Я не была участником презентации и не знаю, что там происходило, я просто увидела Лиду, когда пришла утром к Эльвире домой...

Я быстро пробежала в это утро четыре остановки до дома Хозяйки. Поднялась на этаж, встала на колени перед дверью и нажала на кнопку звонка. Всегда в это мгновенье во мне рождался и постоянно преследовал страх от возникающей мысли, что будет со мной, если мне не откроют дверь. Но в этот раз замок щелкнул и дверь открылась. Хозяйка была в приподнятом настроении, по ее настроению можно было понять, что вчерашнее мероприятие прошло хорошо.

Я действовала как автомат. Быстро перенесла вес своего тела на руки, поставив их на пол, заползла на четвереньках в квартиру. В тот момент, когда дверь за мной закрылась, я уже снимала платье, оставляя себя голой.

Потом была процедура приветствия, которую так любит Хозяйка — поцелуи ее рук и тапочек. Вся эта процедура проходит всегда в абсолютной тишине.

Закончив приветствие, я замерла в ожидании дальнейших приказов.

— Молодец, — заговорила Эльвира, — Я рада, что ты поняла, что надо точно выполнять приказы. Тебе сегодня придется много поработать, убраться после вчерашнего мероприятия.

Наверно если бы кто-то смотрел на нас со стороны, то посчитал данную сцену очень необычной. Большая белокурая женщина идёт по коридору, а за ней на четвереньках, стараясь погибать спину, ползет совершенно голая женщина, не менее крупная по размерам.

Вдруг, в конце коридора я увидела Лиду, сидящую в углу. Ее белое платье, которое было надето на нее вчера, было изодранным и грязным, на лице была размазана косметика большими красно — чёрными пятнами. Грудь находилась за пределами лифа платья и была в следах от веревок, в шрамах от плети и ожогах от сигарет. Девушка смотрела в никуда совершенно опустошенным взглядом. Увидев Лиду такой, я даже остановилась. Хозяйка сразу поняла, на кого я смотрю. Она остановилась, и, не оборачиваясь на меня, тихо и строго произнесла: « Смотри, корова, и тебя это ждёт, если плохо будешь меня слушаться!»

Я сразу же поспешила за Эльвирой. Когда мы вошли в гостиную, я увидела, что по полу комнаты были разбросаны плети, обрывки веревок, использованные презервативы.

От запаха и увиденного я поморщилась. Что не осталось без внимания Хозяйки.

— Будешь много морщиться, заставлю все поднимать ртом.

После чего, носком тапочка Хозяйка указала на плеть, лежащую на полу, и приказала: «Дай ее мне».

Я положила руки локтями на пол, наклонила голову, и, захватив зубами за ручку плети, поднялась и подала ее Хозяйке. Следующее, что мне было приказано, поднять — это был хлыст, который лежал на использованных презервативах. Эльвира также указала ногой на него. Она делала это специально, чтобы либо я перешагнула себя, либо нарвалась на наказание. Я знала, что приказ она не отменит. Закрыв глаза, чтобы подавить свою брезгливость, я опустилась на локти и наклонила голову параллельно полу. Глаза я открыла в самый последний момент, увидев кончик хлыста, я захватила его зубами, быстро поднялась и отнесла хлыст Хозяйке.

— Достаточно. Развлеклись и пора заниматься делами — произнесла Эльвира, наблюдая за всеми моими телодвижениями.

Помахивая плетью и хлыстом, которые она держала сжатыми в руке, улыбаясь, она произнесла: «Вчера я, корова, долго думала о тебе, о твоём дальнейшем воспитании и приняла решение. С сегодняшнего дня я буду наказывать тебя два раза в день».

От услышанного меня бросило в дрожь. Видя мой страх, Хозяйка довольно улыбнулась и скомандовала: «Быстро легла на пол! На живот!»

Оцепенев в замешательстве, я услышала недовольный окрик Эльвиры: «Ну что ты на меня смотришь, блядь не доебанная? Я тебе приказала лечь!!! Значит должна лечь, а не строить, не довольны блядские глазки!»

