Меня выпороли. Ирония судьбы казалось бы, но так или иначе, а меня выпорол по обыкновению дед. Добавлю ко всему, что не меня одного. Досталось всем участникам разгула, ну почти всем и почти одинаково. Кое-кто, не будем тыкать изгрызенным от досады ногтем на грязном пальце. Хотя это был Даймон. Так вот этот, с позволения сказать счастливчик, всю прелесть совокупления розг и ягодиц, благополучно не испытал, чем заслужил невероятно пламенную любовь всех тех, кто был лишен возможности избежать гнева главы клана. О великий и справедливый Вельзевул. Наши стенания были услышаны, мерзавец получил за все сполна, но об этом расскажу потом.
Досталось всем, как я уже говорил выше. Пороли по старшинству. Вначале Моих теток и горячо-любимую мамочку. Этих дед имеет привычку не только пороть, но и пороть во все их прелести. Затем досталось Вейлу и мне, а уж за нами пошла вереница гостей.
Я еще поддергивал вверх свои портки, а на лавке расположился, кто бы вы думали. Именно. Мой вездесущий недовраг, амурчик Валентин. Благо его розовая попка, не успела втиснуться в коротенькие джинсовые шорты. Он не визжал, надо сказать правду в его защиту, не хлюпал носом, не ревел. Этот святой стервец, костерил всех и вся, направо и налево, отборным, далеко не Эдемским матом. Дед, замечу вам, просто млел от счастья, выписывая вензеля на заднице, любвеобильного ловеласа.
Красотки: Розитта, Кончитта, а вслед за ними неугомонная, неутомимая, неудержимая, малышка Хуанитта. Особо не чинясь, задрали вверх свои коротенькие юбчонки, продемонстрировали деду свои задние прелести. Замечу однако, что последний их порол в пол силы. Как заметил Вейл, любовно огладил, оставив роспись, далекую от Хохломской. Впрочем, они кроме всего, испытали и всю твердость его характера, выраженного в достоинстве. Выходили в общий зал эти девицы, весьма довольные экзекуцией.
И что более всего отрадно. Последним дед порол незадачливого черта в галифе. Этот на УХОдоносер, нас сдал. Да, да. После того, как поимел в зад, двух горе насильников, Толяна и Санька. Надо заметить за них мы тоже огребли дополнительные баллы. Так вот старый черт повис на телефоне-автомате, добросовестно отбарабанив все и обо всем, что видел и что слышал.
Вы утомились слушать выводы, посему начну все с самого начала. А именно с того момента, как мы дружной, весьма веселой толпой, перенеслись ко мне домой.
Камин радостно потрескивал, пляшущими языками пламени, мягко вгрызаясь в березовые поленья. Коньяк растекался ароматом, в приятно-протопленном зале. На подносе благоухал в чашках, только что сваренный кофе, а у каждого из нас, во рту дымились трубки, сигары. Адская благодать. Мы проводили время в предвкушениях смятения чувств, от того, что скоро в компанию вольются три прелестницы бесовки, Розитта, Кончитта и Хуанитта.
Эти себя долго ждать не заставили. Пришли в великолепных нарядах. Просто диву даешься. На улице мороз крепчает, температура сползла, уже на минус тридцать два, а девицы в коротеньких юбчонках, под которыми от трусиков, одно название.
В народе стринги, но там хоть какое-то понятие от лоскутка ткани на веревочке. Здесь же вся ткань это веревочка.
Стимулирующее белье, как выразилась в последствии малышка Хуанитта. Малышка не потому, что она не достигла определенного барьера в возрасте. Отнюдь. Она вполне совершеннолетняя, для любовных утех. Эта прожженная во всех отношениях девица, была изящно миниатюрной. Что снаружи, что внутри, это я испытал собственным агрегатом, но чуть позже.
Так вот. Когда мы встретили прибывших гостий, уже чуть подвыпивший к тому времени Валентин, выдал свой спич. А не окунуться ли нам всем, так сказать в лоно любовного разврата. На минутку повисла гробовая тишина. У всех и у меня в том числе, отвисли челюсти. Сей ХЕРувимчик, возжелал устроить всеобщую вакханалию. Мне бы взять и задуматься, а не тут то было. Протупил’с.
Замечу для особо наблюдательных, что кобуры с пистолетами, были предусмотрительно запечатаны заклятиями. Так что он хоть крести, хоть молитвы читай, а оружие на свет не достанет. Ну на кой ляд, мне в доме, всеобщая и вездесущая проникновенность.
