Пролог

В купе поезда ехали четверо: трое юношей и одна девушка. Каждый из молодых людей уткнулся в свой мобильный телефон. Парень в очках выглядел, как типичный прилежный студент. Сидящий рядом с ним черноволосый сосед походил на цыгана. Миниатюрная барышня с короткой стрижкой забилась в угол. Рядом с ней небрежно развалился белобрысый парень.

В коридоре степенно шествовал седовласый старик. Его цепкий взгляд заметил четверых пассажиров. Брови старика удивлённо взметнулись вверх. Он остановился, задумался на мгновение, а затем решительно вошёл в купе.

— Здравствуйте, - произнёс старик с едва уловимым акцентом, помахивая небольшим свёртком. - Смотрите, что у меня есть.

— Что это? – с недоумением спросил студент.

— Разверни.

Парень разорвал обёртку.

— Книга? – удивился он.

— Точно, - подтвердил старик и пояснил. - Раньше книги заменяли нам интернет. Это особая книга!

— Там есть что-нибудь про спорт? – с иронией поинтересовался черноволосый парень, положив мобильный телефон на стол.

— Шутишь?! – рассмеялся старик. - Пытки, погони, перестрелки, чудеса и настоящая любовь.

— Это интересно, - заинтересовалась девушка, отвлекаясь от телефона.

— Звучит неплохо, - согласился белобрысый паренёк.

— Думаю, что не засну, - заявил черноволосый парень, подмигнув девушке.

— Отлично! - старик присел рядом с парнем похожим на студента, открыл книгу и начал читать. – Беспощадная классовая борьба охватывала всё больше сёл и городов на территории Российской империи. В далекое прошлое ушли спокойные для обывателя деньки. Всякий решительный авантюрист, собравший кучку головорезов, объявлял себя атаманом и захватывал власть в пределах своих сил и возможностей. С каждым днём количество банд разных цветов и оттенков всё увеличивалось. Маленькие и большие батьки со звучными именами заполонили истерзанную гражданской войной землю Херсонщины. И в эти разношерстные банды стремительной лавиной врывались красные партизанские отряды, и тогда дрожала земля под копытами, тачанками и артиллерийскими повозками, вызывая страх и ужас у бандитов. ..

Глава 1. Сидор Лютый

Голубое и безоблачное небо заволокло серым, низким и тяжелым дымом. В станице Збруевке хозяйничали бандиты атамана Бурнаша, горели хаты, тополя, сараи и коровники. Особенно зверствовал сотник Сидор Лютый.

Банду Бурнаша преследовал командир красных партизан Иван Щусь, сам родом из Збруевки. Почти десять лет он отслужил на черноморском линкоре "Быстрый" матросом первой статьи. С немцем дрался настолько ловко и смело, что его наградили георгиевским крестом. Он чуть было не получил боцманскую дудку, но тут случилась революция. Из-за своих взглядов пришлось ему бежать с линкора. Так бывший матрос оказался в родной станице, мечтая построить новую жизнь, а тут атаманы разные завелись, помешав реализовать план. Пришлось ему собрать и возглавить красный партизанский отряд.

Узнав, что в полдень Лютый с полусотней своих людей отправится в станицу Липатовскую, Иван Щусь раздумывал недолго. Он рассчитывал атаковать Лютого в балке, располагающейся в стороне от станицы. Операцию требовалось провести быстро, ведь если оставшаяся часть сотни поспеет к месту схватки, то силы противников выровняются, а с тачанками бандиты будут иметь перевес.

Едва сотня Лютого вступили в балку с узкой стороны, закупорив пространство, словно пробка бутылочное горло, партизаны решительно атаковали бандитов. Поначалу всё шло по их плану. Бандиты испугались и в панике разворачивали коней для бегства, давя вторые и третьи ряды своих товарищей, ещё не разглядевших бурный поток красной конницы. Беспорядочная и редкая стрельба почти умолкла, противники яростно рубились шашками. И вот когда весь партизанский отряд оказался в балке, неожиданно с обоих её склонов застрочили скрытые доселе пулеметы. Смертоносным ливнем первым был выкошен арьергард отряда, так что павшие бойцы и кони стали препятствием для отступления основной силы отряда. Партизаны попали в хитроумную и хорошо организованную засаду.

Единственный шанс на спасение заключался в прорыве бандитских рядов. Поняв это, красный командир выкрикнул приказ и атаковал бандитов. Но ощетинившиеся винтовками и саблями враги стояли насмерть. Лишь малая кучка бойцов во главе с командиром прорубилась из балки, но их тут же окружили казаки Лютого, добивая партизан в упор. Красного командира ударили прикладом по голове. Он потерял сознание. ..

Иван Щусь медленно приходил в сознание. В голове сильно шумело, потом пришла тупая пульсирующая боль. Ныли свернутые, занемевшие суставы. Руки были заведены вверх и крепко связаны веревкой. Через несколько минут мужчина смог с трудом открыть глаза. Постепенно он начал осознавать, что происходит вокруг. От увиденного у него широко открылись глаза.

Он находился в хате. .. в своей хате! Бушлат с него сорвали, окровавленная тельняшка свисала лохмотьями с широких плеч. Всё тело обмотали веревками. Его подвесили за руки, так что он едва доставал до пола кончиками пальцев на ногах. Напротив него с полными глазами слёз сидела. .. его жена. Её руки были связаны за спиной. В рот вставлен ствол маузера, который держал бандит с пышными усами. Командира бросило в жар, он дернулся вперёд всем телом. Мускулы вздувались буграми, но веревки оказались крепкими - не разорвать.

— Очухался? – раздался насмешливый голос Тимофея, держащий маузер.

— А я уж думал, что вы его совсем зашибли! – озабоченно проговорил Сидор Лютый.

— Я его аккуратно приложил, – обиженно отозвался Микола. – Не впервой!

— Ладно, не обижайся, - примирительно сказал сотник Сидор Лютый и добавил. – Веревку подтяни!

— Зачем?

— Как бы он чего не выкинул! – продолжил сотник и ухмыльнулся. — И смотреть ему удобнее будет. ..

Мужчины громко и дружно захохотали.

— Сидор, да ты злыдень? – подначил Лютого усатый мужик с маузером. - Или у тебя без этого не встанет?

— Рот заткни, - злобно отозвался сотник, - себе и ему!

— Добре, – проворчал Тимофей.

Он вынул маузер изо рта женщины и направился к красному командиру, по пути прихватив грязную тряпку.

— Ну, что, хлопцы, позабавимся?! – предложил Лютый и издевательски обратился к своему противнику. - А ты не против?

— Да что с его жинки убудет что ли?! – оскалился Микола.

Услышав эти слова, у жены командира мелко задрожал подбородок, а из глаз потекли слёзы пуще прежнего. Только сейчас муж заметил красные отметины на правой и левой щеке. Судя по всему, её били. Женщина судорожно сжала кулаки и тихо завыла, с надеждой посмотрев на мужчину.

— Сволочи. .., - начал командир, но произнести больше ничего не успел, потому что усатый бандит резко и сильно ударил его.

— Заткнись, бисово отродье! - Тимофей с силой запихнул ему в рот тряпку, лишив возможности говорить, и приставил маузер ко лбу. – Пристрелю!

В голове у командира снова зашумело, в глазах поплыли круги. Он зажмурился и замотал головой, чтобы разогнать ноющую боль.

— Хватит! – строго приказал Лютый. – А то он всё самое интересное пропустит.

Лютый приблизился к женщине.

— Ну что, краля готова? - он взял её двумя пальцами за подбородок и слегка приподнял его. – Сейчас ты полюбишь меня!

Женщина резко выдернула подбородок и плюнула ему в лицо.

— Ах, так! Тогда я твоего муженька изувечу! – злобно выкрикнул Лютый, с силой нанося удары нагайкой по туловищу красного командира.

— Не бейте его!!! – заорала женщина, дернувшись всем телом.

— А-а-а!

Лютый развернулся и, грубо схватив женщину за волосы, швырнул к ногам красного командира. Резко, почти не размахиваясь, он ударил нагайкой растянувшуюся на полу женщину. Ей досталось по спине и попе. С каждым ударом сотник всё больше входил во вкус. В глазах появился садистский огонёк, на лице злорадная улыбка. Его жертва хрипло заголосила от нестерпимой боли.

— Поняла, сучка, кто тут главный?! Молодица должна быть покладистой! - нравоучительно гаркнул сотник. – А ну, поднимите эту шалаву!

Двое бандитов живо подскочили к женщине и подняли её на ноги. С улыбкой, не предвещающей ничего хорошего, к ним приблизился Лютый. Он резким движением разорвал на ней платье. Белоснежные груди подскочили вверх и через мгновение весело задёргались из стороны в сторону. Сотник рванул ещё раз и сорвал платье, полностью обнажив жену командира. Мужчины нахально разглядывали сочное тело женщины. Стройная с тонкой талией и широкими бедрами она выглядела очень сексуально. Красивые голые груди с торчащими в разные стороны сосками манили мужчин, но ещё больше их привлекал треугольник кучерявых волос внизу живота, под которыми можно было увидеть щелочку.

— Хороша чертовка!

— Какой персик! – похотливо восхитился Лютый, раздвинув мясистые половые губки.

— Не надо! - вырвалось у женщины, со страхом смотревшей на насильников.

Сидор Лютый беззастенчиво лапал большую грудь и мял её словно тесто. Его глаза горели желанием.

— Сочные титьки! А на вкус они, интересно какие?

Он начал целовать женскую грудь и покусывать соски, засунув два пальца правой руки в киску. Женщина от бессилья сжала кулачки, её колотила крупная дрожь. Вырваться она не могла, держали её крепко.

— Ну, прекратите! Пожалуйста! - истерично взвизгнула женщина.

— На колени её! - Лютый посмотрел на своих подчинённых, а затем перевел взгляд на жену командира. - Смотри, сучка, что у меня для тебя есть!

Казаки поставили женщину на колени, так чтобы её физиономия была напротив паха сотника. Вытащив из штанов член, Сидор поднес его ближе к лицу женщины, которая демонстративно отвернулась. Лютый взял её за подбородок и требовательно ткнул головкой пениса в алые губы.

— Давай! Соси с наслаждением, как мужу своему в первую брачную ночь.

Женщина крепко сжала губы и исступлённо замотала головой из стороны в сторону.

— Соси, сука! – повторил сотник, ударив женщину по щеке настолько сильно, что если бы её не держали за руки, то она упала бы.

Из носа тоненькой струйкой потекла кровь. Рот приоткрылся сам собой. Лютый тут же засунул туда пенис.

— А-а-а, - благим матом заорал от боли сотник, почувствовав, как острые зубы вонзились в член.

Лютый снова ударил её по лицу. Женщина зажмурилась от боли. Сидор опять сунул пенис в открытый рот. Упрямая жена командира попыталась избавиться от члена во рту. Зарычав от недовольства и нетерпения, Лютый схватил двумя руками волосы и начал двигать её головой вперед- назад, заставляя губы скользить по стволу фаллоса. Тоненькая струйка красной крови из разбитого носа потекла на губы и пенис. Сил сопротивляться у женщины больше не осталось. Она непроизвольно сомкнула губы вокруг фаллоса, позволив грубо трахать себя в рот.

— Можешь ведь, когда захочешь! – похвалил её Лютый.

Он получал видимое удовольствие от совершаемого насилия над женой своего беспомощного врага, да ещё в его присутствии. Связанный красный командир прилагал яростные, отчаянные, но безрезультативные попытки освободиться.

— Поставьте её на четвереньки.

— Отпустите меня!!!

Казаки поставили женщину раком.

— Не так! Вот сюда её, - Лютый недовольно ткнул пальцем, показывая, куда надо было её поставить. - Нехай муженёк полюбуется!

Пока его подчинённые выполняли его указание, Сидор Лютый, сплюнув себе на ладонь, размазал слюну по своему члену и направил его между ног женщине, которая с ужасом ощутила, как пенис грубо проникает внутрь вагины. Она замотала головой и издала громогласный вопль полный отчаянья и протеста.

— Нет!!!

— Спину прогни! Ещё!!!

Лютый положил ей ладонь на поясницу и надавил, резким толчком впихнув ствол на всю его длину. Из глаз женщины брызнули слёзы.

— Давай! Давай! Давай! – азартно подбадривали казаки своего сотника.

Лютый закряхтел, удобно пристраиваясь сзади женщины и начал ритмично двигать тазом. Мокрый от слюны и смазки женщины фаллос появлялся почти полностью и тут же опять скрывался в киске. Иногда Лютый делал небольшие перерывы, мял женскую грудь, поглаживал тело. А потом опять начинал грубо её трахать, вгоняя пенис в тело женщины. Поняв, что веревки ему не разорвать командир затих, от бессилия зажмурившись. По бледным щекам его жены пробежали две мокрые дорожки слёз. Вздрогнув, она опустила голову и жалобно застонала. Ей было очень больно. Лютый, не прекращая размеренных движений, грубо схватил её за волосы.

— Смотри на мужа, сучка!

Женщина подчинилась насильнику, который уперевшись поудобнее, задергался ещё быстрее. Лютый настолько энергично насиловал жену командира, что её упругая грудь затряслась в такт его движениям. Вскоре она почувствовала, что во влагалище запульсировал член, ритмично выбрасывая порции спермы. Лютый торжествующе прорычал. По мужскому телу пробежала волна сладострастия. Он испытал сильный оргазм.

Сотник встал и под громкое улюлюканье казаков пнул женщину ногой в зад. Прерывисто дышавшая жена командира, упала на пол и замерла, закрыв глаза и горько рыдая.

Тем временем бандиты атамана Бурнаша бесчинствовали в станице. Они без разбора насиловали женщин от мала до велика. Кое-какие казаки насиловали одну девушку вдвоем-втроём. Женщины кричали от ужаса и боли, но бандитов это только ещё больше заводило.

Крестьян, подозреваемых в связях с партизанами, вешали на площади вместе с пленными красными бойцами, а их хаты сжигались.

Измученного командира вывели из хаты и привязали к стволу опаленного близким пожаром кривого клена. Он исподлобья смотрел на своих палачей и внешне был спокоен, но вздувшиеся вены на лице выдавали его состояние.

К красному командиру подошел довольный собой Сидор Лютый. В руке он держал нагайку, на боку висела кобура маузера.

— Ты, может, сказать чего хочешь? Или попросить о чём-нибудь? – ехидно осведомился Сидор.

Связанный командир от души плюнул ему в физиономию и гордо отвернулся. Лицо Лютого исказила гримаса злобы. Сотник утерся тыльной стороной ладони, достал маузер и трижды выстрелил в командира.

— Умри, красная собака!

Дочка красного командира Ксанка, прятавшаяся вместе с братом Данькой в развалинах рядом стоящего догорающего дома, от ужаса намеревалась крикнуть, но её рот успел прикрыть брат. Ксанке сильно повезло, что за ревом окружающего пожара и треском обваливающихся балок её возглас не был услышан бандитами, иначе они могли бы разделить судьбу отца.

Данька прижал к своему плечу сестру, вздрагивающую от плача. Глаза хлопца злобно сверкнули. Рядом с ними расположились их чумазые друзья: бывший гимназист Валерка и цыган Яшка.

Тело красного командира дернулось последней судорогой, гордая голова замертво упала ниц. Крестьяне, согнанные бандитами со всей станицы, с ужасом глядели на казнь своего земляка.

— Запомните все: я Лютый!

Сидор Лютый сел в седло и неспешно поехал по горящей станице, разглядывая повешенных, словно хотел убедиться, что все враги мертвы и больше не представляют опасности. За ним двигался отряд с понуро висящим от безветрия черным знаменем. Вдалеке мрачно закаркала ворона.

Глава 2. Грабёж тетки Дарьи

Данька с сестрой и двумя друзьями скакали вдоль изгиба берега до тех пор, пока не достигли ивовой рощи, растущей на противоположной от станицы стороне. Здесь Данька спешился и присел на поваленный ствол. Друзья последовали его примеру. Ксанка сползла с седла и упала на землю, заросшую сочной осокой. Их кони тут же принялись щипать траву.

Черные глаза цыгана с жалостью смотрели на худенькую спину девушки, замершей в немом горе. За один день она стала сиротой. Отца расстреляли бандиты, а мать повесилась, не вынеся позора.

Яшка знал, что Данька с сестрой хотели вступить в отряд к отцу и вполне могли нести службу наравне с остальными бойцами, но тот всегда остужал воинственный пыл своих детей и вступить в его отряд не позволял. Зато он поощрял тренировки в стрельбе, французской борьбе и верховой езде. Ксанка наравне с мальчишками изучала все приемы французской борьбы и вполне справлялась, чем очень гордились её отец и брат.

