«Уважаемая мадемуазель Евина-Верина», — прочитала Фея и тут же скривилась. Ну кто так пишет по-рутенски?! Ладно бы «госпожа Филофея» или «Филофея Евина-Верина», но что это за обращение по матчеству?! Писала письмо явно не рутенка... Фея пробежала глазами следующие строки: «К вам обращается представительница Благородного Дома Мируа. Вы можете не знать этого, но в ваших жилах течёт кровь нашего Дома. Ваша прабабушка, Нормандия де Мируа... « — дальше Фея не стала читать, закрыв письмо и отправив его в спам. Да, ей раньше не приходилось получать письма от подобных мошенниц, — хмыкнула девушка. Во всемирной сети ходили целые табуны таких мошенниц, заверявшие доверчивых женщин в том, что они родственницы америцийских миллиардерш, членов британской королевской семьи, африйских принцесс и Богиня знает кого ещё, заманивавшие их богатством и знатностью их несуществующей родни и обещаниями научиться родовому колдовству.

Разумеется, всё это было придумано для того, чтобы вытягивать у лохушек деньги, а самых доверчивых, решивших в самом деле отправиться на встречу со своими заграничными родственницами, похищать и продавать... в рабство, в бордели, на органы или куда-нибудь ещё. Нет, конечно, эти ведьмы-аристократки наплодили одна Богиня знает сколько незаконнорождённых дочерей, но она-то не столь наивна, чтобы воображать себя какой-нибудь подкинутой в крестьянскую лачугу принцессой! Она, Филофея, обычная рутенская девушка, никакая не ведьма... и её это полностью устраивало — то, что она не запятнана никакими связями с колдовством. Хотя, конечно, в те суровые времена, когда охотницы на ведьм обвиняли в ведовстве женщин просто потому, что они были рыжими, альбиносками, гетерохромными или Богиня знает кем ещё (Интересно, как они это делали, если большая часть ведьм была аристократками, которых трогать себе дороже? Отыгрывались на простолюдинках?), у Феи были шансы оказаться на костре, так как левшей тоже подозревали в ведовстве — но это уже просто глупое суеверие. Иногда леворукость — это просто леворукость.

Проглядев свой почтовый ящик, выискивая среди гор спама извещения из училища (таковых не оказалось) и сообщения от потенциальных заказчиц (аналогично), Фея открыла свои страницы в соцсетях, принимаясь изучать новые посты, появившиеся за ночь... и, не обратив внимания на звуки шагов за дверью, бульканье кофеварки и звук льющейся воды в ванной, вынырнула в реальный мир, только когда сквозь дверь начал просачиваться запах свежесваренного кофе. Уже четверть восьмого, а она ещё даже не позавтракала! Так, хватит, хватит изучать ленты художниц в сети, а то она опоздает в училище! Решительно выключив компьютер, Фея натянула джинсы, носки и футболку и вышла на кухню.

— Блин, Зорька! — возмутилась Фея, увидев свою соседку по съёмной квартире, только что из душа, чисто вымытую, с мокрыми, липнущими к обнажённой коже светлыми волосами, стоящую рядом с кухонным столом, пившую горячий кофе, и совершенно голую, если не считать домашних тапочек. — Ты бы хоть оделась! — да, конечно, май месяц на дворе, уже тепло, но нужно же соблюдать приличия!

— А? — как ни в чём не бывало отозвалась Зорька (её полного имени Фея не знала — какая-нибудь Зоряна?), с наслаждением прихлёбывая горячий кофе. Выйди Фея из душа чуть раньше, она увидела бы её лохматой и идущей по кухне походкой зомби, но сейчас, после душа и крепкого кофе, её соседка была бодра и свежа. — А что? Тебе что-то не нравится? — сегодня у блондинки было игривое настроение.

— Мгх! — возмущённо выдохнула Фея. Сейчас она очень не хотела продолжать этот разговор, но ей нужно было тоже заварить себе кофе и приготовить завтрак, а их общая кофеварка была как раз рядом с голой бесстыдницей. — Должны же... быть какие-то приличия?! — и Фея, протиснувшись мимо Зорьки к раковине, принялась наливать в кофеварку воду и засыпать кофе, стараясь не смотреть в сторону голой соседки.

— Ой, да ладно! — не пожелала отставать Зорька, которой тоже нужны были кухня, кофе, холодильник и плита. И, наклонившись к соседке, заговорщически шепнула, скосив глаза на её пах: — А у тебя случайно не встал?

