ГЛАВА 8. БАБУШКА ВСПОМИНАЕТ

Роза была удивлена, когда ей позвонила дочь. Из-за разногласий, произошедших пару лет назад, она не общалась с дочерью, хотя следила за внучками через Facebook. Звонок заставил ее задуматься. Ее внучкам уже исполнилось девятнадцать, и она задавалась вопросом, провела ли дочь с ними семейную беседу и посвятила ли их в семейную традицию сапфической любви. Собирая вещи для долгого перелета, надеясь, что у нее будет немного времени для игр с двумя очень красивыми внучками, и, может быть, даже возобновятся отношения Госпожи и Рабыни, которые когда-то были у нее с дочерью, она вспоминала тот сумасшедший год, давным-давно, когда она стала полностью подчиненной для своей дочери в выпускном классе средней школы.

Я должна была быть главной. Моя прабабушка спала с моей бабушкой, моя бабушка спала с моей мамой, а моя мама спала со мной. Я, конечно же, должна была подчинить себе свою дочь... но этого не произошло.

После того как Шерри Эпплтон поимела мою дочь и обучила ее искусству поедания кисок, моя дочь изменилась. Из милой и невинной она превратилась в немного дикую и безбашенную. И когда я решила взять ее под контроль, сделать ее своей домашней питомицей, как это сделала моя мать со мной, все быстро изменилось.

— Я так не думаю, мама, — сказала Дебора, качая головой.

— Не умничай со мной, — ответила я, пытаясь сохранить свою позицию.

— Мама, ты — соседка-пиздолизка, — обвинила Дебора, — есть ли в этом квартале легально доступная пизда, которую ты еще не "съела" бы со всей жадностью?

Мое лицо пылало красным. Во-первых, из-за того, как моя дочь разговаривала со мной (три недели назад она понятия не имела о моих сексуальных отклонениях и была круглой отличницей, которая никогда со мной не разговаривала о сексе), а во-вторых, потому что правда заключалась в том, что, кроме собственной дочери, я действительно ублажала каждую совершеннолетнюю пизду в этом квартале (три раза подарком на восемнадцатилетие девушки была именно я).

— Отвечай, шлюха, — потребовала ответа Дебора.

— Только одна, — прошептала я, внезапно возвращаясь к своему слабому покорному "я".

— Моя, — улыбнулась она мне в ответ.

— Да, — прошептала я.

— Ну, думаю, нам стоит это изменить, — сказала мне моя дочь, снимая юбку и обнаружилось, что на ней нет трусиков. Я в шоке уставилась на нее. — Встань на колени, мама, — приказала она, — именно там ты всегда хочешь быть.

Я могла бы возразить или хотя бы сделать вид, что это неправда, но я опустилась на пол на колени перед своей восемнадцатилетней дочерью.

Она повернулась, наклонилась и приказала:

— Начинай лизать, мамочка-шлюшка.

Это имя послало холодок по моему позвоночнику и вниз к моей пизде, я наклонилась вперед и начала лизать, по сути действительно став мамочкой-шлюшкой.

Она застонала:

— Вот так, моя маленькая нетерпеливая мамочка-шлюшка, ты ведь всегда хотела этого, не так ли?

Честно говоря, я не хотела. Я представляла, что наконец-то перестану быть самой низкой шлюхой на тотемном столбе округи, но, повинуясь дочери и вылизывая ее сладкую пизду, я поняла, что это не так. Я ответила то, что она хотела от меня услышать:

— Да.

— И ты будешь готова и готова встать на колени в ту минуту, когда я прикажу, — продолжала она.

Я снова ответила: "Да", и слезы навернулись на глаза от унизительного поворота событий. В течение нескольких минут я лизала свою дочь, пока она грязно разговаривала со мной, впервые в жизни услышав, как она произносит много неподобающих слов. Конечно, как и при всех моих представлениях женщинам, молодым и старым, моя пизда становилась все мокрее и мокрее с каждым уничижительным именем. Когда она кончила, она схватила мою голову и держала ее между своими щеками, говоря:

— Теперь это будет твой ежедневный завтрак, мамочка-шлюшка, — обещание, которое она выполняла, пока не уехала в колледж (хотя оно возобновлялось всякий раз, когда она приезжала домой).

Отпустив мою голову, она приказала:

— Раздевайся, мамочка-шлюшка.

Я беспрекословно повиновалась, все еще чувствуя себя нервно и неловко в ситуации, в которой внезапно оказалась. Она тоже сняла остальную одежду и приказала:

— Оставайся так, мамочка-шлюшка, я сейчас вернусь. У меня есть для тебя подарок.

Я повиновалась, любопытствуя и слегка нервничая по поводу возможного "подарка". Когда она вернулась, на ее миниатюрной талии красовался один из страпонов Шерри.

— Соси мой хуй, мамочка-шлюшка, — приказала она, двигаясь передо мной.

Я открыла рот и стала сосать фальш-член, который сосала уже много раз, но он всегда был на чужой талии.

— Вот так, хорошенько смажь его для своей пещерки, — приказала мне Дебора.

Я сделала все, как было велено, унижение все еще жгло меня.

— Глубоко проглоти его, мамочка-шлюшка, — потребовала она, — покажи своей новой госпоже, какая ты на самом деле грязная игрушка для ебли.

