Всем персонажи вступающие в сексуальную связь достигли возраста 18 лет

Перевод рассказа Kidnapping And Raping

Последние пять минут я следовал за юной девушкой передо мной, ожидая идеальной возможности схватить ее. Я не могу дождаться, когда увезу ее в свой дом на окраине города и буду трахать ее до бесчувствия снова и снова.

Она так красива, ее можно было бы назвать миниатюрной, ее рост чуть больше 150 сантиметров, и она такая худая, что, если бы она была выше, это можно было бы назвать нездоровым. У нее маленькие упругие сиськи и идеальная круглая попка, ее волосы черные как смоль и ниспадают прямо до середины спины, темный цвет волос подчеркивает ее бледную кожу, а ледяные голубые, почти серые глаза выделяют их.

Она поворачивается и идет по переулку, где, припаркована моя машина, идеально. Когда она приближается к моей машине, она останавливается, и я завороженно смотрю, как она опускает свою узкую школьную юбку, чтобы прикрыть свою задницу, когда подул ветер. Я улавливаю ее легкое отвлечение и использую это в своих целях, я бросаюсь на нее и зажимаю ей рот сзади, а другой рукой обхватываю ее живот.

— Не кричи, блядь. — рычу я ей в ухо, — Если ты закричишь, я сделаю тебе больно. —я убираю руку с ее живота, — Кивни, если поняла и не собираешься кричать.

Я чувствую, как она кивает головой, и я провожу рукой вниз по ее телу и поворачиваю ее лицом ко мне.

Я смотрю, как она делает глубокий вдох, и понимаю, что она собирается закричать, свободной рукой я выхватываю скомканную тряпку из кармана, и засовываю ее ей в рот, эффективно затыкая его, так что она не может издать ни звука громче, чем тихий стон. Я хватаю ее за руки и вытягиваю их вперед, одной рукой держу ее тонкие запястья, а другой лезу в карман и достаю стяжку, которую туго застегиваю вокруг ее запястий.

Я улучаю секунду, чтобы полюбоваться ею, на ней школьный наряд, почти прозрачная белая рубашка с расстегнутой парой верхних пуговиц и лениво завязанным галстуком, свисающим с шеи, на ней плиссированная юбка и черные гольфы, ее юбка и рубашка выглядят так, как будто они на размер или два меньше, чем нужно. Мой разум ставит под сомнение наряд, потому что я знаю, что она уже закончила школу, но я не жалуюсь, похищение и изнасилование беспомощной маленькой школьницы было моей фантазией с тех пор, как я себя помню.

Я хватаю ее за стяжку и тащу к своей машине, прежде чем открыть багажник, поднимаю ее и бросаю внутрь, как только она оказывается в багажнике моей машины, я достаю из кармана еще одну стяжку и использую ее, чтобы скрепить ее ноги вместе.

— Если ты издашь хоть один звук, я, блядь, убью тебя, — говорю я ей и улыбаюсь, видя ужас в ее глазах, — Ну после того, как я закончу с тобой. — Говорю я ей, проводя рукой по ее носку и по бедру.

Я захлопываю багажник, подхожу к водительской двери и сажусь, мгновение сижу улыбаюсь про себя.

«— Наконец-то, - думаю я. — Я так долго ждал этого».

Я завожу машину и направляюсь к своему дому, который находится на окраине города, в паре километров от всех остальных, в волнении добираюсь до дома, чтобы воспользоваться своим призом я несколько раз чуть не нарушаю скоростной режим, но каждый раз я напоминаю себе, что нет необходимости привлекать нежелательное внимание, которое сейчас было очень, некстати.

Я въезжаю на посыпанную гравием подъездную дорожку к своему дому, выключаю двигатель машины и просто сижу там какое-то время, довольный собой. Наконец я выхожу из машины и подхожу к багажнику, открываю багажник и смотрю на миниатюрную девушку внутри, если бы я не знал ее, я бы дал ей 14, может быть, 15 лет, но я точно знаю, что ей 19, почти 20.

Я перерезаю стяжку вокруг ее лодыжек и вытаскиваю ее из багажника, и она падает на землю.

— Поднимайся нахуй. — рычу я и с удовольствием наблюдаю, как она пытается подняться на ноги, ее руки все еще стянуты перед ней, пока она это делает, я закрываю багажник и машину.

