Перед вами перевод новой истории. Перевод выложен не по порядку, начал с третьей страницы найденного дневника одного врача. Умелый шантажист в белом халате куролесит как хочет, пользуется правом говорить сексуальным пациенткам: «Раздевайтесь». Свежие медсёстры также попадают в его сети! Чем дальше, тем больше! Берегись и стар и млад, доктор уже здесь!

Всем лицам больше 18-ти лет. Ни в коем случае не поддерживаю подобных действий в реальности. Все написанное — лишь фантазия. Поехали.

Личный дневник доктора Пилюкина Е. Р. Записи датируются от 10 сентября.

20 сентября. 11:20, Лечебно-профилактическое учреждение N, города Z.

Некоторые пациенты жалуются моим коллегам, что я «нескромный» или «бестактный». И не случайно. Я люблю смущать своих пациентов, особенно пациенток, и для меня стало «хобби», искать способы поставить их в неловкую ситуацию. Например, когда я обследую женщину, для этого расстёгиваю платье сзади и оставляю раскрытым ниже спины. Делаю указание медсестре, чтобы она проводила ее по коридору, для взвешивания или ЭКГ. Я отступаю и наблюдаю за зрителями в коридоре, глядящих на ее покачивающуюся, голую задницу. Пациентки зачастую знают, чему подвергаются — они могут чувствовать внизу сквозняк, ловить взгляды, слышать позади возгласы.

В кабинете мне нравится открывать дверь, когда у меня находится на приёме женщина, полностью или частично обнаженная. Иногда люди проходят мимо и видят интересные вещи. Пациентки ненавидят подвергаться подобному воздействию, но они редко говорят об этом вслух.

Сегодня, ближе к обеду, остановился у последнего пациента на втором этаже. Им, точнее ей, являлась сорока четырех лет от роду, замужняя брюнетка, которая была довольно привлекательной для своего возраста; красивое лицо и соблазнительная фигура. Новенькая на этаже. Вчера вечером ее приняли с болями в груди. Люди часто испытывают симптомы сердечного приступа, когда в действительности же, это может быть что-то совершенно другое. Иногда это просто иррадация от обычной изжоги. В случае с Ириной, вероятно, так оно и было, но ее оставили на ночь для наблюдения.

Ирина лежала в кровати, у окна. Когда я вошел в палату, там находилось несколько посетителей. Они представились мне, как муж, сестра, муж сестры (шурин) и сын сестры, на вид обычный пацан 18-ти лет, прыщавый и буйный организм. Ирина с комфортом отдыхала в больничном халате под одеялом, кровать отрегулирована под углом 45 градусов. Родственники собрались выходить из палаты. Я сказал им, что они могут остаться, осмотр у меня займёт всего несколько минут, чтобы проверить жизненно важные органы, и что я закрою занавеску.

Кровать рядом с дверью пустовала и родня перешла туда. Я уверенно потянул занавес, что висел между кроватями. Но я не закрыл его полностью, оставил открытым на одну треть с двух сторон. Закрыв собой просвет я задал Ирине несколько обычных вопросов про самочувствие, а затем громко объявил, что собираюсь снять с нее платье, одетое под халатом.

За занавеской я слышал, как муж пациентки разговаривает с ее сестрой. Затем, когда развязывал ленточки платья на женской шее, я увидел зятя Ирины, воровато выглядывающего из-за занавески у кровати. Краем глаза я поймал и прыщавого племянника, оглядывающего приоткрытую занавеску у подножия кровати. Ирина смотрела на меня и не видела их.

Я стянул платье ниже пары мягких грудей, и заводил стетоскопом по грудной клетке, прослушивая на шумы. «Подними руки над головой и повернись лицом к окну». В этом не было нужды, но так она выглядела более открыто. Теперь Ирина обнаженная до пояса, ее руки задраны к потолку, а большие груди полного четвертого размера, приятно повисли на ее обнаженном торсе. Несмотря на загорелую зону декольте, сиськи были очень бледные, с крупными, темными ареолами сосков. Боковым зрением я заметил, как шурин стоит истуканом и смотрит на грудь своей золовки. Интересно, видел ли он ее сиськи раньше? Мой взгляд упал на племяша. Его глаза вылезли из орбит. Он выглядел так, словно никогда раньше не видел дойки родной тети, если он вообще когда-либо видел голую женскую грудь.

