Мои откровения произвели сильное впечатление на Танечку. Ведь господствующая в то время ханжеская общественная мораль, крайне отрицательно относилась к вопросам сексуальной культуры. Как впоследствии скажет одна дамочка: «В СССР секса нет», прекрасно характеризовало отношение общества к вопросам секса. Получить хотя бы минимальные представления об отношения мужчины и женщины было практически негде. Каждая пара проходила свой путь сама по себе, те, кто поумнее и посдержаннее, шли осторожно, выверяя каждый свой шаг, и имели больше шансов на счастливое окончание этого пути. Но большинство, стремясь побыстрее достигнуть финиша, тупо ломились сквозь преграды как лоси, получая в результате какой-то усечённый итог.

Да и где, в то время, можно было получить такие знания? От родителей - маловероятно, в школе - пестики тычинки, профессия «сексопатолог», практически под запретом. Остаются только старшие приятели и подруги, привирающие с три короба, паршивенькие фото и низкопробные книжонки. Кто-то читал кусочки «Кама-сутры», совершенно не стараясь понять в чём суть этого трактата о любви. Так-что понятие культуры интимных отношений составляло, для большинства, скорее отрицательную величину. Ведь только при наличии полнейшего доверия в паре, не скрывающие друг от друга свои желания и фантазии, можно было достичь вершин чувственного наслаждения, способного сделать счастливыми обоих.

Таня, дослушав всё, подошла вплотную ко мне. Широко раздвинув свои ножки и открыв великолепный вид на свою девичью киску, совершенно не стесняясь этого, устроилась, сев верхом, на моих ногах. Обвила своими руками мою шею, прижав голову к своей груди. Покрывая, очень нежно, поцелуями моё лицо, продолжила, только уже со своей стороны, откровенный разговор.

— Милый мой Коленька, глупенький любимый мой дурашка. Ты точно не от мира сего, слишком скромный и застенчивый, таких, наверное, больше и не осталось. Открою тебе секрет, я обратила на тебя внимание ещё 1 сентября, на школьной линейке. Все вроде бы знакомые, и в тоже время какие-то другие, повзрослевшие, изменившиеся. Ваш класс всегда выделялся среди других. Он был самым дружным, самым спортивным, не даром же основной состав школьных команд по футболу, хоккею, баскетболу и волейболу был из вашего класса. Школьный ансамбль тоже был полностью из вас. Ваша классная руководительница, молодая и красивая, на этой линейке была похожа на твоих одноклассниц. Вашему классу завидовала вся школа. И ты, до этого невысокий, подросший за лето так, что сравнялся в росте с самыми высокими в вашем классе, с непривычной, по сравнению со всеми, очень короткой стрижкой, загорелый, с отчётливо видимыми под белой рубашкой, накачанными мышцами, с обаятельной улыбкой на лице, ты сразил меня просто наповал. Я влюбилась в тебя сразу и бесповоротно. Твои обнимашки и целовашки с одноклассницами, вызвали у меня жуткую ревность, я была готова броситься и оторвать тебя от них, разогнать всех как можно дальше от тебя.

Моя подружка, Таня-два, да ты её знаешь хорошо, сразу почувствовала, что со мной что-то происходит и полюбопытствовала о причинах. Я не стала скрывать, мы дружим много лет и у нас почти нет тайн друг от друга, и выложила ей всё, что со мной происходит, что я влюбилась в тебя, вот так, с первого взгляда. Она только сочувственно покивала головой.

— Да подруга, угораздило же тебя. Запасть на самую тёмную лошадку в их классе, да что в классе, во всей школе. Про него известно немного, постоянный закрывающий в лыжной эстафете, защитник в постоянном составе команд в хоккее и футболе, очень хорошо учится. Полгорода приятелей и знакомых, самое интересное для тебя: девушки у него нет и не было. Это всё что я про него знаю. – выдала она свой расклад. – Не знаю, получится у тебя что-то, или нет, но попробовать обязательно стоит, надо только придумать как.