На последних словах она не очень сильно размахнулась рукой и послала бьющую часть плети в мою сторону. Это только усилило мою дрожь. Я рухнула на пол, не обращая внимания на то, что рядом со мной, лежат использованные презервативы, а под моим животом — фаллоимитатор, весь в следах чужого сока.

— Руки и ноги в сторону, — прозвучала другая команда, как только моё тело коснулось пола.

И вот, я уже лежу, как от меня потребовала Хозяйка, а она подходит ко мне и ставит ногу в тапочке мне на поясницу.

Я слышу запах плети, а потом ощущаю первый удар ею. Эльвира старается бить так, чтобы плеть попадала мне по заду и чуть попадала по моим губам. Раз, второй, третий.

— Я научу тебя, сучка, слушаться, — приговаривает она, — Ты будешь все выполнять с первого раза, с первого слова!

И ещё несколько ударов, которые уже просто невозможно терпеть.

— А это тебе, чтобы не задумывалась.

Порка быстро заканчивается.

— Вика, встань! — Хозяйка снимает с меня ногу, — Развернись ко мне жопой.

Я быстро, не задумываясь, выполняю все, что от меня требуется.

— Расставь ноги!

Я ощущаю, как ее палец проникает за половые губы. Удостоверившись, что я нахожусь в состоянии возбуждения, Эльвира приказывает мне ждать ее.

Она уходит из комнаты, но быстро возвращается. Кладет рядом со мной совок, веник, тряпку и ведро для мусора. Также Эльвира принесла дезинфицирующий аэрозоль

— Начинай убираться, — приказывает она.

Выходя из гостиной, не поворачиваясь в мою сторону, Хозяйка произносит: «Да, кстати, забыла тебе сказать — вставать на ноги тебе запрещено!»

Я начинаю кружить на коленях и четвереньках по комнате, собирая мусор в ведро, протирая интим предметы специальным аэрозолем, которые складываю в коробку, предусмотрительно принесенную Эльвирой.

Убираясь я старалась не думать, о том, что я нахожусь без одежды, что мелькаю пиздой ползая на четвереньках. Но чувство стыда не покидало меня, и я ощущала, как горят мои щеки.

Продолжая крутится по комнате, я чувствовала, как болят мои исхлестанные половые губы и зад. Минут через сорок весь мусор и атрибутика полностью собраны. Хозяйка появляется в комнате снова.

— Молодец, — хвалит она меня.

— Теперь я думаю, что надо пропылесосить ковёр и очистить его щеткой, — произносит она, все с той же улыбкой кошки на губах, — Пылесос и щётка в шкафу в коридоре.

— Все это, — показывая на орудия труда, которыми я пользовалась до этого, — Поставишь туда.

Я пытаюсь ползти на четвереньках, держа совок и веник в руках, но так идти очень неудобно. Я кладу веник на него совок, опять кладу руки на пол, опуская тело и касаясь шершавого ковра сосками грудей, наклоняю голову параллельно полу, открываю рот и стараюсь поднять эту тяжелую конструкцию с пола.

Мне не удаётся сделать это с первой попытки, пробую ещё раз, более широко раскрыв рот и чётко зафиксировав конструкцию между челюстями, отправляюсь в коридор. В спину, звучат аплодисменты Хозяйки.

Я возвращаюсь в гостиную, таща пылесос за металлическую трубу, взятую между зубами. Начинаю пылесосить огромный ковер в гостиной и сгораю от стыда, так как все время уборки Эльвира сидит в своём кресле и наблюдает за моими передвижениями с улыбкой.

Как только, я закончила уборку полностью, Хозяйка скомандовала: «Вика, встань на ноги и иди на кухню, вымой посуду!»

Пока я мыла посуду, я не видела и не слышала из за шума льющейся воды что происходит во всей квартире. Оказывается за время моего нахождения на кухне, приехали какие-то люди и увезли Лиду в специальный реабилитационный центр, где приведут в порядок ее внешний вид и она пройдет курс занятий с психологами, для дальнейшей продажи новым Хозяевам. Но об этом я узнала гораздо позже, а проползая по коридору, лишь обратила внимание, что Лиды уже нет.