Цыган хотел утешить Ксанку, но не находил нужных слов. С досады на себя он поднял голову. Хаты отсюда были не видны, но клубы дыма все ещё поднимались в небо. Время от времени доносились далекие крики, стрельба и рев скотины.

— Всё грабят, - сжимая кулаки, процедил Валерка, также смотря на клубы дыма, - а красные отряды ещё так далеко!

— Командир погиб в неравном бою. Принимаю командование на себя, - твердо произнёс бледный Данька. - К своим пробиваться долго, а враг - он здесь, рядом. И отомстить мы ему, в память о батьке и мамке, должны обязательно. Станицу родную сделаем красной. Чтобы никакой бандитской нечисти поблизости не было.

— Будем Красными Мстителями! – с едва уловимым акцентом горячо воскликнул Яшка.

— Правильно, - согласилась Ксанка, вытирая слёзы. – И неуловимыми!

— Давайте поклянемся, – предложил Валерка.

— Клянусь! – дружно и торжественно вымолвили ребята.

А в это время в станице Липатовская пьяный атаман Бурнаш накинул пиджак, повязал галстук и в средстве передвижения, полученном соединением автомобиля и пары лошадей, отправился в Збруевку. Его сопровождали тридцать недогулявших казаков в плохом расположении духа. В станице Збруевка они получили полную возможность исправить настроение. Затихший было грабеж, с утроенной силой возобновился с приездом атамана. Грабили без разбора и, чем зажиточнее выглядел двор, тем сильнее казалось, что тут живут пособники красных партизан. Но бедными дворами бандиты тоже не брезговали, тащили всё, что плохо лежит, особо стараясь не пропускать коров и бычков. В одном из таких домов от бессилья и отчаянья рыдала немолодая крестьянка по имени Дарья. Бандиты угнали у неё последнюю корову. Нечем стало кормить нескольких детишек.

Грабеж станицы остановили только сумерки. Пожарища угасли, бандиты устали. А отобранную скотину ещё предстояло доставить в станицу Липатовскую, где находилось основное войско атамана Бурнаша.

Лютый торопился отправить всё стадо сразу. Главным в отряде перегонщиков скотины он поставил опытного казака по имени Пасюк. Ехать вместе с ним выпало молодому казаку Савелию. На всякий случай они установили на телеге пулемет, постелили сена и тронулись в путь. Телега катилась впереди, а сзади стадо подгоняли два казака. Их кони самостоятельно держались дороги, и они быстро задремали, размеренно покачиваясь в седлах.

Было уже темно, когда процессия покинула станицу. Ночь была кромешной. Луна то и дело скрывалась в тучах. Пыльная дорожная колея едва выделялась на более темном фоне придорожной травы. Телега, скрипя, катилась вперед, коровы изредка мычали, не понимая, куда их гонят. Трусливому Савелию тоже хотелось дождаться утра, ведь ехать им предстояло через кладбище. Опытный Пасюк улегся удобнее на сено и завел свои обычные байки – страшные истории про покойников и кладбище. Савелий хоть вида не подавал, но испугался. Рассказав одну историю, Пасюк ненадолго замолчал, соображая, что ещё поведать своему молодому товарищу.

Внезапно в полной тишине послышалось кукованье. Мужчины вздрогнули. Жуткий скрип разнесся на всё кладбище. Казаки обернулись на звук. На высоком могильном холме стоял гроб. Его крышка со скрипом отворилась. Трепет пробежал по их жилам: в гробу лежала красавица в ночной рубашке. Казалось, никогда ещё черты лица не были созданы в такой резкой и вместе с тем гармоничной красоте. Она лежала как живая. У Пасюка глаза широко открылись, а у Савелия один глаз заморгал, губы и руки затряслись от страха.

Вдруг красавица в гробу приподняла голову. Казаки протерли глаза. Но она точно уже не лежала, а сидела в своем гробу. Сквозь её тонкую ночную рубашку просвечивали груди и темный треугольник внизу живота. Казаки отвели глаза, и опять с ужасом устремили свои взгляды на гроб. Девушка встала. .. и медленно пошла с закрытыми глазами, беспрестанно расправляя руки, как бы желая поймать кого-нибудь. Она шла прямо к казакам. Савелий в страхе очертил вокруг себя круг. С неимоверным усилием он начал читать молитвы и произносить заклинания, которым научил его один монах, уверявший, что всю свою жизнь боролся с ведьмами и нечистыми духами.

Снова прокуковала кукушка. И тут на глазах бандитов крест у дороги распался на три. Савелий бросил взгляд на дорогу вперед и с диким криком спрятал голову в сено. Пасюк побледнел. По обеим сторонам дороги появились привидения в белых балахонах и с косами. Их глаза зловеще сверкали.

У Пасюка выветрился из головы последний остаток хмеля. Он только крестился да читал, как попало молитвы. Пот катился с него градом. Ему казалось, как будто сердца у него уже вовсе не было, и он со страхом хватался за него рукою. Не выдержав, Пасюк повторил маневр своего приятеля и тоже зарылся в сено, дрожа всем телом.

Раздалось зловещее уханье и металлический лязг цепей. Сонных охранников на конях догоняло трёхметровое привидение с безумно горящими глазами. Казаки проснулись и стали палить в него из револьверов, но привидение лишь раскачивалось и злобно хохотало. Вдруг оно взмахнуло руками, и охранники упали с коней, как подкошенные.

Пасюк отважно приподнял голову и оглянулся. Высокое привидение снова подняло руки и жутко загоготало. С отчаянным воплем Пасюк лихорадочно принялся хлестать лошадей, которые стремительно рванули прочь от кладбища. Колеса телеги жутко заскрипели. Этот скрип Пасюк воспринял за попытку привидений преследовать их. Он ещё сильнее принялся хлестать лошадей, которые протестующе заржали и рванули, что есть мочи. Пасюк упал вглубь телеги и зарылся в сено, а лошади уносили вдаль перепуганных бандитов. ..

Утро только забрезжило, но в хатах станице Збруевке уже было достаточно светло. Внезапно то тут, то там раздалось мычание.

Дарья плохо спала на широкой кровати вместе с двумя детьми. Ей снились буренки, которых у неё забрали. Внезапно со двора донеслось коровье мычание. Дарья вскочила, не понимая, услышала она мычанье во сне или наяву. Она вышла наружу и сразу увидела корову. .. свою корову! Крестьянка трижды перекрестилась. Затем, опасаясь неизвестно чего, осторожно подошла к буренке. Заметив бумажку, она сняла её с рога коровы. На ней крупно было написано: "Мстители".

В это утро и у остальных обворованных станичников чудесным образом объявились украденные бандитами коровы и бычки. .. А мстители, организовавшие чудесное спасение сельской живности, проспали всё утро и почти весь день. Первым из компании проснулся Яшка и развел костер. Перекусив, ребята решили позагорать на травке в мужской компании, Ксанка ушла по своим делам.

Внезапно кусты зашевелились, и на полянке появилась девушка, но это была не Ксанка. Перед ошеломлёнными ребятами предстала Анисья, внучка тетки Дарьи.

— Как ты нас нашла? – поразился Данька.

— Что ж я не знаю что ли, где вы ховаетесь? – в свою очередь удивилась Анисья и торжественно продолжила. – Спасибо вам, что коровку вернули, кормилицу нашу. Детишки без молока не остались. ..

— Пожалуйста, - ответил смущённый Валерка, отложив в сторону книжку «Вий» Гоголя.

— . .. пришла я отблагодарить вас. Вот только ничего у нас нет, так уж не обессудьте. ..

Анисья встала перед Данькой на колени, взяла, да и вынула из штанов его агрегат. Даже в ненапряжённом состоянии он был довольно большим. Глядя на этого зверя девушка начала его ритмично дергать вверх-вниз, а он увеличивался в размере прямо на глазах. Плоть то скрывала головку, то выпячивала наружу.

— Ну что, хлопцы, расслабимся, - рассмеялся Данька.

Облизав пересохшие губы, Анисья осторожно обхватила ими пенис. Данька невзначай подался вперед, и девушка была буквально насажена ртом на член, ощутив его головку у себя в глотке. Подавив рвотный рефлекс, Анисья начала двигать головой, вынимая фаллос изо рта почти полностью и заглатывая его вновь. Она почувствовала, как её наполняет волна безумного желания. Данька помогал руками, взъерошив волосы и собрав их в хвост, он дёргал за него, то снимая девичью голову с пениса, то нанизывая на него. Пришедший в себя Валерка стянул с девушки юбку. Его пальцы проникли в горячую киску. Анисья прямо таки потекла. Сильные руки обхватили девушку и подняли с колен. Теперь Анисья стояла с откляченной кверху попой, продолжая сосать Даньке, который стонал от наслаждения, закрыв глаза и приоткрыв рот. Валеркины руки развели девичьи ягодицы.

— Смотри Яшка, как тебе вид? – произнёс довольный Валерка.

Цыган что-то хрюкнул нечленораздельное в ответ и рухнул на траву. Анисья почувствовала, как что-то пытается проникнуть в киску. Это был пенис Валерки. Он резво вошёл в вагину, которая сразу же отреагировала на вторжение, крепко обхватив его мышцами влагалища. Фаллос плавно двигался в девушке. При этом Валерка схватил Анисью за попу и своими движениями ещё глубже насаживал рот на член Даньки. Девушка стала задыхаться. Внутри неё уже полыхало пламя, потекли соки из киски. Видя безуспешные попытки Анисьи вдохнуть воздуха, Данька снял её голову со своего пениса и дал отдышаться. Затем он стянул женскую рубашку и начал руками тискать грудь, а Валерка продолжал активно трахать девушку сзади.

— Валерка, не увлекайся, - остановил распалившегося приятеля Данька, - а то кончишь раньше времени.

Он снял Анисью с члена Валерки, подхватил её на руки, положил на спину и стремительно стянул с себя штаны. Его инструмент готов был вонзиться в щелочку. Парень поднял ноги, развёл их в стороны, и проник в вульву на всю длину своего немаленького члена. От неожиданности Анисья вскрикнула и запрокинула голову. Этим тут же воспользовался Валерка, засунув свой пенис ей в рот. Тело девушки начало судорожно сотрясаться, из горла вырвался протяжный стон. Анисья захлестнула первая волна оргазма, и в этот момент в девичье лоно кончил Данька.

Валерка перевернул Анисью на живот, приподнял зад, развёл ладонями ягодицы и медленно вошёл в разгорячённую киску. Девушка застонала. Валерка распалился и в бешеном темпе пихал фаллос в вагину. Анисья билась в его руках как кукла. Его ладони стиснули девичью грудь, сжав пальцами соски. Девушка прогнулась и получила заряд спермы в вагину. Она снова закричала. Её тело изогнуло дугой, и пришла вторая волна потрясающего оргазма.

Валерка вынул своё орудие и рухнул рядом со своей партнёршей, которая лежала на травке опустошённая с бесстыдно разведёнными ногами, но довольная и счастливая.

Внезапно Яшка, до этого лежавший неподвижно, прильнул ухом к земле. На его лице промелькнула тень беспокойства. Он вскочил на ноги и кинулся к Анисье.

— Быстро вставай! Давай, давай! Ксанка идёт!

Яшка помог подняться ничего не понимающей девушке, проворно собрал с земли одежду и буквально втолкнул её в кусты. Едва Анисья скрылась в зелёной растительности, как на полянке появилась Ксанка.

— Чем вы тут занимались? – строго спросила Ксанка, разглядывая полуголых парней.

— Тренируемся, - ответил Данька. – Твоя очередь.

Данька отошёл в сторону и принялся метать в дерево нож, с таким видом как будто только этим целый день и занимался.

— Понятно, - хитро ухмыльнулась Ксанка. – Кто против меня?

— Я, - с готовностью отозвался Яшка.

Ксанка и Яшка приняли борцовскую стойку. Валерка стоял за пределом песчаного круга и внимательно следил за схваткой. В его руке появилась изрядно потрепанная книжка. Поскольку он раньше уже был знаком с французской борьбой, то приемы у него получались лучше. Цыган присоединился к мстителям последним, ему приходилось труднее всех. Для пары Яшка - Ксанка Валерка выступал в роли тренера. Наравне с ним боролся только Данька, который недостатки техники восполнял превосходством в силе и хитрыми финтами.

Противники присматривались друг к другу, ходили по кругу. Ксанка была одета по-мальчишески - в штаны и рубаху. Её движения были плавны и уверенны. Девушка улыбалась, даже откровенно смеялась, словно борьба с Яшкой её забавляла, а цыган старался быть сосредоточенным. Наконец Яшка не выдержал и кинулся вперед. Ксанка сделала полшага в сторону, поймала противника в захват и бросила через плечо. Цыган вскочил с песка и, широко размахиваясь, нанес удар правой рукой. Ксанка перехватила руку и выполнила приём "мельница". Яшка завелся, он снова атаковал, девушка вроде поддалась, упала на спину, но уперевшись согнутыми ногами, перебросила соперника через себя.

И тут Яшка заметил нож, словно специально оставленный Данькой у края песчаного круга. Цыган схватил его и попытался ударить Ксанку сверху. Она поставила блок и закрутила кисть противника, нож вырвался из пальцев и отлетел в сторону. Яшка отчаянно махнул ногой, но девушка легко поймала удар и рывком опрокинула его на песок.

— Стоп, стоп, стоп! - остановил Валера схватку. - А у тебя, Ксанка, сегодня лучше получается.

Глава 3. Лицензия Лютого

После полудня рядом с деревенским рынком остановилась невиданная телега. Верх был затянут холстом, как у цыганской кибитки, а на нем нарисована подмигивающая рожица щёголя в канотье с зонтиком в руках, роза и дамский веер. Шустрый человек в манишке выволок из повозки здоровенную холстину и мгновенно натянул её меж двух столбов, торчащих над небольшим помостом. Занавес, перегородивший импровизированную эстраду, разукрасила рука того же художника. Рожицы, веера и цветы придавали серому холсту праздничный вид. А шустрый человек нырнул обратно в повозку и через минуту сошел с неё гордым франтом в светло-коричневой шляпе-канотье, таком же пиджачке, с пышным бантом на шее. В петличке - розетка из белой бумажной гвоздики. Видно, он сам и послужил моделью художнику. Узкие брючки в мелкую полоску придавали ему комичный вид, но это ничуть не смущало франта. К нему со всех сторон стали сбегаться деревенские мальчишки. Зрителей собралось достаточно, и тут же из-за занавеса раздалась граммофонная музыка, бравурная и веселая, под стать франтоватому персонажу. Скорым шагом артист подошел к помосту и взлетел наверх. С ним и деревенская эстрада казалась настоящей.

— Я Буба Касторский - одесский оригинальный куплетист. Пою себе куплеты я, кажется, - ничего. Пою себе налево, пою себе направо. ..

Пространство внизу быстро заполнилось народом, но опоздавшие все ещё сбегались. При виде комичной чечетки Бубы просто нельзя удержаться от смеха. Он выделывал ногами кренделя, подпрыгивал и вертелся волчком.

— . .. и так, как я пою, - уже никто не может петь! А почему? Да потому что я - Буба Касторский, оригинальный куплетист!

Толпа у эстрады уже веселилась вовсю. Смех был слышен и на окраине села. Касторский плюхнулся на край эстрады, ловко уронил канотье и тут же напялил снова.

— Давно уж ходят слухи, слыхал я от старухи, что рано поутру то там, то тут - ку-ку! ку-ку! ку-ку, ку-ку, ку-ка-ре-ку! - артист подскочил, словно внутри у него сработала заводная пружина. - А я - Буба Касторский, оригинальный куплетист!

Буба закончил эксцентричный танец. Под комической, как у клоуна в цирке, маской прятался виртуозный танцор. Он раскланялся и вдруг замер. Публика невольно посмотрела туда же, куда и артист. На дальнем конце улицы показалась группа всадников.

— Едут! - крикнул чей-то взволнованный голос.

Веселые лица станичников мгновенно вытянулись. Они узнали возвращающегося с отрядом Сидора Лютого. ..

Настроение у сотника было хуже некуда. Он с утра бросился в погоню за "мстителями", угнавшими стадо, но ни их, ни коров найти не смог. Таинственным образом коровьи следы обрывались на кладбище, и сколько ни кружили по окрестным дорогам казачки, толку не было, пришлось вернуться ни с чем.

— Выступает белокурая Жози! – громко объявил Касторский.

Буба взял в руки скрипку. Через плечо у него наготове висела гитара. Он заиграл романс. Из-за занавеса появилась певица - крашеная блондинка с мушкой на длинном лошадином лице, в черном испанском платье с приколотым красным цветком, с её плеч спадала черная ажурная шаль.

