер, после трудового дня, собираются дома за ужином. Мы с Лёнькой, наскоро поужинав, сматывались на улицу, погулять с друзьями. Веру родители держали дома, ограничивая её общение с поселковой молодежью. Сестрёнка с тихой завистью наблюдала наши сборы на гулянки и мечтала о том, как уедет в город на учёбу и оторвётся по полной без родительского присмотра. Уже в дверях, сочувственно подмигнув Верке, мы шумно вываливались из дома и спешили в свою компанию. Частенько гурьбой бродили по окрестностям своего посёлка, горланя под гитару попсовые шлягеры, ходили на клубную дискотеку, где искали повод к потасовкам с пацанами с других улиц. Нередко вечер заканчивался очередной дракой с соперниками или проводами по домам своих подруг и уже глубоко за полночь возвращались домой. При некотором однообразии нашего досуга мы вовсе не скучали, хотя нет - нет, да и теряли своих корешей, в связи с призывом в армию, женитьбой, а бывало и привлечением к ответственности судебными органами за нарушение правопорядка, на пару недель, на более серьёзные сроки мы не  влипали.

* * *

Порой, нам с Леонидом, матери выговаривали своё недовольство по поводу наших бесконечных гулянок.

– Когда уж вы ума наберётесь, – завела очередную перебранку моя мамаша, глядя на наши рожи, разукрашенные синяками и ссадинами после очередного возвращения домой с дискотеки, – не дети уж с пацанами хлестаться. Нет, чтобы выбрать себе порядочную девушку и определиться в жизни, как все приличные ребята – ваши же друзья. Так нет, зальют зенки и безобразят, оглоеды бесстыжие. Вот отцу скажу, с ним у вас разговор другой будет!

Тётя Лариса! – вскинулся Лёнька, – да что нам ещё делать, коли нет у нас стоящих баб в посёлке, с Веркиными одноклассницами романы что ли крутить, так они или шалавы, или как наша Верка, в заперти сидят. А те, что постарше, уже замуж повыскакивали или на рожу без страха не взглянешь.

– А вам поди, красавиц городских, да крашенных подавай, – подключилась тётя Сима, – так в холостяках проходите, пока не сопьетесь – дурачьё!

– На наш век и одиноких баб, вроде тебя, Сима, хватит, кстати, а тех самых «приличных ребятах». В нашей компании трое таких приличных околачиваются. Так стоит оно того? – Уточнил я, – на мой вкус, так ты самая подходящая для меня, жаль, что родственница, а то бы ….

– Тьфу на тебя, оболтус! Нашёл себе ровню, – возмущенно воскликнула тётка, – был бы не сродни, да не соплив, ты у меня бы враз в мужьях через паспорт прописался, не мне ты достался!... А вот попадётся посмышлёней какая, не отвертишься, ходок!

– Чем же она меня возьмёт? – С издёвкой выпендрился я.

– Чем и всех вас умников берут  – пузом!

– Ну, это ещё не повод жениться, тётушка, их залёт не во всём наша вина.

– А вот как в ум войдёшь, да поймёшь, что от своего ребёнка отказываешься, чтобы он кого-то папкой звал, так по-другому заговоришь, – рассудила Сима, расправив фартук на своей ладной фигуре.

– Так сама чего не сыщешь «приличного», коли у тебя такая чёткая стратегия есть?

– Все приличные на перечёт или молоды для меня, да и где тут пузо нагуляешь, за плетнём под яблонькой?…

– Серьёзный аргумент, тётушка. А с другой стороны и без ребёнка за плетнём тоже не выход, где-то женщине тоже свои проблемы решать надо, не в коровнике же в стойлах… Так, что я мог бы по родственному посодействовать, тем паче с ребятёнком тебе уже поздновато, полагаю.

– Дала бы тебе тряпкой по роже твоей наглой, да выросла дубина чёртова!

– Если взять из контекста «дала бы тебе и выросла дубина чёртова» наше понимание почти совпадает, Сима.