Услышав слово "госпожа" снова, я испытала смешанные эмоции. Мне нравились ясные отношения, где я была покорной, а кто-то другой — госпожой, но я не была уверена, что такие отношения я хотела бы иметь с моей дочерью, хотя в глубине души я знала, что слишком слаба, чтобы противостоять ей. Вместо этого я подчинилась, взяв весь член в рот. Я слегка захрипела, но выполнила поставленную задачу.

— Ебать, мама, ты действительно грязная девчонка, — сказала моя дочь, схватив меня за голову и грубо трахая мое лицо.

Слюнявые звуки эхом отдавались в моей голове, пока я пыталась не давитьтся. Когда она вырвала пластиковый хер у меня изо рта, то приказала:

— На мою кровать, мамочка-шлюшка. Пора трахнуть мою любимицу.

Я была благодарна за то, что встала с колен, и искренне ждала, когда меня отъебут, не обращая внимания на то, что я — мать, а она — дочь.

— Такая послушная любимица, — промурлыкала Дебора, когда переместилась на кровать, раздвинула мои ноги и ввела свой хуй в мою дырочку.

— Охххх, — стонала я, когда дилдак заполнил меня.

— Думаю, тебе стоит купить мне кровать побольше, — предложила она, так как полуторная кровать была недостаточно большой для нас двоих.

— О'кааааааай, — согласилась я, хотя в тот момент согласилась бы на что угодно. Затем она удивила меня, наклонившись вперед и поцеловав меня. Переход от грубости и доминирования к сладости и страсти только усилил мое влечение к ней.

Наши языки танцевали в моём рту, пока она накачивала страпоном мою пизду. Мой оргазм не заставил себя долго ждать, так как смесь унижения и страсти создала то стимулирующее удовольствие, которое заставило моё тело покалывать от макушки головы до самых пальцев ног. Я спросила, как и любая из моих тридцати с лишним любовниц:

— Могу я кончить, госпожа?

— Если ты принимаешь, что ты моя шлюха на полный рабочий день, — объяснила она.

— Безоговорочно, — согласилась я, желая быть ее круглосуточной шлюхой.

— Кончай, мамочка, кончай ради своей дочери, — сказала Дебора, без обращения по имени, просто с нескрываемой любовью и ясным пониманием новой сексуальной иерархии в этом доме.

— Спасибо, — закричала я через несколько толчков хера в вагину, обхватив ее ногами.

***

Неделю спустя она трахала меня на полу кухни, мой оргазм был неминуем, когда раздался звонок в дверь.

— Иди и открой дверь, мамочка-шлюшка, — сказала Дебора.

— Вот так, как есть? — спросила я, оцепенев.

— Не волнуйся, это твой подарок на сегодня, — сказала она, выходя из меня.

— Пожалуйста, не заставляй меня, — умоляла я.

— Сейчас же, мамочка-шлюшка, — приказала она.

Я неловко подошла к двери и заглянула в глазок. Это была хорошая подруга Деборы, Элисон. Я обернулась, чтобы посмотреть на Дебору, которая приказала:

— Сейчас же!

Я открыла дверь, и Эллисон взвизгнула:

— Ты не наебала меня!

— Мама, иди в свою комнату и жди, — приказала Дебора.

— Да, госпожа, — кивнула я, сгорая от стыда за то, что моя дочь решила сообщить своей подруге о наших кровосмесительных лесбийских отношениях.

— Это чертовски сексуально, — сказала Эллисон, когда я уходила.

В своей комнате я взяла ободок, чтобы немного поправить волосы, и села на кровать в ожидании унижения и покорности, которые должны были последовать. Странно, но я ждала более получаса, прежде чем моя дочь и ее подруга вошли в комнату. В течение следующего часа я "ела" пизду Эллисон, "ела" анус моей дочери, смотрела, как они использовали двухсторонний дилдо на себе, а затем они закончили тем, что одна из них трахала пальцами мою задницу, а другая — мою пизду.

Я сильно кончала, когда они называли меня множеством грязных имен: жопошлюха, мамочка-шлюха, любительница пизды, рабыня, шлюха-пизда, обкончанная мамаша, и это только некоторые из них.

После лета, когда она закончила школу, лета, когда я была круглосуточной ублажительницей кисок для нее и Элисон, я не была уверена, что буду делать со своей жизнью, когда верну ее себе, когда она поступит в колледж. В конце лета, однако, она взяла меня в городской бассейн, где я познакомилась со спасательницей по имени Лиэнн и узнала, что она будет моей новой госпожой.

В тот день в магазине Лиэнн взяла меня в то, что она назвала "пробной поездкой". Пока я подчинялась ей, "ела" ее пизду до очень мокрого оргазма, а затем меня ебали сзади и я боялась, что меня поймают.

Эта сделка с назначенной дочерью госпожой Лианной положила начало жизни Роуз в качестве питомицы на полный рабочий день, что в конечном итоге привело ее, совсем недавно, к жизни в Европе для ее седьмой госпожи, члена королевской семьи (хотя и намного ниже по рангу), Джеральдины. И теперь, после всех этих лет, покорная мать возвращалась к своей первой госпоже и любопытствовала, почему та хочет, чтобы она вернулась домой.