Неумолимо приближался стук копыт. Всадники направили коней к толпе на площади. Станичники тут же стали потихоньку расходиться.

— Эта ночь будет жить в нашей памяти вечно, эта ночь покоренных и жгучих сердец, - с надрывом затянула дива романс.

Лютый подъехал к самой эстраде, остановился прямо напротив певицы, стоящей на импровизированной сцене. Одет Лютый был словно для театра: в белую рубаху и черкеску с серебряными газырями. Певица понравилась Сидору с первого взгляда. Чтобы скрыть возбуждение Сидор покручивал пышный ус.

— До утра ты шептал мне так страстно и нежно, что со мною пойдешь под венец. Ночь прошла, ночь прошла, снова хмурое утро. .., – пела Жозефина с придыханиями, старательно подражая чьим-то интонациям.

Бандиты с детским восторгом обрадовались артистке. Лютый вообще смотрел на неё гоголем. А дама, в тон романсу, томно глядела на сотника. Он ответил ей любвеобильным взглядом. Тем временем Буба со скрипки перешел на гитару, и ритм музыки сменился на танцевальный. Жозефина игриво бросила Сидору шаль. Тот ловко поймал её. Певица страстно затанцевала перед ним, дробно стуча кастаньетами и размахивая вовсю ширь богатым подолом черного кружевного платья. Казачки довольно засмеялись. А девушка настолько разошлась, что перед сотником подняла почти до колен подол своего кружевного платья. Улыбаясь, Лютый не отрывал от неё похотливого взгляда, отметив сексуальную попку. Закончив свой страстный танец, Жозефина покинула сцену под выкрики и аплодисменты казаков. За ней хотел последовать Буба, но его остановил Лютый.

— Эй, ты! Иди сюда!

— Я готов послушать за вашу просьбу, - отозвался Буба Касторский.

— Мне понравилась, как танцевала дама, - Лютый кивнул головой в сторону занавеса, за которым находилась Жозефина.

— Её имя Жозефина, а я Буба Касторский, оригинальный куплетист! Пою себе куплеты. ..

— Да, мне это неинтересно, - перебил его Сидор. – Лицензия у тебя имеется?

— Какая лицензия? – удивился артист.

— Такая, - резко ответил Лютый, - на выступление в моей станице.

— Пан сотник, ваши слова у меня поперёк горла встали!

— Если хочешь получить лицензию, то пусть сегодня вечером Жозефина заглянет ко мне.

— Зачем? – с трепетом спросил Касторский.

Лютый наклонился к Бубе.

— Хочу, чтобы станцевала лично для меня, - возбуждённо прошептал Сидор, с насмешкой глядя на испугавшегося артиста. – Понял?

Буба Касторский рад был бы отказать сотнику, но он прекрасно знал, кто такой Сидор Лютый. Бродячие артисты наслышаны были о Лютом даже больше, чем о Бурнаше, и боялись его. Лютый он и есть – лютый!

— Не надо меня уговаривать, я и так соглашусь, - выдохнул побледневший артист, коря себя за малодушие.

Лютый удовлетворённо хмыкнул и вместе с казаками ускакал по своим делам.

— Вы уходите, слава Богу, или остаётесь, не дай Бог? – пробормотал Буба.

Вечером Лютый спал в трактире по-походному – одетый. Проснувшись от стука, он встал и открыл дверь. В комнату ворвались веселые звуки музыки, которые сопровождали выступление Бубы Касторского.

— А, Жози! - Лютый галантно поклонился, приглашая даму войти в комнату. - Заходи.

— Здравствуй, Сидор, - подошла та, потупив глаза.

— А у меня для тебя гостинец есть, - Лютый достал из кармана бусы. Нравится?

— Очень!

— Ну, носи на здоровье, - Сидор надел на тонкую шею подарок, прихваченный утром из соседней станицы.

— Спасибо, - улыбнулась Жозефина. – Хочу то же тебя отблагодарить.

Певица одета была всё в то же черное испанское платье с приколотым красным цветком. Она лихо и страстно затанцевала перед ним, размахивая богатым подолом черного платья. Лютый снисходительно улыбнулся. Девушка низко наклонились перед ним, обнажив значительную часть груди. Сотник с одобрением и воодушевлением захлопал в ладошки. Жозефина приподняла почти до колен подол своего кружевного платья и высоко взмахнула ножкой, сначала одной, а потом другой. Дама настолько энергично размахивала ногами, что стали видны её подвязки и кружевные трусики, которые на мгновение появлялись и снова исчезали под оборочками. Лютый не отрывал от неё своего восхищённого взгляда. В его глазах застыло вожделение. Закончив свой страстный танец, Жозефина театрально поклонилась и заторопилась к выходу.

— Ну, мне пора!

Но Лютый остановил её, ловко схватив за локоть.

— Не так быстро, красавица!

— Что-то ещё?!

— Да! Сиськи покажи!

— Что вы себе позволяете?! Я артистка, а не продажная девка!

— Для меня всё едино.

Лютый резким движением рук разорвал на ней платье, обнажив великолепные груди.

— Нет! – женщина сделал шаг назад, оступилась и упала прямо на кровать. – Что вы делаете?

В порванном платье она лежала на кровати, испуганно глядя на сотника, который к ней проворно подскочил и схватил за руки. Жозефина извивалась, пытаясь вырваться, но Лютый хладнокровно держал её, одновременно спуская свои штаны. Когда дама брыкалась слишком сильно, он бил её по лицу.

— Не надо!

— Заткнись сука и не ори, - прорычал Лютый.

Но девушка кричала, не останавливаясь. Её крики ещё больше возбудили сотника.

— На колени, шлюха, - проговорил Сидор, развернув даму лицом к себе. – Рот открой.

Жозефина, стоя на коленях, плакала, но рот не раскрывала.

— Я сказал: рот открой! – Лютый замахнулся.

— Нет, - жалобно всхлипнула девушка.

— Ну же! Дрючок во рту никогда не держала?!

Разъярённый Сидор, схватив женскую голову, попытался насадить её на свой агрегат, но у него ничего не получилось. Мужчина не церемонясь, сдавил пальцами ей рот и в образовавшуюся щель сразу же воткнул пенис. Жозефина попыталась выплюнуть член, но сотник засовывал фаллос в рот девушке все сильнее и грубее, казалось, ещё мгновение и её вырвет, но неожиданно Лютый вынул мокрый от слюны пенис. Жозефина жадно глотнула воздух.

— Я – одессит, я из Одессы, здрасьте! – донесся из зала приглушенный голос Бубы. - Хочу открыть вам маленький секрет. А ну спросите: «Ты имеешь счастье?» И я отвечу: «Чтобы да, так нет!»

— Давай посмотрим, что у тебя сзади, - проговорил Сидор.

Он повалил артистку на пол. Его взору предстала сексуальная попка. Не без удовольствия Лютый отвесил несколько смачных шлепков по заднице, которая заметно покраснела.

— Отличная попка, - отметил насильник. - Попробуем насколько она тугая.

Обессиленная борьбой Жозефина уже не могла сопротивляться, стараясь думать только о том, чтобы всё поскорее закончилось. Лютый разорвал тоненькие трусики и отшвырнул их в сторону. Жозефина снова заревела и, истошно крича, попыталась уползти от сотника. Но Сидор вернул даму на место, схватив её за ноги. Двумя руками он раздвинул щечки попки и плюнул прямо в анус.

— Нет, не надо, пожалуйста! – заверещала Жозефина дурным голосом, почувствовав, как палец сотника смазывает её маленький сфинктер.

— Кончай вопить!

— Нет! Не надо! Прекрати! – взмолилась певица.

— А ну заткнись, сучка!

— Но я не плачу, никогда не плачу, есть у меня другие интересы, - развлекал бандитов куплетист из Одессы. - И я шучу — я не могу иначе. Да потому, что я - кто? Буба Касторский - одесский оригинальный куплетист.

Слегка разработав задний проход пальцами, Лютый принялся проталкивать в узкий анус пенис, который никак не хотел проникать туда. Сидор с силой надавил. Послышались болезненные стоны и всхлипы Жозефины, которые лишь ещё больше раззадорили мужчину. Глаза у дамы широко открылись. Ей было очень больно. Лютый надавил ещё сильнее.

— Нет! Нет! Нет!!! – бешено закричала певица, ощущая, что дубинка мужчины раздирает сфинктер, с трудом проникая в девственный анус.

— Что ты орешь, сука голосистая? - пыхтел Лютый, загоняя член в анус.

— Со мной бандит сыграл недавно сценку, меня у дома догола раздев. Сказал: «Молчи! Ты видишь эту стенку - я из тебя устрою барельеф!»

С каждым движением фаллос всё быстрее погружался внутрь громко стонущей Жозефины. От боли и унижения слёзы ручьем потекли из её глаз, размазывая дорогую косметику. Постепенно мужчине удалось засунуть пенис в трепещущий анус по самые яички.

— Тугая попка, люблю такие, - пробормотал Лютый, наращивая темп движений.

Жозефина всхлипывала, ей было больно от всего происходящего, как морально так и физически. Её попа не была к такому готова.

— Но я не плачу, никогда не плачу, есть у меня другие интересы. И я шучу — я не могу иначе, - доносился из зала звонкий голос Касторского. - Да потому, что я - кто? Буба Касторский - одесский оригинальный куплетист.

В разодранном платье, в одном порванном чулке Жозефина лежала на полу, а Лютый со звериным рыком буравил её в задницу. По глазам текли слёзы, девушка всхлипывала и поскуливала, как побитая собачонка.

— Хорошо, да?! – с каждым движением Лютый всё резче засаживал свой агрегат в попку.

Постепенно стоны и всхлипы дамы перешли в визг. В глазах у неё потемнело.

— Остановись!!! Пожалуйста!!! - Жозефина в панике вырывалась и визжала от боли, разрывающей её внутренности.

— Мой старший брат, чудак невероятный, перед расстрелом пел такой куплет: «Ой, мама, мамочка, роди меня обратно», - но был погром, и мамы год как нет. ..

Лютый возбужденно дышал, рьяно тараня её зад. Темп его движений становился всё интенсивнее и интенсивнее. В какой-то момент Жозефине показалось, что её мученье будет длиться вечно, но вскоре она почувствовала, как у неё внутри потекли горячие прерывистые струи спермы. Член Сидора обмяк - Жозефина поняла, что он кончил. Лютый содрогался от блаженства. Он слез с певицы, сел в кресло и закурил, а подавленная Жозефина лежала на полу и не шевелилась.

— Хороша девка, - с наслаждением проговорил Сидор.

Бандиты друг за другом всё тянулись в трактир, прослышав о выступлении артиста, но Буба уже устал петь. Он просто сидел на лавочке, равнодушно глядя в пол и закрыв лицо руками. Ему было очень стыдно из-за того, что он лично привел Жозефину к Сидору Лютому.

Глава 4. Опасения Ксанки

Усатый бандит с пышной шевелюрой схватил Ксанку и насильно поцеловал. Она попыталась вырваться, но насильник крепко держал её в своих объятьях. Девушка не сдавалась и отчаянно сопротивлялась. Она не кричала и не звала на помощь, а лишь остервенело била руками и ногами насильника. Их борьба продолжалась настолько долго, что Ксанка вспотела и запыхалась, силы стали покидать её. Но когда насильник полез к ней в промежность, возмущённая девушка собрала последние остатки сил и оттолкнула его. Однако бандит уже так возбудился, что не собирался останавливаться и снова схватил её. Свободной рукой он выдернул из штанов ремень. Ловко повернув девушку лицом вниз, насильник заломил ей руки и связал их ремнем. Навалившись, он прижался пахом к Ксанке. Ощутив возбужденный пенис у себя между ягодиц, девушка попыталась вылезти из-под насильника, но безрезультатно. Бандит, злорадно улыбнувшись, рывком поставил её на колени. Расстегнув свои штаны, он вывалил перед её лицом свой эрегированный фаллос.

Ксанка презрительно посмотрев на насильника, попыталась резво вскочить, но бандит предвидел этот маневр и пресек попытку побега, усадив её обратно. Непокорность девушки ещё больше возбудила насильника. Он взял за волосы и притянул к своему пенису. Ксанка плотно сжала губы, категорически не собираясь делать минет. Усатый бандит несколько раз ударил её по щекам.

— Открой рот.

— У-у-у! – протестующе замотала головой Ксанка.

— Я же всё равно буду тебя драть.

Ксанка смачно плюнула ему в лицо. В ответ бандит без замаха сильно ударил девушку. Она взвизгнула и упала на землю. Усатый бандит начал стягивать с неё штаны с циничной улыбкой на лице. Девушка брыкалась, но лишь помогла стянуть их быстрее, оставшись в одной рубахе. Она сопела и кряхтела, свирепо уставившись на бандита, который нахально подмигнул и присел между обнаженных девичьих ножек. Девушка тут же сжала бедра, но он с силой широко раздвинул их, обнажив прелестный персик, и впился ртом в сладкую щелочку.

— Нет! - закричала Ксанка. - Нет! Только не ты, нет!

Сотник Сидор Лютый, игнорируя её крики, спокойно вылизывал киску, ласкал клитор и целовал половые губки. Через некоторое время девушка затихла, и начала жалобно стонать. Лютый с наслаждением вылизывал её ещё минут десять. Грудь Ксанки тяжело вздымалась, во взгляде тоска и усталость. Лютый медленно приподнялся и лёг на девичье тело. Почувствовав горячий пенис у себя между ног, она снова яростно задёргалась и завопила.

— Не надо! Будь ласка! Нет!

Лютый одной рукой схватил её за шею, а другой, взяв член, направил его в подрагивающую киску. Ксанка попыталась вырваться, или хотя бы сжать бедра, но не могла сдвинуться, слишком крепко её держал бандит. Нащупав фаллосом горячую дырочку, он приставил головку и надавил, победоносно уставившись в глаза Ксанки.

— Нет! Нет! Нет!

Пенис уперся в преграду. Лютый надавил сильнее. Порвав девственную плеву, головка члена провалилась внутрь. Девушка пронзительно завопила от боли.

— Нет!!! Больно!!!

— О, да! – Лютый получал удовольствие от страданий своей жертвы.

Член насильника проник на всю длину, раздвигая влажные стенки горячего и узкого влагалища. Глаза у Ксанки закатились, ртом она жадно хватала воздух, ей было очень больно. Девушка отчаянно задёргалась, пытаясь вырваться, глаза округлились от ужаса, но Лютый держал её крепко. Он начал проникать в неё, доставая окровавленный фаллос почти до конца, и снова погружая его в вагину.

— Какая тугая у тебя дырочка! – возбуждённо шептал насильник ей на ухо, вгоняя член внутрь вульвы. – Сейчас я накажу плохую девочку!

— А-а-а! – вопила Ксанка.

— Как хорошо! - Лютый застонал, не сдерживаясь. – Люблю когда девки вопят.

Сотник одним резким движением порвал её рубаху, обнажив груди. Он принялся мять груди. Затем, схватив за волосы, рывком перевернул девушку. Пристроившись сзади, Лютый вогнал член в киску. Ксанка вздрогнула. Бандит принялся долбить её, что есть сил. Тело девушки дергалась в такт толчкам. Насильник трахал Ксанку то быстрее, то медленнее.

— Я ненавижу тебя! - кричала барышня сквозь стоны.

— Не надо было с красными связываться!

Постепенно Лютый увеличил ритм фрикций. Девушка завизжала от боли. Поняв, что долго не выдержит, насильник вынул член. Подняв за волосы Ксанку, Лютый начал мастурбировать над её лицом. Струя спермы брызнула прямо на губы Ксанки. Вторая густая струя спермы пришлась ей на щеку, а третья - на лоб. Сидор зарычал от удовлетворения. Всё лицо девушки было в сперме. У неё закружилась голова, ей было плохо. Она потеряла сознание. ..

Очнулась Ксанка от собственного крика и вся в холодном поту. Она тяжело дышала и долго не понимала, что происходит и где она находится. Постепенно Ксанка успокоилась и поняла, что лежит на земле, заросшей травой. Вокруг не было ни души. Ей снова приснился кошмар, который неотступно преследовал её в последнее время.

Отдышавшись, Ксанка скинула с себя всю одежду, решившись на купание голышом. Вода в озере была изумительная! Легкая дымка тумана поднималась над безупречно спокойной гладью воды. Девушка плыла, испытывая невероятные ощущения. Обнаженную грудь нежно обволакивали водные потоки. При каждом движении, вода между ног щекотала чувствительное местечко, пробуждая в воображении разнообразные эротические фантазии. Такое купание возбуждало.

