Сместила временно повествование с парней на их матерей. Надеюсь, читателю придется по вкусу лесбо тематика.

Выход из сна у Татьяны был долгим и мутным. Кое-как разлепив глаза, в которых еще стояла мутная пелена дремоты, женщина, подслеповато щурясь, завертела головой, пытаясь понять, где это она оказалась. Свою спальню Женькина мать узнала бы в любом состоянии, так что теперь сразу определила, что она находилась явно не у себя дома.

Спустя несколько секунд вернулись последние воспоминания. Ах, да, она же с сыном пошла на день рождения его друга и, видимо, просто... перепила? Нет, вряд ли она могла позволить себе много выпить (Татьяна вообще практически не употребляла алкоголь), да еще и в гостях Женькиного товарища.

«Наверное, просто устала», - поспешно подумала женщина, отгоняя дурные мысли о том, что подобные симптомы могут быть следствием какой-нибудь страшной болезни. Что ж, по крайней мере, стало понятно, где она очутилась.

Татьяна попыталась протереть глаза, и тут выяснился неприятный факт – ее руки были привязаны по бокам к изголовью кровати. Достаточно крепко, чтобы женщина не могла вырваться, но при этом без анемии кистей, вызванной передавливанием кровотока.

Еще не понимая, что происходит, мать Жени испугалась и инстинктивно закричала. Но до ее собственных ушей донесся лишь слабый звук, похожий на сдавленное мычание – в зубах женщины был зажат круглый – похожий на клоунский поролоновый нос – шарик, ремешки от которого вели к затылку, где и были скреплены соединительным устройством.

— Ну, что, проснулась, дорогуша? – с легкой издевкой в голосе спросила Оксана, наблюдавшая за пробуждением пленницы сидя в мягком кресле.

От неожиданного звука чужого голоса Татьяна дернулась и повернула голову на звук. Зрение быстро приходило в порядок, и женщина с удивлением увидела невдалеке от себя мать Николая.

— Это что, какой-то дурацкий розыгрыш?! – хотела возмутиться Таня, но ничего, кроме невнятного мычания, не вырвалось из ее рта. Женщина попыталась взбрыкнуть ногами, но и они оказались привязанными, так что бедняжка оказалась зафиксированной в виде буквы «Х».

— Ты, наверное, удивлена, да? – с наигранным сочувствием сказала Оксана и поднялась. Хозяйка квартиры была одета в атласный розовый халат до пят, прихваченный на талии поясом.

Тут Татьяна сообразила, что к довершению всего безумия она была абсолютно голой! В комнате было тепло, поэтому она не чувствовала холода, но отсутствие одежды тут же заставило бедняжку попытаться съежиться. Обнаженной Таня чувствовала себя крайне уязвленной перед женщиной, неизвестно зачем связавшей ее.

И тут же пленница вспомнила про своего сына. Округлив глаза, Татьяна завертела головой по сторонам: она боялась увидеть, что ее сыночек Женечка где-то рядом лежит вот такой же связанный, но еще больший страх вызывало в ней то, что она могла его не увидеть. Это означало бы, что судьба сына ей не известна, а значит, могло произойти все, что угодно.

Жени в комнате не было, и это родило в душе несчастной матери беспокойство. Была вероятность, что ему удалось сбежать, но страх, что это не так, был гораздо сильнее.

— Э о ы!!! – замычала Татьяна, глядя Оксане в глаза. Где мой сын?!

Женщина в халате не разобрала в бессвязных звуках слов, но быстро догадалась, о чем хотела узнать ее пленница.

— За сына не беспокойся, с ним все хорошо, - Оксана повернула голову к висящим на стене часам – десять минут восьмого – и сказала, - Он, наверное, еще спит. Не думай плохого, ему не грозит ничего страшного.