– Ларис! Нет, ты слышишь, чего твой сын тут несёт!

– На твоём месте, я бы так не возмущалась сестрёнка, – остановила её матушка, – племянничек дело говорит. Не намного ты его старше, ведь ему надо где-то свои дела решать, а тут и ты, с теми же проблемами. Никто и знать не будет – шито, крыто, овцы целы, волки тоже при делах, а то, что родственники, так не попрямой же…

– Интересный без меня разговор пошёл, Тётя Лариса, – возник Лёнька, – я вроде, как не при делах получаюсь? У меня ведь те же проблемы, что у Димки, если не забыли… Если мою мамку брательник может, а я тебя мог бы…

– Я при муже, дурачок, но с тобой тоже надо решать. У меня в правлении Иринка, с мужем пьянью плохо живёт. Предложу, думаю, не откажется да и моложе твоей матери будет.

Сима обвела всех растерянным взглядом и уже будто соглашаясь, как с решённым вопросом, произнесла в раздумье:

– А что Фёдор скажет, как прознает? Ведь всё одно дознается, нет, без его согласия я не решусь на это.

– Ну, это уж моё дело. Только Верочке об этом знать не следует. Через пару месяцев в город уедет учиться, проще будет, но и вы, поганцы, со своими номерами заканчивайте, мужиками пора становиться, с нашей стороны мы вам на встречу пойдем, но и вы уж не проказьте.

* * *

Что и как сказала мать отцу о нашем вчерашнем разговоре, не знаю, но утром я получил от отца увесистый подзатыльник с резкой критикой в наш адрес:

– В ваши годы я обходился без вмешательства своей матери, обормоты! Додумались, свои заскоки решать с домашними няньками. Так и до матери доберёшься, мерзавец! А мне, что в очередь по записи?... Чему вас только в технарях этих учат. Пошёл с глаз долой!

– Бать, если я виноват, то забудем. Считай, ничего не было, просто думали, что для всех будет хорошо…

– Что же меня не охватили, если для всех-то хорошо? Я, может, всю жизнь мечтал в гареме пожить!

– Ты серьёзно что ли?

Чёрт с вами, не попадитесь, смотрите. Сестра прочухает, проблем не оберёмся.

– Бать, а мама не будет возникать если ты с Симой?...

– Там решим, пока помалкивай.

Мы с Лёнькой отправились на работу, заодно, мать предложила заглянуть к ней в правление, предварительно заценить Ирину. Её мы увидели в бухгалтерии, среди кучи папок, бумаг и счетов.

– Ирусик, ты что-то рано взялась за работу. – окликнула сотрудницу мать. День лучше начинать с чашки чая.

Из-за груды папок поднялась женщина, оглянувшись на вошедших, смущённо прикрыла ладонью правую сторону лица.

– О, как! Воскликнула мать, всматриваясь в оттёк под глазом Ирины. Он тебе симметрию восстанавливает? Только левый глаз открылся, теперь справа та же хрень. Ты его в отделение сдала?

– Ещё вчера отправила.

– А с утра заявление забрала?

– Собиралась, сейчас закончу и пойду.

– Вот что мальчики, идите себе, вечером увидимся, – обратилась к нам мать.

Мы вышли, и вслед за нами выбежала маман, на ходу крикнув Ирине, чтобы поставила чайник.

– Ну как, Лёньчик? Ты не смотри на её фингал, за неделю сойдёт, а женщина она приятная, покладистая, фигурка отменная, к тому же молодая ещё. Оно-то и скверно, что замуж за алкаша выскочила по глупости. Ну, что молчишь, понравилась?

– А я ей понравился? – Растеряно произнёс парень.

– Ты её мужика не видел, Лёня. Хорошо ещё без детей живут. Ну что, мне поговорить с ней?

Лёнька нерешительно кивнул головой и, ухватив меня за рукав, потянул на улицу. Шли молча, брательник на мои вопросы упрямо отмалчивался, может обиделся на меня, что я собирался спать с его матушкой. Ну он тоже остался при козырях. Эта Ирина почти красавица, грех жаловаться, ему даже не пришлось самому подъезжать, за него тётка расстаралась. Неблагодарный!