Поплавав минут пятнадцать, Ксанка медленно выходила из воды, любуясь потрясающей природой и наслаждаясь единением с окружающей красотой. А Яшка, спрятавшись в кустах, любовался ею. Для него девушка казалась русалкой из старых легенд. Парень обомлел. Никого прекраснее в жизни он не видел. Длинные стройные ноги, идеальная попа и тонкая талия, изящная фигура, груди, словно два наливных яблочка. Яшка не мог отвести взгляд от девушки и чувствовал дикое желание, открыв рот от восторга.

— Яшка!!! – раздался возмущённый вопль Ксанки, когда она заметила подглядывающего за ней цыгана. – Что ты тут делаешь?!

Она быстро прикрыла руками свои интимные местечки.

— Я. .. я. .. я хворост для костра собирал.

— Я вижу, как ты собирал, - раздражённым тоном произнесла Ксанка и не терпящим возражения голосом приказала. – Отвернись немедленно!

Смущенный Яшка повернулся к ней спиной.

— Ксанка!

— Чего?

— А ты красивая!

— Скажешь тоже, - девушка смутилась.

— Точно.

И тут у Ксанки неожиданно возникло странное ощущение. Ей стало очень приятно от того, что за ней подсматривал парень. Она почти физически ощущала его взгляд, который пробегал по обнаженным сосочкам и спускался к темному треугольнику волос внизу живота. И чем дольше она про это думала, тем сильнее возбуждалась. Соски на её груди стали твердыми. Приятное тепло образовалось внизу живота. Легкая дрожь пробежала по телу. Она не могла усмирить в себе горячий азарт. Сладкие волны прокатывались одна за другой. Ксанке захотелось ещё большего.

— Ты, правда, считаешь, что я красивая?

— Да, - выдохнул Яшка.

— Повернись.

Удивлённый Яшка повернулся, влюблённо глядя на девушку. Ксанка убрала руки с интимных мест и вышла на траву. Она встала спиной к парню, широко развела ноги и наклонилась за полотенцем. При этом её половые губки раскрылись, и Яшке было видно всё самое сокровенное, что только есть у девушки. Половые губки набухли и увлажнились. Клитор увеличился. Таких ощущений она ещё никогда не испытывала. В голове стоял сладкий туман. ..

Уже не в силах совладать со своими желаниями, Ксанка повернулась лицом к парню, сделав шаг навстречу, ещё и ещё один. Они встретились глазами, и сладострастная волна пробежала по её телу. Она никогда не испытывала такой сильнейший оргазм. Ксанка вскрикнула и упала в объятья Яшки, а горячая волна продолжала разливаться по всему телу.

Яшка поцеловал Ксанку со стремительно нарастающей страстью. Жадный язык парня раздвинул дрожащие губы. По её телу, как будто пробежал ток, разбудив в ней массу новых ощущений. Она отдалась во власть закрутившего её вихря чувств. Девушка обняла и притянула его к себе, прижавшись к нему. Она почувствовала, что пенис у парня стал просто каменным. Поняв это, Яшка смутился, ведь Ксанка была слишком неопытна, и он боялся, что в последний момент она может передумать.

На Ксанку нахлынули эмоции, вызванные страшным сном. Она не боялась погибнуть за правое дело, но зная о повадках казаков Бурнаша, трепетала от того, что её девичью честь заберет какой-нибудь пьяный бандит. И ведь не пощадит! Тупая боль сжала её горло, беспомощное отчаяние и страх захлестнули её, девушка глухо зарыдала. Яшка ощутил, как вздрагивало молодое тело от безумной тоски и отчаяния.

– Ты чего?

– Замучают меня, проклятые, – глотая слёзы, с неосознанным ужасом прошептала Ксанка.

— Что ты говоришь? Я тебя в обиду не дам! – убеждённо проговорил Яшка.

Чтобы успокоить Ксанку, он нежно погладил её по спине. Рыданья девушки стихли. Яшку крепко обняли девичьи руки и притянули к себе. Она повернула к нему влажное от слёз лицо. Цыган страстно поцеловал её в горячие губы. Ксанка затихла.

— Яшка, возьми меня, милый, чтобы не поганая собака честь мою забрала.

— О чём ты?

— Будь моим первым мужчиной.

Рука парня, погладив левую щеку девушки, скользнула вниз. Достигнув выпуклости, он слегка сжал грудь Ксанки. Дальше рука неторопливо поползла по девичьему телу, достигнув животика. Погладив его круговыми движениями, рука опустилась ещё ниже. От каждого такого прикосновения по всему телу Ксанки пробегала теплая волна, которая словно рождалась в нижней части живота, поднималась по всему телу, ласкала соски и медленно исчезала.

Ксанка выскользнула из объятьев Яшки и легла спиной на траву, ощущая, как её щекочут травинки. С большим удовольствием девушка, раскинув ноги в стороны, пальцами неспешно раздвинула половые губки, чтобы парень увидел её самое сокровенное место всё без остатка. Её голова начала кружиться, половые губки увлажнились.

Яшка лег рядом со своей партнёршей. Мягкими нежными движениями он стал теребить её малые и большие половые губы и вход во влагалище. После чего Яшка осыпал поцелуями все её тело, задержавшись в области гениталий. Раздвинув половые губки, он язычком ласкал розовую дырочку, время от времени задевая клитор, от чего девушка непроизвольно вздрагивала и тихо стонала.

Медленно и аккуратно парень чуть-чуть погрузил головку пениса вглубь. Его член уперся в девственную плеву. Почувствовав, как прогибается девственная плева, девушка напряглась и испугано вскрикнула от переизбытка чувств, но глаза горели от желания. Яшка опять принялся её целовать. Ксанка расслабилась. Выждав чуток, парень одним стремительным движением овладел ею. Порвав девственную плеву, член провалился внутрь. Девушка пронзительно вскрикнула от неожиданности. Её руки задрожали от возбуждения. Плавно и нежно пенис погружался в узкое, но мокрое и горячее влагалище. Стенки влагалище плотно охватили его, доставляя Яшке сказочное наслаждение. Девушка стонала от блаженства, пот выступил на её теле. Яшка то же постанывал, сначала тихо, а затем всё громче и громче. Темп движений фаллосом становился все интенсивнее, ритмично проникая в лоно. Не в силах больше сдерживаться Яшка извлек красный от крови пенис и кончил прямо на живот Ксанке. Её потряс оргазм, отчего она извивалась как змея. На мгновение они отключились. Девушка тяжело дышала. Яшка лежал рядом. Они не шевелились.

К своим приятелям они вернулись поодиночке. Яшке присел рядом с Валеркой и Данькой, а Ксанка пошла в сарай.

— В станицу надо съездить на разведку, - сказал вдруг Данька.

— Командир, может, я с тобой схожу? – с готовностью предложил Яшка.

— Куда сходишь? В Збруевке на сотню дворов ни одного парня. Одни у Буденного, другие у Бурнаша. Появись кто из нас - сразу приметят.

— Ксанке идти надо, - решился сказать Валерка, поправив очки.

Хлопцы переглянулись. Отправлять к бандитам одну Ксанку они не хотели, но выбора у них не было.

— Ксанка! – крикнул Данька. - Переоденься, в Збруевку пойдешь.

— Может, не пускать её одну, а, Данька? – с мольбой спросил цыган.

Друзья опять переглянулись. Из сарая появилась девушка в платке, женской рубашке и юбке.

— Разузнай, сколько их, - приказал Данька. - И надолго ли останутся? Яшка, перевезешь Ксанку на тот берег и сразу назад, понял?

Ксанка и цыган кивнули и молча направились к берегу.

— К тетке Дарье зайди, - вдогонку крикнул Данька.

Разведчики направились в прибрежные ивы и камыши. Тропинка, ведущая в заросли, для двоих была узка, и Яшка пошел сзади. Ксанка устремилась к маленькой лодке-плоскодонке, которая была надежно скрыта от посторонних глаз в камышах у самой кромки воды. Ксанка села на нос лодки.

— Ксанка, а тебе в платке лучше, - сказал вдруг Яшка, беря весло и отталкиваясь от берега.

— Скажешь тоже, - девушка смутилась.

Цыганенок влюбленно посмотрел на нее. Ему не хотелось отпускать её одну. Короткое путешествие закончилось у противоположного берега. Яшка спрыгнул в воду и стал вытягивать лодку на берег.

— Ты чего?

— Я тебя одну не пущу, на пару пойдем!

— Да ты что! Провалить разведку хочешь? Тут и спору нет, ступай! - девушка выпрыгнула из лодки и решительно побрела к берегу.

Глава 5. Ксанка идёт в разведку

Тетка Дарья окучивала на огороде бульбу, когда Ксанка смело вошла за ограду, затворила за собой калитку и привычным по-мальчишески широким шагом направилась к хате.

Сидящие в засаде бандиты смело двинулись к девушке, но путь им преградил, оскалив клыки, хозяйский пес. Тимофей на правах главного выстрелил в него из маузера. Его помощники пальнули еще несколько раз - уже для острастки. Ксанка по привычке схватилась за карман, где обычно носила револьвер, забыв, что в разведку она его не взяла. Быстро сообразив, девушка побежала к калитке, распахнула её и тут же перед ней, как из-под земли, вырос здоровый амбал. Кулаки - как гири! Недолго думая, она, что есть силы пнула врага в голень. Когда амбал согнулся Ксанка сделала подсечку и, свалив казака, открыв путь к свободе, но Савелий, как самый шустрый, первым догнал разведчицу и, не желая сталкиваться с ней лицом к лицу, ударил её прикладом. Ксанка, словно споткнувшись, покатилась в дорожную пыль, потеряв сознание.

Когда Лютому доставили Ксанку, она уже очнулась.

— Вот бисова семейка! – в сердцах воскликнул Лютый, когда увидел, кого ему привезли, и более спокойным тоном потребовал. - Покажи, как ты кукуешь.

— Да я ж не умею, - глупо хихикнула девушка.

Лютый, приглядываясь, кругом обошел Ксанку.

— А петухом?

— И петухом не могу. Хотите спляшу?

— Я вижу, как ты плясать умеешь, - с ухмылкой на лице сотник кивнул на охромевшего амбала, с ненавистью смотрящего в спину девушке.

— Да это я с перепугу, - Ксанка оглянулась. - Как увидела его рожу перед собой, подумала - бандит.

Лютый от души рассмеялся.

— Значит и "красных мстителей" не знаешь, среди которых брат твой затесался?

— Не знаю, дядечка Сидор, я к тетке Дарье зашла кусок хлеба попросить, а тут. .., - Ксанка смотрела на него так спокойно, что Лютый ей даже на мгновение поверил.

— Жалко мне тебя, - сказал сотник Лютый. – Неужто ты думаешь, что у Сидора Лютого душа не болит за каждую сиротинушку?. .. Болит. Только время нынче такое, не обойтись нам без сирот. Придётся тебе, девка, для уму горячих всыпать?

По приказу Лютого с Ксанки сорвали всю одежду и бросили голую на скамью. Лютый взмок, усердно работая плеткой. Он уже сбросил черкеску, расстегнул ворот шелковой рубахи, а все не мог добиться от девушки мольбы о пощаде. Сжав зубы, Ксанка лежала на скамье, не позволяя себе даже стона. Только худое тело со связанными руками вздрагивало в такт ударам. На спине и ягодицах образовался замысловатый рисунок из тёмных рубцов. Когда девушка теряла сознание, стоящий рядом бандит плескал на неё холодную колодезную воду.

Казаки на экзекуцию глядели равнодушно, как на привычное дело. Бабы охали и отворачивали лица детей, многие разбежались по хатам и с опаской выглядывали из окон. Касторский и Жозефина с болью и сочувствием наблюдали за избиением девушки. У Сидора нервно задергался ус, от досады он бросил плетку.

— Вечером будешь в трактире прислуживать, - приказал сотник Лютый, развернулся и ушел к себе в штаб.

— Ой ты, бедная дивчина, - с сочувствием произнесла, подошедшая тетка Дарья, накрыв исполосованную спину девушки своим платком.

Вечером бандиты бурно и весело отмечали удачный грабеж соседнего села. Самогон в трактире лился рекой. Кабатчик Корней едва успевал выставлять на столы четвертинки с белесым первачом. Закуска стояла в общих глиняных мисках, подсвечниками служили перевернутые крынки. Над всем этим, чуть покачиваясь, висела люстра-колесо, по ободу уставленная оплывшими свечками.

У стойки зиял распахнутый люк. Из подпола вылезли Анисья и Ксанка с пузатыми бутылками горилки. Ксанка заперла люк железным прутом и с трудом поставила бутылку горилки на стойку. У неё сильно болела исполосованная спина.

— Горилки! – крикнул кто-то из казаков.

— Горилки! Горилки! - подхватили два-три десятка глоток.

Ксанка живо подняла бутыль и подошла к столу. Поставив бутыль на стол, она унесла пустую посуду. Дядька Корней строго-настрого наказал не оставлять посуду, а то казаки мигом её побьют, некуда потом самогон разливать будет.

— Постой, - кабатчик Корней схватил Анисью за руку.

— Чего? – удивилась Анисья, неся пустую посуду.

— Прячься в погреб.

— А. ..

— Ховайся! – прикрикнул на неё Корней. – Живо!

— Ага, - растерянно кивнула Анисья и побежала прятаться.

Среди веселящихся казаков выделялся высокий мужчина. Он ловко совмещал характерные черты бандита и попа. На нем была надета гимнастерка и ряса, длинные волосы падали на плечи, на лице виднелись пышные усы и небольшая бородка, на толстом пузе висел крест, а на могучем плече - кобура с маузером.

— Все мы не можем устоять перед искушением, ибо человецы есть, - задумчиво произнес полупьяный поп-расстрига, изучая сексуальную попку Ксанки.

Расстрига схватил Ксанку, повалил на стол, схватив одной рукой за шею, а другой – задрал платье, демонстрируя казакам округлую попку.

— Объезди эту кобылку, а мы пока разольем по первой. .., - раздались одобрительные выкрики с соседнего стола.

— Да, он, окромя креста, в руках ничего не держал, - издевательски пошутили казачки.

— Нет! - протестующе завизжала девушка. – Отстань от меня!

— Хватит уже голосить, грешница.

Схватив девушку за бедра, он подтянул её к себе и раздвинул ножки. Вынув пенис, поп-расстрига начал мастурбировать, глядя на обнаженную попку Ксанки. Схватив её за волосы, он наклонил голову назад настолько сильно, что выпятились груди. Один из самых нетерпеливых казаков приблизился к ним, тиская ладонью грудь девушки. Вскоре поп втолкнул во влагалище Ксанки свой твердый фаллос. Ещё больше раздвинув ей ноги, он ритмично двигал попой, постепенно увеличивая темп.

— Нет! Не надо! Прекрати!

Когда поп-расстрига всем своим массивным телом навалился на Ксанку, она пыталась дергаться, но тщетно. Девушке стало страшно. Она видела перед собой толпу озверевших и перевозбужденных казаков, у которых от алкоголя отключились все остатки разума, уступая место первобытным инстинктам. В таком состоянии они были способны на всё что угодно, включая убийство. Ксанка поняла, что попала в переплёт, но решила дождаться удобного момента и сбежать. Девушку передергивало от мысли, что её сейчас будет пускать по кругу толпа пьяных казаков. Она крепко сжала зубы, когда поп-расстрига нетерпеливо втолкнул в неё свой член и, громко пыхтя, трахал короткими резкими толчками. Но из-за своего совсем не юного возраста поп уже не был тем донжуаном, как в незапамятные годы бурной молодости, когда он куролесил напропалую. Спустя пять минут его начало мучить подскочившее давление и отдышка. Голова заболела. Тяжело дыша, он сел на лавку.

— Недурна. .. эта. .. грешница! - задыхаясь, пробормотал бывший поп, вытирая рукой испарину со лба - Хлопцы. .. кто. .. следующий?

— Держи дивчину! – закричал вдруг один из казаков.

Ксанка вскочила и стремглав бросилась к входной двери, надеясь проскочить мимо пьяных мужчин. Но отчаянный рывок не помог. Какой-то бандит поставил ей подножку, и девушка шлепнулась на пол. Это вызвало общий хохот.

— А отец-то твой вроде половчее был? – заметил поп-расстрига.

— Люблю шустрых девиц, - сказал коренастый казак.

— Натяни сучку. .. давай!

Под громкие возгласы и улюлюканье товарищей, коренастый казак, напоследок опрокинув стопку горилки, и, довольно потирая ладони, приблизился к Ксанке. Взяв девушку под руки, он поднял её с пола, повернув спиной к себе, а лицом к остальным казакам. Его сильные руки надавили на девичьи плечи и заставили наклониться вперед, вынуждая при этом стоять на прямых ногах, держась за стол.