Хозяйка квартиры не хотела долго ходить вокруг да около, а потому сразу перешла к сути вопроса. Она подошла к кровати и села на самый край возле бедра Татьяны. Затем женщина мягко положила теплую ладонь на живот пленницы и начала круговыми движениями нежно гладить его.

Татьяне были неприятны эти прикосновения, но она была неспособна хоть как помешать своей пленительнице.

— Я думаю, сейчас тебя мучает множество вопросов, - сказала Оксана, глядя в глаза жертве, - Поэтому я тебе сейчас все объясню. Если говорить коротко, то теперь ты – моя игрушка. Ты, скорее всего, еще сама об этом не знаешь, но ты полостью принадлежишь мне и только мне. С этого дня ты будешь неукоснительно делать то, что я скажу, не смотря на то, хочется тебе этого или нет.

« Да она же сумасшедшая!» - с ужасом подумала Татьяна. Рассчитывать на то, что она будет исполнять чьи-то указы помимо своей воли, могла только полностью безумная женщина.

— Полагаю, сейчас ты думаешь, что быть такого не может, но я тебя разочарую – все будет именно так, как я говорю. Сейчас я вытащу кляп у тебя изо рта, и ты поклянешься, что будешь мне хорошей, послушной игрушкой. Договорились.

Ничего подобного говорить у Татьяны и в мыслях не было, но Оксана, не дожидаясь какого-либо сигнала, вынула шарик, заглушавший голос пленницы.

— Сумасшедшая! – тут же закричала привязанная женщина, - Немедленно развяжи меня!

Вместо того, чтобы отпустить Татьяну, Оксана тут же вернула кляп на место, и гневные крики матери Жени превратились в сдавленный шум. Печально вздохнув, женщина в халате поднялась с кровати.

— Что ж, ни на что другое я и не надеялась, - сказала Оксана. – Но попытаться стоило.

Под взором яростно пылавших глаз Татьяны, хозяйка квартиры потянула концы пояса, а затем движением плеч скинула халат на пол. Под ним Оксана оказалась обнаженной, как и ее пленница.

« Что она задумала?» - с беспокойством подумала Татьяна, гладя, как женщина, покачивая бедрами, отправилась к комоду, что стоял у противоположной стены. Чуть наклонившись (Таня невольно посмотрела на показавшиеся половые губы хозяйки квартиры), Оксана выдвинула один из ящиков и что-то достала.

Обернувшись к пленнице, женщина с широкой улыбкой подняла правую руку над головой и продемонстрировала Татьяне небольшую плетку с кожаными ремешками, свисавшими бахромой. Поигрывая бровями, Оксана легонько потрясла рукой, отчего ремешки, извиваясь, задрожали.

— Ты не думай, я на тебя не злюсь. Ты ведь всего лишь неразумная псина. Но я знаю, как тебя воспитать. Знаю, как сделать из тебя послушную собачку, - сказала хозяйка квартиры, медленно подходя к кровати.

Когда Оксана подошла, Татьяна уже стала догадываться, что последует дальше, но все же надеялась, что ее опасения напрасны.

Рука мучительницы потянулась к промежности связанной женщины, и бедняжка попыталась сжать бедра, но из этого ничего не получилось – волосатый лобок был в свободном доступе. Оксана запустила пальцы в курчавые волоски и немного поиграла ими.

— Знаешь, а я ведь уже лизала твою пиздень, - призналась женщина, не отрывая взгляда от заросших половых губ. Ее пальцы нежно гладили по бокам, а затем указательный лег в узкую розовую ложбинку. – Сначала я смочила твою письку, а потом вымыла ее после мальчиков.

«Что за бред она несет?» - подумала Татьяна, пытаясь переключиться от тех ощущений, которые вызывала рука пленительницы между ее ног. Не смотря на всю дикость происходящего, прикосновения нежных пальцев вызывали у Тани возбуждение, которое с каждой секундой становилось все сильнее.