А за ним не заржавеет плавали, помним. Он умудрился невинный, казалось бы овощ, своим выстрелом перепрофилировать в маньяка-кисконыра, проныристого.
Так что я с самого начала его естественно предупредил. Как хочешь, а тут мы будем отдыхать душой и соответственно телом, без вмешательства дуплетных любовных пуль. И ведь согласился гаденыш.
Другой на его месте, уже бы давно истерил, возмущался, а с этого, как с того гуся в яблоках жир в духовке, смешками скапывает. От повышения градуса в организме, с каждым новым глотком коньяка.
Как только сей чудо скромник, узрел так сказать ватерлинию барышень, прикрытую нижним краем юбок, ровно на три пальца выше оной, его глазки озарились всепоглощающей любовью. Он вмиг оказался в тесном кругу бесовок, чему те оказались весьма рады.
Без церемоний амурчик скинул с себя шорты. Фигового листочка там и близко не наблюдалось, а всем предстал крепенький прибор, весьма приличных размеров, что вызвало у девиц вздох восхищения, а следом журчание ручьем голосков, на все лады восхваляя его достоинства и достоинство.
– Однако. – Только и смог выговорить Вейл.
– А по моему, мы не зря его сюда притащили. – Поддержал брата Даймон. – Вот увидите, этот обитатель Эдемских зарослей, обязательно себя покажет с самой наилучшей стороны.
И вновь, я не одернул себя. Ведь на лицо было то, что все мое планируемое искушение, добром не кончится. Протупил’с второй раз.
Между тем Валентин, правой ручкой мял сзади попку Кончитты, левой грудку Розитты, держа их с обоих сторон от себя, а в это время, сообразительная Хуанитта, ловко присев, делала массаж губками, гордо торчащему члену, этого святоши.
– Пожалуй, нам надо обновить бокалы, вы не находите? – С этими словами Вейл, как заправский бармен, налил нам коньяка. – И выпьем, за этого скромного деятеля, тихого охотника в сердечных прериях.
– По всей видимости нас гость, уже не впервые попадает в столь откровенные обстоятельства. – Даймон глядя на амурчика только покачал головой.
– Максу он признавался, что был из тех, кто крутил шашни с Венерой. Здается мне, что и в чертоги Данаи, у него был негласный пропуск брат. – Полностью согласился Вейл.
– Однако я то его сыскал, тренирующимся в малиннике Эдема. И он мне рассказал, что прошел де курсы при семинарии, а там ему всучили весьма расшарпаный лук, из которого не то что попадать а и стрелять невозможно. Рога Сатанаила. Это же он меня, как лицеиста развел. Его пробные выстрелы из дедовского маузера, тянут на золотую олимпийскую медальку с плюсом.
– Мда кузен. Сей парень, не так прост, каким желает показаться. И он ко всему, будет весьма постарше того, нежели кажется. – Вейл потер пальцами собственную переносицу, раздумывая. – Я могу ошибаться, но я эту хитрую морду, уже имел честь лицезреть, на картинах Питера Пауля Рубенса начиная с тысяча шестьсот десятого. А уже в тридцать третьем, того же столетия. Тогда Рубенс женился вторично на Елене. Да. В «саду любви» наш амурчик достойно позировал художнику. Он был и у Тициана, а так же и у других талантливых мэтров, что вписали в свои полотна амурчиков.
– А ты прав брат. – Даймон весело хлопнул себя по ляжкам. – Вспомните «Вакханалию». Там знакомец нашего кузена, весьма ярко отплясывал с сатирами. У нас в гостях, приличная скажем ядерная граната, любовно-эротического поражения.
– А все ты. У меня в саквояже пара пачек патронов. – Я возмущенно насупился. – А у самого и саквояжа то, сроду не бывало.
– Полно те Макс. – Начал успокаивать меня Вейл. – Еще не утро. Сейчас я позвоню нашей мА. И когда здесь появятся эта троица. Маргарита, Елена и Амина, Валентинчику придется изрядно попотеть. Это ему не эти юные бесовки.
– Будет не лишним пригласить наблюдательницей и кузину Амину с их секретарем. – Поддержал я
– Было бы весьма к стати, но согласится ли. – На секунду задумался Вейл. – А в прочем, от хорошей шалости, вряд ли откажется.