Фея вздрогнула и обернулась к Зорьке, собираясь испепелить её гневным взглядом, но тут же поспешно отвернулась, густо покраснев. Но её гневный взгляд, которым она пыталась испепелить соседку, успел увидеть её обнажённое тело — стройное, подтянутое, какое и должно было быть у девушки, занимающейся танцами, с небольшой, но красивой формы округлой грудью, несколькими небольшими татуировками (бабочка между лопаток, выгибавшая спину кошка на левом плече, несколько звёздочек на правом бедре) и чисто выбритой промежностью... по крайней мере, у блондинки не было эрекции. Да, конечно же, у Зорьки был член, как и Феи — они были гермафродитами, как и все обитатели их мира. Зорька была почти во всём непохожа на Фею — она была блондинкой с волнистыми волосами до плеч, а Фея — брюнеткой, коротко стригшейся, чтобы не тратить силы на уход за длинными волосами, скуластой и с азийским разрезом глаз, унаследованным от одной из бабушек родом из Казахии, Зорька — стройной, изящной, с небольшой, но красивой грудью, а Фея была повыше её ростом, пожилистее, и её грудь была почти незаметна, особенно под свободной одеждой. И Фея действительно почувствовала, как её собственный член, скрытый джинсами, оживает, а киска намокает. Но вместо того, чтобы поддаться на заигрывания соседки, Фея зло бросила в ответ:

— Ты... ты перед каждой девушкой так себя ведёшь?! — Фея знала, что её соседка подрабатывает стриптизёршей в ночном клубе и наверняка оказывает клиенткам услуги другого характера. Нет, Фея не презирала её, ей было, в общем-то, безразлично, чем зарабатывает себе на хлеб её соседка, но только пока та вела себя прилично. И судя по тому, как блондинка изменилась в лице, слова Филофеи попали в цель.

— А ты, что? — проговорила Зорька, цедя слова. — Считаешь меня шлюхой? Брезгуешь, значит, общением со шлюхами вроде меня? ХАНЖА! — бросила она и, подхватив свою кружку с кофе и достав из холодильника миску со вчерашним салатом, гордо удалилась, покачивая обнажёнными ягодицами. Фея вздохнула со смесью облегчения и возмущения и занялась готовкой завтрака. Она была рада, что её соседка, наконец, ушла с кухни, перестав сверкать своими обнажёнными прелестями... потому что она, Фея, между прочим, не железная! Она молодая девушка, не состоявшая сейчас ни с кем в отношениях, у которой давно не было секса, но она не могла же просто так броситься в объятья к этой стриптизёрше! Нет! И всё же... и всё же образ обнажённой Зорьки всё снова и снова вставал перед глазами Феи, пытавшейся отвлечься от этих мыслей на готовку завтрака. Между прочим, она ведь и правда симпатичная... в этом своём ночном клубе она наверняка имеет успех у зрительниц... которые наверняка платят дополнительные деньги, чтобы получить от неё «приватный танец»... да, вот именно поэтому между ними ничего не должно быть! Но эрекция Феи никак не хотела пропадать... девушка уже готова была начать ласкать себя хотя бы через джинсы, и останавливала её только возможность, что Зорька со свойственным ей бесстыдством может в любой момент вывалиться на кухню и застать её за этим неприличным занятием.

Нехитрый завтрак Феи, состоявший из лапши быстрого приготовления с яйцом, зеленью и специями, был уже готов, и девушка, оккупировав кухонный стол, завтракала, когда дверь комнаты соседки открылась, и из неё вышла Зорька — Фея с облегчением увидела, что блондинка, наконец, оделась (на ней были обтягивавшие её стройные ноги и округлые ягодицы лосины и не менее обтягивающий, подчёркивавший фигуру девушки топик, оставлявший открытой узкую полоску кожи живота над лосинами) — с кружкой из-под кофе и миской из-под салата в руках.

— Приятного аппетита, — словно извиняясь, сказала она, проходя мимо Феи к раковине. Фея подозрительно взглянула на соседку — уж не хочет ли та и правда извиниться за недавнюю сцену? В общем-то, Фея на это надеялась — ей совершенно не хотелось раздувать конфликт.

— Спасибо, — коротко ответила она. Зорька, помедлив, поставила грязную посуду в раковину и повернулась к соседке. Чуть помешкав, та заговорила:

— Слушай, Фейка, извини, что я тебя так назвала... Я постараюсь вести себя прилично, если ты так хочешь. Ладно?

— Ладно, — согласилась Фея, про себя обрадовавшись, что их дурацкий конфликт на ровном месте, кажется, разрешён... и что Зорька, если и правда сдержит своё обещание, перестанет разгуливать по блоку в костюме первоженщины Лилит.

— Ты не захочешь, чтобы я от тебя съехала? — спросила блондинка, просительно взглянув на свою соседку. — Ну, потому что я занимаюсь... стриптизом и вообще? Мне очень бы этого не хотелось, я с таким трудом нашла себе нормальную соседку по квартире... и я обещаю вести себя прилично и ничего такого не делать!

— Ой, да забей, — рассмеялась Фея. — Нашла из-за чего разъезжаться. Если ты не будешь ходить по квартире голышом и водить к себе любовниц...