— Да, ты не ослышалась, - продолжала Оксана, - Мой Коленька вчера трахнул тебя. Кстати, после него тебя трахнул Женечка. Да-да, твой любимый сыночек вчера засунул свой хуй в твою пизденку.

На этих словах палец Оксаны скользнул вниз и вглубь, нагло ворвавшись в дырочку, успевшую немного намокнуть. « Она бредит!» - успела подумать Татьяна перед тем, как невольно дернуться и сдавленно охнуть.

Она ощущала палец внутри себя, и та часть Тани, которая была взрослой, замужней женщиной и матерью, испытала брезгливость и желание, чтобы он поскорее покинул ее лоно. Но другая ее часть – та, которая руководствовалась не разумом, а рефлексами и желаниями – получала удовольствие от неожиданного гостя во влагалище и выпустила ему на встречу щедрую порцию смазки. Выделения проступили между половых губ и тонкой струйкой потекли вниз, между ягодиц.

— Я слизывала сперму мальчиков из твоей дырки, и мне это чертовски нравилось. Я думаю, тебе тоже понравится пить кончу наших сыновей из моей пизды, - сказала Оксана, взглянув в глаза своей жертве. – О, дорогуша, твой язычок побывает в таких местах, о которых ты вряд ли задумывалась.

Удостоверившись, что Татьяна достаточно возбудилась – сосочки затвердели и стояли колом, а лицо женщины густо покраснело (о том потопе, что был у нее между ног, говорить и вовсе излишне) – Оксана вынула палец из ее влагалища и тут же отправила себе в рот.

Лицо Тани от вида этого исказилось в брезгливой гримасе, а вот ее хозяйка прикрыла глаза от удовольствия. Проглотив соки соей пленницы, Оксана взялась за рукоятку плетки.

— Думаю, для начала пяти раз будет в самый раз, - сказала женщина и замахнулась.

Поняв, что безумная тетка не шутит, Татьяна замотала головой и протестующе замычала в кляп, но удара это, естественно, не остановило. Оксана резко опустила руку, и кожаные ремешки, со звуком рассекая воздух, хлестко ударили по возбужденной вульве.

Выпучив глаза, Таня что есть мочи заорала и выгнулась мостиком. Удар по чувствительной от возбуждения плоти был чудовищно болезненным, так что бедняга затряслась от мелкой дрожи всем телом, а из глаз брызнули слезы.

— Раз, - сухим, будничным тоном, произнесла Оксана, будто бы не произошло ничего из ряд вон выходящего, и ее рука повторно поднялась над головой.

Татьяна не успела прийти в себя от первого удара, как на ее влагалище тут же обрушился второй. Если бы не шарик, стиснутый зубами, женщина могла бы разбудить своим истошным криком не то, чтобы весь дом – весь квартал.

— Два, - безэмоциональным голосом прокомментировала Оксана и нанесла третий удар.

Каждый раз, когда кожаные ремешки – такие легкие и безопасные на первый взгляд – соприкасались с нежной плотью Татьяниной промежности, мать Жени чувствовала, что ниже живота у нее будто разрывается ядерная бомба. Боль была такой сильной, что руки и ноги несчастной жертвы напрягались, пытаясь вырваться из плена, сами по себе, ведомые лишь одним инстинктом – убраться как можно подальше от этого жуткого места.

Но узлы были достаточно прочными, чтобы выдержать метания бедняжки, так что Танечке пришлось выдержать все пять ударов, о которых ее предупреждала Оксана.

— Пять, - объявила хозяйка квартиры и положила плеть на трясущийся от спазмов живот Тани. Бедная женщина рыдала, не скупясь на крупные слезы, и все еще сжимала кулаки, ожидая очередного болезненного удара по вульве.

Оксана наклонилась над выставленной напоказ промежностью и осмотрела результат своих трудов. Даже не смотря на то, что пизда у Татьяны была зарослей, было хорошо видно, как покраснела кожа в тех местах, где ее касались хвостики плетки.

