На меня никогда еще так не смотрели. С теплой, поощрительной усмешкой, ободряюще.
Ученица, признаться, я так себе. Родители вечно в делах, тоже до меня нет дела, зарабатывают. Подруги... Эти вообще только с завистью или с жалобами.
Даже Макс вечно недоволен или раздражителен, то оделась я неярко, то лежу неудобно. Поэтому и давала ему, козлу, по праздникам. Как знала, что у меня все впереди.
Я потянулась и благодарно облизала блестящую, будто лаковую головку. Очень красиво.
— Тш-ш-ш, Лялька, чувствительно пока. Не люблю, когда сразу теребят.
Он схватил за перевязанный трусами хвост и отодвинул меня, удерживая на вытянутой руке.
— Кстати, ты как ебаться больше любишь? Позы может какие? Есть что-нибудь хитрое, эдакое? Профессиональное.
Я захлопала глазами, пытаясь сообразить. Позы?
С Максом у нас было раза три, до этого с Костиком ну-ну, раза три тоже. Первый — Никитос, с этим вообще один и по-пьяни, я бы по трезвяку ему даже яблоко не дала, не то что себя.
И со всеми позы были... даже не знаю какие — просто валили на спину, лапали, шумно дышали и раздвигали ноги. Это какая, интересно, поза?
Вот на таких хитрых вопросах, наверное, и сыпятся наши разведчики. Играешь роль, стараешься, а потом оп-па — хитрый вопрос на засыпку, и вся легенда к чертям.
— А я по-любому люблю.
Ответ? Ответ. Не подкопаться.
— Вообще без запретов? — изумился мужчина. — А если что-то не простое, с придурью?
Ой, я вас умоляю! Что сложного в сексе, бери и засовывай делов-то.
Я улыбнулась и подмигнула, дескать, какие запреты, отрываемся по полной.
— А мне, кажись, повезло, — задумчиво протянул он. — Ну должна же полоса была смениться с черной на белую, пора. И мордашка смазливая, и тело пышненькое, где надо, узенькое, где хочется. И мозгов... , в смысле запретов, нет.
Пока я обдумывала оговорку, и не лоханулась ли я насчет этих самых запретов, дверь опять открылась.
— Бать.
Макс! Что ж ему неймется-то? Хорошо, что сижу спиной.
— Бать, ничего, что музыка громко играет?
Отличный вопрос. Главное, актуальный. И никто не догадается, что на самом деле ты, чувак, просто еще раз подсматривать пришел.
Его отец, похоже, подумал то же самое.
— Сынка, тебе не хрен делать? Мы с тобой насчет музыки вчера решили, хоть до утра. Иди лучше девчонку свою поищи или любую другую возьми. Ты мне расслабиться нормально дашь или так и будешь дверью стучать? Вон с друзьями посоветуйся кто у вас из класса слаще дает и попробуй. Учить тебя всему.
Во время рассудительной речи, он засунул мне в рот сначала два пальца, а потом сразу четыре, растягивая и любуясь. Темные короткие волосы блестели на висках от капель пота. Заход пальцами ему явно нравился, а вот для меня стал полной неожиданностью.
От непонимая что творится, я только таращилась и старалась ровно дышать.
— Друзья? — Макс вздохнул, — Та что эти друзья знают? Серый только со своей Ленкой жмется, а Додик, в смысле Димка, ты же в курсе — почти ботан. Он только в школе вменяемый, а с девчонками двух слов не скажет. Девственник еще.
— Как девственник? — изумился Александр. — Школу заканчивает девственником? Ниче се парню не повезло. Чудо какое-то.
Пф. Это ты просто нашего Додика не видел. Парень он на вид нормальный, даже симпатичный, но по-характеру дикий тормоз, ни пошутить, ни поболтать о том-сем. Разговаривает только об учебе и мировых новостях. Все.
К девчонкам не клеит, со мной ну может пару раз заговорил не больше. Возможно, он вообще гей. В друзьях его Макс держит по дури, ну и, может, по учебным надобнастям, на тестах списывать.
— А знаешь что, — Александр вытащил пальцы из моего рта, наконец, давая нормально дышать. А потом засунул их обратно, большим пальцем поглаживая меня по подбородку. — Я делиться не хотел, но случай-то вопиющий. Это все-равно что в бою не помочь раненому товарищу. Нельзя пройти мимо, поэтому мы с Лялькой на разок сделаем исключение. Да, Лялька? А я тебе немного доплачу за пересменку.