Я начинаю идти к дому и подталкиваю ее вперед себя:

— Попробуй убежать, и я сломаю твои хорошенькие ножки. — говорю я, прежде чем подойти к ней, чтобы насладиться страхом в ее глазах, слезы наворачиваются на ее глаза.

«— Да, это тот взгляд, который я хотел увидеть», — думаю я про себя, любуясь выражением абсолютного ужаса, запечатленным на ее лице.

Я хватаю стяжку, которая удерживает ее руки вместе, и начинаю тащить ее к дому, в ответ на мои действия я слышу, как она издает приглушенные стонущие звуки, которые могут быть криками, я отпускаю ее и поворачиваюсь к ней лицом:

— Я могу вынуть кляп, чтобы насладиться твоими криками. — говорю я с жестокой улыбкой на лице, — В конце концов, тебя здесь никто не услышит.

Я улыбаюсь и наблюдаю, как слезы текут у нее по лицу, когда я вытаскиваю ткань у нее изо рта.

— Иди, сучка, у меня для тебя запланирован насыщенный вечер.

Наконец, ее слезы начинают течь рекой, когда она начинает громко плакать, заставляя меня улыбаться от садистского удовольствия.

Я затаскиваю ее в дом, поскольку она продолжает громко плакать, спускаюсь в подвал, она не пыталась сопротивляться или бороться со мной, пока не увидела подвал. Вдоль стены висят цепи, на полу лежит матрас, рядом стоит металлическое ведро, остальная часть помещения занята, комодом с книгами, стулом, с ремнями, и большого деревянного креста, на котором тоже есть ремни.

Как только она увидела подвал, она начала паниковать, я быстро закрываю за собой дверь, запираю ее и кладу ключ в один из своих карманов. Она пытается ударить меня, но я сильно бью ее по лицу, и она падает на пол.

— Прекрати это. —рычу я, — Бороться со мной бессмысленно, тебе лучше смириться со своей новой жизнью. — говорю я, улыбаюсь, наблюдая, как ее рука поднимается к щеке, которую я только что ударил.

Я хватаю ее за волосы и начинаю тащить к цепям и матрасу, она воет от боли, когда я тащу ее за волосы, она карабкается на четвереньках, пытаясь не отстать, чтобы снять часть давления с волос.

Я толкаю ее на матрас:

— Снимай свою гребаную одежду. — говорю я, и она смотрит на меня широко раскрытыми глазами, полными слез, на щеке у нее горит большой красный отпечаток ладони, там, где я дал ей пощечину.

— Пожалуйста, просто отпусти меня, пожалуйста. — она начинает умолять, но ее мольбы и плач, только заводят меня.

— Я сказал, сними свою гребаную одежду. — рычу я, и когда она не двигается, я поднимаю руку, — Не заставляй меня бить тебя снова. — говорю я, а затем смотрю, как она быстро поднимает руки, чтобы снять галстук, она снимает галстук, а затем тихо плачет, ее рука тянется к рубашке, и она начинает дрожащими руками медленно расстегивать пуговицы на рубашке.

Я наблюдаю, как она возится с пуговицами, и после того, как ей требуется около минуты, чтобы расстегнуть 1 пуговицу, я делаю шаг вперед, хватаю за обе стороны ее рубашки и разрываю ее, отчего пуговицы разлетаются во все стороны.

Я смотрю на ее красивые маленькие сиськи, спрятанные в черном кружевном лифчике, и фантазирую обо всех вещах, которые я собираюсь с ними сделать.

Я оставляю ее снимать свою крошечную юбку, а сам подхожу к комоду, достаю из кармана другой ключ и открываю верхний ящик, прежде чем достать большой нож и подойти к ней. Я возвращаюсь к ней, и удостоверяюсь, что она видит нож, когда ее взгляд падает на лезвие, я вижу, как ее глаза расширяются от страха, и она отпускает свою юбку, и она медленно падает на пол.

Я подхожу прямо к ней и провожу плоской стороной лезвия вверх по ее выступающим тазовым костям и ребрам, прежде чем просунуть его под середину лифчика между ее сиськами. Сейчас она вся дрожит и очень тихо повторяет слово «пожалуйста». Я быстро выдергиваю нож вперед, разрезая ее лифчик, глядя вниз на ее почти обнаженное тело, я понимаю, что причина, по которой у нее были проблемы с раздеванием, заключалась в том, что стяжка все еще стягивала ее руки, я провожу плоской стороной лезвия вниз по ее рукам и разрезаю ее, освобождая ее руки, заставляя ее рубашку упасть с ее плеч на пол.