— У-уу!.. – вопила Таня, глядя в потолок. Тушь от слез потекла уродливыми темными полосами по щекам и вискам. Сочные, полные губы мелко дрожали.

Оксана подождала пару минут, пока Таня немного не успокоилась, а после чего спросила:

— Ну, что, шлюшка, готова присягнуть мне на верность?

Таня, в чьей голове едва-едва утихла болезненная агония, энергично закивала головой. В тот момент она не особо хорошо понимала, что от нее хотела сумасшедшая тетка, но отчетливо осознавала, что лучше согласиться на любые условия, лишь бы избежать повторной порки. Черт, да она была готова даже взять на себя преступление, если это гарантировало бы ей немедленное освобождение.

— Вот и отлично, - коротко улыбнулась Оксана. В душе она даже удивилась, что Татьяна так быстро согласилась. «Не думала, что пяти ударов хватит», - подумала женщина пока тянулась ко рту жертвы, чтобы вытащить кляп, - «Надо было сначала по сиськам лупить. Ну, ничего, я еще выпорю эту сучку».

Как только рот Татьяны вновь обрел способность выдавать членораздельные звуки, заплаканная женщина тут же скороговоркой запричитала:

— Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста...

Она хотела разом попросить больше не бить ее и отпустить; хотела сказать, что никому ничего не расскажет – но мысли от душевных переживаний путались, а потому бедняжка не могла выговорить ничего, кроме «пожалуйста».

— Заканчивай ныть, - немного раздраженно сказала Оксана, - Если не хочешь еще получить, клянись, что будешь мне верной сучкой, будешь моей послушной псиной.

При упоминании о том, что ее бедная писечка может снова быть подвергнута порке, Татьяна крепко зажмурила глаза и зарыдала с новой силой.

— Ну, все, блядь, ты мне надоела со своим нытьем. Пожалуй, еще пять ударов тебе не повредит, - сказала Оксана и потянула руки, чтобы вставить кляп на место.

Татьяна тут же бешено замотала головой и завизжала:

— Нет-нет-нет! Я клянусь! Я клянусь!

Хозяйка квартиры замерла с вытянутыми руками – ее ладони были всего в десятке сантиметров от мечущейся головы.

— Я буду твоей! Буду! Буду твоей сучкой! Буду кем угодно, только не бей меня больше! – после этих слов Татьяна опустила голову, прижав подбородок к груди и захныкала, совсем, как маленькая девочка.

Оксана положила ладони на мокрые от слез щеки и подняла лицо Танечки так, чтобы несчастная женщина смотрела ей в глаза.

— Хорошо, я тебе верю. Но ты должна будешь: во-первых, доказать мне свою преданность, а во-вторых, показать, на что ты способна. Поняла? – строго сказала мать Кольки, и почувствовала, как голова в ее руках попыталась кивать.

— Вот и отлично, - заключила Оксана, отпустив голову Татьяны. – Ты когда-нибудь трахалась с женщиной.

— Н...н...нет, - всхлипывая призналась Таня.

— Ну а пизду хотя бы лизала?

— Нет.

— Плохо, - Оксана поджала губы. – Ну что ж, тогда будем надеяться, что ты быстро всему научишься.

Она забралась на кровать и оседлала Татьяну, мягко присев на живот своей пленницы.

— Сейчас я дам тебе вылизать мою пизду, а ты постараешься быть хорошей девочкой и доставить мне максимум удовольствия. А чтобы ты не вздумала хитрить, мы поступим так: я дам тебе, скажем... две минуты – да, две минуты будет в самый раз – и если я не кончу за две минуты – ты получишь пять ударов по своей волосатой дырке. Это понятно?

Татьяна с ужасом взглянула в глаза Оксане, пытаясь понять, не ослышалась ли она сейчас? Неужели эта сумасшедшая садистка хочет, чтобы Таня удовлетворила ее орально? Женщина невольно опустила взгляд вниз и увидела бесстыдно выставленную вульву Оксаны над своим животом.