Я, хрипя, попыталась отрицательно закачать головой, но брюнет рыкнул:
— Ты, шалавка, молчи. Я не серьезно спрашиваю. Парню надо помочь, и я это сделаю, поняла? — он посмотрел поверх меня на сына и нахмурился. — А ты чего стоишь, телишься? Зови Дмитрия, но не говори, что тут шлюха. И сам не врывайся. Не нервируй парня по первому разу. Меня тоже не представляй. Скажи просто, что знакомый мол, решил поделиться своей девочкой, он смотреть, дескать любит. А ты, Лялька, убери проститутское выражение с лица. Совсем приличной из тебя, конечно, не выйдет, но хоть немного постарайся.
Макс выскочил из комнаты, я тряслась, не понимая что делать, а он давал и давал наставления. Мамочки, если я сейчас подскочу и начну одеваться, меня так и застукают полуодетой, не успею. Что дела-а-ать? Вот я идиотка! Как же вляпалась! А-а-а-а!
И пары минут не прошло, как голос Димки прозвучал в паре метрах от моего пытающегося грохнуться в обморок тела. Он что, летел сюда?
— Доброй ночи. Мне Макс сказал, что вы... ну это...
Мужчина, не торопясь, поднялся, вытащил пальцы из моего рта, И отошел от дивана, просто перекинув через меня ногу.
— Девочку видишь? — проникновенно сказал он. — НЕ шлюха, хорошая девочка. Я с ней давно и люблю смотреть как ее трахают. Ясно?
— Ясно, чего уж не понять, — промямлил одноклассник. — Ее по-разному имеют при вас, давно, но она не шлюха, совершенно.
— Не дурак, ловишь с первого раза, — хмыкнул мужчина. — Давай, начинай, если что, я помогу.
По моему заду осторожно погладили. Рука обвела овалы, нежно. Потом пошла выше, вдоль позвоночника по моей окаменевшей спине. И осторожно надавила, наклоняя меня.
— Молодец, — где-то рядом прогудел Александр. Зазвенело что-то стеклянное и послышался звук переливающейся жидкости, — у Ляльки запретов нет, бери как хочешь, куколку мою ненаглядную.
Надеюсь, мои зубы не стучали слишком громко. В самом диком сне мне не могло присниться, что я даю Димке. Он вообще для меня был невидимым пятном. Но ситуация складывалась безвыходно, поэтому я послешно легла головой на диван и приподняла попу.
За спиной шумно выдохнули.
— Красотка, — довольно откомментировал отец Макса. — Держи през и вперед. Тост — Чтоб не вильнуло!
Меня гладили по ягодицам и аккуратно, словно невзначай, задевали по моей тайной, ну почти тайной складочке. Как ни удивильно, обстоятельства заводили, и я чувствовала как там, где трогали, начинает наливаться и приятно тянуть.
Небольшой перерыв, во время которого раздался хруст порванной упаковки, даже заставил меня нетерпеливо поерзать.
— А ты далеко пойдешь, — поощрительно хмыкнул мужчина, — и глубоко. Справляешься без проблем. Смотри как наша Лялечка возбудилась.
— Кое-что знаю, — хрипло отозвался одноклассник, — фильмы смотрю. Только клитора у нее не вижу. Может не быть?
Некоторое время в комнате было тихо. Потом ошеломленный голос ответил:
— Пацан, ты что-то не то смотрел. Если есть баба, значит есть и клитор. Он сейчас не виден, но он точно есть. Это как коньяк, если в баре его не видно, просто спроси у бармена или пошарься на полке сам. Но можно и без коньяка... некоторое время.
Я ахнула. В меня медленно и осторожно заходили. Видно, решили без коньяка.
— О! Су-ка! — выдохнул Димка.
И начал вдвигаться по санииметру. Приятно. Даже очень. Меня начало заводить, и что ругается, и что не догадывается в кого залезает.
Боков вдруг появились две влажные ладони, ухватили меня за грудь и начали мять, словно сбивали тесто. Странные ласки, но и они сейчас заводили.
— Су-ка, — пел одноклассник, — я тебя е-бу-у. Е-бу. Е-бу.
И ебал. Сначала не быстро, потом все ускоряясь, со шлепком впечатывая бедра. Стонал и ебал. Приятно. Я тоже постанывать начала.
Пальцы скользили по коричневой коже дивана, не могли ухватиться, поэтому я поддалась вперед, укладываясь животом и поднимая руки, чтобы удержаться за спинку. Димка подвинулся
вместе со мной, впечатываясь все с более звучными шлепками. Быстрее и быстрее, штопая как кролик.
В этом что-то было, мне нравилось.
Я начала вскрикивать в голос, ощущая внутри скручивающийся сладкий узел. Но мальчик вдруг мелко затрясся и замер. Впечатываясь лбом в меня и болезненно сжимая и оттягивая груди.
Э. Все?
