Наши отношения с Иркой остались на прежнем уровне. Мы по-прежнему были лучшими друзьями, созванивались и переписывались, дружески обнимались при встрече, и никакого больше намека на секс. Все, как и раньше.

Но вот отношение Алины ко мне начало резко меняться.

Если до этого за весь день мы с ней могли не обмолвиться ни одним словом и ни разу не встретиться взглядом (хотя работали весь день друг у друга на виду), то теперь она непременно улыбалась при встрече, интересовалась моими делами, или жаловалось на своего непутевого Женю, каким он оказался плохим мужем. Перед Новым Годом они оба влетели в неприятную историю – сильно задолжали за квартиру, и хозяйка уже собиралась их выставить, но тут я (услышав краем уха, как они ругаются), вмешался, занял нужную сумму, и даже купил Алине шоколадку, чтобы она больше из-за этого не нервничала. Когда я принес ей угощение, она удивленно посмотрела на меня, и негромко сказала:

— Говорили же мне год назад к тебе присмотреться.... Это ж надо было так лажануться!

Чуть позже, когда мы с Иркой в очередной раз болтали ночью по телефону, и я поделился с ней этими словами, она ошеломила меня:

— Я тебе больше скажу, она тебя ко мне чуть ли не ревнует уже!

— Почему это? – не понял я.

— Ну, помнишь, мы с тобой вчера стояли на улице, шутили, смеялись, обнимались.... А потом я иду, а мне навстречу – Алина, так она на меня так посмотрела... таким взглядом недобрым. Как на соперницу.

— Да ладно... Может, ты ее Жене что-то не то сказала, или улыбнулась, и она его приревновала?

— Не-не, я по-женски чувствую, что тебя. Похоже, девочке так не повезло с мужем, что она готова на любовную интрижку на стороне.

— Да? – это заставило меня всерьез задуматься. – В принципе, если она предложит...

— Саша! – тон голоса Ирки мгновенно изменился, став жестким. – Ты серьезно?

— А что? Надо же ей глаза открыть, что мужики не все такие, как ее Женя.

— Саша! Даже не вздумай, понял? Ты не имеешь права разрушать чужую семью.

— А с тобой как было?

— Я официально разведена, и мы просто по-дружески трахнулись, то другое. Вот и Алина пусть сначала в своих отношениях разберется.

— Да ладно, ладно, чего завелась то сразу? – попытался я ее успокоить. – Я просто сказал, что в принципе....

— А я сказала, что если ты с ней свяжешься, я с тобой дружить перестану! Это не та девочка, которая тебе нужна. Она бросит мужа, а потом и тебя также, второй раз ей это сделать будет легче, чем в первый.

С того момента я решил больше не думать про Алину, и вообще, больше ей не помогать – действительно, чего я лезу в чужие отношения. А вдруг, у них просто временные трудности, и счастье наступит очень скоро?

Однако случилось все наоборот, и у этой парочки дела шли все хуже и хуже. Особенно это почувствовалось, когда Алину повысили в должности, и она стала приходить на работу очень рано, а уходить очень поздно. В то же самое время Женя начал приходить на работу настолько голодным, что первые полчаса рабочего времени сначала что-нибудь ел, а уже потом шел работать. Мнение магазина, наблюдающего за «влюбленными», разделилось – одни считали, что «эта сучка нарочно его не кормит, решила таким образом от себя прогнать»; другие (в том числе и я) понимали, что если жена уходит на работу в шесть утра, а приходит в одиннадцать вечера, то у нее явно нет ни сил, ни желания что-нибудь готовить мужу, который, как дурак, сидит дома голодный, и ждет ее. Руки-ноги есть, голова есть, так в чем проблема? Особенно это было непонятно для меня, мужика, который вот уже полгода находился на самообеспечении, сам себе покупал, готовил и ел, и ни от кого не зависел.

Однако, как ни странно, перевес мнений был все же в сторону Жени. Он умудрялся сохранять веселый и беззаботный вид, словно у него все было хорошо, зато Алина все чаще и чаще являлась на работу мрачнее тучи. Теперь в разговорах со мной она даже по имени его никогда не называла, а только по фамилии, словно подчеркивая, что он ей чужой человек. Несколько раз я краем уха слышал, что она все-таки всерьез решила с ним развестись... но, проходило время, а их неустойчивый брачный союз продолжал существовать, надеясь непонятно на что. Магазинные сплетни вокруг них не утихали, и при любом раскладе все равно оставались два-три человека, которые были твердо уверены, что их разбег – дело уже решенное, только сильно затянувшееся.