От увиденного беднягу передернуло. Татьяна, можно сказать, впервые в жизни видела влагалище другой женщины, и перспектива прикоснуться к нему языком рождала только рвотные позывы.

Судя по тому, как блестели большие половые губы, не смотря на внешнюю невозмутимость, Оксана весьма возбудилась, доминируя над беззащитной жертвой. Между ног у нее стало мокро, и теперь Татьяне было уготовано попробовать соки другой женщины.

— У тебя две минуты, дорогуша, - сказала хозяйка, подаваясь вперед. Она говорила таким тоном, будто не ожидала отказа со стороны пленницы.

И бедная Танюшка действительно не отказала. Как бы ей не было противно прикасаться к чужой пизде, вновь получить плетью по своей писечке ей хотелось куда меньше. Так что, когда развратная, текущая смазкой пиздень Оксаны оказалась вплотную к ее лицу, бедная женщина обреченно вздохнула и подалась головой вперед.

— Время пошло, - скомандовала хозяйка, глядя как на циферблате часов большая стрелка пересекла цифру «12». И одновременно непроизвольно шумно вздохнула, так как полные и такие аппетитные губки Танечки прижались к мокрой вульве.

Пленница знала, что нужно стимулировать клитор и высунула язычок, чтобы подцепить им капюшон. В рот тут же проник терпкий вкус вагинальной смазки, и Татьяну чуть не стошнило.

У нее было мало времени, и женщина сумела подавить толчок в своем животе, чтобы продолжить ласки сумасшедшей тетки. Краем уха Таня слышала, как сладостно стонет Оксана от прикосновения языка и губ пленницы к половому органу, и внутренне молилась, чтобы эта сука быстрее кончила.

Татьяне показалось, что ахи-вздохи мучительницы стали громче и чаще, что жестокая тварь, сидящая у нее на груди, начала подмахивать бедрами, и с победным задором поняла, что успела. Она смогла! Она сделала эту мерзкую работу! Она справилась!

— Время вышло.

Голос Оксаны прозвучал как гром среди ясного неба. Не давая своей жертвы и сотой доли секунды, женщина убрала от ее рта свою промежность. Еще не понимая, что произошло, Татьяна недоуменно уставилась на раскрасневшееся лицо хозяйки, на котором застыла блаженно-хищная улыбка.

— Извини, подруга, но ты не успела, - с недобрым взглядом сказала Оксана.

— Но...но... как же так?.. – удивилась Татьяна, и в голове ее пронеслось окончание фразы: «Я ведь старалась и сделала все, что ты мне сказала».

Руки Оксаны потянулись за кляпом, и Танюшка, чувствуя, как внутри нее неумолимо нарастает холод от осознания того, что грядет. Смутно догадываясь, что мольбы ей не помогут, бедняжка все-таки не оставила надежду и взмолилась, срываясь в истерику:

— Дайте мне еще минуту! Дайте мне еще один шанс! Да...вф...вф!!!

Шарик, вставленный в рот, поглотил остальные слова.

Оксана, как ни в чем не бывало (хотя на самом деле ее пизда буквально вопила, требуя продолжения), поднялась с кровати и вновь вооружилась плеткой. Женщине хотелось кончить от старательных ласк своей пленницы, но она так же знала, что лучше с первых минут дать понять своей сучке, что той лучше исполнять все приказы своей госпожи точно и вовремя.

Это была просто часть дрессировки. Псине нужно подать знак, указать на ошибку и закрепить в ее тупой башке, что больше так делать не нужно.

— Готова, сучка? – спросила Оксана и продолжила, не обращая внимание на то, что жертва снова забилась в истерике и пытается ей что-то кричать. – За невыполнение моего приказа ты наказываешься, как я и обещала, пятью ударами по своей пизде. И еще по пять ударов по сиськам ты получишь за то, что мне пришлось прервать наслаждение, чтобы вставить ума тебе, тупая ты псина.