— Через неделю у Тани-два появились новости. Она узнала, что просто так познакомиться с понравившейся тебе девушкой ты, как она сказала по какой-то замшелой традиции, не можешь, обязательно надо, что бы тебя представили ей. И никак иначе, а с этим проблема, так-как обратиться с подобной просьбой к приятелям ты стесняешься. И самое главное, для меня, что я тебе тоже не безразлична, но как выйти из этого положения ты не знаешь.

И тогда мы подговорили Валеру помочь, и вот так я и познакомилась с тобой, а ты со мной. Ты же не будешь за это на нас обижаться?

Танюшка с немного виноватой улыбкой посмотрела на меня. А я, вместо слов приник её губам, благодаря за находчивость и смелость в принятии такого решения. А когда поцелуй закончился, она продолжила.

— Начав встречаться с тобой, я оказалась очень удивлена. Мне довелось быть на свиданиях с тремя ребятами, с одним расстались после первого, ещё с одним, после третьего, с последним я сбежала со второго. Они почему-то посчитали, что если я пришла на свидание, то им можно лезть под юбку, хватать за грудь и своим слюнявым ртом лезть целоваться. И сразу получали от ворот поворот. Да и старшие девчонки рассказывали, что очень редко кто из парней поступает иначе. А с тобой всё было совершенно не так, мы встречались уже больше двух недель, но самое большое, что ты себе позволял, это обнять меня за талию. И когда, спустя три недели с нашего первого свидания, ты при расставании поцеловал меня, я просто пришла в восторг. Всё было так нежно, с такой лаской проделано, что я еле-еле нашла в себе силы уйти домой. А наши «походы в кино», сидеть у тебя на коленях, чувствовать твою руку, робко прикоснувшуюся к моему колену и медленно, как бы спрашивая разрешения, поднимающуюся по ноге всё выше. Обнимать тебя, и чувствовать твои губы, целующие моё ушко, нежно прикусывавшие мочку зубы. Крепкие руки, сильно и в тоже время осторожно, обнимающие меня. Твоя ладонь под моей блузкой и мои руки под твоей рубашкой. Твоя ладонь, накрывшая мою грудь, как будто это величайшая и хрупкая драгоценность. Расстёгнутая сверх всяких норм приличия моя блузка, и твои губы, целующие ложбинку между грудей. Я таяла в твоих руках и под лаской твоих губ. Твои руки и губы не вели себя по-хозяйски, они были как бы в гостях и на каждый последующий шаг спрашивали разрешения. Это было настолько необычно и совершенно не похоже на то, что рассказывали старшие и более опытные в этих делах подруги. Мне казалось, что мы едим большой, очень вкусный торт, откусывая от него крохотные кусочки, и такое неспешное его поедание, позволяет нам почувствовать весь его вкус. И мне, как оказалось, это очень нравилось.

Но в тоже время во мне медленно росло желание откусить кусочек побольше, и когда я узнала, что мама уезжает на Новый год, вместе с братом, в лагерь, а отец в командировку, то поняла, что это возможность попробовать откусить кусочек побольше. И я начала готовиться. Это платье мама купила себе по случаю, но оно оказалось ей мало и сильно, отдавать его мне не стала, ссылаясь на то, что оно не для молоденьких девушек, так как сильно развратное. А не одевать под него трусики, решила в последний момент, захотелось сделать тебе сюрприз.

Со всеми остальными вопросами, я обратилась к своей тёте, младшей сестре мамы. Она младше мамы на двенадцать лет и была для меня как старшая сестра. Со всеми вопросами, которые невозможно было задать маме, я обращалась к ней и всегда получала откровенный ответ даже на самые нескромные мои вопросы. – Танюша замолчала, и к моему огромному удивлению, держась за мою шею, широко раздвинула свои ножки и согнув в коленях, поставила ступни на диванчик. Прямо перед моими глазами оказалась совершенно бесстыдно открытая девичья киска. Большие губки слегка разошлись, и из щёлочки выглядывали тёмно-розовые лепестки малых губок, похожие на крылья бабочки. Я впервые видел самое интимное у женщины, так близко и отчётливо. Мой «боец», преодолев наконец преграду в виде резинки трусов, высунул свою багровую головку, что бы тоже полюбоваться на это чудо.