Хотя я и обещал самому себе больше не вмешиваться, но перестать чисто по-человечески жалеть Алину у меня не получилось. Да, поторопилась выскочить замуж, да, сама виновата, да, не подумала – и что с того? Все мы делаем ошибки, вон даже Ирка, которая двадцать лет прожила с человеком, которого потом от всей души возненавидела. Любовь – зла, полюбишь и оленя. Проиграв внутреннюю борьбу с самим собой, я снова начал оказывать Алине знаки заботы – то денег подкину, то опять какой-нибудь консервации, то что-нибудь сладкое ей на обед куплю. Мне просто хотелось, чтобы она улыбалась, а не сидела мрачнее тучи, переживая из-за своего разваливающегося на глазах брака.

— Саш, но я же замужем... - попыталась отказаться Алина, когда я в очередной раз сделал ей знак внимания.

— И что? – пожал я плечами. – Я же не собираюсь тебя отбивать.

— А мог бы...

— Да, но я же честный. И потом, на чужом несчастье счастья не построишь.

Этот короткий разговор оставил в моей душе непонятное чувство. Что значило «мог бы»? Неужели она сидит, и ждет, когда я перейду к более решительным действиям? Но больше она такого не говорила, хотя знаки внимания принимала – тем более что муж ее этим не особо баловал.

А потом.... Не знаю, в какой момент это произошло, и почему. Может, сказался голод по женскому теплу (после Ирки я так себе любовницу и не нашел), а может, повлияло ее поздравление на Новый Год – Алина пожелала мне наконец-то найти себе пару, любовь всей своей жизни – не знаю. Но внезапно я осознал, что не могу пройти мимо Алины, не посмотрев на нее. Не могу перестать думать про нее. Не могу не наблюдать, как она улыбается, смеется, даже просто откидывает назад волосы, и как это невероятно красиво у нее получается...

Спустя неделю наблюдения за ней, я понял, что влип. Влюбился, как мальчишка. В девушку, которую знаю и с которой дружу вот уже два года, с которой вместе работаю, и которую весь магазин искренне ненавидит за то, что она «такая карьерная сучка». В девушку, плоскую, как доска, и тощую, как селедка – по оценке других, работающих со мною мужиков. В девушку, которая полностью зациклена на работе. В девушку, которая по глупости вышла замуж, а теперь жалеет об этом. В девушку, в которой нет ничего особенного.

В замужнюю девушку, которая улыбается мне при встрече, интересуется, как мои дела, и единственная, кто спросила о моем самочувствии, когда я был на больничном.

Пока я терзался, пытаясь прогнать Алину из своей головы – подумаешь, легкая влюбленность, скоро все пройдет – незаметно подкрался плановый отпуск. Я говорю незаметно, потому что когда ты погружаешься в работу, ты забываешь об отдыхе, и вскоре тебе начинает казаться, что ты так и будешь пахать без перекуров, пока не сдохнешь. Отпуск давался на десять дней, и все эти десять дней я твердо решил не появляться на работе, даже, как покупатель. Пусть скучают.

И появился уже на первый день, а увидев Алину, не смог уйти. Когда работаешь, как-то легче не думать про нее, а вот когда просто слоняешься без дела.... Вот и я слонялся по магазину битый час, как покупатель, любуясь ею с расстояния. Ничего особенного в ней нет, это правда. Но почему же сердце замирает, когда ты ее видишь?

Дальше стало хуже. Я не мог заставить себя перестать думать про нее. Она начала мне сниться. Один раз приснилась вместе со своим Женей – она прямо заявила ему, что уходит ко мне, а он плакал, как ребенок. Я начал просматривать ее фотографии в социальных сетях, и меня буквально корежило, когда я видел ее улыбающуюся рядом с мужем. Я ругал себя последними словами, обзывал влюбленным дураком, призывал голос разума, который все эти годы оберегал меня от ошибок, совершенных другими людьми – ошибки заводить отношения, будучи к ним не готовыми – но не помогало.