— А что, мне нельзя водить к себе любовниц? — с заинтересованным видом спросила Зорька. Фее почему-то вспомнился их странный разговор, когда они только-только вселились в эту квартиру: «Ничего, если ко мне будут приходить... девушки на потрахаться?» — «Ладно, только лучше когда меня нет дома» — «Ладно! А если этих девушек будет больше одной сразу?» — «Ой, да хоть десять! Только пусть они квартиру не разгромят. А мне можно будет присоединяться?» — «А почему бы и нет?» (лукавая улыбка и смех) — «Я пошутила!» — «Я вообще-то думала, что ты скажешь, что мне нельзя... « — «А почему нельзя? Ты взрослая девушка, почему я должна тебе говорить, что тебе нельзя?» — «Ну... ладно. Просто скажи: мне нельзя водить домой больше одной девушки зараз!» — «Зачем?» — «Просто скажи!» — «Хорошо: тебе нельзя водить домой больше одной девушки зараз». — «Отлично, я так своим подругам и скажу!» — «Э... я, вроде, поняла, но зачем?» — «Ну... как тебе сказать... Хочется хоть где-то от всего этого отдохнуть». — А тебе можно? А то будет несправедливо!

— Можно подумать, я их каждый день к себе вожу! — не удержалась и рассмеялась Фея. Вообще-то она и правда не приводила к себе в комнату любовниц очень, очень давно... да и вообще комната в съёмной квартире — не самое подходящее место для оргий, когда все твои страстные стоны слышит за стеной соседка по квартиру. Даже Зорька, несмотря на свою сексуальную раскрепощённость, предпочитала водить девушек к себе, когда соседки не было дома (а вот чем Зорька занималась и какие оргии устраивала в её отсутствие, Фея не знала). — Ладно, любовницы разрешены, — в самом деле, не лишать же себя теоретической возможности привести к себе в комнату девушку, если у Феи таковая появится?

— Ладно, значит, договорились: любовниц — можно, ходить голой — нельзя! — широко улыбнулась Зорька, а затем её улыбка стала лукавой. — Если поймаешь меня без одежды — имеешь право меня наказать!

Фея поперхнулась.

— Ты опять за своё! — возмущённо воззрилась она на соседку, хотя её возмущение было более наигранным, чем реальным. — Ты специально будешь напрашиваться на наказание, да?! — и воображение Феи незамедлительно нарисовало ей картину, где голая Зорька ходит перед ней, соблазняя её своим стройным обнажённым телом, и она не выдерживает, ставит эту извращенку раком и засаживает ей к её вящему удовольствию... при этой мысли Фея снова ощутила, как в джинсах у неё становится тесно.

— Ну... — судя по лукавым искоркам в глазах Зорьки, именно это она и собиралась делать, но сказала она в итоге совсем другое: — Ну ты что, я же обещала, что буду вести себя прилично! — и тут она скосила глаза куда-то вниз, наклонилась к сидевшей за столом Фее и заговорщически спросила: — Фейка, а тебе помощь не нужна?

— В ч-чём? — подозрительно ответила Фея, догадываясь, что речь будет идти о чём-то, связанным с сексом, и невольно взглянув на полушария грудей блондинки, обтянутые тканью топика... по крайней мере, лифчик под топиком был, и соски Зорьки не топорщились сквозь ткань.

— В том, что... ты собираешься ехать в метро с таким стояком? — лукаво улыбнулась Зорька. Фея сглотнула — Зорька всё-таки заметила её эрекцию! — и замешкалась, не зная, что ей делать: приличная девушка должна была отстранить стриптизёршу, но Филофея, кажется, была всё же не настолько приличной девушкой, потому что ей не хотелось её отстранять. И Зорька, очевидно, это поняла — её улыбка стала шире, она наклонилась к сидевшей за столом девушке, её губы приблизились к губам Феи... ещё ближе... ещё... и Фея сдалась — подавшись навстречу Зорьке, она несмело коснулась губами её губ... коснулась — и тут же отпрянула в нерешительности. Зорька улыбнулась — в глазах блондинки плясали озорные искорки.

— Пять сек! — и она упорхнула в свою комнату, быстро вернувшись с нераспечатанным презервативом в руке. — Расстегнись, — весело приказала она Фее, садясь перед ней на колени, и Фея, уже мысленно капитулировавшая перед своей соблазнительницей, послушно расстегнула ширинку своих джинсов и спустила их вниз вместе с трусами, выпуская на свободу свой член, налившийся кровью и изнывавший от желания войти в горячую и влажную живую плоть. Ловко надорвав упаковку презерватива, Зорька надела его на член Феи, а затем заглотила этот орган, насаживаясь на него ртом и принимаясь работать головой. У Феи, отдавшейся во власть своей светловолосой соблазнительницы, перехватило дыхание — пусть презерватив и снижал чувствительность, но ей прежде никто никогда не делал так минет, заглатывая её член на полную глубину. Зорька умела сосать член, интересно, на скольких женщинах она оттачивала этот навык... а, проклятье, лучше не думать об этом, а сосредоточиться на ощущениях! Пальчики блондинки тем временем ласкали, массировали яички Феи, а затем проскользнули дальше, проникая в скрытую за мошонкой киску, тоже возбуждённую и влажную. Фея задышала чаще и не смогла сдержать стона, когда Зорька, продолжая насаживаться ртом на её член, принялась массировать изнутри чувствительные точки в её влагалище. Это было так приятно, когда тебе ласкают одновременно член и киску, и Зорька была в этом искуснее всех предыдущих сексуальных партнёрш Феи! Пусть это было оттого, что она шлюха, работающая танцовщицей в ночном клубе, но... Фея хотела, чтобы она продолжала и не останавливалась, чтобы она показала ей всё, на что она способна! И девушка уже чувствовала, что приближается к оргазму, когда ротик блондинки вдруг снялся с её члена, а умелые пальчики выскользнули из её киски.