— Мне больно! – жалобно закричала девушка.

Следом раздалось несколько хлестких шлепков по выпяченной заднице и очередной взрыв мужского хохота. Вонзив пальцы в округлые бедра, казак одним резким движением вошел в девушку, растягивая киску массивной головкой. Вскоре помещение трактира наполнилось девичьими сдавленными стонами, мужскими хрипами и смачными соударениями влажных от пота тел.

Неожиданно перед лицом девушки возник чей-то пенис, устремившийся промеж её губ. Ксанка дернулась, и попыталась отвернуться, но мужская рука схватила за волосы и с силой потянула голову к паху.

— Рот открой!

— Нет!

Девушка протестующе замычала, но член, с натугой преодолев сопротивление сжатых губ, ворвался в рот. Ксанка поперхнулась, когда головка уперлась ей в горло, но рука на затылке продолжала давить, пока нос не упёрся в курчавые волосы в паху казака. Немного подержав её в таком положении, он ослабил нажим, позволив самостоятельно двигать головой, но продолжая держать за волосы, задавая темп и не давая выплюнуть пенис, что время от времени Ксанка пыталась сделать.

— О, как сосет. .., - довольно прохрипел казак, когда губы Ксанки плотно охватив ствол, ритмично задвигались туда-сюда. - Давай язычком работай усерднее? Не маленькая!

Коренастый казак обильно кончил. Его место занял его товарищ, который шире раздвинул девичьи ножки. Ксанка почувствовала, как в вагину аккуратно проникает толстый член.

— Засади ей по самые яйца! – подначивали казачки своего малоопытного товарища.

— Нет!!! - девушка издала громкий вопль полный негодования и боли.

Ксанка с ужасом ощутила, как толстый член проникает внутрь узкой вагины. Пенис казачка был, хоть и не длинным, но зато очень толстым. Девушка испытывала жуткую боль. На её лице появилась неописуемая смесь обиды, гнева, и боли. В отличие от неё насильник получал неописуемое наслаждение. Постепенно мужчина увеличил темп проникновений в вагину. Он рьяно трахал девушку, но, не выдержав, содрогнулся в конвульсиях. Ксанка ощутила, как у неё во влагалище пульсирует мощный член, ритмично выбрасывая порции спермы. Её голова безвольно упала на стол. Она находилась в полуобморочном состоянии. Но казаки не церемонились с девушкой. Её задница регулярно получала смачные шлепки и заметно покраснела. Однако и этого бандитам оказалось мало. Кто-то из них начал смазывать её задний проход. Слегка разработав его пальцами, насильник принялся проталкивать в узкий анус свой член, который с трудом протискивал в маленькую дырочку. Болезненные стоны Ксанки лишь ещё больше раззадорили пузатого мужчину, принявшегося загонять фаллос мощными ударами в самую глубину попки. От боли и унижения слёзы ручьем текли из глаз, а когда пузатый казак с силой вставил пенис в задний проход, она, уже не сдерживаясь, кричала благим матом.

— Негодяй!!! Ты порвешь меня!!! Помогите!!!

Не выдержав боли Ксанка потеряла сознание, но казаков не волновало её состояние. Они пустили девушку по кругу. Один пенис в вагине сменялся другим, а рот получал всё новые и новые порции спермы. Мужские пальцы грубо впивались в податливую девичью грудь, терзали соски. Тело девушки ещё долго удовлетворяло самые изощренные фантазии пьяных казаков. Кто-то уже пресытился и, развалившись, довольно наблюдал со стороны, как более молодые и выносливые товарищи трахали Ксанку.

В это время дверь отворилась, и в трактир вошел Сидор Лютый. Он с удивлением посмотрел на то, как пьют и развлекаются его казачки, но промолчал. Что так, что сяк - все равно через час упьются до невменяемости. Главное - чтобы караульные не спали. Хотя красных в округе больше нет.

Лютый подошел к стойке и, привалившись на неё локтем, глянул в зал. Корней подал сотнику стопку самогона и принялся старательно тереть поднос. Лютый через плечо заговорил с Корнеем. Кабатчик услужливо склонился к его уху.

— Никто не наведывался?

— Ни души, - Корней ловил каждое слово сотника.

— Сама никуда не отлучалась?

— Ни-ни.

— Чего случится - шкуру с тебя спущу, - Сидор отхлебнул из стопки. Дурочкой прикидывается! Чую, связана она с ними, не сегодня-завтра прокукарекают. Теперь уж точно. Чего заметишь - шепни.

Лютый допил самогон, швырнул стопку через плечо и направился наверх, в свою комнату.

Глава 6. Мстители своих не бросают

Корней, одетый по морской привычке в тельняшку, ловко спустился в подпол и закрыл за собой крышку.

— Ну, что, Анисья, спас я тебя!

— О чём вы гутарите, дядя Корней?

— Не поняла ещё?- рассмеялся мужчина. – Сейчас наверху твою подружку скопом имеют казачки. Теперь поняла?

— Ага, - испуганно кивнула девушка.

— Иди ко мне! Пора расплатиться.

Анисья робко шагнула ему на встречу. Корней положил руки ей на попу, потискал их. Мужские руки поднялись выше и сжали через одежду груди, а затем снова опустились ниже платья. Корней поднял его до талии. Лаская оголившееся девичье тело и ножки, его пальцы коснулись влажной промежности.

— Сразу видно настоящую потаскушку.

— Что вы такое гутарите?

— Не прикидывайся, - усмехнулся Корней.

Мужчина расстегнул и спустил свои штаны до колен, обнажив уже стоящий пенис среднего размера, не толстый, но уже достаточно твердый.

— Раздевайся, - приказал Корней.

Дрожащими руками, Анисья сняла платье и аккуратно положила его на бочку. Вместе с ней разделся и мужчина. Девушка робко двинулась к нему навстречу. Корней принялся мять девичью грудь, покручивать соски, а затем вогнал в щелочку три пальца.

— Ай! - Анисья от неожиданности вскрикнула, ощутив движение пальцами в киске.

— Как у тебя мокро! – удовлетворённо отметил кабатчик.

Корней засунул три пальца, только что побывавшие в вагине, в рот Анисье, чтобы она почувствовала вкус своих соков, облизав пальцы. Мужчина снова засунул в киску пальцы. Затем вынул их и опять дал облизать. После чего повторил эту процедуру еще несколько раз. С усердием Корней тискал мокрыми пальцами девичью грудь, покусывал соски, теребил клитор. Анисья сильно возбудилась и тяжело дышала.

— Нагнись.

Анисья послушно наклонилась, сексуально отклячила попку и приготовилась принимать возбуждённого зверя. Мужчина подошел сзади, погладил ягодицы, несколько раз хлопнув по ней ладошкой. Девушка находилась в нервном ожидании, покусывая себе губы. Мурашки пробежали по её телу. Корней навалился, и Анисья почувствовала пенис в себе. Изо рта вырвались стоны и крики удовольствия. Мужчина вгонял фаллос всё глубже и глубже в вагину, раздвинув стенки влагалища и принося девушке сказочное наслаждение.

— А-а! – выдохнула Анисья, когда волна потрясающего оргазма накрыла её.

— Быстро ты кончила, шлюшка!

Бывший моряк настолько энергично принялся трахать барышню, что фаллос вываливался из вагины. Тогда он останавливался, вводил в попку свой палец и снова с усердием проникал в киску. Новая волна оргазма захлестнула Анисью, что уже давно у неё не было. Она стонала и кричала от пронизывающих волн экстаза и дикой эйфории, а мужчина испускал шумные вздохи.

Кабатчик вынул пенис из Анисьи и развернул её, подтолкнув к каким-то предметам. Находясь в полуобморочном состоянии, девушка нащупала и присела на бочку, как раз напротив фаллоса. Корней схватил девичью голову одной рукой и мгновенно запихнул в рот член на всю длину. Ощутив головку пениса у себя в глотке, Анисья испытала рвотный рефлекс. Инстинктивно она начала двигать головой, вынимая фаллос изо рта почти полностью и заглатывая его вновь. Несколько движений и мужчина изверг потоки спермы, которые моментально наполнили рот. Спермы было так много, что девушка не успевала её всю проглотить, и она текла по губам и подбородку. Боясь задохнуться, Анисья попыталась оттолкнуть его, но мужчина держал её крепко. Постепенно пенис начал расслабляться в девичьем ротике, давая возможность проглотить остатки спермы. И только тогда Корней отпустил девичью голову. Анисья отклонилась назад, жадно вдыхая ртом воздух и вытирая остатки спермы с лица, светящегося от счастья.

Корней положил девушку на спину и широко развел её ноги в стороны. Анисья замерла в напряженном ожидании, ведь она никогда не занималась анальным сексом, но вопреки её ожиданиям, мужчина пальцами принялся теребить клитор. Анисья положила руки себе на груди и слегка ласкала их, расслабляясь. Опять пронзительные стоны наполнили подпол. Анисья продолжала течь, получая наслаждение от шаловливых пальцев, которые проникли в киску. Корней ввел в попу мокрый от смазки палец. Почувствовав лёгкую боль, девушка вяло сопротивлялась. Не обращая внимания на эти попытки, мужчина снова окунул палец в текущую дырочку, а затем - в попу.

Анисья обхватила свои ноги руками. Мужчина прислонил член к маленькому сморщенному колечку, немного нажал, и Анисья почувствовала, как головка преодолела сопротивления сфинктера. И тут резким движением Корней почти вогнал пенис на всю длину. От пронзительной боли, девушка громко вскрикнула, но его это не остановило. Мужчина навалился на Анисью всем телом. От натиска мужчины она завопила, сжимая свои пальчики в кулаки. На глазах навернулись слёзы. Корней стал трахать Анисью в анус. Когда крики становились слишком громкими, Корней останавливался и, не вынимая член из вагины, пальцами ласкал клитор. Это приносило ощущение блаженства, боль утихала и стоны наслаждения вновь наполняли подпол. Услышав девичьи стоны, бывший моряк опять терзал попку с новой силой. Постепенно боль совсем утихла и её накрыла волна незабываемого экстаза. Вместе с ней Корней кончил в попку, без сил опустившись рядом с барышней.

Сперма стекала с тела и лица девушки. Но ей было так хорошо, что вставать никуда не хотелось. Корней тоже находился в состоянии эйфории. Он расслабился и неожиданно разоткровенничался.

— Знаешь, кто красных в округе извёл?

— Лютый?

— Нет! Это я заманил их в засаду, - произнёс он с самодовольством и, заметив девичий недоверчивый взгляд, дополнил. – Мы вместе с Иваном служили на линкоре "Быстрый". Он мне доверял. Вот так! Я, Анисья, досыта навоевался, теперь пожить спокойно хочу.

Между тем наверху пьяные казачки продолжали развлекаться.

Вдруг, откуда ни возьмись, перед казачьими очами появился цыган: в красной атласной косоворотке, жилетке, сапогах с блестящими голенищами, и серьгой в ухе. Да еще с гитарой! Он тронул струны и запел хорошо поставленным голосом с едва уловимым акцентом. Бандиты галдеть стали меньше, заслушавшись лихой песней. Она, им казалось, похожа на их бурную кочевую жизнь. Забористая песня. Яшка отдал гитару, скинул жилетку. Казак заиграл "цыганочку", а цыган пустился в пляс, да с притопами, да с чечеткой. Бандиты тут же принялись подбадривать его криками и свистом.

— Молодец, черноголовый!

— Жги! Жги!

Выдав последнее коленце, цыган накинул жилетку и присел на свободную скамью рядом с попом-расстригой.

— Горилки! - закричал бывший поп в сторону стойки.

Улыбаясь удачному своему выступлению, Яшка тоже оглянулся и вздрогнул. У стойки сидела Ксанка рядом с пузатой бутылью горилки. Она подняла глаза и только тут заметила цыгана, но виду не показала. Шатаясь, девушка поднесла бутыль к столу и отошла, унося пустую посуду. Яшка проводил её неотрывным взглядом. Это приметил полупьяный расстрига.

— Нравится дивчина, м-м-м?

— Да, кобылка хоть и необъезженная, но видать чистых кровей, - грубой шуткой Яшка постарался замаскировать смущение.

— Не беспокойся, уже объездили, - расстрига развеселился и потрепал побледневшего парня за чуб.

Тем временем поп-расстрига, привстав, перекрестил десяток кружек и не забыл взять свою. Кружки дружно разобрали, и осталась всего одна.

— Пей, грешник, - сказал расстрига, - привыкай к трапезе нашей.

Цыган встал, потянулся и неловким движением опрокинул последнюю кружку на стол. Бывший поп от возмущения даже свою кружку отставил.

— Эй, у тебя кроме гитары в руках-то ничего не держится! - он так хлопнул Яшку ладонью по лбу, что тот шлепнулся обратно на скамейку.

Окружающие бандиты заржали. От дружного хохота на люстре колыхнулись свечи.

— Горилки мне! В крынке! – с куражом потребовал Яшка.

Он подмигнул, обращенным к девушке глазом. Ксанка взяла крынку, наклонилась и черпнула из бадьи воду. Вытерла насухо и поднесла цыгану. Тот сидел, насупившись, показно переживая обиду, а издевательский смех всё не стихал. Яшка поставил крынку прямо перед собой.

— А ну, братва, держи мне руки!

Цыган убрал руки за спину, и один казак намертво в них вцепился. Бандиты перестали смеяться, весь трактир смотрел теперь на Яшку. Он наклонился, взял крынку зубами и, постепенно откидываясь назад, выпил содержимое. Потом резким движением перебросил крынку через голову. Она разбилась под восторженный рёв казаков.

Молодецкая затея цыгана казакам понравилась, они дружно протянули руки с кружками. Те, что оказались в задних рядах, влезли на столы, чтобы дотянуться до источника. Ксанка оказалась в центре большого круга, из огромной бутыли она щедро разливала самогон. Потом метнулась за новой порцией. Казаки стали пить по Яшкиному методу, закинув руки за спину, вцепившись в посуду зубами. Кто успевал выпить всю порцию, кто половину, а некоторые сразу валились лицом в стол. Самогон, не помещаясь в желудках, тек по вислым усам, попадал за шиворот, заливал грудь. .. Очередной казак со связанными за спиной руками упал на стол. Его приподнял товарищ, но тот ничего уже не соображал.

Яшка опять подмигнул Ксанке. Девушка кивнула в ответ и принесла к столу полный поднос уцелевших кружек. Расстрига, вспомнив первую специальность, перекрестил посуду с самогоном и взял самую полную. Мужчины разобрали кружки и дружно поднесли к губам. И вдруг бывший поп с ужасом заметил, что к каждому дну приклеена бумажка: "Мстители".

Цыган, увидев его выпученные глаза, вскочил на стол, выхватил из-за пояса револьверы и закричал петухом. В двери ворвался Валерка, а с противоположной стороны трактира Данька разбил окно и оказался на балконе. Друзья также были вооружены.

Данька прыгнул с балкона на люстру-колесо и, качнувшись, опустился на стол в середине зала. Столешница поднялась дыбом и шлепнулась с пушечным звуком обратно. Спавший до сих пор в обнимку с оплетенной бутылью бандит проснулся, опустился на четвереньки и укрылся за бочкой. Он достаточно протрезвел, чтобы прицелиться.

— Яшка! - отчаянно закричала Ксанка.

Бандит выстрелил, цыган схватился за раненое плечо. Валерка мгновенно метнул нож, лезвие впилось в руку, и казак выронил наган. Другого бандита, едва успевшего высунуть револьвер из-за угла, Валерка бросил через спину.

Внезапно из подпола вылезла Анисья.

— Ксанка! Ксанка!

За ней с перекошенным от злобы лицом появился Корней. Этим воспользовался один из пьяных казаков, который ногой осторожно придвинул к себе пистолет бесчувственного товарища. Решив, что пора, он резко схватил оружие с пола и навел на Даньку. Хлопец заметил движение и, опережая пулю, нырнул вниз. Данька выстрелил в ответ, и раненый бандит согнулся пополам.

— Лютый где? – спросил Данька, вскочив на ноги.

Ксанка кивком указала наверх. Данька бегом рванул наверх. Распахнул ногой дверь. В комнате оказалось пусто. Хлопец прислушался. Под чьим-то тяжелым шагом затрещала черепица. Данька, не раздумывая, шагнул в распахнутое окно и увидел, как на крыше пристройки мелькнула белая шелковая рубаха сотника. Парень добежал до этого места, когда Лютый уже пришпоривал коня. Заметив, что внизу стоит еще одна взнузданная лошадь, Данька прыгнул прямо в седло и тоже ударил пятками в лошадиные бока. Началась бешеная погоня. Сидор спасал свою жизнь, а Данька больше жизни хотел отомстить за смерть отца, гибель всего отряда и покончившую жизнь самоубийством мать.