Я дразню один из ее сосков холодным металлом лезвия, и когда оно впервые соприкасается с ее соском, она задыхается, прежде чем начать плакать и снова повторять слово ‘пожалуйста". Немного подразнив ее сосок, я понимаю, что он теперь возбужден, и решаю двигаться дальше, медленно провожу плоской стороной лезвия вниз по ее ребрам и тазовым костям, прежде чем засунуть нож в ее черные трусики.

Она вскрикивает от страха, когда холодный металл соприкасается с ее киской, я на мгновение тру ножом о ее киску, прежде чем повторить процесс, который я проделал с ее лифчиком, и дергаю нож вперед, разрезая ее трусики, заставляя их соскользнуть с ее ног на пол.

Я собираю ее одежду и бросаю ее в угол комнаты, прежде чем позволить своим глазам насладиться видом, который предстал передо мной, она полностью выбрита, а ее кожа бледно-белая и выглядит очень гладкой, как у фарфоровой куклы.

— Мне будет очень весело с тобой, — говорю я ей, позволяя улыбке появиться на моем лице.

— Пожалуйста, пожалуйста, просто отпусти меня. —умоляет она, — Я никому не скажу, пожалуйста, отпусти меня, пожалуйста. — ее мольбы и плач только усиливают мою решимость мучить каждый сантиметр ее прекрасного тела.

— Ты должна знать, что сейчас для этого слишком поздно, — говорю я ей, и моя улыбка становится шире, когда она, кажется, сдается, — Повернись. — приказываю я, и она нерешительно повинуется, медленно поворачиваясь ко мне спиной.

Я провожу руками по ее спине, а затем крепко хватаю ее за задницу, ее задница упругая, подтянутая и идеальная:

— Здесь кто-нибудь был? — спрашиваю я ее, нежно просовывая пальцы в щелку ее задницы.

— Н-нет. — заикается она, я обнимаю ее и прижимаю ее обнаженную спину к своей одетой груди, прежде чем крепко схватить ее за сиськи и с силой сжать их.

— Мне будет так весело с тобой, — шепчу я ей на ухо и чувствую, как она дрожит рядом со мной.

Я ущипнул один из ее сосков и развернул ее, слегка покручивая сосок, в то же время заставляя ее вскрикнуть от боли.

— Мне нравится этот звук. — говорю я, снова покручивая сосок, просто чтобы снова услышать, как она кричит от боли. Я отпускаю ее сосок, тянусь вниз, расстегиваю брюки и спускаю их вниз вместе с нижним бельем, позволяя своему эрегированному члену высвободиться.

— Встань на свои гребаные колени и отсоси мой член. — приказываю я, она медленно опускается на колени, но она просто смотрит на меня своими ярко-голубыми, почти серыми глазами и молча умоляет меня не делать этого, — Тебе лучше начать выполнять мои приказы, или тебе станет действительно плохо. — говорю я, проводя плашмя лезвием по ее щеке.

Я чувствую, как ее слезы стекают на мой член, когда она медленно начинает брать его в рот, она двигает головой взад и вперед, как робот.

— Приложи к этому немного гребаных усилий, — приказываю я, и она быстро начинает делать мне один из лучших минетов, которые у меня когда-либо были, я быстро чувствую, что приближаюсь к оргазму, но я еще не хочу кончать, поэтому я толкаю ее назад, и она падает на матрас.

Я опускаюсь на колени рядом с ней и резко опускаю руку на ее киску, заставляя ее вскрикнуть от боли, прежде чем я начать агрессивно тереть ее киску, заставляя ее стонать от прекрасной смеси боли и удовольствия, я быстро прекращаю тереть ее, прежде чем нежно ущипнуть ее за клитор, а затем встаю.

— Посмотри на себя, ты насквозь промокла. — насмехаюсь я, — Какая-то маленькая больная часть тебя любит это, не так ли? — я не ожидаю ответа и рад, что не получаю его.

Я хватаю ее за волосы и поднимаю на ноги, заставляя ее снова вскрикнуть, хватаю ее за запястья и подношу их к цепям, заковывая их, чтобы удержать ее на месте, пока я возвращаюсь к комоду.