— Я тоже возбудилась! — тяжело дыша после горлового минета и улыбаясь, сообщила Зорька. Фея не успела и глазом моргнуть, как блондинка встала, спустила свои лосины вместе с трусиками и, повернувшись к раковине, упёрлась руками в неё, выпятив назад свою округлую попку, приглашая Фею войти в её киску, губки которой поблёскивали от влаги. Что оставалось делать Фее, чей разум был уже полностью во власти похоти? Только торопливо встать, пристроиться к блондинке сзади (Фее потребовалось некоторое время, чтобы найти подходящую позу с учётом разницы роста девушек) и начать её трахать, отдавшись животной страсти, подавшись вперёд, запустив руки под ткань топика блондинки и под её лифчик и лаская её груди.

— Да!... да!... продолжай!... ещё!... — страстно стонала Зорька, подмахивая упругой попкой своей любовнице. Её собственный член болтался свободно в такт движениям девушек, и яички Феи шлёпались о гладко выбритую мошонку Зорьки при движениях вперёд. — Давай!... заставь меня кончить! — блондинка схватила Фею за руку, и направила её руку к своему члену, и Фея с готовностью сжала член Зорьки в руке, продолжая её трахать, одновременно дроча её член. рассказы эротические Фея была слишком возбуждена, чтобы пытаться делать это нежно, но и Зорька была достаточно распалена, чтобы не возражать и стонать от удовольствия. Вскоре Фея, уже возбуждённая ласками члена и киски, с громким стоном кончила и остановилась, переводя дыхание, а Зорька принялась энергично теребить свой член и вскоре кончила тоже, забрызгав спермой пол и дверцу под раковиной. Пару секунд она переводила дух, затем обернулась к Фее, улыбнулась ей, страстно поцеловала — Фея ещё не до конца пришла в себя и не могла ни сопротивляться, ни ответить на поцелуй — и быстро натянула свои трусики и лосины.

— Кажется, мы с тобой напачкали, — улыбнулась она, беря бумажное полотенце, чтобы вытереть следы её спермы.

***

В итоге Фея опоздала к первой паре — ей пришлось торопливо доедать свой завтрак, пока Зорька убирала следы их секса и мыла свою посуду, а потом девушки, одевшись, спешили к станции метро, чтобы опоздать на занятия хотя бы не очень сильно. Мы бежим вместе, словно мы и правда пара — не могла отделаться от мысли Фея, пока бежала рядом с Зорькой, крича ей не отставать — Фея была более спортивной девушкой, чем её соседка-танцовщица, и Зорьке тяжело было бежать в её темпе. И если блондинка хотела, чтобы её соседка не ехала в метро в час пик со стоячим членом, зажатая со всех сторон телами пассажирок, которые могли случайно почувствовать её эрекцию через одежду, то она добилась прямо противоположного — Фея никак не могла отделаться от мыслей «что это вообще было?». Это было начало крепкой дружбы или большой любви, или это был просто случайный секс без обязательств, или Зорька таким образом хотела ей сказать, что она, Фея, ей симпатична, и она не против секса с ней? Нет, ну вряд ли Зорька хотела этим намекнуть ей на какие-то чувства... какие такие серьёзные чувства могут быть у стриптизёрши из ночного клуба? Но она правда ей симпатична, или Зорька просто такая шлюха, что готова перепихнуться с кем угодно где угодно и когда угодно просто так? Хотелось бы всё-таки верить, что это не просто так...