Я решился и начал быстро двигать стетоскопом в руке, в результате чего вымя Ирины заколыхалось, под чутким наблюдением растущего организма и шурина пациентки. Затем я предупредил Ирину, что собираюсь проверить ее живот. Я убрал одеяло с ног. Затем поднял край ее больничного халата, обнажил бедра, и, наконец, показались трусики. Розовые и хлопчатобумажные. Как это обычно бывает, ее положили в том белье, в каком она обратилась за помощью и переодется не было ни возможности, ни времени. Впрочем, они казались чистыми и туго натянулись на выпуклости лобка.

Ирина встала перед окном, я оттянул резинку трусов и осторожно стянул их с пояса, вниз по ногам. Я аккуратно надавил на внутреннюю часть бедра пациентки, и она любезно раздвинула ноги. Я потер и постучал по ее животу чуть выше густого треугольника каштановых, лобковых волос. Настоящие джунгли. Гинекологу придётся изрядно помахать там мачете.

Я оглянулся на племянника в щели незакрытой занавески. Его челюсть висела на уровне кадыка, глаза парня хлопали в трех шагах от обнаженной киски тети. Стояк отчётливо пульсировал в молодежных штанах. Шурин тоже пристально осматривал Ирину, но крепко сжав челюсти и поблескивая глазами. Думаю, он был бы не прочь, погладить членом щель, в кусте сестры жены.

Ирина повернулась ко мне лицом и вдруг поймала своего племянника, бесстыдно смотрящего на нее с другой стороны занавески. Она промолчала, но глаза женщины говорили все сами. Что она знала, что юный племяшок, видел ее голой. Затем она поймала ещё один взгляд, прямо направленный на нее. Шурин, старый негодник. специально для bеstwеаpоn.ru Она начала садиться, но ее ноги все еще были раздвинуты, и я удержал их в таком положении.

Тут муж Ирины, должно быть, заметил, что один или даже оба пришедших родственника, наблюдали за его женой. Он перестал разговаривать, быстро подошел и начал задергивать занавеску. Расстроенное лицо юноши и возбужденные глаза мужчины исчезли. Он осматривал тонкую преграду достаточно долго, чтобы понять, что голые сиськи и киска не видны больше его племяннику и его бате. Шурин отошел от занавеса, и я опустил подол платья и халата женщине на ее ноги. Небрежно натянул плотную ткань на сиськи. Я сказал несколько добрых слов Ирине о том, что не надо волноваться и вскоре она поедет домой. Затем я приоткрыл занавеску, чтобы уйти. На выходе из палаты меня встретил грозный, даже страшный взгляд мужа осмотренной мной женщины, но он ничего не сказал мне.

Чуть позднее...

Я поел и довольный жизнью, заполнял карточку больного на медсестринском посту. Тут я заприметил, как в палату одного пациента вошёл Игорь. Он выглядел немного подозрительно. Я знал, что Игорь бывает немного непослушным засранцем, с тех пор, как зашел не вовремя в одну из его палат. Он мял титьки и киску коматозной шестидесяти восьмилетней женщины. Я не доложил об инциденте с Игорем — он был не только родственным по духу, но я так же использовал его в своих целях. Взамен я иногда благодарил его. Если он работал в смену, где я знал, что лежит привлекательная женщина в коме или под наркозом, он получал желаемое.

Я тихо последовал за Игорем в палату. С этим пациентом я не работал. Кем бы она ни была, она была без сознания, и Игорек уже стянул больничные штаны, залез на кровать и мерно трахал ее. Я некоторое время наблюдал, как прыщавая задница дёргается между белых, раскинутых ног неподвижной пациентки. Как он грызет, тянет зубами открытые сиськи в течение нескольких минут, затем я тихо ушел.