Он отпал с меня как напившийся клещ, и я выдохнула со смешанным чувством облегчения и досады. Мало, зато не узнал. У всего есть плюсы и минусы.
— Понравилась хорошая девочка? — спросил Александр.
— Не разобрал, — смущенно пробормотал Димка. — Можно еще разок? По быстрому.
— О, где мои семнадцать лет... ну давай.
Звук открываемого конверта с презервативом.
«Интересно, а куда он дел прежний?» — успел подумать мой изумленный разум, но уже в следующую секунду было не до размышлений. Меня снова имели. Уже без всяких вступлений. Сразу. И так же быстро.
Димка прижался к моей спине и колотил бедрами так, что я опять завздыхала и поплыла.
Неожиданно мою голову повернули вбок и в рот впились жадным влажным поцелуем, запуская язык и выдыхая:
— О, су-ка. — словарный запас у него оказался небольшой, но меня все устраивало.
Целовали и сладко трахали. Странно, что я на Димку не обращала внимание раньше. Вроде не плохой парень, старается, все аккуратно, больно не делает.
Он отпустил мои губы и шумно задышал в ухо, когда перед моим носом появилась тень.
— Глотни, — жестко сказал отец Макса и стукнул о зубы стакан с темной жидкостью. — Хорошо стонешь, Лялька. Никогда бабу вдвоем не пялил, а сейчас захотел, в этом что-то есть. Дима, ты же не против?
— Не вопрос, — прохрипел Дима, продолжая шикарно полировать мои внутренние нежности. К шлепанью присоединились мокрые звуки.
— Течет, — задумчиво отметил брюнет. И снова повернул мне голову в бок, оттянул волосы, натягивая кожу на висках и прижал к губам еще мягкий, но все равно толстый и офигительно классный член. — Открой ротик, сосочка.
— Соска? — выдохнул Дима.
— Если есть у сучки клитор, значит есть и рот, — философски заметил мужчина, потираясь о мои губы. — Если есть рот — значит соска, они все соски, только некоторые необученные.
По щеке хлопнули. Дернули за челюсть.
— Хватит стонать, соси. Покажем мальчику как у тебя отлично входит и выходит с разыми отверстиями. Смотришь, парень?
— Смотрю, — голос звучал с подозрительной интонацией.
Я открыла глаза, скосила на Диму. И осознала, что он теперь прекрасно видит мой профиль.
Щеки, нос, глаза. Все, по чему можно узнать мое лицо, знакомое ему не один школьный год.
— Давай, соска, старательнее, — бормотал Александр. — Хочешь, парень, ей в рот потом кончить? Без презерватива.
А я поймала шокированный взгляд мальчика, который медленно и неотвратимо превращался в сияюще-довольный.
— Хочу ей в рот, — выдохнул он и снова затолкался бедрами так хорошо, что я застонала, не в силах сдержаться.
Мои щеки загорелись от стыда, мир начал кружится. Я застучала кулачками по спинке дивана, осознав, что заигралась, попала в ужасную ситуацию и надо что-то делать, бежать, отворачиваться... Да, хоть что-то делать. Может Димка не успел меня рассмотреть, может еще сомневается.
— Да прмню, помню я, как ты минетить любишь, ща все будет, не мельтеши, Лялька. Эй, парень, крепче держи ее за сиськи, сожми, она дергаться перестанет.
Меня тут же сжали так, что глаза на лоб полезли. Казалось, на сантимент повернусь и оторвут груди к хренам. Дима даже трахать меня перестал, замер полностью погруженный, скалясь и любуясь тем, что прямо перед ним происходило.
— О, молодец, пацан. Правильно зафиксированный пациент в анестезии не нуждается. Ща мы ей горловой и глубокий сделаем. Как в лучших немецких домах. Все как моя девочка любит.
Отец Макса потянул меня за волосы, заставляя двинуться за ним, вытягивая шею. И с удовольствием, прямо на глазах Димки, вошел мне еще не полностью твердым, но уже крепким членом в рот, шлепнув яйцами по подбородку.
Одноклассник смотрел завороженно на мой вытаращенный круглый глаз, на губы, окольцевавшие мужской член... Затем немного отстранился и с силой вогнал себя обратно. Снизу ливануло сладкой волной удовольствия, груди заныли от тугой, тянущей боли. И я застонала, отчаянно посасывая тугую головку, царапая ногтями диван, сживая влагалищем вколачивающийся чудесный ствол Димки. Да-а-а-а! Да-а-а! Я не могла, не хотела, отказывалась получать удовольствие. Но оно само приходило, врывалось в мое истекающее, послушное мужским ласкам тело.
— — —
продолжение следует. пишу с телефона, поэтому возможны описки. Приношу извинения.