– Не откажется. – Заверил я. – Елена Павловна, надеюсь не откажет мне в содействии.
– Ах проказник. – Даймон погрозил мне пальцем, весело смеясь. – Неужели ты и нашу мадам банкиршу, умудрился искусить?
– Не удивлюсь, если и нашей маман, сей лунный котяря, уже успел в ушки вдуть непристойные желания, а в ее киску что-то совершенно другое, но уже не вдуть, а втолкнуть.
– Силен. – Даймон даже зааплодировал.
– Чему ты дурак радуешься? – Вейл толкнул шутя брата в бок. – Он отодрал нашу родительницу, а ты радуешься.
– Заметь. Ведь буквально недавно сей прохвост был девственен, как ангел, а сегодня на нем клеймо и пробу ставить некуда братец. А кому за это спасибо. Тебе мой близнейший умняшка. Ведь именно ты тетушке Амине донес, что макс не разу не пробовал вкуса женской письки. Вот тебе и результат. Его теперь от этого деликатеса оглоблей не отгонишь. Так и норовит отодрать все, что шевелится и пахнет женщиной.
Как вы понимаете, пока мы вели сей непринужденный разговор, Валентин во всю потел. Он поставив коленями на пол Розитту, уперев последнюю головой в кресло. Поверх с широко расставленными, согнутыми в коленях ногами, положил Кончитту, так что пол ее тела лежало на кресле, а нижняя часть на спине подруги. Первой он сзади пристроившись всаживал в пышущее жаром лоно, а второй великолепно отлизывал возбужденную киску. Попутно свободной рукой мастурбировал Хуанитте стоящей рядом, гоняя в ее узенькой норке пару сложенных пальцев. Она плыла, попутно теребя и лаская его ушки.
Амурчик отрывался на всю катушку.
Я завидовал. Ровно до того момента пока мне это конкретно надоело. Скинув с себя одежды и полностью обнажившись, я легким ветерком подлетел к томящейся от рукоблудства херувимчика, Хуанитте и не заморачиваясь провел ей рукой от самого междуножья, вдоль ложбинки меж ягодиц, поласкав звездочку ануса.
Бесовка тяжело задышала. Изумительно мягко постанывая. Прогнула спинку, выставляя навстречу ласкам свой тугой аппетитный задок.
Валентин хитро подмигнув мне, отпустил свою жертву, ручного удовлетворения, а последняя не долго думая, присела и крепко взяв меня за стержень, погрузила его себе в рот.
– Уо-ох. – Только и смог выдохнуть я, когда ее губы сначала плавно, а затем все ускоряясь и ускоряясь, заскользили по члену, плотно сжимая. Внутри рта орудовал шалун язычок Хуанитты.
Когда ствол набрал предельной твердости, да такой, что им в пору было оббивать шишки кедровые с могучих деревьев, я подхватил бесовку на руки и отнес к второму свободному креслу. Уложив на спину, раздвинул ее ноги в стороны, а затем буквально впился в ее текущий и благоухающий источник. От неожиданно навалившейся на нее волны сладострастия, бесовка выгнулась мостиком, прижимая мою голову к своей жаркой киске.
Язык скользил меж лепестков ее малых и больших губок. Бедра девицы ритмично покачивались на встречу. Она старалась поймать своим лоном язык и насадиться на него. А спустя короткое время, по ее ногам, от поясницы вдоль бедер, сотрясая ляжки, вниз к коленям и ниже, заструилась легкая нарастающая дрожь. Короткий миг, а следом все ее тело содрогалось в экстазе оргазма. Ляжки с легким хлопком сжали мою голову. Уши оказались зажаты бархатом кожи, я на какое-то время оглох, не слыша окружающей среды. Мне в лицо выплеснулась струя, вязкой, вкусной, ароматной жидкости.
Я руками разжал ее ноги, чуть прижал к бокам и резко вошел, в узкую пульсирующую писечку. Головка влажным тараном проламывала себе проход, раздвигая стенки влагалища.
Хуанитта резко, блаженно вскрикнула, а в след за этим, оплела меня своими ножками, отдаваясь сильным, ритмичным толчкам. Член поршнем, с головокружительной компрессией, скользил в цилиндре ее лона.
Я набирал обороты, всаживая в нее. Она стонала и пыхтела. Ругалась отборным матом и закатив глазки просила – Schneller mein Ficker.
– Не спеши, моя немецкая шлюшка, сейчас все будет. – В тон ей отвечал я.