Я кладу нож обратно и достаю мощный вибратор, а затем возвращаюсь к девушке, показывая вибратор в своих руках. Она начинает бороться с цепями, удерживающими ее, и начинает умолять меня не делать этого.

Я раздвигаю ее ноги и сильно прижимаю вибратор к ее киске, заставляя ее вскрикнуть от удивления. Я прижимаю вибратор к ней, пока она пытается отстраниться от него, я наблюдаю, как она медленно перестает сопротивляться и, кажется, принимает чувства, пронизывающие ее тело. Я довожу ее прямо до грани оргазма, прежде чем убрать вибратор.

Она громко стонет от неудовольствия, когда она не достигает оргазма.

— Да, я знал, что тебе это нравится. — говорю я, жестоко наслаждаясь выражением крайнего унижения на ее лице, — Я хочу, чтобы ты умоляла меня заставить тебя кончить.

Она смотрит на меня мгновение или два, и я практически вижу, как внутри нее борются эмоции, она отчаянно хочет кончить, но она не хочет ни о чем меня умолять. Я снова прикладываю вибратор к ее киске и наблюдаю, как она мгновенно начинает извиваться и стонать, когда стимуляция возвращается к ее киске, я быстро возвращаю ее на грань оргазма, прежде чем снова убрать его.

— Пожалуйста, заставь меня кончить. — кричит она, когда я вновь убираю вибратор от ее киски, я улыбаюсь ей.

— Ты будешь называть меня Хозяином. — резко говорю я, —И, если ты хочешь кончить, тебе придется умолять своего Хозяина.

Я снова наблюдаю, как эмоции борются на ее лице, она так отчаянно хочет кончить, но она не хочет ни о чем умолять своего мучителя, наконец, я наблюдаю, как одна потребность берет вверх над другой.

— Пожалуйста, заставьте меня кончить, Хозяин. — говорит она это с такой нуждой и гневом, что я чувствую себя обязанным дать ей то, чего она хочет.

Я снова прижимаю вибратор к ее киске, и на этот раз, когда она достигает оргазма, я позволяю ей кончить, я наблюдаю, как оргазм пронизывает ее тело, заставляя ее дрожать и кричать от сильного удовольствия. Когда ее оргазм утихает, она обмякает в цепях, как будто все силы покинули ее тело.

— Хорошая девочка. — говорю я, мягко убирая волосы с ее лица, — Ты такая красивая, когда кончаешь.

Ее губы изгибаются в легкой улыбке, когда я говорю ей, что она выглядит симпатично. Чего я не говорю ей, так это того, что я думал, что она была красивой до того, как я похитил ее, и это одна из причин, по которой я похитил ее, глядя на нее сейчас, хотя я думал, что она была более чем красивой, сочетание ее испорченного макияжа, следов слез на ее щеках и испуганного и все же мечтательное выражение после оргазма на ее лице делало ее просто восхитительной.

— Я хочу, чтобы ты умоляла меня трахнуть тебя. — говорю я, действительно желая трахнуть ее.

Легкая улыбка, которая была на ее лице, исчезает и сменяется выражением полной паники, когда она начинает бороться со сковывающими ее цепями.

— Пожалуйста, нет, пожалуйста, не делай этого. — начинает она умолять меня, когда слезы снова начинают катиться по ее щекам.

— Ты знаешь, что я собираюсь это сделать. — говорю я прямо, —Умоляя меня не делать этого, ты просто затягиваешь все это. — я жестоко улыбаюсь, когда говорю эти слова. Она перестает умолять меня не делать этого, поскольку ее слезы усиливаются, и она начинает безудержно рыдать.

— Ты должна знать, что твои слезы заводят меня еще больше. — рычу я ей на ухо, заставляя ее раздвинуть ноги и прижимаю свой член к ее киске.

— Нет, нет, пожалуйста, не делай этого, пожалуйста. — плачет она, когда кончик моего члена соприкасается с ее мокрой киской, ее мольбы только еще больше заводят меня, и одним быстрым движением я погружаю в нее весь свой член длиной 18 сантиметров.

Она воет от боли, когда я врываюсь в нее, и я чувствую, как ее киска сжимается вокруг моего члена.

— Попробуй насладиться этим. — тихо смеюсь я, протягивая руку и яростно играя с ее сосками, пощипывая и потягивая их, — Я знаю, что ты будешь. —говорю я и чувствую, как она содрогается от страха перед тем, что грядет.