В это время в трактире стрельба прекратилась. Ксанка перевязывала раненого в руку Яшку.

— Больно?

— Хорошо, - невпопад ответил цыган, глядя влюблёнными глазами на Ксанку.

— Да ну тебя!

— А чего? Я всю жизнь ходил бы раненый, чтобы ты всегда была рядом.

Между тем Лютый направил коня в сторону станицы Липатовской, где располагались основные силы бандитов. Всадники вылетели на околицу села, по косогору Сидор спустился к берегу и этим чуть срезал путь. Данькина кобыла постепенно сокращала дистанцию. Сидор хлестал коня неимоверно, но это не помогло. Тогда он повернулся и стал палить из маузера, надеясь, что парень отстанет, но Данька продолжал скачку. Он достал из-за пазухи револьвер и выстрелил в сотника. В ту же секунду Сидор Лютый взмахнул руками и опрокинулся на спину, повиснув на стременах. По инерции его конь всё мчался вперед, уже не понукаемый всадником. Скакать дальше было опасно. Даниил поглядел на уносящееся неподвижное тело, натянул повод и повернул назад.

Глухим звоном разносился по округе звук набата. Валерка раскачал самый большой колокол на деревенской колокольне, созывая сельский сход, что судить бандитов. Обычно звон казался тревожным, но сейчас был торжественным и печальным, потому что бывший гимназист не мог в одиночку бить быстрее. Медленные удары плыли над станицей, возвещая о наступлении нового времени. ..

Глава 7. Пьяный беспредел

В направлении станицы Збруевка по пыльной малоросской дороге катила черная рессорная кибитка, запряженная четверкой добрых коней. Неторопливой рысцой бежали кони, возница на козлах то ли дремал, то ли думу думал. И долго бы ещё продолжалось путешествие, если бы сзади, на высоком откосе, не показалась несколько всадников. С минуту они наблюдали за кибиткой. Неожиданно одна из лошадей поднялась на дыбы и заржала. Возница мгновенно ожил и принялся хлестать лоснящиеся спины коней. Всадники пришпорили коней и погнались по следам черной кибитки. Возница истошно вопил и уже ни на секунду не отпускал кнута. Бесконечные, жалящие удары заставили коней нестись во весь опор.

Из окошка кибитки высунулась милая девушка в бежевом платье, её звали Григория. С тревогой на личике она оглянулась. Всадники неумолимо сокращали расстояние между ними. Преследователи достали пистолеты, и стал стрелять по кибитке. Несколько пуль просвистело над её ухом. Девица на мгновение скрылась внутри кибитки, а затем снова высунулась с револьвером в руках. Возница достал обрез и бабахнул в сторону преследователей.

Преследователи не остались в долгу и тоже открыли стрельбу по кибитке. Особо удачливым выстрелом был убит возница, упавший в дорожную пыль. Один из всадников приблизился к кибитке, прыгнув прямо с лошади и, зацепившись, влез на крышу. Он спустился на козлы, но добраться до вожжей не смог, возница их уронил. Казак прицелился и лихим прыжком оседлал одну из лошадей, натянул поводья, и разгоряченная гонкой четверка остановилась. Сзади подъехали остальные преследователи. Это были пьяные казаки из сотни Лютого. Всего их было четверо: Тимофей, Гнат, Анисий и Микола. Они спешились. Держа наготове револьверы, мужчины окружили кибитку. Один из казаков резко распахнул дверцу кибитки. В проеме показалась очаровательная девица. Она недовольно поморщилась, сразу же ощутив запах алкоголя.

— Дивчина!

— Кто вы такие?! – завопила Григория, покинув кибитку. – Что вам нужно? Немедленно расступитесь! Я буду жаловаться. ..

— Никуда ты не пойдешь. Мы тебе не разрешаем, - пьяные мужчины дружно рассмеялись.

— Негодяи! – негодовала девушка.

— Давай погутарим, красотка! – предложил крупный казак по имени Микола.

— Нам не о чем говорить! - отказала девушка решительным тоном.

Испытывая дикий ужас, Григория попыталась проанализировать сложившуюся ситуацию. Её лицо было испуганным и белым. Вокруг неё стояло несколько пьяных казаков. Они смотрели на девушку с пристрастием. Их интересовало её аппетитное тело. Казаки похотливыми глазами откровенно пялились на девичью попку и грудь. Один из них озорно подмигнул своим товарищам. Его рука опустилась на выпирающую заднюю часть попки и дерзко ущипнула её за ягодицу.

— Ой! - взвизгнула девушка.

— В самый раз! Подходящая срака, - расхохотался Анисий вместе со своими товарищами.

— Вы что делаете, мерзавцы? – возмутилась Григория, потирая ягодицу. - Чего вы от меня хотите?!

— Да ладно, что ты, как маленькая. Ты уже в самом соку, а делаешь вид, что не разумеешь чего нам надо, - недовольно сказал другой казак по имени Гнат.

Его рука сжала левую грудь девушки, целиком вмещая её, сминая и разжимая вместе с одеждой.

— Перестань, мерзавец! – ещё больше возмутилась Григория, ударив его по руке.

— Сейчас мы позабавимся с тобой, - предложил Тимофей и впился губами в сочные губы девушки, схватив за волосы на затылке. Она попыталась отбиться, но её руки заломили назад остальные казаки.

— Пока не обслужишь нас никуда не пойдёшь! Давай сука, раздевайся! – Микола грубо схватил её грудь.

— Я не буду! Отпустите меня!

— В таком случае мы тебе поможем! – произнёс Анисий.

— А ну покажи титьки! - заорал Гнат, самый пьяный среди казаков.

Он резко дёрнул и порвал платье, обнажив упругие груди. Мужчины уставились на крупные соски грудей.

Девушка на мгновение растерялась, но не растерялись насильники, которые набросились на неё, ощупывая нежное девичье тело. Одни тискали упругие груди, другие хватали за задницу и грубо мяли её. Досталось и животу и плечам. Григорию откровенно и грубо лапали за все прелести. Тимофей быстро задрал юбку и увидел чудесные панталоны, которые грубо разорвал, зарычав от вожделения. Казаки отметили густую растительность внизу живота. Один из них засунул руку между ног. Пальцы легли на маленькие губки, и начали их мять.

— Отпустите меня, подонки! Вы за это ответите! Вы знаете, кто я такая!

— Городская шалава!

— Вы делаете мне больно, негодяи!

Девушка попыталась сжать бедра, но получила увесистый подзатыльник от Анисия. Перед его распалённым от похоти лицом предстала перекошенная девичья физиономия, которая заплакала от унижения, обиды и бессилия. Но её слёзы не разжалобили насильников. От вида обнаженного тела они только начали заводиться. И в следующее мгновение казаки вцепились в одежду, ловко и быстро стаскивая с неё всё.

— Помогите!!!

Григория пыталась кричать и сопротивляться, но ей плотно зажали рот и болезненные тумаки посыпались на голову и тело. Она сильно испугалась, притихла и пыталась закрыть руками свои потаенные местечки, но это было напрасной тратой сил. Её молодое тело с тонкой талией манило нежной белизной кожи. Пухленькие груди с розовыми сосками торчали в стороны. Темный треугольник волос прикрывал маленький лобок. Стройные ножки и широкие бедра были прекрасны.

Глаза казаков похотливо заблестели, и них значительно повысилось настроение, а девушка наоборот сильно испугалась, её трясло. Было заметно, как дрожали согнутые коленки. На глазах появилась слезинка, грозя перерасти в обильный поток.

— Хлопцы, давайте пустим эту расфуфыренную кралю по кругу!

Казаки, одобрительно загалдев, начали раздеваться. Один из них, по-быстрому скинув одежду, пристроился сзади. Микола схватил девушку за светлые волосы, испортив идеально уложенную причёску, и потянул голову вниз.

— Ты же делала это раньше? – с усмешкой на лице Микола слегка наклонился над ней.

— Нет, - она простонала сквозь слёзы, увидев торчащий пенис, к которому толкали её голову.

— Да любая дивчина точно знает, что с дрючком надо делать, - смеясь, добавил кто-то.

— Соси!

Казаки обступили девушку и принудительно насадили ртом на головку члена. Мужские руки за волосы насильно водили её голову то верх, то вниз. Она старалась не раскрывать широко рот, впуская лишь круглую головку.

— Целиком не берёт, сука! - пожаловался Микола своему товарищу.

— Глубже! Кончай ломаться! - надавливая рукой, Тимофей вогнал до самых яичек губы девушки на возбуждённый пенис своего приятеля.

— Соси всем ртом!

Её ртом грубо пользовались, вгоняя туда длинный фаллос.

— Глубже заглатывай!

— Старайся, как следует! – с угрозой произнёс здоровенных размеров казак.

Он крепко держал её за волосы близко к своему лобку, так что Григория не могла сдвинуться. Она внятно уловила нотки серьезной угрозы, уже получив несколько ощутимых пинков и затрещин, поэтому затаилась, выжидая удобного случая, и особо не брыкалась.

Её одежда, небрежно разбросанная по сторонам, валялась на земле. Коленки запачкались, так как она елозила ими, обслуживая первого казака. Язычком тщательно прошлась по головке, старательно облизывая член. Белыми пальчиками плотно его обхватила. Двигая подвижную кожицу, девушка впустила в рот трепещущую от напряжения головку. Пенис задергался в конвульсиях оргазма, выпуская в рот порцию спермы. Она поперхнулась, но потом приноровилась к конвульсиям полового органа и стала глотать семя.

Григория взяла второй член и потянула, ритмично дергая его вверх-вниз. Он быстро насытился кровью, отвердел и поднимался, увеличиваясь в длине и объёме. Кожа мошонки уплотнилась, яички заметно подтянулись к паху. Когда пенис набух, девушка, направила его себе в рот. Её губы плотно обхватили ствол и двигались по нему, то вверх, то вниз. Она старательно сосала член незнакомого мужчины, заглатывая его в самое горло. Второй казак тоже кончил в рот. Из губ сперма выливалась струйками. Вытащив фаллос, он отпустил её волосы. Григория хотела выплюнуть сперму, но мужская рука приподняла подбородок и она проглотила полный рот спермы.

— Глотай, глотай, - засмеялся Тимофей.

— А теперь, дивчина, пошире ножки раздвинь и сама себя обслужи! - послышалась дерзкая команда Гната.

Девушке не хотелось, чтобы деревенские мужики были свидетелями того, как она сама себя ублажает. Краска залила её красивое лицо, стало нестерпимо стыдно. Замерев от стыда и ужаса, Григория опустила глаза, но сильный удар сапога по попе грубо вернул её в реальность. Она вздрогнула всем телом от боли.

— Что было сказано? Ножки раздвинь и поласкай себя!

Повинуясь приказу, она раздвинула ноги, опустила руки и, тонкими пальчиками разведя нежные губки, принялась мастурбировать, удовлетворяя себя.

— Добре! – Анисий легонько толкнул своего товарища. - Смотри, как дивчина наяривает!

Когда она кончила перед четырьмя казаками, похотливо разглядывающими её, нервное напряжение немного спало, и девушка несколько успокоилась. Стало немного легче, но появилось странное ощущение неудовлетворенности. Ей захотелось снять возбуждение, но перед глазами казаков она не собиралась этим заниматься. Один из казаков, заметив нахлынувшее на неё внезапное возбуждение, пришел в восторг.

— А ну, давай ещё! - твердым голосом потребовал Тимофей.

Григория послушно повторила попытку, мастурбируя клитор, и вновь кончила. Бледность на щечках заменил румянец, слёзы высохли, глаза заблестели от возбуждения.

— Все дивчины - шалавы! - заявил впечатленный Тимофей. - Только что ныла, а теперь ласкает себя и вполне довольна!

И действительно на лице девушки застыло выражение наслаждения. Она ошарашено замотала головой, осознав, что увлеклась. Девушка хотела сказать пару ласковых слов негодяю, но сдержалась и промолчала, тревожно глядя на своих мучителей широко раскрытыми глазами.

— Отпустите меня, пожалуйста.

— Иди сюда!

Гнат крепко схватил её за запястье и сильно дернул к себе. Григория от толчка с размаху налетела на него грудью. Гнат, взяв за зад, крепко прижал её бедра к своим, дав ощутить мужской поднимающийся орган. При этом казак весело и нагло заглядывал в её глаза, наблюдая за реакцией.

— Сейчас мы тебя любить будем.

— Пожалуйста, не надо!

Видя её замешательство, они обступили девушку. У неё испуганно расширились глаза. Она попыталась сбежать, но тут же была поймана и вмиг распластана на земле. Девушка в испуге закричала и постаралась вырваться, но крепко прижатая к земле, она не могла даже пошевелиться. Насильники удерживали её в таком положении, пока чьи-то грубые пальцы лапали киску, делая ей больно. Она поняла, что находится всецело в руках насильников, и с ней могут сделать всё, что угодно, а помочь ей некому.

Самый шустрый из казаков вводил пальцы между половых губок. Он пытался просунуть пальцы дальше, но наткнулся на преграду. Поняв в чём дело, он усмехнулся.

— Хлопцы, да она ещё целка!

— Давайте разыграем, кто первым будет.

— Я вас очень прошу - не надо! - слёзы сами собой потекли из глаз, обильно орошая бледные от испуга щеки.

Григория повизгивала и плакала от бессилия и ужаса. Она обреченно посмотрела в глаза своих мучителей.

— Я сделаю, как вы хотите! - задыхающимся голосом произнесла девушка к удовлетворению мужчин.

— Молодчина!

Казаки на мгновение ослабили контроль над девушкой, обрадованно засмеявшись, но неожиданно Григория вскочила и ткнула пальцем в глаз Анисию. Казак дико закричал, схватившись за лицо, а дама, сверкая голым задом, стремглав побежала прочь.

— Держите её! - услышала она чей-то голос, от страха уже не разбирая чей именно.

Разозлённый казак, одурманенный алкоголем, выхватил револьвер и несколько раз выстрелил. Девушка замертво упала на землю. Приятели Анисия ошеломленно уставились на него. Хмель начал выветриваться из их голов. Повисла напряжённая тишина. И вдруг в этом безмолвии раздалось тихое кукареканье. Казаки перепугались и мгновенно протрезвели.

— Мстители! Красные мстители! - истошно закричали мужчины, испуганно оглядываясь по сторонам.

Снова раздалось кукареканье. На этот раз более громко. На перепуганных казаков понеслись всадники. Кони стремительно сокращали расстояние. Казаки в панике открыли беспорядочную стрельбу. Мстители достали пистолеты, и принялись метко стрелять по казакам. Не прошло и минуты, как стрельба стихла. Четверо насильников замертво рухнули.

Мстители приблизились к черной кибитке. Данька спешился, убрал пистолет и осмотрел порванную одежду убитой. В потайном кармане нашёлся конверт, на котором было написано "Гнату Бурнашу, самолично". Даньки протянул конверт Валерке, который достал бумагу.

"Здорово кум Гнат. Посылаю к тебе дочку свою Григорию. Чую, будет она добрым казаком, не посмотри, что она дивчина. Будет рубать красных бандитов не хуже меня. Знал бы ты, как самому в другой раз хочется сесть на коня, но сила уже в руках не та, да и ноги не слушаются. Ну, прощай, друг батька, твой старый казак Семен Кандыба".

— Совсем бандиты обалдели, - удивился Яшка. – Своих убивают!

Глава 8. Внедрение в банду Бурнаша

Перед самым закатом на деревенской улице появились трое путников на конях. Доехав до хаты тётки Дарьи, они спешились и привычно вошли в дом. Здесь было ещё темнее, чем снаружи, где начинались сумерки. Во всём помещении горело всего несколько свечей. Мстители осторожно приблизились к свету.

— А Григория-то ростом с Ксанку, - задумчиво заметил Данька.

— О чём ты? - насторожился Валерка.

— Да думаю: не пора ли к самому батьке Бурнашу в гости пожаловать?

— Это очень рискованно, Данька, - предостерёг Валерка.

— С таким письмом ни черта не страшно.

— А если признают? - спросил Валерка, нахмурившись.

— Кто? Лютого нет в живых, а больше некому, - возразил Данька.

— Подумать надо, - всё-таки произнёс Валерка.

— О чем тут думать? – негодуя, взорвался молчавший Яшка. – Вы знаете в каком состоянии сейчас Ксанка?! Что с ней сделали бандиты?!

Данька опустил глаза, ему стало стыдно. Ксанке было плохо, после того как бандиты издевались над ней. Теперь она отлеживалась у тетки Дарьи.