На этот раз боли было больше. Мучительница вновь возбудила Татьяну пальцами (теперь не только трахая указательным хлюпающую дырку, но и одновременно сжимая сиськи другой рукой), и теперь страдания выпали не только на участь сочной вульвы, но бедным топорщащимся сосочкам пришлось несладко.

Оксана била сильно, стараясь причинить Тане максимум мучений, и ей это удалось – к концу экзекуции связанная женщина выглядела весьма жалкой.

На этот раз хозяйка не дала времени пленнице хоть на какое-то успокоение. Вынув у Татьяны кляп изо рта, Оксана тут же взгромоздилась на обмякшую жертву (сил трепыхаться у бедняжки уже не было – все ушли во время безжалостной порки) и приставила мокрую пизду к искаженному гримасой боли лицу.

— Условия те же: две минуты и либо я кончу, либо ты получишь пиздюлей, - безапелляционно сказала женщина и покосилась на часы.

Десять драгоценных секунд ушли у Танюшки на то, чтобы побороть всхлипы и приступить к кунилингусу. Бедная женщина работала языком и губами, стараясь как можно скорее вызвать оргазм у своей хозяйки, как проклятая, но, когда означенные две минуты прошли, Оксана оказалась неудовлетворенной.

Едва горячее влагалище отодвинулась от перепачканного слезами, слюнями и вагинальными выделениями лица, Таня заплакала, понимая всю неотвратимость наказания.

— Пять ударов по пизде за невыполнение приказа. По пять ударов по сиськам за прерванное наслаждение. Еще пять ударов по пизде для придания тебе большей старательности, - огласила Оксана приговор и незамедлительно привела его в исполнение.

Бедной Танечке казалось, что все силы покинули ее несчастное тело, однако каким-то немыслимым образом при каждом ударе ее выгибало мостиком. Боль была сильной, но не настолько, чтобы женщина лишилась сознания, и потому после очередной экзекуции настала пора снова ублажать госпожу.

Зарычав, как собака, у которой пытаются забрать кость, Татьяна вцепилась губами в пизду Оксаны и на этот раз решила, что заставит эту тварь кончить любой ценой.

Не сказать, чтобы теперь пленница старалась как-то по особенному, но мучительница так сильно распалилась к этому моменту, что ее набухшую пиздень буквально распирало от готовящегося взрыва. Женщина практически скакала на своей жертве, растирая промежность по лицу несчастной, и повизгивала от восторга, не забывая одной рукой мять свои возбужденные соски.

За семнадцать секунд до окончания очередного срока Оксана бурно кончила. Мощная струя сквирта ударила Татьяне в лицо и в рот, а оттуда – в горло. Бедняжка не сразу поняла, что произошло и продолжала по инерции неистово лобызать кончающую дырку, пока вопящая от переполнявших ее эмоций женщина не свела бедра вместе, заключая голову пленницы в тиски.

— Ох, ты ж блядь!!! – вопила Оксана, сотрясаясь всем телом от восхитительной кульминации оральных ласк.

Татьяна почувствовала, что задыхается и сдавленно закричала в душившую ее пизду. К счастью, хозяйка в этот момент обмякла и сползла с терзаемого тела.

— Молодец, сучка... успела, - блаженно улыбаясь, прошептала довольная Оксана.

Татьяна, наконец осознавшая, что очередная экзекуция отменяется победно рассмеялась, а затем тихонько заплакала. На то, что ей довелось выпить жидкость из пизды Оксаны, бедняжка даже не обратила внимания. Тем более что эякулят не имел особого вкуса и даже смыл с ротовой полости вагинальные выделения.

Как всегда, надеюсь, вам понравилось и вы не забудете поставить оценку и оставить комментарий.Так же не забывайте, что у меня есть Бусти:

, https://boosty.to/nastyabad