Она тихо плачет, когда я начинаю агрессивно вгонять свой член в нее и выходить из нее. Я трахаю ее все сильнее и сильнее, и она кричит, пока ее голос не становится слишком хриплым, чтобы кричать дальше, и она снова начинает тихо плакать.

Я чувствую, как быстро приближается оргазм, и когда я рычу, что вот-вот кончу, она начинает сопротивляться и умоляет меня не кончать в нее. Когда она изо всех сил пытается оторваться от моего члена и отодвинуться от меня, она внезапно громко вскрикивает, и ее тело становится жестким и напряженным, на мгновение я задаюсь вопросом, что происходит, но затем ее киска, кажется, начинает пульсировать вокруг моего члена, и я понимаю, что она испытывает оргазм.

Ее оргазм вызывает мой собственный оргазм, и я чувствую, как моя сперма вытекает из моего члена и начинает заполнять ее лоно, но там недостаточно места как для моего члена, так и для всей моей спермы, и я чувствую, как моя сперма вытекает из ее киски вокруг моего члена.

— Нет, нет, нет. — продолжает они тихо повторять это слово снова и снова, пока плачет.

Я вытаскиваю из нее свой размягчающийся член и решаю освободить ее от цепей, я расстегиваю кандалы, удерживающие ее на месте, и она падает на меня и начинает мягко бить меня и называть меня целой кучей имен. Я позволяю ей сделать это на мгновение, прежде чем раздражаюсь и бью ее, я даю ей сильную пощечину и сбиваю ее на пол.

Я чувствую, как во мне вспыхивает ярость, и я действую, не думая, я плюю ей в лицо и мягко пинаю ее в живот, громко выбивая из нее дыхание.

— Ты грязная гребаная шлюха. — рычу я, — Я собираюсь научить тебя не злить меня. — говорю я с улыбкой на лице.

— Пошел ты. — прохрипела она.

Я поднимаю ее на ноги за волосы, прежде чем обхватить рукой ее горло и прижать к стене, наклоняясь вперед я шепчу ей на ухо.

— Теперь я зол. — мягко говорю я, — Я собираюсь показать тебе, почему не стоит меня злить.

Я целую ее пару раз в щеку, прежде чем запустить руку в ее волосы и подтащить к большому деревянному кресту.

Я прижимаю ее к кресту так, чтобы она была лицом от меня, затем я поднимаю одну из ее рук над головой и использую наручники на одной перекладине, чтобы удерживать ее руку на месте, прежде чем проделать то же самое с другой рукой, затем я прикрепляю ее ноги к наручникам на нижней перекладине Х-креста, убедившись, что она закреплена и не может двигаться.

— Что я должен использовать, чтобы научить тебя. — спрашиваю я, подходя к комоду, чтобы выбрать инструмент, который я буду использовать, чтобы дисциплинировать ее, когда мои руки скользят по инструментам, я внезапно решаю, какой из них я буду использовать.

Я возвращаюсь к ней и провожу пальцем по ее спине, прежде чем заменить палец выбранным мной инструментом, я медленно провожу инструментом по ее спине и как раз перед тем, как добраться до ее задницы, оттягиваю его назад, а затем провожу им вперед по ее спине. Она воет от боли, когда инструмент ударяет ее по лопаткам.

— Трости использовались в течение многих лет для дисциплинированния. — говорю я ей, держа трость наготове, чтобы ударить ее снова. Я бью ее тростью по пояснице и жду, пока ее крик утихнет, прежде чем заговорить снова.

— Тебе нужно быть дисциплинированной, чтобы научиться не драться со мной, — говорю я ей и бью ее тростью еще три раза, прежде чем заговорить снова.

— Мне действительно нравится, что ты пытаешься бороться со мной, но это начинает становиться утомительным. —говорю я, прежде чем ударить ее еще раз, — И я планирую держать тебя здесь долгое, долгое время.

Я бью ее снова, а затем еще три раза, прежде чем убрать трость обратно в комод.

Я восхищаюсь красными рубцами, которые так ярко смотрятся на ее бледной коже, и провожу рукой по ее спине, заставляя ее хныкать от боли. Я расстегиваю кандалы на ее ногах, затем на руках, и она падает так, что оказывается сидящей на полу.

— Теперь ты научился не ослушиваться меня и не драться со мной? — спрашиваю я, глядя на нее сверху вниз, она кивает головой, я доволен ее ответом.