С посудой я провозилась долго. Закончив работу, я решила отправиться в гостиную, чтобы доложить о выполнении приказа. Выйдя с кухни, я столкнулась с проблемой — как идти и каким образом предстать перед Хозяйкой, чтобы доложить ей о выполнении приказа. Вроде она сама мне разрешила подняться на ноги и идти мыть посуду. Подумав немного и решив не навлекать лишнего гнева на себя, я встала на четвереньки. Вползая в гостиную, я остановилась перед Хозяйкой, сидящей к кресле.

Посмотрев на меня, Эльвира осторожно погладила меня рукой по щеке. От этого ее движения, по моей спине прошли веером мурашки и перехватило дыхание. Я не знаю почему, но в присутствии этой женщины, чтобы она не делала со мной, я терялась и становилась безвольной.

— Ты у меня Молодец, — похвалила меня второй раз за этот день Хозяйка, — Я решила тебя наградить. Я дам тебе удовлетворение, и даже сама, удовлетворю тебя. Ляг на пол, на спину. И жди я приду.

Оперевшись руками на подлокотники кресла, она встала и вышла из гостиной. В этот раз она отсутствовала значительно долго. Все это время я лежала и пыталась, представить то, как она будет меня лизать. Думала о том, смогу ли я кончить от таких ласк, так как это будет мой первый опыт лесбийских ласк в мою сторону. Когда Эльвира вернулась, она подошла ко мне и опустилась рядом на колени. Погладила опять меня по щеке, погладила мою грудь. После чего провела пальцем от моих грудей вниз к клитору.

— Коль, я твоя Хозяйка, — вдруг сказала она, — Я не хочу, чтобы ты видела, как я ласкаю тебя. Поэтому я завяжу тебе глаза.

Она приподняла мою голову и очень аккуратно одела мне на голову повязку для глаз, которую используют в самолетах. Через минуту я почувствовала, как холодная петля захватила мне руку и отвела ее в сторону, то же самое было проделано с другой рукой и ногами. Я не могла нечего видеть, превратилась только в ощущения. Я чувствовала, что Эльвира рядом, потому что своей грудью ощущала, как ее палец очерчивает контуры моих сосков грудей. Ее палец гладит меня по животу, и медленно спускается вниз, немного замедляя своё движение, обходит, не касаясь клитора, очерчивает контуры половых губ, и вновь начинает подниматься вверх. Я чувствую, как Эльвира наклонилась и целует мне грудь. Мне хорошо и приятно. Я изгибаюсь.

Я издаю первый звук наслаждения и вдруг слышу звук включившегося пылесоса. Что-то сильное начинает всасывать и отпускать соски моих грудей, причиняя мне боль.

Покой и предвкушение наслаждения исчезают в миг.

— Сейчас я удовлетворю тебя, — сквозь шум пылесоса я слышу голос Хозяйки, — Сейчас я удовлетворю тебя похотливая корова. Тебе будет очень хорошо. Будешь первой зарегистрированной сучкой выебанной пылесосом.

Она чередует засасывая то сосок на одной груди, то на другой. Так как я зафиксирована по рукам и ногам, я не могу уклониться, закрыться. В моей голове только одна мысль, что будет со мной если, она направит пылесос именно туда, в мою пизду, я же не выдержу.

— Я добьюсь, чтобы у тебя, шлюха, стояли соски как у дойной буренки.

И будто обладая способностью читать мысли, она скользит трубой пылесоса по моему телу вниз, оставляя лёгкие засосы на моём теле. Мой страх начинает усиливаться.

— Нет, нет, — начинаю говорить я.

Но из-за сильного звука Хозяйка не слышит, или делает вид, что не слышит меня. Раздается звук хлюпающего всасывания. Я начинаю ощущать как приставленная рукой Хозяйки к моим половым губам трубка пылесоса начинает кричать начинает сильно всасывать их.

— Нет, нет, — мои слова услышаны Эльвирой, но это только сольно подзадоривает ее, — Сейчас, я тебя раскрою блядь. А то лежит руки и ноги развела, а пизда склеенная.