Наконец, добежав до учебного корпуса (Зорька вышла на другой станции, рядом с её музыкальным колледжем), Фея извинилась перед преподавательницей за опоздание, проскользнула к своему мольберту, достала художественные принадлежности и приготовилась погрузиться в учебный процесс, и учебные занятия понемногу вытеснили из её головы мысли о мимолётном утреннем сексе — ну а про утреннее спам-письмо от неизвестных мошенниц она и думать забыла. Фея училась в художественном училище, она твёрдо хотела стать художницей, и благодаря способностям и усердию ей удалось поступить в довольно престижное училище в городе Энске. Не все занятия были ей интересны, лекции по истории искусств она часто слушала вполуха, и большей части преподавательниц она ни за что не стала бы показывать работы, которые она рисовала для себя — персонажей и сцены из книг, кино и мультфильмов — но, по крайней мере, в училище она научилась многим полезным художественным навыкам. Фея также подрабатывала дизайнером в небольшой фирме, занимавшейся разработкой сайтов, — и, казалось бы, эта работа была связана с её главным увлечением, но нельзя сказать, чтобы Фея любила свою работу. Ну за что, в самом деле, любить такую работу, когда тебе приходится выполнять техзадания заказчиц, которые то сами не знают, чего хотят, то требуют чего-то заведомо невыполнимого на уровне «нарисуйте мне зелёный треугольник, только чтобы он был круглый и красный!», а начальство говорит тебе в лучшем случае говорит тебе «да, заказчица требует фигню, но ты ДОЛЖНА сделать именно то, что сказано в ТЗ», и у тебя нет права голоса в обсуждении таких вещей, потому что ты «старшая помощница младшей дворничихи»? По крайней мере, Фея хотя бы была недостаточно смазлива и слишком физически крепка, чтобы её не пытались домогаться начальницы, вроде замначальницы Геры Василисиной-Ураниевой, которая не пропускала ни одной симпатичной подчинённой. Будь у неё такая возможность, девушка бы ни за что не стала работать в этой конторе, но... еда, квартплата, художественные принадлежности для учёбы, посещения спортзала — за всё это нужно платить, а чтобы были деньги, нужно работать, и ей приходилось перерабатывать, задерживаясь на работе до восьми часов и даже больше, чтобы получать не слишком нищенскую зарплату. Может быть, когда-нибудь она сможет зарабатывать деньги своим творчеством, рисуя работы на заказ, но пока что такой заработок оставался лишь несбыточной мечтой, у Феи была своя страница в социальной сети, где она принимала заказы на работы, но заказов было мало, платили за них не Богиня весть сколько, и юной художнице приходилось с трудом выкраивать в своём расписании время для выполнения даже таких немногочисленных заказов. А по вечерам, после лекций и работы, раз-два в неделю Фея ходила с подругами играть в баскетбол — будучи девушкой высокой и спортивной, она была хорошим игроком. И в этот день, стоя под душем после игры, смывая с себя пот и поглядывая на таких же обнажённых товарок по команде, спортивных, подтянутых, она невольно вспоминала её утренний секс с Зорькой и старательно отворачивалась к стене, чтобы подруги не видели её эрекцию. Впрочем, хоть спортсменки и бросали на обнажённые тела друг друга плотоядные взгляды, отпускали шуточки на тему сисек, кисок, членов (и их размеров) и задниц и даже изредка шлёпали друг друга по обнажённым ягодицам, ни к каким более активным действиям они не переходили — некоторые из девушек встречались друг с другом, но предаваться страсти предпочитали не на виду у подруг, а в присутствии посторонних ограничивались сальными шуточками и жадными взглядами. Всё-таки сцены, где девушки после спортивного матча заходят в душевую, а затем происходит страстная оргия, чаще встречаются в порно, чем в реальной жизни, да и после игры сил ещё и на секс хватает далеко не у всех.

У Зорьки был другой распорядок дня: днём, приходя с занятий, она ложилась спать в своей комнате, вечером просыпалась и шла на работу в ночной клуб, возвращалась поздно ночью, ложилась на кровать и снова засыпала. Так что иногда Фея со своей соседкой могли целый день или два дня подряд вообще не видеться — Зорька работала в клубе в режиме «два через два»: два дня ходила вечером в клуб, два дня потом отдыхала и спала ночью как все нормальные люди. Фея считала, что такой режим сна не может быть здоровым, и что её соседке нельзя пить столько кофе (а кофе ей при таком режиме дня приходилось пить много, чтобы, проснувшись, не выглядеть как зомби) но... это ведь Зорькино личное дело, правда? Когда она вернулась домой после спортзала, Зорьки уже не было дома — она ушла в свой клуб. Когда Фея проснулась утром и уходила в училище, её соседка, кажется, спала — то ли ей в этот день было ко второй паре, то ли она решила первую пару проспать. А Фея ловила себя на мысли, что ей хотелось бы поговорить со своей соседкой, что это было вчера, и что теперь будет дальше... она думала об этом снова, когда возвращалась домой после занятий и работы, — и, открыв дверь съёмной квартиры ключом, она увидела Зорьку на кухне, уже снова бодрую после кружки кофе, нарезающую себе овощи для салата и, как ни странно, символически одетую — на девушке были трусики и маечка.

— О, салют, Фейка! — улыбнулась блондинка своей соседке. — Как дела?

— Мне правда рассказать тебе, как у меня дела? — вздохнула, вымученно улыбнувшись, Фея. — Что мы сегодня рисовали и изучали на занятиях, и как мне нужно было сделать то, что написано в ТЗ, хотя я знаю, что в ТЗ написана фигня, и если делать по ТЗ, то будет плохо, но заказчица всегда права?

— А ты кем работаешь, напомни? — поинтересовалась Зорька.

— Дизайнером.

— А, да. Ну... — блондинка засмеялась, — меня, по крайней мере, мои клиентки не пытаются учить танцевать.

Фея представила себе эту картину: Зорька исполняет танец перед клиенткой, а та внимательно смотрит, а затем выдаёт танцовщице ТЗ и просит перетанцевать заново с учётом внесённых поправок — и рассмеялась в ответ.