— Теперь у тебя есть два варианта. — говорю я, — Я собираюсь трахнуть тебя в задницу, твои варианты заключаются в том, облегчишь ты себе задачу или нет.

— Как? — спрашивает она, ее голос дрожит, а в глазах — неподдельный испуг.

— Ну, смазка — это хорошее начало. Но у меня их нет. — говорю я так, словно это разрушит мои планы, — Хотя есть кое-что еще, что я мог бы использовать. — смотрю я на нее, ожидая, что она поймет, но, когда она не понимает, я объясняю ей это, — Слюна может заменит смазку.

— Ты хочешь, чтобы я... —замолкает, она глядя на мой твердеющий член.

— Да. — говорю я быстро, но затем более медленно добавляю, — Если ты попробуешь что-нибудь, что не относиться к сосанию мне придется наказать тебя снова.

При моих словах она поднимает на меня глаза, и я практически вижу, как она выбрасывает из головы идеи, за которые я ее наказал бы.

Она переходит из положения сидя на колени, а затем ползет ко мне, она открывает рот, когда оказывается прямо передо мной, она высовывает язык и медленно начинает облизывать головку моего члена, я позволяю ей делать это некоторое время, пока мой член твердеет, но ощущение от этого начинают становится утомительными, и когда она убирает свой язык, я толкаюсь вперед и просовываю свой член ей в рот.

Я продолжаю проталкивать свой член ей в рот, пока он не достигает задней части ее рта и начала ее горла. Ее горло сжимается, когда мой член касается его, и даже при том, что я пытаюсь, я не могу протолкнуться глубже. Я вижу, что, когда я засунул свой член ей в рот, это ошеломило ее, и она еще не восстановила самообладание, поэтому я пользуюсь ее шоком и начинаю трахать ее рот.

Я медленно толкаюсь в ее рот и выхожу из него, наслаждаясь ее шоком, слезами, катящимися по ее щекам, и звуком ее рвотных позывов, на мгновение я подумываю о том, чтобы просто трахнуть ее лицо и затопить ее горло спермой и оставить ее здесь, прикованную к матрасу, но потом я думаю о ее тугой попке, и принимаю решение.

Я наклоняюсь и отталкиваю ее от моего члена, — Встань на четвереньки и повернись ко мне своей задницей. — приказываю я, она медленно подчиняется, опускаясь на четвереньки и подталкивая свою задницу ко мне, обнажая свою киску и тугую попку.

Я делаю два шага к ней, приседаю позади нее, беру по одной ягодице в каждую руку и широко раздвигаю их, полностью обнажая ее тугую сморщенную попку. Я плюю вниз на ее тугую дырочку и наблюдаю, как она вздрагивает, когда моя слюна попадает на нее, прежде чем она успевает отреагировать дальше, я делаю выпад вперед и засовываю кончик своего члена в нее. Она кричит от боли, когда я вхожу в нее, она такая тугая, что я с трудом могу протолкнуться в нее и должен остановиться, когда в нее входит головка моего члена.

— Это могло бы помочь. — говорю я себе, наклоняясь над ней и начиная грубо гладить ее киску. Ощущение моего грубого обращения с ее киской должно отвлечь ее от головки моего члена в ее заднице, потому что ее анус начинает расслабляться, позволяя войти в нее поглубже. Она воет от боли, когда я погружаю половину своего члена в ее задницу, звук ее крика и рыданий заводит меня еще больше, и я просто хочу трахать ее, как дикое животное, но ее задница снова сжалась, не давая мне двигаться.

— Я продолжу в любом случае, так что постарайся расслабить свою задницу, иначе это будет очень больно. — рычу я прямо ей в ухо. Она хнычет, и я чувствую, как ее попка напрягается, а затем расслабляется вокруг моего члена, и я толкаюсь дальше в нее, заставляя ее визжать и хныкать.

— Хорошая девочка, если ты облегчишь мне задачу, то, возможно, найдешь это приятным, как тогда, когда я довел тебя до оргазма раньше. — насмешливо шепчу я ей на ухо, прежде чем нежно потянуть губами за мочку ее уха, заставляя ее тихо застонать.