Она мучает мои половые губы. Каждый раз, заставляя меня изгибаться всем телом и кричать. Я начинаю ощущать всасывающий поток воздуха в области клитора, чувствую, что начинаю проваливаться вниз, что стена воздуха начинает двигаться на меня. Я кричу, что-то говорю, но что именно не слышу и не понимаю. Только чувствую сокращения мышц влагалища. И красно-жёлтые круги перед глазами, не смотря на то, что на них надета маска.

Звук работы пылесоса прекратился, я вновь ощутила ласковые и нежные прикосновения к себе, меня гладили, как гладят кошку. Хозяйка поцеловала мои измученные соски. Она гладила меня по животу, пару раз коснулась моей пизды, опять заставляя изгибаться тело уже под ее руками. Я была очень близка к пику наслаждения, но вдруг я услышала голос Хозяйки: «Можешь снять маску, и убираться, ты мне надоела сегодня!»

— Да, и не вздумай дрочить. Если узнаю, что занималась самоебанием, то ты представить не можешь, что я с тобой сделаю! — эти громкие слова летели мне в спину, когда я открывала дверь и уже была на лестничной площадке.

Я с румянцем стыда на лице, стремилась быстрее покинуть этаж, подъезд, так как моя фантазия рисовала картины, что кто-то слышал эти слова, подсматривая в глазок и подслушивая у двери.

Иссеченная до красных рубцов моя голая задница под платьем, натертые соски и растертые пылесосом половые губы гнали меня быстрее домой. На бегу я не думала о произошедшем.

Прибежав домой, я приняла душ — долго стояла под холодной водой, поливая свое тело, чтобы как то успокоить измученные участки тела. Потом кормила маму. Я сидела, ерзая на жёстком табурете, и пыталась найти положение тела, при котором мои половые губы болели бы меньше.

Потом попыталась почитать лежа. И тут начался не покой, я читала, но текст не шел ни как. В голове стояли сцены всего произошедшего со мной сегодня. Может из-за того, что прошло мало времени с того момента, как я стала рабыней. Я вспоминала, все происходящие сцены, и меня опять начало накрывать возбуждение. Соски стали твердеть, а внизу живота разлилась приятная истома. Рука сама по себе, потянулась под халат. И тут молнией пролетела в памяти фраза сказанная Хозяйкой: «Да, и не вздумай дрочить!!! Если узнаю, что занималась самоебанием, то ты представить не можешь, что я с тобой сделаю».

Я одернула халат и нервно заходила по комнате, пытаясь представить, как мы заживём с мамой, когда у нас появятся деньги. Стала представлять новую одежду, новые предметы быта. Но я опять сбилась на мысли о том, что хочет сделать со мной моя Хозяйка. Зачем, ей надо мучить меня воздержанием?

Мне рисовались картины с участием гостей презентации и большого количества мужчин, и что я ползаю на четвереньках между ними всеми. И опять волны возбуждения повели руку под халат, и только я коснулась своих губ пальцем, опять молнией в моём сознании проскочили слова Хозяйки: «Да и не вздумай дрочить!!! Если узнаю, что занималась самоебанием, то ты представить не можешь, что я с тобой сделаю».

Я промучилась так всю ночь. Даже пила таблетки снотворного, но сон не шел ко мне. Только ложилась и закрывала глаза, так сразу погружалась в возбуждение. Но помня предостережение Хозяйки, я останавливалась.

Промучавшись так часов до семи утра, я все же сняв халат стала играть с собой, тереть свои губы, клитор.

В голове появились слова, сказанные голосом Эльвиры: «Ну что блядь похотливая, давай рассказывай дрочила?»

Оргазм накрыл меня очень быстро. BestWeapon.ru Он был коротким и точным, очень напоминал удар в голову. С маленькими яркими кругами, поплывшими вверх к потолку. Мне стало легко и спокойно. Я перевернулась на бок и уснула. Когда я проснулась, было достаточно поздно. Мама уже проснулась, это было слышно по ее шарканью ногами и кряхтению из кухни. Я решила ещё полежать и понежиться в постели. Но это мне не дал сделать это телефонный звонок.