– По че му немецкая? – С придыханием и по слогам смогла она лишь спросить, когда я, после серии фрикций готов был излиться, но пережав у основания ствол. резко вышел из нее и струя спермы, теплыми каплями оросила все тело. Ее живот, грудь и лицо покрыли капли и потеки белесой вязкой спермы
.- Потому что просила на немецком, быстрее тебя трахать.
— Ой, я такая неуравновешенная, когда завожусь. – Подмигнула она похотливо собирая с себя влагу семени. а затем слизав язычком проглатывала. – Сейчас я сбегаю, сполоснусь и буду готова ко второму заходу. Если ты конечно, не пожелаешь меня взять вновь тут же и всю благоухающую сексом.
– Э нет подруженька. – Словно из неоткуда появился Вейл. –Теперь моя очередь проверить на сколько ты заводная. Буду не против, если ты при этом отсосешь у кузена или у братца Даймона. Вставай в коленно локтевую позицию крошка, я весь горю от нетерпения.
Валентин сменил Розитту на Кончитту и подмяв последнюю под себя, с энтузиазмом кочегара, употреблял ее то в одну, то в другую норку.Розитта смакуя каждое движение, наслаждаясь, делала минет Даймону.Кузен неприлично балдел, придерживая бесовку за коротенькие рожки, плавно всаживал свой член ей в глотку по самый корень.
– Ах как тут все благоухает. – Восхищенно воскликнула Елена Павловна, входя в зал, а следом за ней Маргарита и моя мамочка. – Максик, мой сладкий, помоги мне разоблачиться, тут такие страсти, что у меня меж ног вспыхнул пламень желаний. И клянусь правым копытом Вельзевула, твой благородный пенис так торчит не с проста. Ты ведь не оставишь не ублаженной свою любимую тетушку.
– И почему это ты у него любимая тетушка. – Ехидно возмутилась Маргарита. – Я, между прочим, тоже полыхаю.
– Между чем? – Весело рассмеялась моя мать. – Сестренки. Между всем прочим, у нас у всех пожар. Нам нужны пожарные с крепкими брандспойтами меж ног. Иначе неуемный пламень охватит все тело, а это опасно, можно сгореть от нетерпения. – Она, а следом и сестры весело захохотали.
Вот на этот-то хохот и обернулся Валентин. Его похотливая улыбка ненасытного мартовского котика, расплылась по всему лицу.Я многого уже не видел. На диванчике лежала обнаженная Елена. Оставшаяся лишь в черном поясе и тонких черных чулках. Она уже с минуту млела, тихо мурлыча, от касаний моего языка и губ к ее горячему, затвердевшему клитору.
– Амина, давай возьмем себе вон того похабного амурчика, пока Макс вылизывает сладкую киску своей тетки. – Она глянула на меня и добавила. – Лижи, лижи, тренируйся. Чуть позже, я отдамся тебе, а ты будешь обязан меня отжарить во все лопатки, затем и мамочку свою приласкаешь.
– Идите за своей сексуальной игрушкой. – Махнула тетка сестрам и поглаживая мою голову у себя между ног прошептала. – Не отвлекайся мой милый. Там так много сладеньких зигзагов, что твой шаловливый язычок, просто обязан, сладко скользить, по всему лабиринту лепестков любви. Я влажная, как сука в течке.
Это была правда. Я буквально пил ее сок, что не просто выступал капелькой из жаркого жерла ее вулкана сладострастия, а сочился легкой, вязкой слезинкой, стекая через перемычку к звездочке ануса.
От всего этого я возбудился. Тяжело дыша, обжигал ее нежную кожу промежности своим горячим дыханием.
– М-м-м сладки. Пора твоему дружку внедриться в мой цветок. Ты уже весь так напряжен, я же хочу секса, а не всунул, дернулся десяток раз, следом стек приплыв сгустком семени. Давай Максимчик нашампурь тетю Лену по самые яйца. Сделай меня счастливой, а я тебя не обижу.
Вот в таком ключе протекал этот вечер. Ну вы меня понимаете. Это был сказочный вечер.
Кузены имели бесовок, поочередно сменяя каждую на своих членах, ставя в невероятные позицыи. Там от радостных хлопков соприкасающихся тел, хлюпанья переполненных соками кисок, а так же постанывать и поохивань, была премиленькая обстановка.