* * *

Между тем, Лариса Николаевна вернувшись в бухгалтерию, за чашкой чая расспросила Ирину о произошедшем вчера конфликте в её семье. И перешла к задуманному плану.

– Ирочка, милая, до коих пор ты будешь терпеть этого проспиртованного импотента, который не в состоянии трахать собственную жену. Давно пора послать его к чёрту и жить в своё удовольствие, иметь молодого любовника, ходить с гладеньким личиком, вместо опухшего от синяков, считая себя верной женой такого урода.

– Лариса Николаевна, где мне такого любовника найти и куда мне этого муженька деть?

– Ну для начала пусть свой срок отсидит до конца, не бросит свою дурь – разведёшься. А с любовником ещё проще, хоть сегодня. Лёньку моего видела?

– Что же он моложе-то не нашел? Я ведь старая для него, поиграется и бросит.

– А и бросит, другой найдётся на такую-то красоту. Может мужа найдёшь, где не ждёшь. Ну решай, хочешь с мужиком сегодня в постель лечь? Будет тебе мужик, а коли своё добро дороже, беги в отделение и получай очередной фонарь. Но, ежели, получать, так за дело.

– А узнает кто? Сраму не оберёшься!

– Не девочка чай, с умом обделай, мой не из болтунов, другого не предложила бы.

– Спасибо Лариса Николаевна, я вечером уйду пораньше, прибраться, встретить?...

О чём речь, сама выгоню.

* * *

День прошёл в ожидании вечернего события, меня это волновало и тревожило. К обеду Леонида позвали к телефону и моя мамочка уведомила его, что вечером его будет ждать Ирина по названному адресу. Чтобы после работы шёл сразу к ней. Женщина глупая, потому и не счастливая, мужчина ей необходим, но с пониманием и без грубости, а дальше сами решите – продолжать эту канитель или на этом закончить. Лёнька вернулся взвинченный на нервах. Покурив, мы всё же разговорились и он поведал мне, что Ирину он заметил ещё раньше. Видел её как-то на улице под руку с мужем. Она напомнила ему артистку Жану Прохоренко. Ещё тогда он влюбился в неё, как последний дурак. А сегодня, увидев её в Правлении, вдруг растерялся от неожиданности. Я всерьёз струхнул за исход их свидания, так как запланированный трах с симпатичной женщиной оказался под угрозой срыва на слюни и сопли с его стороны.

– Ты прихвати на случай пузырёк, если сама предложит, прими чтобы расслабиться, сам не нарывайся, – ей свой алкаш надоел.

– Да, я понимаю, но как-то знобит от мысли, что сегодня с ней буду, хоть валерианку пей.

– Ну озноб, не диарея. Ей мужик сегодня нужен, а не котёнок припадочный с запахом лекарства. Соберись, братишка, считай, что это единственный шанс для тебя. Завтра ты себе не простишь этих соплей. Ты мужик, понял? Всё, пошли работать и не думай больше ни о чём. Сегодня нас ждут великие дела и облажаться нам нельзя, «товарищ Жюков».

Вечером мы пожелали друг другу удачи и разошлись в разных направлениях.

* * *

Лёнька всё же прихватил бутылку хорошего вина и, засунув её во внутренний карман куртки, направился к знакомому дому, где уже не раз видел Ирину, выходящую со двора этого деревянного строения. В окнах теплился приглушенный свет и на крыльце мерцала лампочка, отбрасывая тусклое пятно на входную дверь. Звонка не было и он не громко постучал. В тишине раздались тихие шаги, дверь приоткрылась и в её проёме показалось бледное лицо хозяйки.

– Проходите, прошу, я жду Вас, … то есть тебя жду, … – они вошли и женщина закрыла на засов тяжелую дверь в прихожей, – нам, наверное, следует познакомиться. Я Ирина Михайловна, прости, Ирина, ты Леонид, – смущённо протянула она руку.