На первый звонок телефона я просто не успела. Но телефон после маленькой паузы затрещал вновь. Я сняла трубку. И на своё алло услышала голос Хозяйки.

— Долго спишь, корова, — маленькая пауза, — Я жду тебя через минуту на лестничной площадке твоего этажа. Можешь считать, что я по тебе соскучилась.

Я хотела сказать, что только проснулась, что не причесана и не умыта и не готова ее принять, но мой язык прилип к жопе, и опять перехватило дыхание. Зная, какая Хозяйка скорая на расправу, мне не оставалось больше ничего, как по быстрее выйти на лестничную площадку. Конечно, подмыться я не успевала. С обреченным

видом я подошла к двери и стала открывать ее.

Хозяйка, одетая в джинсовую юбку на пуговицах и кожаную куртку, стояла напротив двери. Она смотрела на часы.

— Минута и две секунды, — констатировала она моё появление, — Вот ты, сучка, уже нарвалась на маленькое наказание.

— Ну что, поднимай подол. Я хочу посмотреть, насколько ты послушная.

Мои щеки были пунцово-алые. Я не могла смотреть на Хозяйку, уже не говоря о том, чтобы смотреть ей в глаза. Я знала, что виновата, что поймана с поличным. Плюс остроты в ситуацию добавляло то, что я должна поднять подол халата здесь, на площадке, где я живу.

В данную минуту мне хотелось просто умереть, прямо здесь на месте и стоя.

— Ну что застыла? Я долго буду ждать, когда ты мерзкая блядь, исполнишь то, что я тебе приказала?

Я, дрожа от страха и глупо озираясь по сторонам, подняла подол. И чуть расставила ноги в стороны. Рука Эльвиры быстро прошла лёгким поглаживающим движением по моим губам. Потом надавила пальцем и стала входить в меня. Ответом ей было хлюпанье, просто предательское хлюпанье моей щели.

— Так, значит, мои приказы тебе совершенно по хую! И ты решила ими пренебречь, — начала заводится Хозяйка. Она отпустила меня, и той самой рукой, которой рылась в моей пизде, отвесила мне мощные пощечины.

— Значит дрочила, — еще пара пощечин.

Я грохнулась на колени и начала целовать ей руки и просить, о том, чтобы она не наказывала меня. И мне было совершенно наплевать на то, что происходит все это в доме, в котором я живу. Мне было все равно, что может быть кто — то любопытный смотрит на то, что я целую руки женщине и стою перед ней на коленях. А женщина с пребольшим удовольствием бьет мне пощечину за пощечиной. А потом, схватив, как нашкодившую школьницу за ухо Эльвира прошипела в него: «Пошла подмываться!»

— У тебя две минуты, — сказала она мне вслед.

Подмывшись, я вернулась к ней. Отреагировав на открывание двери, и увидев меня, Хозяйка начала говорить: «Ну что, сучка похотливая, насколько я понимаю, самостоятельно ты удержаться не можешь, силы воли нет? Ну ничего, я сейчас тебя укреплю, я настрою твою силу и волю»

С этими словами она сунула руку во внутренний карман своей куртки, что-то достала, похожее на кожаный ремень в металлических заклепках. В моей голове промелькнула мысль о наказании, которое должно быть прямо здесь. И я уже представила, как буду голой, опираясь на стену, стоять здесь на своём этаже, а она будет пороть меня, и уже готова была встать на колени и четвереньки, чтобы просит умолять.

Но я была не права в своих мыслях. Хозяйка бросила предмет, который достала, мне под ноги.

— Одень быстро!

Данный предмет был кожаным поясом, проклепанным стальными клепками. Состоял из широкого пояса, с замком, и широкой кожаной пластины спереди и такой же сзади. В поясе были две узких дырки. Он чем-то напоминал по конструкции женские трусы — стринги. Чтобы не прогневать Хозяйку сильнее, я наклонилась, и, вставляя ноги по очереди, быстро одела на себя эту конструкцию. Увидев, что приказ был выполнен, Хозяйка отдала следующий: «Подойди ко мне».