Мама и Маргарита, во всю пилили Валентина. И это была правда. Теперь уже не амурчик жарил женщин, а они, сменяя друг дружку, профессионально, так как умеют только демонесы, пользовали стоящий член сего развратника.
Я имел свою родную тетушку, Елену Павловну Змееву. Это было не просто великолепно, это было волшебно.
Жаркий камин, наполнял теплом огромный зал. Воздух буквально струился светом, наполненный слабым запахом табачного дыма, парами коньяка, и дурманящего аромата секса.
Все закончилось неожиданно и резко.
В зал вошел дед.
Наш глава держал за шкирку старого черта в галифе. На сей раз, его болт не только не оттопыривался, а казалось спрятался внутрь, на пару сантиметров от страха, как от холода.
В зале резко наступила мертвая тишина и замершие на полудвиге тела. Нет. Тут никто не играл, в морская фигура замри, но замерли все. За спиной деда стояла кузина Амина и их секретарь Жак.
Правая рука деда сжимала большой пук розг. Это означало одно, без порки никто не останется. Так и получилось.
Дед порол не за то что творили, а за то чтобы знали. В воспитательном так сказать смысле. Ну и конечно за двух новоиспеченных геев в придачу.
Хочу добавить ко всему сказанному, дедушка решил развлечься за наш счет.
– Как? – Спросите Вы.
А очень просто. Есть у него такой бзик. Отпороть розгами. Отпороть своим внушительным членом. Здесь надо заметить, только всех тех, у кого киски меж ног. Нас же эта участь, слава великому Вельзевулу, пока обходила стороной.
И наконец, он желал посмотреть турнир по баскетболу.
Вы помните, я говорил, что повезло Даймону, его не порол дед. Это правда.
Даймон спер у деда, две пачки отличных патронов под ТТ, для моего дружка Валентина. Вы представляете. Здесь меня улыбнуло. Украсть у него и остаться без наказания, это нонсенс.
После того, как все огребли свои порции по жопе и не только. Даймона, как не битого, глава клана скатал в тугой баскетбольный мяч на время игры.
Кузина Амина, ей моя отдельная благодарность. Своими волшебными устами ангелочка, подула на наши истерзанные задницы, невероятно заживляя раны.
Мы разбились на команды. Мебель на щелчок пальцев исчезла. Пол покрытый вековой, моренной лиственницей, был идеален для баскетбола.
В зрителях были приглашенные родственники, все кто не принимал участия в вакханалии. Во главе сидел дед, а рядом кузина Амина, ее брат Евгений, чародей Михаил Змеев-Колдунов.
Жак принял на себя роль судьи.
Половой тряпкой назначен черт в галифе, дабы не смел ябедничать.
Теперь просто включите ваше воображение и только представьте, как скакал по полу мяч
На улице резвился Мороз Иванович. Он морозил щеки случайных, ночных прохожих. Выписывал фантастические узоры на окнах, а у нас протекало жаркое сражение по баскетболу.
Победителей не было. Все получали незабываемое удовольствие, от того как Даймон влетал в кольцо с сеткой на щите противника. Как его круглые бока вжимались в лиственницу, при скачках направленных рукой. Его задница перед этим не пострадала, но вот все остальное еще долго ныло и болело.
Ангелочек из какой-то вредности, после матча, не стала его полностью отдувать.
Бака кузена изрядно ныли.
В завершении матча, мы все получили ведро ванильного мороженного, приготовленного лично дедом. Нет большего наказания, нежели лишится именно этого лакомства.
Все было хорошо еще некоторое время. Но однажды Даймон, решился осуществить свой проект. Естественно он втянул в это нас с Вейлом, но это уже совсем другая история.
Если Вам будет интересно, то я обязательно ее Вам расскажу.
P/S Валентин выглядел, как кот обожравшийся сметаны после этого вечера. С его слов братья амуры и девочки аМУРКИ, слюной изойдут, узнав как он, провел время у демонов. Даже сатиры от зависти будут бодать сосны.
Если вдруг вам доведется услышать у себя внутренний голос, приглашающий на вакханалию. Сначала убедитесь, будет ли мороженное в финале баскетбол, порка, после качественного и умопомрачительного порева.
Это на любителя Хотя о чем это я. Протупилс. Третий раз. Хотя… ШУЧУ.
Мой Вам совет… Соглашайтесь. Это непередаваемые очучения, а так же, незабываемые приключения на жопу, друзья человеки 😉