— Да, жалко, что письмо пропадает, - вздохнул Валерка, - второго такого шанса больше не будет.

Парни сильно расстроились и замолчали. Внезапно раздался скрип входной двери и перед изумленными мстителями появились артист Буба Касторский и певица Жозефина.

— Таки мы вас нашли, - весело заметил Буба.

— Но как? – удивился Данька.

— Легко, - махнул рукой Буба и уже иным тоном добавил. - Товарищ Даниил, я имею вам кое-что сказать. .. У меня есть подходящий кандидат для внедрения в банду!

— Кто?

— Жозефина.

Яшка громко фыркнул, с трудом скрывая улыбку.

— Между прочим, юноша, - нравоучительно заметил Буба, - Жозефина – это лучшая актриса императорского театра драмы и. ..

— Допустим, - перебил его Данька, - а почему мы должны вам верить?

— А что вы теряете? – с напором спросил Буба Касторский. – И потом, я дико извиняюсь, у вас ведь всё равно некого послать. ..

— Хм...

— . .. кроме того у неё есть мотив – личная неприязнь к бандитам.

Он наклонился к уху Даньки и что-то ему прошептал.

— Да, это меняет дело.

Договорившись о том, как поддерживать связь незваные гости покинули хату.

После того, как Лютый изнасиловал Жозефину, Буба предложил ей уехать в свою любимую Одессу - город каштанов и куплетистов. Но она не согласилась. Жозефина хотела отомстить бандитам.

— Жози, это очень опасно! – вымолвил Буба после затянувшегося молчания.

— Будем надеяться на лучшее, - с легкой улыбкой на устах произнесла Жозефина.

Парочка удалилась от хаты тётки Дарьи, которая скрылась за густой растительностью. Они остановились на какой-то полянке и молча смотрели друг на друга. Буба хотел хоть как-то поддержать Жозефину. Его рука опустилась на ручку девушки. Мужское лицо приблизилось к лицу девушки. Его губы плотно прижались к влажным губам. Руки Бубы обхватили девичью попку. Его прикосновение было немного грубым. Протестуя, девушка попыталась пробурчать, но как только она приоткрыла ротик, в него тут же проник язык Бубы. Послышались чавкающие звуки. Мужские руки продолжали трогать упругую плоть, ласкали и сжимали ягодицы.

Буба протолкнул бедро между девичьими ножками и чуть подтолкнул Жозефину, чтобы она упала назад, потеряв равновесие. Однако мужчина контролировал падение, не дав ей ушибиться. Уложив девушку на зелёную травку, он тут же лег на Жозефину. От возбуждения её гибкое тело вертелось и извивалось под ним. Буба раздвинул девичьи ножки. Его язык хозяйничал во рту Жозефины.

Касторский принялся дарить свои нескончаемые поцелуи. Затем он достал из платья девичьи груди, любуясь затвердевшими розовыми сосками. Он сжал руками упругую плоть. Жозефина тихонько застонала.

— Какие они сочные, - страстно прошептал Буба. – Интересно, какие они на вкус?!

Опустившись, мужчина принялся целовать бюст. Его язык ласкал соски то правой, то левой груди, а руки сжимали упругие шарики.

— Тебя заводит, когда лижут твои титьки? - спросил он, оторвавшись от груди.

— Да, - призналась Жозефина. - Ты, как будто точно знаешь, где надо пройтись, чтобы я млела от восторга.

Мужчина наклонился к одной из грудей и сомкнул губы на розовом сосочке, ласково его покусывая. Буба Касторский действовал нежно и аккуратно. От получаемого удовольствия рот Жозефины беззвучно открылся. Она расслабилась. Мужская рука опустилась к лобку и принялась тереть киску. Жозефина почувствовала, как увлажняется промежность. Щелочка истекала горячими соками. Девушка уже мечтала о большом и твёрдом пенисе, вонзающимся в возбуждённую киску. Между тем мужская рука в промежности теребила клитор настолько энергично, что женщина застонала. Буба продолжал вылизывать грудь. Жозефина притянула мужское лицо к своему. Она положила ладони на щёки Бубы и страстно поцеловала его в губы.

Буба ловко снял с неё платье, поцеловал грудь, животик и самый низ живота. Затем раздвинул розовые половые губки и водил вверх-вниз носом по раскрытой складке. Жозефина застонала ещё громче, ощущая, как по всему телу побежали мурашки.

— Как хорошо, - пробормотала девушка.

— Жози, у тебя потрясающая тазобедренная композиция!

Буба Касторский прошёлся язычком по половым губкам, затем засунул его в вагину, постепенно проникая вглубь. Девушка вскрикнула и дёрнулась, бесконтрольно извиваясь и корчась.

— Вылижи мою девочку! – с мольбой прошептала она.

Мужской язык начал обрабатывать клитор, который запульсировал в ответ. Мужские руки гуляли по всей трепещущей киске, лаская её и широко раздвигая губки. Пальцы скользнули к входу во влагалище. Жозефина застонала, чувствуя, как палец входит в неё. Буба продолжил сновать пальцем в дырочке, то засовывая его, то вытаскивая. Стенки влагалища увлажнили мужской палец сочащимися соками. Свободной рукой Касторский сжал груди с твёрдыми сосками.

— О, Господи, нет ничего лучше, чем вылизывать твою девочку! - восхитился Буба, обсасывая свой палец, который только что побывал в вагине. - Особенно такую сочную.

Касторский на этот раз засунул два пальца в киску, а затем вытащил их и ткнул ими в девичьи губы, чтобы она почувствовала вкус своих соков, облизав пальцы. Жозефина высунула язык и провела им по пальцам. Буба радостно ухмыльнулся и погрузил мокрые пальцы в ротик девушке. Жозефина облизала указательный палец, затем схватила Бубу за запястье и поднесла его руку к своей промежности.

— Поиграй с ней? - попросила она.

Целуя Жозефину, мужские пальцы ласкали половые губки. Они скользнули в вагину, играя с влажной плотью. Буба вздохнул от удовольствия, а вслед за ним и Жозефина тяжело задышала от возбуждения. Она корчилась от наслаждения. Мужчина принялся двигать пальцем так, что мелкая дрожь пробежала по телу Жозефины.

Мужской палец полностью погрузился в вагину, и она почувствовала, как дрожь всё более и более усиливается. Буба снова и снова трахал пальцем киску с каждым разом всё жёстче. Девушка закричала от наслаждения. И тут Буба вынул палец. Он обнял её и поцеловал долгим и страстным поцелуем, от которого она чуть не задохнулась. Мужские руки нашли девичьи груди и сжали их так, что она запищала. Буба начал ласкать соски, а она готова была сделать всё, что он ей скажет.

— А теперь ты поцелуй моего дружка, - потребовал Буба, взглядом показывая на пенис.

Жозефина томно вздохнула, и медленно опустившись на колени, коснулась своими губами пениса. Вся дрожа от предвкушения, она взяла его в рот.

Буба продолжил осыпать даму быстрыми поцелуями. Горячая головка пениса оказалась у неё между ног, устремляясь между раскрытыми половыми губами. Девушка широко раздвинула ножки. Буба начал входить в неё со всей страстью, на которую он только был способен.

— Ещё! Глубже! Давай! - откинув голову, она стонала от удовольствия, чувствуя, как член проникает в неё при каждом движении всё глубже и глубже.

— А! – застонал от наслаждения Буба, долбя вагину и продолжая двигать фаллосом взад-вперед.

— Да! Сильнее! Ещё!

— О, да! – мужчина всё больше и больше увеличивал темп движений пенисом.

— Продолжай! Не останавливайся! – умоляла Жозефина.

Девушка почувствовала, что всё её тело начинает дрожать от накатывающей волны экстаза. Обняв его, она утонула в море наслаждения.

— О, девочка, ты великолепна! - Наконец Буба вынул пенис, заставив её всхлипнуть.

— Мне ещё никогда не было так хорошо!

Несколько особенно сильных движений и девушку словно подбросило, выгнуло, затрясло всю в каком-то диком оргазме. Следом за ней кончил Буба. Он тоже громко застонал. Жозефина почувствовала, как внутри пульсирует член, извергая струи спермы. Это было неописуемое наслаждение, которое они оба испытали.

А в это время атаман Бурнаш негодовал. У него лопнуло терпение, когда он узнал о вчерашнем происшествии. Теперь он не собирался оставлять без внимания ни малейшей вылазки Мстителей.

Утром Бурнаш сел в свой тарантас и клаксоном дал сигнал к отправлению. Всадники быстро двинулись в станицу Збруевку. Они старались скрыть перед атаманом страх, внушаемый таинственными мстителями. Последнее время бандиты постоянно натыкались на ловушки и неприятности, приготовленные этими неуловимыми врагами. Не исключено, что в станице их ждет новый сюрприз, и от этого им делалось как-то зябко даже под палящим солнцем.

Сотня настороженно вступила в притихшую станицу. Даже ребятишек не было видно на улицах. Бандиты озирались, опасаясь засады. Атаман сигналом клаксона остановил свое войско на деревенской площади и громко приказал найти людей. Бандиты рассыпались по станице собирать народ. Запылали амбары, заголосили бабы.

Вокруг машины собралась порядочная толпа селян: старики, бабы да ребятишки. Цепь казаков огораживала их - чтоб не разбежались. Отдельно, при карауле, стояли шесть арестованных - уже в кровоподтеках и царапинах, видимых сквозь разорванную одежду.

— Братья станичники! - громко сказал Бурнаш, встав в автомобиле. - Да, братья! Потому что верю я вам и прощаю всё! Не могли вы, станичники, сами додуматься: батьке Бурнашу мешать в справедливом бою с красными собаками! То злые люди подбили вас на нехорошее дело! Правильно?

Атаман замолчал, ожидая реакции толпы, но толпа безмолвствовала.

— Вот стоят шестеро - они тоже братья мои и сестры, - продолжил недовольный Бурнаш. - Только ещё сильнее обманутые красными "мстителями". Этого я простить не могу. .. Если каждая баба на казаков с вилами бросаться станет - куда это годится?

— Ничего, папаня вернется - они вам не вилами пригрозят! - крикнула одна из арестованных.

— Тебя как зовут? - спросил атаман.

— Анисья.

— Вот, Анисья, грозишь ты мне вилами из-за угла, коварно, хорунжего моего ранила - а я на тебя не обижаюсь. Мне жаль тебя - такая ты обманутая! Что тебе красные дали? Ничего! А я тебе, хоть ты и преступница, жизнь дарю! И другим таким же врагам батьки Бурнаша - тоже. Но не запросто так. Слышите, станичники?! Если через три дня доставите мне в Липатовскую двадцать подвод с пшеницей - отпущу я их на все четыре стороны. А нет - не обессудьте!

Атаман Бурнаш показал руками знак виселицы, сел в свой диковинный тарантас и клаксоном дал сигнал к отправлению.

— Будь ты проклят, ирод! - выкрикнула Анисья.

Глава 9. Разоблачение

Через несколько дней Жозефина, выдававшая себя за казачку Григорию, громко читала бандитам перед штабом свиток приказа Бурнаша. Она сделала паузу и посмотрела на одобрительно слушающих её казаков.

— Никак Сидор приехал, - послышался чей-то негромкий голос.

Жозефина перевела взгляд дальше к коновязи и. .. тут язык у неё просто отнялся. Она увидела, как покойный Сидор Лютый спешился с коня и привязал повод. Дивчина стала ни жива, ни мертва, но сосредоточилась и читала прыгающие перед глазами буквы дальше.

Лютый повернулся к штабу. Ладная казачка старательно и громко произносила слова. .. Не веря своим глазам, Сидор подошел вплотную к Жозефине, которая упрямо смотрела только в свиток, а Лютый - в упор на неё. Поражённый Сидор развернулся и быстро вошел в хату. Атаман Бурнаш встретил помощника благодушно.

— Здорово, Сидор, присаживайся, сейчас чай подадут. Расскажи, удалось ли с самим батькой Махно погутарить?

Лютый к столу не сел, а выглянул в окно, где на крыльце всё ещё стояла Жозефина.

— Об этом после поговорим, - сказал Лютый, - я о другом. Знакома мне эта дивчина - твоя новая казачка. Красным она помогает!

— Да ты что?! Померещилось тебе, Сидор. Я с её батькой, добрым казаком Семкой Кандыбой лет десять знаюсь.

— А ты документ какой-нибудь спросил у дочки дружка своего? - поинтересовался Лютый.

— Спросил. .., - Бурнаш повернулся к Лютому, - имеется бумага - письмо от батьки её Семки Кандыбы. Мнительный ты стал, Сидор, ой мнительный. Уже и мне не веришь?

— Я глазам своим верю.

— Сидор!

— Сколько у тебя эта казачка? Всего ничего, а теперь прикинь, что за это время произошло!

— Ну?!

— Сотня Илюхи Косого в Волчьей балке на засаду напоролась, случайно? Меж коней мор пошел - водой отравленной поили! А сегодня за хлебом посылал - ни зернышка! Как по уговору. Из церкви заложники сбежали. Засланная к тебе казачка - лазутчик.

— Устал ты с дороги, вот тебе и мерещатся всюду враги, - сказал Бурнаш. - Иди, отдыхай.

— Добре, атаман. .. добре.

Целый день Лютого нигде не было видно. Жозефина расслабилась. Наступил вечер. Недалеко заиграла балалайка, бузили пьяные голоса, словно казаки собрались гулять до утра. Внезапно заскрипела дверь. В комнату вошел казак Игнат, денщик Бурнаша.

— Григория, пошли, батька зовёт.

Жозефина поднялась и прихватила ремень с кобурой. Игнат повел казачку в штаб. В хате Бурнаша было светло. Из комнат доносился гомон голосов. Дивчина шагнула за порог.

— Звали, батька?

— Звал, - довольный Бурнаш подошел к Жозефине и положил руку на плечи. - Ну, что стоишь, Григория? Батьку обними.

Атаман кивнул в сторону стола. Жозефина увидела, как в глубине комнаты приподнялся со скамьи седоусый казак и тут же рухнул обратно. Его глаза испуганно забегали по лицам присутствующих.

— Куда? Куда Григорию дели? - ощерился Семен Кандыба. - Куда дочку дели?!

С губ Бурнаша стерлась благодушная улыбка.

— Григория! Григория! - ревел старый казак, оплакивая дочь.

Жозефина стряхнула оцепенение, прыгнула к двери и попала в цепкие руки Лютого, стоявшего наготове.

— Не тронь! – пронзительно крикнул ему Бурнаш, но Сидор только ещё крепче схватил девушку.

Атаман подошел к казачке и за волосы задрал вверх упрямую голову.

— Ловко ты нас.

Жозефина в упор глядела на Бурнаша.

— Вели стеречь лазутчика, - приказал атаман Лютому. - Да не в церкви!

У Жозефины забрали оружие и, скрутив веревкой руки, вывели на улицу. Трое казаков вместе с денщиком Игнатом отвели девицу на другую улицу и затолкнули в старую баню. Входная дверь здесь имелась только одна, а окошки были величиной с ладонь, стены из толстого бруса.

Через некоторое время в старую баню зашли Бурнаш, Сидор Лютый и Семен Кандыба. Жозефина встала с лавки. Её роскошные волосы были собраны в узел на затылке, голова гордо сидела на стройной шее.

— Юная дьяволица, – глаза Семена Кандыба сверкали огнем.

Жозефина промолчала. Лютый подошёл к ней и резким движением рук разорвал на ней платье, обнажив прекрасное тело.

— До чего же хороша! – восхитился Бурнаш.

Теперь все собравшиеся мужчины могли видеть девушку во всей красе. Жозефина инстинктивно прикрыла руками призывно торчащие соски и темный треугольник внизу живота.

— Похоже, с розгами здесь не шутят! – криво усмехнулся Семен Кандыба, увидев, как Лютый взял прут с мизинец толщиной и приблизился к девушке. – Только так надо воспитывать непослушных барышень!

— Ну что говорить будем? – с усмешкой поинтересовался Лютый.

— Красные всех вас повесят! – выкрикнула Жозефина.

— Строптивой дивчине просто необходимо всыпать горячих! – Семен Кандыба нахмурился, его щеки вспыхнули, а в глазах сверкнуло бешенство, выдававшее буйную и неукротимую натуру.

— Ну-с, панночка, начнём! – оскалился Бурнаш, дав знак сотнику.

Лютый повернул Жозефину спиной к бандитам. Бурнаш сконцентрировал взгляд на прекрасных округлых ягодицах. Сидор, примериваясь, медленно отвел руку с розгой назад. Послышался свист, и розга с характерным щелчком врезалась в ягодицы, оставив темный рубец. Тело Жозефины встрепенулось, ноги слегка прогнулись, голова взлетела вверх, а лицо исказилось от жгучей боли. Зловещий свист вновь рассек воздух, и розга легла на округлые половинки, оставив новый пылающий шрам на нежной коже.