Я быстро выполнила это. Подними подол, она, быстро используя скобы регулировки, подогнала его под размер моей жопы и закрыла на ключ. Пояс плотно закрыл мою пизду и жопу, полностью прекратив доступ к ним. Положив ключ в карман, и достав сигареты и зажигалку, Эльвира закурила.

— Можешь в нем спокойно мыться, чтобы ходить в туалет, там есть отверстия.

Я стояла перед Хозяйкой, держа подол двумя руками и молчала. Я слышала то, что говорит она и частые удары своего сердца. Я ощущала тяжесть одетого на себя пояса. Сделав пару глубоких затяжек сигаретой и выпустив дым. Она продолжила наш разговор.

— Я думаю, что ты не только похотливая сучка, но ещё и благодарная женщина. И ты меня сейчас отблагодаришь и за пояс и за все усилия в твоём воспитании.

— Опустился подол и встань на колени, — начала приказывать она мне.

Я думала, что как всегда все ограничится тем, что я несколько раз поцелую ей руку. Но когда, я уже была на коленях, то услышала приказ, который не ожидала услышать.

— Расстегни мне юбку, — Эльвира была без белья.

И как только я расстегнула три пуговицы на не юбке, Хозяйка встала расставив ноги чуть больше ширины плеч.

— Ну что смотришь на неё? Целуй, давай, — я приложилась губами к ее лобку.

— Нет сучка, — уже более спокойно проговорила она, — Целуй прямо в губы. Сильней. Вот так хорошо.

Я сделала несколько поцелуев, ощущая солоноватую на вкус влагу ее сока. Эльвира была возбуждена, мне трудно судить от чего, может от того, что сама была без белья, или от того, что проделала со мной все это. Я долго целовала ее там. Неожиданно она сказала: «Достаточно хватит. Отправляйся домой».

Весь остаток этого воскресенья прошли для меня в какой-то параллели. Конечно, я была под впечатлением всего того, что произошло в последнее время. Мне опять дали понять, что я не что, что я игрушка, с которой можно поиграть, сколько хочется, отпустить, когда это надоест. Мне опять дали понять, что мой дом и мой покой, очень относительные понятия, что они есть пока хочет этого Хозяйка, а не я. Что понятия покоя и дома вмиг исчезают, если она хочет.

Я стояла в своей комнате перед зеркалом, и, скинув халат, смотрела, насколько мне идет одетый на меня пояс. Понимая, что он устроен именно так, что его не возможно сдвинуть в сторону, попасть под него руками. Из зеркала на меня смотрела какая-то женщина за сорок, но уже не я, вернее не совсем я.

Все оставшееся время этого дня, я находилась в состоянии нарастающего возбуждения. Делая дела, по дому думала, о том, как все же попробовать самоудовлетвориться, если из-за возбуждения опять ночью не смогу уснуть.

Первую попытку скинуть напряжение я предприняла, когда принимала душ, я легла на дно холодной ванны, и, открутив сетку душа и вставив его в гигиеническое отверстие пояса, включила воду на полную. Но внутренние обводы пояса были сделаны так, что те части пояса, которые касались тела, гасили всю энергию воды.

Потом, выйдя из душа, я попробовала удовлетворить себя еще раз, я легла поясницей на табуретку и пыталась ввести в гигиеническое отверстие пояса карандаш, но и эта попытка оказалась безрезультатной, так как карандаш всегда упирался в рельефный выступ пояса.

Заменила карандаш тонким прутиком веника, но он гнулся, и не попадал в щель, между телом и поясом, которую я пыталась образовать, втянув свой зад.

Оставив все попытки, я легла в кровать. Промучилась всю ночь до того времени, пока не зазвонил будильник, который говорил о том, что мне надо вставать и идти к Эльвире, за новыми порциями унижений и издевательств над собой.