— Я смотрю, ты решила сдержать своё обещание? — улыбнулась Фея, снимая и вешая свою куртку, а затем принимаясь снимать кроссовки. А про себя подумала, что в маечке без лифчика, через ткань которой видны соски, и в трусиках с выпуклостью впереди, где ткань обтягивала член девушки, Зорька не то чтобы так уж сильно одета.

— Ну, я же обещала! — улыбнулась блондинка, и в её глазах блеснули лукавые искорки. — А может, ты на самом деле хотела бы наоборот?

Фея смутилась и замешкалась... но вот, похоже, ей подвернулся шанс объясниться со своей соседкой — нужно было за него ухватиться.

— Слушай, я вообще-то спросить хотела... — художница потёрла переносицу. — Что это вообще было? Ну, в смысле... зачем ты меня вчера соблазняла? Ты... я тебе нравлюсь? Или ты просто... ?

— А что такого? — невинно улыбнулась блондинка, но затем закатила глаза, задумавшись. — Ну, если честно... Ну, Фейка, ты девчонка вроде бы нормальная, и я хотела... Хотела бы иногда, чтобы у меня был такой секс, который... Ну, не как с клиенткой, которая думает, что раз деньги уплачены, то со мной можно делать всё... ну, то есть, к счастью, всё, что разрешено правилами клуба. И не как с какой-нибудь девкой, которая думает, что раз я такая вот из себя, то я вообще безотказная, и со мной можно делать всё, что угодно. А просто с нормальной девчонкой, вот такой, как ты.

— М-м-м... — протянула Фея. — Ну, спасибо, конечно... Только... ну... что ты за отношения со мной хочешь? — она внимательно посмотрела на соседку, пытаясь понять, чего же та хочет.

— Я предлагаю нам с тобой быть, как это называется, «подругами с преимуществами», — широко улыбнулась Зорька. — Ну, то есть, мы как бы подруги, и иногда у нас бывает дружеский секс. У тебя сейчас нет девушки? — Зорька взглянула на соседку — если бы сейчас оказалось, что у той уже есть подруга, конечно же, ей пришлось бы отказаться...

— Нет, — честно ответила Фея, которая сейчас не состояла ни с кем в отношениях. — Но если у меня появится девушка... или у тебя, — (Зорька фыркнула в ответ на это предположение), — то мы... не сможем больше быть «подругами с преимуществами»?

— Ну, мне, конечно, будет жалко... — картинно вздохнула блондинка. — Но что ещё делать-то?

Фея подумала ещё немного. Если честно... она, может быть, не отказалась бы от такого секса без лишних обязательств, ради которого не требовалось бы стараться, влезать в обременительные отношения, притираться к другому человеку, когда у тебя ещё учёба, работа и всё прочее... Не то чтобы такие отношения одобрялись общественной моралью и религией, но... она, Фея, живой человек, сделанный из мяса, и у неё есть определённые физиологические потребности. Если что... она ведь может в любой момент прервать эту «дружбу с преимуществами», верно ведь? А если Зорька захочет, чтобы эти отношения перешли во что-нибудь большее... может быть, она и не будет против?

— Только мы с тобой живём в одной квартире, а видимся даже не каждый день: то я на работе, то ты, — наконец, улыбнулась Фея.

— Ну, сейчас мы с тобой видим же друг друга? — широко улыбнулась Зорька, откладывая нож, которым она резала салат, и подходя к своей соседке и теперь уже «подруге с преимуществам». — Так почему бы и не... ? — блондинка подошла уже совсем близко, глядя на более высокую спортсменку снизу вверх, готовая прильнуть к ней, обнять её и припасть губами к её губам. Фея почувствовала, как её сердце начинает биться быстрее, и в ней пробуждается желание обнять и поцеловать эту девушку рядом, но...

— Слушай, можно не сейчас? — виновато улыбнулась Фея, отступая на полшага назад. — Я только что с работы, я устала и очень голодная!

— О... — Зорька улыбнулась и тоже отступила на полшага назад. — Ну, хорошо! — и она упорхнула в свою комнату, закрыв за собой дверь. Фея же, выдохнув и всё ещё пытаясь обдумать, стоило ли ей соглашаться на предложение своей сексуально раскрепощённой соседки, и будет ли от этого хорошо или плохо, занялась приготовлением ужина — в этот раз она решила добавить к лапше быстрого приготовления сосиски и снова немного зелени. Но едва девушка успела набрать воды в чайник и включить его, как дверь комнаты Зорьки открылась, и блондинка вышла из неё почти совершенно голой, в одних только тапочках — Фея поперхнулась воздухом, глядя как Зорька, глядя на неё и широко улыбаясь, почти что в чём мать родила медленно шествует к разделочной доске и продолжает, как ни в чём не бывало, резать овощи для салата.

— Кто-то вчера обещал не ходить больше по блоку голой, — Фея, не в силах отвести взгляд от обнажённой танцовщицы, всё же сумела улыбнуться.

— Но мы же договаривались, что, если я буду нарушать обещание, ты сможешь меня наказать? — с невинным видом и озорными искорками в глазах отозвалась блондинка.

— Я так и знала, что ты специально будешь напрашиваться на это! — Фея улыбнулась шире.