Лёнька мягко подержал её горячую ладонь в своей и нехотя отпустил.

– Снимай куртку, повесь сюда, идём на кухню, я покормлю тебя, ты ведь с работы.

– Спасибо, я не голоден, в обед ходил в столовую. Я не рано пришёл?

– В самый раз, на улице уже темно, надеюсь, тебя никто не видел и ужинать уже пора.

Хочешь выпить немного? У меня есть, тебе водку налить? Не вино же тебе пить.

– Спасибо Ирина, мне только самую малость, для разговора, что-то волнуюсь как-то. А вы выпьете со мной?

– Я водку не пью, а другого не держу… Я так посижу, не беспокойся обо мне.

– Я как знал, что не помешает, я сейчас…

Леонид вернулся в прихожую и достал из куртки бутылку вина. Ирина настороженно взглянула на принесённое вино и достала с полки ещё одну рюмку для себя. Только мне немного – за компанию.

Стол был уже накрыт, тарелка дымящихся щей, хлеб, нарезанный тёмными ломтиками. Копченая колбаса, веером разложенная на блюдце с одной стороны и с другой сыр, в овальной селёдочнице синела масляной спинкой рыба. Леонид наполнил рюмку Ирины вином и, плеснув немного водки в другую, поднял свою рюмку.

– Ирочка, я выпью за тебя, больше года тебя знаю, много раз видел на улице, но ты была не одна, а сегодня мы вместе и я рад этому.

Ирина удивленно смотрела ему в глаза и рюмка подрагивала в её руке. Они выпили и опустили свои рюмки на стол.

– Спасибо Лёнечка, я, правда, ничего не понимаю, но для меня это неожиданно и очень приятно. Ешь, хороший мой, не смотри на меня, мы потом поговорим.

Ужин закончился и Ирина пригласила парня в комнату, где стояла кровать с накинутым на неё сиреневым покрывалом. Рядом, торшер выхватывал круг света на накидке, шторы плотно закрывали два окна во двор. Леонид опустился в кресло, а Ирина вышла в другую комнату, чтобы переодеться и вернулась к нему в свободном халате, прикрывающим высокую грудь красивой, молодой нерожавшей женщины.

– Ты мне нравишься, Лёня, давно я не чувствовала себя такой желанной. Мне с тобой необыкновенно хорошо.

Ирина расстегнула пуговицы на рубашке Лёньки, провела ладонью по сильной груди парня, поправила вьющиеся волосы у себя на голове и приникла к его груди.

– Лёня, у тебя уже были женщины?

– Таких красивых не было. А у тебя, кроме мужа?

– Ты первый, милый. Хочешь меня раздеть? Только сначала сам разденься, мне первой неловко.

Когда парень снял с себя трусы, член, ощутив свободу, устремился вверх, обнажив край головки. В возбужденном состоянии, Лёнька приблизился к женщине и потянул поясок халата на её талии. Полы халата  разошлись в стороны, обнажив высокую грудь, плоский животик над лобком, прикрытым полоской шелковых трусиков. Крепкие бёдра женщины спускались к стройным ножкам Ирины. Парень снял халат с плеч своей любовницы, притянул её к себе, обхватив руками спину своей возлюбленной. Сердце его учащенно билось, в голове стучала мысль о том, что свершилось то, о чём ещё вчера не мог, даже представить. Эта женщина была его, он мог прикасаться к ней, целовать, наслаждаться её тихой красотой. Волна нежности разлилась в его сердце, ничего дороже, чем эта желанная женщина, у него не было в жизни. Ирина пошевелилась в его руках и заглянула в глаза Леониду.

– Что-то не так Лёнечка? Ты не хочешь меня? Погоди милый, я тебе помогу, сейчас станет хорошо, родной мой.