Я подталкивал себя сделать шаг... и не мог его сделать. Меня постоянно мучила мысль – а что, если Алине со мной будет хуже, чем с мужем? Чем я лучше него? Такое же нищенское существование, жизнь от получки до получки, жилье не свое, а родителей, никаких особых достижений в жизни (а у Жени, между прочим, даже машина своя была - правда, порядком раздолбанная и не на ходу, но зато у меня даже водительских прав не было). И да, я не писаный красавец. И характер у меня – тот еще. Это на работе я весь такой веселый, жизнерадостный, а когда один, то могу и в депрессию окунуться, нефиг делать. Постоянно на каких-то своих загонах, ворчливый и раздражительный. С другой стороны – я ведь почему такой, потому что у меня велосипеда нет.... А вдруг, с появлением любимого человека рядом все изменится? Честно говоря, одиночество иной раз начинало нехило так доставать.

Вернувшись из отпуска, я приготовился к новой борьбе. И она не заставила меня ждать. В тот день Жени на работе не было, зато Алина целый день порхала вокруг меня, открыто демонстрируя, как соскучилась за неделю, пока мы не виделись. Даже назвала меня «зайчиком» - первый раз за два года нашего с ней знакомства. От этого мне стало не по себе. Выходит, за время отпуска ничего не поменялось.

В конце концов, в моей голове созрел план, как окончательно все проверить. Для этого я обратился за помощью к своей младшей, девятнадцатилетней сестре, про которую в магазине никто не знал. Встретившись с ней на выходных, мы зашли в магазин, и нарочно прошлись, изображая из себя парочку, весело смеясь и разговаривая. Алина ни взглядом, ни словом не выдала, что ее это как-то задело... однако, когда уже чуть позже, я вернулся туда один, сразу последовал вопрос:

— Саша, а эта девушка, что с тобой была, это кто?

Я честно ответил. Она обрадовалась. Вторая проверка состоялась неделей позже. В тот день я задержался на работе непривычно допоздна – ждали из области высшее начальство, и надо было навести порядки. Весь вечер Алина бросала на меня удивленные взгляды, а потом подошла, и прямо спросила:

— Саш, а ты чего домой не уходишь? Поздно уже, сейчас транспорт перестанет ходить.

— А я не домой еду, - ответил я (я действительно собирался в гости на семейный праздник с ночевкой). – Я сегодня в другом месте ночую.

— Где? – изумилась Алина.

— Слушай, ну ты же взрослая девочка, ты должна понимать, где может ночевать свободный, взрослый мужик.

Казалось, этим все сказано, но Алина не успокоилась. Не прошло и часа, как она снова прицепилась ко мне:

— Саш, ну скажи, куда ты сегодня едешь? Мне же интересно!

— Это личная жизнь, она под секретом, - ответил я. – Не могу сказать.

Ее улыбка погасла, глаза погрустнели. Она отошла, едва сдерживая эмоции. В тот момент мне в голову пришла еще одна внезапная идея. Закончив работу, и переодевшись, я прошелся по магазину, уже как покупатель. Взял бутылку шампанского и коробку конфет. Некоторое время стоял перед витриной, где лежали презервативы, и Алина, как по волшебству, тут же появилась рядом.

— Зачем берешь? – спросила она, вроде бы равнодушно, но с отчетливой тревогой в голосе. И сразу зацепила взглядом остальные мои покупки.

— Там, где я еду, без этого никак, - ответил я.

Она кивнула, и отошла. И не просто отошла, а буквально скрылась из глаз в подсобных помещениях магазина. Наверное, чтобы никто не видел ее лицо в этот момент.

Мне все стало ясно. Она не просто ревнует – а дико ревнует. Наверное, это и был сигнал о том, что пора делать шаг вперед.

И я его сделал.

******************

Конец января ознаменовался новым событием – я поругался с Иркой. Повод, в общем-то, пустяковый, но я сильно на нее обиделся, и начал игнорировать ее звонки. Тогда она исчезла с работы, а вскоре замещающий ее коллега сказал, что Ирка слегла в больницу с воспалением легких. Когда я же я попытался до нее дозвониться, чтобы все выяснить и помириться, она не взяла трубку даже после пятого звонка.