Недели, которые прошли после всех событий, были трудными в эмоциональном плане — меня унижали, пороли, заставляли обслуживать себя, но не давали удовлетворения. Два раза в день с меня снимали пояс, давая возможность подмыться, но при этом, Хозяйка стояла рядом с плетью, наблюдая за тем, решусь я или нет на что-нибудь, лишнее.

Сначала я ощущала, как стыд заливает мои щеки румянцем. Потом мне стало казаться, что облако стыда окутывает меня всю. Что соски круглосуточно полутвёрдые от желания, что я дрожу от прикосновений Хозяйки ко мне. Она поняла это и стала пользоваться этим очень часто, как бы невзначай то рукой, то стеком касалась моей спины или внутренней части бедер.

Ещё она любила издеваться над моей грудью, сначала просто приказывала подползти на четвереньках ближе, встать на ноги, заложить руки на затылок, и начинала мять и щипать соски и поднимать за них грудь. И если я пыталась отстранить ее руки и уклониться от таких воздействий, то традиционно получала пощечины и выговоры.

— Стоять ровно, блядь! Привыкай, шлюха, что твоё вымя создано, для трепки, а не для восхищений.

Следом, как правило, была порка за то, что плохо стояла.

Потом Эльвира придумала совершенно другое развлечение для себя. В один из вечеров, она приказала так же подойти ближе. Но вместо того традиционного приказа, завести руки за голову, она приказала завести руки за спину. Встав с кресла, Хозяйка скрепила наручниками заведённые назад руки. После чего, сев на краешек кресла, она достала из кармана тонкую капроновую веревку. Сделала на веревке петлю, а потом, оттянув сосок моей правой груди и продев петлю под ним, провела свободный конец этой веревки в петлю, и, не отпуская соска, затянула всю созданную конструкцию на нем.

Такие же манипуляции были проведены и соском правой груди. Хозяйка встала с кресла и дернув веревку приказала: «Пошли».

Я, передвигаясь на коленях, двинулась за ней. Все эти два круга по комнате, по которым меня вели за петли на сосках, я поражалась, что со мной можно так, а также удивлялась извращенности в фантазиях своей Хозяйки.

Она остановилась, отпустив мою грудь, и отошла к музыкальному центру, нажав кнопку, включила музыку. Вернувшись ко мне, снова взяла веревку, прикрепленную к моим сиськам, в руки.

— Встань на ноги, — приказала она.

Я выполнила это приказание. Глядя на меня, Хозяйка проговорила: «Ну что, Корова, потанцуем?»

И уже, не обращая внимания на мои вскрики и слёзы, повела меня в танец. Она управляла мной, увеличивая натяжение веревки, идущей к одной груди и уменьшая натяжение к другой. И делала это пока соски не стали просто фиолетовыми. А льющиеся из меня слезы не останавливались. Сняв веревку с моих сосков, Хозяйка довольная села в кресло.

— Ну что, проблядушка, ты не сошла с ума от того, что я тебя так приласкала?

Я плакала и не могла ничего внятно ответить.

— Ты же, блядь, похотливая, наверно сходишь с ума, от желания, чтобы тебя трахнули? — улыбнувшись спросила она, — Если это так, то проси, чтобы я разрешила дрочить. Или чтобы я тебя трахнула.

Я продолжала плакать. А Эльвира, выдержав паузу, продолжила: «Стоит только попросить и твои мучения закончатся».

Потом Хозяйка прикрикнула: «Я долго буду ждать, проблядушка, когда ты начнешь просить наслаждения для своей пизды? Встала на колени и поползла ко мне!»

— Ну что пришла? — спросила она, когда я головой уперлась в ее ногу, — Я жду.

Я стала целовать ей ноги и руки.

— Моя Хозяйка, разрешит мне самоудовлетворить себя?

— Что ты там, бормочешь, дура тупая? Что я тебе потаскухе должна разрешить?

Я ещё сильнее целовала ее и продолжала свои мольбы.

— Моя Хозяйка, разрешит мне заняться самоебанием? — уже словами Хозяйки заговорила я.

— Хорошо, Корова, я возможно разрешу, и посмотрю как, ты это делаешь. Но позже!!!