— Кто тебя послал?

Бурнаш самодовольно смотрел, как нежное тело Жозефины встрепенулось и дернулось под новым жалящим ударом. Каждое вздрагивание жертвы вызывали у Лютого дикую похоть и восторг. Девушка молчала. Ещё один ярко-красный рубец появился на её ягодицах. Жозефина стиснула зубы, подавив рвущийся наружу крик. Снова раздался свист, и новый темный шрам появился на спине несчастной жертвы. Глаза девушки широко открылись, и сдавленный стон вырвался из судорожно сжимаемых губ.

— Я заставлю тебя говорить! – заорал Лютый, отведя правую руку назад, и стремительно нанес следующий удар. – Сейчас ты у меня запоешь соловьем!

Из горла Жозефины вырвался короткий крик, и послышалось рыдание. Слёзы брызнули из плотно зажмуренных глаз. Свежий тёмный рубец появился на спине девушки, причинив наибольшие страдания. Она повернула искаженное болью лицо и посмотрела через плечо на своего истязателя. Напрасно девушка пыталась найти на лице Лютого хоть каплю сочувствия. Его глаза оставались тёмными, холодными и безжалостными. Крепко сжав зубы, Жозефина кинула на Сидора взгляд полный ненависти и презрения. Она быстро повернула голову назад, собирая всё свое мужество перед следующим жалящим ударом.

— Всыпь ей ещё! – со злобой приказал Семен Кандыба.

Лютый методично нанес ещё несколько ударов по спине и ягодицам. На некогда белоснежном участке кожи ягодиц красовался замысловатый рисунок из тёмных рубцов. Жозефина сдерживалась, как могла, но её выдавали беззвучные слёзы и редкие приглушенные всхлипывания. Она старалась держать бедра крепко сжатыми, она не могла контролировать выгибание соблазнительного тела.

— Будешь говорить, красная сучка? – Лютый нанес очередной удар.

И снова лишь приглушенный стон вырвался из уст Жозефины, несмотря на обжигающую боль, которая пронзила ягодицы. Девушка нагнулась ещё ниже, с трудом сдерживаясь, чтобы не зарыдать. Она наклонилась настолько низко, что мужчины могли рассмотреть самое интимное местечко.

У Сидора нервно задергался ус, с досады он бросил плетку на пол.

— С этой сучкой разговаривать надо по-другому, - рассмеялся Бурнаш. – Я покажу!

Атаман расстегнул пуговицы на ширинке и достал из штанов эрегированный член. Затем схватил девушку за волосы, притянул её лицо к своему и грубо поцеловал. Не обращая внимания на протестующее мычанье, он продолжил целовать её, медленно опускаясь вниз и лаская крупную грудь.

— Нет! - Жозефина закрыла глазами и с мольбой пропищала из последних сил. – Не надо!

— А-а, заговорила! – злорадствовал Семен Кандыба.

Лютый и Кандыба приблизились к даме и принялись с двух сторон мять её груди, меся их словно тесто, и время от времени щипали соски. Бурнаш засунул руку ей между ног. Разведя ляжки, он потер волосатый лобок. Пальчиками, раздвинув половые губки, он ввёл указательный палец в розовое отверстие. Девушка вздрогнула всем телом, почувствовав мужской палец в вагине.

— Что вы делаете? – истерично запротестовала Жозефина. – Прекратите!

— Кто тебя послал, сучка?!

— Остановитесь! – взмолилась девушка со слезами на глазах. - Пожалуйста!

Бурнаш схватил даму за волосы и пригнул её голову к своим бёдрам, ткнув лицом в точащий пенис. Барышня стиснула губы и недовольно нахмурила лицо. Бурнаш двумя пальцами зажал ей нос. Лицо Жозефины покраснело, ей стало не хватать воздуха.

В это время Семен Кандыба зашел сзади к девушке, которая стояла раком, выпятив попку. Он вытащил свой стоящий член и прикоснулся им к вагине. Жозефина вздрогнула от неожиданности, когда старый казак надавил и головка фаллоса, раздвигая половые губки, проникла во влагалище. Девушка в панике задергалась, пытаясь слезь с члена, но мужчина крепко схватил её за талию и полностью вогнал пенис во влагалище. Он принялся энергично проникать даму. Жозефина держалась секунд тридцать, но, не выдержав, открыла рот, тяжело и прерывисто задышала. Бурнаш тут же вставил в рот пенис, старательно насаживая голову на свой длинный член и заставляя её двигаться вверх-вниз по блестящему от слюны стволу.

— Умничка! – похвалил её Бурнаш. - Какой у тебя глубокий рот! Как он хорошо сосёт.

Послышались хлюпающие звуки. Барышня попыталась оторвать голову и что-то сказать, но Бурнаш не позволил ей это, крепко держа за волосы и принуждая продолжить минет.

— У-у-у, - глухо застонала Жозефина, перестав сопротивляться и не делая никаких попыток освободиться от насильников.

— Молодец, послушная дивчина! – похвалил девушку Бурнаш, тиская сочные груди.

— Горячая сучка! – поддержал его Лютый.

Бурнаш вынул свой пенис изо рта дамы и лёг на пол. Кандыба, подняв барышню на ноги, подвел её к Бурнашу и заставил сесть киской на его стоящий член. Он подтолкнул девушку, и она упала на атамана, подняв свой зад, который старый казак принялся мять руками. Жозефина завопила от боли, когда Семен Кандыба пристроился к девичьему заду, широко расставив и согнув ноги. Фаллос медленно проник в анус. Лютый между тем пытался засунуть пенис в девичий рот.

— Ох! Ай! А! – громко закричала Жозефина от боли.

— Не выпускай его изо рта! - Лютый, схватив даму за волосы, засунул свой пенис ей в рот, заставив умолкнуть, и издевательски поинтересовался. - Нравится такой дрючок?

Мужчины попеременно пихали члены, загоняя их в девичьи дырочки. Голова Жозефина снова задвигалась вверх-вниз по стволу. Баня наполнилась хлюпающими звуками, стонами и выкриками. Мужчины двигали пенисами в горячих вздрагивающих отверстиях дамы все быстрее и быстрее.

— Ой, мамочка! - барышня мычала и стонала от боли, настолько громко, что заглушала мужское сопение.

— Соси, шалава, соси! – прорычал Лютый.

Внезапно Кандыба захрипел и кончил. Лютый задёргался, извергая потоки спермы в рот. Её было так много, что часть белой жидкости стекала на подбородок и шею. Дама в изнеможении упала на Бурнаша, который, отпихнув её, обильно кончил на небольшой животик. Её волосы растрепались. Неистовым голосом она нечленораздельно завопила и задергалась всем телом.

— Будешь говорить? – устало произнёс Семен Кандыба. - Куда мою дочку дели?

— Её казаки Лютого убили, - едва слышно прохрипела Жозефина.

Семен Кандыба резко развернулся в сторону Сидора Лютого.

— Будь ты проклят! - рявкнул Кандыба, с перекошенным от злобы лицом, и направился к выходу из бани.

— Это брехня! – взвился Лютый.

— Постой, Семён! – крикнул Бурнаш, на ходу натягивая штаны.

Бурнаш поспешил за старым казаком. За ним последовал хмурый сотник Лютый, крепко-накрепко закрыв за собой дверь бани. Девушка прерывисто дышала и, не шевелясь, лежала на полу. Она закрыла глаза, её истерзанное тело ныло от боли. Изо рта, вагины и ануса вытекали струйки спермы, а из глаз текли слёзы. Ей было очень плохо.

Глава 10. Побег

У бани караульные развели костер, подчерпнули из колодца воды и повесили на огонь котелок. Уселись вокруг кострища и приготовились травить байки ночь-то длинная впереди.

Савелий рассказал, как он вместе с казаком Пасюком ночью коров перегонял.

— Господи, да неужто правда? – недоверчиво спросил хлопец.

— Правда!

— Да брешет Савелий, - авторитетно проговорил, лежащий на земле, пожилой казак.

— Я ему сам поначалу не поверил, - Савелий судорожно сжал пальцы, вспоминая ночное приключение. - А глянул в стороны: гроб с покойничком летает над крестами, а вдоль дороги мертвые с косами стоят и. .. тишина!

Савелий развел руками от невозможности это объяснить, а тем более пережить.

— Ну да?! - заржали казаки. - С косами. .. Ну, ты даешь!

Большая часть ночи пролетела незаметно, и вот уже серый рассвет поднялся над вчерашним кострищем. Игнат прутиком разворошил потухшие угли и выкатил несколько печеных картошек.

— Кинь дивчине картошки, - попросил казак Савелия, - а то не ровен час - помрет с голоду.

Савелий взял пару ещё теплых картофелин и, отперев дверь, вошёл в баню. Внезапно в ночной тиши раздался дикий вопль. Картошка покатилась по полу. За Савелием в баню вбежал казак повыше и приложился лбом в висящий над дверью ушат.

— Нечистая, братцы! - кричал Савелий. - Нечистая тута!

Игнат забежал в предбанник, выскочил и выпалил в воздух из ружья.

— Сбежала!

Караульные тоже стали палить, все, кроме Савелия.

— Нечистая, спасайся, кто может! - по-прежнему голосил он.

Игнат резво побежал к полусонному атаману, который выскочил на шум.

— Сбежала! – повторил Игнат.

— Догнать! - грозно приказал атаман. – Живьем взять!

А между тем мстители перепрыгнули через низкий забор у Сидоровой хаты. Ребята находились на задах центральной улицы станицы.

— К разъезду поскачем, - сказал Данька. - Яшка, стой! Куда?

— Я догоню вас, - цыган нырнул за угол и скрылся в противоположной стороне.

Жозефина, Данька и Валерка бросились к опушке. Пока караульный у коновязи старался рассмотреть, что происходит и по какому поводу открыта стрельба, Яшка прошмыгнул за его спиной к лошадям. Не поднимаясь, он прополз под лошадиными животами и разрезал ножом седельные подпруги.

— Красные! - завопил кто-то уже совсем рядом.

— В ружье!

— По коням!

Цыган прыгнул в последнее целое седло и пришпорил лошадь. Бандиты добрались, наконец, до коновязи, расхватали коней и попытались сесть верхом. Седла катились по гладким спинам животных, а казаки - катились в пыль.

— Вот он, гад! Вон он, - Пасюк увидел цыгана, посылающего лошадь через изгородь, и выстрелил вслед.

— Коня мне! Живей, живей! - раздался яростный крик Лютого, размахивающего маузером. - Догнать! Живьем взять!

Наконец нашлись кони с исправными седлами, и бандиты рысью помчались в погоню. Одного коня подвели сотнику. Лютый пришпорил его так, что на боках проступила кровь. В несколько прыжков обезумевшее от боли животное догнало и возглавило погоню.

Валерка, Данька и Жозефина не успели добежать до опушки леса. Услышав стрельбу, Ксанка выехала им навстречу, ведя остальных коней за собой. Мстители вскочили в седла.

— Где Яшка? - тревожно спросила девушка.

— Догонит, - сказал Данька, направляя коня к железной дороге. - Вперед!

Они далеко обогнали погоню и выехали к железной дороге. Эта территория уже не подчинялась войску Бурнаша. На разъезде стоял поезд. Но, подъехав ближе, мстители увидели рядом с поездом телеги и снующих людей в папахах и с оружием. Бандиты заметили всадников, один из них поднял винтовку и передернул затвор.

— Да постой ты, - схватился за ствол другой бандит, – це Григория.

Заметив его движение, Жозефина пришпорила коня. Мстители подлетели к распахнутым вагонам.

— А ну, скидывай мешки назад! – решительно приказала Жозефина, спешиваясь.

— А это ещё зачем?

— Да вы что? Смерти дожидаетесь? Красные на хвосте! - махнула рукой девица в сторону погони.

С насыпи, где оставлен был охранник, раздался свист.

— Красные скачут! - закричал казак и, потрясая винтовкой, побежал к вагонам. Бандиты собрались на насыпи, испуганно глядя назад. Вдали и одновременно по флангам показались всадники.

— Окружают!

— По вагонам! - скомандовал старший. - А ну живей, братва, принимай оборону!

Бандиты полезли в вагон, туда же втащили пулемет с тачанки. Когда все они оказались внутри, к дверному проему подбежала Жозефина.

— Давай, казачка, лезь скорей в теплушку, - позвал старший и шагнул вглубь, освобождая место.

Жозефина сделала знак, и Валерка с Ксанкой толкнули тяжелую дверь. Прыгая в сторону, Жозефина закрыла защелку.

— Открой! Измена! - забарабанили в доски бандиты и тут же полоснули сквозь них пулеметной очередью.

Ребята поспешили к паровозу, где нашли связанного старика-машиниста. Они освободили его от веревок и помогли залезть в кабину. Данька встал к топке и открыл дверцу, а Валерка принялся кидать в раскаленное чрево паровоза березовые поленья. Горячий котел изверг пар, машинист дал свисток, и колеса начали поступательное движение. Ксанка высунулась из кабины и с беспокойством за Яшку глядела назад. Она облегченно вздохнула, лишь увидев, как цыган из седла запрыгнул на площадку последнего вагона. Забравшись на крышу, он побежал к голове состава, прыгая с вагона на вагон.

Данька высунулся и заметил, что лавина бандитов приближается к поезду с обеих сторон. Впереди всех мчался Сидор Лютый с маузером в руке. Бандиты догнали состав, всё ещё набирающий ход, и полезли на тормозную площадку последнего вагона. Тем временем Яшка добежал до тендера и спустился в кабину к друзьям. Казаки бежали по вагонам, стреляя на ходу из винтовок. Сам сотник скакал вдоль поезда и уже почти добрался до паровоза.

Ксанка выглянула из кабины и увидела Сидора. Тот тоже заметил девушку и поднял маузер. Вместе с цыганом высунулся машинист и успел оттолкнуть Ксанку внутрь. В это мгновение Лютый выстрелил, старик схватился за плечо и опустился на пол. Данька услышал выстрел и открыл огонь с тендера. Лютый, хищно ощерясь, стал палить в ответ. Но в следующий раз Даниил прицелился лучше. Сидор взмахнул рукой, роняя маузер, и мешком упал с седла.

Ксанка оторвала подол рубахи и перевязала рану старику.

— До моста дотянем - дальше они не сунутся, - сказал машинист, снова вставая на свое место. - Там свои.

Валерка стрелял в бандитов на крыше, не давая им подбежать к паровозу, Яшка разряжал обойму прямо из кабины в тех, кто скакал следом за Лютым. Данька старался поспеть и тут и там. Но несколько бандитов, у которых были лучшие кони, обогнали мчащийся поезд, добрались до реки первыми и подожгли мост.

— Мост горит! – взволнованно крикнул машинист.

Все мстители собрались в кабине и с тревогой смотрели на огонь впереди. Ксанка прижалась к Яшке, который ласково обнял её.

— Успеем? - спросил Данька.

— Попробуем, сынок, - старик до конца вывернул рычаг.

— Горит! Мост горит! Прыгай! – в панике завопили бандиты, не дошедшие до тендера всего два десятка метров, и очередью посыпались с крыши вниз.

Паровоз стремительно мчался в стену огня. Он нырнул в огненный коридор, таща за собой уже дымящиеся теплушки с хлебом. Мстители отпрянули вглубь кабины и завороженно глядели на проносящиеся мимо них пылающие фермы разрушающегося моста. ..

Эпилог

Старик закончил читать книгу. Молодые люди молчали, ошарашенные услышанным. Был слышен лишь стук колес.

— Что же стало с Мстителями? – с волнением воскликнул белобрысый парень.

Старик загадочно улыбнулся, задумчиво посмотрев с окно.

— Мы сейчас проедем по тому самому мосту, - сообщил он.

Поезд стремительно мчался к мосту. Молодые люди прильнули к окну. Они завороженно глядели на проносящиеся мимо них стальные фермы моста.

— Они же не умерли? Так что стало с Мстителями? – повторила вопрос девушка, глядя в окно.

Никто ей не ответил. Ребята обернулись. Старик исчез также внезапно, как и появился. Осталась только книга, которая лежала на столе. Белобрысый паренёк выскочил в коридор, но и там старика не было.

— Где же он? – удивился черноволосый парень.

— А вам не кажется, что дед на цыгана похож? – неожиданно произнес студент.

Повисла напряжённая тишина, нарушаемая только стуком колёс. И вдруг раздалось негромкое кукареканье. Молодые люди вздрогнули. .. Это зазвонил мобильный телефон одного из них.