Для меня это было ударом – чуть ли не единственный друг, и так его потерять! Обидно, слов нет. Теперь даже посоветоваться о том, что делать со своими чувствами, не с кем. Наш субботний разговор закончился тем, что Ирка прямо мне сказала – не лезь, и отказалась больше обсуждать эту тему. Наверное, от злости на самого себя я сделал как раз наоборот.

Теперь уже Алина отправилась в отпуск, и первые два дня я по-прежнему старался про нее не думать, хотя ее Женя продолжал мелькать перед глазами на работе целый день. На третий день у нашего приемщика Димы наступил день рождения, и, так как было воскресенье, и все «шабашили» в магазине раньше, он позвал парней со склада выпить пива, так сказать, отметить свой праздник в кругу коллектива. Позвал и меня, но я отказался – были свои планы на вечер. И вот, хожу я по магазину сантехники, выбираю кран на кухню, как вдруг звонит мне Алина, вся в слезах и истерике.

— Саш, ты занят? Не отвлекаю?

— Нет, не отвлекаешь, - ответил я. – Что случилось?

— Да тут Женя... Приперся домой пьяным, уснул на скамейке, а на улице холодина.... Пытаюсь его дотащить сама – не получается, и из соседей то трубку никто не берет, то никого дома нет...

— Понял, сейчас приеду, - сказал я без всяких колебаний. Честное слово, в тот момент у меня в мыслях ничего не было, я просто сорвался, как дурак, по первому зову попавшей в беду женщины, и только чуть позже до меня дошло, почему Алина позвонила именно мне....

К счастью, от магазина сантехники, где я находился, до района, где Алина и Женя снимали квартиру, было десять минут езды (городок у нас маленький, провинциальный). Нужный двор я нашел без труда – хвала навигатору в смартфоне. Я буквально летел, словно на крыльях, а когда «влетел» во двор, то увидел следующую картину – Алина, в красной шубке и серой шапке, сидит на скамейке, и прижимает к себе абсолютно невменяемого, в хламину нажравжегося, мужа. Очевидно, так она его согревала, чтобы не замерз, а, увидев меня, тут же вскочила на ноги.

— Саш, спасибо, что приехал. Поможешь?

— Без проблем, - ответил я, и, переведя дыхание, взялся за дело. Таскать тяжести мне не в первой, в детстве меня часто отправляли летом в деревню, где я под надзором сурового дядьки проходил «трудовое воспитание», а Женя был худосочным дрищом, и весил примерно столько же, сколько тачка, наполненная кирпичами. Алина попыталась мне помочь, но я молодецки взвалил ее мужа на спину, и потащил к подъезду, буркнув что-то вроде «дверь открой». Хорошо еще, что квартира у них была на первом этаже, а не на пятом – чувствую, больничный по причине сорванной спины был бы мне обеспечен.

Короче говоря, я дотащил Женю прямо в супружескую спальню, сгрузил на кровать, и ушел на кухню, где минут пять сидел, восстанавливая дыхание и вытирая пот со лба. Алина стащила с Жени верхнюю одежду, переоделась сама, и присоединилась ко мне, вся смущенная и красная от стыда.

— Извини, пожалуйста, я сама не знаю, чего это он. Обычно он у меня не пьет, а сегодня, видать, хорошая компания была. Слава Богу, что до дома дошел, не замерз по дороге где-нибудь под забором. Ты как, в порядке?

— Нормально. Воды можно?

— Ой, а ужинать будешь? – засуетилась Алина. – Я как раз мужу приготовила... но он не заслужил! Голубцы есть, картошка, будешь?

— Да я как бы... - признаться, что я сегодня целый день на работе практически ничего не ел, мне мужская гордость не позволяла. Однако при упоминании о голубцах желудок предательски заурчал, выдавая меня с потрохами. - Чаю, разве что, попить.

— Так, все, будешь ужинать, и без разговоров! – мигом раскусила меня Алина. – И чай тоже будет.