Она освободилась от его объятий и, стянув с себя последнюю деталь белья, подвела к кровати, посадила на неё своего гостя, прикоснулась к возбуждённому члену парня губами, поцеловав головку, обнажила её и сделала рукой несколько движений по напряженному стволу члена. Руки Леонида легли на плечи Ирины, он приподнял её голову и, наложив на её рот робкий поцелуй, потянул женщину на прохладные подушки, чтобы вдоволь насладиться ей. Долгие поцелуи и ласки любовников продолжались, пока Ирина не ослабила стиснутые, напряженные колени и не впустила в своё влажное от соков влагалище член молодого любовника. Преодолев тесную вагину, ствол устремился в её глубину, а достигнув её, замер на мгновение, желая ощутить её заполненность собой и вновь устремился к выходу, но не достигнув полного возвращения, вновь ринулся к своей цели. Поступательные движения бёдер Леонида, со всё более частыми шлепками о ягодицы Ирины, лежащей под ним с приподнятыми ногами, постепенно возвращали её к давно забытым ощущения лёгкого восторга, от замирания внизу живота. Страстное дыхание женщины сбивчиво участилось, переходя в томительное постанывание. Её слабые вскрики при глубоких проникновениях в промежность, глохли под требовательными поцелуями Лёньки. Ноги Ирины тесно обхватили бёдра мужчины, препятствуя их возвращению, желая удержать это орудие, приносящее наслаждение от проникновения в себя. Измучив партнёршу долгими фрикциями, Леонид поставил её на слабеющие колени, подхватив рукой под кустистый лобок и продолжил усиленно долбить узкую промежность, ощутив сладкую дрожь внутри себя, накатившим спазмом, приведшим к освобождению от сильного напряжения в члене. Мощные выбросы молодой спермы в раскрытую вагину своей любимой, продолжались до тех пор, пока в его яйцах не иссяк её запас. Усталое тело Ирины с последними усилиями держалось под завершаемыми ударами, наносимые её партнёром. Своим уставшим сознанием, она не могла удержать в памяти число томительных оргазмов, полученное от молодого любовника. Где-то в меркнущем сознании ворочалась горькая мысль, что эта ночь, возможно, первая и последняя. Что с последующими встречами, если он их захочет вновь повторить, уже не возникнет той страсти и мучительной борьбы за обладание друг другом. Насытившиеся тела любовников упали на прохладную ткань покрывала. Долго они лежали рядом, пока их дыхание не восстановилось.

– Как тебе, родная, я измучил тебя? – тихо произнёс Леонид, нежно поглаживая круглые ягодицы любимой женщины, – впредь буду осторожней, ты такая… я не смог сдержаться и был слишком груб.

– Глупый, просто я для тебя недостаточно молода, со мной надо дольше возиться и я тебя не успела настроить, ты просто чуть поспешил. А что касается наших дальнейших встреч… Вернётся муж, мне придётся иногда с ним… ну ты понимаешь меня, а после тебя мне это кажется невозможным. Женское сердце слишком привязчиво, мне может захотеться не только постели с тобой. У меня возникнет очень сложное отношение к тебе, хотеть быть с тобой постоянно и не позволять себе этого. А если я захочу ребёнка от тебя, как это всё можно допустить, а перед мужем, пусть даже перед таким, к которому у меня ничего уже не осталось…

Лёнька ощутил в душе медленное исчезновение тихой надежды. Ирина сама сказала о том, о чём он не позволял себе даже подумать.

– Замолчи! Не будем сейчас говорить о плохом, сегодняшняя ночь наша, пусть она до конца останется лучшей для нас. А там, возможно, всё сложится не самым плохим образом.

Они смолкли, но через минуту Ирина прижалась всем телом к Лёньке, погладила по голове и тихо шепнула:

Лёнечка, родненький мой, тебе пора. Скоро светает, собирайся, милый, нам было замечательно и помнить это будем всегда. Мы когда-нибудь ещё, обязательно свидимся, только не ищи меня, я сама тебя найду…

Продолжение следует

127387   28 19124  263   19  +9.29 [44] Следующая часть

моя семья, выход из положения, романтика