Я чувствую, как она расслабляет мышцы, и я могу проникнуть в нее еще глубже, она стонет в очень эротичной смеси боли и удовольствия, я теряю остатки самообладания, которые у меня остались, и вонзаю последние 5 сантиметров своего члена прямо в нее. Она кричит от боли и пытается отползти от меня, я давлю на нее всем своим весом и в то же время хватаю ее за волосы и наматываю их на кулак, я также просовываю 2 пальца в ее киску и использую как руку, с намотанными волосами, так и пальцы в ее киске, чтобы грубо удержать ее на месте.

Она снова кричит, и я решаю, что устал быть нежным, и начинаю трахать ее задницу как следует. Я убираю пальцы с ее насквозь мокрой киски и трахаю ее долгими жесткими движениями, вытаскивая почти до конца, прежде чем полностью войти в нее. Я жестко трахаю ее некоторое время, прежде чем замедлиться, я использую свою руку, чтобы поиграть с ее киской, грубо дразня ее клитор и шлепая ее по киске. Пока я продолжаю трахать ее задницу и грубо играть с ее киской, я чувствую, как ее тело начинает дрожать, и жидкость покрывает мою руку, когда она испытывает свой третий и самый экстремальный оргазм на данный момент.

Ее задница напряглась, когда она испытала свой экстремальный оргазм, но, когда оргазм утих через минуту, она частично падает, удерживаемая только моей рукой, которая намотала ее волосы, и ее задница расслабляется, поэтому я начинаю трахать ее снова, сильнее, чем раньше. Я убираю руку с ее киски и, чувствуя, что она покрыта ее выделениями, тяну ее за волосы, заставляя ее откинуть голову назад, затем подношу руку к ее рту.

— Слижи свои соки с моей руки. — приказываю я и после секундного колебания, чувствую, как ее язык соприкасается с моей рукой. Сначала она лижет медленно, но быстро начинает лизать мою руку с чем-то вроде возбуждения. Она заканчивает слизывать свои соки с моей руки, и я быстро шлепаю ее по лицу.

— Хорошая маленькая шлюха. — рычу я, сильнее дергая ее за волосы, заставляя ее голову откинуться еще дальше назад, затем я использую руку, с которой она только что слизала свои соки, чтобы начать душить ее. Я продолжаю жестоко трахать ее, одновременно откидывая ее голову назад за волосы и душа ее.

Я чувствую, как она начинает паниковать, когда я продолжаю душить ее, у нее, должно быть, заканчивается кислород, она пытается наброситься на меня, чтобы отбиться от меня, но я сильнее ее. Я на мгновение ослабляю хватку на ее горле и позволяю ей сделать глубокий вдох, прежде чем снова сжать ее горло.

Я погружаюсь в нее на всю длину, когда испытываю оргазм, и извергаю огромную порцию спермы глубоко в ее кишечник. Я вытаскиваю свой размягчающийся член из ее задницы и позволяю ей рухнуть на пол измученной и сломленной.

Я хватаю ее за лодыжки и тащу к матрасу на полу, прежде чем дотянуться до цепи и потянуть их вниз, чтобы я мог использовать кандалы, чтобы удержать ее здесь, на матрасе.

— Ты должна привыкнуть к этому, отныне это будет твоей жизнью, трахаться всякий раз, когда я захочу тебя. — говорю я, прежде чем повернуться и выйти из подвала, не потрудившись запереть за собой дверь, зная, что она никуда не денется.

Я наливаю себе стакан воды и быстро выпиваю его залпом, прежде чем налить второй стакан и бросить в него пару кубиков льда, беру пару обезболивающих и спускаюсь обратно в подвал. Я подхожу к матрасу и ставлю стакан с водой и обезболивающими на пол, прежде чем расстегнуть наручники.

— Так это было все, чего ты хотела? — спрашиваю я, садясь на матрас рядом с 20-летней Хизер, девушкой, с которой я встречался почти год.

— И многое другое. — мечтательно улыбается она мне, — Ты действительно напугал меня пару раз. — тихо смеется она.

— Это было весело. — говорю я, быстро целуя ее в щеку, она поворачивается ко мне и крепко целует меня.

— Я хочу сделать это снова как-нибудь. — мечтательно шепчет она с широкой улыбкой на лице, прежде чем положить голову мне на колени и мгновенно заснуть.

— Все, что угодно для тебя, — шепчу я и нежно целую ее в щеку.

Я беру ее на руки и отношу в нашу спальню, кладу ее на кровать, после, чего мы засыпаем, уставшие, но довольные.