Пока я мыл руки, она быстро накрыла на стол, и, пока я ел, сидела рядом, подперев ладонью щеку, и смотрела в телефон. А я, медленно жуя, чтобы растянуть удовольствие, украдкой любовался ею. Какая же она красивая! А эти серо-голубые глаза – утонуть в них можно. И пальцы длинные, красивые, как у пианистки, и волосы, словно огненное пламя, в котором так хочется согреться холодной зимой, и нежное, чувственное лицо. Высокого роста, но совершенно не ссутулится, как я, например – осанка, как у тех леди из высшего общества, которых заставляют с книгой на голове ходить. Невольно я прекратил жевать, и Алина, почувствовав на себе мой пристальный взгляд, оторвалась от телефона.

— Что?

— Да так, - я вернулся к еде. Все было также как с Иркой – мне до жути, просто невыносимо хотелось поцеловать Алину. – Ты красивая.

— Ой, да ладно тебе.

— Да, красивая. Наверное, муж тебе это каждый день говорит.

— Хотелось бы, - грустно вздохнула она.

— Что, даже комплименты не делает? – удивился я.

— А я от него и не жду. Давно уже не жду. Наелся? Может, добавки?

— Спасибо, мне хватит.

Алина забрала у меня тарелку, и отошла, чтобы поставить ее в мойку. Я бесшумно поднялся со своего места. В тот момент, когда она повернулась обратно к столу, я сделал шаг вперед, обхватил руками ее лицо, и прижался к ее губам. Никогда не забуду этот момент, когда ее изумленно распахнувшиеся серо-голубые глаза оказались в непосредственной близости от моих, и как ее губы невольно распахнулись, пропуская мой язык. Она подняла руки... и обхватила ими мою шею, а я целовал ее, исступленно, страстно, как только мужчина может целовать женщину, которую хочет очень давно и очень сильно. И чуть не задохнулся от восторга, когда ее язычок скользнул мне навстречу, а ее губы задвигались, отвечая на поцелуй. Внизу кольнула ощутимая боль – стояк натянул штаны, ткань трусов грубо царапала кожу.

Когда воздух в легких кончился, нам пришлось разорвать поцелуй, но мы не спешили отодвигаться друг от друга. Я скользил пальцами в ее волосах, целовал щеки, нос, шею, поглаживал спину, а Алина млела в моих объятиях. Она не могла не почувствовать, как моя возбужденная плоть упирается ей в бедро, но ничего не говорила, ни произносила ни слова, только тяжело дышала, вцепившись руками в мои плечи. В тот момент мне было плевать на Женю, который храпел в супружеской спальне – я хотел эту женщину, даже сильнее, чем Ирку.

— Я тебя люблю, - прошептал ей на ухо.

— Я знаю, - прозвучал тихий шепот в ответ. – Но я замужем.

— А так он делает? – моя ладонь пошла по ее спине вниз, опустилась на ее попку, и слегка сжала. Алина охнула, а я второй рукой расстегнул ворот ее домашнего свитера, и впился губами в аккуратную ложбинку между маленькими, но соблазнительными грудками.

— Сашка... - ее рука взъерошила мои волосы, и она слегка изогнулась, чтобы найти низом живота что-то невероятно твердое, распирающее мои штаны. – Я не могу... не могу так.... Пожалуйста, не надо... я же не выдержу...

Но я уже был намерен довести дело до конца, меня вел природный инстинкт первобытного самца. К тому же, у меня был заготовлен козырь в рукаве. Из проверенных источников магазина, обсуждающих личную жизнь молодоженов, я знал, что Женя Алину орально не удовлетворяет – считает это позорным для мужика. У меня был шанс показать ей, что секс с мужчиной может быть намного приятнее, чем привычней супружеский долг.

Именно поэтому я начал слегка подталкивать Алину к обеденному столу, не переставая гладить и целовать ее везде, куда мог дотянуться. Она уже не сопротивлялась, даже начала едва слышно постанывать, предвкушая то, что будет дальше. И когда я слегка потянул свитер вверх, предлагая снять его, она послушно подняла руки вверх...

*****************

Ее груди были маленькие и круглые, как персики, но соски такие острые, что ими можно было резать бумагу. С непередаваемым наслаждением я целовал, сосал и лизал их, пока мои пальцы поглаживали ее гладкую, истекающую соками щелочку. По молчаливому согласию мы расположились на диване в гостиной (Алина прервалась лишь на минуту, чтобы закинуть туда подушку и одеяло), и я ласкал ее долгожданное, обнаженное тело. Спешить некуда – пьяный Женя будет храпеть до утра, а его жена, она же моя любимая женщина, наконец, в полной моей власти.