— Но мы же договорились быть друг для друга подругами с преимуществами? — улыбнулась блондинка, вильнув голой попкой.

— Ну... — Фея, по-прежнему улыбаясь, вздохнула. — Но я сейчас хочу есть!

— Тогда поторопись, а то мне меньше часа до ухода на работу, и если я уйду, ты останешься... мы обе останемся с... нереализованным сексуальным желанием!

Фея снова улыбнулась и вздохнула, возвращаясь к приготовлению ужина — вскипятить воду, бросить в неё сосиски, мелко нарезать зелень, пока варятся сосиски, и вскипятить воду для чая, за три минуты до готовности сосисок бросить в воду пакетик лапши — она готовится быстрее... И, конечно, Фея не могла не бросать вожделеющих взглядов в сторону голой соседки, которая, как ни в чём не бывало занимаясь своим ужином, то и дело нарочно принимала соблазнительные позы и сверкала перед Феей своими обнажёнными прелестями. В штанах у Феи стало уже очень тесно, да и сперва вяло свисавший вниз член её соседки постепенно поднимался и наливался кровью, Фея уже думала о том, чтобы плюнуть на всё, нагнуть блондинистую бесстыдницу и засадить ей прямо сейчас, но... не оставлять же ужин остывать? Наконец, пожелав друг другу приятного аппетита, девушки уселись за столом друг напротив друга, поедая свой ужин и поедая друг друга вожделеющими взглядами — Фея пялилась на сиськи блондинки, такие красивые, округлые и упругие (всё, что ниже, находилось под столом), а Зорька под столом гладила одетую в джинсы ногу соседки босыми пальцами ноги.

— А если сейчас кто-нибудь позвонит в дверь? — решила всё же поделиться своими опасениями Фея. — Мол, откройте, вы нас заливаете, и всё такое?..

— Ну, они же не будут сразу выламывать дверь? — нашлась блондинка, улыбнувшись. — Я спрячусь в своей комнате, а ты меня прикроешь, пока я одеваюсь.

— Звучит как план... — хмыкнула Фея, а про себя подумала, что даже если их застанут, когда Зорька будет раздета... ну, кому, собственно, какое дело, чем две девушки дееспособного возраста занимаются в своей квартире? Это ведь не запрещено?

Наконец, ужин был съеден, и Зорька, покачивая бёдрами, прошествовала к раковине, чтобы поставить в неё грязную посуду, одновременно дразня Фею своей упругой попкой. И её соседка, уже полностью согласная продолжать игру, подошла к блондинке сзади, тоже поставила свою посуду в раковину и следом тут же обняла обнажённую девушку, прижимаясь к ней сзади и положив ладони на упругие полушария её грудей. Зорька тихо ахнула, оказавшись в объятьях Феи, почувствовав, как руки спортсменки принимаются ласкать её грудки, и как её член упирается ей в спину через ткань джинсов, и полуобернулась к обнимавшей её девушке, потянувшись губами к её губам, но в последний момент остановилась и шепнула:

— Чуть не забыла... У меня... есть одно условие.

— Какое? — Фея, уже готовившаяся окунуться в океан страсти, замешкалась.

— Мы всегда... будем делать это с резинкой. Не хочу рисковать. Понимаешь?

Фею слегка покоробило то, что её «подруга с преимуществами» словно не уверена в ней и её венерическом здоровье или чём-то таком... но потом она подумала, что танцовщица из ночного клуба может быть не уверена как раз в себе. Ладно! Если они сейчас начнут в этом разбираться, вместо секса у них получится чёрт знает что!

— Поняла, — кивнула она. — Я согласна. Не будем рисковать,

— и Фея, нежно развернув свою любовницу лицом к себе, приобняла её и потянулась поцелуем к её губам, но остановилась в последний момент, давая девушке в её объятьях возможность согласиться или не согласиться — и Зорька согласилась — она обняла одетую девушку, прижимаясь к ней своим обнажённым телом и целуя её в губы, а спортсменка ответила на её объятья и поцелуй, прижимая обнажённую девушку к себе, готовая овладеть ей прямо здесь, на кухонном столе, посадить её на стол и трахнуть.

— Надеюсь... у тебя большие запасы гондонов? — улыбнулась Фея, разрывая поцелуй.

— Смотря как быстро... мы их будем расходовать, — засмеялась Зорька. — Кстати о них — давай пойдём? — вывернувшись из объятий своей любовницы, блондинка потянула Фею за собой в свою комнату. Фея раньше редко заглядывала в комнату соседки, да и сейчас у неё не было особенно много времени осматриваться — обыкновенная комната в обычной квартире, диван и на нём постельное бельё, постер какой-то музыкальной группы на стене, лежавший на столе закрытым ноутбук, разбросанная одежда, разная косметика на полках рядом с какими-то книгами, пепельница с окурками возле открытого окна, через которое в комнату проникал свежий воздух, лежавшая на одёжном шкафу гитара... (Гитара? Фея никогда не слышала, чтобы Зорька на ней играла в своей комнате...) Пока Зорька доставала из открытой пачки презерватив, Фея торопливо стянула через голову футболку, а за ней лифчик (хоть её грудь и была невелика, всё же она была не настолько мала, чтобы Фея обходилась вовсе без лифчика), оставшись обнажённой выше пояса, и принялась расстёгивать.