— Я вижу твоему «дружку» понравилось. – хихикнула Танюша. – а тебе? Потрогай, как здесь всё гладенько и аккуратно, я старалась.

Придерживая её одной рукой за попку, протянул другую к раскрытому бутону. Осторожно, самыми кончиками пальцев прикоснулся к этому сокровищу. Провёл по скользким от любовного сока малым губкам несколько раз, и нашел заветную кнопочку. Лёгкими, очень осторожными движениями начал её ласкать.

Милая прогнулась, взволнованно задышав, но не отстранилась. Ей понадобилось совсем немного времени, и волна удовольствия накрыла её. А я не прекращая играть с её кнопочкой, приник к её груди, целуя упругие полушария и лаская языком затвердевшие сосочки. С третей волной Таня издала какой-то низкий утробный звук и её ногти впились в мои плечи.

— Прошу тебя, хватит, я больше не могу – взмолилась она.

Я перестал, плотно прижав её к себе, успокаивая гладил ей спинку. Дрожь постепенно успокаивалась, но Таня, пристроив свою голову на моё плечо, продолжала лежать на мне.

— Что ты со мной делаешь? – Таня подняла на меня свои, покрытые поволокой, глаза. – Так и умереть от наслаждения можно. Может теперь моя очередь будет тебя мучить? Знай, месть моя будет страшной. – Таня устало улыбнулась. – пошли на диван, там будет удобнее.

Мы встали, и я подхватив её на руки понёс на диван. Там, Танюша, толкнув меня на спину оказалась сверху, предварительно стянув с меня трусы и предоставив «бойцу» полную свободу. Сказав, что хочет всё видеть, включила бра на стене.

Устроившись на моих ногах, осторожно взяла бойца в руку. Посмотрев на меня, и получив молчаливое одобрение, принялась изучать и рассматривать, впервые видимый ей, мужской член. Осторожно поглаживая она оголила головку, провела по ней пальчиком. От её прикосновений он вздрагивал и всё больше напрягался. Несколько раз, открыв и закрыв головку, она, совершенно неожиданно, нагнулась и лизнула головку розовым язычком. Меня аж подбросило, а она, хитро глянув на меня, снова наклонилась и её язычок начал прогулку по головке. Когда он нагулялся, Таня поднялась и буквально впилась в мои губы, потом стала постепенно спускаться вниз, по пути целуя всё что было в досягаемости для её губ, при этом продолжая ласкать член рукой. И вот она снова рядом с членом, и тут она открыв ротик, погрузила в него член. Придерживая его рукой, она начала насаживаться ртом, то почти выпуская из плена, то погружая почти на половину мой, достаточно немаленький, член в свой ротик. Полные губки плотно обхватывали ствол, скользя по нему, смоченному её слюной. Эти её действия, наложенные на длительное возбуждение, семимильными шагами вели меня к взрыву. Я еле сдерживался, мои яйца готовы были лопнуть от переполнявшей их спермы.

Почувствовав, что больше не выдержу, сделал попытку отнять у Тани игрушку, но она не отдавала. И вот я взорвался, Танюша вздрогнула от неожиданности, но изо рта член не выпустила, пытаясь проглотить всё. Но спермы было так много, что глотать она не успевала, и тоненькая струйка вытекала из уголка губ. Когда поток иссяк, она выпустила член изо рта, победно взглянула на меня, пальчиком подобрала стекавшие капли, облизнулась, как кошка, наевшаяся сметаны, и выдала.

— А ничего так, вкусненько, мне понравилось, ты же меня ещё покормишь потом, попозже. – и глядя на моё обалдевшее лицо, счастливо рассмеялась.

— Ну вот поели, теперь можно и поспать. – пошутила она.

И будучи зацелованная мной, выключила свет, положила голову мне на плечо и закинув ногу на мой живот, немного повозилась, устраиваясь поудобнее и скоро уже сопела мне в ухо, усталая но очень довольная.

Вот почти и закончилась эта волшебная ночь. Впереди были новые открытия.