Меня даже не волновало, что Алина во всем этом принимала пока лишь пассивное участие – позволяла себя ласкать и целовать, но ничего не делала в ответ. Да, ее пальцы сжимали край одеяла, да, ее тихие стоны разносились по комнате, да, ее бедра были широко разведены, и да, ей нравилось то, что происходит – но никакой ответной инициативы я так и не дождался. Даже когда я начал сам раздеваться, она ни разу не посмотрела на меня – лежала, уставившись в потолок, тяжело дыша от возбуждения. Мой член был тверд, как скала, и невероятно горяч, казалось – тронь его, и обожжешься, как кипятком. Отбросив ненужную одежду на пол, я снова лег на нее сверху, накрыв нас обоим одеялом (напоминаю, что дело происходит зимним вечером, и, несмотря на включенное отопление, в комнате довольно зябко, когда ты без одежды). Но когда моя твердая и горячая плоть прижалась к ее обнаженному, гладкому бедру, Алина словно опомнилась, и свела ноги вместе.

— Нет...

— Милая, не мучай меня, - я целовал ее губы, и одновременно пытался ладонью развести ее ноги, однако они сжались крепко, как тиски. – Я не сделаю тебе больно, обещаю.

Мне показалось, что ее испугал размер (может быть, разница по сравнению с Женей была значительной), но дело оказалось совсем в другом.

— Я не могу так, - всхлипнула Алина. – Не могу!

Ее тело трепетало от возбуждения, грудь просила ласки, между ног полыхало, и было влажно, но какой-то невидимый барьер в голове не давал ей переступить грань, и окончательно изменить мужу, каким бы плохим любовником он не был. Я понял это без слов, а потому сменил тактику, и опустился вниз, откидывая одеяло.

— Что ты де... А-а-а-а! – Алина вскрикнула, и дернулась, ее спина выгнулась, а бедра сами подались навстречу моему языку. Впившись ртом в ее киску, я смаковал ее, буквально «ел», работал языком, проводя им по набухшим половым губкам, обводил крошечную «пуговку» клитора, погружался внутрь, насколько это было возможно. Ее стоны превратились в оглушающие крики, пальцы вцепились в мои волосы, тело металось по дивану.

— А-а-а-а... А-а-а-а-а...- мой козырь в рукаве сделал свое дело, Алина больше не могла себя контролировать, она была на пути к оргазму, и ей хотелось получить его любым способом. – Еще чуть-чуть! Да! Еще чуть-чуть... (и уже тише, буквально молящим тоном) Еще, еще, не останавливайся, еще....

И я не останавливался, лизал ее, ласкал, пока все ее тело не сотрясло в оргазме, а бедра не стиснулись, чуть не расплющив мою голову. Мой член разрывало от напряжения, я обхватил его пальцами, и сделал несколько движений вдоль ствола. В следующий миг и меня скрутило, залп спермы улетал на одеяло, и я, выдыхая сквозь сжатые зубы, упал на Алину, которая обхватила меня руками, прижимая к себе...

Около минуты мы лежали молча, думая каждый о своем, потом она зашевелилась, и буквально столкнула меня с себя, а заодно и с дивана. Приземлившись голой задницей на холодный пол, я зашипел, и поднялся.

— Ты чего?

— Уходи! – Алина посмотрела на запачканное одело, отшвырнула его, и принялась торопливо одеваться. - Саша, уходи!

— Подожди, - я схватил ее за руку. – Я тебя люблю, бросай своего никчемного мужа, будь со мной...

— Уйди, я сказала! – она кинула в меня мои же трусы, и толкнула в спину в сторону двери. – Потом поговорим! Женя может вот-вот проснуться, если он увидит...

— Да не проснется он, давай сейчас поговорим.

Но Алина была неумолима, и, как я не старался, через пять минут все равно оказался выставлен из квартиры, наполовину одетый, с курткой и шапкой в руках. Дверь захлопнулась, и наступила тишина.