— Вааау! — восхищённо, с широкой улыбкой протянула Зорька, разглядывая свою соседку, которую ей раньше не доводилось видеть обнажённой, её жилистое, спортивное тело с просматривавшимся под кожей рельефом мускулов. — Не знала, что ты такая секси!

— Да ладно? — смущённо улыбнулась Фея, продолжая стаскивать с себя штаны. По правде сказать, сама себя она не считала такой уж красавицей — вот если бы у неё была грудь побольше, хотя бы такая, как у Зорьки... у неё, между прочим, очень красивая грудь.

— Тебе что, никогда раньше не говорили, что ты секси? — удивилась и улыбнулась Зорька, а затем, дождавшись, когда Фея сбросит джинсы, прильнула к ней, прижимаясь к её теперь уже тоже обнажённому телу, блуждая по нему руками, исследуя рельеф мышц спортсменки и страстно целуя её, а Фея пылко отвечала на её поцелуй, обнимая её в ответ, прижимаясь к ней и ощущая тепло тела танцовщицы. На вопрос блондинки Фея решила не отвечать, пользуясь тем, что её губы были заняты поцелуем, — ну к чему вообще такие разговоры в постели? Наконец, достаточно насладившись губами и телом своей «подруги с преимуществами», Зорька мягко толкнула её на диван, сама садясь верхом на её ноги, — ей потребовалось несколько секунд, чтобы открыть упаковку презерватива и натянуть его на жаждавший её киски член Феи, и затем, оседлав его, опустившись на него киской, начать страстные скачки. Инициатива была полностью в руках танцовщицы, и Фее это нравилось, и она позволяла Зорьке играть активную роль в постели — она тяжело дышала, двигая бёдрами навстречу блондинке, скакавшей на её члене и даже и не пытавшейся сдерживать стоны удовольствия, глядя, как подпрыгивают при каждом движении мячики грудей наездницы, как напрягаются и расслабляются при движениях вверх-вниз мышцы стройного тела танцовщицы под тонкой кожей, как скачет вверх-вниз её собственный член, шлёпая лежавшую под ней девушку по животу. Фея протянула руки вперёд, накрывая ладонями мягкие полушария грудей блондинки, принимаясь их тискать, и Зорька в ответ застонала громче. Но всё же презерватив несколько снижал чувствительность, не давая Фее достигнуть оргазма быстро, и Фея, обняв свою наездницу и привлекая её к себе, чтобы поцеловать в губы, шепнула:

— Не против... сменить позу? Я буду сверху.

— Давай! — с энтузиазмом ответила разгорячённая блондинка и торопливо слезла с члена художницы, ложась на спину и призывно раздвигая ноги, а Фея встала над ней, направив свой член во влажную киску Зорьки, и начала её трахать — сильно, властно, чтобы танцовщица могла ощутить всю силу спортсменки. И Зорьке это нравилась — она заходилась стонами, извиваясь под своей любовницей, царапая ногтями её спину и подмахивая ей бёдрами, а Фея продолжала трахать её, жадно целуя в губы, и в моменты поцелуев стоны блондинки превращались в мычание. И, наконец, Зорька кончила первой — она, застонав громче, выгнулась под своей любовницей, и её член выстрелил белой жидкостью, забрызгав живот девушки, а Фея продолжала трахать её, пока вскоре не кончила сама и не остановилась, вытащив член из киски девушки под ней и переводя дыхание.

— Ты классная, Фейка, — улыбнулась Зорька, обнимая свою любовницу и целуя её. — Вот таким должен быть настоящий секс!

— Ты тоже, — улыбнулась в ответ Фея, отвечая на поцелуй. — А какой тогда ненастоящий?

— Ой, ты не хочешь этого знать! — засмеялась Зорька и махнула рукой. Она начала вылезать из-под своей любовницы, и Фея, хоть и не отказалась бы сейчас полежать в объятьях своей «подруги с преимуществами», с неохотой встала, позволяя Зорьке тоже встать с дивана.

— Пожалуй, не хочу... — ответила Фея, подумав, что у танцовщицы из ночного клуба может быть очень-очень много неприятных воспоминаний, связанных с этим, и лучше сейчас о таких вещах не говорить и не думать, чтобы не испортить очарование момента. — Я не знала, что ты играешь на гитаре, — Фея попыталась сменить тему хоть на какую-нибудь.

— Ну, последнее время почти и не играю... — с лёгкой тоской вздохнула Зорька. — Работа, то есть танцы в клубе, учёба, работа, учёба — времени почти не остаётся. Стоило ли поступать в музыкалку, чтобы не играть на гитаре? Меня чаще просят станцевать, чем сыграть... Ой, мне через пятнадцать минут выходить, я в ванную! — спохватилась блондинка, взглянув на экран своего мобильного телефона, и как была, голая, унеслась в ванную.